Перемирие

      Очнуться после столь фееричного завершения их страстных игрищ удалось не сразу. Звон в голове, такой привычный после какого-нибудь падения был вполне уместен — Инк чувствовал, как грохнулся куда-то, но под телом ощущался лишь мягкий, мокрый и липкий матрац кровати. Вокруг сплошная тьма, только его светящиеся глаза и свет из дырки двери мог дать определение, что они всё ещё здесь, в этой комнате. Инк тихо и хрипло позвал Эррора, надеясь, что тот случайно не свалился куда-нибудь с кровати, пока они на ней так весело кувыркались. — Я здесь. — Не менее хрипло и устало отзывается Эррор. Голосом Инка. Их общим голосом? Боже, голова трещит так, словно по ней снова кто-то ударил прикладом. Да даже тогда ощущения не были такими муторными, словно в его череп запихнули еще один. Эррор медленно моргает. Понимая, что красное пятно на простыне дает только его левый глаз. А еще, он почти не слышит помех и не ощущает мелкой ряби глюков, к которым давно привык, которые для него были уже как вторая кожа. А сейчас их нет. Только невозможная усталость.       Эррор медленно садится на кровати, отлепляя свое тело от влажного и липкого матраца. Видит свои красно-черные руки, до локтей, а после, с искренним удивлением рассматривает знакомый узор на костях грудной клетки Инка, видя под ними свою душу, ощущая её приятный жар и биение. И в какой-то момент почти готов закричать, потому что не ощущает, что может двигать телом так, как захочет. Словно только ровно настолько, насколько ему позволено. В тот же самый момент Инк паникует, чувствуя тоже самое. Его тело двигается само, без приказов и это пугает скелета даже больше, чем странный голос. Ещё один факт, напугавший художника до полусмерти — это наличие чего-то безумно тёплого и приятного в грудной клетке, самый главный свет он и не заметил сразу — свет души. Для Эррора, может, наличие души и обычное дело, но у Инка это небольшое, белое сердечко вызывало панику, как инородное тело и такие непривычные чувства жара. — Блять. — Чуть ли не впервые за всю свою жизнь Инк вслух ругнулся, невольно прикрыв рот рукой. Оставшийся чёрный правый, с голубой радужкой, глаз распахнут в немом удивлении. — «Кажется, мы сотворили что-то очень-очень непотребное». — В голове слышится голос Эррора, словно собственные мысли.       Осознание того, что они каким-то образом слились в одно существо приходит практически сразу, но это никак не успокаивает. Их общее тело непривычно большое, кажущееся неуклюжим, составленное на половину из костей Эррора, и на половину из Инка. От постепенно нарастающей паники и «послевкусия» наркотиков его может вот-вот вырвать, Инк внезапно начинает перебирать столько мыслей в их общей голове, что самому становится страшно. — «Инк-Инк-Инк-Инк. Так. Я слышу тебя. Давай спокойнее. Звезды, тебя всегда так тошнит от паники?» — Эррор же, чувствуя подступающий к горлу ком, рефлекторно старается дышать глубже и помедленнее, словно стараясь успокоиться сам, и при этом успокаивая Инка. Вставать сейчас было явно не самой лучшей идеей. Он чувствует ноющую боль в бедре, и в ребрах. Голова словно чугунная, хотя последнее больше из-за мыслей художника, которые похожи на толпу слонов, ворвавшихся в их общий череп. Он медленно ложиться, на более-менее чистую половину кровати, натягивая на смешанный скелет одеяло, и все еще глубоко дышит, стараясь призвать Радужку к тишине и спокойствию. — «Тебе легко говорить!» — Не выдержал художник от лёгкого вскрика в мыслях. Не хотелось бы нарушать тишину в комнате, разговаривая «с самим собой». Потому что по факту твой собеседник сидит в твоей черепной коробке. — «Что мы вообще сделали?! Я помню только вспышку энергии, когда мы…»       И скулы налились разноцветным румянцем, когда оба скелета вспомнили, что они вытворяли на этой самой кровати. Постепенно разум возвращается на место после длительного воздействия психотропных: Инк понимает, что он творил во время их секса, что вёл себя просто отвратительно; понимает, что они вместе натворили. К несчастью, не осталось в памяти того, как именно это произошло, что повлияло и создало эту аномалию, что заставило их тела слиться в одно целое. И Эррор быстро решил перейти на другую тему, чтобы убрать странные, чужие мысли из их общей головы: — «Мы, эм, слились. Точно. Ты же знаешь Альфис, наверняка смотрел с ней аниме или читал мангу. Так вот, в этих мультиках роботы могут часто сливаться между собой и превращаться в более крутого робота. Ну, вот, мы что-то вроде такого. Стали высокими как гребанный Папайрус. Это определенно круто!» — попытался подбодрить друга Эррор, и при этом еще и логически рассуждать. Хотя он подозревал, что дрожь, передающаяся их общему телу, исходит от него. Ему тоже было страшно. Непривычно. Но он старался держаться и просто дышать. А еще прислушиваться к звукам из коридора. В конце концов, они все еще в логове врага. — «Это совсем не круто! — мысленно вскрикнул художник и зажмурил глазницы. — Это очень опасно! А что, если мы не сможем разъедениться?!» — «Старайся об этом не думать. Инки, хэй, все хорошо. Думаю, мы разберёмся, как разъединиться попозже. Просто сейчас успокойся. Воспринимай это… как новый виток этой безумной истории. И кстати. Хах. Надеюсь, сейчас ты чувствуешь, КАК я тебя люблю». — И Эррор честно попытался расслабиться и просто вспомнить то хорошее, приятное чувство, какое вызывал у него художник. Похожее на теплые объятия оно окутывало общие кости, и душа в грудной клетке начинала биться чуть быстрее, откликаясь и послушно выдавая всю ту любовь, что в ней хранилась.       Инк ощущает учащённое биение теперь уже их общей души. Сначала пугается, так как до сих пор не привык к «посторонним предметам» в груди, но чувство такое приятное и тёплое… Какое радужному никогда не приходилось испытывать. Это так странно и одновременно любопытно, так ново чувствовать что-то отличное от выработанных тобой рефлексов или чувств, искусственно вызванных красками. Вообще что-то чувствовать. — «Да, это очень приятно». — Это пока единственное, что он может «сказать», усмиряя поток таких личных и ненужных в данный момент мыслей, чтобы не терзать ни себя, ни Эррора. Им бы стоило поговорить о важном в их паршивой ситуации. – «Что мы будем делать дальше? В этом здании полно охраны, нам просто так выйти никто не даст.»       Мало по малу Инку удалось успокоиться. В голове всё ещё витает лёгкая дымка действия наркотиков, в некоторых частях тела присутствует ноющая боль, в особенности, в копчике — главном магните для приключений на их черепушки. И ласковое чувство, пока ещё не до конца ясное и знакомое, которое Эррор назвал «любовью», оно заставляло улыбаться. Но, в целом, соображать можно. — «Ну, по сути, выходить нам и не надо. Машина Гастера находится здесь. Где-то в этом гигантском комплексе лабораторий и прочего. А у нас вроде миссия её уничтожить. И пока не волнуйся. Я вообще не слышу хоть каких-то шевелений в нашу сторону. Не факт, конечно, что за нами уже не вышли люди с автоматами, но пока всё тихо» — это конечно было слабое утешение. Но, лучше уж так. По крайней мере, они сейчас могут соображать. — «А вообще, я бы прошёлся по зданию до ближайшего нам дружественного человека. Есть тут один парень по имени Леон. Он меня сюда и протащил через посты охраны. Тут еще, кстати, Азриэль где-то бродит. Сучий сын, наверняка по его инициативе тебя наркотиками и накачали». — Эррор чувствует лишь остаточное влияние того, чем накачали Инка, и это уже ужасно, а как это было в самом начале, пока его не поглотила страсть, он даже думать не желает. — «Так что, эм, я предлагаю разведку. Как тебе идея?» — «Стоит попробовать. — Инк вздохнул за двоих. — Только для начала нужно бы одеться».       Самое сложное, пожалуй, сейчас — научиться управлять новым телом. Оно и твоё, и одновременно принадлежит им двоим, не слушается, как будто живёт своей жизнью. Но нужно попробовать.       Инк вынул из-под одеяла непривычно длинную руку и пошарил по полу в поисках одежды. Чувствует сверху лежащие, всё ещё сырые шорты и футболку Эррора, под ними были все остальные вещи Инка. Шарф и пояс с баночками краски тоже были здесь. Отлично, всё рядом, приступил к следующему этапу. Глюк соглашался на манипуляции Инка, и просто не мешал, стараясь не дергать одним на двоих телом. Он, кажется, понимал, что одновременно управлять им у них пока не получится, слишком уж это сложно, да и делать они должны движения один в один, чтобы их общие косточки не разорвало от противоречий.       Радужный мысленно предупредил, что собирается вставать. Выждал несколько секунд, и присел на край кровати, стягивая одеяло. Лёгкое и мимолётное головокружение и ещё пара секунд передышки, после чего Инк поднял, вроде как, свою футболку и попытался напятил на себя через голову. Хотя, при таком увеличившимся телосложении и росте, она может быть маленькой, как и все вещи обоих скелетов. По крайней мере, ходить им точно придется босиком, получившаяся в итоге лапа была явно размера на два-три больше оригинала. Футболка Инка пролезла через голову, хоть и с трудом, и теперь напоминала кроп-топ, так как прикрывала только грудину, оставляя весь позвоночник голым. Шорты пришлось брать Эррора, они были достаточно свободными, и на резинке, а потому, хотя бы налезли на внезапно увеличившийся таз. Так же он почувствовал, что боль в бедре и рёбрах не давала о себе знать. Наверное, после своеобразного «слияния», части тела друг друга как бы «залечили», залатали трещины в других костях, временно залатав раны. Удобно, хоть и не ясно, как и сколько будет действовать. — «Бля, мы реально сейчас размером с Папса» — тихо пробормотал в общей голове Эррор, невольно улыбаясь. Очень довольно улыбаясь. Ему нравилось быть высоким. Куртка тоже налезла кое-как, и теперь не застегивалась, зато довершала этот аляповатый образ и рукава её сейчас им обоим явно были коротковаты, оголяя черные кости предплечья. — «Ну что, шарфик, твоя фурнитура с красками и вперед? Не против если поведу в коридоре я?» — «Не против. Сложнее будет не убиться головой об стену» — Инк так же невольно усмехнулся, пока поправлял шарф на шее и застёгивал поясок с красками через плечо. Когда постоянно носишь на себе кучу одежды, очень непривычно, когда какие-то части тела остаются открытыми. Ну, что же, сами виноваты, что так получилось.       Или, не совсем сами. — Браво. Я ожидал увидеть хоть чей-нибудь труп, но вы превзошли все мои ожидания, мальчики.       Голос донёсся из открытой двери и принадлежал он Азриэлю — тот стоял, оперевшись о дверной косяк и хлопал, поздравляя скорее себя с грандиозной победой. Как он прошёл так незаметно? Видимо, скелеты были слишком заняты одеванием и не следили за шагами в коридоре. Тело невольно вздрогнуло, когда Инк вспомнил кое-что. Вспомнил, как Азриэль командовал врачами, что оперировали его бедренную кость, а затем вкалывали наркотики. Он даже не знал, что бы выдавить из себя. — Я думал, вы поубиваете друг друга, но вас слышали, пожалуй, все на этой базе. Как жаль, что я не смог этого запечатлеть. — Монстр во всех смыслах аристократично хохотнул. Он был уверен, что те двое не справятся с новым телом и не попытаются напасть, поэтому вёл себя расслаблено и спокойно, даже надменно. — Эррор, скажи, ты рад, что нашёл своего чернильного врага? Очень надеюсь, что нет. — Издеваешься, пушистик? Я в восторге! — И пока Инк тупил, не зная как поддержать такой странный разговор, Эррор взял руль в свои руки, с самым довольным видом протягивая непривычно длинные ноги, а после, сладко потянулся, разминая косточки. Приноравливаясь к новой оболочке и мысленно твердя Инку, что все хорошо, и они со всем справятся, главное, чтобы сейчас сам художник не впадал в панику.       Инк постепенно успокаивался и ненадолго замолчал, отдавая «руль управления» Эррору в лапы. Сам он сейчас, находясь в лёгком шоке от происходящего, забился куда-то в дальний угол сознания и решил пока что ничего не предпринимать. — А ты чего ожидал, когда накачивал мою конфетку наркотой? Только не говори, что предполагал, что я так обрадуюсь беспомощному Инку, что на месте же ему голову и сверну. Это, знаешь, не мой стиль. Мы с ним вроде как любим друг друга. — Еще более доверительно и откровенно шепнул Эррор, поднимая их общее тело с кровати, наконец, вставая на ноги. Оказалось, все не так уж и ужасно. Голова почти не кружилась, на громадных лапах он стоял твердо, иногда покачиваясь в стороны, и искренне радовался тому, что вернулись помехи. Пробежались по костям знакомым табуном, пугая художника своей внезапностью. Фактически, сейчас вирусная заразность Эррора едва ли не единственное их оружие.       Азриэль так и стоял, не двигаясь, не меняя выражения лица. Даже когда сросшиеся два скелета в одном теле, угрожающе пошатываясь из стороны в сторону в поисках равновесия, смотрели на него разными глазами с жаждой убить его прямо на месте. Даже Инку хотелось бы оторвать ему уши и пообломать кривые рога. — Ну, так? Так и будешь стоять, козлик? У нас, между прочим, еще куча дел, — протянул монстр, приближаясь к Азриэлю, выравнивая по ходу шаг, и всё не переставая там, внутри себя, успокаивать Инка. Они должны преодолеть эту преграду вместе. И он открутит эту тупую козлячью голову, за то, что он сотворил с его любимой Радужкой. — Не передерётесь сейчас — случится в другой раз. Помяни мои слова.       После своих слов он широко усмехнулся и вертлявой походкой отправился по коридору к лифту. Азриэль был уверен, что такие разные монстры, да ещё и в одном теле, разорвут друг друга на части, рано или поздно. Он не боялся, что эти двое могут чему-то помешать и превратятся в пыль, не добравшись даже до первого этажа — это он мог гарантировать полностью. — «Он что-то задумал» — подумал радужный, пока глаза провожали спину уходящего принца. Его пугал такой настрой, да и вообще Инк не был уверен, что они с этого этажа выберутся незамеченными, будучи ростом под два метра. — «Ну, да, с незаметностью труба вышла, прости.» — выдохнул Эррор, все же выходя в коридор. Абсолютно пустой. В полу прекрасно виднеются дыры ведущие прямиком в пустоту. Наверно, если бы не Инк, Эррор бы просто продолжил стирать всё вокруг себя, пока его код не привел бы этот мир к коллапсу и не уничтожил бы его. — «Мне больше интересно, откуда вообще это растение нас знает? Знает, что мы враги и все такое? Нет, информация конечно устаревшая, но ни ты, ни я в этом мире никогда до этого не бывали. Интересно, кто этому козломордому сказал»— Эррор же попытался втянуть свою вторую радужную половинку в конструктивный диалог, направляясь прямиком в кабинет Леона. Даже если его самого там не будет, возможно, они отыщут подходящее для себя оружие. — «Я, как и ты, не могу ответить на этот вопрос. Давай спросим об этом, когда у его виска будет пистолет?» — И внезапно Инк сам себе закрыл рот рукой, хоть и говорил это мысленно. Влияние друг на друга в таком состоянии началось быстрее, чем предполагалось — он уже хочет убивать.       К счастью, или нет, но тот самый Леон, о котором говорил глюк, оказался на месте, в этом кабинете. Он разбирал коробки с металлоломом и более целыми запчастями, что могли бы пойти на изготовление механических протезов, и всё думал над тем, кого встретил. И ну никак не ожидал, что к нему вломится здоровенная махина-скелет. Тут бы любой уже в штаны наделал, а он ограничился только опрокинутой коробкой с металлом — та свалилась на пол с громким звоном, а человек себя еле сдержал от вскрика неожиданности. — Тихо… Успокойся! — Инк внезапно взял руки под контроль и выставил их вперёд в успокоительном жесте, пытаясь наладить контакт с человеком. — У-успокойся! И не кричи, пожалуйста. — Эррор, е-если это шутка, то них-хера не смешно! — Парню удалось узнать в этом монстре очертания знакомого скелета. И, что ни говори, двухметровой скелетон с разноцветными костями и не самым довольным лицом, выглядел очень угрожающе, особенно для людей, пускай и привыкших к монстрам. — Это не шутка. — Ответил уже глюк, опуская их руки. — Я нашел своего друга, и путем, эм, сложных магических махинаций мы немножечко слились в амальгамета. Азриэль предполагал, что я его убью, так как, ну, за пределами этого мира мы были врагами, но теперь у нас мир, любовь, цветочки, и одна душа на двоих. — Быстро объяснил Эррор, всё же возвращая себе частично контроль над телом, чтобы пинком закрыть за собой дверь. Здесь он тоже наследил: от бедного кресла осталась только пустое место, да пара плиток от пола растворилась. С другой стороны, у Леона теперь был шикарный мусоропровод в другой мир. — Так что, мы здесь за помощью, пока его пушистозадое величество свалил в неизвестность. Ты же вернешь мне мою пушку и нож? — Ваши магические махинации слышал весь этаж. — Недовольно фыркнул человек, которого всё ещё потряхивало от внезапного появления такого монстрика. Скулы скелета внезапно покраснели от смущения Инка. Но после человек добродушно улыбнулся. — Ладно, не важно. Да, вам повезло, оружие всё ещё у меня.       Леон раскрыл спрятанный под кроватью рюкзак и вытащил оттуда пистолет и нож. Пушку бросил прямо так, проверяя моторику нового тела и, судя по тому, что она не упала, рефлексы в норме. Нож кидать не рискнул и отдал прямо в руки.       Но постойте. Медик подходит к одному из шкафчиков, нависших над рабочим столом, раскрывает и вытаскивает оттуда ещё два пистолета. Ствол подлиннее, чем у того же Глока или ПМ, больше склоняющийся к пистолетам восемнадцатого века, но строение в остальном не отличалось от современных огнестрелов. И странный узор на корпусе, который Инк заметил практически сразу. — Зачем оно тебе? — Глупый вопрос вылетел сам, но радужный почему-то посчитал его уместнее всех остальных. — Я пойду с вами. — Заявил Лео, пока отправлял пистолеты в кобуры. — Давно хотел устроить саботаж, да всё шанс никак не выпадал.       Это было плохой идеей. Художник чувствовал всеми своими оставшимися рёбрами чувство тревоги. Ему не нравился безумный план, которого даже не было. Ему вообще мало что нравилось во всей этой истории, как и сам мир. — Саботаж? Шикарно, парень. Надеюсь, у тебя есть последователи и тебя не превратят в решето на первом же посту, — улыбнулся Эррор, проверяя пистолет на целостность. Всё же, неубиваемая штука, и это хорошо, хотя тот же нож явно был надёжнее. Смущало одно. Он вместе с Инком. И чувствовать его угрызения совести по поводу каждого убитого очень бы не хотелось, но не получится. Голова у них одна на двоих. — И для саботажа нужен план получше чем «я пойду вот за этой двухметровой скелетообразной махиной.» Так что, Лео, надеюсь, у тебя есть хотя бы план здания. Нам все ещё нужна эта чёртова машина Гастера. Ну или поддержка-пушечное мясо в виде целой кучи сбежавших из камер монстров. — Да, это было жестоко, но уж лучше так, чем погибнуть в итоге самим. А они сейчас даже на скрытность не могли рассчитывать и были вынуждены действовать крайне осторожно, чтобы не разорвать тело на части от разных приказов. — Обижаешь, приятель. — Эта ухмылка, что отразилась на лице парня, отличалась от всех остальных его добродушных улыбок. Она была ну очень коварной.       Прежде чем говорить о плане действий, Леон проверил наличие подслушивающих за дверью и запер её — им не нужны лишние проблемы. Только после этого медик, наконец, достал тубу с планом здания, украденную не так давно из архивов, развернул карту на рабочем столе и жестом подозвал скелета к себе. — До сих пор не могу понять, почему никто не убил вас, было столько возможностей. Ещё и оставил второй этаж как «спокойную зону». Странный этот Азриэль. — вслух рассуждал он, пока осматривал карту. — Так, о чём я? Ах, да. Лестница в подвальные отсеки находится в блоке C, вот здесь, — он обвёл ориентир в виде двери карандашом. — Туда можно пройти через северную и южную двери блока B, он находится в конце коридора первого этажа. Лифт сломался на прошлой неделе, поэтому это единственный путь вниз. По моим данным, Гастер хранит установку именно там. Но там так же будет больше охраны, я там не был, но могу сказать точно, что это не просто люди. — Допустим. Каков наш план? — Я спущусь на первый этаж к станции управления — там мой друг отключит электричество и свет во всём здании. У вас будет стандартные три минуты до того, как включится аварийный блок питания, за это время вы должны успеть хотя бы пройти к блоку B. — Он постучал карандашом по эмблеме двери, куда им надо попасть. — Наши сообщники попытаются убрать охрану возле их поста, но может и не получится — медикам и учёным не положено оружие. Все монстры, которые не носят военную форму, за нас. Остальные, кто по тебе стреляют — враги.       Инка передёрнуло. Он считал, что всё это можно решить мирно, что им не стоит драться с людьми или с монстрами и его выворачивало от мысли, что придётся убивать невинных. Хорошо, почти невинных.       Но потом пришло осознание того, что те люди сотворили в комплексе, какое месиво они там устроили просто потому, что эти монстры «мешали им жить». Просто потому что так «нужно было». И это Инк не знает, что случилось с Эррором в его отсутствие. Что же, это успокаивало и давало надежды, что эти жертвы будут не напрасны. — Хорошо, понял, — кивнул Эррор. План прост как пять пальцев, и настолько же обречен на неминуемые проблемы.       Три минуты в темноте. Им к началу их действия придется быть уже на лестнице на первый этаж, так как проваливаться ногами в черные дыры в полу в кромешной тьме означало переломать себе все ноги. А у них и так бедро сломано с ребрами, хватит повреждений и на этом. Дальше — стреляющие. Они — громадная и неуклюжая мишень с черепом размером с большую тыкву, и двумя горящими глазами-маяками, в темноте лучшей мишени и не придумаешь, но, с другой стороны. В этой самой темноте они хоть немного, да видят. И вполне возможно будет отвлечь охрану теми же помехами, оставленными где-нибудь на стене, они яркие, и привлекают внимание. Пуль всего одиннадцать, придется экономить, и если придется, убивать ножом. Всё это Эррор передавал Инку. Предупреждал. И нервно потирал грудину, где словно бы засел невидимый комок из чернил, пытаясь успокоить художника. Это был единственный выход, и единственный план, который у них был: за три минуты пробежать как можно больше, в темноте найти путь, не стать анатомической моделью для местной больницы с дырой в черепе. И, по возможности, убрать как можно большее число врагов, чтобы на случай преследования у них на копчике не сидела целая армия.       Пока оба скелета мысленно переговаривались и готовились к возможным последствиям, парень открыл небольшой тайник в полу. Его уже не смущали эти клетки «пустоты», боялся лишь за содержимое этого самого тайника. А оно, уж поверьте, было не хилым. — Так, слушайте внимательно, это важно. У меня есть несколько прототипов звуковых генераторов как раз для таких случаев. Возможно, они будут бесполезны, но в качестве отвлекающего манёвра подходит. — В руки скелета отправилось две небольшие, размером с ладонь человека, хитро построенные машинки с большим динамиком, который вполне оправдывал название устройства. — Бомб у меня мало, потому что таскать селитру из лаборатории очень палевно. Отдам тебе две дымовые и одну простую. Только осторожно! Всё самодельное и достаточно… Взрывоопасное.       Лео ненадолго задумался, пока складывал все свои боеприпасы в рюкзак, к давно уже собранным другим запасам и сменной, более компактной в нём сумке. Возможно, у него не будет времени поменять её, но вдруг. И тут, без предупреждения или ещё чего-то, вытащил запасную сумку, цепляющуюся к поясу, как сам ласково называл «нажопник». В ней было бы удобно таскать всю эту пиротехнику, благодаря кармашкам под размер бомб, что не давало бы им подпрыгивать, без риска подорваться самому и освободить руки. — Ты маньяк, парень — Как-то странно фыркнул Инк на всё это оружие. Нервы он уже успокоил, но чувство тревоги и напряжения никуда не делось. — Нисколько. Как говорит мой друг: «Всего лишь непризнанный гений». — Сказал он это так спокойно и с улыбкой и еле заметным нервным смехом, что действительно становится страшно, а не псих ли этот парень, проворачивать подобное. Но нет, он был абсолютно адекватным, так же волновался, как и художник — это заметно по дрожи в его руках. — Готовы?       Сам он уже стоял возле двери со своим рюкзаком и кипой каких-то отвлекающих внимание бумаг и ждал, пока оба монстра сойдутся в своём мнении.       Распихав всю пиротехнику и просто технику по карманам, Эррор глубоко вздохнул и кивнул. Готовее некуда. Нет, они бы еще часа два тут просидели, обсуждая каждое свое движение, но на это не было времени и моральных сил. Поэтому, пока телом и управлял Эррор, зная, что не растеряется, если на него наставят пушку. Уже один раз успешно увернулся от подобного, провернёт и ещё раз, если понадобится. И всё, что он мог сделать для Инка сейчас, чтобы хоть как-то его успокоить и придать уверенности, это вновь вызвать из души то приятное теплое чувство, окутывающее все тело. Они справятся. Все вместе. Коридор второго этажа был все таким же вымершим и пустым. И правда, было интересно, почему им позволили вот так спокойно тут слоняться, но, это им пока только на руку. Нужно было преодолеть весь первый этаж, вплоть до подвала. По крайней мере, постараться, всего за каких-то три минуты. Что ж, они и раньше вместе бегали от опасности как угорелые. Оши теперь умел слушать. На самом деле он только и делал, что слушал и оглядывался, радуясь прекрасному зрению, цепляясь за мельчайшие детали. Чтобы не упустить ничего. Чтобы не повторилась история в Вотерфолле. Даже Инк был готов. Как ни странно, сейчас он боялся только за то, что может в не нужный момент рефлекторно отдёрнуть их общее тело, по привычке выронить или выкинуть оружие. Но старался думать о другом и настраивать себя на битву. Сейчас им будет только мешать эта излишняя нежность и доброта. — Можем выходить. — Твердо сказал Эррор, за них обоих, стараясь установить между ним и Инком то хрупкое равновесие натянутого каната. Чтобы даже если провалится он, Инк всегда мог взять дело в свои руки. — Отлично. Я буду впереди, отключать аварийные закрытия дверей. Если встретите парня альбиноса — не стреляйте, он с нами. — Это были последние слова, которые подсказал им человек перед уходом, после чего за его спиной закрылась дверь. Что же, другого пути уже не было.       Леон прошёл по этажу к лестнице, ведущей вниз. Здесь стало так тихо после всех этих «битв давних врагов», что в голову закрался вопрос — а всегда ли на этой базе стоит тишина? Ему казалось, что обычно все этажи, включая и подвальные отсеки, кипят жизнью. Но, походу, не сегодня.       Он проходит мимо поста охраны и по привычке здоровается с охранниками, те в ответку с неохотой машут руками в плотных перчатках. А ведь это он и несколько коллег-врачей спасли этих людей от смерти на прошлых заданиях. Неблагодарные увальни. Коридор с открытием двери блока питания сменяется на небольшой кабинет. За компьютером старой модели, прямо на столе, сложив голову на свои руки, спал парень. Белые волосы спутались среди пальцев, но спал он крепко, что даже не услышал, как закрылась входная дверь. Леон подёргал того за плечо, призывая проснуться. — А? Что? Что, у-уже? — Сонный парниша хоть и выглядел таким, но будто ждал его прихода. Медик только кивнул в знак согласия. Пара минут, чтобы проснуться, прийти в себя и по клавиатуре быстро-быстро застучали пальцы, делая свою работу.       Всё это время Инк сидел где-то на задворках их общего сознания и метался в противоречиях. Он понимал, что на кону их жизни, что это крайние меры, что так надо. Но в то же время ему так не хватало привычных красок. Вот, выпьешь красную — и всё тебе Трын-трава, хоть вместе с Хоррором в сыром мясе копайся. А так приходится прислушиваться к таким непривычным чувствам чужой души.       Инк на мгновение перенял контроль телом на себя и дал им обоим (ну вообще-то себе) хорошую пощёчину. И тут же извинился за это. Но, по крайней мере, это выбило лишние мысли из головы. Эррор дернулся от неожиданного удара, потирая горящую болью скулу, и как-то обиженно даже сказал, что это было довольно больно. Нет, Инка он не винил, и принял его извинения. Если ему было это необходимо, он мог понять. И все же с их общим телом следует быть поаккуратнее.       И тут, как по нотам, отключается свет. Во всём здании погас свет. Отключились все электроприборы, где было слышно их гудение — теперь гробовая тишина. С первого этажа послышались крики и стрельба. — Что же, это началось. — Внезапно вслух произнёс радужный и как-то нервно хохотнул. Больше терять времени нельзя.       Ошибка привыкает целую долгую секунду, пока глаза адаптируются к темноте и учатся извлекать хоть какую-то подсветку из их горящих глазниц. Он продолжает тихий смешок Инка, превращая его в жутковатый оскал заставший на черепе. Душа словно ядом наполняется азартом скорой битвы, страхом, и только Эррору ведомой жаждой крови, берущейся из чистого безумия. Он бегом спускается на первый этаж, несётся к звукам автоматов, влетая в коридор, на пути отталкивая и впечатывая в стену кого-то из военных, почти играючись и на автомате проходясь по его горлу ножом. А после мчится дальше, настолько далеко, насколько хватит его сил, преодолеть нужное расстояние в эти жалкие три минуты, когда свет зажжется и они потеряют большую часть своих преимуществ.       В темноте всё проносится так быстро, что Инк не успевает следить за своими движениями, что уж говорить о светящихся в темноте фонариках и громких, предсмертных криках. Один охранник повержен, — он слышал его предсмертные крики после вспоротого горла, — остальные четверо, оставшихся за спиной, кричат неразборчивые бранные слова, но и там вскоре становится слишком тихо.       Впереди коридор, расходящихся на два пути, как и было на плане здания. «Налево!»       Инк внезапно кричит в глубине сознания, когда через правое плечо слышен топот приближающихся военных. Перегорели даже самые тусклые лампы, им удалось ненадолго скрыться в темноте коридора от преследователей в другом проходе. Но надолго ли? «Пригнись!» — Инк снова вмешался в чужие действия и пригнул их общую голову, спасаясь от пули в черепушку. Иногда очень удобно не стоять в управлении собственным телом — не концентрируешься на своих действиях и замечаешь, что происходит вокруг.       Эррор же только и знал, что бежать, слушать приказы Инка, и старался не нарваться на шальную пулю. Это хорошо, когда в твоем теле есть ещё кто-то, кто за тебя пригнет голову, если ты проморгал врага. Удобно. А ещё, он ни разу не сопротивлялся голосу Инка и его действиям, наоборот, давая ему полный карт-бланш на все, понимая, что за всем, как бы он ни старался, он уследить просто не может.       Ещё двое, тоже с фонарями и, скорее всего, так же берегут патроны — иначе давно бы открыли огонь на поражение.у них оставалось не так много времени, но и тратить его на этих двух придурков в военной форме очень не хотелось. Инк соображал в скором порядке. — «Можно попробовать пробежать. Темно, думаю, если скорчить страшную рожу, то люди и сами испугаются двухметрого монстра» — Шутки были не уместными, но это первое, что пришло ему на ум. Кто-то явно насмотрелся итальянских сериалов.       Оши чувствовал, что их время утекает сквозь пальцы словно песок. Его не хватало на пустые раздумья, его совсем не было, надо было бежать. И он побежал. Оставляя после себя черные провалы вместо плитки, и даже там, где он слишком близко приближался к стенам, вирус начинал делать своё дело, разъедая бетон. Рожу он постарался скорчить пострашнее, специально для людишек, у которых это было последнее, что они увидят в своих жизнях.       Пригодились те пищалки, которые им дал Леон. Одну он достал, нажимая на кнопку и выкидывая куда-то далеко в темноту. Секундная тишина — в коридоре раздался шум, очень похожий на неразборчивое радио, перебитое помехами. Охрана, естественно, обратила на внимание на шумы, и это было последнее, что они сделали в этой жизни. Потому что одному он наотмашь перерезал горло, даже не останавливаясь, а другому глючащей ладонью залепил прямо в лицо. И когда они уже мчались вперед, от ора последнего даже у разрушителя пробежал холодок по спине. Он не обернулся посмотреть, что с ним сделал вирус. Он не хотел этого знать. Все еще было темно. Они уже были в блоке В. За их спинами, с громким и гулким грохотом, закрылась огромная, железная стена, отрезая от двери в обратную дорогу — именно об этом говорил Леон. Каждый блок отрезался от другого такой вот «защитой». Умно, но так банально. Им очень повезёт, если парниша успел выбежать раньше них.       Примерно через полминуты дополнительного времени включилось аварийное питание. Свет тусклый и отдаёт неприятным красным оттенком, но в нём хоть что-то было видно, нежели в полном мраке. Видны очертания дверей с табличками на разных языках, практически голых белых стен и… Трупов. Несколько трупов лежало уже здесь, прямо у входа. Инк буквально заставил себя прекратить дрожать, успокоил свою панику. Сейчас не время — именно так он себя успокаивал, хотя так же чувствовал биение взволнованной, общей души. — «Здесь за нас работу уже сделали» — На этот раз хохотнул мысленно. Не хотелось нарушать тишину мёртвых, вдруг ещё кто-то из них сделает замечание.       Но главное было впереди — именно оттуда, через два поворота длинного и широкого коридора с мигающей лампочкой, слышались предсмертные крики, мат через мат и, конечно же, выстрелы. Прям как в каком-нибудь дешёвом фильме ужасов, где главному герою нужно пройтись по белым коридорам пустой больницы с вот такой же тупой лампочкой, кучей крови на плитке из-за трупов и, в конечном итоге, встретить либо безжалостного убийцу, либо уродливого монстра. И сейчас они были главными героями этого «фильма ужасов». И постигнуть их участь совсем не хотелось. Поэтому Инк посоветовал прислушиваться к звукам и быть осторожнее. Сейчас все их общие кости напряжены, готовые к прыжку или к атаке. — «Хорошо сделали, я бы сказал» — поддержал их мысленный разговор Эррор. И пошел, прекрасно помня тот путь, который им надо проделать до подвала, на ходу сглатывая вязкую слюну на корне языков. Ничем не отличается от бойни на базе в Вотерфолле. Картинка почти один в один. Мерзкое зрелище.       Он чутко прислушивался к каждому звуку, особенно к тому, что был впереди. Им надо именно туда. К крикам и всполохам автоматной очереди. К самому эпицентру этой заварушки. И им очень повезет, если в итоге перевес сил будет на их стороне, в чём Эррор очень сомневался. Этот саботаж, устроенный Леоном, казался с самого начала обреченным на провал, но сейчас было не время думать о немного чокнутом враче, а о том, как им самим дальше действовать. Мимо них проносились окровавленные коридоры, Эррор оставил еще пару дыр в стенах, в последний момент, прижимаясь к ним, чтобы не наступить в лужу крови, и все приближался и приближался к нужному им проходу, мысленно замирая, и доставая пистолет. Вот тут он им, пожалуй, нужен наготове. — Лео, давай быстрее! У меня кончаются патроны, а эта сволочь не хочет выходить! — из-за угла слышен рычащий голос, который оба скелета никогда раньше не слышали. — Ещё минуту! Я не виноват, что он перевёл код из десятичного в двоичный! — Этот же принадлежал уже их знакомому блондину, и, судя по тону, ни разу не спокойный и уверенный, каким они его слышали всего пару минут назад.       Некоторое время рыки странного человека (и человека ли?), перестрелка с последним оставшимся охранником в отрезанном блоке давали понять, что шла борьба. Немного времени понадобилось, чтобы того парня ранили и вырубили простым движением. Как можно было это узнать? Легко — ориентируясь по звукам, словам, проклятиям напарника их знакомого, по звукам выстрелов и ударов. И выследили их именно так. — Парни, ваш треск костей за версту слышно. Выходи давай, в тебя стрелять не будем. — странный парень их так легко вычислил, хотя поднявший голову от экрана планшета Леон непонимающе оглядел своего товарища, да и тот угол в целом. Он ничего не слышал и продолжил взламывать охранную систему их следующего блока. Гостей встречал его напарник с более спокойным, в какой-то мере хладнокровный голосом.       Инк мысленно вздохнул. Людских криков или даже их речи, кроме этих двоих, не было слышно. Так значит ли это, что человек им не соврал? Возможно. Как и то, что они очень скоро попадут в блок С, намного ближе к своей цели. — Да ладно, парень, ты просто охуеть какой ушастый. Могу поклясться, что наши косточки совсем не трещат, — сказал скелет, все же выходя на обозримую площадку, медленно, и не очень то охотно. Но там был Леон. Его Эррор точно узнал, и пусть второй голос был совсем ему не знаком, пока сомневаться, по крайней мере, в этом враче он не мог. Да и не то чтобы у них был какой-либо выбор, они обязаны добраться до машины любой ценой.       Так, Эррор предстал перед светлы очи напарника Лео, с любопытством его разглядывая, но при этом не забывая, куда они вот-вот попадут, и что даже сейчас нужно быть собранным и предельно осторожным. А так же не выпускать оружия из рук. По крайней мере ножа уж точно.       Вторым типом оказался тот самый парень-альбинос, о котором говорил их друг. Только этот парень не был уж полностью человеком: от людского рода его отделяли толстый, длинный, массивный хвост с кисточкой, покрытый чешуёй, и большие, пушистые, белые уши на такой же белой голове — они-то и реагировали на звуки приближающегося скелета, заставляя голову парня с закрытыми глазами обратить внимание на союзника, чтобы не говорить со стеной. Инк мысленно обозвал это существо чудиком и прокомментировал, что «ушастый» было очень кстати. И если для Инка парень оказался чудиком, Эррор назвал его «милым тушканчиком» и сказал что хочет себе такую зверюшку. Только посговорчивее и поглупее, чтобы можно было эту прелесть на врагов натравливать. Красота же, вот является такой Фреш, а ты этой беловолосой моське «Фас!». И останется от доставучего придурка только горка обглоданных косточек. — Вы тут видимо здорово повеселились без нас, парни. А мы немного подправили проектировку первого этажа, если нужно будет возвращаться тем же путем, на черные плитки наступать не советую. — Вас, скелетов, за версту всегда слышно. — Словно бы проигнорировав слова Ошибки, проговорил странный «монстр». — А вот это всё — он развернулся и указал на горку разорванных в клочья трупов и парочку застреленных людей и двух монстров, что теперь подпирали стену своими красивыми телами. — здесь было до нас. Я убило только двух-трёх человек, не больше. Без понятия, кто идёт впереди нас. Лео! — Да-да, я слышу. И… Наконец-то!       Стальная стена с громким скрежетом открылась и пропустила всех четверых в последний перед подвалами блок. Всё пока что идёт гладко и хорошо, кто-то неизвестный практически полностью расчищает им дорогу к победе. Но это Инка и тревожило. Чёрт знает, что это за существо и какие у него мотивы. Своими мыслями он поделился с Эррором и посоветовал быть немного осторожнее, обостряя шестое чувство. А сам медленно привыкал к глюкам на «коже» и к самому, высокому телу. — Интересно, где ж ты до нас скелетов-то наслушался, мы никого кроме себя за всё время и не встретили, — сдержанно улыбнулся Оши. И причем даже на большой базе скелеты явно были если и не в новинку, то большой редКОСТЬю. Но дальше уже разговаривать не было особого смысла. — Были тут до вас красавцы. Но об этом потом как-нибудь расскажу. — Тон голоса понизился до доверительного шёпота и вот, наконец, перед ними заветный коридор.       Дверь открылась, и у них наконец появился заветный проход в блок С, в котором, судя по виднеющимся пятнам крови, вновь кто-то похозяйничал до них. Да, это действительно было любопытно. И тревожно. Кто бы этот загадочный помощник ни был, Эррор не хотел с ним встречаться, однозначно. Хоть он им и существенно упростил задачу. Мрачно, душно и, конечно же, воздух наполнен кровью. Эти четверо шли впереди всех, так кто же такой умный решил бежать впереди паровоза и прочистить дорогу? В любом случае, эта четвёрка должна сказать ему спасибо. А затем пристрелить, если тот будет представлять угрозу. — Так, парни, мне налево. Берегите моего друга, а то лишитесь классной цифровой отмычки. — Альбинос коротко потрепал друга по волосам в виде прощального жеста и свернул в левый коридор. Он вёл в карцер, где сидели и ждали своего часа выжившие из комплекса «Эхо», монстры из Сноудина и просто те, кто находится в заточении уже очень долгое время. Все они пойдут следом, но немного позже, когда этот белобрысый «зверёк» их выпустит.       Теперь их осталось трое. Трое во всём мрачном коридоре, где не было никого, кроме трупов. Художник чувствовал страх и слышал очень громкий голос разума, который орал благим матом, что отсюда надо бежать, что здесь тебя ждёт только смерть и ужас. Белые стены испачканы не только кровью, но и прахом монстров. Страшно до невозможного. Инк бы что-нибудь сказал, но в голову не приходит ни одна шутка, чтобы нарушить ритм шагов и биение двух душ.       Где-то впереди с размаху распахнулась дверь, из неё вылетел кричащий монстр в халате, а за ним медленно, догоняя, выползло ещё одно чудище — белое, склизкое, не имеющее собственного, полного тела, с него капает противная жижа, а голова похожа, скорее, на череп, облепленный комком йогурта, нежели на обычную голову. Оно благополучно проползло мимо, за своей жертвой, оставляя на кафельном полу мокрый след. Их общее тело невольно вздрогнуло от того, как Инка передёрнуло от этого существа, да и сам Леон не хотел бы встретиться с таким вот чудищем где-нибудь в тёмных углах базы. Эррора же…охватила ярость. Они стояли, прислонившись к стене, и их общее тело содрогалось от таких разных и разрывающих его чувств, и даже душа в груди протестующе гудела, словно не могла понять, на чей зов и чьи эмоции ей откликнуться первой. — «Когда тебя увезли… они послали за мной амальгама, принявшего твой вид»— еле прошептал Эррор в их общей черепушке. На секунду, перед его глазами вспыхнул этот образ, полу-раздавленный смеющийся череп, и нож, что раз за разом погружается в вязкую жижу, липнущую к рукам. — Позже мы должны его убить. Этим тварям лучше не жить. — Процедил сквозь зубы Эррор, обходя липкую скользкую жижу на полу, чтобы потом не скользить по ней как по льду. Казалось, его еще не сколько перестанет глючить и потряхивать от сдерживаемой ярости. Даже если именно эта штука расчищает им путь, ему плевать. Сделает свою работу и превратится в прах. — «Это жестоко!» — Не единственное, что выдал Инк в протест предложению убить всех амальгамов. Он так же сказал, что все эти существа не виновны в своей участи, что каждый достоин жизни. Впрочем, так же быстро замолчал, потому что слишком сильно разошёлся не в то время. На самом деле, он просто забыл, с чего именно начал аргумент.       В любом случае, амальгамм ушёл из их поля зрения бурлить своей жижкой в другом месте. Впереди опрокинутые горшки с цветами, сорванные потолочные лампы, повсюду разбитое стекло, даже окна через палаты были разбиты. Непривычно воняло палёным мясом. Было настолько тихо, что упавшая в нескольких метрах от них люстра испугала человека чуть ли не до инфаркта — Леон вскрикнул и только успел удержать свой планшет в руках и не разбить хрупкую технику. Что уж говорить об Инке, он впервые чувствовал этот бешеный трепет души в грудной клетке, ему ощущений с лихвой на всю жизнь хватит.       Обстановка нагнетала. И очень уж походила на тот разгром, что был на первом этаже базы в Вотерфолле, о чем Эррор тихонько и шепнул. Он уже в красках видел всю эту картину, и сейчас, из них троих был самым спокойным. Потому что рядом был Инк. Ну, еще и Леон. Когда он не один, темное и тяжелое в его черепе не спешит разрастаться до размеров огромной опухоли и почти не вредит. Даже помогает. Словно приостанавливает бег времени, дает душе успокоиться, хотя, перевернутое сердце в душе все равно наполнено липким и холодным страхом. Хоть он и не принадлежит ему. — «Эй, Инк, спокойнее. Всё хорошо. Мы почти на месте. Нам осталось пройти совсем немного. Соберись, Радужка. Мы же как-никак на миссии.» — уговаривал его глючный, мягко поглаживая свободной рукой запястье правой, в которой был судорожно зажат нож. Он бы предпочел, чтобы Инк не видел этого совсем. Но ему было дано лишь уговаривать его успокоиться, и не бояться.       Инк и так был собран. Просто напуган всем происходящим. Сейчас у него не получится применить свой «особый режим» и отключить все рефлексы в голове, отвечающие за эмоции, потому что эти самые эмоции настоящие. И он попытался прислушаться и слиться с чувствами Эррора, с его лёгкой паникой и яростью, злостью и жаждой выбраться из этого мира как можно скорее. Стало немного легче.       В любом случае, блок С они практически прошли. Как сообщил медик, лестница находится прямо за поворотом, в конце коридора. За всё это время живых, кроме как того монстра и амальгама, они не встретили никого. Только пыль и трупы. Кто-то постарался просто от души.       За лестницей ещё одна дверь с электронным замком. С ним у Леона проблем вовсе не возникло, так что особой преградой она не стала — пара минут ковыряния в цифровых кодах замка и она отъехала вверх, как ненужная преграда.       И наконец, вот они. Подвальные отсеки. — Это место под всем зданием выделили для лабораторий, биологических и химических разработок. — Шёпотом объяснял Лео по мере продвижения по тёмному коридору. — Так что смотрите в оба, вдруг какая-то дрянь вылезет.       Отлично, обнадёжил парень. Мало им атмосферки из фильмов ужасов со всеми этими опрокинутыми столами, разбросанными по полу инструментами, как хирургическими, так и нет, разбитыми окнами операционных, так ещё и это. Страшнее всего было ожидание врага, когда ты не знаешь, из какого угла на тебя выскочит страшная, зловреднющая моська.       Что страшно, здесь почти не было трупов и крови. Один раз они встретили половину трупа мужика, которого придавило и расчленило пополам лифтом. И больше никого, абсолютно чисто. Под ногами хрустело стекло. Инк даже мысленно пошутил, а не попали ли они в более жёсткую версию подвала Альфис. И тут же пожалел о своих словах. — Мне вот интересно. Тот, кто прошел сюда быстрее нас, он увел всех отсюда… или сожрал, не потроша? — Конечно вопрос был риторический, и задан просто на нервах. Слишком тут было тихо. И никого, кроме того бедолаги раздавленного лифтом. Не удивительно, что он сломался.       Сколько бы он не вслушивался, единственными звуками был треск разбитого мелкого стекла под ногами, и только. Иногда из кабинетов едко пахло пролитыми химикатами, но, не смотря на полнейший разгром, все так же ни одного трупа. Эррор даже заглянул в пару операционных, чтобы точно убедиться, что там чисто. Нож он заменил пистолетом, оружие хоть и шумное, зато более эффективное. Оши было подумал, что это постарались амальгаметы, только они могут сработать на столько «чисто», тем более одного они уже видели, но, это было странно, никакой знакомой слизи обнаружить не удалось, да и даже если эти твари были очень голодны, то хотя бы кровь осталась.       Помимо многочисленных дверей и выбитых окон они прошли в большой, просторный зал с несколькими проходами. И вроде бы просто помещение с эхом и странным запахом гари, но нет. У одной из стен была установлена машина по извлечению решимости, в форме огромного черепа животного. Машина РШ стала ну очень неприятным «призом» в их путешествии по подземной лаборатории, и неприятный ком в горле встал уже у глючного, так как даже смотреть на эту мерзость не было ни сил, ни желания. Оно было липким, а внутри, кажется, всё ещё теплилась устойчивая человеческая душа. — Надо уничтожить эту гадость, — прохрипел Оши, направляя пистолет прямо на душу в машине. Он должен это сделать. Чтобы больше никто не пострадал. Если повезет, пуля еще и саму машину заденет и сломает. Но приближаться к ней ближе, чем на метров пять он наотрез отказывался. — Нет! — вместе с слишком громким вскриком вторая, свободная рука, опустила руку с пистолетом вниз, придерживая, чтобы Эррор не смог выстрелить. — Она ведь ещё живая! Ей можно помочь!       Не выстрелил Эррор, рядом прогремел другой выстрел. От точного попадания душа, находившаяся в машине, разлетелась на сотни мельчайших кусочков. Бум. И жизнь неизвестного человека канула в лету, как и жизни многих других в этом грёбанном мире. Вслед за звоном разбившегося сердца пришёл звук капающей на пол крови. — Ты… Т-ты что наделал?! — Снова громко выкрикнул их общим голосом Инк. — Ему уже поздно было помогать. — Холодно, отстранённо, с нотками грусти ответил Леон, стряхивая с пальцев капли крови на идеально белый пол. — А вы бы сейчас передрались ещё из-за этой души, когда до цели осталось немного. Прости, Инк.       Как иронично. Обратить внимание на одну несчастную душу и забыть, что они сотворили с охраной немногим ранее. Нет, не забыл. Просто удалось откинуть это на дальний план, забыть, не думать о тех «плохих» людях. И вот опять сорвался, пытаясь спасти незнакомую, возможно, невинную душу, забывая, что они здесь далеко не для этого.       Голос Инка спрятался глубоко в сознании, чтобы их общее тело ненароком не разрыдалось от беспомощности и сострадания ко всякой живой твари. — «Прости, Инк. Но мы и правда здесь не за тем, чтобы спасать всех. А душа без тела все равно бы только страдала от пыток в этой лаборатории» — тихо выдохнул Эррор. Его теперь переполняла скорбь самого художника, все же, душу они делили на двоих, и как эмоции Оши влияли на Инка, так же было и наоборот. Они, правда, не могли больше сделать ничего, кроме как оборвать страдания неизвестного духа.       Инку это ни капли не помогло. Все эти слова ничуть не успокаивали. Тогда он успокоился сам, сделав их общим телом несколько глубоких вдохов и выдохов, настраиваясь только на их цель. Помогло. Но надолго ли, узнаем позже. — Куда нам дальше? — Устало прохрипел Эррор, все же потирая гразницы кулаком, чтобы действительно не расплакаться. Им сейчас этого было не нужно.       Из комнаты же было несколько путей, и можно было бы предположить, что и куда ведет, опираясь на воспоминания об оригинальной лаборатории Альфис, вот только это была далеко не она. А у них не ахти сколько времени, нужно продвигаться, пока на шум выстрела никто не пришел. Глючный даже знать не хотел, кто может на него явиться. Найти бы побыстрей машину, разобрать на детальки, и вернуть себе свои силы, а после убраться из этого чёртового места и больше о нем не вспоминать. — Судя по карте, дверь в генераторную должна быть… Прямо здесь.       Но там, в стене прямо напротив машины РШ ничего не было, только белая настенная плитка, отдающая мрачными оттенками серого и грязно-красного из-за освящения. Расчёты были правильными, план здания не мог иметь ошибку, так в чём же загвоздка? — Может её забетонировали? В конце концов, этот чертёж стаААА…!       Ответ сам нашёл свои вопросы. Стоило лишь блондину облокотиться на стену с отчаянным криком души о помощи, как вот она — потайная дверь, с громким скрипом годами не смазанных дверей открылась, от чего Леон неприятно упал спиной в пол. — Вот тебе и бетон. — Коротко хихикнул художник и пожал плечами. Они нашли главную «реликвию» этой базы и секрет её непобедимости.       В небольшой, четыре на четыре метра комнате, стояло самодельное устройство с большой, широкой антенной, направленной прямо в потолок. Устройство было не больше кошки, но поставило на колени всё подземелье.       Эррор похлопал. Это было эпично. Называется разгадывание загадки меньше чем за минуту, и вот, перед ними так всем насолившая противная коробочка с антенкой, больше похожая на тостер-мутант, чем на оружие массового порабощения, каковой она и стала. Он, конечно же, при первой возможности сунулся в эту комнату, разглядывая её подробнее, думая, куда тут в первую очередь можно воткнуть нож, но слова Леона его остановили. — Только осторожно. — Предупредил медик. — Сам код находится в небольшом металлическом шарике, но есть сведения, что на нём стоит какая-то защита. Надо быть предельно аккуратными. — Что? Хочешь сказать её нельзя просто расхреначить об стену и расстрелять из пистолета? — Кажется, это известие вызвало у Оши волну искреннего сожаления. Он хотел попинать эту штуку по заваленным стеклом коридорам, а не сидеть тут с отверткой и не разбирать её по винтику. Вот блять конечно Гастер, ни себе, ни чужим, он даже не знал, жив ли этот тупомордый, но уже искренне всей душой его ненавидел. Гастеры вообще редко бывают нормальными парнями, чаще всего те еще уроды. — А если попробовать стереть её с помощью моего кода? Не разбирая? Он вызывает ошибки, в исходном коде предмета до тех пор, пока не приведет его к полному коллапсу и стиранию из мира. Как было с твоим креслом. То есть, я могу только пустить вирус к этой машине, и мы можем спокойно выходить и ждать, пока её сожрет, без возможного вреда для себя. — «Эррор, не забывай, мы имеем дело с кодом мира, а не с старым креслом — Напомнил радужный, пока так же с интересом рассматривал устройство. — Где бы он ни был, это всё равно остаётся внесённое изменение в исходный код, а значит, с ним связан. Не боишься, что если пустишь вирус в этот, и он пойдёт дальше? Мы не знаем, что будет после уничтожения, а жить в разрушающимся мире не очень-то приятно».       Пока оба скелета мысленно разговаривали, Лео пошёл немного дальше. Он убрал планшет в рюкзак и приблизился к машине. Под антенной, за стеклом и железной «дверцей» находился шарик. Он-то, судя по мелькающим цифрам в окошке шарика, и был «оболочкой» кода.       Лео немного повременил, помня, что коллеги говорили о защите. Помялся с минуту, сомневаясь, но затем просунул руку и быстро вытащил шар из прибора. Холодный, металлический, покрытый зеленоватым налётом старости. Материал — медь для лучшего провода электричества. Интересно, на чём эта штука все эти годы работала? — Думаю, стоит код просто удалить. — Парень кинул друзьям этот небольшой шарик. Его привычная добродушная улыбка растянулась на лице. — В сфере есть окно, через него можно связаться с кодами. Честь освободить этот мир от рабства и магической независимости предоставляю вам. — Серьезно? И это все? — С каким-то даже непониманием выдохнул Эррор, рассматривая крохотный металлический шарик. И вот эта штука является источником всех бед? Да с ума сойти можно. При этом он еще помнил, что Леон сказал про защиту, и так просто расправляться с кодом не спешил. Для начала пытаясь вылавливать мелькающие в окошке его строчки и понять, а тот ли это вообще код? Или их тут кто-то очень умный наежить пытается? В конце концов, куда делся мистер козложопый, который обещал им анальные кары, а они в итоге прошли сюда прогулочным шагом. Всё это было очень странно. Максимально странно. Он бы не стал даже в руки этот шарик брать.       В любом случае, они оба должны были радоваться, ведь скоро вернуться домой, в анти-пустоту, к своим привычным обязанностям, и совсем другими, в моральном смысле, монстрами. Совсем скоро всё закончится. Но Инк почему-то насторожился. Эта сфера вызывала лёгкий отголосок дежавю где-то в его половине разума. Сколько бы он не проклинал свою память, вспомнить не может. Но им нужно это сделать, ведь это — конец. — «Инк? Звёзды, Инк, я чувствую как ты шевелишь мозгом. Только не говори, что ты, сова-путешественница, уже где-то видел этот шарик» — вот только, даже если и видел, хрен он вспомнит, где конкретно. И почему именно ему досталась память золотой рыбки? - «Я не помню, честно. Оно просто вызывает странные ощущения. — Оба скелета могли почувствовать табун мурашек, пробежавших по позвонкам. Инку не нравилось чувство дежавю, которое выдавал этот странный предмет, хотелось от него избавиться как можно скорее. — Давай уже просто закончим с этим».       Художник взял бразды правления телом в свои руки и принялся осматривать медную сферу. Помимо окошка, здесь было ещё несколько панелей. Инк потыкал в них, осмотрел, и с их помощью удалось открыть то небольшое окошко и выпустить табло со всем кодом, находившимся так долго в жестяной оболочке. Длинное, с кучей цифр и «менюшкой» действий. — Да, это он. Если переводить в десятичный и в буквенный, то получатся команды по снижению УР. Как в компьютерной игре. — Леон хоть и терпеть не мог этот двоичный код, но разбирался в них хорошо. По правде сказать, он до конца не верил, что можно найти и увидеть что-то подобное, считал, что все оставшиеся записи Гастера и бредни Альфис — просто куча непонятной и нелогичной бредни. Но оказалось всё наоборот. Инк спокойно вздохнул. Ну, вот и всё. В «менюшке» действий он выбрал кнопку «удалить» и уже собирался нажать, как…       Как все цифры, одна за одной, быстро начали убывать. Их становилось всё меньше и меньше, пока код и вовсе не исчез, оставив только пустую оболочку в виде сферы. Смех из темноты. Какой пафосный выход их уже знакомого Азриэля. Казалось бы, где можно спрятаться в такой маленькой комнатке, но этому монстру удалось. И его неисчерпаемое терпение с лихвой вознаградилось. — Спасибо, мальчики, вы мне так помогли. — Азриэль театрально поклонился всем троим в знак своей глубочайшей благодарности. В его правой лапе находился украденный код в виде светящейся сферы с мелькающими цифрами и числами. — Я уж думал, что вы бросите эту затею.