Докуда свет достать не может

      Пидж любит доказательства. Твёрдые и непоколебимые доказательства. Когда с уверенностью можно взглянуть на них и получить все ответы. Это ей легко даётся; стоит только посмотреть, и она всё сразу поймёт.       Пидж ненавидит заблуждения, допускать ошибки. Как можно доверять чужому мнению, когда люди даже не понимают то, о чём говорят. Звучит, как отличный способ допустить фатальную ошибку, и дальше всё — пиши пропало. Должно быть, в этом и заключалась её ошибка.       Верить можно только доказательствам. Своим ответам. Такой урок вынесла для себя Пидж.       Но когда дело касается Кита… границы размываются. Кит её семья. Если бы она своими глазами увидела, как он сидит на груди Широ и протыкает его сердце ножом, то смогла бы поверить в увиденное? Они знакомы с пелёнок. И его она знает, как облупленного. Так почему тогда не смогла предвидеть такого исхода? Зачем ему всё это делать?       Это и есть чистое безумие? В котором вообще нет никакого здравого смысла? Но его тётя была сумасшедшей, по-настоящему сумасшедшей, и Пидж чувствовала это за милю. Так почему с Китом всё иначе?.. Почему он никогда не вписывается в чёткие рамки? Сколько бы она не пыталась держать его в узде, Кит постоянно находил лазейку и ускользал у неё прямо из рук, и Пидж не понимала, что ей с ним делать. Голова просто раскалывается.       Теперь она сидит у себя дома за плотно закрытыми дверями; слёзы не перестают стекать по щекам. Прошло чуть больше часа, а она всё не может успокоиться.       Что она наделала? Правильно ли поступила? Неужели она только что приговорила к смерти самого дорого ей человека? Но разве она могла промолчать? Притвориться, что ничего не видела? Но ведь можно было и попридержать язык за зубами, правда же?       Это был момент паники. Пидж хочется повернуть время вспять и всё исправить, но её отец уже вовсю ищет Кита.       — У него есть нож, — кричала Пидж, протягивая тот отцу, который пришёл за ней.       — Нет, — пролепетала Акша, прикрыв рот рукой. — Он не виноват! Это моя вина!       Но Пидж вынесла скетчбук, так умело оформленный, что не оставалось никаких сомнений, кто был его владельцем, и показала им всем. Кит просил её не трогать его, а теперь Пидж выставила его содержание на всеобщее обозрение, пролистывая страницы, заполненные портретами Широ.       Перед всеми открылась иная сторона Кита, которую никто был не в силах понять.       Но всё же…       Пидж никогда не забудет выражения лиц Кролии и отца Кита в тот момент, будет помнить их до конца своих дней. Шок. Боль. Как Кролия бессильно упала на колени, и отец Кита следом за ней, как они цеплялись друг за друга до побелевших костяшек.       — Нет, — шептала Кролия, полностью опустошённая. — Нет. Этого не может быть.       И Акша, которая всё повторяла, что Кит её совершенно не волнует, вдруг вцепилась в стул перед собой, согнувшись в три погибели, словно после удара в живот.       Их Кит.       Её Кит…       Пидж любит доказательства. И что если бы Кит вдруг взмыл в воздух, когда она попросила его доказать, что Широ действительно в комнате? Что тогда? Призраков не существует. Нет ни единого доказательства, одни лишь слова, а Кит хорош на словах. У него всегда было развитое воображение. Его нельзя воспринимать всерьёз.       Но вот другие были прямо у неё под носом: нож, скетчбук, его странные перешёптывания с самим собой, приколоченные доски в комнате, треугольное окно, подгоревшая штанина, ложь. Не говоря уже о предложении руки и сердца в три часа ночи в пустой комнате, о тихих нежных смешках, о том, насколько мягким звучал голос Кита, до нелепого нежным… Пидж никогда его таким не слышала. Никогда. Не такого Кита она знала.       В последнее время он очень сильно изменился. Будто подменили. И Пидж чувствовала, что что-то здесь не так. Словно она выбрала неверный вариант ответа в тесте. Что-то… было не так. Ошибка. Она допустила огромную, ужасную ошибку. Только не в тесте. А с Китом. Но уже ничего не попишешь.       Что она наделала?..       Раздаётся мягкий стук, и Пидж тут же бросает убийственный взгляд на дверь, выпуская шипы.       — Проваливай!       — Кэти…       — Исчезни, Мэтт! Иначе, клянусь богом, я…       Он замолкает, но Пидж слышит, как его лоб ударяется о дверь. Мэтт делает глубокий вдох и всё же продолжает:       — Не думаю, что он в самом деле это сделал. Как считаешь? Я понимаю, что всё, что ты нашла… указывает на него… И сбивает с толку, но просто… что-то здесь не так. Мы знаем Кита. Знаем его, — Пидж ничего не говорит, и Мэтт вздыхает. — Кэти… ну же. Мне кажется, это хороший знак. Сейчас он сам для себя опасен. Отец вернёт его домой. И когда он вернётся, то всё нам объяснит.       Пидж делает глубокий вдох и судорожно выдыхает.       — Он никогда меня не простит…       — Кэти, не говори так. Вы возитесь друг с другом с самых первых дней. И я знаю, что вы любите друг друга. Подобное не сможет встать между вами.       — Ты просто не видел его лицо… И как он посмотрел на меня… Я сказала ему уходить. Убегать. Сказала Киту бежать.       — Ты была напугана… Каждый бы на твоём месте испугался…       Пидж всхлипывает, вытирая слёзы.       — Просто уйди.       — Кэти…       — Уйди! Я не хочу больше ни с кем разговаривать! Я предала его! Предала своего лучшего друга! Оставь меня в покое! — она говорит это с такой яростью, что Мэтт в самом деле уходит. Пидж слышит отдаляющиеся шаги и погружается в тишину.       Снова остаётся наедине с собой и, откинувшись на кровать, прикрывает лицо руками. Интересно, где сейчас Кит? Что сейчас чувствует? Он всегда ей доверял. А она только и делала, что подвергала сомнению каждое его слово.       И вдруг раздаётся звонок домашнего телефона.       Из коридора доносится приближающийся топот.       — Кэти! — кричит Мэтт, стуча в дверь. — Кэти, это Кит!       — Что? — Пидж смаргивает слёзы и вскакивает с кровати, подбегая к двери. Открывает её и видит, что на телефоне действительно высвечивается его имя, и отбирает его из рук Мэтта.       — Кит! Кит, мне так жаль. Где ты? — Пидж плотно прижимает телефон к уху.       Мэтт внимательно смотрит на неё.       На то, как она хмурится.       — Молчит... — бормочет она. — Одни помехи.       И Мэтт тоже хмурится.       Пидж снова подносит телефон к уху.       — Кит? Ты меня слышишь? Я ничего не слышу… Эм, можешь перезвонить?.. — не успевает она закончить разговор, как тут же звонит другой телефон.       Пидж удивлённо моргает и достаёт мобильник из кармана.       Кит.       Но на домашний телефон всё ещё поступает звонок.       — Пидж, — звучит сквозь помехи чей-то далёкий голос. — Пидж.       Всё тело замирает. Уставившись в пол, Пидж не в силах даже пошевелиться и только слышит, как человек на другом конце задыхается от боли. Переводит взгляд на Мэтта, который слышит всё то же самое.       — Помоги ему, — преодолевает расстояние голос. Трещит. — Спаси его.       — Мэтт, — шепчет Пидж. — Кто это? Вы кто?       Мэтт лишь качает головой, с трудом сглатывая, и выхватывает телефон у неё из рук.       — Эй, — давит он. — Кит? Если… если это ты, то кончай валять дурака!       Стоит Мэтту договорить, как начинает звонить его телефон.       — Мэтт, — Пидж резко поворачивается к нему. Забирает свой телефон и кричит: — Кит, это ты? Кит, если ты меня слышишь, пожалуйста, ответь мне.       Голос сильно искажается, и даже половину из того, что он говорит, не разобрать. Его едва слышно, помехи всё перекрывают.       — Эй! — кричит Мэтт в свой телефон. И замирает, услышав чужой голос на том конце. — Кит? — но чем дольше он слушает, тем бледнее становится его лицо. Мэтт замирает и, немного погодя, неуверенно спрашивает: — Широ?..       Пидж вскидывает на него взгляд.       — Что?..       — Широ?! — помехи перекрывают голос на другом конце. Треск и шипение раздаются снова и снова. Трясущимися руками Мэтт отводит телефон подальше от своего лица словно какую-то заразу. — Я… я не уверен. Но…       — Его телефон барахлил в последнее время. Помнишь? Может, это просто… просто… — Пидж пытается отыскаться хоть какое-то разумное объяснение всему происходящему, но…       Она с трудом сглатывает, смотря на телефон широко раскрытыми глазами. Голос на том конце всё не утихает, пытается прорваться сквозь помехи и треск. И это не Кит. Это не его голос.       — Широ? — кричит Мэтт, вцепившись руками в волосы. — Широ?!       И все телефоны разом взрываются. Мэтт с Пидж вскрикивают, отскакивая подальше от свалившихся на пол приборов.       Экраны гаснут, дымятся и покрываются мелкими трещинами.       — Какого чёрта?.. — прикрыв рот рукой, спрашивает Пидж. — Это что сейчас было?       Мэтт хватает её за плечи и уводит в комнату, запираясь изнутри.       Тишину нарушает только их сбившееся дыхание.       В голове Пидж словно что-то встаёт на место, но от одной только мысли становится дурно.       — Мэтт, — спрашивает она. — Чьё имя у тебя высветилось на экране? Широ?       Тот быстро качает головой, напрягаясь всем телом, и оглядывается по сторонам.       — Нет. Нет, это был номер Кита, я уверен. Но как он мог позвонить сразу на несколько телефонов? Этого просто невозможно. И… и голос. Не думаю, что это был Кит… — его трясёт; лицо теряет все краски.       — Мне тоже кажется, что это был не он, — соглашается Пидж.       — Мне… мне кажется, это был Широ… — шепчет Мэтт, противоречивые чувства переполняют его. Какое-то время они просто смотрят друг на друга.       — Господи… — вздыхает Пидж. — Что происходит? Мэтт. Кажется, у Кита неприятности, — шепчет она, поджав губы.       — Если это так…то куда он мог пойти?..       Пидж прикусывает губу.       — Я не… Не знаю. Отец пошёл искать его в лесу.       — Но он же огромный. Он мог отправиться куда угодно.       — Ну, если у тебя есть какие-либо предположения, вперёд, я их с удовольствием выслушаю! Что-то странное здесь творится!       Неожиданно свет гаснет и снова вспыхивает. С глухим треском оживает телевизор.       — Кэти? — Мэтт отшатывается в сторону, но снова обхватывает её плечи, защищая.       Пидж пытается подойти ближе, но Мэтт удерживает её на месте. Оба во все глаза смотрят на телевизор. На экране мелькают помехи, и раздражающий слух шум разрезает тишину.       Пидж шепчет, дрожа всем телом:       — Кит говорил, что Широ разговаривал с ним… Что он единственный, кто может его видеть. Что он стоит прямо перед ним, как настоящий…       — Я думал, ты говорила, что он рехнулся… — вздыхает Мэтт.       Пидж подносит руку к губам и судорожно вздыхает.       — О боже. Мэтт… Кажется… Кажется, я ошиблась…       Каналы быстро мелькают один за другим, словно кто-то пытается что-то найти, но затем так же быстро, как и включился, экран гаснет.       В комнате снова наступает тишина, и Пидж с Мэттом неотрывно смотрят друг на друга. Но тут включается компьютер.       — Врубай монитор! — командует Мэтт.       Пидж отталкивает его от себя, включает монитор и садится за стол.       — Широ? — выдыхает она. С трудом сглатывает и зажмуривается, сжимая пальцы в кулак. — Если это ты… — голос дрожит, но, прокашлявшись, Пидж звучит куда увереннее. — Если это ты… и Кит в опасности… покажи нам. Где он? Как до него добраться? Что нам делать?       Внутри всё сжимается, когда мышка начинает сама ездить по столу. Открывается браузер. Загружается карта. На экране высвечивается лес, битком набитый деревьями. Изображение двигается в разные стороны с сумасшедшей скоростью, словно кто-то действительно пытается им что-то показать. И резко замирает. Отдаляется. Приближается.       — Здесь? — спрашивает Пидж, переводя взгляд на Мэтта, всё это время сжимавшего её плечи. Лицо его кажется стало ещё бледнее. — Это в лесу. Сможешь найти?       Мэтт внимательнее изучает карту.       — Да. Да, это прямо за горами.       Всё вокруг, кажется, дребезжит от мощного всплеска энергии, приборы трещат от её мощи, и в один миг всё гаснет. Гудение затихает, и дом погружается в тишину.       Мэтт мотает головой, разглядывая убитую технику.       — Возьму ключи от машины. А ты захвати аптечку.       — Хорошо, только…       Дверцы шкафа распахиваются, и оттуда вываливается запасной телефон.       Пидж подбирает его, тупо смотря на экран какое-то время.       — Томас, — уверенно говорит она. — Я позвоню Томасу.       — Доктору? Но что если это всё просто… — вздыхает Мэтт. — Кэти, мы не знаем, что произошло на самом деле.       — Нет, знаем, — говорит она, набирая номер. — Кит говорил нам об этом всё это время, но я… — Пидж мотает головой и прикрывает глаза, сильнее сжимая телефон трясущимися пальцами. — Я никогда ему не верила.       В салоне стоит тишина. Мэтт прорывается сквозь деревья так быстро, как только может. Но ездить по лесным дорогам далеко не то же самое, что по асфальтированным, поэтому их путь занимает куда больше времени, чем может выдержать сердце Пидж.       Впившись ногтями в бёдра, она пытается успокоиться.       — Как он смог уйти так далеко? — бормочет себе под нос Мэтт. — Он же едва ходить может…       — Почему Широ не с ним? — спрашивает Пидж. — Кит говорил, что он не может отойти от него. И если у него проблемы… Ты же не думаешь… А что если это и правда Заркон? Что если всё это время Кит был прав?       Мэтт с трудом сглатывает.       — Нам ещё ничего не известно…       — И что если Широ жив? Всё это время…       — Ш-ш-ш, Кэти. Скоро мы всё узнаем.       Пидж любит факты. Но мир не всегда вертится вокруг них. Всё не так-то просто. Вот о чём говорит ей свернувшийся ком в животе.       — Должно быть где-то здесь, — говорит Мэтт. — Если карта не врёт.       Пидж выпрямляется на месте, вглядываясь между деревьев в надежде увидеть Кита, но в то же время боясь застать картину того, что здесь могло произойти.       И где-то вдалеке она замечает огромную лужу тёмной густой крови.       — Мэтт! — вскрикивает Пидж, указывая на неё пальцем.       Мэтт бьёт по тормозам, замирая.       — О боже, — выдыхает он. — Нет…       Ещё на ходу Пидж вылетает из машины и несётся по этой самой луже. Вся одежда пропитывается кровью.       — Кэти, подожди меня! Осторожнее!       — Кит! — кричит она, отчаянно смотря по сторонам, и эхо разлетается между деревьями. Но в лесу так темно и нет ничего, кроме проливного дождя, бьющего прямо в лицо, и жуткого холода, охватывающего всё тело. — Кит, где ты?!       Неподалёку стоит машина скорой помощи, вся покрытая грязью. Мигает красный свет, выхватывая всё больше деревьев из тени.       И что-то серебристое сверкает на земле. Пидж тут же поворачивает голову в сторону и падает на колени рядом с этим предметом.       — Это нож! Мэтт, это его нож!       Краем глаза она замечает спрятанный в тенях колодец. И понимает.       — Кит! — срывается Пидж, подбегая к нему. Мэтт едва успевает перехватить её, прежде чем она свалится внутрь.       — Кэти! Будь осторожнее!       Но внизу так темно. Ей совершенно ничего не видно.       Пидж рыдает, и слёзы падают на самое дно старого колодца. Наполненный болью дрожащий голос эхом отражается от влажных стен.       — Кит! Кит! Я здесь. Мы рядом. Сейчас мы тебе поможем, хорошо? Если ты там, скажи что-нибудь. Прошу. Умоляю, Кит.       Но ответом служит лишь одна тишина. И звук её собственного сбившегося дыхания.       Кто-то забирает Пидж из рук Мэтта и отставляет в сторону.       — Пропусти меня, Кэти, — говорит её отец. В руках у него горит мощный фонарик, освещающий колодец.       — Кит! — кричит она, стоит только заметить его чёрные, словно воронье крыло, волосы. Он не шевелится, лежит неподвижно, такой бледный на фоне пролитой крови. Но там ещё кто-то есть. В его руках. И Пидж уже знает, кто. Просто знает.       Наплевав на доказательства. Забив на факты. Она просто знает. Чувствует сердцем.       — О боже, Мэтт, — плачет Пидж, оседая на землю, и зарывается лицом в его куртку. Мэтт крепко прижимает её к себе, поглаживая по спине. — Они там. Оба.       Мэтт осторожно поглаживает её по голове.       — Всё будет хорошо, Кэти, — шепчет он. — Мы нашли их. Считай уже полдела сделано.       — Они не двигаются. Никто из них не шевелится. Они просто сидят в луже крови. Всё красное. Там один только красный… Мэтт. О боже.       Он не перестаёт прочёсывать её волосы пальцами. Но не повторяет, что всё будет хорошо. Его самого уже трясёт.       — Я тут подумала, — говорит Пидж, бросая взгляд на Кита, сидящего на другой стороне кровати в своей комнате. Изначально они собирались сходить в парк после школы и порисовать, но такой дождь разошёлся, что им пришлось остаться дома. И ей так скучно. А Киту требуется целых две секунды, чтобы, наконец, оторвать взгляд от скетчбука, и Пидж пинает его. — Я тут подумала. Какие люди тебе нравятся?       — Мне?       — Ах, нет, погоди. Тут же ещё кто-то есть, — говорит она, указывая на пустую комнату. — Да, тебе. Кто тебе нравится? Просто мне три урока подряд пришлось выслушивать, как парни обмусоливали каждый движущийся объект.       — Чэд, да? Он такой стрёмный.       — Да, и он тоже, но просто… они все такие. Слышала, как Эндрю выебал дыру в стене. Дыру. В стене. Как бы я не сильно удивлена. Но ты такой… не знаю. Спокойный.       — Не думаю, что твои невинные ушки способны такое вынести.       — Да, точно, — смеётся Пидж, снова тыча в Кита пальцами. — Я куда хуже тебя, и вообще вся эта хрень меня не интересует. Просто скажи мне. Я же никому об этом не расскажу, ведь мне и так всё о тебе известно, — Кит снова её игнорирует, полностью погрузившись в рисование, и Пидж тяжело вздыхает. — А я скажу, кто нравится мне-е-е, — заманивает она.       Кит фыркает, откладывая карандаш в сторону, и водит ластиком по бумаге.       — Я уже знаю, кто… компьютеры.       — Чёрт. Ты меня раскусил.       — Мне никто не нравится, Пидж.       — Да ладно. Ты же парень. Должен же быть хоть кто-то.       — Ты мне нравишься, — хмыкает он, всё также не отрывая взгляд от скетчбука.       — Нет, не нравлюсь.       — Нет, нравишься.       — Ладно, но не так. Хватит прикидываться дурачком. Мы же даже мылись вместе; и у меня тело восьмилетнего мальчишки.       Кит изумлённо поджимает губы, пытаясь не рассмеяться.       Пидж перекатывается на спину, вытягивая ноги, чтобы пнуть его в лицо, и стонет:       — Посмотри на меня.       — Я смотрю. Просто не о чем тут больше говорить, — Кит бросает на неё взгляд и, заметив, как тут же мрачнеет её лицо, откладывает скетчбук в сторону. — Я же сказал… Никто мне не нравится.       — Никогда? Ни разу? Никто не привлёк твоё внимание?       — Перестань, Пидж, ты же меня знаешь. Одна мысль о том, чтобы сблизиться с кем-то… — Кит фыркает в отвращении. — Пугает. Сближаться с людьми. Делиться секретами. Подпустишь к себе кого-то, и тут же станешь уязвимым… Вы можете подходить друг другу так, как только захотите, но сделать этот скачок до полного доверия, чтобы вместе двигаться дальше, а затем слиться воедино… Я бы так не смог. Это не моё.       — Ты доверяешь мне.       — Да, ну, ты же Пидж.       — А, может, ты расцветёшь? — предполагает она. — Кто знает. Может, станешь неженкой, глазки заблестят, и ты зашепчешь: «Свет моей жизни, звезда моих снов, прошу, давай сбежим вместе, выходи за меня, поцелуй меня, поцелуй меня!»       — Ни за что. Да и заткнись ты уже! А то ещё мама услышит и прифигеет от тебя.       Пидж смеётся.       — Говорю тебе, ты будешь сентиментальным парнем. Не думаю, что у тебя даже найдётся время для меня.       Кит качает головой, откидывается назад, подбирая испорченный рисунок, и бросает его в Пидж. Ей прилетает прямо по лбу, и она возмущённо кричит от подобного предательства.       — Пидж, мне никто не нужен, — тепло улыбается он ей. — И если весь остаток своих дней я проведу с тобой за рисованием, я буду более чем счастлив.       — Ага-а-а, ты так говоришь, потому что ещё не встретил того самого человека.       — Пф-ф. Ага, ты права. Но даже если это случится каким-то чудом, я всё равно хочу, чтобы ты была рядом и сидела вместе с нами. Или тебе такого не вынести?       — Думаю, я смогу делить тебя с кем-нибудь… Если ты мне позволишь.       — Если ты всё ещё будешь рядом, я всеми руками буду готов принять тебя. Обещаю.       — Конечно, буду. Даже не сомневайся.       Кит лишь удовлетворённо улыбается и возвращает на колени скетчбук.       Тогда всё казалось таким простым и решаемым.       — Это тот самый суперсекретный скетчбук? Нарисуй меня, — просит Пидж, переворачиваясь на живот, и подставляет лицо ему прямо под руки, ярко улыбаясь и очаровательно моргая.       Кит подавляет улыбку.       — Ты же знаешь, я не рисую людей.       Пидж закатывает глаза и переворачивается обратно на спину.       — Точно, я совсем забыла, что ты там одно только порно рисуешь.       Кит фыркает.       — Я же сказала, что всё о тебе знаю. И это единственная вещь, которую ты мне не показываешь. Очень подозрительно.       Кит хмыкает и тихо смеётся, с громким хлопком опуская карандаш и ластик. Развернув из всего этого целое представления, Кит демонстративно поворачивает к ней рисунок.       Пидж удивлённо вскидывает брови, уже приготовив саркастичный комментарий в его сторону, но замирает.       Это она. Её портрет: изогнутые брови, сжатые в саркастичной усмешке губы. Идеальное воплощение прямо на бумаге.       И она-то думала, что Кит не рисует людей.       — Это я? — вздыхает Пидж. — Кит… это… это невероятно.       — Правда? Тебе нравится? — спрашивает он, досконально разглядывая рисунок.       — Это великолепно. Честное слово, — но Пидж вдруг замирает. — Но… погоди… Ты же не нарисовал только что моё милое невинное личико среди своего порно? Нарисовал же?..       Кит смеётся, и широкая улыбка растягивается на его лице. Выпрямившись, он ничего ей не говорит.       — Кит! Нет! Я не смогу теперь с этим жить!       — Сколько раз я тебе уже говорил, он не для порно.       — Ты врёшь! — перекатываясь на спину, смеётся Пидж. — Я знаю!       Смотря на её лицо, Кит не может перестать смеяться. И взгляд его смягчается.       — Я люблю тебя, Пидж…       Пидж неприлично громко вздыхает, удивлённо смотря на него уже второй раз за день.       — Ты только что…       Будто бы ничего такого не произошло, Кит снова кладёт скетчбук на колени и берёт с тумбочки цветной карандаш.       — Я только что, что?       — Ты только что… О боже. Я должна это записать, иначе не смогу поверить. Не верю. Это лучший день в моей жизни. Я никогда его не забуду.       Кит безудержно смеётся. Такой приятный звук. Прерывистый, тёплый и мягкий, и идёт от самого сердца, нежно прячась за его рукавом прежде, чем Кит приходит в себя. Пидж, улыбаясь, смотрит на него.       — Больше ты такого не услышишь, — говорит он ей, посмеиваясь.       Пидж обхватывает руками его талию и счастливо хмыкает, пригреваясь у него под боком. Кит не сопротивляется и прижимается ближе. Пидж никогда его не подведёт. Скорее подставит себя, чем предаст его. Именно так она думала перед тем, как всё пошло по наклонной.       Она всегда будет его любить, чтобы не случилось. Где бы он не оказался. Что бы не натворил. Кит её семья. И Пидж хочет, чтобы он всегда был спокоен.       Кит кричит. Голос разрывается на мелкие кусочки, режет горло. Наверное, его слышит даже мама, сидящая в доме в нескольких милях отсюда. Мэтт продолжает обнимать Пидж, сидя на земле; она сама вот-вот отключится. И ведь его ещё даже не видно.       Человек не может так кричать, пронизывая ночное небо, отчего мурашки бегут по всему телу. Волосы дыбом встают. Вниз по верёвке за ним отправился их отец со спасательной корзиной на спине, и это хорошо, не перестаёт напоминать ей Мэтт. Хорошо, что он кричит, значит он всё ещё жив. Значит, он всё ещё борется.       Но его крик полон невыносимой агонии. Рыданий и пронзительного животного рёва. И от этой смеси Пидж самой хочется заорать, чтобы всё это поскорее закончилось. Она готова сделать всё, что угодно, лишь бы прекратить его страдания. Он уже достаточно натерпелся.       Но между завываниями и сотрясающими воздух хрипами, Пидж слышит, как он борется с её отцом и кричит:       — Нет! Широ! Я не могу оставить его! — рыдает он. — Прошу. Я должен быть с ним… Умоляю… Широ. Широ.       Когда они выбираются из колодца, Кит уже находится в полубессознательном состоянии. Врачи тут же подрываются к нему, забирая его из рук её отца. Безвольное тело укладывают на носилки.       Пидж никогда не видела кого-то настолько бледным. Из него словно все соки выжали. Но даже несмотря на мешанину из крови и грязи на его лице, она видит, в каком он состоянии… и не в силах даже вздохнуть.       Пидж любит факты. Любит доказательства. И вот одно сейчас лежит прямо перед ней: с бледным, как снег, лицом, со струящейся из ноги кровью, несмотря на попытку остановить её поток. Жгут наложен грубо и так сильно скручен, словно им пытались ногу оторвать, а не остановить кровотечение.       Кит ещё ёрзает, словно слизняк, который не в силах дотянуться до цветка из-за своей слепоты. Он сам на себя не похож. Его движения пугают и настораживают, больше похожие на рефлексы после смерти, а не на то, что он в силах контролировать сам. Пидж вдруг задаётся вопросом, а не умер ли он?       И Мэтт тоже всё это видит.       — Всё будет хорошо, Кэти, — шепчет он таким голосом, который совершенно не вяжется со сложившейся ситуацией. Несмотря ни на что, говорит он. Игнорируя все факты.       Пидж уже ошибалась. И вместо того, чтобы довериться логике и своим глазам, она верит своему сердцу. Верит в Кита.       — Не сдавайся, Кит, — кричит она ему в надежде, что каким-то образом, он всё ещё может её слышать. — Я всё ещё должна извиниться перед тобой, так что держись там, пока я этого не сделаю, ты понял меня? Все мы ждём тебя. Будь таким же сильным, каким и был всё это время… Я люблю тебя, Кит. Я люблю тебя.       Он больше не шевелится. Лежит неподвижно словно стеклянная кукла.       Отец подходит к ним, сжимая руку Мэтта, которая уже обнимает плечи Пидж. Он всегда был таким сильным, стойким и спокойным, потому что того требовала работа, но здесь и сейчас, ему так же плохо, как и всем остальным.       — Где Широ? — спрашивает Мэтт.       — Кто-то другой полезет за ним. Боюсь, мне уже не хватит сил вытащить его оттуда. Кит очень сильно сопротивлялся… В его-то состоянии суметь сохранить такой запал…       Он весь в крови. В крови Кита. Пугающее зрелище. Пидж прикрывает лицо рукой и тихо всхлипывает.       — Не смотри, Кэти, — шепчет ей отец. — Не смотри.       — С ним всё будет хорошо? — спрашивает она тихим голосом.       Отец молчит какое-то время.       — Я… Я не… Только если чудо случится.       — Всё это время он говорил правду, — всхлипывает Пидж.       Он делает глубокий вдох и заключает их обоих в нежные объятия.       — Ты не могла этого знать… Все мы думали одинаково. Это не твоя вина.       И переводит взгляд на колодец.       — Там ещё тело Заркона… Множество ножевых ранений. Он мёртв.       Пидж поднимает взгляд на отца, и тон его мрачнеет.       — Лотор всё подтвердил…       Её глаза распахиваются в изумлении:       — Что?       — Я получил звонок, когда Мэтт только привёз тебя домой. Лотор отправился на станцию и отчаянно пытался дозвониться до Кита. С самого начала за всем этим стоял Заркон и пытался свалить всю вину на него. Они прятали тело Широ в сарае, в сумке, как Кит и говорил. Лотор также пострадал…       — О боже, — шепчет Пидж, в ужасе поднося руку к губам.       — Кэти… Мэтт… Это всё моя вина. Мне так жаль. Я обыскал всё, что мог, но он всё равно ускользнул от меня.       Они крепко обнимают его, держа за руку. И какое-то время просто молчат.       Верёвки натягиваются. Мэтт напрягается, подходя ближе, чтобы разглядеть получше.       Это Широ. Их Широ. Они думали, что попрощались с ним в тот дождливый день на похоронах, когда опускали в могилу, как тогда казалось, его тело, чтобы больше никогда с ним не встретиться. Но теперь он снова здесь. Вытащенный из колодца. Бледное лицо контрастирует с темнотой вокруг.       Он не приходит в себя, не кричит, не сопротивляется, как Кит. Полностью спокоен. Неподвижен. Словно ангел, упавший с небес и лишившийся своих крыльев.       — Он всё ещё жив, — говорит Сэм. — Пульс очень слабый, но прощупывается. Лотор сказал, что пытался заботиться о нём. Каким-то чудом его сердце всё ещё бьётся.       Мэтт шепчет:       — Широ…       Врачи также уносят его, колёса скорой помощи скрипят по влажной земле.       Сэм говорит им:       — Я отвезу вас в больницу. Не хочу, чтобы ты вёл машину в таком состоянии, Мэтт. Попрошу кого-нибудь другого сесть за руль.       Они словно отрезаны от всего мира. Не отрываясь друг от друга, Пидж с Мэттом садятся на заднее сидение папиной машины. Ждут его какое-то время в полной тишине. Отец занят раздачей указаний. Приказов. Свет продолжает мелькать между деревьев. Пидж откидывает голову на сидение и тупо смотрит в потолок, слишком ошеломлена, чтобы думать о чём-либо, выжата, чтобы плакать.       — Они ужасно выглядят, — говорит Мэтт.       — Они выглядят мёртвыми, — шепчет Пидж.       Мэтт делает глубокий вдох.       — Они в нужных руках. Наконец, спустя столько времени, они в нужных руках.       — Я не поверила ему, — говорит Пидж. — Если бы я только поверила… Я столько раз ошибалась…       — Кэти. Не вини себя. Каждый из нас мог сделать что угодно, чтобы всё изменить. Просто вот так вот всё закончилось. Но мы знаем наверняка, что если бы Кит не сбежал, то так бы и не нашёл Широ. А это всё, чего он хотел…       — Да, — мягко отвечает Пидж.       Отец открывает дверь и забирается внутрь, включая сирену.       — Вы там в порядке? — спрашивает он низким голосом.       Нет. Они не в порядке. Их лучшие друзья лежат в карете скорой помощи рядом друг с другом еле живые. Кто знает, что может произойти… Можно ли им вообще помочь…       Чудом, как сказал отец Пидж. Прикрыв глаза, она начинает молиться, что совсем на неё не похоже. Молиться за Кита. За Широ.       Доказательства… К чёрту доказательства.       В этот раз она поступит иначе.       Пускай Кит и в ужасном состоянии… в этом нет сомнений. Пускай он порой невозможен, тяжело идёт на контакт, и с ним часто происходят странные вещи…       Пидж поверит ему. Он выкарабкается. Не спроста же он бился за Широ с таким рвением. И, возможно, только возможно, всё это не было сделано напрасно.       Пидж никогда по-настоящему не верила, что они найдут Широ. Не спустя столько времени. И только гляньте. Несмотря на вероятность, улики и её наилучшие предположения… Широ здесь. Они вместе. Каким-то образом.       Наконец-то. Наконец-то…       Она верит ему.