Битлмен и Кот Нуар: Раскол

      — Как дела, Алья? — Эдриан скинул рюкзак с плеч и приземлился за соседнюю парту. — Всю ночь сталкерила Битлмена, я смотрю. Девушка подняла заспанные глаза, поправила съехавшие очки и подавила зевок. После ночных прогулок её всегда клонило в сон, но что не сделаешь ради хорошего стрима в Битлблоге, пары монеток доната и возможности лично повидаться с кумиром. Ни единой нотки печали в голосе:       — Оно того стоило, — усмехнулась Сезер и снова уткнулась лицом в стол.       Эшер немного завидовал — фанбазе Кота Нуара далеко до фанбазы его напарника как по численности, так и по активности в соцсетях. Блог Альи объединял сотни тысяч людей со всей Франции, публиковал новости и видео каждый день, а пять месяцев назад она провела интервью с Битлменом первее государственных каналов. На форумах до сих пор спорили, почему герой Парижа оставлял без комментариев профессиональных журналистов, но вдруг согласился ответить на ряд вопросов обычной ученицы коллежа, которая по счастливой случайности повстречала его в день, когда ей нужно было срочно сдавать проект для факультатива по работе с социальными медиа. Доходило до теорий заговора и похабных шуток от интернет-троллей. В какой-то момент негатива стало так много, что Алья предложила должности модераторов двум лучшим друзьям. Нино счёл за честь работать над востребованным ресурсом: прописал медиаплан, набросал на бумаге краткосрочную стратегию, создал в Экселе таблицу с графиком постов и приступил к обязанностям в тот же день. Марсель наотрез отказался от затеи:       — Мне... надо работать в пекарне, да. И я не особо фанат этого Битлмена. Ух, что-то жарко сегодня...       Прозвенел звонок, но учительский стол по-прежнему пустовал — мадам Бюстье опаздывала. И не она одна. Соседнее место Эдриан придерживал для Марселя, но этим утром он был едва ли не единственным отсутствующим. Все собрались в классе: сонная Алья, уставшая от подготовки к экзаменам отличница Сабина, вечно угрюмая младшая сестра Луки Джулека, да даже заядлый прогульщик Ким подавал голос с задней парты. Пальцы смахнули блокировку смартфона — ни одного нового сообщения в мессенджере. Дожидаться чуда Эшер не стал и отписал ему короткое: «Ты где?», но не успел отложить девайс в сторону, как дверь распахнулась, и в кабинет влетел запыхавшийся Марсель. Класс замер, затих, устремил десятки взглядов на одного-единственного ученика, но уже через мгновение продолжил заниматься своими делами, не обращая на опоздавшего никакого внимания. Смущённый и покрасневший от долгого бега Марсель опустил глаза и на автомате дошёл до своего места, толком не заметив, кто его новый сосед по парте.       — Где это ты был? Тоже сталкеришь Битлмена по ночам? — не удержался Эдриан, легонько ткнув локтем в плечо Марселя. От неожиданности тот ойкнул и едва удержался на стуле. Не уцепись он за соседнюю парту, падения было бы не избежать.       — Эдриан! У меня чуть сердце не остановилось! — переведя дыхание, воскликнул Дюпен.       — Не волнуйся, в мою смену ты не умрёшь, партнёр, — его друг откинулся на спинку стула и, следуя примеру Альи, прикрыл глаза.       — Партнёр? — парня аж передёрнуло от многозначности слова. — В каком смысле? Т-то есть... мы ведь как ковбои, да?       — Ага, или супергерои.       И снова в грудь ударила паника, мысли беспорядочно засуетились, выстраивая небоскрёбы из теорий и домыслов: «А если Эдриан догадывается? Если он меня узнал?». Звуковой модификатор никогда не подводил, как и любой гаджет от «Рюко Текнолоджис», но телосложение и волосы им не прикрыть. Иногда Марселя поражало, как его предшественникам удавалось сохранять тайну личности так долго: Габриэль Агрест хранил её почти двадцать лет, Лука Куффен — до самой смерти. Чего уж говорить о Хранителе — его настоящее имя до сих пор никто не знал.       «Нельзя выдавать себя. Нужно отвести подозрения».       — Ну чего ты заладил? — изобразил возмущение Марсель, — Супергерои, супергерои... можно подумать, на них свет клином сошёлся. Все только и говорят, что о супергероях. Давай сменим тему, а. Сосед по парте открыл глаза и не то недоуменно, не то разочарованно посмотрел на него.       — То есть Мстители тебе по душе, а реальные герои нет? Что за двойные стандарты, бро? Леденящий страх парализовал тело. Марсель осознал, что себе же делает хуже, но не мог взять слова назад. Все отговорки и извинения, заготовленные на крайний случай, готовы были рваться вперёд, хоть как-то оправдать горе-героя перед его предметом воздыхания. Но юноша не мог — слишком рискованно. Он знал, что Эдриан заподозрит неладное, начнёт задавать ещё более неудобные вопросы, пока не докопается до истины. Выход один: гнуть свою линию, упасть в глазах очередного близкого человека во благо героического альтер-эго.       — Это не одно и то же, — начал он, нахмурившись, — одно дело, когда в голивудских фильмах мир от пришельцев спасают фрики в цветных трико, другое — когда на этих фриках держится безопасность вполне реального города. Это же смешно! Не знаю, как ты, но я бы не доверил жизнь какому-нибудь Битлмену. Он, чёрт возьми, не полиция. Кто дал ему право играть в закон?       — Почему ты так категоричен? Битлмен и Кот Нуар — это не просто личности. Это идея, культурный пласт нашего города. Сотни лет назад они поклялись защищать его, и до сих пор он стоит во многом благодаря им. И, кстати, о наших «славных» жандармах... — Эдриан быстро вбил что-то на смартфоне и протянул Марселю. На ярком экране красовался заголовок интернет-газеты Le Parisien: «Хороший коп, плохой коп: Герои Парижа обезвреживают террориста в рядах полиции».       — Заниматься продажными полицейскими — дело самих полицейских, — Дюпен и не заметил, как начал вживаться в роль, хоть и по-прежнему чувствовал себя паршиво, — против террористов у нас есть спецслужбы. На крайний случай армия. Повторюсь: зачем нам фрики в цветных трико?       — Да что ж ты упёрся? — терял терпение Эшер. — Ей-богу, бро, они не так плохи. Просто... дай им шанс.       — Скажи это реконструкторам обелиска на Площади Согласия, — фыркнул Марсель и прикрыл порозовевшее лицо раскрытым учебником. Он больше не мог мучить этим бессмысленным спором ни себя, ни Эдриана.       Вскоре дверь снова открылась, и в кабинет зашла запыхавшаяся мадам Бюстье. Один её вид вызвал у Марселя странное беспокойство. Несмотря на опоздания, она всегда была образцом опрятности — светло-голубым костюмом и открытой бирюзовой блузкой она выделялась на фоне других преподавателей. Но не сегодня. Длинные рыжие волосы, обычно собранные в пучок, высвободились, спутались на ветру. «Времени на сборы у неё явно не было» — заключил юноша. Внутренний дизайнер тотчас подметил главную перемену: отсутствие пиджака с золотой пуговицей. Марсель так часто видел его, что заучил наизусть все параметры. Модельный дом Framagucci, коллекция осень-зима прошлого года, сорок шестой размер, стоимость: тысяча сто десять евро и семьдесят центов. И вдруг он исчез. Не сменился другим, впервые он просто пропал.       Калин Бюстье ничего не стоило извиниться за опоздание и начать урок литературы как ни в чём не бывало, без неуместных нравоучений и порицания общественного транспорта, поэтому всего за год преподавания в коллеже обрела обожание учеников. Редко ругалась, не перегружала домашней работой и с неподдельным интересом обсуждала материал: всегда была открыта для альтернативных точек зрения. Одним словом — мечта, а не преподавательница. Поначалу многих раздражала излишняя позитивность и постоянные «профилактики», — разрешения конфликтов при помощи объятий и взаимных комплиментов, — но уже в канун Рождества, когда весь класс получил от неё недешёвые подарки с личными мотивационными открытками, даже задиры Ким и Макс готовы были отбросить претензии и обниматься хоть перед каждым занятием.       Хотя Марсель не особо увлекался классической литературой, он не первый месяц стоял у мадам Бюстье на особом счету. Не проходило и пятнадцати минут урока, как его вызывали к доске. Сегодняшний урок не стал исключением:       — Вчера мы разбирали «Даму с камелиями» Александра Дюма-сына. Я просила перечитать её дома ещё раз и подготовить развёрнутое мнение для обсуждения, — она поправила волосы и окинула кабинет взглядом. — Кто хочет быть первым? Может быть, ты, Марсель? Юноша отложил книжку в сторону, послушно встал и подошёл к учительскому столу. Публичные выступления — не его конёк, да и роман он читал по диагонали, пока ждал Кота на ночном дежурстве, но перед полусонным классом, где каждый занят своими делами, страх сходил на нет: «Даже если я опозорюсь, никто не заметит». Да и «первопроходцы» при хоть сколько-то внятной мысли никогда не получали неуды.       — Итак, начнём с простого. Что ты можешь сказать об образе Маргариты Готье? Как представлял его автор? Согласен ли ты с ним? Фрагменты пазла в голове никак не могли собраться в цельную картину. Осталась надежда на невнятные обрывки и импровизацию:       — Я... я думаю, он был скорее пагубным для французского общества того времени...       — Почему ты так считаешь? — мадам Бюстье присела и щёлкнула шариковой ручкой.       — Он ввёл моду на так называемое «мрачное очарование». Маргарита была больна туберкулёзом и описывалась Дюма как необычайная красавица на смертном одре. Это очень запоминающийся образ, но, я полагаю, недостойный подражания. На прошлом уроке вы рассказывали, что под влиянием романа многие женщины морили себя голодом и травились, чтобы придать коже бледность. Молодые девушки стали идеализировать болезни и смерть. Попытка незаметно уйти от вопроса провалилась:       — Хорошо, но как насчёт её образа в целом? — литераторша свела пальцы. — Возможно, у тебя есть мысли касательно её отношений с Арманом? Её жизни? Марсель застыл, будто в трансе — заговаривать зубы он больше не мог, пазл не складывался, а откровенная выдумка в момент вскроется. Вернулась паника, мысль ушла, а язык лип к зубам и нёбу, словно плавящийся пармезан к маминому спагетти. Дюпен не надеялся на чудо, но оно пришло, откуда не ждали: из-за средней парты у окна внезапно показалась копна малиновых волос с бейсболкой на вершине. Звонкий голосок подобно птице недовольно защебетал о том, как приторно и романтизировано преподнесена в романе судьба куртизанки, однако в ответ слышались только насмешки и осуждение. Аликс Кюбдэль, — обычно тихая и неприметная, — пробуждалась всякий раз, когда речь заходила о женщинах в литературе, но никогда не находила поддержки: одноклассники предпочитали игнорировать её, одноклассницы — спорить, а Ким и Макс не могли упустить шанс запустить в неё едкое словечко, словно камень из рогатки. Любая другая преподавательница в коллеже давно бы пресекла споры на корню, но мадам Бюстье не препятствовала — ей нравилось, когда ученики проявляли инициативу, даже если точка зрения не сходилась с общепринятой. Марселю такой расклад был только на руку:       — Я согласен с Аликс, — повторял он и добавлял ещё пару слов, чтобы создать иллюзию диалога, хотя на деле не слушал ни её, ни лоботрясов с задних парт. Только поражался, как Аликс держится в одиночку против всех.       Перед глазами снова возникла картинка из сна: невысокая девушка стоит одна посреди хромированной комнаты, пока мир за стенами сходит с ума и зажимает уши, чтобы не слышать голоса, крики о помощи.       — Я и не думала, что вам так понравится роман. Вы все большие молодцы, — с улыбкой произнесла мадам Бюстье и открыла журнал, — Ставлю пятнадцать всем, кто участвовал в обсуждении. Марсель, ты получаешь семнадцать. Не сказав ни слова, юноша вернулся на своё место и устало выдохнул. Шея легла на спинку стула, глаза уставились в потолок. Больше всего ему хотелось достать родные наушники и послушать что-нибудь для прочистки мозгов, громкое, быстрое и бессмысленное. Хотелось хоть ненадолго забыть обо всём: о наёмниках «Легиона», супергероях, об акумах, странных снах и вспомнить, каково быть обычным сыном пекаря, живущего самой обычной жизнью. Никаких тайн, никаких чудес вокруг. Всё просто и понятно.       — Эдриан, вот скажи, — внезапно начал Марсель, повернувшись к соседу по парте, — а ты сам хотел бы стать супергероем?       — Думаю, хотел бы, — без раздумий ответил тот и погрустнел. — Только достоин ли я? Где я, а где Битлмен... или Кот Нуар. Из меня вышел бы балласт, а не напарник.       — Брось, ты достойнее их вместе взятых, — Марсель пододвинулся ближе и улыбнулся, — несмотря на наши разногласия, ты лучший партнёр, о каком можно мечтать...       После звонка Марсель вышел во внутренний двор и присел на скамейку возле баскетбольной площадки. Под ритмичную поп-музыку с мячом носились туда-сюда ребята. Младшеклассники, две девочки и два мальчика — слишком маленькие команды для такого большого поля. Рыжий мяч никак не хотел залетать в кольцо — детям не хватало прыти. Дюпен закинул ногу на колено и усмехнулся, вспоминая, как его года два назад, благодаря росту, думали принять в баскетбольную команду. Он даже сыграл один матч, прежде чем на место нападающего утвердили Нино. Погрузившись в грёзы, Марсель не заметил, как к нему кто-то подошёл со спины.       — Ничего не хочешь мне рассказать? — голос Лилы стал громом среди ясного неба. Парень замер не в силах обернуться.       Он догадывался, что о его ночных прогулках рано или поздно узнают, но и подумать не мог, что так скоро.