Утраченное искусство переписки

Руки вспотели. Тони опустил взгляд, уставившись на собственные ладони. Вот с чего им потеть, а? Он оглянулся, рассматривая чересчур розовый гостиничный вестибюль: он как будто провалился в космическую дыру, созданную целиком из жевательной резинки. И как можно быть таким розовым? Тони не припоминал, чтобы в детстве у него сложилось такое же впечатление. Всё, начиная от мебели и заканчивая коврами, дизайнеры выбрали в том или ином оттенке розового: перламутровом, вишнёвом, лиловом. Этого цвета было так много, что Тони от него натурально тошнило. И стошнило бы, если бы всё это не было таким роскошным. “Europäischer Hof” расположился в самом сердце Гейдельберга — студенческого городка, известного как научный центр Германии; именно поэтому Тони сюда и тянуло. Отелем, основанным в 1865 году, управляла семья, которая давно вышла на международную арену и вела дела со многими знаменитыми и влиятельными людьми, включая династию Старков. Когда Тони был ещё маленьким, они часто приезжали в Германию и всегда останавливались именно в Гейдельберге и именно в этом отеле. Но почему здесь всё такое розовое? Вестибюль словно бы десятилетиями не менялся: здесь были выделены уютные зоны для еды, для чтения, для просмотра телевизора. Вокруг стеклянных столов, рассыпанных по всему залу, стояли стулья с мягкой обивкой (конечно же, розовой). Стены были отделаны панелями тёмного дерева, но зато квадратные колонны, подпиравшие потолок, были зеркальными — и в них отражался весь блеск убранства. Красиво и безупречно. Тони поморщился, как будто кто-то ударил его под дых. Гостиница излучала богатство и шик. Тони провёл рукой по волосам и нахмурился. Всё не так, не так, не так. Гостиница была плохой идеей. Он оглянулся на Пеппер, которая вместе с ним ждала приезда Стива Роджерса. Тони захотелось снова посмотреть на телефон, проверить сообщение, хотя в этом не было никакого смысла — текст он выучил наизусть. «Прибыл! Беру такси. Скоро буду». И даже смайлики в конце. Тони застонал: он обречён. Пеппер хотела было что-то у него спросить, но он только покачал головой, не желая ничего обсуждать. Не надо ему было приглашать сюда Стива; лучше бы он оставил его в покое. Лучше бы вовремя вбил себе в голову, что общается со Стивом только из-за идиотского курса английского, созданного злым и коварным профессором Фьюри. — Мне по-прежнему интересно, как вы познакомились с Наташей, — пробормотал Тони, надеясь занять время. Пеппер покосилась на него и ухмыльнулась: — Мы с ней посещаем одни курсы, Тони. И ты это знаешь. Для Тони знакомство с Наташей было ничего не значащим событием, он считал, что больше ему никогда не придётся иметь с ней дело — но потом она вихрем ворвалась в его жизнь. Она постоянно возвращалась, как фальшивый пенни или русская отрава — Тони выбирал то или иное определение в зависимости от того, в какой опасности себя чувствовал. Наташа пронюхала даже об его планах на День благодарения и, поняв, что он будет ждать Стива, оторвалась на все сто. — Я правильно понимаю, что вопрос о замене экзамена зачётом отпал сам собой? — спросила она одним мрачным ноябрьским днём. Тони совершил ошибку, поприветствовав её в кофейне за пределами кампуса. — Не представляю, о чём ты, — он проверил время на телефоне: скоро должен был приехать Хэппи. Мама всегда устраивала для Тони пред-благодаренческий пикник, чувствуя себя виноватой за то, что сам праздник ему приходится проводить в одиночестве. — Я слышала, ты летишь в Германию, чтобы встретиться там с одним солдатом, — Наташа высыпала уже пятый пакетик сахара в свой кофе. — По-прежнему не представляю, о чём ты. Наташа взяла чашку с получившимся сиропом, улыбнулась, отпила и подмигнула Тони. — Ну, у меня другие сведения. Тони очень редко ругался на Пеппер, но сейчас дал себе волю. Она рассказала Наташе об их поездке в Германию, не упустив той маленькой подробности, что Стив тоже приглашён. Тони перестал отпираться, но от дополнительных комментариев отказался. К счастью, как раз в этот момент в дверях появился Хэппи, и Тони избежал допроса от русского ассасина (по крайней мере, именно так Тони всегда называл её при Пеппер). Конечно, на этом его проблемы не кончились. Хэппи проводил его прямиком до лимузина, и его излишняя предупредительность насторожила Тони. — Только не говори мне, что он здесь. — Тогда мне пришлось бы стать лжецом, а моя мама никогда их не одобряла, — печально вздохнул Хэппи. — Простите, мистер Старк, но ваш отец настоял… — Но мама хотя бы здесь? — Тони махнул в сторону машины огромным стаканом кофе. Хэппи покачал головой: — Ваш отец сказал вашей матери, что сам со всем справится. — И какого хрена это значит? У нас пикник исключительно для матери и сына, как он может с этим справиться? Тут Говард всё-таки высунул голову из окна и потребовал, чтобы Тони сел в проклятую машину. Денёк выдался не из лучших. Сцена превратилась в публичную: Наташа вышла из кафе навстречу своему другу Клинту как раз в тот момент, когда Говард заорал на Тони. От этого ора даже слабослышащий Клинт вздрогнул. Тони пытался забыть об этом, пытался забыть ту неделю, когда он разрывался между тем, чтобы убедить отца в значимости своей работы, и тем, чтобы остаться в здравом уме и твёрдой памяти: Говард упорно не желал говорить, что именно случилось с матерью. В конце концов Тони всё-таки выяснил, — хоть на это и ушло некоторое время, — что мама действительно отправила Говарда к нему, потому что свалилась с жестокой простудой. Ничего особенного, но Тони успел перепугаться до усрачки. Ему казалось, что больше он никогда не сможет посмотреть отцу в лицо после того, как обвинил его в домашнем насилии (это была неправда, но Тони чуть не сбрендил, вообразив, что отец избил маму). Когда мама наконец пришла в себя, она позвонила Тони и расставила всё по своим местам. Они увидятся на Рождество, беспокоиться не надо, у неё всё под контролем, как всегда. И это было действительно так. Несмотря на то, что ей никогда не удавалось привести Говарда и Тони к взаимопониманию, она всегда командовала парадом — и Говард чаще уступал ей, чем нет. Только на одно она ни разу его не уговорила: отмечать праздники всей семьей. Он ненавидел праздники. Хотя Тони уладил вопрос с матерью, это не отменяло того, что несколько счастливчиков увидели Говарда во всей красе. Полный отстой. Тони пытался на это забить, но порой он просто не ощущал себя нормальным взрослым человеком — и тогда он, приходя домой, садился на свою кровать с изголовьем из капота корвета и смотрел не отрываясь на стену из «Лего». Тогда ему хотелось забыть и о своём исследовании, и о своём подопечном (вот кто б знал, что отношения наставника и подопечного будут продолжаться ещё весь первый год обучения в университете?). Вскоре после этого Тони связался по скайпу со Стивом, и они весело заболтались, отрешившись от всего остального. Тони сперва привычно доложил об успехах со своей работой, но потом перескочил на достоинства и недостатки «Звёздного пути» по сравнению со «Звёздными войнами». Тони был фанатом «Войн», тогда как Стив занял сторону «Пути». — Да ладно? — вскинул брови Стив. — Мне казалось, что ты обязан быть треккером. Ты же инженер, а «Звёздный путь» предсказал столько всего, что у нас уже… — Вот, видишь, именно поэтому! Именно поэтому! — Тони ткнул пальцем в экран. Наступила поздняя ночь. Тони сидел на своей кровати, доедая пиццу, и настойчиво не думал о том, что недавно выкинул его отец. — Не хочу я ещё и на экране видеть реальность. Телевидение, кино и всякая аналогичная фигня должны помогать сбегать от нашего мира. Я не хочу смотреть ничего, основанного на реальности. — Значит, ты не ходишь на фильмы типа, ну даже не знаю, «Скрытых фигур»? — А вот этого я не говорил, не-а, — конечно, было ровным счётом наоборот, но Тони, не колеблясь, прыгнул в кроличью нору следом за Стивом. Для него было внове и очень приятно спорить с человеком, не тревожась, что этот человек после спора станет хуже к нему относиться. — Значит, дело именно в «Звёздных войнах», — Стив покачал головой. — Но почему? Почему? — Из-за джедаев. Ну какой ребёнок не бегал по улице с палкой наперевес, представляя, что это световой меч? За исключением тебя, естественно. Стив, усмехнувшись, покаянно понурился: — Да я как бы тоже… у меня была собственная палка-меч. — Какого цвета? Потом они ввязались в дискуссию по поводу цвета мечей и его значения. Потом Тони принялся убеждать Стива, что Ник Фьюри, их профессор — это двойник одного из джедаев. К этому времени Стив уже хохотал так, что даже дышал с трудом. Закончив разговор, Тони понял, что за предыдущие недели Стив медленно, но верно превратился из «друга по переписке» в его отдушину. Он стал тем единственным, с кем Тони мог как откровенничать, так и дурачиться — и не беспокоиться о последствиях. Однако теперь, когда им предстояло вживую встретиться в вестибюле “Europäischer Hof”, сердце Тони вдруг принялось исполнять прыжки с переворотом. Он не переставая растирал шрам над ритмоводителем, и Пеппер осторожно отвела его руку в сторону. — Всё хорошо, Тони. Ты ему непременно понравишься, — тихо произнесла она. — И с чего бы это? Я как был собой, так и остался, — поморщился Тони. Он редко когда позволял себе так недвусмысленно демонстрировать душевные травмы — даже Пеппер. Она уставилась на него. Благодаря каблукам она возвышалась над ним на добрых два дюйма, но он даже не шелохнулся. — Не смей. Я не люблю, когда ты унижаешь моего лучшего друга. Ему бы проявить благодарность за то, что Пеппер так относится к нему, а он принялся расчёсывать невидимую ранку. — А я уж было подумал, что теперь Наташа — твоя лучшая подружка. — Она ей станет, если ты продолжишь так себя вести, — гневно сверкнула взглядом Пеппер. Тони мог бы поклясться, что она брала уроки у русского ассасина. Он отвернулся от неё и покачался на пятках. Помахал руками. Хлопнул в ладоши. — Ну и где он? Разве он не должен уже приехать? — Ты же помнишь, что Джеймс рассказывал о военных перевозках; рейсы в любой момент могут перенести или отложить. Что говорил Стив, как он едет? — несмотря на ободряющую речь, Пеппер всё же покосилась на часы. — Он говорил, что едет вместе с Пегги. Вроде он ещё упоминал вертолёт до куда-то, хрен знает докуда, а потом перелёт оттуда. Но это неважно. Он написал, что прибыл, — Тони покачал головой. Как раз когда он полез за телефоном, двери распахнулись, и в вестибюль вошёл Стив. Он был одет в парадную форму. Тони показалось, что он вот прямо сейчас рухнет и умрёт. От того, как тёмно-синий пиджак (ах да, от коричневых же они уже давным-давно отказались, пронеслось в голове) со светло-синими брюками облегал идеальную фигуру, нездоровое сердце Тони чуть не остановилось. Он только чудом не присвистнул, молча ожидая, пока Пеппер что-нибудь скажет, но потом вспомнил, что она никогда его не видела. Как она умудрилась ни разу не увидеть парня, в которого он по уши втюрился? Когда он признался в этом себе, то чуть не захлебнулся внезапно нахлынувшими эмоциями. Потянув Пеппер за собой, он двинулся к выходу из отеля. — Стив! Стив! — дважды окликнул его Тони, перекрикивая новоприбывших, и Стив легко нашёл его в толпе. Он лучезарно улыбнулся, подобрал свой вещмешок и осторожно принялся пробираться через плотно стоявших людей. — Тони, рад встрече. Прости, что опоздал. Пробки по дороге от аэропорта… Тони отмахнулся. — Забей. Вау, ну надо же, так вот ты какой! А ради наших разговоров по скайпу ты никогда так не принаряжался, — Тони думал, что у него сейчас мозг вскипит и разорвёт череп. Это совершенное соотношение широких плеч с узкой талией как будто навеки отпечаталось прямо в нейронах. — Ой, прости, — Стив провёл рукой по пиджаку. — Я хотел переодеться. Пегги нужно было встретиться с большим начальством, а так как мы путешествовали вместе, я пообещал ей надеть парадную форму, — он смотрел куда угодно, только не на Тони. Он более чем явно сознавал своё положение единственного человека на вечеринке, одевшегося по полной программе. На Тони были джинсы и лонг-слив, на Пеппер — джинсы и свитер крупной вязки. — Не глупи, — Пеппер протянула руку. — Я одна из немногих друзей Тони. Вирджиния Поттс, можешь звать меня Пеппер. Иногда предпочитаю представляться Спасительницей, потому что — давай посмотрим правде в лицо — Тони частенько нуждается в спасении. — Вот как? — вроде бы Стив порозовел — и не только из-за холодного дождя, под которым ему пришлось пробежаться. Глядя Пеппер в глаза, он произнёс: — Рад познакомиться с тобой. Я кое-что уже слышал о тебе — наверное, мне стоит поблагодарить тебя за то, что ты вовремя напоминаешь Тони о задании и не даёшь отлынивать. Рассмеявшись, она покачала головой: — Нет-нет, переписка с тобой полностью на его совести. Это единственное, за исключением его исследований, чем Тони охотно занимается, не вынуждая меня периодически пинать его. Тони тут же решил, что Наташа покусала Пеппер и заразила её своей злобностью. Вместе с тем Стив с таким очаровательным недоумением вытаращился на Тони, что тот даже не смог ничего придумать, чтобы опровергнуть заявление Пеппер. В конце концов он с запинкой выговорил: — Не обращай на неё внимания. Хочешь есть? Ты, должно быть, голоден, здоровяк. Стив положил руку на живот, на котором не было ни единого грамма лишнего жира. — Можно и поесть, — он осмотрелся и скривил губы в ухмылке. — Только, по-моему, вряд ли я смогу здесь хоть что-то себе позволить. У меня такое ощущение, что и заселяться мне не стоит. Тони усмехнулся: — Всё за мой счёт. Точнее, за счёт моего дорогого папочки — и учитывая, сколько дерьма он на меня недавно вывалил, мы просто обязаны заказать лучшее из лучшего. Что думаешь, Пеп? Она хихикнула, но, заметив потерянный вид Стива, притворилась, что закашлялась. — Прости, но я считаю, что не… — снова завёл свою волынку Стив. — Слушай, Капитан, не парься. Мои родители всегда чувствуют себя виноватыми — ну, по крайней мере моя мама — виноватыми за то, что бросают меня на праздники. Она ожидает увидеть длинный чек со многими нулями в доказательство того, что я хорошо провожу время. А у Говарда это вообще единственный способ показать свою любовь. — И всё-таки я сомневаюсь, — Стив остался стоять, как вкопанный, прямо напротив дверей. Тони бочком пододвинулся к нему и наклонился, словно собираясь вовлечь его в заговор (и в каком-то смысле так оно и было). — Да брось ты, это мне исключительно в радость. Я хочу забыть, что родители не собираются ни денёчка из семейных праздников провести со мной. Так что я очень тебя прошу. Стив кинул на Тони понимающий печальный взгляд и, поразмыслив секунду, кивнул: — Ладно, хорошо. — Супер! Тогда предлагаю подняться в номер. Еду можно заказать прямо туда, а ещё там можно посмотреть порно, — Тони внутренне скривился: не самое лучшее начало для налаживания отношений. Когда он стремился кого-то впечатлить, на поверхность всегда всплывали нахальство и дерзость. Но кого ему тут впечатлять? С чего? Стив — не его будущий парень, но друг. А у Тони и так мало друзей. Стив заколебался, видимо, не зная, что ответить. На его счастье, вмешалась Пеппер: — Не волнуйся, Тони не будет заставлять тебя смотреть порно. Нет, ему, безусловно, нравится порно, но он точно никого не будет вынуждать разделять его пристрастия. — Но я не… то есть, я… — Стив замолчал, поджал губы и продолжил: — Может, просто посмотрим кино? Самое обычное? Тони, рассмеявшись, хлопнул его по спине. — Конечно, всё, что угодно, — он попытался не впадать в панику: Стив ведь совсем необязательно ужаснулся перспективе увидеть грязную киношку из-за каких-то скрытых комплексов или гомофобных предрассудков. Немного обогнав Стива, он махнул ему, предлагая следовать за собой. Пеппер одарила Тони «тем самым взглядом», но он притворился, что ничего не увидел. — Тебе здесь нравится? Здание стоит тут примерно с середины девятнадцатого века. Старое, историческое. Мои родители знакомы с владельцами. Нам выделили целый этаж, — теперь Тони ударился в похвальбу, в чём тоже ничего хорошего не было. Но, чёрт, а что хорошего в том, что узколобый тупица не в силах даже одним глазком посмотреть гей-порно? Так, отставить, это уже совсем ни в какие ворота. Пеппер чуть сбавила шаг, чтобы оказаться рядом со Стивом, и спасла Тони, прервав его: — Стив, а тебе нравится история? — Ну, скорее, да. Я сам не свой, когда дело касается истории Второй мировой войны. Если верить маме, то ребёнком я только и мог болтать, что об «Элефантах». — Я о них никогда и не слышала, — призналась Пеппер. Тони развернулся к ним и дальше двинулся спиной вперёд. — Это такие большие, массивные танки. Разрабатывались «Порше». Естественно, на лице Стива расцвела широкая улыбка (несмотря на то, что попутно он постоянно озирался на безумно-розовый вестибюль): — Ты знаешь об «Элефантах»? Тони даже задумался, радоваться или печалиться такой реакции Стива на то, что он поделился своими скудными военными познаниями. — Да, интересовался в инженерных целях. Стив прямо-таки загорелся энтузиазмом: — А ты знал, что «Порше» установил на его башню одну из самых мощных пушек того времени? Благодаря этому «Элефант» стал истребителем танков. Тони ухмыльнулся. — Да, я знал это. Конечно, знал. Кто об этом не знает? — Тони внезапно обнаружил, что идёт рядом со Стивом, и поморщился. Вот какого хрена он творит? Почему так нарывается? Почему ему так трудно нормально общаться с этим парнем? — Прости, но вот я, например, не знала, — Пеппер взяла Стива под руку. Тони нахмурился, глядя на неё. Она здесь не ради Стива: нет, она должна окрутить Роуди, чтобы потом два лучших друга Тони сошлись и жили долго и счастливо. — Что ж, позвольте заметить, мэм, что далеко не все эрудированные люди хоть немного разбираются в танках. Тони, хохотнув, фыркнул: — Он назвал тебя «мэм». Они как раз остановились, дожидаясь лифта, и Стив откровенно смутился своей ошибки: — Извини, я не хотел тебя оскорбить. Пеппер волком зыркнула на Тони: — Да что с тобой сегодня? — и сжала руку Стива. — Не обращай на него внимания, для него вежливость — это непостижимая концепция. Он считает, что проявлять гостеприимство ниже его достоинства. — Эй! — «Эй» — для лошадей, — парировал Стив, — или, как говорит Баки, для «источников конских яблок». Тони рассмеялся — может, несколько принуждённо, но всё же это рассеяло напряжение, возникшее после его идиотского комментария про порно. Как раз в этот момент открылись двери лифта, и вся компания зашла туда. Внутри никого не было, и Тони достал ключ-карту, которая позволяла подняться на выделенный для них этаж. Обработав введённые данные, кабина пошла вверх. — А мне не нужно регистрироваться? — уточнил Стив. — Нет, я взял карту для тебя. Тебе нужно расслабиться и получать удовольствие. — Меньшее, что Тони мог сделать — это обеспечить парню полноценный отдых на эти короткие дни. — Тебе, наверное, сейчас как-то не по себе от того, что ты здесь? — Да, какое-то время всегда уходит на привыкание. Вот ты обходишь периметр с разгрузкой под сорок фунтов и автоматом наперевес, а вот ты уже в самом розовом отеле Германии. Тони снова рассмеялся, на этот раз уже естественнее: — Самом розовом, да, в точку, в вестибюле как будто кого-то стошнило Пепто-бисмолом [1]. Но, если что, в номерах всё не так плохо. Тебе понравится. — Нет-нет, что ты, отель замечательный, — тут же всполошился Стив. — Я и не думал даже, что мне когда-нибудь придётся пожить в таком месте. Я ведь, ну… у меня не настолько хорошая зарплата, понимаешь. — И это на самом деле стыд и позор, — встряла Пеппер. — Так что позволь Тони на этих выходных поухаживать за тобой. Тебе останется только закинуть ногу за ногу и получать удовольствие. — Я очень ему за это благодарен, мэ… Пеппер, — Стив улыбнулся с мальчишеским очарованием, и, вот же фигня какая, Тони показалось, что они с Пеппер флиртуют. Флиртуют же? Но Тони совсем не этого хотел. — Кстати, — Тони решил вовремя залить огонёк холодной водой и напомнить Пеппер, зачем её вообще-то сюда пригласили, — у вас с Роуди есть уже какие-то планы на вечер? Двери лифта разъехались, и Пеппер вздрогнула: — Что? — Ну же, Роуди! Такой высокий тёмный привлекательный парень из ВВС, с которым ты должна замутить, — Тони сердито уставился на Пеппер, а потом покосился на Стива и подвигал бровями, намекая, что пора бы и отпустить девушку. Тот послушался. — Роуди? Это твой друг, да? — тут на Стива снизошло озарение, и он вспомнил, о чём ему говорил Тони: что Пеппер занята. — Ах да, точно… — Боже, Тони, ты уже всем растрезвонил, что собираешься нас свести. Хватит пытаться управлять нашими жизнями, ты и со своей-то толком разобраться не можешь, — Пеппер остановилась у одной из дверей. — Вот мой номер. Может, поужинаем все вместе, когда ты разберёшь вещи? — Конечно, спасибо. Рад был познакомиться с тобой, Пеппер, — Стив изобразил немного неуверенную улыбку, и Пеппер удалилась к себе, оставив Тони в полной растерянности наедине с этим военным чудиком. — Это так… — Тони продолжал лажать не по-детски, — круто… круто… невероятно круто, просто охренительно круто, что тебе удалось приехать. Стив нахмурился, но всё-таки кивнул, словно бы поняв, отчего Тони так волнуется. — Спасибо за то, что пригласил. А то грустный бы у меня вышел День благодарения. — Одинокий? — переспросил Тони, когда они двинулись дальше по коридору. — Да нет, не в этом дело. Если честно, на эти праздники большая часть моего отряда осталась в деревне. Только нескольким дали отпуск. Пегги — но она из Великобритании, это другое. А из американцев — Сэму и мне. И всё. Если мы хотим удержать занятые позиции, нам нельзя постоянно перебрасывать солдат туда-сюда. Тони со свистом втянул воздух сквозь зубы: об этом-то он и не подумал. И это болезненно ужалило. — Значит, тебе нужно беспокоиться ещё и о том, чтобы никто вас оттуда не выбил? Ну, в смысле… — Талибы, бандформирования, да, — Стив сказал это так спокойно, как будто выбирал мясное блюдо из предложенного меню. — Но у полковника Филлипса всё под контролем. Я не бросил ребят на произвол судьбы, если ты об этом переживаешь. Тони кивнул, как будто для него это имело какой-то смысл. Махнув Стиву, чтобы следовал за ним, он завернул за угол. — Это твой номер, — Тони достал ключ-карту. — Открывается вот этим. Мой — следующий по коридору. — Хорошо, спасибо, я… — Стив осмотрелся с таким выражением лица, какое могло быть у потерявшегося мальчика. Впрочем, он быстро справился с собой. — Тогда, может, давай сверим часы и поймём, когда идти на ужин? Тони усмехнулся: — Если я не ошибаюсь, твои часы разбились, приняв на себя удар. Стив, прикусив нижнюю губу, вскинул бровь: — Да, сверить не получится… тогда, может, пришлёшь мне сообщение? Я хочу переодеться и, наверное, освежиться. — Договорились. Увидимся позже. Стив покивал, постоял молча — пока тишина не превратилась в неловкую — но всё же развернулся к своей двери, вздохнул пару раз и зашёл в номер. Почти сразу Тони услышал удивленный присвист: видимо, обстановка понравилась. Он, поджав губы, ещё какое-то время пялился на закрытую дверь. Не надо было просить Стива приезжать; теперь это стало более чем очевидно. Порой людям не стоит становиться друг для друга чем-то большим, чем друзья по переписке. Не зря ведь в прошлом разворачивались роскошные романы на расстоянии… Чёрт. Вот в этом-то и проблема. Пора перестать врать самому себе. Тони надеялся на роман, но Стив, очевидно, не любил парней. Тони нужно прочистить себе мозги и перестать сохнуть по нему. Просто подарить ему парочку весёлых дней, раз ему скоро возвращаться на фронт. Они — как Дейзи и Уильям из того сериала «Аббатство Даунтон», марафон которого как-то устроила ему Пеппер в одни долгие выходные вместо того, чтобы отпустить в лабораторию. Вот что за пустая трата времени? Куча часов, убитых на своеобразную британскую мыльную оперу… и всё бы ничего, но ему понравилось. А почему бы и нет? Бесконечная бездумная жвачка и Мэгги Смит. Именно из-за неё весь мир перевернулся. Из-за неё — и Бетти Уайт. Дверь внезапно распахнулась, и выглянувший из проёма Стив вздрогнул: — Ой, Тони, что… я могу тебе чем-нибудь помочь? — Да нет… а тебе что-то нужно? — Тони притворился, что для него совершенно нормальное дело — торчать у номера Стива. — Нет, ничего, я просто хотел… ну, понимаешь… — Стив резко закрыл рот и нахмурился. Покачав головой, он пробормотал «забудь» и снова скрылся у себя. Тони подумал, что если ещё и над этим начнет ломать голову, то просто взорвётся. Поэтому он просто и безыскусно решил предаться хандре и отчаянию. А что? Самый прекрасный мужчина на свете находился совсем близко, практически по соседству, а он не мог позволить себе ни капли надежды. Его номер был оформлен совсем иначе, чем сплошняком розовый вестибюль. Комната была отделана в строгом девственно-белом цвете, но при этом она не казалась стерильной. Многоуровневые потолки зрительно увеличивали пространство и придавали ему индивидуальность. Мебель отличалась исключительной элегантностью, но для Тони была слишком претенциозна. Всё: кровать королевских размеров, огромные окна, роскошная ванна, — без слов кричало о богатстве, которое всегда предпочитало классический дизайн. Ребёнком Тони носился по здешним коридорам и ненавидел их парадную торжественность. Повзрослев, он увидел в ней комфорт. Опрокинувшись на кровать, он уставился наверх. — Не стоило его приглашать. Не то чтобы Стив ему резко разонравился — просто, чёрт, это было всё равно что пригласить рыбу потанцевать в пустыне. Ни ног, ни возможности дышать. Не просто вынуть рыбу из воды, нет — совершить эпических размеров ошибку. Ну да ладно, это продлится всего пару дней. Стив сможет продержаться пару дней. Может, подговорить Роуди пообщаться с ним… хотя это разрушит планы Тони свести Роуди и Пеппер... Тони провёл рукой по лицу. Ничего хорошего из этого не выйдет. Предчувствия сбылись. Как минимум, тем вечером. Тони пытался направлять разговор, но — давайте посмотрим правде в глаза — он никогда не умел прокладывать тропинку для других, а потом отступать в сторону. Нет, он на протяжении всего ужина расставлял минные поля, а потом сам же и подрывал их. И это случалось так часто, что Пеппер не переставала пинать его. Лодыжки покрылись синяками, и это, естественно, ничуть не уменьшило внезапно проснувшуюся в нём непонятно от чего враждебность. Да ладно, хватить себе врать, понятно от чего. Он ощетинился и вызверился на всех, потому что хотел того, чего не мог получить. Эту прелестную черту он унаследовал от отца. Спасибо тебе, Говард. — Ты ему и минуты спокойно посидеть не дал, — вздохнула Пеппер позже, когда он плюхнулся на её кровать и принялся ныть о неудавшейся встрече. — Вот и нет. — Вот и да. Даже когда ты перешёл на телепередачи… — А ты его вообще слышала? Пегги то, Пегги это — что ни слово, то про Пегги, — Тони упал спиной на постель. — А ещё он кучу раз упоминал Сэма и Баки, — Пеппер с улыбкой наклонилась над Тони. Её глаза искрились весельем. — Серьёзно, Тони, от тебя буквально разит подростковой влюблённостью. Почему бы тебе просто не предложить ему встречаться? — Нет у меня никакой подростковой влюблённости, — проворчал Тони, прекрасно понимая, насколько это правдиво. Чёрт, надо было остаться дома и заняться проблемой стабилизации. Конечно, ещё под вопросом, что больше нуждалось в стабилизации — ядро реактора или его мозги. Поморщившись, Тони сел, растёр рукой лицо и вздохнул, сдаваясь. — Он не гей, Пеппер. Я не собираюсь смущать парня своим флиртом. — Откуда ты знаешь? Ты его спросил? — Пеппер села рядом. Она уже успела переодеться в махровый халат и распустить волосы. Он покачал головой: — Да мне и не надо. Ты же сама слышала, как он говорил о Пегги! Он её обожает. Пеппер скрылась в ванной, потом встала на пороге и принялась расчесываться. — Обожание — это нечто иное, чем любовь. Ты и сам это знаешь лучше многих, — улыбнулась она. Она знала, что он её обожает. — Спасибо, Пеп, — Тони засобирался на выход. — Давай я накрашу тебе ногти на ногах. Почувствуешь себя лучше. Тони, покачав головой, отмахнулся: — То, что я гей, не значит, что я жить не могу без лака. Пеппер фыркнула: — И всё же периодически тебе это нравится. Взявшись за дверную ручку, он обернулся и подмигнул: — Только потому, что я обожаю тебя, Пеппер. Она с улыбкой прошептала: — Доброй ночи, Тони. — Ночи. Плетясь к себе в номер, Тони осознал, как жалко и ужасно вёл себя со Стивом во время ужина. Непрерывно травил его за военную службу, сравнивал её с добровольным заточением в тюрьме, бахвалился, что армия не проживет без изобретений «Старк Индастриз». Роуди и Пеппер безуспешно пытались ему помешать. Стив твёрдо держался под его уколами, даже ответил парочкой собственных — по поводу привилегированного класса. Когда они перешли в паб, то в накалённой и напряжённой атмосфере повисло предощущение грядущего ядерного взрыва. Ни капли веселья и сексуальной расслабленности. И нечего пенять на зеркало, коли рожа кривая. Тони было прекрасно известно, почему он вёл себя как мудак. Его страх перед обязательствами поднял свою уродливую голову, и Тони предстал перед всеми самым настоящим стервозным ублюдком. Завернув за угол, он врезался в Стива. Одетого в верхнюю одежду, с вещмешком наперевес. — Ой, прости. Ты не ответил на стук, и я передал сообщение Джеймсу. Я собирался написать тебе позже. — Что? Почему? Куда ты собрался? — Тони метался взглядом от сумки к недовольному лицу Стива, от лица — к его рукам. Под одним ногтём виднелась грязь: афганская грязь, которая окружала его на службе… на работе. В груди Тони кольнуло. — Нет-нет-нет! Стив, поправив ремень на плече, прочистил горло: — Тони, так будет лучше. Мы можем… — Съездить завтра на экскурсию по замку. Только ты и я. Как тебе? Я так набросился на тебя из-за Роуди. Ты же знаешь, каково это, — Тони забросил руку на плечи Стива. — Ревность старого лучшего друга к возможному новому лучшему другу. — Так мы теперь лучшие друзья? — усмехнулся Стив. — Мне так не кажется. Тони, слушай, я не такой наивный. Я чувствую, когда мне не рады. — Тогда почувствуй и то, как я хочу, чтобы ты остался. Когда я нервничаю, то становлюсь настоящим мудаком, вот хоть у Пеппер спроси, — Тони попытался развернуться вместе со Стивом в обратном направлении. — Пожалуйста. Погуляй со мной завтра. А потом у нас будет ужин в честь Дня благодарения. Если после этого ты решишь уехать, обещаю, я не буду тебя удерживать. Стив внимательно посмотрел на него, и в эти несколько секунд Тони как наяву представил себя на лестнице, ведущей к гильотине. Уняв свою панику, он смиренно дождался ответа Стива: — Ладно, так и быть. Тони проводил его до номера, несмотря на то, что дотуда было всего несколько шагов. Там Стив высвободился из его хватки, уронил вещмешок на пол и достал ключ-карту. — Тогда увидимся завтра? Тони подумал, а не предложить ли ему пропустить сейчас в баре парочку стаканчиков, но быстро отказался от этой затеи — не в таком они были настроении. — Конечно. Около полудня? — Да, отлично, я успею поговорить с мамой, — Стив открыл дверь и занёс сумку внутрь. — Стив? — окликнул Тони. Когда тот обернулся, у Тони внезапно пересохло в горле. — Спа… спасибо. За то, что остался и дал моему идиотизму ещё один шанс. Стив сочувственно улыбнулся: — Я, считай, эксперт в идиотизме. Я всё-таки в армии служу, — он закрыл дверь за собой. Тони не стал перекрикиваться через неё. По пути к себе он взмолился, чтобы не налажать завтра так же грандиозно, как сегодня. Этот чёртов страх перед обязательствами… хотя, конечно, тут не только он виноват… ведь Стив не гей. Вот ни на йоту. Только посмотрите на него — как он может быть геем? Тони открыл номер и промаршировал внутрь. Ему просто захотелось войти именно так — как солдату. Нужно взять себя в руки, начать вести себя нормально и проявить хоть немного уважения к своему гостю. Упав лицом на кровать, Тони так и остался лежать, пока не услышал пиликанье телефона. Он выудил трубку из кармана, будучи на сто процентов уверенным, что там его ждёт выговор от Роуди с наказом прийти к нему и приготовиться к головомойке. Но это оказался Стив: «По-моему, так у нас лучше получается общаться». «Ха, я и тут могу козлить. Хочешь проверить?» Ответ пришёл почти мгновенно: «Нет, знаешь, с меня хватило этого вечера». «Как мило». На этот раз даже паузы не возникло: «А вот теперь я козлю. Прости». «Да, мы оба доказали, что умеем дурить. Давай на завтра объявим перемирие?» «Согласен». Тони послал смайлик и через секунду получил такой же смайлик от Стива. Уронив телефон на кровать, Тони подумал, что стоит, наверное, отписаться Роуди и извиниться за своё поведение — но Роуди его опередил, постучавшись к нему пятнадцать минут спустя. В руке он сжимал записку от Стива. Эту самую бумажку он с видом тигра, приготовившегося к прыжку, бросил в Тони. Тот тут же вскинул руки: — Я с ним уже поговорил. Он остаётся. Я попросил прощения. — Смотри мне. — Клянусь. — Может, ВВС и не особо дружит с пехотой, но за своего товарища по военной службе я готов даже почесать кулаки, — Роуди стоял так прямо и напряжённо, как будто палку проглотил. — Остынь, генерал Роудс. Мы разобрались. Когда Тони наконец убедил его, что всё в порядке, они взяли каждый по планшету и принялись рубиться в «Майнкрафт». Естественно, Тони за счёт своей креативности вышел в лидеры. В конце концов Роуди раскланялся и удалился: его порядком выбесили и утомили бесконечные взрывы, устраиваемые Тони при помощи немеренного количества тротила. В общем, игра прошла весело; Тони признался самому себе, что Роуди всегда умел найти способ помочь ему расслабиться и забыть о своих заботах. Однако к тому моменту, как наступил полдень, его нервы запели совсем иную песню. Каждая чёртова жилка в его теле с мучительной пронзительностью вопила от ужаса. Что если он не нравится Стиву? Что если Стив только воспользовался им для поездки в Германию? Что если в Германии его возненавидят? Это ведь Германию считают лидером свободного мира? В Германии хоть есть космическая программа? А почему немцев никогда не включали в состав команды «Звёздного пути»? Или включали? Услышав стук в дверь, Тони немедленно кинулся проверять, что не надел свитер и джинсы задом наперёд или наизнанку — всё-таки сейчас не восьмидесятые. Бросившись к двери, он распахнул её: Стив стоял, засунув ладони в передние карманы джинсов. Только ладони, за исключением больших пальцев. Это вроде значит, что он чувствует своё превосходство над собеседником? Разве это не агрессивный жест? Так, пора отключить мозг. — Привет, — Стив наклонил голову, как будто закрываясь от ближнего света фар. — Входи, — махнул ему Тони. Оставив Стива у двери, он пошёл за бумажником и телефоном. — Твой номер очень похож на мой, — заметил Стив. — Точно так же в разы превышает мой бюджет. — Всё схвачено. Не волнуйся, — крикнул Тони из ванной и тут же мысленно зашипел. Бросаться деньгами напоказ всегда считалось грубым. Надо прекращать об этом говорить. — Это ведь пустяки. Боже, так ещё хуже. — И всё же я хотел поблагодарить тебя. С твоей стороны это действительно мило, и я не помню, чтобы прошлым вечером или в принципе за вчерашний день хоть раз об этом упомянул. Тони бросил попытки превратить хаос в своих волосах в что-то более-менее удобоваримое — на фоне идеальной армейской стрижки Стива это всё равно было бесполезно — и, взяв нужные вещи, с улыбкой выскользнул из ванной. — Может, забудем о том, что случилось вчера? — Если хочешь, то давай. Хотя в какой-то мере было весело наблюдать за тем, как ты пытаешься подловить меня на злодейских военных планах. Правда, вынужден признать, я собирался тоже подловить тебя на злодейских научных планах, цель которых — покорить наш мир, — Стив опёрся о косяк. — Неужели? Рассмеявшись, Стив покачал головой: — Да нет, конечно же. Кстати, мама передаёт тебе поздравления. — Ах да, точно. Сегодня же День благодарения. И у нас ужин вечером. На этом этаже есть частная гостиная, можем поесть там. Смех стих, и Стив заговорил со всей искренностью: — Я действительно хотел сказать тебе спасибо, Тони. Ты не обязан был тащить меня сюда, я вполне мог остаться в казармах. Но ты проявил неподдельную внимательность, пригласив меня, чтобы у меня получился настоящий праздник — несмотря на болезнь мамы и все прочие препятствия. Тони заметался взглядом по комнате: он почему-то не мог посмотреть Стиву в глаза. — Эй, ты ведь тоже оказываешь мне услугу. Помнишь? Я пытаюсь свести своих друзей и при этом не торчать рядом пятым колесом. Так что всё хорошо, вот, точно — вместе в любви и на войне, — он попробовал улыбнуться, но получилось, наверное, только скривить губы. Стив ухмыльнулся: — Ну что ж, давай приступим к осмотру достопримечательностей? Тони хлопнул в ладоши, радуясь тому, что вышел живым из этого крутого пике: — Да, вперёд! Я думаю, начнём с замка, потом пройдём по Философской тропе — тебе как? — Нормально, вполне. Тони достал из шкафа пальто: ночью разыгрался ветер, землю припорошило снегом. Они двинулись в путь; сперва им было немного неловко, но как только Стив поинтересовался прогрессом в экспериментах Тони, все неудобства как рукой сняло. Больше не имело значения, насколько по-разному протекали их жизни. Стив задавал умные вдумчивые вопросы, которые заставляли Тони скрипеть мозгами и пускаться в обстоятельные объяснения. Они как будто снова общались по скайпу. Доехав на поезде до Кёнигштуля, они отправились на экскурсию по Гейдельбергскому замку. Тут Тони заметил, что Стив изучил всю информацию из брошюрки: он забросал гида вопросами — но не какими-то банальными и обыденными, нет; интересными и предметными. Гиду даже пришлось сослаться на литературу, из которой они смогут узнать больше, потому что далеко не на всё он смог ответить. Тони не мог сдержать улыбки, когда остальные участники экскурсии с восхищением глазели на Стива, восхищаясь его знанием истории. Быстро перекусив, они взошли на Философенвег, Философскую тропу, которая находилась на противоположном от замка берегу реки Неккар. — Летом здесь по-настоящему хорошо, — произнес Тони. — Тут температура отличается от остальной долины, поэтому растения растут совсем другие, скорее, как в Южной Европе. — Да, летом здесь, наверное, очень красиво, — согласился Стив, засунув руки поглубже в карманы куртки. Они с Тони как раз сделали небольшую остановку. — Хотя и сейчас мне тут очень нравится. Тони окинул взглядом окружающий пейзаж: перед ними открылся потрясающий вид на замок, частично лежащий в руинах, на реку, мерцающую на холодке. Повернувшись к Стиву, он обнаружил, что тот смотрит не на реку или замок, а на одного лишь него. Когда их взгляды встретились, Стив быстро отвернулся. Тони пришлось успокаивать мгновенно взбесившееся сердце. Это ничего, совсем ничего не значило. Точно так же, как недавний случай: когда они только начали взбираться на высоту, Тони чуть не упал, но Стив вовремя его подхватил. Тони отогнал прочь непрошеные воспоминания. Не хватало ещё зациклиться на том, как тёплое дыхание Стива щекотнуло кожу, как его лицо оказалось совсем близко, когда он его поймал. — Да, и мне нравится, — Тони ни на секунду не отвёл глаз от Стива. В голову снова начали стучаться разные мысли о Стиве — о том, что он, может быть, всё-таки не так уж и недоступен. — То самое место, куда хочется привести особенного для себя человека, согласись. Стив рассмеялся — но это был нервный смех. — Да, пожалуй. Только я слабо в этом разбираюсь. — А как же Пегги? — они продолжили прогулку по извилистой тропе. Вымощенные булыжником участки дороги хранили свои тайны, манившие к себе исследователей и в прошлом, и в настоящем. То тут, то там, как насмешки над ценнейшими археологическими находками, попадались камни с надписями, насчитывавшими несколько веков. — О нет, только не Пегги. Я же говорил тебе, она не моя девушка, — Стив пожал плечами. — Она милая, я ей нравлюсь. Сильно. Но она… ну… между нами точно ничего не будет. — Армейские запреты? — Нет, не совсем. Я… — Стив опустил голову. — Нет, не из-за них. Его ответ был невнятным — как будто он хотел что-то добавить, но не мог из-за некого внутреннего страха. — Тогда в чём дело? Она тебе нравится. Я это вижу, — Тони подтолкнул его локтём. Стив перевёл стрелки на него самого: — А как насчёт тебя? Есть у тебя особенный человек? — Ха-ха. Нет. На меня сейчас слишком много навалилось, я не могу выделить время на парня, — он криво улыбнулся. — Я встречался… но ничего из этого не вышло. Ничего хорошего. У меня настоящая фобия обязательств. Я из тех, кто «поматросил и бросил». Не хочу, чтобы моё сердце растоптали. Стив вздохнул: — Знаешь, мне кажется, не все стремятся потоптаться по твоему сердцу, Тони. — Ты бы удивился, — Тони пожал плечами. — Но мне подходит такая жизнь. Понимаешь, не хочу, чтобы меня связывали по рукам и ногам. Мне ещё, в конце концов, мир завоёвывать своими злодейскими научными экспериментами. Стив усмехнулся. Его щеки раскраснелись на холоде, глаза заблестели — такие голубые и ясные, что Тони вспомнилось отражение неба в замёрзшем озере. — Слишком занят для того, чтобы принять обязательства. И слишком молод, да? — Ага. Ну и ладно, зато тут весь мир у наших ног, — Тони заозирался, наслаждаясь природой и видом на город. — По-моему, не выйдет из тебя злодея, Тони. Тебе предназначено совершить нечто великое. Может, стать своего рода героем. — Пф, ни за что. Я всего лишь инженер. Улыбка Стива в прозрачном морозном воздухе казалась ослепительно яркой. — Не все герои носят щит. — Так что? Мы не короли, а герои? — сложив ладони рупором, Тони прокричал: — Мы супергерои! Стив с усмешкой осмотрелся. Сверху посыпался снег. — Супергерои обязаны делать этот мир лучше. Тони кивнул: — Обязаны избавляться от насильников, сволочей, расистов — любого рода злодеев. Мы должны собрать всех супергероев под своим крылом, чтобы сражаться за справедливость и… и… отомстить за тех, кого отвергли, растоптали и использовали. Восхитительная улыбка Стива согрела сердце Тони. Стив тоже поднёс руки ко рту и крикнул раскинувшемуся перед ними миру: — Мстители, общий сбор! Именно тогда Тони понял, что облажался по полной программе. К чёрту этот страх перед обязательствами. Он влюбился.