***
Она была прекрасна. Словно с картины величайшего художника, только живая, здесь и рядом. Белль спала спокойно, и он не мог перестать любоваться ею - бледной кожей, разметавшимися по подушке волосами. Так что мужчина как можно аккуратнее встал, не тревожа девичий сон, оделся, а вещи девушки убрал в стирку. Женских вещей у него, конечно, не было, потому за неимением лучшего он достал одну из своих рубашек, положив на стул. Вряд ли, проснувшись, Белль захочет ходить по его дому без одежды. Усмехнувшись таким мыслям, Голд вышел из спальни и направился вниз. На самом деле, утро давно не было таким добрым - что бы хотелось варить самый вкусный кофе и готовить на завтрак что-то поинтереснее и повкуснее, чем пара тостов с маслом. Однако, самое невероятное, что он мог придумать, учитывая содержимое холодильника, это омлет с беконом и… те же тосты. Но, вспомнив про купленную не так давно банку джема, Голд достал её, поставив на стол. Он хотел открыть её каждый завтрак, но руки всё как-то не доходили, забывалось, а теперь появился самый достойный повод. Профессор услышал мягкие неспешные шаги, когда Френч ещё спускалась по лестнице, но продолжил готовить, ожидая, пока она войдёт. И чуть позже словил себя на мысли, что узнал бы, что та здесь, даже если бы не шаги, по запаху духов. Они были словно её частью и даже сейчас заполняли кухню, окутывая. А потом она обняла его. Просто подошла и обняла, не смущаясь. Это было ошеломляюще, удивительно и до одури приятно. Так давно долгие годы никто не проявлял к нему искренней ласки по собственному желанию. А Белль… Прекрасная, юная Белль обнимала его, прикасалась сама, потому что хотела этого. А ещё она сидела на его кухне, в его рубашке, которая совсем не доставала ей до колен и, учитывая, что была застёгнута не на все пуговицы, сползла с одного плеча, открывая ключицу. Она была здесь, в его доме, ела приготовленный им завтрак и несказанно опьяняла одним своим видом, хотя, пожалуй, делала это ненамеренно. Но от этого была только более очаровательной. — Тебе нужно домой? Она отложила вилку и посмотрела на него вроде как немного затравленно, отчего Голду захотелось тут же дать себе сильный подзатыльник. Не мог сформулировать иначе? — Я имел в виду, не будет ли твой отец волноваться, что ты не ночевала дома? — Ах, это. Нет, я написала ему ещё вчера, что буду у Руби. Он кивнул, наблюдая как девушка вернулась к еде, и улыбнулся. — Тогда не будет вопросов, если ты ещё задержишься, — сказал мужчина будто между прочим и словил её взгляд. — То есть? — Ты, кажется, что-то говорила о трудностях с проектом. Вчера. Перед тем как поцеловать меня, — ему очень нравилось смотреть, как она смущается. Надо же, вчера так уверенно показывала своё желание, а сегодня краснеет от одного упоминания об этом. — Да, я… Я так и не нашла то, что бы меня заинтересовало. Как-то зацепило, — она сделала глоток кофе. — Просто найти тему для оценки. Но я не хочу так. — Простой путь вам не по душе, мисс Френч? — Именно, — подтвердила она, и в голубых глазах заискрилось лукавство. Когда с завтраком было закончено, Белль встала, собирая тарелки со стола и перекладывая их в раковину. — Белль, не нужно, я… — Перестань, мне несложно. Ты приготовил, я помою - это честно. Посуды было немного, и шум воды стих через пару минут. Голд встал и подошёл к девушке сзади, проводя ладонями от плеч вниз. Потом одна рука обняла талию, другая убрала каштановые волосы в сторону, и он коснулся губами плеча, слыша судорожный вздох. Потребовалась ещё пара поцелуев по направлению к шее, чтобы Белль откинула голову назад, давая ему больший доступ. Целуя нежную шею всё настойчивее, он расстегнул пуговицы на рубашке, положив руку на её живот. На этот раз инициатива была его - лёгкий разворот, и вот Френч стоит к нему лицом с блеском в глазах и порозовевшими щеками. Дышит часто, но, не обращая на это внимания, закусывает губу и кладет руки на мужскую грудь. Мягко поглаживает, поднимается выше к шее, волосам и проводит ногтями, отчего по его коже тут же пробегают мурашки. — Белль… Он целует её так, как давно хотел. Целует напористо и страстно, заставляя плавиться и желать большего. Голд искренне считал, что у него нет ни единого шанса. Что он никогда не сможет так её поцеловать. Но сейчас, когда это происходит, совсем не хочется думать о возможностях или ещё о чём-то. Вообще не хочется думать ни о чём и ни о ком другом, кроме Белль. Когда поцелуй приходится приостановить, Френч не сразу открывает глаза, словно старается уловить и запомнить эти ощущения. И да, как он её понимает. — Знаешь, я тут подумала… С проектом можно повременить. — Сдача уже через полторы недели, — напоминает он, зная, что это не остановит никого из них. — Ну, у нас ведь есть минут двадцать. От этого всё равно ничего не изменится, — ухмыляется Белль, ведя рукой по его шее, груди и животу. — Двадцать минут? — он выгибает бровь. — Кажется, ты меня недооцениваешь, дорогуша. Френч ухмыляется более открыто, с большей наглостью, так несвойственной ей обычно. Дразнит. А он идёт на поводу. — Ну, хорошо. Полчаса? — она склоняет голову, пока мужчина сужает глаза. — Тридцать пять минут? Знаешь, переоценивать ведь тоже не стоит. — Ну, всё. Ты напросилась, — профессор перекладывает её через плечо, и Белль вскрикивает, не успевая сразу понять и осознать ситуацию, а в следующий момент заливисто хохочет. Он несёт её в спальню, понимая, что они там задержатся, но ведь впереди есть весь день. А то и больше. — Полчаса, — бормочет он, поудобнее её перехватывая. — Засекай время, милая.***
Вновь вниз они спустились гораздо позже, но отнюдь не были огорчены этим фактом. Когда в жизни тебе, наконец, удаётся ухватить кусочек счастья, лучшее, что ты можешь сделать, это насладиться им в полной мере, не обращая внимания на такие мелочи, как время или мнение окружающих. Вот и они не обращали внимания. Для отца Белль была у Руби, а та в случае необходимости не только прикроет её, но и создаст самое лучшее и правдоподобное алиби. А потом позвонит ей и перескажет, чтобы в случае чего версии сошлись. Поэтому волноваться было не о чем. Пока Голд ушёл на кухню заваривать чай, Френч принялась доставать всё нужное из сумки, радуясь, что вода внутрь не попала, ничего не испортив. Вспоминая вчерашнее, девушка невольно улыбалась, напомнив себе при встрече поблагодарить Руби за толчок. Белль думала, что без этого, возможно, не решилась бы, а если бы вчера не побежала, то и вовсе никогда не смогла бы пересилить себя. Да, Руби точно нужно отблагодарить. Может, купить ей что-нибудь. — Ничего не промокло? — профессор зашёл, держа в каждой руке по дымящейся кружке. — Нет, всё в порядке, — ответила она, присаживаясь на диван. Они начали пересматривать то, что уже было у Белль. Было видно, как много та читала, ища подходящий материал, и мысленно Голд отметил, что то, что было у неё, уже хватило было на доклады для нескольких студентов. Но девушка очевидно была недовольна проделанной работой. Это напоминало ему его - профессор ещё в молодости постоянно стремился к совершенству. Ему никогда не было достаточно, всегда хотелось сделать лучше и точнее. — Как насчёт этой темы? — Скучно, — протянула Белль. — Ну, я, как преподаватель, не помню, когда в последний раз кто-то из студентов выбирал её, — попытался возразить он, но сдался, наткнувшись на взгляд девушки. — Хорошо, тогда посмотрим здесь. Он подошёл к книжным полкам, внимательно и сосредоточенно рассматривая корешки книг, пока не выбрал одну. — Высокое Средневековье, — прочёл он название, передавая книгу в руки Белль. — Если тебе нужно что-то небанальное, то думаю, здесь ты это и найдёшь. Френч осторожно приняла её и открыла оглавление, пробегая взглядом по строчкам, а потом вдруг посмотрела на него, улыбнувшись уголком губ. — Что? — Я знаю, как выбрать тему, — взяла его руку и положила на страницу с оглавлением. — Закрой глаза. Он не спешил делать это, с подозрением смотря на девушку. — Ну же, — она наклонила голову влево, — просто доверься мне. Словно это так просто сделать. Словно довериться - это всё равно, что протянуть руку, а вовсе не ответственное, невероятно важное и рискованное решение. «Просто доверься мне». И это невинное выражение лица с робкой улыбкой. Вздохнув, Голд закрыл глаза, решив, что бояться нечего. Не рядом с Белль Френч. — Хорошо, — снова зазвучал её звонкий голос. — Ты можешь почувствовать страницы, а теперь нужно указать на любое место, любую строку. Эту тему я и возьму. — А если она тебе тоже не понравится? — поинтересовался он со всё ещё закрытыми глазами. — Её выберешь ты, а значит, понравится. Мужчина мог бы поспорить, что она улыбается. Что ж, терять было нечего, и тогда он провел по двум страницам, а потом остановился. Молчание длилось слишком долго, и, забеспокоившись, открыл глаза, взглянув на девушку. Она смотрела в ответ, озорно улыбаясь. — И что? — Было интересно, как скоро ты откроешь глаза, — бессовестно ответила Белль, а потом переключилась на книгу, пролистав до нужной страницы. — Иоанн Дунс Скот… — Шотландский философ. Не так знаменит, хотя внёс весьма серьёзный вклад в… — Развитие английской философской мысли, — закончила Френч, уже читая. Профессор взял чай, одну из кружек подавая ей, и облокотился на спинку дивана. — Да, а ещё он, — начал говорить Голд, но прекратил, видя, что она увлечена книгой и не слушает его. Это почему-то вызвало у него улыбку. Белль будто нырнула в какой-то совсем другой мир, отключившись от реальности, и ему было приятно уже от одной мысли, что она наслаждается. — Ты знаешь, сколько легенд с ним связано? — спросила Френч, не отрываясь от книги. — Тут пишется про откровение свыше. Будто до того он был тугоумным, а после обрёл духовные и умственные способности. — Да, конечно, знаю, — ответил он, тут же осознав, что на самом деле девушка не нуждалась ни в каком ответе. Так они продолжили в тишине пить чай. Белль читала книгу, а Голд смотрел на неё.