Туманный предел (По ту сторону Тьмы - 3)

      — Алиас? Ты кого-то встречаешь?       Драккони удивлённо поднял бровь. Прославленный профессор Герберт фон Кролок соизволил первым к нему обратиться. Не иначе, где-то в Лесном краю стая вервольфов околела.       — Ринальдо возвращается от матери. А ты ждёшь Корвина?       — А что, он собирался сегодня прибыть?       Алиас насторожился. Этот делано-небрежный тон он слишком хорошо знал.       — Просто предположил. Он давно не появлялся. Вы что, поссорились?       Герберт с досадой дёрнул плечом.       — Наши отношения тебя не касаются.       Алиас благоразумно промолчал — он помнил свое обещание Джарету. Другое дело, что двадцать лет назад никто и помыслить не мог, до чего додумается Корвин. Привязывающая клятва — обоюдоострое оружие. Если Герберт пожелает освободиться, Кори окажется в серьёзной опасности.       Драккони пригляделся к вампиру повнимательнее. Волосы аккуратно стянуты на затылке и подобраны с боков заколками, под застёгнутым по случаю плохой погоды плащом виднеется рабочий костюм. И пахнет от него чем-то резко-алхимическим. Должно быть, выскочил из лаборатории встретить курьера. Но почему он так нервничает?       Сверху упала капля, потом вторая... Алиас накинул капюшон и тоскливо посмотрел на затянутое облаками небо. Дождь в этих краях — явление редкое. И надо же, чтобы он вознамерился зарядить на всю ночь именно сегодня.       — Джарет мог бы пристроить к башне крытую галерею, — проворчал он. — При его-то расценках за проход.       — Ради кого? Ты видишь здесь толпу народа? В Эринию последние пять лет никто особо не рвётся, разве что по праздникам.       У башни они мокли в одиночестве, не считая троллей-охранников, с довольным видом подставляющих дождю заросшие лишайником и мхом спины.       — А зачем ты встречаешь Ринальдо? До твоего дома рукой подать. Он уже большой мальчик, чтобы темноты бояться. Или у него багаж большой?       — Туда он отправился с одним саквояжем, но возвращается обычно весь обвешанный сумками. — Алиас покосился на башенные часы. Осталось две минуты.       Герберт начал притопывать ногой. И тут Алиаса осенило. Уж не с контрабандой ли связался уважаемый профессор алхимии? В Эринии сейчас лето, самое время для сбора ядовитых и галлюциногенных растений, запрещённых ко ввозу в Подземелье. Не из-за высокоморальных соображений, естественно, а из-за нежелания Селара упускать прибыль от продажи эликсиров. Какой договор он заключил с королём гоблинов, никто не знал, но Джарет за контрабанду карал немилосердно. Драккони озабочено нахмурился. Если Герберт втянул в свои махинации Корвина, это может плохо кончиться для них обоих.       Минутная стрелка на часах наконец-то соединилась с часовой на цифре тринадцать. Тролли приосанились и отворили кованые ворота башни, однако оттуда никто не появился. Алиас забеспокоился всерьёз. Отбывающих из Эринии с особой дотошностью проверяли на таможне. Повторному досмотру внутри башни подвергались только наиболее подозрительные личности. Ринальдо, как сына некроманта, должны были пропустить без досмотра.       — Герберт, — прошипел Алиас, — ты ведь не впутал в свои дела Ринальдо?       — Разумеется, нет, — огрызнулся Герберт и, спохватившись, добавил: — И что это за намеки, господин Драккони? Я оскорблён до глубины души.       Алиас хотел сказать, что он думает о вампире и его душе, но тут из башни вывалился разодетый в зеленый шёлк и бархат Ринальдо, чудом удерживающий три саквояжа в правой руке, два в левой и один — в зубах. За ним вышел незнакомый Алиасу симпатичный юноша в поношенном дорожном костюме, несущий в охапке три туго набитых сумки с оторванными ручками. Драккони облегчённо вздохнул.       — Ринальдино, только не говори, что всё это — твоё!       Сын отрицательно замычал, Алиас засмеялся и забрал у него три саквояжа.       — Прошу прощения, господин, но этот — мой. — Темноволосый юноша робко указал подбородком на самый потрёпанный сак. — А вот это — ваше. — Он сгрузил к ногам Драккони сумки.       — О боги... — Алиас закатил глаза. — Ринальдо, что ты опять натворил? Прошу прощения за моего сына, сэр.       — Ну что вы, право, не за что извиняться. Рад был помочь. — Юноша вежливо склонил голову, забрал свой багаж и направился к Герберту.       Алиас покосился ему вслед. А может, дело не в контрабанде? Сердце тревожно ёкнуло.       — Ой, Герберт! — Ринальдо заметил вампира, бросил саквояжи и кинулся к нему, обогнав своего попутчика. — Я тебе письмо привёз!       Алиас прищурился, пристально наблюдая за ними, но Ринальдо не передал никаких подозрительных свертков, а только сложенный вчетверо лист бумаги. Должно быть, от Корвина.       Герберт улыбнулся и спрятал послание во внутренний карман плаща.       — Спасибо, Риндо.       Драккони поморщился. Сокращенное имя сына, придуманное гоблинами, ему не нравилось. Он вздохнул и склонился над сумками, прикидывая, как лучше связать оборванные ручки. И потому не заметил, как Ринальдо что-то быстро шепнул Герберту, а тот кивнул. Когда Алиас поднял голову, сын уже стоял рядом.       — Что ты в них нагрузил, камни? И надень плащ, а то испортится вся красота.       Ринальдо беспечно махнул рукой. К собственной внешности он относился с полным пренебрежением. Пепельные локоны, заботливо уложенные матерью, обвисли под дождём, но мальчика это не волновало.       — Давай я понесу. — Ринальдо сгрёб в охапку сумки.       Герберт и его скромный спутник уже исчезли. Алиас тряхнул головой, но нехорошее предчувствие не желало рассеиваться. Контрабанда, разумеется, не его забота. А вот личная жизнь приёмного сына — дело другое.       — Ринальдино, ты Кори видел?       — Ага, он в порядке.       Ответ скороговоркой не успокоил Алиаса.       — Рассказывай.       — Прямо сейчас? — заныл Ринальдо. — Давай хоть до дома дойдём.       — Всё так плохо?       — Ну-у... Не знаю. — Ринальдо лукаво глянул на отца. — Ты только не волнуйся, ладно? В общем, ты скоро будешь дедушкой.       Алиас уронил все три саквояжа.       — Ух ты! — Ринальдо восхищенно присвистнул. — А я и не знал, что ты умеешь так здорово ругаться по-гоблински!       ***       Саактур неотрывно смотрел на Лабиринт. Вот он, древний враг. Кажется, протяни руку, сожми когти... Но когтей не было. Он нервно сжал слабые человеческие пальцы.       — А вот это я не заказывал.       Саактур обернулся от окна. Герберт фон Кролок разложил на столе содержимое саквояжа и с недоумением перебирал пучки незнакомых растений.       — Я взял на себя смелость кое-что добавить..., — Саактур запнулся, сообразив, что наедине с любовником нужно строить фразы проще. — И я... мог бы помочь, если хочешь, конечно.       — Ты понял, что я задумал?       — Синтез живой воды, верно? — Саактур восхищённо округлил глаза. — Это будет великое свершение!       — И удар по экономике троллей. Так что никому не говори, понял? Впрочем, я всё равно не смогу повторить в точности воду из источника Ториуса.       — И не надо, главное, чтобы результат воздействия был такой же. — Саактур передвинул по столу собранные образцы. — Вытяжка из этих трав может дать интересный эффект. По крайней мере, мне так кажется.       Герберт принюхался и неохотно кивнул.       — Не исключено. Пожалуй, ты действительно можешь помочь. Нужно чтобы кто-то проверил мои результаты — независимо и в другой лаборатории. Сделаешь?       — Разумеется, но мне потребуется образец живой воды из источника. Для сравнения.       Это была вдохновенная импровизация. Изначально Саактур планировал использовать для обряда светящийся кристалл из пещер троллей. Но вода из тамошнего источника подойдет не хуже.       — У меня есть немного. — Герберт достал из шкафчика хрустальный флакон. — Страшно подумать, сколько я за него отдал! Ториус продаёт воду только целителям, а они сразу делают из неё свой эликсир. Но мне кажется, что живую воду можно использовать не только для лечения. У неё должен быть более широкий спектр действия.       — Верно, я видел...— Саактур вовремя прикусил язык. — То есть, я читал, что с помощью живой воды оживляли умерших и отращивали новые руки и ноги. И даже обращали вспять окаменение.       — Правда? — заинтересовался Герберт. — А кто так делал, не помнишь?       — Миах, сын Диана Кехта, — коротко ответил Саактур и сжал губы. Любое напоминание о Туата Де Дананн вызывало у него рефлекторный оскал.       — А рецепт сохранился?       — Нет, конечно, ведь Диан убил сына.       — Ах да, — Герберт глубокомысленно кивнул. Историю тех древних времен, когда эльфы именовали себя Туатта Де Даннан, в университете преподавали факультативно. А Герберт отдавал предпочтение более практическим занятиям. Надо спросить у Игрейны, она наверняка знает эту легенду.       — Воды осталось немного, но для анализа хватит. Всё, что нужно, я тебе сложу в саквояж. Да, кстати, что случилось на таможне? У Ринальдо Драккони весьма удачно рассыпался багаж?       - Именно так.       О да, весьма удачно. Саактур даже без подмигивания Ринальдо догадался, что мальчишка в сговоре с Гербертом. Но какая ирония судьбы — сын великого некроманта, оказывается, полностью лишён дара. Интересно, знает ли Алиас, что его наследнику никогда не стать магом?       — Ты молодец. — Герберт одобрительно похлопал его по плечу. — С блеском выполнил мое поручение и заслужил награду. — Он быстро глянул за окно. — Тебе нравится Лабиринт? Хочешь, устрою тебе утром экскурсию?       — Нет! — Саактур замотал головой с непритворным ужасом. Соваться внутрь Лабиринта было бы непростительным риском.       Герберт весело рассмеялся.       — Не бойся, я знаю безопасную дорогу.       — Нет, благодарю, может быть, потом... — Саактур искусно изобразил замешательство. — Но я хотел бы... если можно...       — Ну-ну, — подбодрил его Герберт.       — Камешек... на память.       — Из Лабиринта? Да пожалуйста! — Герберт поднял со стола гладкий чёрный камень, который использовал как пресс-папье.       Саактрур жадно сглотнул. Вот так просто, за один раз получить два из трёх необходимых артефактов! Либо он не замечает какого-то подвоха, либо удача и вправду на его стороне.       — Спасибо! — Он уложил камень на дно саквояжа, а флакон бережно спрятал во внутренний карман куртки.       Герберт протянул ему папку.       — Здесь все расчёты. Разберёшься?       Саактур мельком просмотрел бумаги. Хм, а Герберт действительно близок к успеху.       — Разберусь. Ну что ж, не буду мешать, я вижу, тебе не терпится заняться делом. — Он вздохнул с тщательно отмеренной долей сожаления. Герберт приятно удивился понятливости Эдварда, от которого не надеялся избавиться до утра.       — Я вызову тебя дракона. И давай договоримся о следующей встрече. Примерно через месяц. Успеешь?       — О да, — на этот раз Саактур улыбнулся совершенно искренне, — я успею.       ***       Учреждённая Арденом специально для Йоргена должность Хранителя Архивов не была обременительной, но предполагала ежедневное присутствие во дворце. Фон Кролок не появлялся уже шестой день, и ситуация начала попахивать скандалом. Около полудня Киат принял решение. Ждать дальше означало провоцировать взрыв, король и так начал проявлять признаки раздражения.       Киат связался с фон Кролоком по зеркалу и попросил срочно прилететь и найти торговый договор с гномами времён Исхода.       — И кому же потребовалась такая древность? — иронично осведомился вампир.       Киат уклончиво улыбнулся.       — О, для гномов тысяча лет — не древность.       Фон Кролок понимающе кивнул. Говоря по совести, он и сам соскучился по архивному запаху. Его всегда завораживали древние книги и свитки, к тому же работа в архиве открывала неограниченный доступ к знаниям, многие из которых получить иным способом не представлялось возможным. Эльфы живут долго, и при желании о каждом из них можно найти немало интересных сведений. Пары прозрачных намёков и двусмысленных улыбок с лихвой хватило, чтобы должность Хранителя Архивов стала пользоваться при дворе большим уважением.       Документы времен Исхода хранились в сундуках без всякой системы. Фон Кролок потратил три часа на их разбор, пока нашел нужный договор. Киат, отчаянно чихая от пыли, рассыпался в благодарностях, пообещал вызвать дракона и поскорее убежал.       Йорген отряхнул кафтан и отправился в дворцовый сад. Полюбовался, как лучи закатного солнца преломляются в хрустальных куполах беседок, свернул к посадочной площадке, но обещанного дракона не обнаружил.       — О, Йорген, ты всё же соизволил вспомнить о своих обязанностях.       Вампир молча поклонился появившемуся из-за поворота дорожки королю. Арден махнул рукой. Его свита понятливо исчезла среди деревьев.       — Обязанностях? - холодно переспросил фон Кролок.       Арден улыбнулся.       — Надеюсь, нет. Пойдём. — Он подхватил вампира под руку и потянул в непроходимые на вид кусты.       Ветви раздвинулись, пропуская их к незаметной беседке, и сомкнулись за спиной. Йорген оглянулся. Дворец остался далеко позади.       — Почему тебя так долго не было? — Арден небрежно отвёл в сторону плети колючего вьюнка. — Ой!       На пальце у него выступила капля крови.       — Разве несколько дней — это долго? — Йорген жадно вдохнул пьянящий запах.       Проклятье... Год за годом он борется с этим безумием. Неужели ему суждено проиграть?       Не сводя с него глаз, Арден слизнул с пальца кровь.       — Помнишь свое обещание, милый? Каждую ночь.       — Если бы я буквально следовал нашему договору, ты бы уже умер. За двадцать лет истощится даже эльфийская выносливость.       — Проверим? — промурлыкал Арден, отступая глубже в зеленоватый полумрак беседки. — Начнем новый отсчёт, мой демон? С этого момента.       Слово, которое вырвалось у Йоргена, король не понял, но смысл угадывался по интонации. Он довольно улыбнулся. Эта смертельно увлекательная игра не наскучит ни через двадцать, ни через двести лет. Смотреть, как разгорается багровое пламя в тёмных глазах, как дёргаются губы, открывая оскал. Слышать, как в этом пламени сгорают безупречный вкус, изящные манеры, честолюбие... И остаётся только голод. Вечный танец с хищником. Разве может такое надоесть?       ***       Крошечные фарфоровые лилии в венке русалки были выполнены столь искусно, что казались живыми. На миловидном личике застыла мечтательность, в распущенных зеленоватых волосах мельчайшими брызгами блестели бриллианты.       Рэйчел со вздохом поставила статуэтку на место. Кажется, впервые со дня свадьбы фрейлины оставили её в одиночестве — и сразу стало пусто и тоскливо. Где же Арден, почему он не появляется?       Рейчел перевела взгляд на своё отражение в зеркале, машинально поправила выбившуюся прядку. И почему никто здесь не отвечает на вопросы? Она устала слышать отговорки: «Его величество занят...» «Король решает государственные дела, его нельзя беспокоить...» «Не стоит волноваться, миледи, пойдёмте лучше разучивать новый танец...» Целыми днями вокруг неё звучат эти успокаивающие, вкрадчивые голоса! Нет, разумеется, ей нравится в Волшебной стране — и танцы, и наряды, и длинные запутанные истории, которые рассказывают фрейлины перед сном. Но ведь она пришла сюда совсем не за этим! Куда пропал король, почему он не хочет её видеть?       Рэйчел почувствовала, как наворачиваются слезы, и торопливо вытерла глаза. Не хватало ещё, чтобы слуги увидели её заплаканной. Из открытого окна доносился аромат цветов, заходящее солнце золотило дорожки дворцового парка, превращая их в причудливый лабиринт из теней и света. Тишину нарушал только негромкий щебет птиц. Хорошо, как в лесу. Погулять бы перед ужином, но свита наверняка увяжется следом, и о тишине можно будет забыть.       Рэйчел неуверенно оглянулась на дверь, за которой фрейлины готовили какое-то новое развлечение, подобрала платье и осторожно перелезла через подоконник. Её сразу окутало душистое благоухание и безмятежный покой. Рэйчел медленно пошла по выложенной мрамором дорожке мимо клумб и причудливо подстриженных кустов, всё дальше от дворца. Среди зелени попадались статуи, их позы заставляли Рэйчел краснеть и отводить глаза. Она дошла до фонтана, опустилась на резную скамью, бездумно глядя как рождаются и исчезают среди струй маленькие радуги. Ей снова нестерпимо, до боли захотелось увидеть Ардена.       Внезапно воздух перед ней дзынькнул и возникла хрустальная сфера. Та самая, которую подарил король гоблинов. Рэйчел успела только моргнуть, как радужный шар начал стремительно увеличиваться. Ещё один взмах ресницами — и она оказалась внутри. Сфера закружилась, возникло неприятное ощущение полета, но не успела Рэйчел толком испугаться, как всё закончилось. Шар с тихим звоном лопнул, оставив её на полянке перед увитой плющом беседкой. Рэйчел с недоумением огляделась и вдруг услышала стон, от которого захолонуло сердце. Она осторожно протянула руку, отвела в сторону живую завесу и застыла, парализованная открывшимся зрелищем.       Её муж, прекрасный король эльфов, стоял, прижавшись спиной к столбу беседки и бессильно запрокинув голову. Золотистые волосы рассыпались, по обнажённому плечу стекала тонкая струйка крови. А над ним склонился высокий черноволосый мужчина, кривящий в усмешке тонкие губы. Наслаждаясь беспомощностью своей жертвы, он склонил голову, медленно слизывая текущую кровь. Блеснули длинные клыки. С тихим всхлипом Арден открыл глаза.       Ни разу в жизни Рэйчел не видела такого взгляда. Она бы отдала за него душу, но Арден смотрел не на неё. Руки короля обвились вокруг шеи чудовища.       — Йорген… как же я скучал по тебе! Ты ревновал меня, признайся?       Глаза вампира полыхнули багровым светом, когти судорожно сжались. Арден рассмеялся и тут же снова застонал, прижимаясь к нему всем телом. Рэйчел задохнулась, на подгибающихся ногах сделала шаг назад. Под каблуком тихо скрипнул камешек. Вампир резко развернулся в её сторону, угольные провалы глаз уставились прямо в лицо.       С внезапной, холодной отчетливостью Рэйчел поняла, что сейчас умрёт. Она отшатнулась и кинулась бежать — наобум, спотыкаясь, не разбирая дороги, лишь бы оказаться подальше от этих глаз, обещавших ей все муки Ада. Длинный подол платья путался в ногах, она несколько раз упала, зацепившись за корни деревьев. Где-то впереди звенели тревожные голоса фрейлин. Куда бежать?! Рэйчел с разбегу влетела в ивовые кусты, за которыми почудился просвет, но ветки пружинили, отталкивая её назад, словно живые.       — Не стоит утруждаться, миледи, — услышала она спокойный голос.       Рэйчел в панике обернулась. Из сумрачного переплетения ветвей возник высокий светловолосый эльф — тот самый, который сопровождал её на свадебном балу. Рэйчел встретилась с ним взглядом, и почувствовала себя бабочкой, безжалостно пришпиленной булавкой.       — Дворец в другой стороне, миледи, позвольте вас проводить.       Она слабо трепыхнулась, но Кайден легко выдернул её из кустов и подхватил на руки.       — Прошу прощения, миледи, но в одной туфле вы далеко не уйдёте.       — Я… там… — голос не слушался, по лицу непрерывно текли слезы, которые она уже не пыталась остановить.       — Полагаю, что прогулки в одиночестве не идут вам на пользу, миледи. Виновных в этом неприятном происшествии, разумеется, накажут.       Из-за поворота живой изгороди выскочили три встревоженные фрейлины. Увидели Кайдена с беглянкой на руках и побледнели.       — Господин начальник стражи, не стоит беспокоить владыку, мы решим эту проблему своими силами! — нервно защебетала одна из них. — Клянусь, подобное больше не повторится!       Кайден насмешливо покривил губы.       — Прибереги свои извинения для Йоргена. Но я подозреваю, что ты не искупишь сегодняшнего промаха, даже отдав ему всю кровь.       Смысл этих слов не сразу дошел до оглушённого сознания Рэйчел. Они знали! Они всё знали с самого начала! Она рванулась из рук Кайдена, но он даже не замедлил шага. — Не стоит волноваться, миледи. Для вас уже приготовлен прекрасный замок, там вы будете жить долго и счастливо.       Рэйчел застыла. Вот и всё, её сказка закончилась. Ей суждено прожить долгие годы в Волшебной стране, но своего короля она больше не увидит. Перед глазами поплыло, мир тошнотворно закружился, и измученный разум наконец соскользнул в благословенную темноту беспамятства.