С обратной стороны Рая

Иногда ему казалось, что жизнь, которую он проживает — не настоящая. Будто страшная сказка, сошедшая со страниц в реальность, она была похожа на выдумку автора с извращенным чувством юмора, который подкидывал все новые и новые испытания главному герою, проверяя его и читателей на прочность. Как странно, что эти испытания ему удавалось преодолевать и по сей день. Изана перевел взгляд на рамку с фотографией, на которой была запечатлена вся его семья. Этих людей он действительно любил и уважал, и Вистериа был готов на все, только бы ничего им не угрожало. Он хотел их защитить, и плевать ему было на то, что эта защита, вполне вероятно, однажды могла стоить ему жизни. Он хотел защитить…ее. Иногда он завидовал людям, которые жили обычной жизнью. Кто-то счел бы ее рутинной, скучной, бесполезной — а для него такая жизнь была только мечтой, которая никогда не сможет воплотиться в реальность. В его руках власть, сила, деньги, и благодаря Кэт он вновь стал влиятельным человеком в бизнесе, но хотел ли этого сам Изана? Никогда. Он хотел быть рядом с женщиной, которую любил, хотел обнимать ее, ходить с ней на свидания; хотел быть обычным мужчиной, которому не нужно было бы думать о чем-то большем, чем о подарке на очередную годовщину, или о том, как сделать ей предложение под звездным небом… Как печально, что это всего-лишь мечты. Мафия играла по собственным правилам, которые выдумал тот, кто предначертал судьбу этому миру. По жестоким и алчным правилам, в которых не было места слабости. Ирен… Ирен и была его слабостью. Когда он был с ней рядом, ему казалось, будто благоразумие в считанные секунды улетучивается, оставляя после себя только легкость, без нынешних тягот и страхов о будущем, что их ждет. Казалось, что за пределами их зоны комфорта не существует больше никого и ничего. Сколько же раз Изана хотел наплевать на все и просто уехать с ней, зная, что Миллер никогда не откажет ему в этом, потому что любит? Черт возьми, это невозможно было сосчитать! Что он делал вместо того, чтобы признаться ей в своих чувствах и принять свою слабость? Отказывался от нее. Раз за разом, когда она делали маленький шаг к нему навстречу, он отступал на два назад, отдаляясь от нее. Вистериа усмехнулся своим мыслям, и усмешка эта была полна горечи. Изана не мог быть рядом с ней, как сильно не льнуло бы к ней сердце. Ирен была недосягаема для него, хотя всегда была рядом, на расстоянии вытянутой руки, но он сам возводил между ними барьер. Мафия — не игра, где убитого горожанина просто выводят из игры до тех пор, пока преступник не будет обнаружен, это реальная жизнь, и она граничит со смертью. Он избегал Миллер не потому, что видел в ней помеху, но потому, что боялся ее потерять. Боялся настолько сильно, что от ужаса стыла кровь в жилах. Ее смерть снилась ему в самых изощренных кошмарах, и он ненавидел одну лишь мысль о том, что может ее потерять. Сколько бы охотников появилось за головой Ирен, узнай Шенезард, что эта девушка действительно важна для него? Изана не собирался давать ему повод получить очередной рычаг давления на него. Держать Миллер рядом с собой, не подвергая опасности, все же лучше, чем познать мимолетное счастье и потерять ее навсегда. — Изана, ты здесь? — в дверь его кабинета неожиданно постучали, и Вистериа вздрогнул всем телом, выныривая из своих мыслей. — Да, входи, — отозвался мужчина, устало потирая переносицу. — Доброе утро, — Шираюки тихо закрыла за собой дверь и сделала несколько шагов вперед, сложив руки перед собой в замок. Она осмотрела обстановку кабинета и улыбнулась, переведя взгляд на Изану. — Я не помешала, надеюсь? — Нет, я как раз закончил с документами. Присаживайся, пожалуйста, — Вистериа сделал жест в сторону дивана, и Шираюки села, откинувшись на его спинку. — Что привело тебя ко мне, да еще и в столь ранний час? — поинтересовался Изана, и на устах его мелькнула слабая улыбка. — О, я подумала, что потом у нас просто не будет времени на прощания, поэтому хотела поблагодарить тебя сейчас, пока есть возможность, — Блеймор немного замялась, смущенно потупившись. — Ты ведь позволил мне остаться в этом доме, дал крышу над головой и защиту от…всякого, — она поморщилась, не зная, как подобрать слова. — И я действительно благодарна за это… — Не нужно меня благодарить, — мягко перебил ее Изана. — Конечно, изначально я пытался просто исправить то, что, по правде говоря, сам спровоцировал. Я не могу бросить человека в беде, особенно если он оказался в беде по моей вине, но ты… Ты уже стала частью нашей небольшой, но дружной семьи, — Вистериа подался вперед и, поставив локоть на стол, подпер кулаком подбородок. — Я уже и забыла, что такое семья, — Блеймор виновато почесала затылок, но от слов Изаны ей стало намного лучше, будто все сомнения враз развеялись. — Теперь у тебя есть возможность вспомнить, ибо в этом доме живут люди, которые уже прикипели к тебе душой. Кое-кто даже меняться в лучшую сторону стал, поддаваясь твоему влиянию, — с губ мужчины сорвался смешок, когда он вспомнил своего брата. — Просто мне кажется это неправильным, — честно сказала Шираюки, переведя взгляд зеленых глаз на вид за окном. — Здесь есть все, что может понадобиться, но я ничего не делаю взамен. Ты не даешь мне никаких заданий, и мне просто неловко… Я чувствую себя бесполезной. — Ах, дело в этом, — Изана хмыкнул и поднялся, подойдя к окну. — Ты много пережила за этот месяц, и я не хотел бы обременять тебя какими-то поручениями, особенно перед «Большой гонкой». Ну, если уж быть откровенным с тобой, — Вистериа встал к девушке вполоборота, — об этом меня попросил Зен. — Что? Зачем? — Шираюки хотела вскочить с насиженного места, но крепко вцепилась ногтями в джинсы, заставляя себя сидеть ровно. Она была возмущена такой гиперопекой Зена, но потом вспоминала его слова пару ночей назад, когда он сказал, что не хочет марать ее руки. Возможно, Вистериа-младший считал, что она просто не готова столкнуться со всем этим, не приведя мысли о его прошлом и об этом Ra-2 в порядок. — Спроси это у него, — Изана усмехнулся, склонив голову немного набок. Шираюки задумчиво отвела взгляд и посмотрела на фоторамку на рабочем столе Вистериа. Воцарилась тишина, пока она рассматривала фотографию, на которой были все, кто принадлежал к мафии: Зен, который взобрался на спину Изаны, Ирен, которая корчила рожицу Малколму, Кики и Митсухиде, рядом с ними Филипп, недовольная Кэт и ухмыляющийся Чарли. А немного поодаль, как поняла Блеймор, были Мария и Франц. Даже по фотографии было видно, как эти двое увлечены друг другом — казалось, будто они вовсе не замечали камеры, целуясь. — Она была сделана до того, как наша семья распалась, — сказал Изана, проследив за взглядом Шираюки. — Здесь не хватает только Оби, но он делал этот снимок, — объяснил мужчина, и Блеймор показалось, будто под словом «здесь» он имел ввиду вовсе не фотографию. — Все возвращаются в это поместье, и только этот… Оби против вас, — Шираюки перевела взгляд на Изану, припоминая последнюю встречу с этим загадочным парнем. От подобной мысли она вздрогнула, но интерес был сильнее, чем плохие воспоминания. — Почему? Вистериа нахмурился, явно не ожидая того, что их разговор повернет в это русло. Эту тему он всячески избегал вот уже два года, но сейчас возникло непреодолимое желание рассказать Шираюки все, что пожирало его на протяжении этого времени. Казалось, будто ее вопрос стал решающим фактором для того, чтобы сбросить эту ношу со своих плеч, свалить все на кого-то еще, чтобы чувство вины прекратило давить на него. — Зен рассказал тебе о Ra-2? — спросил Изана, и лишь когда слова уже достигли ушей девушки он понял, что задал этот вопрос машинально. Нет, он не удивился, когда Шираюки спокойно кивнула — было ясно, что его брат доверяет ей, но он был поражен тому, что действительно решился на этот разговор…с ней. — Он не знает, как оно действует, да и никто, в общем-то, толком не понимает, — Вистериа скривился, отворачиваясь к окну. — Просто странная болезнь, которая поражает здоровые клетки внутренних органов. Все начинается с селезенки, затем вирус поражает печень, а дальше легкие, сердце и…мозг. За развитием болезни можно наблюдать по состоянию кожи — появляются крупные волдыри, которые гноятся, а чуть позже покрываются коркой. Это похоже на… — Саркоидоз*? — вскинув брови, спросила Шираюки. Изана окинул ее заинтересованным взглядом и кивнул в подтверждение. — Да, именно. Только если саркоидоз просто воспалительное заболевание, которое в ряде случаев способно разрешиться самостоятельно, или он, по крайней мере, не инфекционный, то Ra-2 передается воздушно-капельным путем, и я знаю только один случай, когда после его воздействия человек остался жив. Шираюки снова перевела взгляд на фотографию. Зен рассказывал ей о Марии, и если она возвращается, то Изана говорил именно о ней. Только Блеймор не понимала одного: к чему он рассказывает ей все это? — Отец был гением, который изобрел погибель для человечества. Он очень хорошо знал семью Окамото, господин Сайто был не только его лучшим другом, но и владельцем японской компании, которая сотрудничала с «Кларенс энтерпрайзис». Сайто был заинтересован в этих…технологиях, — Изана поморщился, — и вместе с отцом планировал провести эксперимент с живыми людьми. Вскоре отец погиб, а семья Окамото, распродав все практически обесценившиеся активы компании в Японии, переехала в Квинс и оборвали с нами все связи, но только не Оби. Ему будто небесами было предначертано стать тем, кем он есть сейчас, — мужчина печально усмехнулся и отвернулся, возвращаясь в кресло. На столе стояла чашка с давно остывшим кофе, и он пригубил его, продолжая рассказ: — так он оказался под нашим крылом. С ним мы бок о бок сражались с Кристианом, защищая то, что нам дорого, и наверное, я должен был рассказать ему об Ra-2 еще тогда, но ни он, ни Зен даже не догадывались о том, что такое опасное оружие существует в этом мире. Я ошибся, когда не сделал этого. — Почему? — машинально задала вопрос Шираюки, и Изана затих, гипнотизируя взглядом фотографию в рамке. — Если бы он знал о Ra-2, возможно, Оби не возненавидел бы меня. Может быть, он… Позволил бы мне объясниться, — Вистериа тряхнул головой. — Оби думает, что я убил его семью ни за что, что я устроил тот большой пожар в Квинсе ради забавы, что мне просто…не нужны были лишние люди, которые знали о том, чем промышляет моя семья. — Это не так... — с надеждой прошептала Шираюки, неспособная представить такую дикость в исполнении Изаны. — Не совсем так, — поправил ее Изана, постукивая пальцами по столешнице. Спустя несколько долгих минут он прекратил это и откинулся на спинку кресла, рассматривая безупречно белый потолок. — Знаешь, я совершил в этой жизни много ужасных вещей, действительно ужасных. Я убивал и подвергал людей страданиям, — медленно проговорил Изана, — и смерть родителей Оби отчасти моя вина — но лишь отчасти, — мужчина закрыл глаза, и в тот миг Блеймор увидела печать грусти на его лице. Он обнажил перед ней собственные чувства, и Шираюки не понимала, что сподвигло Вистериа на такое. — В ту ночь я действительно был там. Я действительно их убил. Не потому, что Оби стал мне не нужен — он до сих пор для меня как глупый младший брат, даже невзирая на то, что совершил не меньше ужасных вещей, чем я сам. Но я сделал это ради них и ради людей, которые жили рядом, понимаешь? Они уже были инфицированы, а лекарства от Ra-2 не существует до сих пор… А чуть позже я узнал, что Сайто намеренно распространял вирус среди обычных людей. Нашел его записи в старой лаборатории, где раньше был наш завод по производству блоков питания. Он ставил опыты даже на собственной семье, и именно они были первыми в некой базе «Blame», где фиксировались все зараженные Ra-2. — Это просто какое-то безумие! Как он мог?.. — в неверии произнесла Шираюки, прикрывая ладонью рот. Возникло такое чувство, будто Изана просто рассказывает ей страшную сказку, сюжет фильма или аниме, да просто выдумку, черт возьми, ибо разве могло такое произойти в реальной жизни? Чтобы человек подверг близких таким страданиям… — Я уже давно перестал задаваться вопросом о человеческой мотивации, с тех самых пор, как мой идеальный отец стал ублюдком без особой на то причины, — Изана распахнул веки и, выровнявшись, окинул Шираюки внимательным взглядом. Она казалась ошарашенной, и если бы не ситуация, ее удивленный вид заставил бы мужчину рассмеяться. — Мне пришлось…приложить руку к тому, чтобы эти люди покинули мир. Мы сожгли их дом, лабораторию, где работали эти фанатики, и я вынужден был найти еще сотню таких же человек и устранить их, ибо риск уничтожить весь Нью-Йорк благодаря Ra-2 увеличивался с каждым днем, — Вистериа сделал глубокий вдох и добавил: — я этим не горжусь, но, во всяком случае, мы избежали тысяч, а то и сотни тысяч смертей. — Просто не могу в это поверить, — Шираюки резко подалась вперед. — Почему ты не рассказал об этом Оби? Он должен был знать! Я уверена, что у него не было бы причин для ненависти, если бы вы просто поговорили. — Оби… Очень любил их, — Изана выглядел опустошенным. — Ради семьи, которая нуждалась в деньгах, он стал киллером, примкнул к этому миру… Ради них он жил. Я просто не знал, что мне делать, поэтому решил, что подарю ему новый смысл жизни. — Ты пожертвовал собой чтобы подарить ему мотивацию существовать дальше? — в ужасе воскликнула Шираюки. — Ты даже не дал ему выбора! — Я знаю, — спокойно кивнул Вистериа. — Но путь мести — все, что я мог ему дать. — Ты обрек его на страдания, — Блеймор вскочила с насиженного места и попятилась к двери. — Ты… Подверг свою семью опасности. — Он никого не тронет, потому что эти люди были близки и ему тоже, — возразил Изана, наблюдая за девушкой. — Оби жаждет только моей смерти. — Мне нужно напомнить тебе о том, что он сделал с Зеном? — срывающимся голосом прошептала Шираюки. Вистериа отвел взгляд, в котором отчетливо мелькнула злость. — Я не нуждаюсь в напоминаниях, Шираюки. Теперь прости, я должен вернуться к сборам, скоро мой рейс, — он посмотрел на наручные часы, и Блеймор не оставалось ничего иного, как выйти из кабинета. Казалось, будто ее жизнь перевернулась с ног на голову. Она считала Изану образцом благородства и честолюбия, но, как оказалось, люди верно говорят: не все что белое — пушистое, не все что черное с грехом. Иногда люди из лучших побуждений совершают ужасные поступки, и глава семейства Вистериа не стал исключением. Мир…имел намного больше граней, чем определение «добро» и «зло» в привычном виде.

***

— Раз, два, три, четыре, — мелодичный баритон звучал в разрушенном здании эхом, но парня, который продолжал считать вслух, это не волновало — все равно кроме него здесь больше никого не было. — Пять, шесть, семь, восемь, — медленно проговаривал он, считая свои шаги от входа к ближайшей колонне, которая поддерживала потолок. — Он не попал с расстояния восьми метров? Это что, шутка? Парень нахмурился и взлохматил пятерней свои каштановые волосы. Его распахнутая черная куртка издала шорох, а потом все затихло, пока он задумчиво рассматривал колонну. На ней виднелось два следа от пули — оба, как ему было известно, пролетели мимо цели. — Косоглазый стрелок, как мило, — он прощупал рукой в белой перчатке след от пули, отмечая, что эта вмятина от крупнокалиберного оружия. Осмотревшись вокруг, он заметил две гильзы от пистолета АМР. — Ах, вот оно что. Это была не винтовка, а пистолет, — с пониманием пробормотал парень, качая головой. — Ну хорошо, папочка, ты даже меня почти провел. Он осмотрелся, представляя, как несколько лет назад это здание пылало, навсегда хороня свои секреты о неком Ra-2. Среди обломков и горелых досок виднелись какие-то прожженные книги, дневники, вырванные листы, предметы декора, остатки станков и уже непригодных к эксплуатации машин…а еще свежие шаги на пепле, следуя по которым парень добрался к месту, где на полу четко были видны щели. Он вынул кирпич, а под ним была пустота — впрочем, его это не удивило. Удовлетворенно кивнув, парень встал и, весело улыбнувшись, на ходу снимая белые перчатки, вышел из здания — хотя называть это зданием было бы верхом неприличия. Кому вообще понадобилось бы приходить на старый заброшенный завод по производству блоков питания, где все в любой момент грозило рухнуть и придавить обломками зеваку, который забрел сюда в поисках минутного прилива адреналина? Только тому, кто знал, с чего все началось. Только тому, кто ведал о том, что в свой последний путь отсюда отправился Иван Ренард.

Только ему. Первому сыну и наследнику великого и ужасного Кристиана Шенезард — Реджи.

***

На сердце Ирен было тяжело. Казалось, что весь мир утратит краски, когда автомобиль Изаны покинет это поместье, и Миллер боялась, что это действительно произойдет. Она стояла на крыльце, наблюдая за переговаривающимися Зеном и Малколком, и крепко сжимала в руке медальон с золотой цепочкой. Эта вещь была последним, что осталось у нее после смерти матери — единственным напоминанием о том, что она вообще когда-то была. Раздался скрип двери, и Ирен обернулась, встретившись взглядом с Вистериа. Он выглядел не печальным — скорее опустошенным, будто за те несколько часов, которые они провели отдельно, случилось нечто ужасное. — Уже пора? — спросила она, нарушая между ними тишину. Изана медленно кивнул, подойдя к ней. — Когда я вернусь, мне нужно будет с тобой кое-что обсудить. Кое-что, что касается…нас, — хрипло сказал Изана, отворачиваясь. Малколм и Зен не обращали на них никакого внимания, а кроме него и Ирен на крыльце дома больше никого не было, и никто не видел, как большая мужская ладонь крепко, но нежно сжала хрупкую женскую. — Я… — она замолчала, не в силах произнести признание. Нет. Не сейчас, когда его, да и ее жизнь находится под угрозой. Незачем было смущать разум какими-то чувствами. — Надеюсь, что все пройдет хорошо, — Ирен выдернула свою руку и приникла к груди Изаны, становясь на носочки. Она обняла его за шею, цепляя медальон, который доходил ему до самого сердца. — Верни мне его, когда приедешь домой. Он — все, что у меня осталось от прежней жизни, — Миллер печально улыбнулась, и в тот момент Изане хотелось лишь одного: крепко стиснуть ее в объятиях, прошептать что-то утешающее, но он не стал, зная, что эта девушка скорее шею ему свернет после минутной слабости. Вместо этого Вистериа кивнул ей, улыбаясь так искренне и беззаботно, что сердце Ирен невольно сделало кульбит. — Разумеется, — Изана быстро поцеловал девушку в макушку и широким шагом зашагал к автомобилю. Ирен смотрела на него, на эту знакомую походку, слегка опущенные плечи, но высоко поднятую голову, и молилась о том, чтобы он вернулся домой. — Ирен… — тихо прошептала Шираюки. Миллер вздрогнула, не понимая, как красноволосая подобралась к ней так незаметно. Должно быть, она была слишком увлечена собственными мыслями. — Не люблю эти долгие прощания, знаешь, — Ирен хихикнула и заставила себя стереть с лица печальную маску. Она улыбнулась подруге, качая головой. — Будто в сопливых мелодрамах, а меня это бесит. Я не создана для такой романтики. Блеймор лишь вздохнула, видя это притворство. Конечно, каждый человек имел свои слабости и секреты, но не каждый мог доверить их кому-то еще. Невзирая на то, что Ирен была ее подругой, она предпочла закрыться и оставить свои мысли о Изане под замком чувств. Шираюки это понимала, поэтому и настаивать не стала, молча наблюдая за тем, как заводится автомобиль, как открываются ворота и он покидает территорию поместья. Какое-то время девушки постоят рядом, вдыхая свежий утренний воздух, и каждая из них будет думать о своем, не желая нарушать уютную тишину.

***

Изана предпочел сесть на заднее сидение, где лежал его дипломат со всеми необходимыми документами и подготовленными Кэт контрактами. Он взял в руки металлический медальон на длинной золотой цепочке и открыл его, рассматривая фотографию маленькой Ирен. Ее рыжие волосы, заплетенные в два смешных хвостика, россыпь веснушек на улыбающемся личике… Вистериа смотрел на нее, не в силах сдержать улыбку. Мужчина будто и не слышал разговора Малколма и Зена, не обращал внимания на проносящийся за окном вид — он только спрятал медальон под одежду и прикрыл глаза, мечтая о том, чтобы все это закончилось. Проклятые контракты, мафия, чертов чип — он грезил о том, чтобы все это обратилось в пепел.

Он грезил о свободе.

***

Хороший киллер не знает промаха и не задает вопросов. Он делает то, что должно, а утром обнаруживает крупный денежный перевод на свою карту. Хороший киллер не копает под своего босса и не лезет в большую игру, игнорируя правила. Оби делал все наперекор правилам «хорошего киллера». Он не был бездушной машиной, которая только делает то, что говорят — больше нет. Сейчас Окамото казалось, что он как никогда жив, и это чувство заставляло его действовать. Дни шли, но не слишком плодотворно: он встречался с разными информаторами, которые прежде работали на Каина Вистериа, расспрашивал их о неком Ra-2 и базе «Blame», но никто не мог объяснить ему, с чем Оби столкнулся. Они либо отворачивались, бормоча что-то несуразное (вероятно, скрывая это по чьему-то приказу), либо действительно ничего не знали, разводя руками. Тогда Оби стал поднимать старые архивы, вырезки из газет, новости в интернете — он пытался найти хоть что-то, что могло быть этим Ra-2. Это было какое-то лекарство? Яд? Вирус? Просто бесполезное название каких-то технологий, которыми торговал Каин? Окамото не знал, и собственное незнание стало раздражать до такой степени, что хотелось размозжить кому-то голову, сгоняя злость. Как назло, работы от Шенезард не было никакой, и Оби вынужден был коротать свое время в любимом баре, размышляя над теми крупицами информации, которые у него были. Забегаловка в этих криминальных трущобах, если быть откровенным, ему на самом деле не нравилась — виски здесь был дешевым, коньяк — безвкусным, даже вода из-под крана была какой-то не такой на вкус, но здесь собирались «сливки общества», которые частенько обсуждали что-то интересное, и здесь его всегда ждали. — Ах, Оби, это ты, — Рита Бланшар, женщина лет сорока, протирала барную стойку, но она отвлеклась, когда услышала, как открылась дверь. В такое раннее, по меркам гуляк, время суток народу здесь было немного, и бармен могла уделить все свое внимание любимому клиенту. — Рада тебя видеть, — женщина улыбнулась, демонстрируя отсутствие переднего зуба. Окамото знал, что год назад Рита подралась с мужиком, который до нее домогался, да так подралась, что потеряла в бою зуб, а бар после той драки был закрыт на два месяца. Наверное, стоило ее даже поблагодарить за хороший косметический ремонт, который провел хозяин этого заведения, да и он, в общем-то, это сделал: выплатил весь долг Бланшар и переговорил с Диланом, чтобы та осталась здесь работать. Рита обрела лихую славу, а все постоянные клиенты прониклись к ней симпатией и уважением, припоминая то, что она поставила на место Джека, мать его, Мясника! — Как хорошо, что ты зашел. Оби не смог сдержать ответной улыбки. Он сел на высокий стул и сложил руки в замок на барной стойке. — Решил заглянуть сюда ненадолго, развеяться, — в присутствии Риты Окамото чувствовал себя спокойно. Она была старше его на добрых двадцать лет, но он испытывал к ней какое-то странное чувство привязанности, совсем не похожее на то, какое испытываешь к девушке. Для него Бланшар была будто крестная матушка, и он прикипел к ней всем сердцем. — Я налью тебе виски, — сказал Рита, отворачиваясь. Она достала из-под полы бутылку с Chivas Regal и налила ему стопку. Элитный алкоголь женщина переводила только на него. — Спасибо, — Оби кивнул, выпивая его залпом. Парень поморщился от крепости напитка, но его тело будто пробрал электрический заряд, и дышать сразу стало легче. — Какие тут у вас новости? — Кое-кто приходил сюда вчера ночью, — Рита понизила голос и, делая вид, что наливает очередную стопку, склонилась ниже. — Этот кое-кто искал тебя. — Что? — Оби удивленно вскинул бровь. Виски больше его не интересовал: все внимание было сконцентрировано на Рите. — Парень молодой, ровесник твой, может, — Бланшар снова принялась протирать бокалы, искоса поглядывая на пару зевак в зале. — В темной куртке, с каштановыми волосами. — Чего хотел? — Велел передать тебе, что «копать веселее вдвоем». Сказал, если захочешь «обсудить ночные прогулки», он будет тебя ждать здесь, завтра ночью. От удивления зрачки Оби расширились. Он был уверен, что его ночная вылазка на место гибели Ивана Ренарда окажется незамеченной, но теперь понял, что ошибался. Только как этот незнакомец выследил его? Неужели Окамото был настолько неосторожен, что допустил ошибку?.. Нет, он так не думал. Либо этот таинственный гость знал его, либо… О втором варианте Оби предпочел не думать, ибо это означало верную смерть. — Спасибо, Рита, — снова Окамото залпом опустошил содержимое стакана и встал с места, кинув на столешницу сотню долларов. — Загляну сюда завтра вечером. — Тут слишком… — Ты знаешь, что с ними делать, — Оби застегнул свое пальто и улыбнулся, покидая бар. Завтра ночью он узнает, что судьба преподнесет ему в очередной раз. А пока…ему предстоит узнать больше о Кристиане Шенезард.

***

Прошло несколько дней после того, как Изана уехал. Все время Шираюки посвящала занятиям с Зеном — он учил ее ориентироваться по сторонам света и читать карты. Сейчас же Блеймор сидела в библиотеке и читала книгу под названием «Советы начинающему штурману в ралли-рейде». Конечно, она не собиралась участвовать в ралли, но это дало ей кое-какие знания относительно происходящего на гонках и роли штурмана в целом. — Ах, вот ты где, дорогуша, — облегченно сказал Зен, и его голос, раздавшийся как гром средь ясного неба, не на шутку испугал Шираюки. Она подпрыгнула на месте, роняя книгу на стол. — Тьфу на тебя, идиот, ты что так вламываешься? — у нее появилось непреодолимое желание перекреститься. — Так значит, да? Не зайка, не котик, а идиот? — Зен свел брови домиком и печально вздохнул. В тот момент Шираюки подумала, что он похож на Кота из «Шрека». — Да, это прозвище тебе определенно идет больше, — Шираюки фыркнула. — Хотя для меня ты останешься Господином Придурком… — Ты что, решила мне сердце разбить? — в ужасе прошептал Вистериа. — А ты что, решил меня до сердечного приступа довести? — парировала Блеймор, улыбаясь. Молодые люди просто не смогли удержаться и рассмеялись. — Ладно, прости, дорогуша, ты еще нужна мне живой. — Зен подошел ближе и взял в руки книгу, которую читала девушка. Он прочел название и скривился. — А на кой-черт тебе сдалась эта бесполезная литература? — Ну, я заучила карту, которую ты мне дал, поэтому подумала, что надо было бы поднабраться опыта касательно того, что делает опытный штурман… — А ну-ка, — Зен положил книгу на стол и протянул Шираюки руку. — Пойдем со мной. — Чего? Куда? — настороженно спросила девушка, не решаясь двинуться с места. — Как куда? Покажешь, что должен делать опытный штурман, — Зен игриво улыбнулся, но Блеймор, откинувшись на спинку стула, демонстративно сложила руки на груди, всем своим видом выказывая протест. Тем интереснее была эта игра, ха. — Почему из твоих уст слово «опытный штурман» звучит как опытная ш…куртизанка, — Шираюки смущенно откашлялась. — Бог меня упаси сказать такое при даме! — в притворном ужасе замер Вистериа, прижимая руки в сердцу. — Нет, серьезно, пойдем. Ты выучила стороны света, а теперь мы немного попрактикуемся, пока едем в аэропорт. И мы, кстати, почти опаздываем, — глядя на наручные часы сказал блондин. — Куда-куда?! — переспросила Шираюки и резко вскочила, так, что стул ее с громким стуком упал на пол. Только Блеймор этого, кажется, даже не слышала. — Мы едем встречать их? — взгляд девушки восторженно загорелся, хотя даже она сама не понимала, что приводит ее в такой восторг. С каких пор вообще ее так манят новые знакомства? — Да, автомобиль уже подан, — Вистериа вновь подал ей руку. — Куда я без своего штурмана-то, а? — он снова улыбнулся, но в этот раз Шираюки не стала поддерживать игру и встала, вложив в его руку свою ладонь. — Чего ты там встал? Давай быстрее… — красноволосая потянула Зена в сторону выхода из библиотеки, но он продолжал стоять на месте, будто вросший в землю столб. — Постой, — тихо сказал Вистериа, и в тот миг из его голоса исчезли веселые нотки, уступая место серьезности. Шираюки повернулась к нему, не отнимая руки. — Когда ты увидишь Марию… Лучше не смотри на нее в упор, — Зен потупился. — Она этого не любит. — Хорошо, — девушка согласно кивнула, заинтересовавшись этой встречей еще больше. Что могло смутить ее в Марии?.. Крепко сжимая руку Шираюки, Зен спустился вместе с ней в холл. Он, как настоящий джентльмен, помог надеть ей куртку, не прекращая подкалывать, будто несколькими минутами ранее и вовсе не был растерянным. Такое поведение наводило Блеймор на самые разные вопросы, но она оставила их при себе. Будет еще время подурачиться. Они вышли из поместья и подошли к фонтану, где уже стоял дорогой с виду черный автомобиль. — Поедем на Brabus CLS Rocket, — в ответ на немой вопрос девушки Зен пожал плечами и сел на место водителя. Шираюки села на пассажирское сидение и пристегнулась. — Итак, дорогуша, теперь будем учиться быть штурманом на практике. Что там писали в той бесполезной книжке, которую ты вообще неизвестно откуда взяла? — Вистериа завел автомобиль и взглянул на красноволосую, ухмыляясь. — Штурман должен быть спокоен… — Что за бред? Как ты можешь быть спокойна в моем присутствии? — Зен фыркнул, выезжая за территорию поместья. — Твое сердце ведь наверняка трепещет... — Боги, что ты несешь? — Шираюки искренне рассмеялась, качая головой. — Добро и справедливость в этот мир, — Зен подмигнул и перевел свой взгляд на дорогу. Brabus CLS Rocket издал рык, оповещая Блеймор о том, что путь они проедут с ветерком, и ей отчего-то стало страшно. — И, может быть, крупицу любви для тебя, м? Ответить Шираюки ничего не успела — черный автомобиль резво сорвался с места, да так, что ее буквально впечатало в мягкое кожаное сидение. Она крепко вцепилась в ремень безопасности, пытаясь рассмотреть в смазанном пятне улицу, по которой они ехали. — Поме… Помедленнее! — прохрипела девушка, и Зен сбавил скорость. — Первое правило штурмана — быть готовым к внезапному. Сейчас я могу сделать тебе поблажку, ибо это я отличаюсь жаждой скорости и люблю быструю езду, но на «Большой гонке» такого не будет. Второе правило штурмана — знать сильные стороны автомобиля. Сейчас наша сила в маневренности Brabus CLS Rocket, — пояснил Вистериа, выезжая на встречную полосу. Шираюки с ужасом наблюдала за тем, как на них несется огромная фура. — Ты что, не видишь эту огромную машину?! — в панике закричала девушка, тыча рукой в летящую на них фуру. Она так громко и оглушительно сигналила, что у Блеймор заложило уши. — Машину? — Зен отвел взгляд от лобового стекла и посмотрел на Шираюки. — Какую машину? — Вот эту машину! — крикнула она, когда расстояние между ними и фурой сократилось еще больше. — Ах, ты про эту машину, — Вистериа невозмутимо крутанул руль вправо, возвращаясь на свою полосу. Фура благополучно проехала мимо. — Т-ты больной… — хрипло сказала Блеймор, чувствуя, как по спине липкий пот течет с нее в три ручья. — Да, и ты тоже такой станешь, — Зен весело рассмеялся. — Я тебя научу не только стрелять или карту читать, но еще и водить. В конце концов, никогда не знаешь, что может случиться на «Большой гонке», — Вистериа потер гладко выбритый подбородок и положил обе руки на руль. — Не знаешь, что может случиться? Что-то меня твои слова совсем не обнадеживают, — Шираюки нервно улыбнулась. Да как вообще можно было оставаться таким спокойным, когда они только что едва не впечатались в фуру?! — Ну, в прошлом году, например, когда Митсухиде был моим штурманом, ему пришлось вести автомобиль задом наперед, пока я был в отключке. Кое-кто из участников решил воспользоваться транквилизаторами, так что меня вырубило перед самым финишем и мы едва не улетели в кювет. — Такое разве не запрещено? — скептически спросила Шираюки. — На «Большой гонке» выживает сильнейший. В прямом смысле этого слова, дорогуша, — Зен сказал это так просто, будто говорил ей о погоде, и Блеймор не сразу поняла смысл его слов. — Стоп, что? Мы там и погибнуть можем?! — Теоретически, — Вистериа скривился. — Такого еще не случалось. Были, конечно, разные травмы, но все возвращались живыми… Надеюсь, в этот раз не будет иначе. — Да, меня это утешает, — недовольно фыркнула Шираюки. — Ты боишься? — Зен посмотрел на девушку искоса. Она неуверенно покачала головой. — Я…Боюсь не смерти, — сказала Блеймор, припоминая странные слова Ирен о «погибели и спасении человечества». Она интерпретировала это по-своему, решив, что смысл пророчества заключается в получении чипа, и теперь ей хотелось во что бы то ни стало помочь его вернуть. — Риск — то, что делает нас живыми, — спустя какое-то время заговорил Зен. — Адреналин в крови, бурлящие эмоции, что переполняют тебя через край — для меня это и есть жизнь. Верь мне, дорогуша. Мы выберемся из этой «Большой гонки» живыми, — Вистериа улыбнулся, поворачивая налево. Шираюки знала эту дорогу — они ехали к Международному аэропорту имени Джона Кеннеди.

***

В аэропорту всегда было много людей. Кто-то ждал свой самолет в кафетерии, кто-то проводил время подремывая в зале ожидания, но многие просто выходили из здания, приветствуя Нью-Йорк, который так манил туристов. Шираюки и Зен остановились перед большим табло, на котором было расписание всех рейсов. Нужный им самолет из Вены уже прилетел, и теперь молодым людям предстояло найти Марию и Франца в этой огромной толпе, но делать этого не пришлось. Их Блеймор заметила сразу: на эскалаторе стоял мужчина с русыми волосами, а на руках он держал одетую в бежевое пальто девушку, которая обвила его шею руками. Ее лицо было скрыто за марлевой повязкой, глаза скрыты за темными очками, но даже так Шираюки была уверенна, что это Мария. Франц тоже заметил их, или, вернее будет сказать, он узнал Зена. Вистериа помахал им рукой и улыбнулся, ожидая, пока мужчина подойдет к ним. — Сколько лет, сколько зим, — вблизи Франц был еще симпатичнее, чем на фотографиях: у него были кустистые брови, красивые карие глаза, прямой нос, несколько родинок на скулах, а губы его складывались в притягательную улыбку. — Я так рад тебя видеть, дружище. — А я-то как вам рад! — Вистериа сделал несколько шагов к ним на встречу и с громким хлопком опустил руку на правое плечо мужчины. — Мария… — Ну здравствуй, — ее голос был едва различим в таком гуле, но в нем без труда чувствовалась улыбка. — Ты совсем не изменился, балбес. Но эта милая девушка рядом с тобой… — Какой я бестактный, — Зен неловко улыбнулся и почесал затылок, — это моя дорогая подруга Шираюки Блеймор, — он сделал жест в сторону девушки, и красноволосая подошла к ним, поравнявшись с Вистериа. — В силу некоторых обстоятельств она живет сейчас в нашем доме, а вскоре будет участвовать со мной в «Большой гонке», — в двух словах рассказал он. — Шираюки, это Франциск Леруа и Мария Стюарт. Бывшая Стюарт, — поправил себя Зен. — Как королева Мария Стюарт? — с улыбкой переспросила девушка, и Франц кивнул ей, крепче прижимая жену к себе. — Да, а я почти как Франциск Второй*, даром, что живой, — пошутил мужчина. — Пойдемте к машине. Нечего нам тут стоять, вы привлекаете так ненужное нам внимание своей романтической выходкой, — Зен отошел и махнул рукой, призывая друзей двигаться. — Ты сделал то, о чем я тебя просил? — спросил Франц, когда они вновь поравнялись. Шираюки шла позади них, не решаясь спросить, о чем они говорят. — Да, Ирен забрала ваши вещи еще утром, и она купила… — Не надо, — тихо попросила Мария, и Зен замолчал, смущенно отвернувшись. Блеймор оставалось только гадать над такой реакцией. — Но спасибо за заботу, — пробормотала она. Вместе компания вышла на парковку, где Вистериа оставил Brabus CLS Rocket. Он открыл перед Франциском двери, и тот бережно усадил на сиденье Марию. Леруа сел рядом, а Шираюки вновь заняла место рядом с Зеном. Тот осмотрелся по сторонам и тоже сел за руль. — Как долетели? Надеюсь, все было хорошо? — спросил Вистериа, покидая парковку. — Да, проспали весь полет, — ответила Мария, склонив голову на плечо мужа. — До смерти хочу принять ванную. — Потерпи немного, — отозвался Зен, и лицо его приобрело умиротворенное выражение. Шираюки с интересом наблюдала за таким незнакомым Вистериа, который даже не дурачился по обыкновению. Всю дорогу до поместья молодые люди общались, и Блеймор не смела влезать в их диалог, внимательно слушая рассказы Франца о его доме во Франции, о Германии, Австрии и даже о Израиле, где супруги успели побывать за последние два года. Дорога домой оказалась в два раза короче, и вот черный Brabus CLS Rocket въезжает на территорию поместья и останавливается у фонтана. — Добро пожаловать домой, — сказал Зен, убирая руки от руля. Он повернул голову к Францу и, удостоверившись в том, что тот к чему-то готов, вышел из автомобиля. Шираюки отстегнула ремень безопасности и последовала за ним. Обойдя фонтан она увидела Ирен, которая уже катила перед собой инвалидную коляску. На ее лице легко читалась тревога. Миллер прошла мимо них к автомобилю, к тому моменту из него выбрался Франц. Он помог своей жене удобнее устроиться в этой коляске, и теперь Ирен низко склонилась к Марии, крепко обнимая ту. — Прошло столько времени, Мария… — услышала Шираюки. Она слышала в голосе Миллер неприкрытую печаль. — Как я рада, что вы вернулись. — Ты так повзрослела, Ирен, — сказала Леруа, когда рыжеволосая отстранилась. Она сняла очки, и теперь Шираюки могла заметить несколько рубцов и пятен на скулах и лбу девушки. Ее светло-русые волосы отчасти скрывали их от любопытного взгляда Блеймор. — Стала прекрасной женщиной. Любовь украшает, верно? — насмешливо сказала Мария, а Ирен только фыркнула, рассмеявшись. — Кто бы говорил! Мне никогда не сравнится с тобой в красоте. — Какая откровенная лесть, — Леруа нахмурилась, но не смогла сдержать улыбки. — Пойдемте в дом, — сказал Зен, с каким-то странным умилением наблюдая за воссоединением двух давних подруг. — Да, — Ирен кивнула, и Франц взял коляску за ручки, покатив его к крыльцу. Вместе с Миллер он поднял ее по лестнице и скрылся за дверью дома. — Это оружие…сделало ее такой, — тихо сказал Зен, подойдя к Шираюки. Блеймор застыла в ужасе, не в силах пошевелиться. — Она… — девушка замолчала, не в силах сказать что-то еще. — Ее ноги парализованы, да и глаза видят не так зорко, как прежде, но это, без сомнения, прежняя Мария, которая вечно дурачилась с таскающейся за ней Ирен, — Зен слабо улыбнулся и бережно обнял Шираюки за талию. — Пойдем. Тебе предстоит познакомиться с ними поближе. Блеймор кивнула и последовала за Зеном, но перед глазами все еще стояла картина обезображенного лица девушки. Она была прекрасна на той фотографии, которую красноволосая видела на столе Изаны несколько дней назад, но то, во что Ra-2 превратило ее кожу нельзя было охарактеризовать никак иначе, кроме как «ни единого живого места». Шираюки боялась представить, что довелось пережить Марии за эти два года, но она все еще улыбалась и казалась искренней. Силе воли такого человека можно было только завидовать, но Блеймор это восхищало.