Фатум

      — Наён-а, какие у тебя планы завтра? — спрашивает Ынджи как бы между прочим.       Откладывает палочки в сторону, берётся за ложку. Старается не подавать виду, но нет-нет да поглядывает волнительно. Девушки ужинают на своей маленькой кухне, поздно вернувшись домой.       — Не знаю… Еще не думала над этим. А что?       — Меня Хосок-оппа завтра на свидание пригласил. Понимаешь, сейчас самый пик цветения вишни, и это будет наше первое романтическое свидание. Под сакурой, — рыжеволосая мечтательно закатывает глаза, потом спохватывается и краснеет. — Ты не обидишься?       — Нет, с чего мне обижаться, Ынджи-я? — смеётся Наён. — Я очень рада за вас!       — Мне правда очень не хотелось тебя оставлять одну в единственный выходной…       — Всё в порядке. Я найду себе занятие, не переживай.       — Спасибо! Я тебя люблю! — Ынджи складывает руки сердечком над головой.       Расправившись с ужином и убрав посуду, подруга вприпрыжку, напевая под нос какую-то мелодию, убегает в комнату выбирать наряд на завтра. Наён закрывает за собой дверь в спальню, подходит к столу, включает лампу.       Цветение вишни… За последние два года ей так и не довелось полюбоваться этим зрелищем. Она каждый раз упускала момент. То сидела в палате, ухаживая за отцом. То торчала на занятиях в школе и в библиотеке. То спешила на подработку. Она не могла тратить время на простые гуляния. У нее просто не было такой возможности. А чтобы не чувствовать неприятные уколы зависти, не испытывать огорчения, рассматривая фотографии в телефонах одноклассников, убедила себя, что это всё никчёмные пустяки, не стоящие внимания. Подумаешь, розовые цветочки на деревьях! Чего размениваться на такие незначительные мелочи? Ей это не нужно. Совсем не нужно. Не интересно, не важно.       Сейчас же почему-то эти все убедительные доводы не работают. Тоскливое чувство пустоты заполняет сердце, угнетает душу. Хочется тоже прогуливаться под дождем из лепестков, созерцать бело-розовые облака, покоящиеся на ветках. А еще держаться за руки, ловить влюбленный взгляд близкого человека, его улыбку. Почувствовать хоть разочек, что это такое — быть рядом с кем-то, быть любимой, светиться счастьем.       Осознав, что начинает себя жалеть, Наён встряхивает головой, вытягивает из-под майки медальон:       — Папа, как думаешь, может стоит исправить ситуацию в этом году? — она нежно смотрит на улыбающегося с фотографии отца. — Нет, ты не так понял… — смущенно улыбается, но глаза светятся грустью. — Я про цветение сакуры говорю. Ты всегда расстраивался, когда я этот период пропускала. Говорил, что это стоит того, чтобы увидеть. Одна, конечно… Где я до завтра принца-то найду? — она ложится головой на стол и долго молчит, прежде чем снова шепнуть: — Я так скучаю по тебе, пап…       Утром её будит яркое солнце, беспощадно слепящее глаза. И шум в квартире. Наён сладко потягивается, садится в кровати и улыбается. Пожалуй, не стоит зря растрачивать выходной. Решено! Сегодня она отправится кататься по городу, полюбуется на наступившую яркую весну и тоже наделает кучу телефонных фоточек. В этот раз совсем не хочется оставаться в одиночестве и в звенящей давящей тишине. Где-то в коридоре что-то падает громко и со звоном.       — Айщщ, чёрт! Вот у меня руки-крюки… — слышит она глухое ворчание подруги и встает с постели.       Ынджи обнаруживается на кухне. Судя по всему, она находится в самом разгаре готовки: в раковине высится гора посуды, по столешнице разложены продукты, валяются отбросы и остатки еды. Сама девушка, высунув от старания язык, вырезает ножом сердечки из огурцов. Всклокоченные волосы выбиваются из пучка, нос измазан соусом, руки подрагивают, выдавая явно нервозное состояние.       — Что делаешь?       — Ох… Напугала. Чего так подкрадываешься? Я тут с ножом в руках…       — Это ты увлечена настолько, что ничего не слышишь. Н-да, кухня как после боя…       — И не говори! — сокрушенно вздыхает рыжеволосая, раздраженно выкидывая испорченный огурец и беря в руку новый. — Уже битый час пытаюсь приготовить простейший ланч для пикника. А кажется, будто ракету конструирую для полетов в космос. Никогда не думала, что это так сложно.       — Давай помогу, — Наён смеётся и встает рядом. — Всё равно мне тоже надо с собой что-то взять.       — Спасибо! Ты тоже куда-то собираешься?       — Угу. В город. Сакуру посмотреть хочу. И лично убедиться, действительно ли лепестки падают со скоростью пять сантиметров в секунду?       — Правильно! Чего дома зря сидеть! — Ынджи удовлетворенно кивает. — Может… к нам присоединишься? — говорит она и тут же неловко замолкает, поднимая виноватый взгляд.       — О нет! Увольте! Ваши сюсюканья оставьте при себе, — брюнетка энергично машет головой. — Но потом отчитаешься мне, как всё прошло, договорились?       — Можно я тебя задушу в объятиях?

***

      На очередном крутом подъёме в голову Наён все-таки закрадывается трезвая мысль, что решение покорить Намсан на велосипеде было слишком опрометчивым. Она тормозит, сползает с двухколесного транспорта и, навалившись на руль, пытается отдышаться. Вытирает пот со лба и жадно прикладывается к бутылке с водой. Она осилила только часть горы. Впереди еще больше половины пути.       Сквозь кусты и деревья проглядывает вид на город, и Наён видит сверкающую ленту — реку Хан. Она задумчиво смотрит на далёкие блики воды, потом прикидывает расстояние, всматривается в серпантин впереди. И решает плюнуть и бросить эту нелепую затею. Она обязательно заберется на Намсан, но, пожалуй, без велосипеда. Слишком уж высоко и далеко карабкаться. А еще же потом вниз спускаться. Нет, даже для её дыхалки это слишком.       Её тянет к воде. К любимому месту. Там в парке тоже растут вишни. Не в таком огромном количестве, конечно, как в других местах. Но и этого будет более, чем достаточно. Наён достает телефон, вбивает новый маршрут в навигатор и с трепетом замирает, глядя на экран. Мост Ханнам. Опять этот мост. Через него самый короткий и менее энергозатратный путь. Девушку одолевают сомнения. Она кусает губы и долго смотрит на синюю линию маршрута.       После случившегося этот путь теперь вызывает какие-то двоякие чувства. С одной стороны Наён не готова распрощаться со своим секретным местом. Её душа всё еще в нем нуждается, как в глотке свежего воздуха. Отказаться от него из-за какого-то странного глюка было бы глупо. Сама виновата, в конце концов. Но и проезжать по нему каждый раз почему-то стало неприятно и жутковато. И она старается не пересекать мост в спокойные дни, когда тот мало загружен. Так, на всякий случай.       Сегодня же народу очень много. Выходные совпали с хорошей солнечной погодой и весенними фестивалями в городе. Даже уровень Хванса — жёлтой пыльной бури — не превышал критической отметки. А потому гуляния в столице можно было вполне назвать масштабными. Наён находит уединённый уголок недалеко от берега, поближе к вишням. Она как ребенок радуется лёгкому ветру, что разносит по округе лепестки с сакуры. Красота невероятная! Они витают вокруг, плавно кружатся, опадают, словно снег. Девушка ловит их в ладони, сдувает, и те снова продолжают свой полёт, опускаясь на траву и накрывая её розовым ковром. Брюнетка откидывается назад на это покрывало и наслаждается благоуханием весенних цветов. Душа от аромата тоже расцветает. «Папа прав. Оно того стоит!» — шепчет себе под нос.       Наён с аппетитом перекусывает кимпабом и фруктами, наблюдая за прохожими. Отсюда рукой подать до острова Ёидо, и она раздумывает, стоит ли туда ехать, несмотря на количество людей? Там основное действие фестиваля и происходит. Если всего от нескольких деревьев такой положительный эффект, то что будет, окажись она посреди длиннющей вишневой аллеи?       Скомкав пакет, девушка надевает на спину рюкзак, перекидывает ногу через раму, но не успевает тронуться с места. В рюкзаке просыпается телефон. «Неужели Ынджи? Кто еще может звонить? Может что-то не заладилось?» — Наён достает мобильный. Номер незнакомый. И это мгновенно её напрягает. Спам? Ответив на вызов, она с опаской прижимает трубку к уху:       — Алло?       — Добрый день! Вы жилец с квартиры пятьсот четыре комплекса Донсон, дом один? Вас консьерж беспокоит.       — Да, я там живу. Что-то случилось?       — Понимаете, тут соседи сверху делали ремонт. У них трубу прорвало. Ремонтная бригада уже занимается устранением проблемы. Но им нужно вашу квартиру тоже проверить. Всё ли там в порядке. Не залило ли? Я звонил на другой телефон, в вашем файле указан, но никто трубку не берёт. Вы сейчас можете подъехать?       «Только этого не хватало!» — Наён мчится на велосипеде по проезжей части. Мимо поблескивающей водной глади реки Хан, вдоль прибрежного парка. Она по привычке сворачивает на поворот к Ханнам мосту, но у самой границы переправы вдруг резко останавливается. Какое-то необъяснимое странное чувство сосредоточилось в солнечном сплетении. Всё естество будто противится разуму и логике, отказывается ехать дальше.       Девушка хмурит брови, сама на себя начинает злиться. Ну что за глупости, право слово? Неужели тот случай на неё так повлиял, что у неё дурацкая фобия появилась? Или как еще это объяснить? Наверняка же это всё его последствия, подсознательно давящие на психику. Вот уж не думала, что она окажется настолько ранимой и впечатлительной!       Наён почти принудительно, силком прогоняет непонятную мнительность. Времени и так в обрез. Нужно спешить! Решительно вспрыгивает на сидение и въезжает на пешеходную дорожку. Она аккуратно объезжает прохожих, минует фотографирующихся парочек. Скорость тут высокую не разовьёшь, людей довольно много. На проезжей части не лучше. На съезде уже образовались заторы. Автомобили там двигаются медленно, с черепашьей скоростью. И скоро весь мост будет стоять в пробке. Девушка сосредоточена, сконцентрирована, напряжена и всё также хмурит брови. Она почти преодолевает половину пути и оказывается ровно на середине моста, когда её внезапно громко окликает женский голос:       — Пак Наён! Пак Наён!       Наён мельком оборачивается на окрик и видит всего в двух шагах свою однокурсницу, что радостно машет ей рукой, улыбаясь. Она стоит в небольшой компании молодых людей. Те заинтересованно, с любопытством поглядывают на велосипедистку. Наверняка её друзья, таких студентов она на потоке не помнит.       — Привет, Минхи! — Пак вынужденно останавливается. Спрыгивает с велосипеда, приветствуя знакомую.       — Ты какими судьбами здесь? Тоже на прогулке? — Минхи подходит к Наён, всё также дружелюбно улыбаясь. Она и правда рада её видеть.       — Да, что-то вроде того… — замялась брюнетка. Не рассказывать же ей всю историю, куда она едет, почему и зачем.       — Хочешь, присоединяйся к нам! — показывает она пригласительно на компанию друзей. — У нас сегодня обширная программа. Будет весело!       — Прости, Минхи! Никак не могу. Я уже опаздываю на другую встречу, — потом объяснит всё, если понадобится.       — Ну, смотри, как хочешь. Увидимся завтра!       — Увидимся! Приятного вечера, Минхи!       Наён снова седлает велик и надавливает на педали. Преодолевает несколько метров, прежде чем окружающая действительность вдруг начинает расплываться перед глазами. Словно некое сизое марево застилает ей обзор, видеть мешает. Девушка смаргивает несколько раз в попытках восстановить чёткое зрение. И понимает, что дело совсем не в нём. Какая-то непонятная субстанция, то ли дым, то ли тень, маячит прямо перед носом. Серая, размытая, с невнятными очертаниями. В верхней части тёмные вкрапления образовывают нечто, похожее на лицо, — провалы глазниц, распахнутый рот.       Жуткая тень словно живая: мечется из стороны в сторону резкими движениями, рябит, натыкаясь на игнорирующих её прохожих. Наён даже не успевает толком ничего осознать, та замирает буквально на секунду, а потом стремительно проносится прямо сквозь девушку. Её тело прошибает навылет энергией, как током ударило. Аж мороз по коже! Сердце моментом забилось тревожно, разогналось, как гоночная машина и почти тут же ухнуло в пятки. В ушах зазвенело.       Брюнетка останавливается, выдыхает несколько раз, пытаясь придти в себя. Что за чёрт? Оборачивается. Никого. Поток людей как ни в чем не бывало огибает её. Они ничего не заметили. Некоторые бросают недовольные взгляды, мол, что встала посреди дороги? Она смотрит на них с недоумением, озирается ошеломлённо. Секунда, и подсознание включается вдруг сиреной. Молит уехать отсюда, как можно скорее. Быстрее! Прочь! Наён накрывает настоящая паника. Она поддается непонятно почему усилившемуся испугу. Лавирует спешно между людьми, торопится. На скорость уже не смотрит, ни на чём не заостряет внимания. В мозгу ревёт навязчивая мысль: «Подальше от моста! Дальше!»       Она уже почти съезжает с него, приближается к высотным домам. Всё. Всё! Она успела, она в безопасности! Всё хорошо! Всего каких-то несколько сот метров, и свернёт на тихую, спокойную улочку. Спрячется за стенами многоэтажек, скрывшись из виду. Наён выпрямляет спину, облегченно вздыхая.       В то же мгновение сзади раздается чудовищный взрыв. Разносится со скоростью света по округе, оглушая и разрывая барабанные перепонки.