Кожа цвета слоновой кости.

—Клянусь Вам, балы у графа Эдварда Мориса, куда лучше, чем у Томпсонов. Здесь порой так скучно, нудно, и танцы в тягость и общение, поэтому я выживаю, как могу. В основном нахожу людей по настроению. — разговор Фрост вёл на спокойной волне. Он чувствовал себя комфортно, но не давал себе расслабиться при Элизабет. Он не могу себе позволить разговаривать с ней на темы, о которых она не сможет с ним поговорить, то есть взрослые темы. Это его и отталкивало в ней, но и в тоже время, ему казалось, что она может подхватить любую тему, если захочет. Да и в разговоре Фросту больше всего нравилось смотреть на неё. Выражение ее лица всегда было радостным, таким светлым и чистым, потому Джексон наслаждался ей. —Но и помимо Мориса имеются ещё множество чудесных балов. Можете всегда спрашивать, я непременно подскажу, куда лучше отправиться тем или иным вечером. —Вы, видимо, очень любите танцы. —в голосе ее была игра, которую не мог не заметить Джек, и это его безумно напрягало, но и манило. Больше всего ему было интересно, о чем же знает милая Элизабет о нем. Она так нагло утверждала, что это что-то настолько личное, что не дай Бог, кто-то услышит, а сейчас делает вид, что ничего вовсе и не было. Фрост всегда пытался перевести тему в сторону этого тайного личного, но Элизабет, хотя и понимала к чему он клонит, нагло игнорировала данный жест. Фроста это раздражало, но он чувствовал, как ему самому было выносимо от того, что он ничего не знает о ней. С каждой секундой каждая ее клеточка белоснежной кожи, белокурых волос и таких обворожительных глаз манили его. Он впитывал от неё эту простоту жизни, наивность, ту жизнерадостность, которую он когда-то утратил. Ему была приятна компания девушки, поэтому старался не останавливать разговор. —Просто мне приходилось много где бывать. —он нежно улыбался. Они вместе стояли, смотрели то на ночное небо, то на сад, который расположился над верандой, красивым миниатюрным лабиринтном, то иногда переглядывались. Элизабет всегда волновалась, когда ее взгляд встречался с ледяным взглядом Фроста. Весь его внешний вид завораживал ее. Такой строгий взгляд, его непослушные серые волосы, белоснежные зубы, его кожа, кажется, цвета слоновой кости—все, что давало понять людям, что этот парень—аристократ, светский человек и далеко не так прост. Его строгий белый мундир подчёркивал его фигуру, по которой точно можно было сказать, что он в крепкой физической форме. —Сколько же Вам лет? Говорите так, словно возрастом вы не уступаете моему отцу. —Я думал, что неприлично спрашивать возраст, но Вы видимо плюете на все правило. —сказал Фрост, после чего Элизабет покраснела и отвела взгляд. Джек знал, что обидел девушку своим наглым тоном, лишним словом, но ранее он думал, что они переступили некую черту общения, но ошибся. —Неприлично спрашивать у дам, но никак не у мужчин, —Эльза резко повернулась снова к Фросту, озарив свой улыбкой. —Если мы считаете это неприличным, то, может быть, у вас проблемы? —она звонко засмеялось, прикрывая лицо рукой. —Извините, графиня. Фрост тоже принялся смеяться, но решил остановить насмешку и не привлекать к себе внимания. —Мне двадцать семь лет. Теперь Вы довольны? —улыбка не уходила с его лица. —Да Вы старик! —снова усмехнулась девушка. —Мне так комфортно с Вами, как бы это не звучало. А Вы сегодня не танцуете? Хотел бы я разочек снова станцевать. —Так вы не любитель? —удивилась блондинка. —Вы бываете на всех балах, но не танцуете. Как печально! Я всегда танцую. Мне нравится кружить в пышном платье под оркестр. —Это прекрасно, как я считаю. —лицо Джека теперь было совсем иным. Строгость сменилась мягкостью, и теперь светилась улыбка. —Может тогда... Разговор был прервал. Так нагло, нахально, что лицо Джексона вдруг вернулось в начальный вид, и всё его внимание устремилось на стоящего рядом молодого парня. —Вот ты где, Эльза! —шатен схватил девушку за руку, быстро поцеловав. — Тебя уже все обыскались. Родители чуть весь дом на уши не подняли, а ты тут стоишь прохлаждаешься. —Ханс будто не замечал стоящего рядом Фроста, который всем своим недовольным видом показывал, что молодому человеку следовало бы уйти. —И зачем же они меня искали? —заволновалась девушка, а потом вдруг поняла, что Ханс лжёт. —Чтобы ты смогла станцевать самый важный танец за своей первый и самый важный вечер. —он улыбался, самолюбие прям и перло от него. Эльзу всегда это отталкивало, а когда шатен начинал разглядывать себя в случайном зеркале, когда даже молодые милые дамы не могла позволить себе такого, Эльзу просто выворачивало. —С кем же этот танец? —спросила Разенграфф, но уже знала ответ. —Со мной, конечно. —он стоял с поднятой головой, хотел показаться лучше, чем он есть, но этого человека уже не спасти. —Боюсь, что не смогу. —соврала Элизабет. —Нога болит от новых туфель, да и я довольно устала. Может лучше станцуете с одной из других дам? —Тогда мне придётся увести тебя домой, раз ты в таком положении. —Нет, что Вы, я уеду сама. —Эльза хотела показать Хансу, что он ей чужд этим «Вы», но он ничего не понял или не захотел понимать. Лицо шатен вдруг изменилось и стало строже. Он подошёл ближе к ней и склонило над ухом, чтобы никто более не слышал того, что он говорил, но шептать не стал, поэтому его басистый голос слышал Фрост, которого до сих пор напрягал этот самовлюблённый мальчишка, не уважающий его присутствие. —Я не позволю, чтобы моя невеста крутилась рядом с другими мужчинами. Я не хочу, чтобы люди потом говорили за мой спиной. Не ставь меня в затруднительное положение и просто поезжай со мной. —произнёс Ханс. Эльза резко перевела взгляд на Фроста, дабы узнать его реакцию. Она испугалась, того, что слышала, и точно знала, что это слышал Джексон. Она не хотела, чтобы тот не так все понял. Но Фрост стоял все так же строго, серьезно и даже не стал смотреть в сторону Элизабет, продолжая поедать глазами Ханса. —Что за чушь Вы опять говорите? —голос не стал тише, но строже. —Мы уже обсуждали эту тему, а Вы все продолжаете... —Милая Эльза, я жду Вас через пять минут внизу, поторапливайтесь. —и ушёл. Джек знал, что если она сейчас уйдёт, то это правда. Если это так, то это обидит его, сильно огорчит. Тогда получится, что Эльза, эта милая девушка, играла с ним. Хоть, кто может назвать это игрой? Она просто общалась в своё удовольствие, наслаждалась последними моментами свободы. Он понял, что не должен держать на неё зла. —Мне пора. —почти шепотом произнесла Эльза, практически не поднимая взгляд на Джексона, то ли от стыда, то ли она была так сильно огорченна. —Надеюсь, мы ещё увидимся. —она улыбнулась, в последний взглянув ему в глаза. —Буду ждать. —Джек до последнего старался быть приветливым, пытался показать ей, что не расстроен, и что ничего плохо в этой ситуации нет. —Надеюсь, Вы подарите мне танец. —улыбнулся, надеясь, что она ответит да, но зная, что даже если она ответит так, этого все равно никогда не произойдёт. —Конечно. —цель на сегодняшний вечер была выполнена. В глубине души девушка сияла сильнее луны на небе, горела больше свечи, но внешним видом показывала лишь отчаянье, но одно она точно знала—он теперь просто так от неё не отцепится. Только осталось объяснить ему ситуацию с Хансом, но не сейчас. В данный момент это играло ей на руку. Эльза хотела, чтобы он думал, что она никогда не сможет быть его.