Фатум

      Пак тушуется мгновенно, не зная с чего начать. Она мнёт влажными ладошками край майки, шумно сглатывает. Чувствует, как медленно, но верно начинает потеть шея и спина.       — Откуда ты знаешь Чимина? — Тэ не выдерживает первый, напряженно всматриваясь в лицо девушки.       — Я не то чтобы его хорошо знаю… Пересекалась лишь пару раз, — Наён почти не врет. Просто утаивает полную информацию. Но ей все равно не по себе. Она чувствует себя словно на допросе у прокурора. Не знает, с какого бока подобраться к волнующей теме. Как спросить о случившемся? Как объясниться?       Тэхён недоверчиво поджимает губы, потирает устало переносицу. Уже собирается задать следующий наводящий вопрос, но слова застревают в горле на полпути. Эта девушка ведёт себя чертовски странно… Она скашивает вбок глаза, сосредоточенно глядя в одну точку. Будто прислушивается. Кивает с серьёзным видом, отчего парню становится не по себе. Потом переводит взгляд на шею сонбэ, задерживая его на цепочке, что видна из-под ворота футболки:       — Этот кулон. Он подарил вам его. Как символ дружбы. «ПЧМ». Ведь так? У него такой же. Только с другими инициалами.       — Откуда ты это знаешь? — Тэхён судорожно цепляет подвеску пальцами прямо поверх ткани. Стискивает в кулаке, словно опасается, что Наён способна видеть сквозь одежду.       — В это будет очень трудно поверить…       — Я все же попробую.       — Я вижу духов. И Пак Чимин сейчас стоит вот здесь, — брюнетка тычет пальцем вправо.       Ким от неожиданности давится воздухом, чувствуя подступающую душную волну жара. Он даже не смотрит в ту сторону, куда указывает странная особа. Что за бред? А он почти поверил, что она знает что-то…       — Очень смешно, — парень резко поднимается, отодвигая с противным скрипом стул. Цепляет за лямку рюкзак и разворачивается в сторону выхода.       У Наён всё внутри обрывается. На что она, глупая, надеялась? Ведь, положа руку на сердце, отреагировала бы на его месте точно также на подобную ересь.       На Чимина смотреть вообще жалко. Ким Тэхён — единственная ниточка, единственная зацепка. Единственный человек, кого он, кажется, всё-таки узнал. Призрак прозрачной полутенью опрометью кидается к другу, обгоняет его, выставляет вперед руки, пытаясь задержать. Но у него, само собой, ничего не выходит. Тэхён проходит сквозь невесомое тело, ничего не замечая и не чувствуя. Чимин материализуется снова возле девушки, стискивает умоляюще запястье.       Брюнетка в отчаянии хватает сумку, собираясь броситься за сонбэ. Остановить, уговорить, убедить. Сделать хоть что-нибудь. Но призрак её опережает, взволнованно что-то тараторя на ухо.       — Ёнтан! Тана! С Тана всё хорошо? — кричит Наён, отчего Тэ становится, как вкопанный. Дёрнувшись, замирает на месте. Медленно разворачивается в ступоре, явно не в силах придти в себя от глубокого шока. Широко распахнутые глаза видны даже на расстоянии. Он слышит, как девушка добавляет куда-то в сторону вполголоса:       — Что это значит? Что за Тана? Это секретный код какой-то?       — Откуда ты… — голос охрип, отчего звучит угрожающе.       — Это не я, это… Ч-чимин… — она запинается взволнованно, обличительно тыкая пальцем в пустоту и невольно отходя на шаг.       — Ёнтан — это песик, которого я себе присмотрел в питомнике и собирался взять на попечение. Чимин ходил тогда со мной. Об этом никто, кроме него не знает, — Наён переминается с ноги на ногу, искоса глядя куда-то вправо. — Так это… правда? — шёпот молодого человека еле слышен и только благодаря акустике доносится до слуха.       Наён кивает. С её души словно камень падает. Неужели… получилось? Получилось! Тэхён стоит потерянный посреди читального зала. Силится справиться с собой и с нахлынувшими эмоциями. Дышит глубоко. Руки обессиленно повисают вдоль тела, отчего рюкзак спадает с плеча на пол. Парень сжимает их в кулаки. Медленно переставляя ноги, снова подходит к столу. Грузно опускается на стул, запускает пальцы в волосы и несколько секунд сидит так неподвижно, пытаясь осознать новую для него реальность.       — Как… Как он? — он поднимает голову, оглядывая покрасневшими глазами пространство.       Наён замечает зеркальные блики в потускневших глазах призрака. Тот неотрывно смотрит на друга. Сводит мучительно брови, будто борется сейчас с собой, с памятью, с эмоциями. Прикусывает дрожащую нижнюю губу и качает обречённо головой.       — Он ничего не помнит. Вас вот вспомнил, когда увидел.       У девушки щемит сердце, глядя на этих двоих. Она ноздрями ощущает повисшие в воздухе страдание, печаль и тоску. Они действительно лучшие друзья. Были. Пак Наён деликатно касается ладони сонбэ, мягко вытягивает руку влево:       — Он здесь. Чувствуете холод? — Тэхён сглатывает мучительно, проталкивая застрявший комок в горле. Кивает. Мурашки пробегают по его позвоночнику, заставляя все волоски встать дыбом. — Чимин застрял между мирами. Поэтому ему нужна помощь. Разобраться во всём, что произошло.       Она видит, как на бледном лице призрака проявляются блестящие дорожки, проходят по щекам и убегают под подбородок. Он сжимает обеими руками протянутую пятерню Кима и смотрит на него со смесью надежды и горечи.       — Застрял? — Тэхён не может видеть Чимина, но, кажется, будто пристально всматривается тому прямо в лицо слегка расфокусированным взглядом.       — Он не может обрести покой, пока не завершит миссию. Но он не знает, какую именно. Мы полагаем, это связано как-то с его смертью…       — Чимина нашли всего переломанного за городом в овраге, — сонбэ прикрывает глаза. Морщится словно от болезненного приступа. Стискивает вытянутую руку в кулак, аж костяшки побелели на фалангах, и стучит им по колену. — Основная версия следствия — самоубийство. Поэтому дело за отсутствием состава преступления закрыли, — его голос срывается, и он подавленно замолкает.       Наён охает, прикрывая рот ладошкой, переводит растерянный, напуганный взгляд на призрака. Тот стоит потрясенный, дотрагивается до поврежденного плеча. По телу фантома проходит мутная рябь, будто потревожили водную ровную гладь. Он медленно мотает головой из стороны в сторону, отступая на шаг, будто не веря. Нет. Нет, он не мог… Почему?       Словно уловив это напряжение, Тэ поднимает на девушку тёмные блестящие глаза. Такие большие, такие печальные, что у Пак переворачивается всё внутри:       — Но… Я не верю в это. Он не такой… Он не мог…       Его тихий голос прерывает резкая трель. Наён вздрагивает. Ким вытаскивает из кармана джинсов мобильный и прикладывает трубку к уху:       — Да, хён… Нет… Нет, всё хорошо. Да ничего у меня с голосом. Нормально всё, говорю, — он молчит какое-то время. — Хорошо. Я понял. Скоро буду.       Потом убирает мобильник обратно в карман, встает, виновато взлохмачивая волосы:       — Прости, Наён… Я же могу тебя Наён называть? — дождавшись утвердительного кивка, он, облизнув губы, продолжает. — Мне надо спешить. Мы можем встретиться потом и всё обговорить? Скажем, через пару дней? Я… Я верю тебе…       — Да, конечно, сонбэ! — девушка вскакивает с места, кланяется. Потом вкладывает парню в протянутую ладонь свой телефон. Тот печатает что-то, дожидается гудка и отдает ей обратно:       — Это мой номер. Я тебе напишу.       Поднявшись, он еще раз окидывает пространство слева от себя внимательным взором. Вздыхает, кивает самому себе. И, подняв в прощальном жесте руку, покидает зал.

***

      — Наён-а, ну почему? Тебе ж всё равно тут делать нечего, а мама уже комнату гостевую приготовила. А?       — Ынджи-я, всё нормально. Правда. Я найду, чем заняться в городе. К тому же, вы оба уезжаете! Как менеджер-ним будет один справляться в кафе?       — Ой, да брось! Сейчас лето, каникулы. И полно свободных студентов, готовых подзаработать. Он сказал, что найдет себе работников на это время. Легко.       — И всё же я останусь, Ынджи-я. Мне лишние деньги не помешают. Да и планы тоже были…       — Какие-такие планы… — бурчит подруга под нос, демонстративно удаляясь в комнату. — Как будто они важнее меня…       — Передай своей маме спасибо от меня! — кричит вдогонку Наён. — Ынджи-я, я тебя люблю! — рыжеволосая на это лишь показывает язык, старательно пряча улыбку.       Пак так и не рассказала Ынджи про встречу с Ким Тэхёном, боясь, что та не одобрит её рвения помочь ему. Подруга всегда опекает её, как младшую сестру. И вряд ли была бы в восторге от того, что та влезла в какую-то мутную историю с призраком погибшего парня. Наён обещает, что обязательно поделится этим секретом, но позже. Чуть-чуть попозже. Она задумчиво смотрит на пустой экран телефона, вздыхает. Это уже входит в привычку его проверять. От сонбэ так и нет никаких вестей. Может он передумал?       Все последующие после встречи дни Пак не может забыть поразившие её тогда слова: «Его нашли переломанным в овраге». Так вот почему призрак выглядит таким перекошенным. Последствия травм частично отразились и на астральном уровне. Неужели он все-таки самоубийца? Она вспоминает, как Чимин и сам был ошеломлен этим выводом. Явно не мог поверить. Может ли быть так, что он тогда интуитивно чувствовал, что это версия ошибочна? И почему же он застрял в университетской библиотеке?       Девушка со стоном роняет раскалывающуюся голову на руки. Она слишком много об этом думает. Стоит просто дождаться звонка. Не искать ответов на пустом месте.       Сообщение от Тэхёна приходит день спустя. «Мы можем встретиться сегодня в библиотеке ближе к вечеру?» — довольно сухой текст. Без всяких приветствий, расшаркиваний и вежливого «как дела». Наён вчитывается в строчки и ощущает сочащуюся сквозь них усталость и замученность. Она пишет в ответ во сколько освобождается и сразу после смены торопится на встречу.       В библиотеке как всегда пустынно и темно. Нет таких усердных студентов, готовых допоздна засиживаться за учебниками во время каникул. Оно и к лучшему! Им посторонние уши совершенно ни к чему. Наён проходит вглубь читального зала к единственному освещённому лампой столу, над которым склонилась русая макушка Тэ. Тот, услышав тихие шаги, резко поднимает голову, взволнованно вглядываясь в приближающийся силуэт. А потом расслабляется и улыбается. Улыбка выходит несколько вымученной, даже грустной:       — Привет. Признаться, было несколько не по себе сидеть тут одному, — он забирает у Пак рюкзак и укладывает его на соседний стул. — Тут всегда такой дубак? Даже летом?       Наён вежливо улыбается в ответ на помощь, бросает взгляд на сидящего рядом с сонбэ Чимина. Тот виновато утыкается взглядом в колени.       — Нет. Просто кое-кто очень рад видеть своего друга, — она садится напротив парочки, подперев подбородок ладонями.       Тэхён моргает несколько раз в замешательстве, мельком бросает взгляд на свободный с ним рядом стул, сглатывает.       — Понятно, — как-то глухо отвечает он, облизнув губы. — Он здесь один? Или есть еще кто-то… ну… из неживых?       — Да, Чимин тут единственный дух. Шастала когда-то сущность противная, но её уже уничтожили. Так что…       — Всё, мне достаточно. Не надо подробностей.       Наён замолкает понимающе. Она так рада, что Ким поверил ей. Что воспринимает её объяснения и слова, как истину. Старается вести себя естественно, как обычно, хоть ему явно неуютно.       — Вы мне расскажете о деле? Почему вы подозреваете, что итог следствия сомнителен?       И Тэ поведал ей обо всем, что знает. О том, как нашли Чимина. О том, что правоохранительные органы даже толковой экспертизы не проводили. Лишь сделали заключение, что травмы получены в результате сильного удара. Обе версии, как суицида, так и несчастного случая, отрабатывать до конца не стали, будучи уверенными, что дело не выгорит. Не было ни явных улик, ни зацепок, ни подозреваемых. Одни лишь косвенные, ничем не доказуемые домыслы. Висяк, как есть. Кому захочется возиться с таким? Дело и закрыли через какое-то непродолжительное время.       — Несчастный случай? — брюнетка внимает каждому слову, ровно как и придвинувшийся почти вплотную к другу призрак.       — Ну да. Мол, гулял, оступился, сорвался вниз. Но я не верю. Слишком много нестыковок. Странное место он выбрал для гуляний. Да даже для самоубийства! На окраине города. И что он там делал в такое время? Он обычно в эти часы ехал домой, что совсем не в той стороне находится. Почему был раздетый, в одном свитере? Зима стояла на улице. Ни кошелька, ни документов, ни телефона. И как надо было так упасть, чтобы не только всё себе переломать, но еще и разрыв внутренних органов получить? Овраг-то не сильно глубокий. Не ущелье, не обрыв. Я просто отказываюсь в это верить. Не про него это… Тут явно что-то нечисто.       Наён закусывает губу. Сейчас со слов сонбэ это всё и правда кажется странным. Она поднимает глаза на Чимина. Оставили бы его болтаться в мире живых, если бы это было лишь неудачным стечением обстоятельств или суицидом? Вряд ли…       — Ты не представляешь, сколько пришлось приложить усилий, чтобы добиться проведения независимой экспертизы. Полгода бился над этим! Такие вещи только родственники могут запрашивать. Если бы не Юнги-хён…       — А родители что? Они же могли запрос сделать, нет?       — Родители… Да… — Тэ вдруг замялся, беспокойно глянув на пустующее место рядом. — Да, тоже… пытаются, — он замолчал надолго, нервно укладывая русые волосы. Потом придвинулся ближе к столу. — Скажи, Чимин совсем ничего не помнит? Жизнь свою тоже? То, что я рассказал сейчас… Никак не помогло? — девушка разводит руками и отрицательно качает головой. Сонбэ понуро опускает голову, выдыхает медленно. — Может это и к лучшему…       Они заканчивают разговор ближе к полуночи.       — Пойдем, я тебя провожу, — Тэхён берёт рюкзак девушки, накидывает лямку себе на плечо.       У дверей Наён оглядывается. У стеллажей недалеко от выхода маячит бледная расплывчатая фигура Пак Чимина, вспыхивая неяркими рябыми бликами. Он сидит неподвижно прямо на полу, закрыв лицо руками.