Битлмен и Кот Нуар: Раскол

      — Кот! — разгневанный Габриэль едва держал себя в руках, чтобы не кинуть в напарника чем-нибудь тяжёлым. — Прекрати выёживаться и слезай. Ты нам сорвёшь всю операцию.       — Кончай дрейфить, Агрест, — не унимался Феликс, карабкаясь по шатким строительным лесам вдоль нового здания портового профсоюза. — Я хоть раз тебя подводил?       — Каждый чёртов раз. Слезай, говорю. Не позорь меня перед ученицей.       — Пусть она нас рассудит, — Кот Нуар уцепился за широкий выступ и, подтянувшись, горделиво уселся на нём, словно именинник на празднике. — Вольпина, выбор за тобой: аккуратно снимем этих болванов с крыши, заберём сыворотку и вернёмся к Хранителю с хорошими новостями или пойдём напролом, как полные кретины, и, скорее всего, погибнем?       Но та, увлечённая голографической проекцией карманного компьютера, не слушала их обоих. Её больше интересовала тактика. Матрица рисовала едва ли отличную от реальности картину: рабочие на вилочных погрузчиках загружали ящики на корабль, вдоль железных контейнеров ходили туда-сюда похожие на РЕЙДовцев люди с автоматами, разъезжали редкие грузовики, работал портальный кран — весь док как на ладони. Однако чем дольше девушка вглядывалась, тем сильнее злилась: плохие парни как всегда в большинстве, и даже совместных сил героической парижской троицы не хватит, чтобы в открытую забрать сыворотку и обезвредить всех наёмников. У главного въезда соорудили блокпост из самодельных заграждений и двух военных джипов с крупнокалиберными пулемётными турелями, запасные предусмотрительно перегородили пустыми контейнерами и оставили караульных в комнате с камерами. Одно неверное движение — и на тревогу сбежится вся частная армия. Первая серьёзная операция трещала по швам уже на этапе планирования. Ни с чем подобным семнадцатилетней Лиле Росси ещё не доводилось сталкиваться.       — Cazzo, откуда их здесь столько? — прошипела она и с упрёком посмотрела на Габриэля. — Ты же говорил, человек десять, не больше. Гляди, минимум семьдесят.       — Наёмники, — присмотревшись к униформе, заключил тот, — то ли «Группа Вингера», то ли «Легион». Похоже, Марков сделал выводы после нашей последней встречи. Ну, рано или поздно он должен был... Вольпину передёрнуло от одного упоминания фамилии этого мерзавца. Вся контрабанда из восточной Европы больше десяти лет неизменно попадала в Нормандию через Романа Маркова и его подельников; от нелегальной техники до наркотиков. Ходили слухи, что за солидную сумму они и незаконных мигрантов переправляли, но сколько Габриэль и Феликс не копались в его деле, ни одной зацепки. Когда с правительственного склада под Руаном пропал «Груз Y», ящики с запасами сыворотки Битлмена, на контрабандистов подумали не сразу. Не его стиль — проникать на засекреченный военный объект, незаметно минуя многочисленную охрану, чтобы похитить вещество для создания суперсолдат.       — Кем бы не был заказчик, людям Маркова отвалили целое состояние за эту аферу, — процедила Лила и лёгким движением руки приблизила ближайшие ворота. — Я смогу пробраться мимо них в тактическом камуфляже, разобраться с наблюдателями и позволить вам с Котом зайти с другой стороны. Потом мы втроём втихую обезвредим наёмников по периметру и заберём сыворотку вместе с грузовиком. Что думаешь? Габриэль покачал головой. Маска сползла на нос.       — Слишком рискованно. Держу пари, эти парни пользуются тепловизорами. Да и пробиться через кордон невредимыми у нас вряд ли получится — вас с Котом изрешетят прежде, чем до ворот доберёмся. У меня есть идея получше...       — Вы о чём там шепчетесь? — вмешался Феликс, свисая с уступа головой вниз, словно опоссум с ветки. — Мне тоже интересно. Битлмен ничего не ответил, только бросил взгляд исподлобья. Наорать на Кота он всегда успеет. Задание прежде всего. Рука в красной перчатке без пальцев коснулась голографической карты.       — Вот как мы поступим: я устрою диверсию, привлеку всё внимание на себя и буду удерживать их как можно дальше от зоны погрузки, в то время как вы, двое, быстро и незаметно пробираетесь в док. — Габриэль повернулся к ученице. — Вольпина, на тебе камеры и контейнеры.       — Ai suoi ordini, Capitano!(1) — девушка выпрямилась струной, словно солдат на построении, и с улыбкой отдала честь. Феликсу досталась на поруки старая-добрая «Беретта», а также самая важная часть плана:       — Кот, на тебе Марков. Установки брать его живым не было. Делай, что хочешь, но не дай ему уйти с сывороткой снова. — Габриэль нахмурился и добавил: — Только без выкрутасов, слышишь меня?       — Ладно-ладно, — фыркнул Нуар и скрестил руки на груди, — ей-богу, ворчишь как бабка...       Сколько не ругался Битлмен, а Кот Нуар всё равно вскарабкался по железным трубам и выступам, забрался на крышу, затаился за каменной перегородкой. Только Вольпина услышала через коммуникатор: «Дай сигнал, как вырубишь камеры. Не знаю там, кодовое слово, например». Наставник удручённо покачал головой и повернулся к ученице. Его рука ободряюще легла на её плечо.       — Не переживай. Эшер, может, и выпендрёжник, но в ответственный момент прикроет. Даю слово.       — Я волнуюсь за тебя, — Лила одёрнула руку и потянулась к проектору, — Видел их арсенал? Да из твоей головы швейцарский сыр сделают, пока мы будем возиться с Марковым. Габриэль, усмехнувшись, зачесал назад и без того уложенные платиновые волосы и лёгким движением руки снял с пояса йо-йо.       — Я большой мальчик, справлюсь, — обнадёжил он. — Едва ли труднее, чем тогда, когда тебя спасали. На ум пришли подзабытые слова Хранителя: «Они с Котом два сапога — пара: оба упрямцы, готовые на всё, чтобы доказать свою правоту». Понимая, что отговаривать мастера бесполезно, Вольпина вытянула вперёд сжатый кулак и с улыбкой прошептала:       — Порви их там. За всех нас. Битлмен кивнул и, раскрутив катушку йо-йо, закинул её на трёхглавый фонарный столб. Мгновение — и супергерой стрелой взмыл в воздух, чтобы в кувырке приземлиться неподалёку от ворот, затаиться в сумраке. Лила лишь недовольно фыркнула что-то на итальянском ему вслед. Одна рука потянулась к раскладному шесту, другая коснулась символа лисы на груди. Датчики все как один загорелись зелёным и тут же потухли — верный признак того, что тактическая маскировка включена. Визор барахлил ещё до отъезда в Нормандию, но отнести его в ремонт Лила не удосужилась. Привычка доверять инстинктам, а не вычислениям искусственного интеллекта укоренилась в ней с малых лет. Не машина спасла её от «Легиона», когда отец приказал бежать, не машина уберегла её от шальной пули на первом настоящем задании. В конце концов не машина подсказала, что за похищением сыворотки стоит нечто большее, чем сумасбродная инициатива Маркова. Толпа наёмников тому подтверждение. Избавиться от маски окончательно мешал кодекс, запрещающий несовершеннолетним супергероям раскрывать тайну личности для публики при любых обстоятельствах. Простым выговором тут не отделаешься: в лучшем случае смена дислокации, в худшем — пожизненное отстранение. Душу грело приближающееся восемнадцатилетие. Всего три месяца до полной свободы.       Невзирая на помехи, Вольпина просчитала высоту ограждения и площадь свободного пространства на её стороне. Дело за малым — дождаться фейерверка.       — Пс, так что там с кодовым словом? — послышалось из коммуникатора. — Как насчёт «камамбер»? Любишь сыр?       — Кот, закрой свою варежку и прекрати выделываться! — прошипела Лила. — Тебе тридцать или тринадцать?       — Ещё она ворчунья. Что вам с Габриэлем мешает просто расслабиться и получать удовольствие от работы? Все проблемы от того, что вы всё время ходите напряжённые. А так глядишь, и наши дела пойдут лучше.       — Dio sa(2), однажды ты довыпендриваешься и будешь жалеть об этом. Ты... Но не успела Лила закончить, как за стоянкой, у самых ворот, прогремел содрогающий землю взрыв, сопровождаемый волной грязи и крупиц асфальта. В ноздри ударил едкий запах гари. Следом послышался свист автоматных очередей и вой сирены — последний звонок перед началом представления.       Не ответив ничего Феликсу, Вольпина в последний раз проверила местность, чтобы убедиться, что её финт никто не заметит, разложила шест и вышла на разбег. Годы тренировок у олимпийского легкоатлета уходят на то, чтобы сравняться в мастерстве с дарами сыворотки лисы, и ещё больше, чтобы обуздать её истинный потенциал. Со дня инъекции Лила прописалась на тренировочной базе в одном из парижских пригородов и не покидала её, даже когда разъезжался на каникулы основной персонал. Тренажёры и симуляторы, спарринги и упражнения на растяжку — не столько желание отточить навык, сколько забыться. Забыть о родителях, о лазурных берегах и жарком солнце Сицилии. Забыть, забыть, забыть... Только служба закону и её новой родине имела значение за эти годы. Чувства и эмоции — прочь из головы. Врагу больше не на чем играть, нечем манипулировать, нечего делать, кроме как сдаться или умереть. Теперь, семь лет спустя, возвращение в треклятый Гавр не трогало её — город как город. Сверхчеловеческая эластичность мышц и сопротивляемость вирусным заболеваниям со времени сделали своё дело: каждый мускул, каждая жилка Вольпины подчинялась ей. Из библиотечной книжки про олимпийские виды спорта она припоминала, что на соревнованиях по прыжкам с шестом даётся три попытки, и малейшее касание перекладины — повод не засчитать результат, однако в порту «перекладина» намотана поверх ограды, наэлектризована, словно рельс в метро, и не прощает ошибок. Большая редкость для гражданских объектов. Вывод напрашивался сам собой: Марков и его партнёры из «Легиона» знали, что за ними придут. И, самое главное, кто. Непосильная задача для человека. Всего сорок метров импровизированной дорожки и около шести метров от земли до проволоки — ни одна спортивная комиссия не одобрила бы этот прыжок как слишком рискованный.       — Дышать, нужно глубже дышать, — прошептала про себя Лила и сорвалась с места.       Ударивший внезапно холодный ветер окутал тело, когда она уже оторвалась от земли, и едва не сбил с курса в вылете. Усилься он при переходе проволоки, для Вольпины всё было бы кончено. Эластичные мышцы героев-лисиц — лучшие проводники электричества, поэтому всего один удар способен выжечь всё тело. Приземление не задалось — по другую сторону оказался пустой микроавтобус. Удар пришёлся на спину и по инерции откинул легкоатлетку-экстремалку на землю. Оправиться в считанные секунды, подняться и отряхнуться не составило труда, но сердце не переставало неугомонно колотиться в груди, отдавая пульсации в левый висок — верный признак подступающей головной боли. Проклиная «Легион», Лила подхватила с земли первую попавшуюся прямую трубу на замену оставшемуся по другую сторону шесту и со всех ног бросилась по лестнице к комнате охраны. Затухающий огонь и редеющие выстрелы у ворот сильнее и сильнее взывали к остаткам человечности: «Надеюсь, Габриэль в порядке».       Один коренастый наёмник у двери, ещё двое мониторят сражение — эта схема проста, если подходить под правильным углом. Первый удар железной трубой из тени пришёлся на ноги, добивающий — в затылок. Поднимать тревогу никто не станет, если она уже объявлена. Ответный огонь в пустоту. Хороший знак — тепловизоры на эту операцию всё-таки не выдали. Пока за спиной звенят осыпающиеся стёкла и потрескивают вышедшие из строя консоли, добить взбудораженных бойцов «Легиона». Что есть мочи Вольпина метнула импровизированный шест прямо в голову первому стрелку и, увернувшись от новой порции свинца, зацепилась за люстру и приземлилась у второго за спиной.       — Сюрприз, stronzo(3), — прошипела она за секунду до звонкого хруста шеи. Наёмник упал замертво. Лила отключила тактическую маскировку и, демонстративно плюнув в его сторону, связалась коснулась коммуникатора:       — Берег чист, Кот. Действуй.       — Оки-доки, младшенькая. Надеюсь, ты там не прикончила никого по дороге.       — Нет, не прикончила, — девушка ухмыльнулась. — Иди забирай сыворотку, я помогу тебе отсюда. Но едва закрылся канал связи, как мощный удар в спину сотряс тело супергероини и повалил на землю, заставляя мучиться в судорогах. Визор слетел с лица и приземлился поодаль, у неисправной консоли. Перед глазами помутнело, словно окунули лицом в грязный аквариум, а каждое движение приводило к усилению обжигающей боли в мышцах. Лампочки на костюме мигали красным. Били из тени. Били электрошокером, да так чтобы заодно задеть микропроцессор, отвечающий за невидимость.       — Dummkopf! Rotznase!(4) — искореженный машинный голос заставил отвлечься и с трудом поднять глаза. — Я ожидала большего от «великой героини Парижа». Перед ней стояла женщина, но разглядеть её не давала давящая на глаза пелена.       — К-кто... — из последних сил прохрипела Вольпина.       — Не переживай, у нас будет время, чтобы познакомиться.       В её руке заискрилась голубым палка-шокер.