***
Мысленно стряхнув с себя заботы суетливо ускользнувшего в сумерки день, наслаждавшийся прохладой Сугавара вздрогнул от неожиданного замечания: — И что мы здесь делаем? — Акааши с тоской рассматривал облезшую вывеску, навевавшую мысли о чём угодно, только не о том, что в этом безлюдном месте находится танцевальная студия. — Тоору сказал ждать его у входа. — Сугавара, наученный горьким опытом, настороженно огляделся, но ничего подозрительного не заметил. — Адресом мы вроде не ошиблись… — Не ошиблись, можете не сомневаться. — Ойкава выглянул из распахнутой двери и поманил их за собой. — Заходите, будем с хореографом знакомиться. Вредный и язвительный до чёртиков тип, мы с ним друг друга терпеть не можем. Но вынуждены сотрудничать, — тяжко вздохнул Ойкава. — Правда специалист он классный. — Что я слышу? Звезда всея стриптиза снизошла до похвальбы простого смертного меня. — Высокий блондин (за сто девяносто, не меньше!), выдохнув в сторону Ойкавы ароматную струйку дыма, прекратил подпирать выщербленную стену и бросил сигарету на грязный лестничный пролёт, притушив дымящийся окурок каблуком. — Где-то что-то сдохло. — Я даже комментировать это не буду. — Улыбка Ойкавы стала неестественно-пластмассовой, взгляд полыхнул неприязнью. — Заканчивай со своими подколками, Тсуки, и принимай «материал», — подтолкнул он Сугавару и Акааши вперёд. — И заметь, мне нужно твоё профессиональное, а не личное мнение, понял? — Ты мне ещё указ под роспись объяви, — презрительно цыкнул тот на Ойкаву, явно привычно-небрежным жестом поправляя сползшие на кончик носа очки. — Заводи, буду знакомиться, — ироничный смешок, — с материалом. Линию на полу видите? В обуви не заступать. Брезгливость в чуть хрипловатом голосе покоробила Акааши и Сугавару снисходительными нотками, но отступать поздно. Недовольно сопя в спину Ойкавы, они покорно разулись и прошли в комнату. Пустое квадратное помещение без окон освещалось по периметру потолка кучей лампочек, отражавшихся сонмом искусственных лучей от зеркальных стен и ламинированного пола. Лишь в углу, сиротливо примостившись на табурете, стоял проигрыватель. — Ну что, ущербные разумом… И нечего кривиться — как ещё называть тех, кто решил по собственной воле связаться с Ойкавой? Меня зовут Тсукишима. И это всё, что вам позволено знать. Ваши имена меня не интересуют ни в малейшей степени. — И не подумав снизить накал язвительности, он понимающе хмыкнул в ответ на каменное выражение лица Акааши и растерянное Сугавары. — Не нравлюсь? Через полчаса понравлюсь ещё меньше. Раздевайтесь. Ойкава, проследи, чтобы они, ха-ха, не перестарались и трусы оставили на положенном месте. — Тсукишима отвернулся и направился в сторону проигрывателя, но краем глаза продолжал следить за новенькими. — Тц, м-да. Раздеваться сам их учить будешь. Заводная мелодия какой-то зарубежной попсы наполнила комнату тяжёлым и липким от духоты эхом, невольно заставляя прислушиваться и отбивать ритм. — Я помогу. — Ойкава развёл Акааши с Сугаварой подальше друг от друга и повернулся к ним спиной, перехватывая неуверенные взгляды в отражении зеркал и подбадривая обаятельной улыбкой. — Повторяйте за мной и… в общем, просто слушайте и двигайтесь. Выждав пару секунд, длинно выдохнув, Ойкава сделал плавный шаг вперёд, вильнул бёдрами и вскинул руки на уровень груди, привычно погружаясь в мир музыки.***
— Ну как? — Ойкава вышел в коридор вслед за прикурившим очередную сигарету Тсукишимой, оставив Акааши с Сугаварой одеваться. — Одобряешь? — Грация у тёмненького, пластика у светленького, чувство ритма у обоих. Гибкость подтянем, а так… телá в отличной форме, но про общий тонус и режим с нагрузкой забывать не стóит. — Тсукишима глубоко затянулся. — С остальным справишься? — Настороженный взгляд Ойкавы его не особо впечатлил. — Чего уставился? Светленький явно на каком-то фетише зациклился, а вот с тёмненьким у тебя будут бо-о-ольшие проблемы. Ты его кожу на груди и руках видел? Ойкава кивнул, но развивать тему не стал. — Я разберусь сам, не вмешивайся. Время занятий потом мне скинешь. И сразу определись с оплатой. — Стандартно за два месяца вперёд. — Тсукишима внезапно схватил Ойкаву за локоть, на миг задумался и добавил: — Ещё месяц дополнительно без оплаты, но ваше совместное выступление я хочу увидеть, понял? И не из-за угла возле барной стойки! Не потрудившись выслушать ответ офигевшего Ойкавы, Тсукишима выбросил окурок и в эффектном развороте плавно скользнул обратно в квартиру, попутно вытолкнув за дверь замешкавшихся ученичков.***
Ночной Токио обволакивал сырой прохладой и привычными для мегаполиса звуками. Уставшие парни медленно брели по краю тротуара, не подчиняясь людскому потоку. — Безумно хочется свернуть тощему зануде шею! — Акааши искренне пытался отрегулировать душевное равновесие, но моральных сил даже на такое крохотное действие не осталось. — Вот уж не думал, что найдётся человек, который тебя переплюнет, — стрельнул он взглядом на зависшего в телефоне Ойкаву. — И всё же работать вам с ним придётся, — расплылся тот в довольной улыбке и убрал телефон. — Тсуки «материал» одобрил. А это значит, что он из вас все соки выжмет, но танцевать научит. Эх! Вот бы узнать, где эта язва в реале ошивается, — залихватски прищёлкнул языком Ойкава, мечтательно прикрывая глаза. — Я думаю, не стóит. — Сугавара мягко сжал его предплечье, молчаливо призывая не увлекаться. — Мы и сами… Хм. Но вот его презрение к окружающим раздражает. И почему нельзя обращаться к нам по именам? — Это у него фишка такая, выдержку проверяет, — рассмеялся Ойкава. — Не переживай. Через пару занятий статус «эй ты, светленький» повысится до «шевели задницей, Сугавара», можешь мне поверить. А на его закидоны не обращайте внимания. — Ойкава неожиданно серьёзно посмотрел на них и тихо пояснил: — У Тсуки парень года полтора назад погиб в автокатастрофе, с тех пор он… В общем, не лезьте к нему в душу, и всё будет оʼкей. — Ойкава встряхнулся и вернулся к версии довольного жизнью красавчика. — Чёрт с ним! Кейджи, давай показывай свою берлогу. — Может, тебе ещё и за пивом сбегать? — Отличная идея! — Парни, вы опять…***
— Вот это сюрприз! — Ойкава восхищённо разглядывал огромную полупустую комнату. — Студия. Обалдеть! Минимализм в обстановке, как я погляжу, хозяином тоже приветствуется. Очень на тебя похоже, тихоня, — подмигнул он хмурому Акааши, который не стал отвечать на провокацию, отправившись помогать Сугаваре разбирать пакеты с едой и пивом. — Что ж, нам это только на руку, — вернулся к осмотру Ойкава. — Диван с креслом сдвинуть в угол, стол туда же — и танцпол готов, будет, где тренироваться. Жаль, зеркал нет. Но ведь нельзя требовать всего и сразу, да, Кейджи? — Слушай, приземлись уже куда-нибудь и отвянь от меня. Бедром отпихнув с пути Ойкаву, Акааши с упаковкой пива в руках направился к дивану. С характерным звуком открыв зашипевшую пеной банку, он расслабленно плюхнулся на мягкие подушки и сделал первый глоток. — А здесь что? — Успокаиваться Ойкава явно не собирался. — Угу. Ванная. Нормально, вдвоём спокойно поместиться можно. — Многозначительный смешок заставил Акааши скрипнуть зубами. — Рядом наверняка гардеробная. Надеюсь, там пылится не только твоя единственная пара потёртых джинсов. Ауч. Облом. — Распахнув дверь, Ойкава в ужасе разглядывал тесную каморку с футоном на полу и коробками в нише. — Ты что, здесь спишь?! Ты ненормальный, Кейджи! — Тоору, отстань от него, — строго припечатал Сугавара, сноровисто расставляя на низком столике тарелки с закусками, онигири и салатами. — Ну нравятся человеку замкнутые пространства, что с того? Мало ли, кому и что нравится… — Вот с выяснения подобных вопросов мы и начнём. — Ойкава уселся на диван рядом с Акааши и «включил психолога», внимательно глядя на вжавшегося в кресло смущённого Сугавару. — Твой выход! — Не дождавшись ответной реакции, Ойкава демонстративно вздохнул и поднялся. — Сейчас будут пытки. Подвижные пальцы, ловко расстегивающие ширинку чёрных джинсов, облепивших бёдра Ойкавы, мгновенно приковали к себе внимание. Сугавара поперхнулся пивом и отвёл взгляд. Но это оказалось выше его сил. А тем временем Ойкава, наблюдая за покрасневшим Сугаварой, медленно снимал джинсы: остановившись на уровне колен, он присел на край дивана и вытянул из штанин сначала одну, а затем и другую ногу, попутно стряхнув носки. Едва прикрытые футболкой тёмно-синие боксеры Сугавару не заинтересовали, а вот ноги… Безупречно гладкая кожа, идеальные контуры бёдер, ямочки на коленях, точёные мышцы икр, узкая стопа с выступающим вперёд большим пальцем… — Мне просто нравится смотреть. — Тихий шёпот прерывался участившимся дыханием. — Всегда нравилось. — Только смотреть? — Ойкава подошёл к креслу, поднял ногу и осторожно вдавил стопу в пах дёрнувшегося от неожиданности Сугавары. — А по-моему, здесь обнаруживается кое-что большее, ты так не считаешь? Сугавара облизнул губы и прикрыл глаза, от переполнявших эмоций сильно сжимая банку с пивом и не замечая, как золотистая жидкость с облачками пушистой пены заливает руку и одежду. — Долго я буду ждать ответ? — Ойкава пошевелил упирающимися в ширинку пальцами, усиливая нажим; Сугавара всхлипнул и сжал колени, рефлекторно приподнимая бёдра. — Или мне продолжить? — Ты конченная скотина, Ойкава, — толкнул его в бок Акааши, заставляя убрать ногу. — Суга, очнись уже и сходи в душ. — Заметь, дипломированная скотина с высшим баллом в области психологии. И я не собирался издеваться, как ты наверняка подумал. Я ждал, чтобы Суга хотя бы сам себе признался, что его это возбуждает! — Ойкава протянул Сугаваре руку и помог встать, заглядывая ему в глаза. — Не вижу здесь никакой проблемы, но нашим планам это может помешать. Особенно если ты постоянно будешь отвлекаться и бороться с собственным желанием. Сугавара понятливо кивнул и глубоко вздохнул, явно собираясь что-то сказать, но внезапно брезгливо уставился на липкую от подсохшего пива руку. Ойкава отобрал у него сплюснутую банку. — Двигай в душ, а я пока подумаю, как нам быть и… Прости, Суга. Сугавара улыбнулся и нетвёрдой походкой направился в сторону ванной комнаты. — Всё нормально. Я справлюсь. Акааши, пока Сугавара отсутствовал, сдерживаться не стал и буквально испепелил Ойкаву агрессивно-серьёзным взглядом — Даже не мечтай провернуть нечто подобное со мной! И штаны надень. — А ты мне мечтать не запрещай! Я и до твоих заскоков доберусь, не сомне… — Ойкава резко замолчал, задумчиво уставившись на Акааши. — Хм. Снимай штаны. — Он плюхнулся на диван и пару раз с силой приложил ладонью по спине пытавшегося прокашляться от попавшего не в то горло пива Акааши. — И незачем на меня так выразительно смотреть. Что непонятно? Будем приучать Сугу к нашим сексуальным формам! — Ойкава заразительно рассмеялся, шутливо ударив кулаком в плечо Акааши. — Давай-давай. Если стесняешься, шорты надень, но лучше не надо. — Придурок, — буркнул Акааши и всё-таки отправился выполнять просьбу. Ойкава, прищурив глаза, задумчиво проследил за Акааши, который так и не понял, что совершенно не обратил внимание на случайно-неслучайные прикосновения. И как только с подобным комплексом этот тихоня в общественном транспорте выживает?.. — А где Кейджи? — Сугавара в одних джинсах вышел из ванной. — О. Понятно, — заметил он переодевшегося в домашние шорты и застиранную майку Акааши. — Чем займё-о-омся? — с неприличным подвыванием зевнул Ойкава, развалился на диване и вытянул ноги, закинув правую на край столика, пяткой сдвинув тарелку с онигири. — Ампутацией лишних конечностей. Тяжёлым взглядом исподлобья Акааши заставил Ойкаву изменить пункт назначения «лишней конечности», в итоге нашедшей своё место на колене левой. Не реагируя на насмешливое фырканье, Акааши вытащил из-под диванных подушек пульт и врубил телевизор. «Уа-а-ууу!!!» — истошно завопила здоровенная «плазма», растекаясь кровавыми потёками по экрану. — Т-т-твою мать! Как он оказался возле рывком распахнутой двери в ванную, Ойкава даже не понял. Но скрыться в безопасности пахнувшего шампунем помещения не дал знакомый звук сминаемой жестяной банки и клокочущего шипения пены: Сугавара, закрыв глаза, безмолвным комком нервов замер в кресле, щеголяя облитым пивом торсом. — Извините. Забыл, что не досмотрел ещё эту серию, вот и не переключился, — спокойно щёлкнул пультом Акааши, возвращая реальность в обыденность дикторского голоса с новостями о «нравственном падении нынешней молодёжи». — Ты псих, Кейджи! Предупреждать надо! — Ойкава вернулся на своё место и схватил первую попавшуюся банку пива, мгновенно опустошая половину содержимого. — С тебя футон и завтрак. Суга, отомри и сходи по привычному маршруту. Акааши осторожно потрепал Сугавару за руку, намекая, что хоть в чём-то и даже иногда Ойкава оказывается прав, но огрызнуться не забыл: — С чего это вдруг я тебе что-то должен? — Ты ведь не думаешь, что после такого я в одиночку и на ночь глядя домой отправлюсь? — Ойкава до сих пор нервно сглатывал и косился на вполне себе безобидный телевизор. — А завтрак — моральная компенсация. — Чёрт с тобой, оставайся. — Акааши отправился на кухню за полотенцем. — По поводу завтрака — сам напросился, так что без претензий. — Не испугал, — захорохорился обиженный проявленной слабостью Ойкава. — И не забудь: рано или поздно, но я тебе всё-всё припомню, Кейджи. — Вы когда-нибудь успокоитесь? — Сугавара, выйдя из ванной, осторожно присел в кресло и налил пива в предусмотрительно захваченный с кухни стакан. — Никогда! Обоюдное восклицание заставило Сугавару улыбнуться и поверить, что рано или поздно, но обязательно всё-всё будет хорошо.