СТИГМА

«Это просто сон. Мне это лишь снится. Это не правда… Рука не затекла. Под телом не скрипит кровать. Боли нет. Я не нахожусь в сырой комнате. Чонгук не держит меня в плену. Это сон. Я просто сплю…»       К сожалению всё это было не воображением. Юнги всё еще находился в темной комнате, прикованный к кровати. Он не хотел в это верить. От каждого движения боль отдавала в голову. Юнги хотелось выть от абсурдности и безысходности своего положения. Он желал разломать эти треклятые цепи, выкручивал руку в разные стороны, но металл лишь впивался в тонкую кожу, оставляя кровавые ссадины. Теплая жидкость стекала по руке, подтверждая, что всё это слишком реалистично для сна. Юнги продолжал вытягивать ладонь из наручника. Металлический скрежет резал слух. Он не собирался сдаваться, несмотря на адскую боль. — Чёрт, я должен… — Хён, сначала ты должен восстановиться.       Юнги резко отстранился к стене, затаив дыхание. Чонгук незаметно стоял на другом конце комнаты у лестницы и наблюдал всё это время за старшим. С его стороны послышались шорохи, и слабый свет озарил комнату. Чонгук зажёг свечу и смахнул затухающую спичку. Комнату начал наполнять приятный аромат, вытесняющий приевшуюся затхлость. Юнги громко закашлялся, чуть ли не выплевывая легкие. Колющее ощущение стрельнуло в районе поясницы. «Снова эта хрень. Что там?» — думал он, закинув руку назад.       Под пропитанной потом футболкой тело юноши оказалось забинтованным толстым слоем. Юнги даже не ощущал этого, пока пальцами не прощупал по спине, задев место, откуда исходил дискомфорт. Чонгук поставил свечу на пол и подошел к Мину, задрал его футболку до подбородка. — Сильно болит? Я дам тебе еще обезболивающее. — Нет, стой!       Юнги крепко ухватился за руку Чона, чуть ли не повиснув на нем. В висках запульсировало от напряжения, стало совсем тяжело дышать. Юнги чувствовал, что вот-вот снова отключится. — Не напрягайся, хён. Ты снова долго не приходил в себя. Я ведь волнуюсь, — Чонгук ласково прикоснулся к щеке старшего.       Рука казалась обжигающе горячей, но у Юнги не было сил оттолкнуть её. Он повернул голову, чтобы разглядеть лицо младшего. Затемненный вид Чонгука сделался неестественно огромным и страшным. Глаза заискрились красным огоньком, блестящая улыбка растянулась во все лицо. Юнги не мог поверить, что перед ним стоял человек, или же это действительно был монстр, надевший маску его знакомого. В его руках Мин чувствовал себя крохотным и беззащитным. Он мог представить, как Чонгук мог раздавить одной лишь рукой, и ничего бы не осталось от такого маленького Юнги. Но у Чонгука и мысли не было причинить старшему боль. Он действительно волновался за Мина. — Когда я восстановлюсь, ты отпустишь меня? — спросил сухим голосом Мин, впившись ногтями в кожу Чона, держась с трудом в сознании. — Конечно же, нет, хён. Как я могу это сделать, — словно ледяной водой окатил ответ Чонгука. Он так спокойно сказал звонким голосом, будто это какой-то пустяк. — Тогда почему ты это делаешь? Зачем держишь меня в цепях? — прохрипел, смутившись, Юнги.       Всё это казалось чьей-то очень плохой постановкой, напоминая сцену из дорамы, где Юнги был легкой жертвой, а Чонгук великолепно отыгрывал роль маниакального психопата. Мин мог поверить в это, в конце концов, но его пугало, что это действительно происходит с ним. — Зачем?! Разве ты не помнишь, хён? Ты сам попросил меня сделать это, — прошептал совсем близко на ушко Чонгук. — Ведь ты — плохой человек, хён. Ты убил человека. Ты убил «его». — Что?       Юнги сжал челюсть, слезы брызнули из глаз от боли в районе груди. Тело еще больше затрясло, потому что уже знало, что сейчас ответит Чонгук. Он не хотел, чтобы это оказалось правдой. Чон улыбался с широким безумным взглядом. — Чимин мёртв, хён. Разве ты не помнишь? Ты убил его собственными руками и просил запереть тебя. Я лишь выполняю твою просьбу. — Что?.. — Юнги послышались странные слова. — Это невозможно. Невозможно! Я не мог этого сделать. Это ложь…       Чонгук силой отодрал от себя старшего и отошел назад: — Прости, Юнги-хён. Мне незачем тебе лгать. Ты просто должен вспомнить об этом сам.       Юнги не мог поверить. Это какое-то безумие. Зачем ему было это делать. По какой причине такое могло произойти. Он совсем ничего не помнил. В день годовщины, когда Юнги в последний раз видел Чимина, что-то действительно случилось. Что же тогда произошло с ними в тот день, пытался вспомнить он. — Не верю. Я не верю тебе! — отрицал Юнги, сильнее дергая руку.       Цепь ударялась оглушающе о железную кровать. Чонгук снова достал из кармана наполненный жидкостью шприц. — Зачем ты это делаешь? Ты не должен. Прекрати, — уже кричал старший, желая заехать по спокойной физиономии младшего, что слабо улыбался, глядя свысока на Мина. — Ты должен успокоиться, хён. Это всё для твоего же блага. Я не собираюсь вредить тебе.       Юнги оттолкнул его. Шприц выскользнул из рук Чона и с глухим стуком приземлился на пол. Жидкость разлилась. — Не прикасайся ко мне. Если я правда убил Чимина, то лучше я умру прямо здесь и сейчас, — Юнги крепко сжал своё горло. — Ты не сделаешь этого.       Чонгук опрокинул Мина на кровать и зажал всем телом. Юнги пытался выбраться, пинаясь, но против здоровенного Чонгука всё было бесполезно. Тяжело дыша, Мин прекратил сопротивляться. — Ну-ну, — Чонгук расслабил хватку и положил руку на макушку Юнги. — Всё будет в порядке. Тебе не нужно ни о чем беспокоиться. В скором времени ты забудешь о Чимине, и если будешь себя хорошо вести, я разрешу тебе выйти отсюда. — Обещаешь?       Юнги открыл глаза. Оказавшись зажатым, он отчетливо слышал медленное сердцебиение Чонгука. — Конечно, — радостно ответил Чонгук и посмотрел на Мина сверху. — Я позабочусь о тебе, хён. Просто доверься мне.