20 лет

Намджун не удержался, и, всё-таки, в один прекрасный день рассказал Шуге абсолютно всё: и про любовь младшего, и про камеры в комнате. Реакция Юнги была ожидаема: тот даже не соизволил отлипнуть от своего телефона, а лишь пробурчал что-то себе под нос. «Сухарь» — именно так подумал про него Намджун. Лезть в дела Гука после всех его претензий он больше не имел ни малейшего желания — если человек сам не знает, что ему надо, то что он может требовать от других? По крайней мере, Джун думал, что с попытками помощи мелкому покончено. «Мамочка» же пыталась понять макнэ и разговаривала с ним, решив забыть о недавней ссоре с мелким. Даже баловала свининкой, но тот лишь отмалчивался. Но и у Сокджина терпение хоть и ангельское, но не бесконечное, поэтому он просто плюнул на это всё, подумав, что если всё завязалось само, то и развяжется тоже само. Гук, если честно, с его любовными страданиями уже в печёнках у него сидел. Единственным, кто всё ещё оставался с Гуком, был Чимин. Пак придерживался нейтралитета во всей этой ситуации — он мог говорить и с Чоном и с Юнги без угрозы для своего спокойного существования. Чимин пытался помирить Чонгука и с Юнги, и с Намджуном, и с Джином, и не сказать, что всё было без толку: НамДжины все ещё делали вид обиженных, но уже не злились, а суровый рэпер, как Чимин не старайся, оставался непреклонным. Юнги не брали ни лесть, ни шантаж, ни угрозы, ни обещание заплатить. Ничего. Младший был готов к примирению, но собственное самолюбие не позволяло ему придти мириться первым. ***** Репетиция подходила к концу и все собирались в общагу, когда Шуга резко остановил Гука, который уже навострил лыжи на выход. — А ты куда собрался? Чонгук попытался скинуть ладонь рэпера со своего плеча, но тот вцепился в него мёртвой хваткой. — Мы ещё не до конца обсудили исполнение твоих партий в альбоме, — холодно отчеканил Шуга. Остальные были удивлены — с Гуком работал учитель, а Юнги вообще не имел никакого отношения к последним репетициям младшего. Тэхён преувеличенно громко закашлял, пытаясь замаскировать улыбку. Он предположил, что Шуга задумал выйти в открытый бой с Чоном, из которого макнэ по обыкновению выйдет лузером. Несколько минут была тишина, так как никто уходить не хотел: все наблюдали за Чонгуком и Юнги. В тишине комнаты танцевальной практики было слышно только шёпот всевидящих менеджеров, напоминающий шелест листьев. Они уже были готовы к драке, в которую им непременно придётся вмешаться. Один паренёк из стаффа вздрогнул — на его теле были ещё свежи «боевые раны» от драки Намджуна и Юнги. — Давайте я закажу пиццу, — голос Кима-старшего прозвучал неожиданно в относительной тишине комнаты. Остальные, благодаря Хосоку, оживились и быстро подхватили тему, с шумом обсуждая какую пиццу заказать: Чимин настаивал на пицце с помидорами и сыром, а Ви хотел попробовать пиццу с ананасами. Участники яро спорили о вкусе заказываемой пиццы, пока Джун не перекричал всех, сказав, что Сокджин закажет каждому то, что он хочет. Парни, предвкушающие вечер в общежитии в обнимку с пиццей после изнурительной тренировки, пошли на выход. Все были уже настолько заняты мыслями о такой желанной еде, что даже не заметили оставшихся Юнги и Чонгука в комнате танцевальной практики. ***** Чонгука стала напрягать атмосфера комнаты танцевальной практики, ставшей практически вторым домом. Может быть, из-за того, что Юнги всё ещё держал его за плечо как коршун, вцепившийся в добычу, а может быть и потому, что была полная, давящая тишина, буквально бьющая по ушам. С ними остался оператор, так как он тоже считался менеджером, но и он ненадолго покинул ребят, потому что у него что-то произошло с камерой. Мужчина сказал, что отлучится на максимум на двадцать минут, и посоветовал этим двоим, если намечается приватный разговор, спуститься в личную студию Шуги, так как никто просто так туда не совался, зная недружелюбный характер её хозяина. Оператор надеялся на благоразумие парней, и на то, что к его приходу они не покалечат друг друга. Он слышал о том, что мемберам достаточно одной мелочи, чтобы передраться, но надеялся, что это лишь преувеличение. Мин выдавил улыбку и помахал рукой уходящему оператору, крикнув тому в след, что беспокоиться не о чем. Когда за оператором закрылась дверь, Гук нервно сглотнул и виновато опустил голову. Юнги подошёл к нему, схватил за запястье и потащил за собой. — Пошли, мелкий, — Мин сделал театральную паузу прежде, чем продолжил, — Тебе ведь есть, что мне сказать? Откроешь мне свои тайны? — спросил Шуга, усмехнувшись на последнем слове, тем самым сделав его двусмысленным. ***** Юнги и Гук зашли в лифт, и после того, как тонкие пальцы рэпера нажали кнопку «-1», лифт плавно поехал вниз. Рэпер наконец-то отпустил руку младшего, за которую так яростно тащил его последние пару метров. — Ну что, — Мин начал щёлкать пальцами, заставляя нервничать, а потом спросил, — Начнём сейчас или ты в комнате расколешься? После вопроса, Юнги повернулся в сторону Чонгука, и подошёл к нему поближе. Тот сделал несколько шагов назад, и вскоре почувствовал спиной холодную стену лифта. На счастье Гука, лифт остановился на третьем этаже, где в его ожидании стояли две девушки с небольшим квадратным чемоданом на колёсиках. Юнги ушёл в другой угол лифта, а макнэ вздохнул с облегчением.