За трон!

      Пронзив Михаила злым и раздраженным взглядом, Белл взвалила себе на плечи Саймона и поплелась вслед за парнем в зал приема. Он явно не собирался помогать ей нести этого пацана! Тоже мне, джентльмен. Пройдя ещё несколько поворотов по коридору, троица наконец очутилась перед огромными дверьми. По бокам стояла стража. Герцог так грозно посмотрел на них, что те сразу поняли — что-то неладно, и, похоже, им не сдобровать. Михаил не удостоил их даже словом, ведь сейчас у него не было времени. Да, его личная гвардия — оболтусы, но они хотя бы лучшие из лучших оболтусов. Остальных он давно уволил. Перед ним распахнулись двери, и парень, как всегда задрав голову, чинно вошёл в зал, а позади послышался голос солдат, торжественно объявляющих его имя. По приходу господина, все слуги сразу встали из-за столов и поклонились. Но от их глаз не ускользнул ассасин с человеком на плече, стоявший позади. Однако никто не смел проронить ни слова. Если понадобится, герцог объяснит все сам. А если нет — значит, знать этого им не надо. Меньше знаешь — крепче спишь. Но дворецкий, все же, как только Михаил сел за стол и оглядел всех присутствующих, решился первым начать разговор: — Господин, сейчас я диктую гонцам их послания, уже почти закончил. Позвольте спросить, кто этот человек за вашей спиной? Парень раздражённо ответил, играя на публике: — Это мой новый телохранитель Берт. И, для выполнения своей работы, он также имеет право командовать стражей, слугами и моей личной гвардией. Надеюсь, вам все ясно, заострять внимание на этой новости я не намерен. Мард, проследи за выполнением следующего моего приказа: кузнецы должны изготовить прочные металлические заслонки полметра на полметра в скором времени. Теперь же, вернёмся к сегодняшним обстоятельствам. — Позвольте, я закончу диктовать письма. Осталось совсем немного. — Хорошо, старик. Я даю тебе десять минут на все, и чтобы потом я этих гонцов тут уже не видел. Или и ты, и они пожалеете о том, что разбудили меня в такую рань! — Да, господин! Ещё минут пять Марду пришлось произносить чинные словечки, но потом все было готово, и, помня угрозы герцога, все писцы и гонцы поскорее удалились. Им необходимо было теперь доставить послания. В зале осталось всего четыре человека. — Садись, Мард, — Михаил наконец предложил сесть бедному старику. Только наедине он мог общаться с ним, как хотел. На публике же он всегда держал маску человека сильного, безропотного, безавторитетного и не мог одаривать мелкими милостями своего слугу, ведь он из совсем других слоев общества, и общаться с таким на равных в кругах аристократии считалось позором. Дедуля спокойно сел за боковой стол — ему в этом зале был отведен свой, в сторонке. Герцог же сидел на возвышении, на своем огромном резном стуле, который был покрыт золотой краской, а обивка на сиденье была сделана из бархата. Перед ним стоял столь же красивый резной стол, со скатертью того же цвета, и, опять же, позолоченными ножками. Рядом с ним развалился ассасин. Она села, прислонившись спиной к спинке стула господина, а Саймона аккуратно посадила рядом. На самом деле, Михаил был для дворецкого как сын, а Мард в свою очередь заменил ему родителей. Уже много-много лет он служил семье Аланов. Ещё при отце этого молодого человека, герцоге Пауле, он добился звания управляющего этого замка и зарекомендовал себя как очень полезного и, самое главное, преданного слугу. С детства он заботился о Михаиле: помогал ему в учебе, контролировал учителей, поднимал мальчику настроение и часто составлял компанию. Мать наследника погибла при его же родах, поэтому он оказался единственным сыном. Когда же его отец умер, а все тяготы взвалили на плечи пятнадцатилетнего паренька, старик заменил ему отца. Он помогал ему хорошо править своей землей и не умереть в дворцовых распрях. Этот человек вложил в Алана самые важные знания о жизни, научил правильно вести себя и защищал, как мог. В результате чего Михаил вырос сильным, грамотным, умным и хитрым человеком, достойным своего звания герцога. В душе он был бесконечно благодарен старику, воспитавшему его. — Все хорошо? — забеспокоился дворецкий, увидев, что господин держался рукой за лоб и был сильно подавлен. — Его просто мучает головная боль... А ещё проблемы. Подумаешь, всего то арагцы напали, — Белл хоть как-то попыталась разрядить обстановку, но, к сожалению, у нее это не получилось. Или все же получилось? — Заткнись, Берт, — рявкнул парень, а девушка про себя усмехнулась. — Мард, я хочу попросить у тебя совет перед военным собранием. Как мне сейчас действовать? Мои войска атакуют сразу с двух фронтов, но при этом, скорее всего, и другие базы будут подвержены нападению. Как спасти Эйфару? Ведь если так будет... У нас просто не хватит сил и слаженности, чтобы спасти страну. Ассасин опять поспешила вставить свое слово: — Да ты, вижу, в пессимисты заделался. Пора мне подыскать тебе хорошего доктора, — после этих слов ей пришлось уклоняться от кулака, летящего ей на голову. — У-у-у, какой агрессивный, — словно издеваясь, протянула девушка и отошла от греха подальше. — Ладно, хоть расшевелил тебя, а то совсем раскис. Что подумают окружающие, увидев такого герцога? Михаил злобно посмотрел на телохранительницу, но понял, что она права: нельзя в депрессивном состоянии управлять чем-то, а тем более защищать Родину, — можно сделать только хуже. — "Черт, это девица такая... Такая наглая, мягко говоря. Однако ведь дело говорит!" — подумал Алан. — Замолчи уже, до меня дошло, — рявкнул Михаил и повернулся к дворецкому: — Ну, что скажешь? — Я думаю, твое видение ситуации далеко от реальности, — произнес старик. — А? Что это значит? — Арагцы просто неспособны напасть сразу на четыре корпуса! Герцог снова и снова удивлялся словам Марда, но никак не мог понять, что тот имеет ввиду и почему так говорит. Спросонья голова вообще не работала, да ещё раскалывалась от боли — думать было сложно. И тем более анализировать эту сложную ситуацию, возникшую в стране. — Это почему же? — Просто потому, что они тоже люди. Их страна месяц назад потеряла восемьдесят процентов своих сил. Ты думаешь за такой короткий срок они могли собрать большую и сильную армию? Максимум тысяч тридцать. Но при всем их войске, предположим, в пятьдесят тысяч, они не станут делить его на четыре фронта, чтобы атаковать наши Северный, Северо-Западный, Северо-Восточный и Восточный фронта, иначе сил будет мало. Максимум - это три корпуса, но тогда в их армиях будет по шестнадцать-семнадцать тысяч человек, что не так много. А теперь просто посчитайте войска Эйфары: население — более двадцати миллионов человек, из которых пять миллионов способно воевать; при этом, на данный момент, на службе восемьсот тысяч человек, по сотне тысяч в каждом корпусе, если сложить людей всех аристократов и военных отделений. Даже если сейчас, из-за войны, там около половины от названного мною числа, то это и так немало. Кстати, что за вести вам пришли? — Северный фронт был атакован, а северо-восточный засек армию в лесу. Насчёт твоих слов... Действительно, про три корпуса ты прав, — больше они атаковать просто не смогут... Однако в подсчётах ты допустил ошибку, Мард. Ты сложил число абсолютно всех людей. Однако теперь, без короля, силы не действуют сообща. Лично у меня только по десять тысяч человек в каждом корпусе, и все, но после войны максимум половина. У другого герцога столько же, у официальной армии было пятьдесят тысяч, но сейчас в два раза меньше. Остальные силы — личные небольшие войска более мелких аристократов. — Ты только что сам изложил всю суть проблемы, Михаил. И в первую очередь именно ее необходимо решить, чтобы Эйфара жила. — Это значит... — Это значит что именно Ты должен объединить всех, — вмешалась в разговор Белл. — Иными словами, ты должен занять трон, и я тебе помогу! — девушка поставила точку в этом разговоре на торжественной, но обременяющей ноте. Наступило молчание. — Твой телохранитель прав, — подметил Мард. — Я думаю, у тебя весьма неплохой советчик за спиной. — В тени, — поправила его Белл. — В тени... — повторил дворецкий. — Береги себя в этом замке, пожалуйста, мой дорогой, — дед подошёл и крепко обнял своего "сына". — Не волнуйся, старик. Я не собираюсь помирать. — Да я ему просто не дам этого сделать. Иначе кто мне заплатит сотню миллионов золотых? — сзади беззаботным тоном проговорила ассасин. — "Сто миллионов? — Мард на секунду застыл в шоке. — Кто же такой этот Берт, что герцог готов заплатить ему цену, равняющуюся по цене таким же ста замкам, как и этот?!" — подумал старик, но ничего не сказал по этому поводу. — Благословляю вас, дети мои, — сказал дед, когда Михаил и Белл подходили к дверям. Парень удалился, так и не услышав этих слов, а вот девушка повернулась и сказала: — Спасибо. Дворецкий, у меня к вам просьба. — Какая же? — Видите вот этого человека, что лежит у стула? Поместите его в подземелье. Не пытать, не кормить, поить, но раз в три дня, если меня долго не будет. — Хорошо, Берт. Я с лёгкостью исполню вашу просьбу. Берегите герцога! — Конечно.

***

— Куда мы направляемся? — спросила ассасин, несясь по коридорам за Михаилом. — Обратно в мои покои, я надену броню и возьму оружие. — О, мне тоже нужно кое-что. У тебя не найдется платья? — Платья? Хмм... Только если посмотреть в старой комнате сестры... Я покажу тебе ее покои, они недалеко от моих. По дороге в свою комнату парень действительно показал место, где раньше жила его сестра, и оставил девушку одну. Он ждал ее за дверьми. Через пять минут ассасин вышла, но она была в том же привычном глазу облике. — Ты не взяла платье? — Оно в моей сумке, — девушка указала на красивый мешочек на спине. — Эм-м-м. Оно же должно быть огромное, как ты его уместила? — Корсет мне не нужен — фигура позволяет носить одежду без него, и пышные юбки я не брала. Вот и все. Само по себе платье не очень большое. Да к тому же сумка у меня вместительная. — Ясно... Потом герцог переодевался в своих покоях, предварительно проверенных телохранительницей. Теперь он полностью надел кольчугу, а не только нагрудник. Остальные части доспеха он отдал служанке, которая упаковала их в сундук и куда-то убежала вместе с ещё одним слугой. Белл проводила взглядом парочку и спросила: — Ты ведь уже отдал приказ подготовить лошадей, да? — Ага. У нас ещё минут десять есть. — Тогда я пополню у тебя запасы оружия. На войну ведь как-никак собираемся, а то у меня все по-минимуму с собой, — сказала Белл и начала рыться в шкафу с оружием. В итоге она напихала себе в поясную сумку побольше метательных ножей, взяла лук и катану, надела шлем под маску. Ассасин и герцог очень спешили и, как только кони были готовы, они сели в карету. Вещи были уже внутри. — Я поеду впереди, отдельно, — сказала девушка. — Это не обговаривается, — добавила она, видя, что парень собирался открыть рот. Белл оседлала лошадь и всю дорогу мчалась впереди. Впереди всей стражи, что окружала повозку Михаила, впереди зодчих. Она ехала верхом спокойно и уверенно, ей даже не приходилось прилагать особых усилий, чтобы несколько часов проводить в седле. А все благодаря тренировкам, которые она пережила когда-то... Под звуки ветра, хлеставшего ее лицо, она вспомнила свое прошлое...