Реанимируйте меня

Недели летели одна за другой, а я давно уже перестала следить за временем. Есть только мое и не мое дежурство. Смотрясь в зеркало, все больше видела в себе прошлого, а может, и настоящего, Дмитрия. Замкнутость, маска Стража — даже Лисса не могла понять, что у меня на душе. Колкости и шутки Кристиана теперь совсем остались без внимания. Не помню, когда я вообще с кем-то разговаривала, в основном только сама с собой — в голове. Эмоции на моем лице видели только коллеги и только тогда, когда мы выезжали на какое-нибудь задание, связанное с убийством стригоев. Ненависть вспыхивала пламенем в моей душе, я убивала одного за другим, не напрягаясь. Это как муху убить. Многих пугало такое поведение, ведь все время я спокойна, а в стычке ярость управляла мной, которую я не всегда могла контролировать. Я стала задумываться о том, почему эта ярость появляется, откуда такая лютая ненависть к этим не-мертвым тварям. «Это нормально», — скажете вы. Может быть, но не до такой степени. И со временем поняла, почему именно так, а не иначе. Стригойская сущность разрушила мою жизнь, ведь именно из-за них я потеряла любимого дампира, которого боюсь — или боялась? — и теперь я начала с эти бороться, бороться с собственными страхами. Последнее время не покидало меня и чувство беспокойства, как будто что-то должно случиться, что-то непоправимое и по-настоящему ужасное, но я никак не могла понять, что же это будет и с кем связано. Может быть будет покушение на Лиссу, а может Беликов вновь попадется мне на глаза. Внутри переполняют эмоции, а в реальной жизни все видят только холодность, маску и потухший взгляд — это приходит со временем к любому Стражу, но ко мне все это описание отнеслось слишком рано, но такова моя жизнь. Хэзевей — это диагноз. За всеми этими размышлениями я не и заметила, как пролетело мое суточное дежурство, — теперь я могу поспать. К удивлению, после того, как я покинула Бийск, все мои кошмары прекратились, будто их и не было никогда. Реанимация удалась, но только у одного. Но бессонница никуда не ушла, а все из-за этого предчувствия неизбежного. Кивнув Стражу, который пришел меня заменить, я направилась к выходу, как вдруг оклик моей подруги заставил меня остановиться. — Роза, у меня к тебе важный разговор. — Она повернулась к Стражам, — мы можем остаться наедине? — немного замешкавшись, они все-таки вышли из кабинета. И затем она сообщила мне о том, что приедут гости и что не хочет моего присутствия при них. — Почему? — краткий вопрос. На самом деле мне было плевать, меня многие знают только по слухам и репутации, поэтому просьба Лиссы была не удивительна. — Если я тебе скажу, ты обещаешь, что не сделаешь ничего эдакого? — спросила она, ее глаза выражали обеспокоенность и некоторую неловкость. Я лишь пожала плечами, и даже на секунду показалось, что глаза Лиссы наполнились гневом, который сразу же испарился. — Сначала дай мне обещание, — попросила она. — Ваше Величество, я обещаю, что ничего не сделаю нашим гостям, — усмехнувшись, ответила я. Лисса закатила глаза, но потом ее лицо стало серьезным. — Это Наталья Озера и Дмитрий Беликов. — Официальным тоном сказала она, — она помогает ему справиться с проблемой, — она запнулась, — он немного не в форме. — Кратко сказала она. — Ясно, — кивнула я и, резко развернувшись, покинула кабинет подруги, которая сообщила мне не самую приятную новость, а также мое предчувствие вновь зарокотало в груди. «Немного не в форме». Что бы значила эта неуверенно произнесенная фраза? Разве Бог может быть не в форме? Да, это прозвище до сих пор при нем, ведь правда. Я очень надеялась на то, что не показала Драгомир свои настоящие эмоции, что мне удалось сохранить маску хладнокровия на лице. Но внутри все кипело, возможно, это была ярость, та самая неуправляемая ярость, — он обещал никогда не появляться в моей жизни. Но пока он здесь — я в своеобразном отпуске. Мысль пришла в мой больной мозг — подсмотреть никто не запрещал, ведь Дмитрий даже не узнает об этом. Переодевшись в обычную одежду, я пошла ближе к воротам, где буду ожидать прибытия гостей. Сон как рукой сняло, поэтому я была полна энергии и жаждала действий, хоть и понимала, что обещала Лиссе ничего не вытворять. Руководило мной любопытство, что же за проблема у Беликова, а также, что их связывает с Ташей, которой, кажется, все-таки повезло, ведь дампир выбрал ее, а не меня, хотя его слова про любовь ко мне до сих пор режут лезвием по сердцу. Ворота открылись, и во Двор въехала черная машина, большой джип, который остановился так хорошо, что я видела все, хоть и стояла в тени, где меня не должен кто-то заметить. Я увидела Лиссу, которая уверенным шагом шла к машине, оглядываясь по сторонам — искала меня. Убедившись в том, что все в порядке, она кивнула водителю машины, и сразу же вышла Таша, все такая же мужественная, но красивая женщина. А потом произошло то, что заставило мои ноги подкоситься: из багажника достали инвалидную коляску, в которую затем сел Дмитрий, не без помощи, конечно же. Таша встала сзади и повела коляску до Лиссы, что-то при этом говоря, но по губам я читать не умею. Я и не заметила, как стою уже на коленях, а слезы катились по моим щекам. Мои первые эмоции с отъезда. Неверие, страх, непонимание… Я оставила его одного, и теперь я вижу перед собой Бога в инвалидной коляске. Взгляд Лиссы был полон жалости и сочувствия, и такой же был у Таши, который она пыталась скрыть, ведь Беликов никогда не признавал жалости к себе, но сейчас его голова была опущена вниз, чтобы не видеть никого. Я дошла до фонтана, чтобы быть немного ближе к ним, пытаясь не попасться никому на глаза, но вдруг Дмитрий резко поднял голову и посмотрел в сторону сада, где и находился фонтан. Он увидел меня: с шоком на лице, с дрожащим телом и неверием на лице. Кратко говоря, он увидел меня полностью сломленной, в то время как никто не видел моих эмоций на протяжении долгого времени. Развернувшись, я рванула оттуда, прижав ладонь ко рту, чтобы не закричать от переполняющих меня эмоций.