СТИГМА

      Небольшой осколок стекла торчал из живота Чонгука. По дрожащим рукам Юнги струилась кровь. — Хён? — Надеюсь, ты простишь меня за это, Чонгук.       Пронзившая боль исчезла так же резко, как появилась. Чонгук чувствовал теплую жидкость, выливающуюся из раны. Разглядывая побледневшее лицо старшего, он закинул голову и так звонко рассмеялся, содрогаясь всем телом, что затряслась даже кровать. — Ты правда это сделал, хён. Не так уж и больно, но если постараешься…       Чонгук схватил тут же руку Мина и надавил ею на стекло, проникающее глубже, разрывая ткани. — Сможешь убить меня этим, — вспыхнуло безумие в глазах младшего. — Стой!       Юнги отбросил окровавленный осколок, разбив его о стену. — Что ты делаешь? — смутился Чон. — Зачем ты останавливаешься? — Ты ведь правда умрешь, Чонгук. Нужно остановить кровь… — Но разве это не то, что ты так хотел сделать, хён, — с еще большим непониманием уставился младший. — Даже ты. Сколько можно... Обманываешь меня снова и снова. От этого мне больнее, знаешь ли. А это, — указал он на живот. — Обычная царапина. Так точно не убьёшь меня. Если так желаешь остановить меня, то давай. Это твой последний шанс, — вскинув руки в стороны и закрыв глаза, он ждал, когда старший убьёт его.       Юнги скованный страхом не двигался, затаив дыхание. Он не хотел смерти Чонгука, но от нахлынувших воспоминаний руки потянулись вверх и обхватили горло младшего. Цепь сильно натянулась, давя на запястье. Сердце сжалось в груди. Руки замерли в одном положении. Если он сделает это, то всему настанет конец. Он будет свободен. Наконец, встретит Чимина.       Чонгук, поглощенный эйфорией, не мог остановить смех. Как же приятно было чувствовать боль от рук хёна. — Не отпускай меня, хён. Убей меня! — сладко напевал он. — Ведь ты — моя эйфория. — Нет… Не могу.       Юнги обессилено упал на кровать. Он не мог этого сделать, как бы не желал. Ведь во всем этом вина только Чонгука. Да, он солгал. Да, он сотворил ужасные вещи с ним в этом доме. Но от его смерти Юнги никогда не станет лучше. — Как я и думал.       Чонгук опустил голову на его плечо и обнял слабыми руками. — Если ты не хочешь моей смерти, тогда значит тебе действительно жаль меня, хён? — Шутишь? — Юнги сам рассмеялся. — Если только совсем немного жаль. Издеваешься надо мной? — Если только немножко. Ты простишь меня, хён?       Чонгук посмотрел в глаза старшего. Юнги смутился от его безразличия в голосе. — Ты изменился. Тот мальчишка, который хотел научиться играть на пианино и научиться любить. Его здесь больше нет. Кого же мне прощать.       Юнги коснулся широкой груди Чона, где билось разбитое сердце. — Я не могу простить тебя, Чонгук-а. Я, правда, мог убить тебя, после того, как ты удерживал меня, манипулировал, изнасиловал, навредил Чимину. Но я не смог… Я тоже слабый, Чонгук. И в этом нет ничего зазорного. Мы все совершаем ошибки, за которые нам придется заплатить. Ты ведь понимаешь это. — Так значит я поступил неправильно? Раз так, то за ошибки нужно платить, но разве я не заплатил уже столько, что больше ничего не осталось во мне. Я отказался от всего и что в итоге. Сам не понимаю, что творю, и не могу остановиться, хён. Ведь если я прекращу бороться хотя бы за маленький шанс быть с тобой, ради тех счастливых мгновений, то я больше не смогу вернуться назад. — Прошлое не вернуть, как бы ты не хотел. Просто отпусти уже, Чонгук, — шептал Юнги, но Чонгук не слышал его, только звон в ушах.       Чон опустошенно смотрел перед собой. Как всегда слова хёна имели больше смысла, чем вся его жизнь. «Почему меня вообще это волнует?.. Я думал это будет лучшим выходом, но я снова ошибся.»       Юноша опустил взгляд на онемевший живот. Кровь не прекращала течь из раны. — Забавно. Почему она не прекращается? — спросил он вслух, тяжело дыша. — Надо остановить кровь!       Юнги разорвал простыню под собой и обвязал побледневшего младшего. Чонгук прикрыл глаза, чувствуя сильную усталость. — Чонгук? — шепотом позвал его Юнги.       Чонгук слабо дышал, не отзываясь. Юнги уложил его на кровать и медленно слез на пол. Цепь не прекращала позвякивать от каждого движения. Юнги аккуратно проверил карманы младшего в поисках ключа, но безуспешно. — Очнись же! — подтолкнул он Чона. — Нужно вызвать скорую помощь, Чонгук-а.       Юнги ничего не оставалось, как присматривать за младшим. Он поменял повязку, когда та пропиталась насквозь кровью. Его собственное плечо еще сильнее заболело. Юнги чувствовал, что вот-вот сам отключится. В какой-то момент кровь остановилась. Мин тяжело выдохнул. Сил совсем не осталось. Он сидел в тишине, глядя на свои руки в крови, пока за окном уже не начало светать. Тогда же пришёл в сознание Чонгук. — Наконец! Ты должен…       Не успел Юнги договорить, как юноша схватил старшего и повалил на кровать. Своими крепкими руками он разорвал майку, которую дал Мину водитель грузовичка, и прижался всем телом. — Пф… Перестань, Чонгук, — отбивался Юнги. — Мой хён всё ещё здесь, — бредил младший.       Нависнув над старшим, Чонгук закрыл Мину рот тканью, пропитанной своей же кровью, и затянул туже цепь, чтобы Юнги не сопротивлялся. С отвращением старший вздрагивал от каждого прикосновения Чонгука. Горячими ладонями младший коснулся его худого тела и обхватил вялый половой орган. Чонгук недовольно хмыкнул на реакцию Мина, подумав, что в его сне старший всегда был бодр, и продолжил ласкать, больнее сжимая плоть. Всё его тело пульсировало в возбужденном состоянии. Чонгук хотел полностью поглотить хёна, соединить их тела и почувствовать пик наслаждения, но на мгновенье, увидев слезы старшего, он замер. Его поведение отличалось от прежних снов Чонгука, где хён нежно отзывался от его прикосновений. В нос ударил насыщенный запах крови. Юнги лежал перед ним весь бледный, забрызганный кровью, с потерянным взглядом. Что-то щелкнуло в его сознании Чонгука, и он пришёл в себя. — Нет, нет… — неожиданно ударив самого себя, Чонгук вскочил с кровати. — Почему ты заставляешь меня делать тебе больно снова? Почему ты просто не согласишься отдаться мне?.. — содрогался он, осматриваясь вокруг.       В полном ужасе смотрел он на подрагивающего Мина, которого еще больше пугало поведение младшего. Чонгук, почувствовав подступающую тошноту, выбежал из комнаты. В следующее мгновенье в доме стало тихо. Юнги не мог пошевелиться, тяжело дыша. Чонгук не возвращался. Юнги боялся, что этот ад так и продолжит повторяться раз за разом. — Юнги! — вдруг неизвестный голос раздался снизу.       Мин подскочил, позвякивая цепью. Неужели… В комнату медленно вошёл полицейский с пистолетом в руках. Наконец, спасение. Юнги заметил отразившееся смущение на лице мужчины. Позабыв, что с ним сделал Чонгук, он потянулся прикрыть свое нагое тело, как позади полицейского появилась тень. Юноша поднял биту над головой и замахнулся. Юнги мотал так сильно головой, пытаясь сообщить офицеру о нём. Всё произошло слишком быстро. Юнги не думал, что Чон может быть настолько жестоким. Кровь брызнула во все стороны от первого удара. Мин не успел моргнуть, как Чонгук уставил пистолет на полицейского. «НЕТ!» — Юнги бросился вниз, мыча через ткань и мотая головой. Руку вывернуло, когда он свалился с кровати. — НЕ ДЕЛАЙ ЭТОГО! — вырвав ткань изо рта, закричал Юнги. — Прошу, Чонгук. Не убивай его. Я сделаю всё, что угодно. Останусь с тобой. Мы будем жить вместе. Если хочешь, уедем из этой страны, как ты и хотел. Только не делай этого.       Чонгук прижал пистолет к полицейскому и только подтолкнул его. Офицер уже был без сознания. Младший пихнул его ногой посильнее и подошёл к Мину. — Ты правда сделаешь всё, что я захочу? — Да, — покачал головой Юнги. — Если ты снова врёшь мне, хён, я сделаю тебе такую же рану, какую ты сделал мне, — опустившись на колени, Чонгук уставил дуло пистолета в сторону его живота. — Нет. Я не вру. Я сделаю всё. Обещаю. Делай, что хочешь со мной, Чонгук. Можешь даже убить, но пожалуйста, не вреди другим, — умолял Юнги.       Чонгук отбросил на пол пистолет и снял цепь с Мина. Юнги даже не сдвинулся с места, сидя на полу и смотря на разбитую голову полицейского, лежащего рядом с ним. Чон поднял старшего на руки и покинул дом. — Как удобно. Мы поедем на ней, — уселся он в машину, стоявшую возле ворот. — Глупый, офицер. Видимо он один приехал сюда. Я рассчитывал, что до утра никто не заявится, но видимо придется поторопиться. — Куда мы поедем, Чонгук-а? — спросил взволнованно Юнги. — Подальше из этого города, хён. Туда, где никто нас не найдет, и начнем новую жизнь.