СТИГМА

      Черные линии перекрещивались, смешивались и создали единый образ человеческого лица на весь широкий лист с вульгарными острыми чертами с большими глазами, носом и губами. Нарисованные угольного цвета зрачки глядели прямо в душу.       Юноша в белой форме закончил рисовать, бросив кисти на стол, и, наконец, обратил внимание на своего первого посетителя. С усталым видом он посмотрел на старшего «брата».       Тэхён всё еще не понимал, почему его закрыли в психиатрической лечебнице, почему ему повторяли о его проступках и грехах, почему «родители» так просто отвернулись от него и дали взрослым творить с ним всё, что угодно. Почему же никто не приходил к нему до сегодняшнего дня. Даже «он» ни разу не появился. Все эти вопросы крутившиеся в его голове всё это время, наконец, были озвучены и восприняты с еще большим непониманием.       Хосок виновато опустил взгляд на рисунки, раскиданные перед ним. Ему нечего было ответить. Он чувствовал вину, что не смог уберечь младшего. — Не бери в голову, хён, — отмахнулся после своих слов Тэхён и начал складывать друг на друга листы. — Прошло уже полгода, но я еще не свихнулся. Немножко, но понимаю что к чему. — Даже если родители тебя бросили, я всё еще на твоей стороне, ТэТэ. Каждые выходные я приходил и просил встречи с тобой, но каждый раз мне отказывали. А в этот раз видимо просто повезло. Я даже сам не понял. Мне разрешили принести несколько твоих вещей и твои любимые сладости. — Спасибо, Хоби-хён. Я так рад снова увидеть тебя, — улыбнулся Тэхён. Глаза Хосока заблестели. — Я так боялся, что они с тобой что-то сделали, но вижу, ты в порядке. — Правда похоже что я в порядке?       Хосок настороженно уставился на младшего. И правда. Как можно быть в порядке, оказавшись на принудительном лечении по ложным обвинениям. Хосок бы уже сам свихнулся, а Тэхён хоть и держался бодро, но его аура изменилась. Он сильно исхудал. Глаза выглядели уставшими, будто он не спал долгое время. А эта его привычная квадратная улыбка, которая ослепляла своей невинностью и добротой, исчезла, заменившись натянутостью и безразличием. Больно было видеть Ким Тэхена таким. Хосок мысленно ударил себя. Его самый близкий друг и младший «брат» был заточен в этом чертовом месте так несправедливо. «Родители» запрещали даже упоминать его имя в доме, будто его никогда и не существовало. — Я обязательно вытащу тебя отсюда, ТэТэ, — сквозь сжатую челюсть, процедил Хосок. — Я обещаю. — Если это вообще возможно, — хмыкнул с безразличием Тэ. — Я докажу, что тебя держат тут незаконно. Ты ведь еще несовершеннолетний. Даже если ты болен, ты не должен находиться в этом месте. Тебя должны поместить в обычную больницу, — не унимался Хосок, повышая голос. — Но как? Ведь всё не так просто. — Я понимаю, и всё равно. Просто подожди еще немного, ТэТэ. Твой братец придёт за тобой совсем скоро. Доверься мне.       Хосок улыбнулся так широко, надеясь, что это подбодрит младшего. Ведь он был искренен в своих чувствах и словах. — Тогда… я буду ждать, хён, — ответил Ким, заразившись улыбкой, и искренне рассмеялся впервые за долгое время. — Только сделай мне одолжение, хён. Вот возьми.       Тэхён протянул один из старых рисунков. Хосок сначала неуверенно разглядел пугающее изображение такого же черного лица, как на других, только с разными эмоциями, но потом заметил, что на обратной стороне листа что-то написано. — Что это? — Не читай только, — остановил его Ким, смутившись. — Нужно передай это одному человеку. Ты ведь сможешь это сделать, Хоби-хён? — Ну… Думаю, что да. Кому мне это передать?       С того дня прошло немало времени, но день, когда Хосок смог выполнить свое обещание, всё-таки наступил, и Тэхёна выпустили из лечебницы. Хосок никогда еще не был так счастлив, обнимая «брата», но Тэхён, что раньше сам лез обниматься к старшему, выглядел потерянным, словно мысленно был не здесь в этот момент. Ким заявил, что нужно встретить как можно скорее Чон Чонгука. Хосок уговаривал не идти к нему, но Тэхёна сложно было переубедить, если он желал чего-то очень сильно. — Это небезопасно, ТэТэ. Откуда ты знаешь, захочет он с тобой говорить или нет? Всё-таки это плохая идея. Что если тебя снова заберут. Лучше уж навсегда покинуть этот город. Уедем куда-нибудь, где тебя никто не знает, и начнём жизнь с начала, — удерживал его Хоби возле ворот школы. — Нет, — ответил Ким, даже не оглянувшись на старшего. — Я должен встретиться с ним. Ты ведь передавал все мои письма всё это время, хён. Он ждёт меня.       Хосок, поджав губы, отпустил его. Тэхён направился к зданию, где учились старшие классы.       Сейчас была перемена, поэтому во дворе слонялось много школьников. Им было любопытно, кто же эти двое, закатившие сцену на входе. Все в напряжении уставились на них. Тэхёну не замечал посторонних взглядов. Ему было безразлично. В поисках Чонгука он понимал, что может и не найти младшеклассника здесь. Тогда он отправился на поиски класса, в котором учился его старый друг.       Чимин сначала не мог поверить глазам, встав как вкопанный. Чтобы Кима не заметили другие одноклассники, он отвёл Тэхёна под лестницу, где крепко обняв друга, вдруг разревелся. — Ты в-вернулся, Тэхён, — шмыгал он носом, не выпуская Кима. — Да, я, наконец, вернулся, Чимин-а. Я скучал, — Ким положил ладонь на голову друга и медленно погладил. — Теперь ты вернешься в школу? — Ещё не знаю. Меня только сегодня отпустили. — Чёрт! — выругался Чимин, только глянув на Тэ и снова заплакав.       Горько проглатывая слезы, он всё еще не мог поверить, что год назад Тэхёна отправили в психиатрическую лечебницу. Этот бред не укладывался в его голове. — Я пришёл встретиться с Чонгуком. Не знаешь, где я могу его найти, — спросил Тэхён. — Чего? — Чимин медленно поднял взгляд. — Нет! Ты не можешь… Да после всего… Это ведь из-за него тебя забрали. А ты еще хочешь с ним встретиться, — раздраженно вырвалось с дрожащих губ Пака.       Кого-кого, но имя этого школьника он меньше всего хотел слышать. Он ненавидел Чон Чонгука всеми своими фибрами, мысленно хотел испепелить этого мерзкого подонка, поиздевавшегося над его другом. Слухи о Чон Чонгуке оказались правдивы. Дружить с ним было под запретом, а вот подлизам он только был рад. Унижение других стало его новым развлечением. Чимин старался игнорировать эти слухи всё это время. Всё-таки лучше даже не приближаться к нему. — Я понимаю, что ты о нём думаешь, Чимина, но Чонгук не виноват в произошедшем, — с полным спокойствием произнес Тэхён. — Тогда кто же виноват? — уже задергался глаз Чимина. — Кто-то, конечно, виноват, но точно не он. Он не мог. — Откуда ты знаешь? Ты вообще ничего о нём не знаешь, Тэхён-а. — Конечно, ты прав, но всё же в тот день Чонгук явно тоже не понимал, что происходит.       Тэхён не мог выкинуть из головы тот вечер после школы, когда Чонгук решился довериться Киму, но их спалили. Машина так долго не трогалась с места, что он не заметил, как его окружили люди в костюмах. Встретившись с отцом Чона, Тэхён впервые за долгое время почувствовал страх к взрослому, и это объяснило, откуда тянулись шрамы Чонгука. После того дня Тэхён больше не встречал этого ужасного человека, но даже увидев его однажды, он запомнил навсегда. Тэхён желал помочь Чонгуку избавить от стигмы, которую оставил этот человек. У них еще был шанс. Он писал о своих планах в письмах, надеясь, что Чонгук поймет его и не побоится последовать за ним. — Даже если так, — скрестил руки на груди Пак. — Чонгук сильно изменился за это время, пока тебя не было. Он больше не тот, каким ты его помнишь, Тэхён-а. Лучше не встречайся с ним и забудь того Чон Чонгука из прошлого. — Нет. Я не могу. Наверно это и есть любовь. Я нужен ему. — Да чтоб тебя. Ну ладно. Как хочешь. Но я тебя предупреждал, — взбесился, в конце концов, Чимин, весь пыжась и вздыхая. — Ты можешь найти его прямо сейчас за школой. Только вот он не один. И ты вряд ли сможешь с ним так просто поговорить наедине. Он действительно сильно изменился с прошлого года и кто знает, что сейчас творится у него в голове. — Ничего страшного. Я сам разберусь с этим. Спасибо тебе, Чимин-а, — крепко обнял Ким друга, заставив того раскраснеться. Чимин неуверенно отпустил его одного, пожелав мысленно удачи.       Тэхён, не теряя ни минуты, направился по наводке Пака в секретное место, где действительно находился Чон Чонгука. Чимин не соврал, что теперь Чонгук был не один. Ким неуверенно остановился перед целой толпой школьников. Все тут же обратили свои взоры на него. Среди них он узнал и Чона. Прямо по середине склада школьного инвентаря на самом почетном месте в окружении симпатичных девушек. Тэхён на секунду даже зажмурил глаза, подумав, что ему померещилась эта картинка, такая не вписывающаяся в его ожидания. Чимин также оказался прав, что Чон изменился. Аура вокруг него стала еще темнее, буквально сливаясь в черную тень. Тэхён хотел вернуться назад, но он слишком долго пялился на толпу, и высокие ребята окружили его, не давая проходу. — Потерялся? — спросил один, осмотревший его с ног до головы.       Тэхён поднял руки напротив груди, почувствовал, как сжалось сердце. В панике он не мог и слова промолвить. Эти парни напомнили ему персонал из лечебницы. Такие же высокие и страшные. — Ты вообще кто? — Я… — забегали глаза Кима. Он снова посмотрел в сторону Чонгука, который только молчаливо наблюдал за ним, при этом прижимая к себе одну из школьниц. «Какого чёрта?» — подумал Тэхён. — Я хотел бы поговорить с Чон Чонгуком, — неуверенно всё же ответил он и натянул улыбку. Парни оглянулись на Чонгука. — Ты его знаешь? — спросили они уже у него. — Разве это не тот парень, которого отправили в психушку в прошлом году. Неужели он знаком с нашим Чонгуком. Эй, Чон Чонгук, ничего не хочешь объяснить. Неужели те слухи были правдой, — с усмешкой спросил кто-то из толпы.       Все, кому не было дела до Тэхёна, замолкли. Странная атмосфера накалялась в воздухе. — Оппа, о чём он говорит? — возмутилась девушка, что была в его объятиях. — Просто не обращай внимания, — всё что ответил Чонгук, поднимаясь со своего места. Он прошел мимо Кима, даже не взглянув на него. Все в комнате тут же похватали свои сумки и направились следом за ним. Склад опустели за пару мгновений.       Тэхён, опустив голову. — Да как ты мог, — оскалившись, процедил он и бросил сумку на землю. Слезы скользнули по щекам. Тэхён рассмеялся. — Я ведь ждал тебя всё это время.       Увидев, наконец, Чонгука спустя долгое время, Тэхён не верил, что это был он. Словно попав в самый ужасный кошмар, что снились ему в лечебнице. Только осенний прохладный воздух напоминал ему, что он на самом деле свободен, как он и мечтал, но другая мечта разрушилась вместе с хладнокровным голосом Чонгука. «Просто не обращай внимания…»       Чонгук просидел все оставшиеся уроки, поглядывая в окно. Он не мог сосредоточить свое внимание ни на одном предмете. Чонгук с трудом мог признать, что еле сдержал каменное лицо, когда увидел Кии Тэхёна. Но этот резкий всплеск эмоций в его теле был тут же подавлен. Чонгук старался контролировать свои эмоции и оставался хладнокровным, но тревожное чувство возрастало в груди, сжимая ребра. Его сердце так громко билось в груди. Чонгук не понимал, почему это снова происходит с ним. «Да что со мной…»       Когда Чон прошел мимо Тэ, он успел разглядеть вблизи, как осунулось лицо старшего, что глаза казались еще больше, а губы стали совсем сухими и потрескавшимися. Тэхён улыбнулся ему так искренне, но через боль… — Чёрт, — ударился он головой о стол, привлекая внимание одноклассников.       После занятий Чонгук заметил старшеклассника с расстроенным видом. У Чона язык не поворачивался позвать его по имени, особенно попросить о помощи. Ведь этого человека Чонгук всё также ненавидел. У них это было взаимно с самого начала знакомства.       Чимин чуть не врезался в высокого школьника, преградившего ему путь. Подняв медленно взгляд, он сразу напрягся, ожидая, что его ударят. «Какого черта ему нужно?» — подумал Пак. — Эй, чего тебе? — пробурчал недовольно он. — Где Ким Тэхён? — А я откуда знаю. Я не видел его с самого утра, когда он искал тебя. Похоже вы так и не встретились, — ухмыльнулся Чимин. — Ты это… только посмей ему опять что-то сделать. Я всё еще зол на тебя за то, что Тэхёна забрали в психлечебницу, так что даже не приближайся к нему. Ты не достоин его. — Тц. Я хочу его найти и извиниться. — Ну как же, — не поверил ему Чимин. По взгляду Чона казалось, что он нарывается только на драку. — Его сумка вроде еще в школе, так что он точно где-то здесь. Вы, правда, еще не виделись? — Виделись, но не могли поговорить. — Чего? Не хотел позориться перед своей бандой что ли? Так печешься о своей репутации, Чонгук, — рассмеялся Чимин. Ему было забавно видеть Чонгука таким растерянным, словно и года не прошло. — О чём ты? — Тэхён наверно, как увидел тебя и твою шайку, осознал, как ошибался на твой счёт. Так тебе и надо. — Может что-то еще хочешь сказать прямо сейчас? — надменно посмотрел Чонгук на низкорослого старшеклассника. — Мне просто мерзко только от одного твоего присутствия. Ты, то и дело, таскаешься со своей толпой, где попало, и мешаешь остальным. Разве такому учил тебя твой отец. — Да что ты знаешь, — Чонгук схватил старшеклассника за галстук и поднял. Чимин, испугавшись обезумевшего взгляда, оттолкнул его и упал на землю. — Ты, кретин! Да как ты смеешь… — Эй!       Чимин застыл, услышав голос учителя. — Что тут происходит? Вы ведь из старших классов…       Чонгук что-то пробормотал в ответ учителю и направился обратно в школу. — Эй, стой…       Чонгук нашёл сумку Тэхёна у склада. Было странно, что он просто оставил её здесь. Затем Чон обошел каждый этаж здания, но старшего нигде не было. Подумав, что хён просто забыл свои вещи, он понёс сумку в учительскую, но его тут же привлекли голоса из туалета, среди них он расслышал знакомый бас. Чонгук прошёл внутрь. Никого не было у раковин, а кабинки закрыты. Голоса замолкли. — Здесь кто-то есть? — спросил он.       Дверца одной из кабинок медленно открылась и вышли два одноклассника Чонгука с помятым видом. Они часто крутились вокруг него в последнее время. Школьники подошли к нему, извиняясь за грязь и указывая в сторону кабинки. — Ты только не обижайся, что тронули его, но теперь я понимаю, почему геям такое нравится, — прошептал один, хихикая за спиной.       Чонгук, увидев третьего человека в кабинке, о котором говорил одноклассник, перестал дышать — Только не подумай. Он сам предложил это сделать.       Тэхён с испуганным видом смотрел на возвышающегося Чонгука. Тело всё еще содрогалось от неприятного ощущения внутри и громкого смеха школьников. Словно они всё еще прикасались к его телу. «Нет. Не смотри!» — мысленно кричал он, прикрывая себя руками. Он не хотел, чтобы младший видел его таким. — Ты всё такой же отвратительный, хён, — сжимая челюсть, заговорил Чонгук, когда одноклассники ушли, оставив их одних. — Нет же. Они сказали… — Но ты ведь сам этого хотел и от меня, хён. Ты хотел, чтоб кто-нибудь просто тебя трахнул. Вот к чему были твои слова, — подошел Чон к кабинке, загородив проход всем телом. — Чонгу… — сломался голос старшего. Тэхён попытался ударить младшего, но Чонгук увернулся и отошёл к раковине, чувствуя давление внизу.       Сглотнув, старший в панике начал одеваться. Он не хотел говорить с ним. Не после того, что с ним сделали. — Зачем ты хотел со мной встретиться, хён?       Всё же спросил Чон, когда Тэхён вышел из кабинки. — Ты ведь получал мои письма. Мы должны были встретиться. — О чём ты? Ничего я не получал. — Как же, — удивился Тэхён, округлив глаза. — Я ведь передавал их через Хоби-хёна. — Кто это? — Ч-чон Хосок. Разве он не приходил к тебе? — А-а, этот тип, — Чонгук помнил эту неприятную встречу с человеком, который знал Тэхёна. — Было дело. Он сказал, чтобы я забыл о тебе навсегда. Ведь ты просто заинтересовался мной, потому что напоминал самого себя. Скрытые шрамы это и есть та самая метка, которую ты увидел во мне, хён. Поэтому ты пожалел меня. — Всё не так. Не совсем. — Знаешь, хён, я уже перешел границу осознания своих желаний, и отец оказался прав. Низшие люди должны оставаться на своем месте. Твою самую отвратительную сторону я увидел собственными глазами и еще больше убедился. Твое вмешательство в мою жизнь только всё испортит. Поэтому лучше не приближайся ко мне, хён, — предупредил Чонгук. — Нет же. Это ведь неправда. Это не то, что ты на самом деле думаешь… — Я не лгу. — Ты совсем не тот Чон Чонгук, которого я помню, — Тэхён попытался приблизиться к младшему, но Чон тут же увернулся. — Да, — вздохнул Ким, уставившись на пол. — В твоих глазах больше нет тех искр, но думаю еще не поздно. Я ведь вернулся, как и обещал в тех письмах. Я не виню тебя в том, что произошло тогда. Это уже не имеет значение. Никто не виноват. И я не сожалею о своих словах и поступках. Ты мне все еще нравишься Чонгука. Так что прекращай лгать самому себе. — Но ты ведь первым солгал мне, хён. Я не хочу об этом больше говорить. Мне отвратительно просто находиться рядом с тобой. Ты решил потрахаться в школьном туалете и тут же заявляешь, что я тебе нравлюсь. — Всё не так. Они сказали, что только так помогут мне встретиться с тобой. Они сами затащили меня в кабинку. Я не хотел, чтобы они это делали, — Тэхён не мог посмотреть младшему в глаза. Действительно смотря с его стороны, это было отвратительно. Тэхён чувствовал отчаяние, сжимающую в груди. Что он еще мог сделать, чтобы поговорить с Чонгуком. — И всё же ты согласился сделать такую гадость. Какой же ты жалкий, конченный ублюдок. Лучше бы тебя просто не было в моей жизни, хён. Тьфу, — плюнул Чон на пол перед Кимом. — Я больше не хочу тебя видеть. Даже не приближайся ко мне или я за себя не ручаюсь.

***

— Когда я сказал это ему, я еще не понимал, как сильно слова могут повлиять на человека. Это был наш последний разговор. Когда Тэхён покончил с собой, я всё не мог понять своих чувств и эту желчь, которую выплеснул на него. Отец сказал оставить эти нестоящие времени чувства и игнорировать их. Ведь они проявление моих слабостей. Быть слабым — нарушение правила. Так и должно было быть. Я должен был поверить словам отца. Другого выбора у меня не было. В конце концов я не смог больше притворяться, как мне было больно на душе…       Юнги сам не заметил, когда младший начал говорить о случившемся с Ким Тэхеном и о себе, но он внимательно слушал эту печальную историю. На машине полицейского они проехали много километров, пока Чонгук не свернул у городской черты и продолжил ехать по одинокой трассе в западном направлении. Юнги не знал, что задумал Чонгук на этот раз, но он не мог отказаться от обещания. — Всё так запуталось во мне тогда, — продолжал Чонгук. — Все чувства смешались и я перестал контролировать себя. Я оказался в той же ситуации, что и Ким Тэхён. В лечебнице отец повторял одно и то же, но это не помогло. Я часто думал о музыке хёна и хотел услышать её вновь. Я думал, что если избавлюсь от боли, то смогу увидеть тебя снова. Для этого отец использовал на мне сыворотку, созданную специально, чтобы стереть часть воспоминаний. Эта штука действительно заставила меня забыть о том, что я встречал когда-то Ким Тэхёна, но мои воспоминания о хёне тоже исчезли. — Разве такое возможно? Вот так стереть воспоминания, — удивленно спросил Юнги.       Чонгук взглянул кратко на Мина. Он не думал, что старший вообще слушал. Он сам не понял, как заговорил о прошлом, но ему хотелось выплеснуть всё, что накопилось у него за эти годы. — Да, это сработало. Я стал тем самым послушным сыном, каким хотел видеть меня мой отец. Только вот, — Чонгук ухмыльнулся, потерев подбородок. — Когда я встретил хёна в том ресторане, я вспомнил абсолютно всё. Наверное, это и был триггер, также как и у тебя. — Совсем не понимаю тебя, Чонгук. О чём ты вообще? — Та сыворотка, оказалось, работает лишь один раз. После её использования, во второй раз эффекта не было. Об этом я сам понял только недавно. Эх. А я думал, мой план идеально сработает, — расстроенно прошептал Чонгук. — О каком плане ты говоришь? Это связано с памятью Чимина? Что ты с нами сделал? — повысил голос Юнги и схватил младшего за руку. — Кха-кх… — Чонгук громко закашлялся, пытаясь держать руль. — Чонгук!       Машина резко остановилась. Юнги схватился за кресло, чтобы не вылететь в лобовое стекло, и осмотрелся вокруг. Слушая Чона, он не заметил, как они съехали с трассы и оказались в глуши.       Чонгук бормотал себе под нос, вытирая губы. Его дыхание стало тяжелым, а лицо совсем побледнело. — Как раз вовремя. Мы приехали, хён.       Чонгук, схватившись за живот, медленно выбрался из машины. Юнги заметил в свете фар, разрастающееся темное пятно на одежде младшего. Рана Чонгука снова кровоточила, понял он. Даже не обратив внимание на крики старшего, Чон направился через густую чащу в самую глубь. Юнги весь вжался в сиденье, не понимая, что ему делать. Чонгук совсем скрылся за деревьями, пока он размышлял, поглядывая на ключ зажигания. Наконец у него появился шанс. Юнги мог сбежать в любой момент. Ничего не держало его больше, никаких наручников и цепей, никаких подвалов. Дверь была открыта перед ним. Он мог даже завести машину и убраться отсюда. — Дурак, дурак! Ну, полный дурак!       Обходя острые ветки, Юнги поспешил за младшим. Чтобы Чонгук ни задумал, из-за открытой раны он не сможет навредить Юнги, так решил старший, оправдывая свое глупое решение. Хотя Мин сам был готов вырубиться прямо посреди леса.       Ругаясь на хлестающие по лицу тонкие ветви, он, наконец, выбрался из чащи. Впереди оказалась заросшая травой дорога с возвышающимся над шумной рекой полуразрушенным старым мостом, на самом краю которого с раскинутыми в стороны руками стоял Чонгук. — Нет, Чонгук! — бросился к нему Юнги, спотыкаясь о скрипучие балки. — Снова и снова я причиняю людям только боль. Даже когда хочу получить хоть капельку любви, меня все только ненавидят и отталкивают. Я так больше не могу. Тэхён наверное чувствовал то же самое в тот момент, когда стоял здесь. Как же хочется, чтобы всё просто закончилось. — Но ведь можно еще всё исправить, Чонгук. Еще не поздно измениться. — Ты так думаешь, хён? После всего что я сделал, — обернулся Чон с кровавой улыбкой. — Я тут упрощаю тебе задачу. Теперь ты, наконец, освободишься от меня, хён. Никто не причинит тебе вреда и не нужно ничего бояться. Как бы я хотел, чтобы ты забыл обо всем. Но не могу… Не хочу. Поэтому! Это единственный выход. Потерял чутка крови и уже несу всякое, — рассмеялся через боль юноша. — Если я сдамся тому полицейскому, то меня просто посадят в тюрьму. Не хочу снова быть взаперти, не хочу уроков жизни. Всю свою жизнь только и слышу, что правильно, а что нет. И если ты совершаешь ошибки, то сразу отброс общества и не достоин даже жить. Да что за хрень. Лучше уж просто прекратить это всё. Ты ведь сам хотел это сделать. Так что прошу, хён, не останавливай меня. Дай мне совершить эту глупость.       Юнги без сил свалился на колени. Слезы падали на холодную землю. Чонгук прав. Внутри Юнги желал покончить с Чонгуком. Он пытался уже несколько раз. И всё же… он помнил того юного Чон Чонгука, который учился у него играть на пианино. — Прости, что так и не научил любить, Чонгук, — с отчаянием в голосе прокричал Юнги. — О чём ты, хён?       Чонгук поднял взгляд в небо, замечая пару ярких звёзд в рассветной синеве. Его плечи медленно задрожали. За спиной он слышал шум реки, хотя сама река скрывалась за густым туманом, касающимся уже ног. Сделав глубокий вдох, он посмотрел на старшего, пытающегося подняться, крича что-то ему, и вдруг промелькнул образ совсем другого человека со знакомой квадратной улыбкой. Этот человек тоже хотел остановить его. — Чонгук! — потянулся всем телом Юнги, пытаясь схватить младшего. — И ты прости меня, — прошептал юноша.       Слабый ветерок коснулся его щеки. Чонгук сделал шаг назад и растворился в тумане.