Он умер.
Бакуго, который на первый взгляд ещё тот больной ублюдок, да и вообще, ему бы больше подошла роль злодея, сейчас стоит в сторонке, под деревом и смотрит на чёрный гроб. Чёрный гроб. Который кажется ему каким-то далёким, но и близким. — Чёрт, — Выдыхает Кацуки, засовывая пятерню в пшеничные пряди, которые были мокрыми от сильного ливня.Этот чёртов двумордый умер.
Бакуго мысленно посылает всех нахуй, когда большинство подходит к нему и пытаются сделать соболезнования. А зачем они ему нужны? Тодороки же не был ему… Никем. Просто бывший одноклассник… Человек, стоявший впереди него в рейтинге… Двумордым ублюдком… И… Человеком, который ему нравился.Он умер на его руках с ёбаной счастливой улыбкой.
И Бакуго проклинает себя, когда попёрся на очередной звонок сраного Деку, чтобы помочь Тодороки. Откуда он мог знать, что если бы не опоздал, то смог бы спасти его? Откуда он мог знать, что если бы вообще отказался, то его бы сейчас не грызла совесть за то, что он настолько ублюдок, что поставил превыше всего свою гордость. Кацуки выдыхает, когда какие-то белые цветы окружают мертвенно-бледное лицо с ожогом и идеально уложенными волосами, и когда к гробу подходит его старшая сестра — Фуюми, которая рыдает и чуть ли не бьётся в истерике. Рядом с ней стоит один из братьев Тодороки, который поглаживает её по спине. Бакуго фыркает, когда замечает знакомый силуэт, который принадлежал Киришиме. На его устах не было той светлой улыбки. Рядом с ним была Мина, которая потухала так же, как и все. И это не только из-за Тодороки Шото.Потому что все, блять, погибают.
Блондин стоит в сторонке, ему не хочется видеть его таким. Ему хочется запомнить тот момент, записать его на видео и смотреть тысячу раз на день. Но… Почему-то нельзя, не придумали такой техники. Не родился человек с такой причудой. Зато умирают хорошие люди и нужные. — Говорят, что злодеи размножаются как не зная что. — А я слышал, что герои подыхают, как мухи. — Сегодня герой №2, вчера в реанимации герой №1… — А недавно же умер герой №5… Ингениум… Кацуки хочется нервно смеяться, ему хочется бросить всё к чёрту и уйти. Куда-нибудь, где есть чудо. А какое, ему неизвестно. Шигараки Томура — ублюдок, который просто одним щелчком пальца убивает всех его бывших одноклассников. Всех гражданских. Всех его знакомых. Всех прохожих. И скоро дойдёт очередь до близких.Уже дошла.
Сначала Каминари каким-то магическим образом разорвало от использования своей причуды. Следующая была Кьёкка, которая оказалась поблизости. Её убили причудой Денки, отобранной Шигараки. Потом нашли останки Токоями и Тсую. Именно останки. Узнали только по геройским костюмам, да и рук Асуи. Хотя, большую роль всё-таки сыграл плащ Токоями. Следующими на очереди были Серо и Минеда, по второму конечно мало кто плакал, но всё же.Все дохли, словно мухи.
Следующим был Иида, который лишился ног, а потом умер. Кацуки не знал как, да и желания уже не было. Всё уже по горло и так. Все эти смерти и происшествия, которые из-за Шигараки Томуры. А теперь дошла очередь до Чёртового Деку, который каким-то чудом спасся, сломав всего-навсего всевозможные кости и теперь в реанимации. Хотя, почему чудом? Его спасла эта долбаная Круглолицая, которая решила пожертвовать собой, чтобы спасти своего мужа, оставив одного ребёнка на бедную Инко-сан.А вот Тодороки был одинок.
Бакуго пинает дерево и матерится снова. По его не очень логичной логике, умрут все, без исключения. Если конечно не станут на сторону тёмную и гремучую, как одежда Шигараки. -Раз я нашёл свою родную душу, то и ты даже найдёшь, Катсубро, — Хлопает Эйджиро по плечу Бакуго, который окидывает его злобным взглядом. — Да мне нахуй это не нужно, — Ворчит Кацуки, ожидаемо оттопырив нижнюю губу. — Конечно-конечно, все мы хотим быть кому-то нужными, — Улыбается Киришима, использовав свою причуду на руке, лежавшей на плече блондина. — Не нужно это мне всё нахуй, потому что потеряю, блять, — Отвечает Бакуго каплям дождя. Он всё же выходит из своего укрытия, благополучно забывая дома ненужный зонт, и подходит к дорогому гробу, усыпанному белоснежными лепестками какого-то цветка, в котором покоилось идеальное тело. Только уже мёртвое и бездыханное. Тодороки Шото даже сейчас прекрасен: чёрный костюм с голубой бабочкой на шее; уложенные красно-белые пряди; белое лицо, без единых шрамов, кроме ожога, который всё-таки дополнял его; его гетерохромия скрыта под тяжёлыми веками. Навеки вечные. И Кацуки даже как-то не верится, что именно сейчас он стоит тут и смотрит на труп, бездыханное тело своего одноклассника. Очередного одноклассника, поправляет сам же себя Бакуго. Он подходит тихо, незаметно для многих глаз. Его алые глаза смотрят с какой-то болью на Шото, который смог победить его везде. Без каких-либо усилий.Тодороки Шото победил Кацуки.
Тодороки Шото был уникальнее, чем Бакуго.
Тодороки Шото красиво умер.
Тодороки Шото терпел с самого детства.
Тодороки Шото влюбил в себя Кацуки Бакуго.
Тодороки Шото смог признаться в своих чувствах Бакуго Кацуки.
Бакуго всегда был грубым, но всё-таки не мог спокойно смотреть на смерть. Чего-чего, но всё-таки смерть кого-то… Приносила ему какие-то странные чувства. Вроде бы и похуй на этого человека, но всё равно пиздец как неприятно.***
Бакуго, наверное, выглядит сейчас, как идиот, но ему плевать. Он несёт какие-то белые розы, сорванные со своего двора. Кацуки кидает их на Шото, игнорируя какие-то выпады окружающих. Их останавливают кивком головы Фуюми и Киришима. Они понимают. Так ведь? Кацуки не рыдает, как какая-то баба. Кацуки не идёт в запой, как Серо после смерти Каминари. Кацуки не начинает курить, как Киришима. Кацуки не пытается всех спасти, как чёртов Деку. Кацуки не глотает успокоительное пачками, как Яойорозу. Кацуки не шепчет, что всё будет хорошо, как делает Мина. Кацуки не исчезает из виду, как Хакагуре. Бакуго Кацуки просто остаётся до конца похорон. Выпивает залпом всю бутылку алкоголя и молча уходит.И каждый знает, что Бакуго Кацуки не сломается, по-крайней мере дойдёт до конца. До своего последнего вздоха, который потратит на какие-то нецензурные оскорбления, посвящённые Шигараки Томуре.
Шигараки Томура забрал всё у Бакуго Кацуки. А всё было для него — человек по имени Тодороки Шото.