СТИГМА

      Прошлое Чон Чонгука отпечаталось в памяти в серых холодных оттенках. Оглядываясь назад, он мог припомнить только несколько ярких моментов, разбитых в конце концов вдребезги. Сначала страх и беспокойство. Строгие родители и их хладнокровие. Постоянные правила и нравоучения, пополнявшиеся из года в год. Юному Чонгуку запрещалось плакать, совершать ошибки, лгать, запрещалась деятельность без одобрения родителей, запрещалось общение с низшим сортом людей, которых особенно выделял отец в своих нравоучениях. А если Чонгук нарушил правило, его ожидало одиночество в холодном сыром подвале, где стоял лишь стол и стул. Чонгук должен был повторять вслух выученные правила столько раз, пока родители не были довольны. Чонгук боялся оказаться в этом месте наказаний снова, поэтому всегда слушался своих родителей, в конце концов подчиняясь этой сложной системе. Но мир снаружи был огромным для него и любопытство подводило его. Оглядываясь на другие семьи, видя чужие радостные лица, как родители успокаивали своего ребенка в слезах, стараясь угодить его желаниям, Чонгук не понимал, почему эти дети ведут себя не по правилам, почему они такие бестолковые и слабые. Уподобившись характеру своего отца, он стал также смотреть на незнакомцев низшего сорта свысока. Только со временем он давал себе глупую мысль, что хотел бы испытать эти незнакомые чувства тоже, получив похвалу с теплой улыбкой от своих родителей, для которых он был лишь очередным проектом. Чонгук осознал об этом уже в более зрелом возрасте.       После неприятных темно-серых воспоминаниях о родителях в его темном прошлом выделялись одноклассники. Их недовольство очень часто перерастало в стычки, в которых Чонгука поливали грязными словами. Чон сдерживался, как подобает человеку высшего сорта, но иногда в порыве непривычных эмоций от накопленного гнева он снимал маску. Это заканчивалось одним и тем же. Еще больше высокомерия позволял он себе, ведь его окружали низшие человечки, выросшие в чумазой бедности. Чонгук засчитывал их внимание к нему просто завистью ему, так как он оказался с золотой ложкой. Чонгук уже привык к издевательствам и не представлял, что его жизнь может измениться, пока однажды его внимание не привлекла мелодия из кабинета музыки.       В вечернее время обычно почти никого не оставалось в школе, но Чонгук сумел наткнуться на двух старшеклассников, прилипших к закрытой двери и перешептывавшихся между собой. Чон хотел пройти мимо. Он всегда так поступал, даже если проявлялся интерес, но в тот день каким-то образом, когда один из ребят подозвал его к себе, Чонгук поддался моменту. Школьник мог спокойно развернуться и уйти в любой момент, но он замер, услышав мелодию, которую отчетливо было слышно даже в коридоре. Чонгук, нахмурившись, ощутил странное покалывание по всему телу, прокатившееся мурашками от шеи до кончиков пальцев. В груди сжимало так больно. Он чувствовал артерией на шее, как быстро билось сердце. Всё тело бросило в жар. Чонгук тревожно посмотрел на старшеклассников, которые топтались у двери, не обращая на него внимания. «Неужели они чувствует то же самое» — подумал Чон.       Один из ребят, что был повыше и глупо улыбался квадратной улыбкой, подтрунивал над вторым, который весь покраснев, только и затыкал первого шиканьем. Чонгуку были безразличны эти двое. Хотя он совсем не понимал, почему они позвали его. Он осознавал, что они старшеклассники и могли угрозами выпрашивать деньги. Чонгук был готов защищаться, сжав крепко свой портфель, но видимо этим старшеклассникам было совсем не до младшего. Чонгук стоял всего в шаге от них.       Мелодия продолжала играть по ту сторону двери. — Нравится? — спросил высокий старшеклассник у Чонгука. — Любишь музыку?       Школьник даже не поинтересовался из какого Чон класса или его имя. Чонгуку впервые вообще задавали подобные вопросы, поэтому он был сбит с толку и не знал, что ответить, но не поддал виду. — Эй, — махнул рукой старшеклассник и щелкнул пальцами перед носом Чона. — Ты меня слышишь? Спишь что ли?       Чонгук поднял медленно взгляд, наткнувшись на большие карие глаза. — А? — младшеклассник, потупив взор, помотал головой. — Я… я не знаю. — В смысле? — нахмурился низенький. — Наверно ты тоже думаешь, что музыка Юнги-хёна красивая, — засмеялся тот что с глупой улыбкой. Низенький ударил его по спине. — Перестань нести чушь. «Что значит красивая?» — подумал Чонгук. — Ну наверно мне без разницы, — неуверенно ответил он, думая, что старшие отстанут от него после этого. — Врёшь! — воскликнул старшеклассник. — Тебе ведь понравилось. Ты бы не остановился, если бы это было не так. — И что с того? — грубо бросил ему Чонгук. — Какая вам разница. Вы даже не знаете, кто я. — Как ты смеешь так говорить со старшими. — Эй, тише, Чимин. Всё в порядке. Просто кто-то еще не понял, что ему на самом деле нравится. Вот знаешь, ему… — старшеклассник указал на низенького. — Ему нравится музыка, которую играет человек в этом кабинете, а еще ему очень нравится этот человек. — М? — Чонгук ничего не понял. — Захлопнись, Тэхён. Я же сказал не болтать всем об этом.       Чимин ударил снова друга, который, рассмеявшись, отбежал от него и спрятался за Чоном.       Музыка по ту сторону резко прекратилась. Мальчики бросились прочь от двери. — Так как тебя зовут? — спросил Тэхён, когда все трое оказались вне школы. — Чон Чонгук, — запыхаясь, ответил младший. Он хотел поскорее вернуться домой и никогда больше не встречать этих ребят. — Меня — Ким Тэхён, а его — Пак Чимин. Давай дружить, Чон Чонгук, — натянув квадратную улыбку, предложил Тэхён.       Чонгук промолчал, смотря на старшеклассника с неодобрением. Он не очень то и хотел иметь что-то общего с ними. — Да отстань ты от него. — Ладно. Я согласен, — вдруг ответил Чонгук, заметив, как перекосились лицо низенького.       Так Чон Чонгук впервые завел друзей. Точнее друга. Ведь единственный, с кем он начал общаться, был старшеклассник Ким Тэхён. Старший оказался еще той занозой в заднице, каждый раз таскающий с собой младшеклассника на переменах, без умолку трепались обо всём на свете. В то же время Чимин относился к Чону отстранено и пренебрежительно. Самому Чонгуку не нравился этот парень Пак Чимин. Ведь этому старшекласснику, оказалось, на самом деле нравился парень. Чонгук не думал, что это правильно. Когда-то отец упоминал, что люди низкого сорта всегда пытаются выделиться среди остальных, нарушая правила и действуя не так, как достойные люди в обществе. Чонгук старался не приближаться к Чимину, только вот с этим Чимином он постоянно сталкивался возле кабинета музыки. — Я знаю, какой ты на самом деле, Чон Чонгук, — Чимин заговорил с ним первым. — Не смей пудрить мозги, Тэхёну. Ты меня понял? — прижал он младшего к стене, пока за дверью лилась громкая музыка, и, грозно заглянув в глаза, ушел прочь.       Чонгук, поправив форму, сжал ладони в кулаки. Он почувствовал такой прилив сил, что захотелось крикнуть старшекласснику вслед, обматерить его и даже ударить. «Да как такое ничтожество может смотреть на меня свысока.»       Чонгук, поняв, что настроение испорчено, направился за старшим, но путь ему преградили одноклассники с ухмылками и дикими взглядами. Толкнув в плечо одного из них, попытавшись пройти мимо, он оказался в окружении. Ребята не дали и шага ему ступить, заломав его руки и повалив на пол. Чонгук поднялся, ощущая разрастающуюся силу внутри. Жар распространялся по телу вместе с яростью, но от неожиданного удара боль пронзила в районе живота. Чонгук потерял равновесие. Удары продолжались снова и снова. Чон, стоя на коленях, весь сжался и прикрыл голову руками. Услышав отдаленно мелодию, Чонгук понял, что если ничего не сделает, то снова будет наказан. Давно он не был в старом подвале. Чонгук попытался оттолкнуть от себя одноклассников и сквозь мерзкие смешки и неприятную боль, он убежал. Чонгук остановился прямо напротив кабинета музыки. Медленно приоткрыл дверь и затаил дыхание, услышав отчетливее мелодию нежную, ласкающую слух. «Что это?» — подумал он, и слеза скатилась по щеке.       Странные мысли проскользнули в голове. Чонгук сжал зубы, ресницы задрожали. В груди стало тяжелее. Он не мог вдохнуть, оказавшись словно в вакууме без кислорода. Такая одинокая и печальная мелодия завладела всем телом Чонгука, что он даже не услышал шагов учителя. — Эй, ты что здесь делаешь? — окликнул его учитель за спиной. — Ох, — выпрямился сразу Чонгук и отпрыгнул от двери, закрыв её. Он хотел извиниться, опустив голову в пол. — Тоже нравится музыка нашего Юнги-щи? — перебил учитель и засмеялся с доброй улыбкой. — Ну… — забегали глаза школьника.       Заметив покрасневшие руки, он спрятал их за спиной. — Я заметил, что вечером здесь постоянно собираются школьники. Если сказать об этом Юнги, думаю, он сразу перестать играть. — Нет! Не нужно, — вырвалось с губ Чонгука.       Он схватил учителя за руку, когда тот двинулся к кабинету. Чонгук не хотел, чтобы человек по ту сторону знал о нём. Чонгук ни разу не видел этого таинственного пианиста вживую, поэтому он был божественным олицетворением, успокаивавшим его каждый день после занятий своей великолепной игрой. Чонгук не хотел, чтобы это всё прекратилось.       Учитель рассмеялся над реакция школьника. — Не буду. Тебе нравится слушать его? Не хочешь научиться играть на пианино тогда? — М?       Чонгук выпучил глаза. У него даже мысли не было, чтобы играть так же, но если бы у него получалось также красиво играть, может другие школьники посмотрели на него по другому. Может кто-то такой же, как и Чон, восхищался его игрой. Ведь это должно быть приятно. — Давай тогда спросим у нашего пианиста.       Учитель вошел в кабинет, оставив дверь открытой. Чонгук остался стоять на месте. — Не бойся. Идём. Как тебя зовут? — поинтересовался учитель, поманив рукой. — Ч-Чон Чонгук, кхм, — школьнику показалось, что его голос был слишком взволнованным, но он всё равно последовал внутрь. — Эй, Юнги-щи, ты снова играешь здесь допоздна, — повысив голос, учитель прошел дальше, прервав мелодию. — Сколько раз мне повторять, иди домой и готовься к экзаменам. — Простите, учитель. Я сейчас же уйду, — заторопился темноволосый старшеклассник, подхватывая с пола сумку.       Чонгук выглянул из-за спины учителя и посмотрел на того самого таинственный пианист, который в его воображении выглядел, как те люди из телевизора — грациозными и прекрасными, но этот человек оказался самым обычным мальчишкой в школьной форме с небрежной прической, ничем не отличавшийся от других. — Да ладно, — рассмеялся громко учитель. — Я шучу. Сиди-сиди. Вот знакомься — Чон Чонгук. Не хочешь поучить мальца своему мастерству? — Чего? — Юнги вытянул лицо, только заметив, что кроме учителя здесь находился кто-то еще. — Этому младшекласснику так нравится твоя игра, что он каждый день сидит за дверью. Видимо твой поклонник. Может научишь его немножко. Всего лишь по полчасика после уроков. — Ну… — Юнги неуверенно осмотрел Чона с ног до головы. — Я согласен, если только мне разрешат оставаться здесь подольше. Или же это… — Это не наказание. Просто… ну, кто его знает, может прямо перед нами еще один музыкальный гений.       Учитель обернулся к смутившемуся Чонгуку, которому было страшно посмотреть им в лицо. Он всё еще не верил, что находится в кабинете, откуда каждый вечер доносилась красивая мелодия. Не верил. что, наконец, мог лицезреть то самое пианино и того самого пианиста по имени Мин Юнги. Он уже позабыл, что его избивали под лестницей одноклассники, и впервые так радовался такому стечению обстоятельств. Чонгук на секунду, вспомнил, что именно в этого человека был влюблен Пак Чимин. Чон знал тайну старшеклассника и чувствовал еще больше волнения. Неужели Чимин снова будет угрожать ему, раз он увидел лицо важного человека. — Ну, теперь твоим учителем будет Мин Юнги, — учитель подтолкнул задумавшегося Чонгука. — Здравствуйте, — поклонился Чонгук, заметив сощуренный взгляд пианиста. — Можешь звать меня — Юнги-хён, — немного смущенно сказал Мин. — Чонгук ведь? — Да. Можете звать меня просто Чонгук, — протараторил младший. — Вот и познакомились. Ну, не стесняйся, Чонгука. Юнги — хороший парень. Обязательно научит тебя основам. Удачи вам, а я пойду.       Ученики поклонились учителю вслед и остались один на один в кабинете музыки. Никто не мог проронить и слова, молчание затягивалось. Чонгук стоял на одном месте словно статуя, волнуясь, что старший услышит, как громко бьется в груди его сердце, а Юнги не мог подобрать слов, потому что сам толком не был разговорчив. — Тебе нравится музыка? — спросил он всё же у младшего. «Он такой же» — подумал сразу Чонгук, вспомнив Ким Тэхёна.       Почему же их совсем не интересовало его положение. Чонгука это тоже беспокоило. Ведь это было бы важно для его родителей. Чонгук не мог рассказать о новых знакомых, ведь родители хотели, чтобы Чонгук общался только с теми, кто был на их уровне. Чонгук не хотел, чтобы Юнги-хён оказался из низших. — Я… не знаю. Я никогда не думал об этом. А вам? — Я? Я люблю музыку, — с теплом в голосе ответил Юнги. Чонгук чувствовал это. — Люблю играть на пианино, — не отрывая глаз от инструмента, Юнги провел рукой по холодным клавишам, ставшим ему уже родными. — Я тоже хочу полюбить, — вымолвил Чонгук, повысив впервые тон.       Осознав свою реакцию, его плечи дернулись вверх. Он сделал шаг назад, зажмурив глаза, словно его сейчас ударят. «Что я несу?»       Юнги рассмеялся совсем тихо. — Тогда тебе нужно постараться, Чонгука. Может у тебя есть любимая мелодия или песня? — спросил он, подозвав младшего ближе к инструменту. — Та мелодия, что вы играли сегодня. Я бы хотел научиться играть её.       Первое, что пришло в голову Чона.       Юнги смутился. Всё-таки мальчишка был одним из тех, кто подслушивал его игру всё это время, осознал он. — Это довольно сложная мелодия, но если ты выучишь ноты и будешь практиковаться, то сможешь сыграть её. Я покажу…       Все воспоминания с Юнги напоминали теплую волну, окутывавшую тело. Чонгук всё еще помнил те чувства, когда он впервые прикоснулся к клавишам, какой звук они издали, как Юнги старался и как старался сам Чон, чтобы впечатлить старшего. Впервые он радовался, что делал то, что хотел. Чонгук всё еще с трудом осознавал свои чувства, но глядя на старшего, он понимал, что в этом нет ничего страшного и неправильного. Юнги никогда не ругал его за ошибки, помогал и хвалил, как младший всё схватывает на лету. Впервые Чонгука кто-то похвалил так искренне, и впервые он чувствовал, как гордился самим собой. — Что ты задумал?       Но в этом эмоциональном плаванье хмурый взгляд Пак Чимина каждый день преследовал Чонгука. — Отвали уже от Юнги-хёна. Ты же понимаешь, что мешаешь ему. — Я не мешаю ему. — Как ты вообще посмел заговорить с ним, — недовольно бурчал Чимин, стараясь не повышать голоса. — Думаешь, что всё будет прекрасно. А что если Юнги-хён узнает, какой ты самом деле, а?       Чонгук рассмеялся. Хоть его бесил старший, но его угрозы каждый раз напоминали Чонгуку, что мир вокруг всё такой же большой и невыносимый. — Это тебе стоит беспокоиться, Чимин-хён, — Чонгук уверенно убрал руку с плеча и свысока посмотрел на низенького Пака. — Как думаешь, что будет, если все узнают, что он тебе нравится. — Ах ты!..       Чимин замахнулся ладонью и чуть не ударил младшего. — Ты что творишь, Чимин? — оттолкнул его Тэхён, оказавшись между ними. — Да это же он… — Как ты вообще мог на него руку поднять. Ты в порядке, Чонгук? — Тэхён беспокойно оглядел младшего. — Что он тебе сделал? — Ничего, — отступил Чонгук от старшего, который слишком близко находился к нему. — Не защищай его, Тэхёна. Ты хоть слышал, что этот малец сейчас сказал? — Я слышал. Чонгук не будет никому ничего говорить, так что отстань от него, Чимина. — На чьей ты стороне? Я ведь твой друг, — Чимин возмущало поведение одноклассника. — Чонгук тоже мой друг. — Да чтоб вас, — схватил Пак свои вещи и ушёл. Тэхён позвал его, но тот даже не обернулся, покинув школу. — Ты не должен был меня защищать, — поправив форму, Чонгук тоже направился к выходу. — Чимин был не прав, пытаясь ударить тебя, но я немного понимаю его. Он просто ревнует. Ему правда нравится Мин Юнги. А твои слова его задели. Наверно ты думаешь, что это ненормально, чтобы мальчик любил мальчика, но и такое бывает. В этом нет ничего странного. — Ты тоже такой же, хён? — Чонгук посмотрел исподлобья на старшего.       Тэхён опустил взгляд и отвернулся. — Даже если и так, — пробормотал он себе под нос и снова взглянул неуверенно на младшего. — Значит я тебе нравлюсь? — предположил Чонгук. — Что?       Лицо Тэхёна тут же покраснело. Он громко рассмеялся, а потом снова замолк, неловко потирая шею. — Да. Похоже на то, — признал он. Всё-таки глупо было бы это отрицать сейчас, а Тэхён вообще не любил врать. — Отвратительно, — неожиданно ответил Чон. — Мне это отвратительно.