Докуда свет достать не может

      Прижавшись грудью к спине Широ, Кит висит на нём с закрытыми глазами как коала и чувствует, с какой нежностью руки обхватывают его ноги и с какой осторожностью он проходит по ухабистой, нетронутой руками человека земле. Кит старается отпечатать этот момент в памяти. Хочет сохранить его до конца своих дней.       — Эй, Кит?       — Хм-м-м? — мычит он; тёплое солнце вновь пробивается сквозь серые тучи, падая ему прямо на лицо.       — Не против, если мы сделаем небольшой крюк? Хочу кое-что отдать тебе… У меня дома… Он не так далеко. Не возражаешь?       Кит приоткрывает глаза.       — Я смогу взглянуть на твою комнату?       Широ криво улыбается.       — Да. Моя семья вернулась в Японию после похорон, так что проблем быть не должно. Покажу тебе там всё. Устрою экскурсию.       — С удовольствием, — счастливо хмыкает Кит.       Дом Широ расположен довольно близко к школе и представляет собой что-то небольшое и милое, так в его стиле. Кит и раньше его видел, ещё когда они бродили повсюду в поисках окна, но сейчас всё ощущается совсем иначе. Может, что-то в его сердце изменилось.       Они проходят через задний двор, прячась между деревьями, чтобы случайно не попасться кому-либо на глаза, и остаются начеку. Кит поворачивается к Широ, еле сдерживая улыбку на лице, когда они проходят через белый забор и оказываются в саду.       — Я люблю ухаживать за цветами, — объясняет он, довольно смотря на Кита.       — Серьёзно? Широ, большой плохиш-футболист, питает слабость к садоводству?       Широ закатывает глаза.       — Я не был большим плохим футболистом. Я Широ, которому понравилось играть в футбол, но также понравилось выращивать цветы. Разве они не прекрасны? А как реагируют на тебя. Позаботься о них, и они взрастут.       Кит смеётся.       — Да я просто прикалываюсь. Я знаю, как ты любишь свою сирень. Ты просто тот самый тип, который заботится обо всём, что можно. Растения на меня лишь тоску нагоняют. Я пытался сохранить им жизнь, но они все умирали.       — Ты слишком часто поливал их, а потом вообще окно заколотил… У растений в твоей комнате и шанса не оставалось. Конечно, они умрут таким образом.       Кит удивлённо моргает, приоткрыв рот в беззвучном «о».       Широ смеётся.       — Можем написать потом для тебя гид по уходу за растениями, когда вернёмся, а потом вернём их к жизни в кратчайшие сроки. Станешь профессионалом.       — Воздержусь.       Широ выглядывает из-за дерева, проверяя проезд.       — Ах, машины родителей нет. Похоже они и правда уехали, пойдём, — Широ приседает у кустов сирени, обрамляющих стены и выступы дома. — Посмотри, под камнем должен лежать ключ. Прости, Кит.       — Не волнуйся. Я проверю, — Кит перекидывается через спину Широ и, используя костыли, вылавливает ключи. — Меня только поражает, что они оставили их здесь после всего, что случилось.       — Мне кажется, они оставили их на случай, если я вернусь… — голос его звучит мягче обычного. Широ подходит к двери и разворачивается так, чтобы Кит смог открыть её.       Та в свою очередь беззвучно открывается, и свет пронизывает темноту внутри.       Кругом тишина. Всё спокойно. Словно они оказываются в месте, где их быть не должно. Дом словно проклят, и воздух в нём тяжёлый, плотный.       Широ колеблется, задерживаясь в дверном проёме, и бегло осматривается по сторонам.       Кит думал, что после знакомства с Широ его дом покажется ему более знакомым, но это не так. Он мрачный и холодный, наполнен тоской, и Кит не знает, выдумывает ли он это всё, потому что знает, через какую боль пришлось пройти семье Широ, или это действительно нечто ощутимое повисло в воздухе.       — Пойдём… — шепчет Широ и делает уверенный шаг вперёд. — Пока меня не было рядом с тобой, я навещал их пару раз, но после отъезда всё так изменилось. Ни света. Ни колыхания воздуха. Ничего. Интересно, как долго они пробудут в Японии… Дом кажется совсем заброшенным.       — Да… — мямлит Кит. И это в самом деле так. Кит не может винить его семью. Куда ни взгляни, всё им напоминает о Широ, и это в свою очередь тоже убивает их. Но грустно видеть, как Широ колеблется. Как напрягается при виде того, как место, в котором он вырос и которое любил, становится ему чужим.       — Здесь мило, — пытаясь подбодрить Широ, говорит Кит, но кажется эти слова сейчас совсем неуместны.       — Внизу ничего нет, — тихо говорит Широ.       Он поднимает Кита на второй этаж, и тот, положив голову ему на плечо, рассматривает фотографии на стене с изображённым на них Широ. Маленький гордый собой ребёнок. На некоторых он улыбается, валяясь вместе с Рю. Счастливые воспоминания.       Добравшись до верха, они останавливаются и вглядываются в длинный коридор. Широ делает глубокий вдох и качает головой в сторону закрытой двери.       — В конце — комната Рю. За углом — комната родителей. А моя здесь. Самая первая. Как и твоя.       Широ останавливается, и Кит протягивает руку, обхватывая пальцами дверную ручку, и осторожно давит на неё. Дверной скрип гулко разносится по коридору.       В комнате Широ так спокойно.       — Ну, — тихо вздыхает Широ, вглядываясь внутрь. — Вот она. Моя комната. Всё в том же состоянии, в каком была и при мне.       Кит чувствует себя не очень уютно здесь. Эта комната — тихое, священное место, которого он не должен касаться. И даже смотреть на него. Кит напрягается и набирает в лёгкие побольше воздуха, чтобы начать возражать, но Широ медленно поворачивает голову, чтобы посмотреть на него.       — Прошу, — шепчет он. — Очень быстро.       — Э-это нормально? — заикается Кит, округлившимися глазами рассматривая комнату.       — Ну… Я столько времени прожил в твоей комнате. Что моё, то твоё. Хорошо?.. — спрашивает Широ.       — Хорошо… — отвечает Кит.       Широ делает небольшой шаг внутрь, словно впервые оказывается в этом месте. Будто бы всё поменялось. Здесь темно, солнце сейчас на другой стороне дома и не попадает в это окно. Шторы всё ещё открыты, но немного света попадает внутрь. Улица снаружи безлюдна.       Кит наблюдает за лицом Широ. Он кусает губу, но настоящая боль кроется в его бровях. Широ думает, что может спрятать её, укрыть от глаз Кита. Но в них отражаются все несбывшиеся мечты. Настоящие агония и сожаление о том, чего он никогда не сможет добиться, чего никогда не имел. И уже не сможет заполучить.       — Эй, — тихо говорит Кит, дёргая его за руку. — Присядем ненадолго?       — Ох, — тут же удивлённо подхватывает Широ, уже направляясь в сторону кровати. — Конечно. Прости. Как нога?       Кит хмыкает, когда Широ с максимальной осторожностью усаживает его поверх покрывала. Кровать — это что-то личное. Кит вспоминает, как Широ впервые оказался в его комнате. Как он всеми способами избегал его кровать.       Кит усаживается поудобнее и опускает голову на подушку. Смотрит по сторонам с этого ракурса.       Здесь Широ спал. Проводил свои беззаботные деньки, мечтал, волновался из-за предстоящего теста. Здесь он проживал жизнь. Здесь его дом. Кровать. Пространство. В обычные дни.       И несмотря на всё это, Кит улыбается.       — Мне здесь нравится.       — Правда? — шепчет Широ, склонившись над ним, и наблюдает за тем, как он всё подмечает. — Подвинься, — говорит он. Широ забирается на кровать и ложится рядом с Китом, уставившись вместе с ним в один потолок и задумавшись.       — Помнишь, когда ты впервые оказался у меня в комнате? Ты так боялся сесть ко мне на кровать. Как бы я ни уговаривал, это заняло у тебя целую вечность.       Широ смеётся.       — Ну… я был заляпанным кровью призраком. Мне казалось это неприличным.       — Ты смущался.       — Немного смущался… — фыркает Широ, поворачивая голову на подушке, и с теплом во взгляде смотрит на Кита. — Не каждый день Кит, мальчик-художник, приглашает тебя на свою кровать. Меня поразила твоя смелость.       — Чтобы сесть на кровать. Чем у тебя вообще голова забита, — смеётся Кит, пытаясь попасть рукой по лицу Широ, в то время как ему удаётся успешно увернуться и избежать атаки, уткнувшись ему в шею. Кит сдаётся, смеясь, и гладит его по голове.       Чёлка Широ такая длинная, что он начинает прочёсывать её пальцами. Это правда приятно, вот так просто лежать вместе и не волноваться о том, что в любой момент могут нагрянуть Акша, Пидж или Кролия. Здесь лишь они одни.        — Ты же знаешь, что мы можем просто остаться здесь, — бормочет Широ. — Мы никому не скажем, где мы… Они не узнают. Можем просто остаться здесь, пока я не исчезну… Дадим остальному миру исцелиться, он и без нас проживёт. Могли бы остаться лишь мы с тобой.       Кит молчит. На мгновение он касается пальцами основания шеи Широ, прежде чем сесть прямо.       — Мне казалось, ты хотел что-то мне дать.       В глазах Широ томится тоска, когда он переводит взгляд на Кита. Несказанные слова. Не спеша он отодвигает это на задний план и садится рядом с ним. Выдавливает улыбку, затрагивающую и глаза.       — Совсем не терпится, хм?       — Ну, ты знаешь, что скоро мой день рождения… и ты не каждый день даришь мне подарки. Так что да, я в предвкушении.       — Хм-м-м, — улыбается Широ, кивая в сторону шкафа. — На верхней полке. В шкатулке. Донести тебя?       — Думаю, я справлюсь, — говорит Кит, со стоном поднимаясь на ноги, и прижимается к стенке.       Открывает дверцу шкафа. Он ожидает увидеть такой же порядок, что и внизу, что и в саду. Всё там было ухожено и расставлено по своим местам. Но, очевидно, это правило не распространяется на комнату Широ. Стоит Киту приоткрыть дверцу, как из неё тут же вываливается ворох одежды. Целая гора из штанов, рубашек, курток и обуви. Лавина.       — Воу, — Кит быстро отступает в сторону, чтобы вся эта мешанина не упала на него. Широ хватает его за руку, поддерживая.       — О боже, прости. Я… я забыл, в каком состоянии тут всё оставил.       Несмотря на то, что комната Широ сияет чистотой, его шкаф — катастрофа. Кит долгое время смотрит на него и на выпавшую одежду. Страх уходит, и он чувствует, что больше не может сдержать растущую на губах улыбку и, в конце концов, разражается смехом. И просто не может остановиться. Широ стонет, но и сам смеётся, уткнувшись Киту в шею.       — Хватит, — стонет он, оставляя поцелуй на его коже.       — Вау, — хмыкает Кит, вытирая глаза. — Похоже на какую-то метафору.       — Ха-ха, смейся, смейся. У меня не так много места в комнате, понятно?       — Вентилятор? Серьёзно? Разве он не может стоять… где-нибудь ещё? А это кресло? Зачем тебе целое кресло?       — Оно складывается! Видишь? Я им так-то не пользуюсь, но оно мне нравится и стоит здесь, сколько я себя помню. Я не могу просто избавиться от него. У нас много общих воспоминаний.       — Воспоминаний! — смеётся Кит. — А это что ещё значит?       — Нет, не!.. То есть, оно дорого мне. Это на самом деле не то, что… а знаешь? Забудь. Шкатулка наверху. Дотянешься?       Кит фыркает и хватается за край полки, дотягиваясь до шкатулки.       — Не могу поверить, — всё ещё ухмыляясь, Кит прокручивает её в руке.       Работа, выполненная по дереву с явной осторожностью, столь детальна, что сразу становится ясно — ручная. Резные края немного грубые, возможно, дело рук новичка, но о них хорошо заботились. С любовью многие десятилетия.       — Выглядит старой, — говорит Кит, хватая Широ за руку, когда тот помогает ему вернуться на кровать.       Широ спокойно кивает, усаживаясь рядом.       — Это моего дедушки, — тихо говорит он. — Мы и в самом деле были очень близки. Перед самой своей смертью, он отдал мне её… Открой, — шепчет он Киту.       Со всей осторожностью Кит берётся за крышку и снимает её. Внутри что-то сверкает. Шкатулка слишком большая для такого небольшого кольца, расположенного в самом центре мягкой подушечки.       Кит осторожно берёт его, чувствуя вес столь маленького и утончённого украшения на ладони. Оно ничем не выделяется. Но Кит уже его любит.       Широ наклоняется над плечом Кита, снизу обхватывая его руку своей.       — Дедушка был белой вороной в семье. Его брат получил все семейные кольца, а затем передал их своему сыну. Поэтому дедушка решил отдать это бабушке. И сам вырезал шкатулку. Круто, правда? Мне так она нравилась, когда я был ребёнком, но никто не разрешал мне даже прикасаться к ней, — мягко смеётся Широ, с любовью смотря на шкатулку. — Когда умерла бабушка и пришло его время, дедушка отдал мне её чуть ли не за день до смерти, когда мы с ним увиделись. И сказал… — Широ замолкает, нервно сглатывая. — Он сказал мне отдать его человеку, с которым я захочу провести всю свою жизнь…       Кит переводит на него взгляд.       Широ медленно переплетает их пальцы и сжимает кольцо рукой Кита.       — Хочу, чтобы оно было у тебя…       — Широ… — шепчет Кит, чувствуя, как в голове становится пусто. Подобного рода вещи… Похожи на… Кит тут же краснеет от волнения. — Разве оно не должно быть у Рю? Он твой брат.       Широ тепло улыбается и наклоняется ближе, утыкаясь лицом ему в плечо.       — Это не такое кольцо… — он снова выпрямляется и смотрит на Кита, когда тот начинает заикаться. — Ты не должен принимать его… Правда, Кит. И это не должно что-либо значить. Просто я подумал… Дедушка хотел, чтобы я отдал его человеку, о котором забочусь больше всего. И это ты. Человеку, которого я уважаю и лелею, и это тоже ты. И человеку, с которым я хочу прожить всю свою жизнь… С тобой. Если бы она у меня, конечно, была… Но даже если у нас нет для этого десятилетий, может, кольцо станет простым напоминанием обо мне… — с каждым словом лицо Широ становится всё краснее и краснее. И, наконец, он съезжает с темы. — Это слишком эгоистично, правда. Я не должен так давить на тебя. Прости. Можешь положить его обратно.       — Нет! — восклицает Кит, сжимая кольцо. — Нет, я хочу его!       Широ поражённо моргает.       — Т-ты хочешь?       — Д-да. Конечно. Конечно, хочу. А почему не должен? Это та часть тебя, которую я могу носить с собой всегда и везде. Просто я… — его лицо опасно краснеет, когда он прижимает пальцы к губам и отводит взгляд в сторону. — Это смущает. Ты как будто руки моей просишь или ещё что… — низко бормочет Кит.       Широ выпускает короткий смешок. Протягивает руку и, хоть и не может коснуться кольца, берётся за пальцы Кита и помогает ему надеть его.       Оно идеально ему подходит.       — М-м-м, — счастливо хмыкает Широ, разглядывая его. — Отныне, — говорит он. — У меня есть частичка тебя, которая останется со мной, — и проводит пальцами по метке Кита, которая всё ещё отпечатана на его груди. — А у тебя — частичка меня, — и он снова счастливо сжимает руку Кита в своих ладонях.       Кит улыбается ему, чувствуя, как в груди разливается тепло.       — Точно… Спасибо, Широ. Мне нравится.       — Ты чудесен, Кит. Мне бы хотелось, чтобы у нас с тобой было в распоряжении всё время мира… Но хотя бы остаток своей жизни я проведу с тобой.       Кит глубоко вздыхает.       — Правда?..       — Правда… — хмыкает Широ, поджимая губы. — И я так этому рад.       Кит замечает скользнувший к его губам взгляд Широ и пододвигается ближе, приподнимая голову.       — Тогда лучше убедиться, что нам хватит этого времени…       Широ смеётся, опуская руку на талию Кита, и придвигает его ближе к себе. Оставив короткий поцелуй в уголке его рта, он с нежностью накрывает его губы своими.       — Хорошо.       Губы Широ такие мягкие.       Кит слегка ёрзает, чтобы попытаться забраться на колени Широ, прямиком в его раскрытые объятия, как тут же что-то падает с верхней полки шкафа и с тихим грохочущим звуком катится по полу до самых их ног.       — Лавовая лампа? — смеётся Кит. — Это что? Девяностые вернулись?       Широ, рассмеявшись, откидывает голову назад.       — Ладно. Мне её друг отдал перед своим отъездом. Она тоже мне очень дорога.       — Единственное, что я уяснил, так это то, что ты ужасный барахольщик.       С оглушительным стуком распахивается дверь.       — Я, блять, так и знал.       Смех растворяется в воздухе; Кит с Широ тут же замирают от звучания нового голоса. И оба поворачиваются в его сторону с широко раскрытыми глазами.       — О боже, — выдыхает Широ. — Он не поехал с ними…       — Рю, — выдавливает Кит, запутавшись в покрывале, и делает шаг назад. Выставив перед ним руку, говорит так спокойно, насколько только может, — опусти биту.       Как и следовало ожидать, Рю этого не делает. Его крепкая тёмная фигура стоит в дверном проёме, источая чистую ярость. Он сжимает в руке биту и готов в любой момент ею замахнуться. Увидев Кита, он даже не колеблется. И с каждым шагом лишь ближе подбирается к нему.       — Я так и знал, — тихо говорит Рю, но голос его дрожит, переполненный эмоциями. — Кит Коганэ, тихий рисующий маленький мальчик, такой неприметный и всегда следующий правилам. Да он и мухи не обидит, как сказал мне офицер Холт. Он хороший ребёнок, вот так он сказал. Что бы я ни говорил ему, он не верит ни единому моему слову… И только гляньте. Что у нас тут.       Рю поджимает губы. И руки, сжимающие биту, трясутся от ярости.       — Скажи мне! Что ты, больной ублюдок, делаешь в комнате моего брата? И почему ты УБИЛ его? — Рю бьёт битой по комоду, и дерево с оглушительным треском разлетается на кусочки от такой силы. Кит весь обмяк. У него хрупкие кости. Вот о чём он думает, когда Рю перехватывает биту поудобнее.       — О боже, — выдыхает Кит. — Ох, Рю. Нет. Нет, я бы никогда. Это всё огромное недоразумение. Клянусь.       — Какого чёрта ты роешься в его шкафу? Хочешь украсть одежду? Думал, можешь так просто заявиться сюда? В комнату моего брата и забрать его вещи? Разве его жизни не было достаточно?! — истерично смеётся Рю. — Зачем? Просто скажи мне. Почему ты так с ним поступил? Тебе было мало убить его, так ты ещё… Его руки, ноги, лицо… они даже… не могли никак это исправить. Они всё говорили мне… уже не важно, кто это сделал, зная, что это не вернёт его… Но знаешь, что? Это важно для меня! И знаешь, почему?       Он указывает битой прямо на нос Кита, смотря на него горящими в безумии глазами. И Кит медленно качает головой.       — Ну же, — рычит Рю, ударяя битой о прикроватную тумбочку. Кит никогда не думал, что звук может оказаться настолько оглушительным. Всё его тело разом напрягается, готовясь к чему угодно. Очень громко. Очень ясно.       Кит не хочет навредить Рю. Он так похож на Широ. И Широ любит его. Он не может. Этот вариант даже не рассматривается.       — Я не знаю, почему, — шепчет Кит.       — Потому что я убью тебя. Вот почему. Да. Да, Такаши не вернётся. Но так я хотя бы буду спокоен, потому что больше ты никому не навредишь так, как навредил моему брату. Ты труп.       — Рю! — Кит отшатывается назад прямо в руки Широ, тут же обнявшего его и смотрящего на него, словно олень, выхваченный светом автомобильных фар на тёмной дороге. — Позволь мне объяснить. Я тебе всё расскажу.       — Он был уродливым ребёнком, — шепчет Широ.       — Что?! — задыхается Кит в то время, как Широ отталкивает его в противоположную от надвигавшегося на него Рю сторону.       — Говори, — криком командует Широ.       — Т-ты был уродливым ребёнком, — вздыхает Кит, отшатываясь назад так быстро, как только может.       Рю совсем не маленький. Он столько тренировался, пытаясь угнаться за братом. Он заслоняет собой весь свет, проникающий в комнату. Широ не удастся спасти от него Кита.       — Что? — шепчет Рю, вновь замахиваясь битой.       — В десять лет он всё ещё мочился в постель.       Кит быстро мотает головой.       — Ты всё ещё мочился в постель. Когда тебе было десять. Ты всё ещё ходил в постель.       — Да что, блять, не так с тобой?       — Чёрт, — выдыхает Широ. — Доверься мне, Кит. Доверься. Повторяй за мной.       Кит вздыхает; слова Широ звенят в ушах. Он повторяет за ним. Говорит те же слова, что и Широ, не отрывая взгляд от Рю. Кит продолжает:       — Когда родился Широ, все думали, вот он — идеальный ребёнок. С самого первого дня. А затем родился ты, весь сморщенный и волосатый. Широ всегда издевался над тобой из-за этого, потому что знал, что это рассмешит тебя, но никогда не имел это в виду. Только Широ мог говорить такое. Все остальные злили тебя.       — Это…       — Когда вы были маленькими, он как-то раз случайно съел твой обед, и ты так разозлился, что порезал его сирень на кусочки. Широ часами плакал. В этом кресле-качалке. Это была ваша первая ссора. Он пытался сделать для тебя кекс в чашке, чтобы извиниться, но он взорвался в микроволновке. И он никогда не слышал, чтобы ты так сильно смеялся. А ты в ответ сделал ему макароны с сыром. И он полюбил их с того самого момента.       Рю смотрит на него широко раскрытыми глазами, и бита выпадает из его рук.       — Как ты?..       — В детстве ты хотел стать астронавтом… потому что Широ хотел им быть. Но затем он записался на американский футбол*, а ты на обычный… потому что думал, что Широ хотел, чтобы ты перестал ходить за ним хвостом. Но ему было всё равно. Он хотел, чтобы ты делал то, что тебе хочется. Что угодно. Даже если это значит носить одинаковую одежду.       — Он… Он так сказал мне. Откуда ты знаешь?       — У тебя была собака по кличке Спот. Он любил дождь и грозу. Родители всегда тебе говорили оставлять его дома на время грозы, но ты хотел, чтобы он повеселился и выпустил на улицу. Его ударило молнией. Могила его вырыта на заднем дворе, прямо под ивой. С того раза тебя пугают молнии. Даже в прошлом году, когда ночью было уже просто невыносимо, ты пробрался к Широ в комнату, и он разрешил тебе остаться с ним в кровати. Что бы ни случилось, он всегда принимал тебя.       — Я… Мне теперь пятнадцать. Пятнадцать. Я вырос. Зачем мне… Я бы не…       — Ты делал так в прошлом месяце, — шепчет Широ, и Кит озвучивает. Он прижимается к нему, сидящему на полу на коленях, и сжимает руками его плечи.       Рю едва дышит, сотрясаясь всем телом, даже зрачки его то сужаются, то расширяются. И едва слышно выдавливает:       — Как ты узнал об этом?.. Даже родители не в курсе. Он бы никому об этом не рассказал. Это то, в чём я точно уверен… Широ бы никому не стал рассказывать.       — В тот день я не врал тебе, — говорит Кит. — Он был рядом со мной с того самого дня, как пропал. Я нашёл его рядом с тобой, он умолял тебя услышать его, он ходил за тобой по пятам, запинаясь о собственные ноги, — тихо смеётся Кит. — Он такой неуклюжий, хоть и спортсмен… И сейчас Широ здесь, прямо в этой комнате, рядом со мной. Он попросил меня сказать тебе все эти вещи.       — Господи… — Рю подносит руку к лицу, отчаянно мотая головой. — Да что за хрень с тобой творится? Он мёртв. Мёртв. Мы только недавно похоронили его. Ты был там. Видел этот чёртов гроб. Я видел его тело в морге… Оно было… серым. Словно… из пластилина сделано… Они закопали его в грязь. И всё. Это был последний раз, когда я его видел…       — Это был не Широ, — шепчет Кит. — Я не знаю, где его тело… но пытаюсь это выяснить. Спроси у него что-нибудь. Спроси, он ответит тебе. Я передам.       Рю качает головой, раскатывая биту по полу, и оглядывается по сторонам. Но не в поисках Широ, а для вариантов отступления. Его трясёт.       — Нет… — шепчет он натянутым, вот-вот готовым сорваться, словно натянутая скрипичная струна, голосом.       — Спроси. Он уже столько времени хочет поговорить с тобой. Он так сильно скучает по тебе. Прошу. Это ему нужно. Ты его брат.       — Хватит! — кричит Рю. — Замолкни, придурок! Он мёртв! Он умер!       — Он прямо здесь! Да что угодно! Он на всё ответит.       — Ладно, ладно! Тогда скажи мне. В прошлом месяце… в прошлом месяца он без устали болтал об одном человеке. Он доставал меня этим неделями. Просто вынес мне мозг. И в тот день я ушёл без него. Впервые я пошёл домой без него, так сильно он достал меня. И он умер, — Рю подносит руки к лицу, когда глаза застилают слёзы. — Ты не представляешь… как меня грызла совесть. Если бы я только дождался… Но я был таким мелочным, — он мотает головой. — Кто это был? С кем он пытался всё это время заговорить? Из-за кого он выставлял себя полным идиотом? Он так сильно втрескался, что это было просто отвратительно. Ничего более неловкого я в жизни не видел. Скажи мне.       Кит переводит взгляд на застывшего Широ.       — Широ? — шепчет Кит.       Широ не двигается, лишь судорожно втягивает в себя воздух.       — Широ. Всё в порядке. Мне плевать, если тебе нравился кто-то другой. Сейчас не время отмалчиваться.       Рю фыркает.       — Так я и думал. Ты просто чокнулся.       — Кит… — едва слышно говорит Широ.       — Ну же, Широ, — давит на него Кит.       Но тот лишь качает головой, прижимая пальцы к глазам.       — Боже. Нет. Я имел в виду… Кит.       Кит таращится на него.       — Это был ты… — шепчет он, не в силах поднять на него взгляд.       Рот Кита невольно приоткрывается.       — Ну? — торопит Рю.       Кит отрывает взгляд от Широ и переводит его на Рю. И тупо моргает.       — Эм, — он пытается вспомнить, как дышать. — Это… это был я?..       Рю выпячивает челюсть.       — Хорошо. Может, он-таки набрался смелости заговорить с тобой.       — Он ничего мне не говорил… — шепчет Кит, поражаясь, и старается не возвращаться мыслями к тому времени. Как будто то была прошлая жизнь. Он едва может что-либо вспомнить о ней. — Почему ты спросил об этом?       Широ лишь поражённо вздыхает.       — Иногда он такой засранец.       Кит смотрит на него.       — Широ, мне всё равно. Почему это должно меня волновать сейчас? Всё в порядке.       Рю неуверенно спрашивает:       — В тот день, когда ты звал его в коридоре… как он выглядел?       Кит прикусывает губу. Перед глазами всплывают кровь, слёзы, катившиеся из глаз Широ ручьём, страх, сгустком повисший в воздухе.       — Все думают, что они знают Широ… Я столько историй наслушался от людей, которые думают, что Широ просто вылезет из какой-нибудь канавы и отряхнётся, как ни в чём не бывало. А ты что думаешь?       Широ опускается на пол, садясь рядом с Китом, и укладывает руку ему на колено. Смотрит на него.       — Я не думаю, я видел его. Он был напуган, — мягко говорит Кит. — Он плакал. Сходил с ума. Звал тебя, Акшу, кого только мог… Я не знаю. Всё произошло так быстро, и я был… в шоке.       Рю тихо смеётся, но морщится, словно вот-вот заплачет.       — Как вообще выглядит призрак?..       — Он всё такой же, — непринуждённо отвечает Кит. — Только бледнее и с синяками под глазами, но улыбается ярко и смеётся громко… И всё так же рассказывает свои тупые шутки.       Широ низко смеётся.       — Он не может спать, поэтому смотрит телевизор в моей комнате. Недавно он смотрел марафон «Дороги домой» уже, не знаю… раз в третий, наверное, с того момента, как появился рядом со мной.       — Боже, — Рю опускает голову, не то плача, не то смеясь. — Он любил этого глупого ретривера.       — Да, определённо любит. Это даже похоже на него.       Рю смеётся, сильнее качая головой. Бросает биту и прикрывает лицо руками.       — Боже. Что происходит? Он здесь? Он сейчас здесь?       — Прямо тут, — шепчет Кит.       — Он слышит меня? — спрашивает Рю.       — Да.       — И это не шутка?       — Нет, Рю…       — Такаши?.. — всхлипывает Рю, неожиданно обрушиваясь на пол. — Такаши?       Широ пододвигается к нему ближе и садится рядом в попытке дотронуться до него, но рука лишь проходит насквозь. И он плотно сжимает веки, поджав губы.       — Кит, — шепчет он. — Можешь сказать ему, что я люблю его.       Кит словно вмешивается во что-то личное. Он прокашливается, не в силах взглянуть на них.       — Широ хочет, чтобы я передал тебе, что он любит тебя.       Широ добавляет:       — И что… хоть всё и складывается не так радужно, но, если найдётся путь вернуться к нему, я вернусь. И он может спать со мной столько, сколько захочет, и я никому об этом не расскажу.       Кит повторяет это для Рю нежным тоном, и тот смеётся сквозь слёзы, кивая головой.       — И, конечно, он и сейчас может спать в моей кровати, если пожелает.       — Боже… — шепчет Рю. — Не могу поверить. Просто не могу. Это так странно. Как-то слишком. Я точно в каком-то ненормальном сне, — он поднимает взгляд на Кита, и лицо его искажается болью. — Почему я не вижу его?       Кит качает головой.       — Я, правда, не знаю. Никто не видит его, кроме меня. Моя тётя утверждала, что могла видеть призраков. Может, это как-то связано с этим. И он ни до чего не может дотронуться. Кроме меня.       Что-то меняет в лице Рю после этих слов.       — Кроме тебя?.. И он всё это время просто… жил с тобой? Ходил за тобой? Я не понимаю… Если мы похоронили не его тело, то тогда… где его настоящее?       — Кит, — тихо просит Широ. — Соври…       Кит поднимает взгляд, вглядываясь в лицо Широ.       Тот тяжело сглатывает.       — Он захочет к нам присоединиться. Я чувствую. И ты знаешь, я не хочу навредить тебе… И мне бы хотелось, чтобы у тебя была поддержка получше моей, но… если родители и его потеряют, это окончательно добьёт их, а я…       Кит мягко улыбается, слегка кивая головой.       — Это то, что мы должны сделать с Широ вместе.       — Но я!..       — Рю. Послушай меня. Это правда, что я не знал Широ достаточно хорошо на тот момент, когда он пропал, но после этого я не переставал быть рядом с ним, и мы сблизились… Я готов отдать жизнь за него, если в результате смогу отыскать его. Я пойду на всё ради него, обещаю. Но ты должен остаться здесь. Ради своей семьи. Так хочет Широ.       — Что ж, Такаши может подавиться этим.       Кит слабо смеётся.       — В этом мы с тобой солидарны; я тоже так ему сказал. Но всё же соглашусь с ним. Твои родители достаточно настрадались… Не хочу, чтобы и ты ещё попал в неприятности. Широ бы этого не хотел.       — Я только что собирался убить тебя собственными руками, — говорит он, смотря на биту. Взгляд становится отстранённым. И ниже добавляет: — и я сделал бы это, понимаешь…       — Понимаю. И я бы не винил тебя. Будь я на твоём месте, то, наверное, поступил бы так же.       Рю снова смотрит на него, проведя языком по губам.       — Что ты здесь делаешь? Зачем рылся в его вещах?       — Он хотел отдать мне кое-что.       Рю тут же обращает внимание на пальцы Кита и замирает, стоит ему увидеть на одном из них кольцо. Всё его тело становится неподвижным. Нечто уязвимое и острое проступает на лице. Он пытается побороть это, но чувства никуда не уходят, выступая слезами на глазах.       — Ох… — судорожно выдыхает Рю. И смотрит, не шевелясь. — Ох, Такаши.       — Широ просит передать, — бормочет Кит. — Что несмотря на весь ужас и на то, что он скучает по тебе и по маме с папой, он никогда раньше не чувствовал себя счастливее… И что он ни о чём не сожалеет.       Рю смотрит на них… или только на Кита. И нежно улыбается, чего Кит никогда раньше за ним не замечал. В его глазах всё ещё стоят слёзы, и поза какая-то несуразная. Но, кажется, он счастлив. Искренне счастлив.       — Правда? — спрашивает Рю низким от скопившихся эмоций голосом. — Я так рад… Всё произошедшее… кажется сном. Кошмарным сном. Я места себе не находил, думал, где же он может быть? Мой брат всегда хорошо ко всем относился. А затем он просто исчез и… и мир оказался так жесток с ним. Каждую ночь я думал, где же он сейчас. И если его душа была где-то в безопасности. Если он просто… стал частью вселенной, рассеял свои жизненные силы среди звёзд в небе… Но боже. Нет. Он был здесь всё это время. С тобой. Каковы были шансы на это?.. Каковы?..       Рю прячет лицо в руках, вытирая слёзы с щёк, и тихо смеётся. Взгляд его проясняется.       — Я так рад. Очень-очень рад. Что ты был с ним всё это время. И несмотря на всё плохое, что с ним произошло, что-то хорошее он всё же вынес из этого…       Он нашёл тебя.       Рю заезжает на школьную парковку, бросая взгляд на футбольное поле. И тревожно стучит пальцами по рулю, нахмурившись. Они сидят в джипе Широ лишь с разрешением на вождение, но даже этого у Кита нет, и поэтому, когда Рю вызвался подвести, он, не будь дураком, отказываться от предложения не стал.       — Так зачем тебе туда нужно?.. — неуверенно спрашивает Рю. — Ты не похож на человека, которому нравится футбол. Особенно в такое время…       — Надеюсь, ты узнаешь об этом завтра, — бормочет Кит, прикусив губу.       — Завтра… — вздыхает Рю, ошеломлённо смотря на него широко раскрытыми глазами.       — Ты, должно быть, уже слышал о том, что случилось прошлой ночью?       — Нет. Всё это время я не выходил из комнаты. И отключил телефон. Все названивали мне, чтобы проверить, как у меня дела; я не мог больше этого выносить.       Кит делает глубокий вдох.       — Не могу обещать, что мы добьёмся желаемого результата, но… я приложу для этого все усилия. Каждой частичкой выложусь на полную. Это я гарантирую…       Рю медленно кивает, крепко сжимая пальцами руль.       — Удачи, Кит… Если что-то понадобится, ты знаешь, где меня искать.       — Спасибо, — Кит открывает дверцу и вытаскивает себя наружу.       — И передай Широ, — запинается Рю. — Скажи ему… что я всегда буду любить его. Что бы ни случилось, он навсегда останется со мной.       Широ занимает своё место рядом с Китом и оборачивается, с улыбкой смотря на Рю.       — Он тоже тебя любит, — вместо него шепчет Кит. — Очень сильно.       Рю кивает головой, снова расплакавшись.       — Иди, — смеётся он, грубо вытирая лицо. — Иди. И спасибо тебе…       Как только Рю уезжает, Широ помогает Киту укрыться в тени леса, чтобы они могли оценить свои возможности.       Кита передёргивает от звучащей кругом музыки. Больше похожей на неразборчивый галдёж. Пульсирующий раздражающий слух шум.       — Ну, через парковку точно не пойдём. Там самая тусня собирается перед матчем… — Кит смотрит на линию деревьев, протянувшуюся далеко вниз. И пробует наступить на ногу, но тут же морщится.       — Эй, давай сюда, — вновь указывая на спину, говорит Широ.       — Боже… Нет. Нет, я справлюсь.       — Используй меня, пока есть возможность. Прибереги силы на потом. Кроме того, чем ближе я к тебе, тем лучше. И ты практически ничего не весишь.       Кит вздыхает и перехватывает костыли.       — Да, ты прав, и мне тоже нравится быть ближе к тебе, но боже, я скучаю по возможности ходить самостоятельно.       Группка учеников проходит мимо них, смеясь во весь голос и громко разговаривая. Наступает вечер, и единственным источником света становится ярко освещённое футбольное поле, поэтому здесь они в безопасности от любопытных глаз. Но Кита не покидает дурное предчувствие. Здесь так много народу.       Широ обходит кампус по периметру. Им нужно проскользнуть через заднюю дверь в мальчишескую раздевалку. А затем они смогут добраться и до кабинета.       Но раздевалка заперта. Широ опускает Кита на землю, и тот бьёт по двери, но безрезультатно.       — Кит, ты не можешь всегда с такой уверенностью бросаться на всё, что тебе попадается на пути, думая, что оно тут же откроется, — вздыхает Широ. — Во сколько жестянок ты ещё собираешься врезаться?       Кит цыкает языком.       — Тебе лучше не знать. Может, если я врежусь в неё под правильным углом…       С другой стороны здания слышатся шаги, и Кит тут же напрягается. Он представляет, на кого сейчас больше похож в тёмное время суток, определённо не футболиста, пытавшегося попасть раздевалку.       — Спрячься, — выдыхает Широ, и Кит вертит головой пытаясь найти место для укрытия.       — Где? — негде. Он полностью открыт.       — Кит? — придя в полное недоумение, хмурится Лэнс. — Что ты делаешь? Я думал, тебя заперли дома.       — Лэнс, — вздыхает Кит. — Я выбрался. Эй, можешь открыть дверь?       — Ах… зачем? Ты теперь на футбол записался?       — Смешно. Нет, мне просто… нужно кое-что проверить.       Широ кивает на здание.       — Пойду поищу, где ещё можно зайти.       Лэнс пожимает плечами.       — Ох, точно, Ханк постоянно оказывается заперт где-то, так что это его приём. Всё просто, — Лэнс хлопает в ладоши и потирает их, показывая Киту, чтобы тот отошёл подальше. — Просто делаешь раз, делаешь два, делаешь… — и он пинает дверь несколько раз.       Кит хмурится, глядя на него.       — Это и есть твой секретный приём?       — Что? — невинно пожимает плечами Лэнс. — Не вижу, чтобы ты придумал что-то получше.       — Агх, забудь. Лучше найду какой-нибудь другой путь.       — Ты же не делаешь что-то… криминальное, я прав? Я слышал о ситуации с Зарконом.       — Нет, Лэнс. Будь добр, отъебись.       — Ну, я просто… Имею в виду, что если бы ты делал, не говоря о том, что ты делаешь, потому что ты не делаешь… но если бы всё-таки делал, он всё равно заходит сюда. Не думаю, что это хорошая идея…       Широ бродит вокруг здания, не слушая. Кит кусает губу.       — Всё хорошо, Лэнс… Не волнуйся за меня.       — Гляньте на него… — Лэнс бросает на него очередной взгляд. — Ты не кажешься чокнутым. Не понимаю, почему Пидж так тебя боится.       Кит тут же переводит на него взгляд.       — Что?..       — Да, разве ты не понял? Она не… — он замолкает, захлопывая рот. — Ах. Я не должен был, наверное, этого говорить.       — Как скажешь, Лэнс… — вздыхает Кит. — А что ты здесь делаешь?       — Туалет. Другой забит. Удачи тебе не подставить Заркона.       — П-подставить? Я не подставляю его. Какого хрена, Лэнс?       — Как скажешь! Дело не моё.       — Господи, — шипит Кит, смотря ему вслед.       Широ возвращается и тут же замечает настроение Кита.       — Что стряслось?.. — спрашивает он.       Кит колеблется. Задумывается об информации, которую только что дал ему Лэнс, и тут же отбрасывает в сторону.       — Найдём другой путь…       — Отлично. Думаю, я нашёл один. С другой стороны.       — Класс. Хорошая работа. Давай теперь… — Кит стонет и тут же опирается рукой о стену. Медленно дышит, пытаясь перетерпеть боль.       Широ ждёт какое-то время, и, когда взгляд Кита проясняется, подхватывает того на руки.       — Вот так, — довольно хмыкает он.       — Ох! — вздыхает Кит, напрягаясь от неожиданности, но тут же расслабляется в чужих руках. — Мне нравится. Так я хотя бы вижу твоё лицо.       Широ смеётся низким грудным звуком.       — М-м, повезло. Ладно, а теперь помолчи. Мы обойдём здание, но на той стороне двора есть люди. Постараюсь сделать всё быстро, хорошо? Мы сможем спрятаться в кустах, но там розы…       — Уверен, я выживу, — говорит Кит, хватаясь покрепче за Широ.       Широ останавливается у самого угла и выглядывает из-за него словно шпион; взгляд сосредоточенно сканирует местность. После чего он проносится через кампус и скользит по газону, забираясь в кусты и прижимая Кита к стене.       Всё произошло так быстро, что у Кита голова кругом идёт. Он понимает, что Широ сам сказал быстро, но всё это заняло по времени не больше, чем одну секунду.       — Господи, — тихо смеётся Кит, крепко обхватив руками шею Широ. — Знаешь, я всякого наслушался о том, что ты просто бог на поле, но никогда не воспринимал это всерьёз, для меня это были лишь выдумки. Как же сильно я ошибался.       Широ смеётся, мягко вздохнув.       — Правда? Теперь веришь?       — «Бог» — это ещё слабо сказано.       Широ фыркает.       — Прекрати. У меня голова сейчас лопнет, Кит. Давай лучше сосредоточимся на том, чтобы ты без проблем попал внутрь.       Кит выскальзывает из рук Широ и пробирается сквозь розовые кусты. Шипы не больно царапают, да и пахнет приятно, так что Кит даже не злится. Он хватается за окно и пытается его открыть.       — Это. Не так-то. Просто, — чеканит он, и оно тут же открывается. — Ладно. Хорошо, я понял. Ничего сложного, — тяжело выдыхает Кит.       Широ пробирается внутрь и спрыгивает на пол, расставляя руки в стороны.       — Ловлю.       — Мой герой, — ухмыляется Кит, перекидывая больную ногу через окно, и соскальзывает вниз. Широ ловит его. Киту всё ещё больно, но он пытается скрыть это и поворачивается к Широ с улыбкой на лице. — Спасибо.       Но Широ не видит этого. Взгляд его устремлён прямо на дверь.       — Давай поторопимся. Я вообще не в восторге от этой идеи. Сейчас лопну.       — Это я уже слышал, — хмыкает Кит, оглядывая кабинет. Он бы с удовольствием поторопился, но тут не разгонишься. Ему необходимо раздобыть улики.       Свет выключен и дверь заперта. Кит бы лучше врубил весь свет и перерыл здесь все вверх дном, но не может.       Он начинает с полки, выхваченной тусклым светом от телефона.       — Интересно, твоя мама уже заметила твоё отсутствие? — волнуется Широ, наполовину выбираясь за дверь, чтобы проверить коридор. И возвращается внутрь. — Что она сделает? Вызовет полицию?       — Скорее всего. Но что мистер Холт сделает? Разочарованно посмотрит на меня? Расскажет о том, как менял мне подгузники?       — Кит… он не отцепится от тебя так просто. Ты же знаешь. Ты уже дважды ему так попался.       — Да, и на третий раз повезёт. Помоги мне, — просит Кит, роясь в документах.       На столе у Заркона всё разложено по местам, но документы переполнены информацией.       — Ужас. Он всё ещё хранит мои записи. И твои тоже, — бормочет Кит, пролистывая их. — Вся эта хрень о твоей стипендии. У него есть заявление… Копия письма?       — Что? — выдыхает Широ, подходя к столу, чтобы взглянуть на бумаги. — Это… странно?..       Кит облизывает губы и делает фотографии.       — Определённо странно. Твоя школа получала информацию через него? Я, конечно, знал, что они посылали своих людей. И всё у них было на бумаге…       — Я… я не знаю.       — Стоит показать всё это мистеру Холту. Мы не можем оставить это без внимания.       — Нет. Ты уже сфотографировал, положи на место. Поторопись, Кит. Что-то не так. Говорю тебе. Ненавижу здесь находиться.       — Да-да, я знаю. Увидишь нож — кричи; но пока я ничего не вижу. И, блять, не уйду отсюда, пока его не найду.       Широ стонет.       — А теперь ты оставил везде свои отпечатки пальцев.       — Я… сотру… — мычит Кит и водит курткой по всему, к чему прикасался. Это начинает выводить из себя. Острая боль пронизывает его от ноги до самой груди. И он не может скрыть этого, сгорбившись; и в скором времени Широ всё же начнёт капать ему на мозг.       Кит открывает другой ящик, приподнимает папки и роется в них.       — Это так тупо, — шипит Кит, открывая следующий.       — Пробовал средний? Сверху?       — Он не настолько тупой, чтобы положить туда… — но Кит открывает ящик и замирает.       Вот он. Люкситный клинок, похожий на тот, что отдала ему мама, который теперь лежит на хранении у Пидж.       Кит с Широ переглядываются, тут же обмениваясь настороженными взглядами.       — Он на самом видном месте, Кит, — низко говорит Широ. — Это… слишком подозрительно.       — Может ему нравятся ножи, и он часто ими пользуется? Акша сказала, что видела, как он расхаживал с ним по кабинету, так что не похоже, что это какая-то тайна.       — Но почему он положил его именно сюда?       — Может, не видел причин скрывать?       — Кит, не трогай его.       — Широ… Я только… Это всё, что у нас есть.       — Кит! Что, если он пытается подставить тебя? Не трогай.       Кит достаёт из кармана целлофановый пакет, выворачивает наизнанку и хватает нож.       — Даже если это так, я всё равно покажу его мистеру Холту. Пускай Заркон вызовет полицию, мне меньше хлопот. На нём есть его отпечатки пальцев и, надеюсь, следы твоей ДНК. А если нет, то нож из люксита. Этого должно хватить для того, чтобы мистер Холт провёл обыск… Или… не знаю. Это похоже на доказательство.       Широ шарахается от него, как от прокажённого.       — Но в твоих руках. Кит, мне так не кажется.       — Очень жаль, — бормочет Кит, пряча нож в сумку и перекидывая её через плечо. — Это всё, что у нас есть, и именно за этим мы сюда и пришли. Подсадишь меня? Я выберусь отсюда.       Широ недовольно поджимает губы, но опускается на колени у окна, чтобы помочь ему.       Кит забирается на него, тянется к окну, но то не поддаётся.       — Чёрт возьми, — шипит Кит, нахмурившись. — Заело.       Широ стонет, откидывая голову назад.       — Конечно, его заело. Ненавижу быть призраком.       — Ну, а я не ненавижу свою чёртову ногу. Я даже… не могу ухватиться за него, — Кит пытается приложиться к нему всем телом, но, немного не рассчитав, заваливается назад.       Широ уже тут как тут, всегда присматривает за ним, всегда на подхвате.       — Благодарю, — хмыкает Кит, хлопая Широ по руке. Затем разворачивается и подходит к двери. — Давай просто выйдем тогда.       Широ кладёт руку ему на плечо, останавливая.       — Дай, я проверю сначала. Хоть в чём-то могу пригодиться.       Кит смотрит за тем, как Широ просачивается сквозь дверь и через какое-то время его голова заглядывает внутрь.       — Всё чисто. Поспеши, Кит.       Кит осторожно открывает дверь. Каждый звук кажется громче обычного, пока он пытается сделать всё с той же осторожностью и грацией, что и Широ. Дверь скрипит, и эхо разносится по всему коридору.       Коридор пуст. Кит закрывает дверь в кабинет Заркона снаружи, но шепчет:       — Мне отсюда не запереть её.       Широ ворчит:       — Может… может обойдём всё, откроем снова окно снаружи, подложим камень и закроем изнутри?       Как же это всё долго, но иного выхода нет.       — Ладно. Только давай побыстрее.       — Подожди, я проверю сначала, что там за углом. Стой тут, — Широ отходит от него, и Кит ждёт, но на середине пути он неожиданно застывает на месте.       — Широ?.. — шепчет Кит.       С резким вздохом Широ обрушивается на колени и падает на руки; силы вдруг покидают его.       — Широ, — Кит подлетает к нему в ту же секунду, роняя костыли на пол. Наклоняется к его лицу и нежно обхватывает его руками. — Эй… Эй, ты слышишь меня?       — М-м…       — Широ. Широ, ты в порядке?       Дыхание Широ дрожит. Он медлительный, тело его расслабленное и вялое, словно он пытается выбраться из грязи.       — Что?.. Где я?..       — Мы… мы в школе, помнишь?       Широ переводит взгляд на Кита. И недоумённо смотрит на него. Кит читает слова по губам, готовые вот-вот слететь с его языка. Кто ты?       Кита прошибает холодный пот.       Но он этого не говорит. Его взгляд скользит на кольцо на пальце Кита, и он тут же приходит в замешательство. Промаргивается, и взгляд тут же проясняется.       — Широ, — выдыхает Кит. — Широ.       — Всё хорошо, Кит, — тихо бормочет Широ. Он прокашливается и прижимает ладонь ко лбу. Пытается успокоить и выровнять дыхание. И осторожно хлопает Кита по плечу, даже в такой момент подбадривая его. — Я в порядке… Я… Должно быть перенапрягся…       Кит так и не отпускает его лицо, отчаянно цепляясь за него.       — Можешь использовать электричество?       — Нет, я… В этот раз по-другому.       — Попытайся.       Широ прикрывает глаза, и Кит видит, как он концентрируется, старается. Но ничего не происходит. Даже свет не мигает.       — Я не могу, — вздыхает Широ. — Я в порядке… Только немного голова кружится.       — Ты явно не в порядке. Давай, пошли домой. Сможешь там передохнуть…       — Да… Но я… Кажется, не могу пошевелиться.       Кит вскакивает на ноги и в кого-то врезается. Испуганно замирает. Оборачивается и смотрит наверх. И перед ним стоит не кто иной, как Заркон.       Просто стоит. И как долго, Киту остаётся лишь гадать. Он так сосредоточился на Широ, что теперь… Теперь.       Кит медленно поднимает голову.       — Эта часть здания была заперта, — говорит Заркон низким, перекатывающимся, словно гром на горизонте, голосом.       Кит пытается вздохнуть, но горло схватывает. Всё, на что он сейчас способен, это лишь тихо и подавленно простонать.       — Кит… — шепчет Широ, хватаясь за руку. Сжимая её.       — Что ты делаешь… рядом с моим кабинетом?       — Я… — потеет Кит. Он чувствует, как страх, паника закрадываются к нему под кожу. В голове всё перемешивается. Он не может думать. Не может. — Я думал… Игра…       Заркон с убийственным спокойствием смотрит на него.       — Ты не ответил на мой вопрос.       — Я… я… — сердце оглушительно бьётся в ушах. Какая-то его часть всё ещё способна услышать Широ позади себя. Он знает, что тот пытается ему что-то сказать, но в том состоянии, в котором сейчас пребывает Кит, все его чувства улетучиваются. Это всего лишь Заркон, гигантская тень, падающая на глаза и блокирующая весь свет.       Кит не может дышать.       — Что такое? — низко бормочет Заркон. — Выглядишь напуганным. Но не стоит. Я же ничего не сделал.       — Дыши, Кит, — шепчет Широ. — Дыши.       — Как я и говорил, ты сам упал. А Широ убила Хаггар, так ведь? — мягко улыбается он. — Или нет?..       — Ты… — выдыхает Кит, быстро мотая головой. — Нет. Это был ты.       Заркон наклоняется ближе и шепчет ему прямо в лицо:       — А, может, ты?..       — Нет, — Кит отшатывается назад. Он уже собирается сбежать, но всё время забывает… Стоит ему сделать один шаг, как в следующую секунду боль настигает его. И он заваливается прямо на Широ.       И затем чужие руки грубо тянут его назад, прежде чем Широ успевает ухватиться за него.       Заркон хватает его.       — Да что он значит для тебя? — шипит Заркон ему в ухо.       Кит вскрикивает, стоит Заркону скрутить ему руку и с силой потянуть назад. Протиснув ступню между бедром Кита и опухшей ногой, он с силой давит на неё, не позволяя тому двинуться с места. Кита разрывает в разные стороны.       — Кит! — кричит Широ, но стоит ему подняться на ноги, как силы тут же покидают его. Тем не менее, он продолжает двигаться вперёд.       — Ты демон, — выплёвывает Кит, едва ли способный что-либо разглядеть сквозь боль. — Он был ни в чём не виноват! У тебя вообще нет сердца.       — Нет, — бормочет Заркон. Хватка его становится крепче. — Может, и нет. Больше нет…       Он постепенно начинает давить сильнее, и Кит чувствует, как рука и нога, достигнув предела, готовы вот-вот вылететь из суставов. Ему не выбраться. Если он шевельнётся…       Всё тело дрожит. Дёргается. Дёргается… Ещё больше давления. Ещё. Его сейчас разорвёт на части.       И вдруг где-то в коридоре слышится смех — какая-то группка друзей, где все перешучиваются между собой и отлично проводят время вместе. Их шаги становятся всё ближе.       Давление исчезает. И Кит заваливается на пол, задыхаясь.       Больно. Он не может пошевелиться. Но постепенно боль успокаивается. Исчезает… Широ подползает к Киту, запыхавшись.       — Кит, — шепчет он, хлопая себя руками по лицу. — О боже, Кит. Мне так жаль. Прости меня.       Голова Кита падает Широ на плечо, и он пытается выровнять дыхание.       — С ним всё в порядке, — отдалённо слышит он голос Заркона. — Оставьте его. Я отвезу домой.       Кит тут же распахивает глаза.       — Нет! — хрипит он, пытаясь оглянуться. — Нет! Стойте! Не оставляйте меня с ним! Это он сделал! Он! Это он убил Широ!       Все в компании тут же замирают, улыбки слетают с их лиц. Кит едва узнаёт их. И вовсе не в курсе, как кого зовут. Они младше. И он их пугает.       — Не уходите, — умоляет Кит. — Стойте.       Какое-то время Заркон не двигается, повернувшись к Киту спиной. Кит думает, что всё пропало. Он уже видит развитие дальнейшего сюжета: Заркон подлетит к нему, придушит, а ученики лишь разбегутся в разные стороны. Но, в конце концов, Заркон говорит, пытаясь сохранить голос максимально спокойным, но в нём всё равно проскальзывает резкость:       — Родители уже оповестили школу об этом. Мальчик во многом заблуждается… Я разыщу другого учителя. Не хочу усугублять ситуацию. Побудьте пока с ним, чтобы он себе не навредил.       Заркон уходит. И Кит облегчённо выдыхает, опираясь на локти и повесив голову.       В самом ли деле Заркон собирался убить его? Кит всё ещё чувствует, как гудит рука, острую боль в плече и нестерпимую — в ноге.       Компания так и продолжает стоять в другом конце коридора, так далеко от него, насколько это только возможно. Они нервно ёрзают на месте, шушукаются и смотрят на него, как на животное в зоопарке.       — Разве… разве это не друг Лэнса? — кто-то тихо спрашивает. — Может, позовём его?       — Он ушёл. И, скорее всего, уже дома.       — Н-но, кого нам ещё позвать? Я не хочу оставаться здесь с ним. Мне страшно.       — Кажется… он не может двигаться. Мы в безопасности. И, если он вдруг поднимется, просто убежим. Всё равно он не может ходить.       Кит стискивает зубы и приподнимается. Смотрит на Широ, лицо которого всё посерело.       — Я в порядке, — вздыхает Широ, но голос звучит прерывисто, словно его сейчас стошнит. — Только дай мне секунду… я, правда, быстро… И помогу тебе.       Кит с трудом сглатывает, смотрит на свою ногу и на брошенные в нескольких футах от него костыли. Одними лишь руками он подтягивает себя к ним.       — Мы не можем здесь оставаться, — говорит он Широ.       Ученики вздрагивают и скрываются в коридоре, заикаясь:       — Вперёд, вперёд!       Кит устало смотрит на них и затем возвращается к тому, что действительно важно. Он подходит к Широ и подхватывает того за подмышки, пытаясь удержать вес их обоих на костылях.       — Кит, — Широ хватается за его руку, чтобы удержать равновесие. — Кит, ты не можешь. Ты даже себя не держишь. Просто подожди… Пару секунд… Я почувствую себя лучше уже через секунду и подниму тебя…       Страх вспыхивает внутри, подступая к самому горлу. Голос Кита дрожит.       — Кто знает, Заркон в самом деле пошёл искать другого учителя? Я… Мне с ним не справиться. Только не так. Мы… мы должны идти.       Но Кит сейчас развалится. Он тащит их обоих к выходу, даже когда Широ пытается взять себя в руки и идти сам.       Не думай о боли, говорит он себе, но только страх подстёгивает его. И это ещё хуже.       Кит не знает, чего на самом деле ожидал. Если Заркон покалечил Широ, конечно, ему ничего не будет стоить прихлопнуть и его. Само собой. Но где-то в глубине души, за границами своего упрямства Кит всегда сомневался и немного боялся, а вдруг все были правы? Может, он всё это выдумал. Может, и упал сам. Разве не сделало бы это его жизнь куда проще?       Но нет. Нет. Он должен верить в себя. Потому что теперь Широ верит в него. Он вовсе не одинок.       — Кит, теперь я в порядке, — бормочет Широ, пытаясь мягко ослабить хватку Кита. — Я пойду сам, — он выпрямляется, хоть всё ещё выглядит болезненно, но уже лучше. — Ты в порядке?..       — Пожалуйста, поторопись, — шепчет Кит, судорожно вздыхая. — Прошу. Я сейчас с ума сойду.       — Хорошо. Сейчас. Всё хорошо, Кит. С нами всё будет хорошо.       Широ еле плетётся, но Кит также без сил. Он словно в тумане. Он проходит коридор, выходит за дверь, пересекает поле, освещённое ослепительными прожекторами, но явно не способен сейчас мыслить ясно. Всё это он помнит лишь урывками. Помнит сосредоточенность в глазах Широ, когда через силу заставляет себя двигаться. Помнит ногу, волочащуюся за ним словно бесполезный кусок мяса. Помнит и о панических вздохах, со свистом вырывающихся из лёгких.       И Широ, его мягкий голос и руку, не покидающую его плечо несмотря ни на что.       — С нами всё будет в порядке, — шепчет он нежной мантрой. — Мы уже выбрались оттуда.       И это действительно так. Кит отчаянно пытается увеличить расстояние между собой и этим ужасным местом. На улице слишком темно без какого-либо освещения. Даже луну не видно из-за облаков, кто-то будто нашёл самый чёрный цвет в палитре и разукрасил им весь мир. И Кит пробирается сквозь него, пытаясь отыскать дорогу домой и спокойствие, которого так не хватает его сердцу.       Он идёт по той же дороге, что и в первый день, когда всё это началось, но теперь всё иначе. Он ничего не видит. И впадает в панику.       У нас всё ещё есть нож, пытается он убедить себя, но весь его оптимизм иссяк. Остался лишь страх. И он не покидает его, шепчет выявленную истину, от которой Кит всё это время пытался сбежать, и говорит ему, что это значит: никто тебе не поверит.       Он будет заперт на всю оставшуюся жизнь, позабыт и вскоре покинет мир в мучительной смерти, или же Заркон убьёт его, вывернув конечности так же, как и Широ. И ни один из раскладов не приходится ему по душе. Ни один он не может выбрать.       Нога подворачивается, и Киту банально не хватает сил устоять на месте. Он запинается и падает… и боже, Пидж всегда говорила ему ходить только по середине дороги, иначе он однажды просто свалится в канаву, а он не слушал и теперь катится по листве, и просто… оказывается в канаве. Как Пидж всегда его и предупреждала.       Как будто за сегодняшний день с ним случилось недостаточно дерьма. Боль ослепляет его, и Кит переворачивается на бок, выворачиваясь наизнанку.       Слишком.       Это уже слишком.       — Кит, — шепчет Широ и прижимает губы к его вспотевшему лбу, нежно обнимая. — Ты должен пойти в больницу. Должен.       — Нет, — бормочет он, цепляясь за футболку Широ. Он с таким трудом сглатывает, что горло начинает гореть. — Отец Пидж. У нас есть нож. Мы должны его ему показать.       — Кит, ты угробишь себя.       Новая волна боли накрывает его с головой, и Кит снова отворачивается, выворачивая содержимое желудка наружу.       — Кит…       — Я не могу идти, — Кит сплёвывает в листья и садится так, что с лёгкостью заваливается на спину. Сверлит взглядом небо. Облака ненадолго рассеиваются, и он даже может увидеть небольшой его фрагмент, усыпанный звёздами. Лишь на короткое мгновение. И они снова исчезают.       Широ переводит взгляд на раскинувшуюся над ними дорогу и снова смотрит на Кита. И качает головой, съёживаясь в сожалении.       — Не думаю, что смогу поднять тебя…       — Всё хорошо, Широ, — вздыхает Кит. — Я позвоню кому-нибудь.       Кит опустошён, напуган и до кучи ещё замёрз. Ему не остаётся другого выхода. Он достаёт телефон и набирает первого человека, который только приходит ему на ум. Какое-то время идут гудки, но затем она берёт трубку.       — Пидж, — тихо выдавливает он.       Пауза. Кит чувствует, как сменяется настроение тишины с нерешительного на нечто иное.       — Кит?.. — раздаётся её тихий голос. — Где ты? Что-то случилось?       — Я… — Кит прижимает руку к лицу, откидывая голову назад. И чувствует, как Широ кладёт свою руку поверх его, поэтому пытается собраться с силами. — Я облажался, Пидж, — Кит старается звучать твёрдо, непоколебимо, но голос срывается на последних словах. Услышать её, сродни вернуться в былые времена. Когда их самым значительным переживанием за день был не затыкающийся во время уроков Лотор. Теперь они так далеки от этого. Сейчас они находятся по разные стороны одного и того же зеркала. И от этого осознания внутри всё мучительно стягивает.       — Что? — шепчет Пидж. — Что ты имеешь в виду?       — Не знаю. Я просто… Подумал, что справлюсь, что смогу всё исправить, но я сделал только хуже.       — Кит, — шепчет ему на ухо Широ, прижимаясь лбом к его макушке. — Нет, ты не прав.       — Я не понимаю, — говорит Пидж всё таким же низким и настороженным голосом. — Кит, что вообще происходит? Ты ничего мне не рассказываешь. Но сейчас я здесь. И слушаю. Расскажи мне, Кит. Расскажи.       — Просто я идиот. Тупой, бесполезный придурок. Что бы я ни делал, всё тут же катится к чертям. С каждым разом становится только хуже. Я ничего не могу исправить. Ничего. Пидж.       — Кит, я не понимаю.       — И никогда не понимала, — горько хмыкает он. — И не поймёшь.       — Кит, перестань, — обрывает его Широ, хватая того за запястье, и пытается отодрать телефон от его лица.       — Хватит, — говорит ему Кит.       — Кит? — отдалённо слышится голос Пидж.       Глаза Широ распахиваются, и он мотает головой.       — Ты не можешь так с ней разговаривать без каких-либо объяснений. Ты только выставишь себя виновным.       — Да какая разница? — сердито огрызается Кит. — Уже не важно! Ты мёртв! Умер! Мне плевать, что со мной будет дальше, — Широ достаточно сильно трясёт Кита за запястье, чтобы из его пальцев выскользнул телефон и шлёпнулся на землю с громким треском.       — Хватит! — говорит Широ. — Остановись. Ты так далеко зашёл. Мы не можем сейчас сдаться! У тебя есть нож.       Кит с болью смотрит на него.       — Широ… — шепчет он. — Ты и так настрадался… твоя рука исчезает… Что мне делать?.. — Кит прижимает руку к его лицу.       — Всё нормально. Всё хорошо, — повторяет Широ, проводя пальцами по волосам и опуская взгляд на свои руки. Но увидев это, лицо его застывает в непонятном выражении. И он качает головой.       Где-то вдалеке раздаётся голос Пидж.       — Кит, — кричит она.       Кит тяжело вздыхает, но затем дотягивается до телефона и снова подносит его к уху.       — Я… прости, — тихо отвечает он. И вытирает нос, шмыгая. — Прости. Уронил телефон.       — Что за хрень происходит, Кит? Кто это там с тобой?       — Никто. Никто.       — Ты пугаешь меня, — шепчет она. — Где ты? Твоя мама звонила мне буквально минуту назад. Она в ужасе. Все тебя потеряли. Они ездят по городу и пытаются найти тебя.       Широ остаётся с ним и обнимает за плечи, пряча лицо в изгибе его шеи.       Кит обнимает его в ответ.       — Где ты, Кит? На улице уже давно стемнело. Тебе не стоит сейчас там находиться.       — Я не… — Кит оглядывается по сторонам. Мысли проносятся в голове со скоростью света. — У школы… Я был в школе. А потом… — он думает о Зарконе. О его незапертом кабинете. О ноже у себя в сумке. Заркон знает. Когда он предпримет свой следующий шаг? Должно быть скоро. И, когда он это сделает, Кит станет трупом. Самым настоящим трупом. Он даже представить себе этого не может. Проберётся ли он к нему в дом? Дождётся ли, пока Кит не уснёт, чтобы пробраться в его комнату и убить прямо в постели, чтобы он не смог сопротивляться? Так же, как и Широ. Или он уже спрятался где-то на дороге и ждёт подходящий момент? Ждёт.       А Киту больше никто не доверяет. Все решат, что это он сам так убился. Что он сошёл с ума в точности, как его тётка. Что никто в этом не виноват. Заркон, наверное, даже выйдет сухим из воды. Убив Кита. Убив Широ…       Это уже перебор. Перебор.       — Я свалился в канаву у дороги, как ты всегда мне и говорила… — Кит тихо смеётся, и что-то обрывается в его груди, выходя из-под контроля. — Ты всегда предупреждала меня об этом. И я забыл. Я никогда тебя не слушал, не так ли?       — Хорошо, — шепчет Пидж. — Всё хорошо. Мы с Мэттом заберём тебя. Никуда не уходи. Я позвоню твоей маме и всё ей расскажу, хорошо?       — Не говори ей, где я. Я не хочу возвращаться домой.       — Кит, я… Мы скоро будем. Оставайся на месте, ладно?       — Я прямо у ворот… — Кит смотрит в небо. На качающиеся на ветру деревья, пропитанные чужими тайнами. Секретами, о которых он ничего знать не хочет, от которых он не сможет защитить ни себя, ни кого-либо ещё. — Быстрее, Пидж. Не хочу, чтобы он нашёл меня. Мне страшно.       На том конце долго время не раздаётся ни звука, но затем:       — Я иду, Кит…       Они ждут.       Широ лежит рядом с ним, и, держась за руки, они вместе смотрят в небо. Вообще тут не на что смотреть, когда всё черным-черно, но они всё надеются разглядеть звёзды, скрытые за накрывшими город облаками.       — Как нога? — спрашивает Широ.       Кит водит большим пальцем по нежным изгибам пальцев Широ.       — Дерьмово… А ты как?       Широ молчит перед тем, как ответить.       — Дерьмово…       И они снова замолкают.       — Я всё хочу тебе сказать, — начинает Широ. — Я кое-что видел сегодня. На подобии того треугольника.       Кит смотрит на него.       — Что это?..       — Река, — бормочет Широ, протягивая руку к небу. И та тут же начинает исчезать. И небо проглядывается сквозь неё. — Не совсем река… Но… линии, которые двигаются, встречаются и затем текут… Белые. Достаточно близко, но не соприкасаются. И в земле есть дыры. И они похожи на те, что появляются между листьями на деревьях, когда на них дует ветер, и лучи солнца просвечивают сквозь них. В каком-то смысле это даже красиво…       — Хм, — Кит наблюдает за его рукой. — Не могу представить, что это может быть…       — Я тоже.       — Может, завтра… когда всё поуляжется. Может, вместо этого заставим Заркона нам ответить. Поиски окна были полным провалом.       — Но мы всё равно нашли его.       — Да… Но, в конце концов, нам это ничего не дало…       Широ вздрагивает, хватаясь за грудь.       — Широ?..       Широ подрывается, словно его вот-вот стошнит. И ждёт. Ждёт…       Кит, стиснув зубы, следом выпрямляется. Протягивает руку и укладывает голову на плечо Широ.       — Мы справимся, — говорит он. Ему хочется в это верить. — Это временно. Всё пройдёт.       Широ тяжело качает головой и судорожно вздыхает. Спина вздымается, и каждая мышца натягивается до предела. Руки сжимаются на груди, пока он пытается бороться с этим. И кажется он проходит через неимоверную боль.       Кит просит шёпотом, и глаза его уже на мокром месте. Он крепче обнимает Широ.       — Пожалуйста, не надо…       Правая рука Широ исчезает. Он сутулится. Но постепенно, очень медленно дыхание его снова выравнивается.       Кит смотрит на место, где должна была быть рука. Пытается не замечать, каким потерянным и затуманенным кажется взгляд Широ.       — Всё хорошо?.. — настороженно спрашивает Кит.       Широ оглядывается, нахмурившись; и взгляд его отстраняется.       — Что?.. — выдыхает он. — Почему я?.. — стиснув зубы, Широ хватается за голову. Когда боль снова утихает, поднимает взгляд на Кита. — Кто… кто ты?..       Кит замирает. Плотно сжимает губы, но руки с его плеч не убирает, впиваясь в них пальцами.       — Нет… — шипит Кит. — Не говори так. Это не смешно, Широ. Это совсем не смешно.       Но он не шутит.       — П-прости, — извиняется Широ, и ужас проскальзывает в его взгляде. — Я… я не могу сейчас вспомнить. Что-то не так с головой, — его взгляд падает на ногу Кита, прямо на место, где она нехорошо изгибается и дрожит. Широ мягко спрашивает: — Тебе больно?       — Я Кит, — шепчет он, прижимая руку к груди. — Кит. Твой Кит. Посмотри, — и поднимает руку, чтобы показать кольцо.       Широ смотрит на него.       — Откуда у тебя кольцо моего дедушки?..       — Ты отдал мне его. Широ! Широ, прошу. Перестань. Хватит! Я ненавижу это. Так сильно ненавижу. Пожалуйста, вспомни! Ты… ты только что… только что сказал, что хочешь прожить со мной всю свою жизнь. Помнишь? Ты и я. Ты бы сводил меня на побережье на свидание. А я бы нарисовал пляж. Помнишь?       — Кит?.. — спрашивает Широ, сильно нахмурившись.       — Да! Да! Это я. Кит.       — О боже… — Широ начинает колотить. — О боже, я… Я… — он смотрит на Кита и переводит взгляд на небосвод. И не находит то, что ищет.       — Имя, — выдыхает Кит. — Ну же. Давай избавимся от этого. Назови мне своё имя.       — Меня зовут Широ, — шепчет он. — Такаши Широгане.       — Да, — шепчет Кит, наклоняясь, чтобы взять руки Широ в свои. И отчаянно кивает головой. — Всё верно. Сирень. Ты любишь сирень. Она даже растёт у тебя во дворе.       — Да… Я живу вместе с братом… и родителями.       — Имя. Как его зовут?       — Рю, — выдыхает Широ. Он плотно сжимает веки и укладывает голову на плечо Кита. — Ох… О боже, мне не очень хорошо.       — Всё хорошо. С нами всё хорошо, — Кит обхватывает его за спиной и придерживает голову рукой. — Это ненадолго. Всё пройдёт.       Широ быстро кивает. И вздыхает:       — Рэд. У тебя есть кошка Рэд.       — Да. Продолжай.       — Твою сестру зовут Акша. А маму — Кролия.       — Да.       — Иногда, когда ты улыбаешься, у тебя появляется ямочка и морщинки вокруг глаз. На правой щеке. А когда смеёшься, ты откидываешь голову в бок…       Кит всхлипывает.       — Я не знаю… Правда?       Широ берёт Кита за подбородок. Улыбка появляется на его лице, а глаза наполняются слезами.       — Твой голос смягчается, когда ты произносишь моё имя… Даже во сне. Когда я целую тебя, твоё сердце начинает биться чаще.       Кит цепляется за него.       — Кит… — Широ шепчет его имя, словно молитву. — Кит…       — Борись, — в ответ умоляет его Кит. — Господи, прошу… борись.       — Я люблю тебя, — говорит Широ, прижимаясь к его щеке своей. Прикосновение такое слабое. — Я всегда буду любить тебя.       — Широ. Широ, нет. Не смей. Не смей!       И затем он исчезает. Испаряется, словно заветное желание, время которого уже истекло. И Кит остаётся ни с чем.       Он раскрывает руки, отчаянно оглядываясь по сторонам в поисках света, которым Широ и являлся.       — Широ? — выдыхает он. — Широ?       Никакого ответа. Где-то вдалеке ухает сова, и ветер поднимается, беспокоя листву.       Но он остаётся один.       Кит даже не успел сказать ему, что любит его… Он просто исчез.       — Нет, — шепчет Кит в пустоту, словно та услышит его и согласится. — Нет, — Кит пытается подняться на ноги, но не может. Он здесь застрял. Кит с трудом сглатывает. Пытается взять себя в руки. Его голос дрожит, когда он снова произносит в никуда: — Нет. — Широ не ушёл. Не навсегда. Нет…       Хаотичными и болезненными движениями Кит снова укладывается на землю. Ему остаётся только лежать с полностью затуманенным разумом и вглядываться в темноту.       — Он вернётся, — шепчет он себе. — Он вернётся… — Кит должен верить. Потому что, если он ошибается… Если он ошибается…       Но тишина затягивается, а он всё так же остаётся один.       Этой ночью Широ не возвращается.       Наконец, дорогу над головой озаряет светом, и появляется Пидж; её небольшой силуэт останавливается у края дороги, и она смотрит вниз. Свет от фар блестит в её очках.       — Кит! — в ужасе вздыхает она и затем вместе с Мэттом помогает ему выбраться из канавы, взвалив на себя его обессиленное тело.       — Я не хочу возвращаться домой, — просит Кит. Хватается за Пидж и прячет лицо в её рубашке. — Не хочу в больницу, я просто упал в грязь… Всё не так серьёзно. Пожалуйста… Отвезите меня к себе. Прошу, Пидж.       Она всегда питала к нему слабость.       Их отец всё ещё на работе, поэтому, когда они приезжают домой, там довольно спокойно. Пидж не отходит от него, плотно обхватив его рукой за спину. В её выражении лица кроется что-то такое, чего Кит всё никак не может разобрать, но в основном это мелькает за страхом и печалью, о которых он уже знает не понаслышке.       Мэтт следует за ними. Они оказываются в гостиной, и он приносит им кучу подушек и мягких одеял. Они укладываются на диван, и Пидж тут же обнимает Кита, и он также прижимается к ней. Она приглаживает его волосы и не отпускает.       — Я скучала по тебе, — шепчет она ему наполненным слезами голосом. — Прости, что не звонила… Я долгое время хотела поговорить с тобой, но просто… Я не знаю, как сказать то, что я хочу сказать. Не хочу усугублять ситуацию. Не хочу делать тебе больно…       Кит закрывает глаза; фоном работает телевизор, заполняя его сознание помехами.       — Пидж. Прости меня.       Мэтт усаживается в кресло, приподняв ноги, и проводит пальцами по губам. Отца Пидж дома нет, но, может быть, с утра… Может тогда. Просто… Кит надеется, что всё было сделано не в пустую.       — Почему ты извиняешься? — бормочет Пидж, продолжая прочёсывать его волосы.       — Потому что я хотел бы быть для тебе таким же хорошим другом, как и ты для меня.       Они так и сидят вместе, смотрят телевизор, но на самом деле, никто даже не понимает, что в нём происходит. В Ките бушует целый шторм, но он даже не может понять, что именно сейчас чувствует. Он не может с точностью сказать злится ли или чувствует досаду, сожалеет о чём-то или ещё что.       Проходит много времени с того момента, как Широ исчез. Обычно это не затягивается настолько… Где он? Вернётся ли вообще?       Когда время уже переваливает за полночь, Мэтт с тихим стоном поднимается на ноги и потирает плечо.       — Возьму себе что-нибудь попить. Вам принести?       — Мэтт, уже час ночи.       — Это значит нет? — мычит он. — Кит?       — Он ничего не хочет, Мэтт.       Мэтт вздыхает и поднимается наверх.       Пидж всё ещё обвивает рукой шею Кита. А другой сжимает его ладонь.       Когда они остаются вдвоём, тишина воспринимается иначе. Кит даже не осознаёт, что всё это время был напряжён, пока не расслабляется и не облокачивается целиком на Пидж. В её объятиях легко уснуть.       Она продолжает водить пальцами вдоль его руки. Ладонь замирает на его запястье, и Пидж обхватывает его пальцами.       И спустя какое-то время говорит нежным и мягким, словно лепестки роз, голосом:       — Кит.       Он уже одной ногой во сне. Глаза закрыты.       — М-м?       Даже в такой момент именно она начинает этот разговор после долгого молчания.       — Можно… могу я спросить тебя кое о чём?       — М-м.       Её голос звучит спокойнее, чем воздух вокруг них.       — Ты знаешь, что случилось с Широ?..       Кит судорожно вздыхает и тут же напрягается. И он понимает, что уже ответил на её вопрос. Одной его реакции достаточно для Пидж.       Ненадолго она поджимает губы, но пальцы не останавливаются.       Ему не нужно спрашивать, почему она вдруг решила спросить об этом. Он не знает того, что знает она. Что она уже из этого для себя вынесла.       Он также не знает, как расценивать её молчание — это лишь отсрочка или уже приговор; но больше она не говорит ни слова. Просто продолжает успокаивающе водить пальцами по его руке, а Кит остаётся в её тёплых объятиях.       И начинает плакать.       Всё это время он изо всех сил пытался держаться. Ради Широ. Ради самого себя. И он определённо не достиг в этом грандиозных высот. Последние несколько дней его лицо постоянно горело от слёз. Но сейчас давление словно в разы увеличилось. Все пятьсот фунтов разом обрушились на него.       Поначалу он плачет тихо, но затем слёзы начинают душить его, встав комом в горле. И он всхлипывает. Не переставая. И сердце пронизывает острой болью.       Почему это случилось с Широ? Почему? Не с кем-либо ещё. А именно с ним? С этим добрым, милым, невинным человеком. Почему это должен был быть именно он?       Кит плачет, пока не кончаются слёзы. Но даже после этого он старается сосредоточится на неровном дыхании.       Кит хочет отпустить его. Время Широ подходит к концу, и каким-то образом Кит понимает, что к нему это тоже относится. Он загнан в угол. Он не слушал предостережения Широ или Пидж. Конечно, он сказал им тогда, что возьмёт на себе все последствия, если такие вообще будут, но вот они здесь… а его разрывает на части. Кит всегда думал, что всё обязательно наладится. Из-за того дерьма, через которое ему пришлось проходить в течение всей своей жизни, разве не может судьба быть к нему благосклонна? Хоть раз… Но нет. То была лишь подготовка к тому, что его ожидало впереди.       Вот он. Конец.       Кольцо на его пальце сверкает, но кругом никого. Холодно.       Кит никогда в жизни не испытывал такой жгучей боли.