***
Шираюки казалось, будто со всех сторон ее обволакивает тепло, словно защитный ореол, что сохраняет от всех бед внешнего мира. Было уютно и просыпаться совсем не хотелось, — да и зачем? — но внезапно в нос ударил поразительно знакомый аромат мускуса с нотками корицы. Она не придала этому значения, зарываясь лицом в подушку, которая показалась ей очень твердой, чтобы поспать еще немного, но внезапно в голове, будто гром средь ясного неба, замелькали вопросы: почему так тяжело дышать и какого черта так пахнет мускусом? Ее это взволновало. Шираюки резко открыла глаза и обнаружила чужие руки на своей талии, а мгновением позже поняла, что все это время она, будто слепой котенок, пыталась уткнуться в грудь Зена, который беззаботно посапывал рядом. Правда, громкий девичий визг лишил его сладкого сна в считанные секунды. Шираюки отпихнула от себя Вистериа и подалась назад, но она забыла одну маленькую, однако весьма важную деталь: кровать не безразмерная. Это дорого обошлось ей, и теперь комнату заполнил громкий вскрик девушки, которая больно ударилась локтями о пол. — Э-эй, ты в порядке? — Зен казался не менее шокированным, чем Шираюки. Он подполз к краю кровати и посмотрел на девушку, которая распласталась по полу, почесывая ушибленный затылок. Какого черта он здесь делал? Какого черта она спала с ним в обнимку?! Сколько вопросов вихрилось в голове Шираюки, но склерозом она не страдала, тут же припоминая и их ночной разговор, и дальнейшую выходку Вистериа. Только это совершенно не объясняло, кто разрешил ему ее лапать! — Ты какого черта тут руки распускаешь, грязный извращенец? — вспыхнула Шираюки, нарушая установившуюся тишину. Зен поморщился, оглушенный ее громким голосом. — Ничего я не распускал, ты первая начала, — спокойно ответил Вистериа, и щеки Шираюки стали пунцовыми, в тон ее растрепанным волосам. — Ворочалась во сне сначала, а потом и вовсе приникла ко мне, — Зен игриво улыбнулся. — Не мог же я отказать тебе в объятиях, дорогуша. — За-мол-чи, — по слогам произнесла Шираюки, рывком поднимая корпус. — Я никогда бы… — «Не отпускай меня», «как хорошо», «тепло» — угадай, чьи это слова? — Зен бесцеремонно перебил ее, сокращая расстояние между их лицами на несколько сантиметров. — Кто тут еще извращенец… Договорить Вистериа не успел. Прежде, чем он слетел с кровати, парень увидел полыхнувший во взгляде зеленых глаз гневный блеск, а затем картинка стерлась на несколько секунд, ведь Блеймор потянула его за воротник рубашки. Зен упал рядом с Шираюки, привечая объятиями ковер на полу. Девушка зашлась в хохоте, довольно прищурившись. — Я не говорю во сне, так что свои выдумки оставь при себе, — она подмигнула, намереваясь встать, но Вистериа оказался ловче — он потянул девушку за руку, и она оказалась на его груди. Шираюки растерялась, пытаясь подняться, и Зен почти позволил ей, но когда красноволосая практически соскользнула с бедер Вистериа, он крепко ухватил ее за руки, сжимая запястья, будто в стальных оковах. — Ух, какое недоверие! Разве я стал бы тебя обманывать после того, что было ночью? — недовольно спросил Зен. — А что было ночью? — спросила та, кого здесь не должно было быть и в помине. — У меня есть несколько вопросов… — Шираюки подняла свою голову и встретилась взглядом с Ирен, которая, лукаво улыбаясь, оперлась на дверной косяк. — Ну не-е-ет, — в один голос простонали Зен и Шираюки. — А знаете, я даже спрашивать не буду, — Миллер подняла руки, словно капитулируя, и спиной попятилась в коридор. — Да, я не буду… — Ирен, стой! — Шираюки воспользовалась тем, что Вистериа ослабил хватку, и высвободилась из его хватки. — Это совсем не то, о чем ты подумала! — Изана должен знать, что его братец наконец-то остепенился! — весело отозвалась Ирен. Она подмигнула подруге и побежала прочь. Шираюки не оставалось ничего иного, кроме как кинуться за ней, чтобы предотвратить катастрофу. — Но мы правда не спали… Не в том смысле! — сбивчиво заговорила девушка, когда они остановились у холла. Шираюки застыла на лестнице, пытаясь отдышаться, Ирен уже была у столовой, где наверняка собралась большая часть семейства. — Я знаю, Шираюки, — Ирен широко улыбнулась, качая головой. — Ты бы точно не была такой бодрой после того, что я себе навыдумывала. Мне просто нужно было позвать тебя ко столу, но я одним выстрелом убила двух зайцев, один из которых невероя-я-ятно медленная копуша. Да, Зен? — она хмыкнула, заметив за спиной Шираюки Вистериа. — Не-е-е-ет, Ирен, — поддразнил ее парень. — Вот хитрая рыжая лиса, да? Надо будет непременно поставить ее на место, — Зен подмигнул Шираюки и направился в столовую. Миллер дружески пихнула его локтем под ребра, и посмеиваясь, они вместе скрылись за дверью. Красноволосая расслабилась и выпустила весь воздух из легких, присаживаясь на ступеньки. Страшно было представить, что началось бы в этом поместье, если бы кто-то сказал, что она и Зен близки…в ином смысле слова. А что, собственно, было бы? Нет, секундочку, с каких это пор она вообще думает о такой глупости?! Шираюки тряхнула головой и рывком встала, направляясь в столовую. В это субботнее утро за длинным столом собралось все семейство, и девушка вошла последней, занимая свое место напротив Изаны. Она улыбнулась и пожелала всем доброго утра, искоса поглядывая на Ирен, которая о чем-то шепталась с Малколмом. — Минуту внимания, — Изана оборвал все диалоги своим властным и глубоким голосом. Шираюки часто видела его серьезным на парах социологии, но сейчас он отчего-то стал внушать ужас — настолько пронзительным был его взгляд, направленный на Кэт, сидящую рядом. — Я должен кое-что рассказать вам. Воцарилась гробовая тишина. Кики и Митсухиде переглянулись между собой, Зен заинтересованно подался вперед, даже Чарли прекратил постукивать по столу пальцами, и только Шираюки не шелохнулась. — Благодаря Хэллоуину и очаровательной мисс Райдер наши дела резко пошли в гору. Иностранные партнеры и бывшие заказчики вновь заинтересованы в сотрудничестве с нами, поэтому завтра я уеду из поместья на несколько недель, чтобы уладить все возникшие в связи с этим вопросы. На время моего отсутствия за старшего оставляю Малколма, — Шираюки посмотрела на Зена, но он, кажется, ни капли не расстроился — его лицо оставалось серьезным и сосредоточенным. — Зен, Франц и Мария прилетят в Нью-Йорк на следующей неделе. Встреть их, пожалуйста, как подобает, договорились? — Изана откинулся на спинку своего стула, облегченно выдыхая, когда до его ушей донеслось тихое и твердое «да» брата. — Я оставлю некоторые поручения по поводу…иных вопросов, — Вистериа-старший явно прикусил язык и посмотрел на Шираюки. Он неловко улыбнулся ей и махнул рукой, позволяя дворецким подать еду. — А теперь можно и поесть. Приятного аппетита. Перед Шираюки поставили тарелку с яичницей и беконом, но она бездумно ковыряла их вилкой, не решаясь есть — аппетита не было совсем. Сейчас голова была занята совершенно иными мыслями. Изана уезжает, поручая заботу о поместье Малколму, не Зену. Значило это лишь одно…Начнется подготовка к «Большой гонке».
***
Оби ненавидел Нью-Йорк. Этот город был для него рассадником зла, источником жестокости, которая порождала ненависть. А он…он был частью Нью-Йорка. Он был частью мира, которые многие люди видели в черных тонах с кровавыми разводами, небрежными алыми кляксами. Был ли этот Ад однозначно черным? Оби так не считал. Нью-Йорк никогда не был однозначен: этот город на каждом шагу поражал своим многообразием. Люди здесь ненавидели столь же сильно, сколь были способны любить; холодная жестокость граничила с горячей страстью, которая пронизывала всех и каждого, не делая исключений. — Господин Кристиан сейчас в зале совета. Вы можете подождать его в кабинете, сэр, — милая секретарша по имени Эмма улыбнулась и указала рукой на дверь из красного дерева. Оби сухо поблагодарил ее и вошел в кабинет, падая на диван. Обстановка здесь была привычной: кожаный диван, огромные высокие шкафы и стеллажи для книг, большое окно на всю стену, через который можно было видеть частичку Нью-Йорка, массивный секретер, заваленный кипой бумаг. И все же Оби отчего-то казалось, будто что-то здесь изменилось. Что-то… Он встал, будто и позабыв о том, что на диване осталось досье некой Шираюки Блеймор. Сейчас его заинтересовал тот бардак на чужом секретере, где среди белых листов бельмом на глазу выделялся черный кожаный переплет папки с пометкой «Окамото». Оби обернулся и внимательно окинул взглядом дверь, гадая над тем, как скоро вернется Кристиан. Что-то здесь было неладно, черт его возьми… — Берит Окамото, сорок шесть лет… — прочел он вслух, рассматривая фотографию матери. Он уже давно не видел ее — с тех самых пор, как их дом в Квинсе сгорел дотла, уничтожая всякое упоминание о семье. На этой же фотографии Берит улыбалась, и впервые за долгое время Оби почувствовал, как в груди болезненно сжалось сердце от охватившей его печали. Он углубился в чтение, перелистывая информацию о своей матери. — Номер один в базе «Blame», — Оби нахмурился, проводя пальцами по непонятному названию. — Была подвержена воздействию Ra-2. Статус…мертва. Читал Оби вслух, но казалось, будто он сам не осознает слов, что слетают с его губ. Он тряхнул головой и пролистал остальные страницы, где увидел брата и сестру. Холодный пот пополз по спине Окамото, пробуждая обостренный инстинкт, и он захлопнул папку, возвращая ее на место, под кипу бумаг. Сердце в груди стучало так гулко, что Оби не сразу услышал громкий ор Кристиана. — Ты совсем идиотка?! Я велел тебе прибраться… — Я собиралась, сэр, — задыхаясь, попыталась оправдаться Эмма, — но пришел господин Оби, он…он!.. Все стихло. Оби поспешно вернулся на диван, откупорил стоящий на столике виски и налил его в рюмку. Он прислушался, но Кристиан больше не кричал, да и голос Эммы затих. Едва Оби сделал глоток, раздумывая над тем, что произошло, как дверь громко открылась, впечатавшись в стену. — Господин? — Оби удивленно вздернул бровь, рассматривая Кристиана. Внешне Шенезард был спокоен — его лицо не выражало абсолютно ничего, кроме холодной решимости, но стоящая за ним Эмма, на щеке которой виднелся след от удара, тихо всхлипывала. Она протиснулась вперед шефа и мигом сгребла со стола все документы, включая ту папку, которую несколько минут назад держал в руках Оби. — Прошу меня простить, — Эмма извинилась перед ним и быстро покинула кабинет. Кристиан мягко закрыл за ней дверь и сел за секретер, наконец удостоив Оби взглядом. — Местами эта сука бывает такой несносно тупой, что хочется открутить ей голову, — фыркнул Кристиан, сложив руки в замок. — Итак, Оби, надеюсь, хотя бы ты порадуешь меня хорошими вестями. Я не в лучшем настроении для плохих новостей, понимаешь ли, — Шенезард заинтересованно посмотрел на парня, и тот кивнул, отставив в сторону рюмку с недопитым виски. — Да, это касается Шираюки Блеймор, — он взял досье девушки и подал его Кристиану. — Достать эту информацию было крайне непросто. Изана постарался, чтобы упоминание о ней исчезло отовсюду, и мне дорого обошлось… — Кто она? — Кристиан перебил его, открывая досье. Он пробежался взглядом по доступной информации, но не нашел в ней ничего действительно важного. — Предположительно, подстилка кого-то в поместье Вистериа. По какой-то причине они заботятся о ней, предоставляя защиту от внешнего мира. — И? Что это нам дает? — Кристиан закрыл досье и отбросил его в дальний конец стола. — Мои информаторы утверждают, что она будет штурманом на «Большой гонке», — закончил Оби, откинувшись на спинку дивана. — Чудесно, — смешок сорвался с губ Шенезард. — Этот малец Вистериа действительно настолько глуп, что доверил такую важную роль незнакомой девчонке? Господи, они еще больше идиоты, чем я думал. Ты узнал что-то еще? — Мне…нужно время, господин, — замявшись, ответил Оби. — Время… Время-время-время, — повторил Кристиан, будто пробуя это слово на вкус. — Да, время у тебя есть. Но мне нужен результат, Оби. Ты ведь помнишь уговор?.. — Разумеется, — Оби встал и поклонился. — Предупредите Джерарда об этой девушке. Возможно, она не та, кем кажется. Прошу меня простить, — Окамото развернулся и вышел из кабинета. Нью-Йорк не был однозначен, как и его чувства. После увиденного в кабинете Оби отчего-то казалось, будто стержень, который поддерживал его стремления и цели, начал крошится — кусочек за кусочком. Возникло стойкое чувство, будто Кристиан играет с ним, вонзая эфемерные острые когти в его естество, будто кошка, что играет с раненной мышью. Зачем ему понадобилось досье его семьи? Что такое Ra-2 и эта группа «Blame»? Если принять во внимание ночную вылазку, то вопросов в его голове стало слишком много, и Оби просто не знал, где найти на них ответы. «Нет, ты знаешь. Знаешь слишком хорошо, чтобы переступить через себя и спросить у него», — хмыкнул внутренний голос, и Оби тихо чертыхнулся.***
Ирен любила коретто. Кофе с терпкими нотками коньяка прекрасно согревал продрогшую девушку, и она практически не чувствовала пронзительного холодного ветра, стоя на крыльце дома. Было далеко за полночь, но ей не спалось — чувства были растрепаны, в мыслях царил полный хаос, и рядом не было никого, кто мог бы успокоить ее в с толь позднее время; никого, кому она могла высказать то, что действительно думала. Она не хотела отпускать Изану. Сама не понимала, почему, но ей казалось, что если он уедет — больше они друг друга в этой жизни не встретят, и за собственные странные мысли Миллер готова была влепить себе сильную оплеуху, чтобы прекратить думать о такой несуразице. Хмыкнув, Ирен сделала еще один глоток коретто и посмотрела на звездное небо, любуясь ночным полотном. Пятое чувство все равно так просто не заглушить, ведь так? — Я был уверен, что найду тебя здесь, — внезапно теплая куртка оказалась накинута на ее плечи, но Ирен даже бровью не повела — только улыбнулась краешком губ. — Ты не впервые уезжаешь из этого дома. Разве такие вот встречи перед отъездом не стали нашей негласной традицией? — тихо спросила она, отставив чашку с коретто на ограду чуть дальше. Миллер повернулась к Изане и буквально впилась взглядом в каждую черточку его лица, будто пыталась выжечь его портрет на обратной стороне своих век. Она и запомнит его таким: с легкой щетиной на щеках, с огромными, чертовски огромными мешками под глазами, но улыбающегося, с благодарным блеском во взгляде. Изана хохотнул, кивая. — Да, да… — Вистериа подошел к ограде и облокотился на нее, устремив свой взор на фонтан. Свежий ночной воздух и легкий ветер подарил ему блаженное выражение лица — или, быть может, виною тому была Миллер, стоящая рядом? Ирен и сама не знала, но встала рядом с ним, так, что их руки касались друг друга. — Тебя что-то беспокоит, — чуть погодя сказал Изана, переплетя их пальцы. — Подумываю над отпуском на Бали, а еще над тем, как ненавязчиво пригласить тебя с собой, — пробормотала Ирен, выдыхая. Отчего-то слезы комом подступили к ее горлу, не позволяя сказать что-то еще, и она замолчала, как и Изана рассматривая фонтан на площади. — Ты умеешь лгать, я знаю, но сейчас в этом нет нужды, — Вистериа немного наклонился вперед и посмотрел на Ирен. Ее рыжие волосы, собранные в небрежную косу, небольшая россыпь веснушек на лице, приоткрытые губы — все это было так любимо им, что ему казалось, будто он никогда не сможет отвести взгляд от нее. Но Изане пришлось, пусть и ненамеренно — Миллер резко отвернулась, когда ее лицо исказила печаль. — В этом мире есть тысячи невысказанных слов, которые должны быть произнесены, но ни ты, ни я не говорим их. Мы понимаем друг друга и без слов, верно? — Это тебя удивляет? — Нет, я привыкла к этому… Привыкла к тебе. Я провела с тобой в этом доме десять долгих, но счастливых лет, — Миллер закусила губу и вновь посмотрела на Изану. — Я знаю тебя, ты знаешь меня… И, думаю, именно поэтому ты поймешь, если я скажу, что мне страшно отпускать тебя, а не назовешь меня странной. — Боишься отпускать меня? Но почему? — Вистериа удивленно вскинул бровь. — Я не знаю, — Ирен отстранилась и вздрогнула, будто не замечая куртки на своих плечах. — У меня плохое предчувствие на этот счет. — Мне никто не причинит вреда, — уверенно сказал Изана. — Но я должен уехать, иначе старания Кэт пропадут, а наше имя будет…скажем так, запятнано, — он криво усмехнулся. — Да, я это понимаю… — И я вернусь домой, обещаю. Ты ведь веришь моим обещаниям? — Изана сократил между ними расстояние до минимума и положил руки на плечи Ирен. Она посмотрела на него взглядом раненого зверя, но заставила себя улыбнуться. — Конечно. — Хорошо, — Изана улыбнулся ей в ответ и отошел на несколько шагов. — Пойдем в дом. Здесь довольно прохладно… — Вистериа развернулся, чтобы уйти. — Изана, — он замер, когда Ирен позвала его по имени, и обернулся к ней. Миллер в два шага преодолела разделяющее их расстояние и впилась поцелуем в губы мужчины, руками обвивая шею Вистериа. Он был удивлен, но сопротивляться не стал, перехватывая инициативу. Его язык переплелся с языком Ирен, увлекая ту в нежный французский поцелуй, такой чувственный и медленный, что сердце в груди замерло, не решаясь нарушать эту сказочную атмосферу своим громким грохотом. Хотя, вероятнее то, что он просто ничего не слышал и не замечал кроме сбившегося дыхания Миллер. Она отстранилась первой, заглядывая в глаза Изаны. В воздухе повисла тишина, такая напряженная, будто стоило повременить еще мгновение — и она непременно станет осязаемой, но Миллер ничего не сказала, оставляя Вистериа в одиночестве на крыльце поместья. Немыми свидетелями столь романтической сцены стала только забытая чашка с недопитым коретто и тысячи звезд на темном небесном полотне.***
Шираюки проснулась еще до рассвета. Она знала, что Изана уезжает в аэропорт ранним утром, с ним будет Зен, который вызвался проводить брата, и Малколм. Ирен предпочла остаться в поместье, что весьма удивило девушку, но спрашивать причину, по которой Миллер осталась, она не стала. Покончив с утренними процедурами, Шираюки спустилась в холл. Не встретив по пути никого, красноволосая направилась в гостиную, где уже была Ирен. Она сидела в кресле, уткнувшись лбом в руку, и, прикрыв глаза, кажется, дремала. Осторожно, чтобы не разбудить ее, Блеймор села на диван, но рыжеволосая встрепенулась, услышав шорох одежды. — А, это ты, Шираюки. Доброе утро, — Ирен натянуто улыбнулась и посмотрела на вид, что открывался за окном. Отсюда была видна площадь, где Малколм уже припарковал черный автомобиль. — Доброе. Ты плохо спала? — поинтересовалась она. Миллер перевела внимательный взгляд на подругу, улыбаясь. — Правильнее будет спросить так: «ты спала»? И тогда я отвечу: нет, — Ирен хихикнула. — Если ты захочешь об этом поговорить, просто дай мне знать, — Шираюки вздохнула, не разделяя энтузиазма рыжеволосой. Улыбка сошла с лица Миллер и она серьезно кивнула. — А, Ирен, вот ты где, — в гостиную заглянул Малколм. — Ты не могла бы мне помочь? — Ну что опять случилось? — Ирен встала, но все же поплелась вслед за братом. Шираюки осталась одна, не зная, чем ей заняться. Может быть, стоило наведаться к Изане, чтобы пожелать ему доброго пути? Или лучше попрощаться с ним уже на крыльце?..