***
— Ты чего такая кислая? — надув губки, заботливо поинтересовалась Ева. На обратном пути она предложила Лизе заехать в школу, нужно было занести какие-то документы, которые просили передать родители. — Фотосессия напомнила мне о том, что я больше не актриса, — грустно отмахнулась Лиза. — Что?! — Ну, в общем, я не говорила об этом во время работы над постановкой, но наш кружок актерского мастерства закрыли из-за недостатка финансирования, — вздохнула девушка. — Мне пришлось перестать ходить на уроки вокала и гитары, потому что моя учительница заболела и лежит в больнице с большими проблемами. Не думаю, что в ближайшем будущем я вернусь хоть куда-то. — Так вот, почему ты так быстро выучила слова для пьесы! У тебя просто была куча свободного… — Ева осеклась, паркуя машину около школы, — извини, я говорю не думая. — Ничего. — Слушай! Смотри, что у меня тут есть, а я и забыла! Ева, под удивленный взгляд подруги, спешно наклонилась к бардачку и, порывшись там, недовольно выругалась. Затем залезла в сумочку, перерыла ее, но, так и не найдя искомого сокровища, отложила свою сокровищницу. — Да где же? Помню, что в машине оставляла. — О чем ты?.. Ева, наконец, хлопнув себя по лбу, догадалась заглянуть под козырек. Оттуда она вытащила несколько помятых бумажек, рисунок авторства самой Лизы, и… — Вот! — она протянула подруге явно настрадавшийся от жизни флаер. Лиза, удивленно изогнув бровь, развернула бумажку. Вскользь пробежавшись взглядом по довольно блеклой рекламе, она вчиталась. — Театральный конкурс от православного университета? — девушка скептично фыркнула. — Ты предлагаешь мне записаться к ним на конкурс и потом ходить под Рождество и петь колядки, талантливо играя роль козы? — Брось, — отмахнулась Ева. — Можно же попробовать! Тем более это только конкурс, ты же сможешь уйти, если тебе не понравится. Да и, что ты потеряешь, если сходишь туда? — Церковную девственность, — фыркнула Лиза, убирая рекламу в карман. — Я никогда в жизни по собственной воле туда не совалась. — Дурочка, — рассмеялась Ева, выскакивая из машины. — Ты же не думаешь, что какой-то конкурс будет проводиться в церкви? Лиза в очередной раз буркнула, что она была недовольна идеей подруги. Но попробовать действительно стоило, в конце концов, университет точно имел достаточное финансирование. Главное, чтобы там не было обязательным посещение каких-то богослужений. Лизу аж передернуло от одной мысли об этом. Она уселась на лавочке в холле, поджидая подругу. Девушка разглядывала флаер, осознавая, что конкурс проводился прямо в эту субботу. То есть сегодня. И она даже при самом большом желании не успевала к его началу, ведь надо было ехать на другой конец города. Ева спешила домой, а своим ходом Лиза бы добралась туда только к утру. Да и девушка ужасно ориентировалась в городе. — Далия. Какого милого ты не посещаешь школу в весьма учебные дни, но предпочитаешь являться сюда в выходные? Девушка тихо выругалась, с улыбкой окидывая взглядом приблизившегося к ней литератора. Он спокойно присел на лавочку около девушки, с улыбкой подмигнув ей. — Я шучу, — он хмыкнул. — Чего ты тут забыла? — Вместе с Евой заехала, просто так, — отмахнулась девушка. — А вы? — Я здесь работаю, — фыркнул Валентин Анатольевич. — А сейчас разве не рабочее время? Вы сбегаете? — она хитро изогнула бровь. — Да, отпросился и спешу на театральный конкурс, — он мельком взглянул на наручные часы. — В качестве жертвы? — Скорее зрителя. Люблю подобного рода мероприятия, ты могла заметить. Театр — моя страсть, она… — Что за конкурс? — лениво осведомилась девушка, убирая руки в карманы. И тут она действительно поверила в то, что судьба существует и случайные совпадения вовсе не случайны. Ведь учитель, пропустив наглость ученицы мимо ушей, несколько запнувшись, описал ей то же самое действо, о котором не так давно распиналась Ева. — А… я тоже туда собиралась. В качестве жертвы, — сглотнула она. — Ты планировала лететь на метле или ракете? Может, знаешь другие способы быстро добраться до другого конца города? — Валентин скептично изогнул бровь. — Тебя подвезти? В этот момент Лиза действительно готова была уверовать в Бога. Он серьезно только что предоставил ей возможность попасть на это православное действо! — Не откажусь, — тут же подскочила девушка. Она почти вприпрыжку направилась за вечно спокойным литератором, на ходу скидывая Еве сообщение о том, что она не сможет ее дождаться по техническим обстоятельствам. Лиза успела задуматься на тему того, что в последнее время она слишком неприлично часто оказывалась в машине литератора. Настолько, что уже запомнила не только ее цвет и марку, а и все самые мелкие детали салона. А уже через несколько минут черная машина с тонированными стеклами спокойно выехала на трассу, словно Валентин никуда и не спешил. Его стиль вождения был непринужденным, размеренным, мужчина практически не выглядел напряженным, в салоне царила атмосфера обволакивающего покоя. Словно они никуда и не спешили. — А вы не боитесь опоздать? — осторожно поинтересовалась девушка, стоило машине остановиться на очередном светофоре. — Нет, — отозвался литератор, убирая с лица прядь черных волос. — Я никогда не опаздываю. Так уж получается как-то. — Не зарекайтесь, — хмыкнула Лиза, глядя на серый город. — Это так не работает, — хохотнул Валентин Анатольевич. — Поверь, я живу достаточно много, чтобы перестать верить в приметы и бросить походы к гадалкам. — И сколько же вам лет? — неосознанно улыбнулась девушка. Тут же поняв, что она сморозила, Лиза спешно прикрыла рот рукой, но было уже поздновато. Вопрос прозвучал и незримо повис в салоне. — А сколько дашь? — отозвался Валентин, вдавливая в пол педаль газа. Лиза ойкнула, стоило машине разогнаться до 80км.ч. Девушка спиной вжалась в сиденье, со страхом наблюдая за тем, как Валентин ловко, совершенно не напрягаясь, петлял между машин, минуя светофоры и перекрестки. — Это ведь опасно! — пискнула Лиза, сжимая в руках свою сумку. — Да, но мы опаздываем, а я неплохо вожу машину. — Нас сейчас менты остановят! — взвизгнула девушка, закрывая глаза и боясь даже взглянуть на спидометр или за окно. — В черте города есть максимально допустимая скорость! — И этот порог сейчас превышен, я знаю, нас могут заметить. От того, что Лиза уведомила Валентина Анатольевича о незаконности его действий, легче не стало от слова «совсем». Он продолжил нестись по дороге, минуя машины и иногда просто каким-то чудом проскакивая перекрестки. — Приехали, — коротко бросил мужчина, покидая машину. Лиза пискнула еще в тот момент, когда он резко притормозил у тротуара. Нервно сглотнув, девушка приоткрыла глаза, наблюдая за тем, как Валентин обошел машину и открыл перед ней дверь. — Прошу, — он продолжил улыбаться, глядя куда-то вдаль. — Пошевеливайся, тут нельзя парковать. Беги на свой конкурс, а я пока где-то припаркуюсь и вернусь. Девушка, повиновавшись, выскользнула из машины, благодарно кивая и направляясь туда, куда указал Валентин Анатольевич. Вбежав в небольшое серое здание, которое на самом деле вообще не походило на церковь, девушка тут же поморщилась. В нос все-таки ударил вездесущий запах ладана. Изнутри здание скорее было похоже на какой-то театр, построенный еще до советского материализма. Поэтому девушка с опаской просочилась меж стульев, боясь, чтобы куском лепнины с потолка кого-нибудь таки не накрыло. Лиза осматривалась, выискивая взглядом своих конкурентов и неизменно компетентное жюри. Конкурсантов оказалось не так уж и неприлично много, а вот жюри, состоявшее из людей преклонного возраста, абсолютно не внушало доверия. На сцене, дрожащим голосом коверкая Гамлета, какой-то паренек лет двенадцати декламировал знаменитый монолог «Быть или не быть». Лиза скептично фыркнула, покачав головой. — Бедный Йорик, — вздохнула девушка, представляя себе такого принца датского и кривясь от собственной фантазии. Затем трое девочек, судя по всему, подруги или сестры, рассказывали какие-то стихи из школьной программы пятого-шестого классов. Лиза откровенно начинала зевать. Один парень весьма достойно декламировал «Письмо к женщине» за авторством Есенина. — Скука смертная, — буркнул Валентин, останавливаясь около девушки. — Придумала, что будешь рассказывать? — Ну, в любой непонятной ситуации — выбирай Пушкина, — фыркнула Лиза, смерив взглядом прибывшего учителя. — Вы не пропустили ничего ценного. Разве что жесточайшее изнасилование канона Гамлета. — Избавь меня от повторения, — поморщился литератор. — Пушкин? Серьезно, Лиза? И, чем же порадуешь меня и жюри? «У Лукоморья дуб зеленый»? Хах, или, может что-то из «Онегина»? Пострадаешь в роли Татьяны? — Слишком банально, — отмахнулась девушка. — Думала взять диалога Фауста и Мефистофеля из «Маленьких трагедий». Валентин Анатольевич оценивающе кивнул. Он явно с уважением отнесся к выбору своей ученицы. Видно было, что она выбирала не то, что было попроще, но то, к чему действительно лежала душа девушки. — Тебе нужен Фауст? — он улыбнулся. — Могу подсобить. — Серьезно? Было бы круто! Девушка никогда еще не рассказывала свой любимый диалог с кем-то, по ролям. Ввиду отсутствия партнера, Лизе приходилось отыгрывать за слугу и господина, мастерски, как ей казалось, переключаясь между образами. — Следующий! — раздалось со стороны судей. Осознав, что никого из участников практически не осталось, Лиза, не желая выступать последней, потянула Валентина Анатольевича за рукав, запрыгивая на сцену. — Представьтесь, пожалуйста, — поправив очки, прошамкал один из членов жюри, смачивая карандаш языком. — Ну, меня зовут Лиза. Елизавета Далия, главное не перепутать имя с фамилией, — натянуто улыбнулась девушка, переминаясь с ноги на ногу. — А это мой партнер, он благородно согласился помочь мне с этим выступлением. — Так вы не конкурсант, молодой человек? — уточнило жюри. — Нет, я слишком стар для этого, — фыркнул Валентин, наблюдая за лицами престарелых членов жюри. Их шутка явно не воодушевила. — В общем, я хотела представить стихотворение Пушкина, — уверенно заявила Лиза, закрывая глаза. Она настраивалась на роль, ожидая, когда Валентин Анатольевич начнет. Ведь первая реплика принадлежала ему. Лиза старалась максимально представить себе сцену. Пляж, море, шум волн, раскаленный песок, диалог слуги и господина. — Мне скучно, бес. Мягкий обволакивающий баритон Валентина идеально подходил для роли мечтательного Фауста. Лиза с силой сжала зубы, боясь ударить в грязь лицом. В конце концов, она до сих пор не отошла от того поцелуя на сцене. Ведь для нее он был первым. — Что делать, Фауст? Такой вам положен предел, — она легко пожала плечами, разводя руками, — его ж никто не преступает. Лиза спокойно выдохнула, хитро глядя на своего оппонента. О, она бы в жизни не осмелилась так взглянуть на своего учителя. Покровительственно, с легкой улыбкой на губах. Но сейчас не было учителя и ученицы. Лишь Фауст и Мефистофель. По прошествии нескольких минут она позволила себе сесть на край сцены, затем встать, обойти Фауста, разводить руками и даже подпрыгивать на месте, с азартом смеясь. — Все утопить, — Фауст, выглядевший совсем отстраненно, под конец одиноко взмахнул рукой куда-то в сторону зала, отворачиваясь. — Сейчас, — поклонившись господину, демон не мог не повиноваться. Лиза так и замерла в поклоне, словно ожидая какой-то реакции. И она последовала. Те немногие, кто оставался в зале и наблюдал за действием на сцене, аплодировали. Гула не было, людей оказалось действительно очень мало, но этого хватило, чтобы внутри у девушки поселилось какое-то довольное тепло. Ей удалось выступить так, чтобы это понравилось не одноклассникам, а совершенно чужим людям. Да еще и вместе со своим учителем литературы, да. — Спасибо за ваше выступление. Подождите, пожалуйста, пока жюри подсчитает результаты! Лиза благодарно улыбнулась, оборачиваясь к Валентину. — Спасибо, — одними губами прошептала она. И, хоть и нехотя, но, глядя на искреннюю широкую улыбку девушки, литератор улыбнулся ей в ответ, спрыгивая со сцены.***
В ожидании результатов, Лиза вытащила из кармана подаренный Евой флаер и рассматривала его на предмет того, можно ли было сложить самолетик из этой бумажки. И тут девушка удивленно заметила, что дата проведения мероприятия была вписана в строку рекламки карандашом. Лиза хмыкнула. Зачем надо было так делать? И, если не могли определиться с датой и временем, почему было не вписать это все ручкой? По итогу. Ведь карандаш легко стирается, кто-то мог банально не прийти потому, что не знал времени проведения конкурса. — Прошу всех сопровождающих выйти, — похлопав в ладоши, провозгласил глава комитета жюри. — Участникам конкурса остаться! — Удачи. Домой доберешься одна, — коротко бросил Валентин Анатольевич, покидая помещение тетра. И тут Лизе стало как-то не по себе. Не из-за того, что она осталась одна. Нет, скорее по причине того, что все присутствующие внезапно решили обратить свой взор исключительно на нее. — Далия Елизавета, — изрек глава жюри, — ты выиграла. Как же давно мы тебя искали… — Оу, — Лиза сглотнула. — Спасибо. Искали юные таланты? Похвально. — Ты не поняла, — внезапно в диалог вклинился тот самый парень, коверкавший Гамлета, — мы искали именно тебя! — Кто это «мы»? — хмуро осведомилась девушка. Общая ситуация нравилась ей все меньше. — Агафон! — пожилой член жюри прикрикнул на парня, заставив того стушеваться. — Не влезай в чужие разговоры. — Прошу меня простить, отец Гавриил, — чтец Гамлета стушевался. Чего?! Отец? Агафон? Лиза тряхнула головой, сгоняя наваждение. У нее было неловкое чувство, словно она попала в какую-то библейскую притчу. — Извините, но я лучше пойду, — сглотнула девушка, отходя к двери. Она подергала на себя ручку, однако та вероломно не поддалась. Девушка недовольно что-то прорычала себе под нос, разворачиваясь к залу. И тут же она встретилась со взглядом голубых, практически прозрачных глаз. — Дитя мое, позволь нам все объяснить, — мягко улыбнулась обладательница редких глаз. — Меня зовут матушкой Марией… — Магдаленой? — прыснула в кулак Лиза. — Что здесь происходит?! — Не паясничай! — внезапно взвился тучный старичок, который до этого тихо мирно похрапывал в судейском кресле. — Полно тебе, Иаков, — все еще улыбаясь, продолжила матушка. — Лиза, мы очень долго искали тебя, дабы защитить. — От сил зла? — не сдержавшись, вставила девушка. — Именно, — заламывая руки, согласилась Мария. — Ты в опасности, дитя мое. Тебя разыскивает жестокий убийца, вампир Валентайн, древнее зло. — А «мы» — это что за расплывчатая единица? Имя нам легион? Лизу не особо проняло этими речами, поэтому она с общим скепсисом разглядывала всех собравшихся тут верунов, прикидывая, можно ли было уже вызывать полицию. Или менты не приезжают на церковные тусовки? Лиза также думала про вызов скорой, однако эту идею она быстро отбросила. Не приедут. В стране слишком много верующих людей. А если и приедут — то заберут саму Лизу. А то, как это, все верят, а она нет. — Мы — Орден святого архангела Михаила, — покачала головой Мария. — И мы издревле призваны сражаться с нечистой силой. И защищать таких, как ты, проклятых. — Проклятых?! — Лиза поперхнулась воздухом. Она все еще не верила в ту лабуду, которую ей тут впаривали, однако общая атмосфера давила на нее. Благо, действие не имело место быть в храме, иначе впечатлительная Лиза точно уверовала бы во все, даже в монстров Лавкрафта. — Ты одна из носителей проклятой крови, — пояснила Мария. — И таких как ты и разыскивает Валентайн, дабы уничтожить всех носителей этого древнего проклятия. Мы же хотим защитить тебя, заставить эту заразу покинуть твое тело. — Докажите! — выплюнула девушка, отступая назад. — У тебя проблемы со здоровьем, — вздохнула женщина. — В особенности с сердцем, — подсказал тот самый Агафон Гамлетович. — Не убедили, — сглотнула Лиза. Вместо ответа девушка наблюдала за тем, как отец Гавриил поднялся со своего места, и, преодолев разделявшее их расстояние, поманил девушку за собой. Он подвел ее к небольшой емкости с… водой? — Мм, классно, H2O, — присвистнула Лиза. — Дай руку, — потребовал мужчина. И девушка повиновалась. Судя по всему, зря. Он извлек откуда-то из складок своего удивительного наряда нож и со всей дури саданул лезвием по ладони девушки. Помещение театра заполнил вначале визг Лизы, а затем отборная ругань. — Успокойся и смотри! Это святая вода, и погляди, что будет, когда с ней соприкоснется проклятая кровь! И Лиза смотрела. С ужасом смотрела на то, как вода начинала шипеть от каждой капли крови, соприкасавшейся с ней. Как кровь сворачивалась прямо на поверхности воды, тут же раздавался запах гари, а затем и вовсе гниющей плоти. Девушка поняла, что она была близка либо к обмороку, либо к тошноте. И вторая уже настойчиво подбиралась к горлу. — Ч-что происходит… — Успокойся, дитя мое. Ты устала. Но Орден тебя защитит.***
В течение последующих нескольких часов, Лизу посвятили во все тонкости существования Ордена. Ей рассказали о Боженьке, о том, как с его помощью они уже пару сотен лет не могут спасти ни одну душеньку, ибо злой демон или вампир, они, судя по всему, так и не определились, мешает всем их планам. Лиза смутно понимала суть происходящего, однако она действительно верила каждому слову членов Ордена. То ли она была доверчивой дурочкой, то ли они умели убеждать. — Напомни, как тебя зовут? — изогнув бровь, Лиза смотрела на своего собеседника взглядом, полным непонимания. — Агафон. — А в миру?.. — Леша, — отмахнулся парень. — Все равно забудешь. Как выяснилось, у всех здесь были как церковные, так и обычные имена, коими жители Ордена пользовались в повседневной жизни. — Валентайн — невероятно опасный противник. Он легко меняет свой облик, и потому никому не ведомо, как он выглядит в данный момент. Поэтому его так трудно выследить, — отец Гавриил недовольно поморщился. — А слабости? Я же читала, что вампиры там, ну, на солнце горят, огня боятся… — Обычные вампиры — да, вполне. Их не так уж и тяжело убить, если приноровиться, — влез в диалог Леша. — Но не Валентайн. — В каком это смысле? — Лиза удивленно округлила глаза. — Он один из самых древних вампиров, тех древних тварей, которые бродили по земле еще до рождества Христова, — спокойно продолжил старец. — С годами он научился подчинять себе пламя при помощи черной магии. Благодаря опыту и накопленным магическим силам, он абсолютно неуязвим к солнечному свету и серебру. При встрече с ним остается лишь верить, искренне верить в Бога, и тогда любой освященный предмет может стать грозным оружием против этой твари. — А, еще можно слабовато, но понадеяться на святую воду. Она, вроде как, на него действует, пока, — буркнул Кирилл, как выяснилось, внук отца Гавриила. — Но вампир не может войти в дом без приглашения, — вновь встрял Леша. — И на том спасибо! — с облегчением выдохнула Лиза. Отец Гавриил вздохнул, доставая из кармана небольшой молитвослов и зачитывая что-то, при этом выделывая сложные пассы руками. Лиза взвизгнула, когда из воздуха рядом с ней вырос мужчина. Точнее что-то вроде проекции, голограммы. Это был высокий широкоплечий мужчина, с длинными седыми волосами, резкими чертами лица и алыми глазами. — Это Валентайн. Таким его помнит тот, кто писал эту книгу, — отец Гавриил вздохнул. — Это было лет триста назад. — Глаза алые у всех вампиров? — поинтересовалась девушка, разглядывая сотканный из воспоминаний образ Валентайна. — Не обязательно, — отмахнулся Леша. После еще получаса обсуждений всего и вся, Лиза уже откровенно хотела повеситься. Голова кипела от объема полученной информации. — И если ты хочешь попасть под защиту Ордена, то тебе придется поклясться нам в верности, — наконец изрек Гавриил. — Где подписать? — буркнула Лиза, желая только поскорее свалить отсюда. — Не надо ничего подписывать. Окажи нам услугу. Помоги обнаружить Валентайна. Девушка поперхнулась воздухом. Ничего себе, заявочки. То есть это сейчас реально говорил тот, кто два часа затирал ей об опасности этого вампира-демона?! — Сегодня ночью в одном клубе состоится вечеринка, на которой соберется множество вампиров, — продолжил Гавриил. — Нас вампиры чувствуют, нам туда не пройти. А вот ты сможешь сослужить нам добрую службу, Далия. Поскольку ты связана с Валентайном проклятием крови, то ты сможешь обнаружить его. Пользуясь глубочайшим шоком девушки, мужчина накинул ей на шею серебряную цепочку с маленьким крестиком. — Этот крест нагреется, если Валентайн окажется рядом. А ежели вампир прикоснется к нему — цепочка раскалится и обожжет его, — констатировал Гавриил. — Постойте! Вы отправляете меня на верную смерть?! Сказали же, что вампир захочет убить меня! — вспылила Лиза. — Не до твоего восемнадцатилетия. Девушка поджала губы. В жизни бы никто в здравом уме и трезвой памяти не согласился бы на подобную авантюру. Хоть на кону и стояла защита ее собственной жизни.***
Конечно же, Лиза согласилась на предложение Ордена! Девушка неловко мялась у дверей того самого бара. Ее порадовали, предупредив о том, что у бара жесткий дресс-код. А именно: платье, туфли, маска. Последняя по случаю вечера-маскарада, на который Лизе посчастливилось попасть. Она чувствовала себя откровенно некомфортно в открытом красном платье, которое, по скромному мнению девушки, смотрелось наименее вызывающе из того, что смогла предложить ей Ева. Ведь у самой Лизы платьев по определению быть не могло. Спокойно проскользнув мимо вышибалы, девушка натянула черную бархатную маску и уселась за барной стойкой. В клубе грохотал немецкий рок, который не способствовал активному мышлению. Лиза была слишком напряжена. Вокруг нее сновали десятки, сотни людей, и она осознавала, что где-то среди них были вампиры. И тот самый Валентайн в его новом облике. Яркий свет слепил девушку, мерцание огней сбивало с толку. Она ненавидела толпу. И чувствовала себя максимально некомфортно. — Привет, — на соседний стул приземлился какой-то парень в золотистой маске. — Скучаешь? — Н-нет, — голос Лизы дрогнул. Крест оставался холодным. — Парня жду. — О, так ты не одна? — ее собеседник скептично изогнул бровь. Не поверил. Лиза не сочла нужным отвечать, просто отвернулась, делая вид, что старательно разыскивает в толпе собравшихся того самого своего парня. Ага, которого у нее никогда не было. — Привет, милая, извини, что заставил ждать, — на стул, разделявший Лизу с ее новым собеседником, внезапно кто-то опустился. — Долго ждала? Девушка чуть не вскрикнула, стоило появившемуся спасителю, который, судя по всему, просто подслушал ее диалог и решил помочь, легко коснуться ее плеча. Чертовски холодными пальцами. И в ту же секунду шею словно каленым железом обожгло. Лиза сжала зубы, чтобы не закричать. Она обернулась, встречаясь со взглядом темных глаз. Из-за освещения проблематично было разобрать их оттенок. И, о боги, мужчина был без маски. Он ведь только что снял ее, отложив на бар. Внутри у Лизы что-то сжалось и ёкнуло. Валентин Анатольевич. Перед ней сидел, заставляя крест на шее девушки буквально пылать адским пламенем, ее учитель литературы. Валентин. Или, точнее… Валентайн. — Выпьешь чего-нибудь? — спокойно поинтересовался вампир, подзывая бармена. — На твой вкус, — сглотнула Лиза, стараясь натянуть на лицо невыносимо милую улыбку. — Мне виски, а для дамы сообразишь глинтвейн? Она так дрожит, — мужчина наклонился к самому уху девушки, выдыхая, — замерзла, наверное. — Да уж, тут прохладно, — призналась Лиза, сдерживая рвущийся наружу крик. Ей было адски страшно. — Все в порядке, малышка? Тебя трясет, и явно не от холода, — поджав губы, осведомился вампир, слегка пригубив стакан виски. — Плохо себя чувствую, — пискнула Лиза. — Отойду, может… — Ну, зачем же? Пальцы Валентайна скользнули по обнаженной ключице девушки, поднялись куда-то выше, пробежавшись по бьющейся на шее венке. Лиза с силой сжала зубы, ощутив вторую руку мужчины на своей талии. И тут же, стоило ей лишь слегка отвернуться, прохладные губы вампира коснулись мочки ее уха, заставляя девушку таки всхлипнуть. — Я чем-то тебя обидел? Не уходи, — промурчал Валентайн, опускаясь к шее девушки. — Я заглажу свою вину, какой бы чудовищной она ни была. — Прости, мне правда надо бежать, — сквозь подступающие слезы страха улыбнулась девушка, — я же пою здесь. Скоро мой выход. — Вот как? — он притворно изумился. Не поверил. Лиза не умела лгать. — Я хожу сюда уже три года, а тебя еще ни разу не видел. — Ну, так не теряй возможности! Таки вырвавшись из рук вампира, девушка рванулась к выходу из клуба, проклиная Орден на чем свет стоит. Она практически ощущала, как Валентайн встал со стула, направившись за ней. Об этом ей ненавязчиво напоминал все время теплеющий крест на груди. Не найдя вариантов лучше, девушка проскользнула через черный ход, выскользнув на улицу и тут же вызывая такси. Этих ночных приключений ей определенно хватило.***
После вечера и ночи, проведенных в самом, как показалось Лизе, опасном месте в городе, она провалялась в постели до обеда. Затем таки отодрала свое ленивое тело от кровати, вытащила себя на кухню и доела остатки плавленого сыра с хлебом. Выбираться из дому чертовски не хотелось, а воспоминания огнем обжигали тело и душу. Потому Лиза вновь завалилась спать. Следующее ее пробуждение пришлось на одиннадцатый час вечера. Осознав, что продукты на кухне не материализовались, Лиза нехотя выудила из-под кровати телефон. Она набрала номер ближайшей пиццерии. — Да, с курицей, шинкой, салями, зеленью, и тремя сырами, — довольно облизнувшись, продиктовала девушка, вслед диктуя и свой адрес. Пиццу обещались доставить не позднее четверга. Точнее, не более, чем через час. Лиза завалилась обратно на диван, включая ноутбук и разыскивая там очередную серию одного из ее любимых сериалов детства. О, «Баффи. Истребительница вампиров», теперь эта картина казалась девушке куда более актуальной и адекватной. В свете последних-то событий. Через пол часа жалобно взвыл домофон. Девушка, выругавшись, скатилась с кровати, выползая в коридор. Она скептичным взглядом окинула свою эротичную ночнушку. Подарок Евы. Эта вещица если и прикрывала что-то, то этим «чем-то» была исключительно талия. Девушка спешно накинула и застегнула первую попавшуюся под руку рубашку, дабы как-то скрыть этот стыд. Лиза совершенно не обратила внимания на картинку, промелькнувшую на новом экране домофона. Девушка все еще не привыкла к существованию этого агрегата, посему машинально ткнула в кнопку открывания двери, попутно распахнув еще и входную. Ну, в это время суток точно никто больше не придет, а пиццы-то хотелось. Удивительным показалось то, что пиццерия нарушила обещание и прислала пиццу через пол часа, вместо обещанного часа. Обычно они ошибались на час, но уходя в плюс. И вот лифт звякнул, остановившись на ее этаже. Лиза подалась вперед, сняв цепочку с двери, и замерла, услышав стук каблуков по плитке в подъезде. Но ведь она не указывала свой этаж. Но на этот раз уже было поздно. — Нет! Визг девушки пронзил тишину коридора, заставив замершего в дверном проеме Валентайна недовольно поморщиться. Лиза обрадовалась, вспоминая то, что нечисть была не в силах проходить в дом без спросу. Но внутри все вмиг замерло, стоило вампиру переступить порог. Взгляд малиновых глаз прошелся по ней с ног до головы, заставляя коленки дрожать. А приоткрытые в ухмылке клыки свидетельствовали лишь об одном: вампир вышел на охоту. И сегодня своей жертвой он избрал незадачливую ученицу. — Тише. Ладонь в черной атласной перчатке тут же легла на губы Лизы, а девушка и понять не успела, за какой краткий миг вампир легко оттолкнул ее с середины коридора, уже вжимая в стену. — Расслабься, певица, — прошептал он, губами практически касаясь ее уха. Внутри у Лизы все сжалось. Черт, нет, прекратите, пожалуйста! Она, конечно, дернулась, но скорее ради приличия, чем с искренней надеждой на то, что это сработает. Ну, не сработало, естественно. Руками она тут же сжала черную рубашку мужчины, в попытке отстранить его от себя. Но и это не было удостоено никакого внимания. А, вот, тихое… — Пожалуйста! Не… — Я же попросил замолчать, — раздраженно буркнул вампир, зубами легко стягивая с руки перчатку. — Расслабься, серьезно. Хотел бы я тебя убить — ты бы уже не ходила на свои курсы вокала. — О чем вы? — всхлипнула Лиза, глотая слезы, градом катившиеся из глаз. Доигралась, молодец! А ты ведь шла на золотую медаль, что же пошло не так? С каких пор ты стала приманкой для вампира? А с каких пор его покорной жертвой, добычей?! — Я знаю, что это ты была на вечеринке, — тихо и просто до дрожи холодно продолжил шептать Валентайн. — Вынужден признать, ты ужасная актриса вне сцены. А теперь замолчи. Хочу получить компенсацию за сорванный вечер… Девушка широко распахнула глаза, когда длинные пальцы вампира скользнули вначале за ворот ее рубашки, а затем и куда-то к спине, очерчивая артерию. Валентайн мягко ухмыльнулся, легко срывая с шеи Лизы подаренный Орденом крестик на серебряной цепочке. — Серьезно? Они хотели отпугнуть меня серебром и распятием? Наивные детки Господни. Чтобы крест сработал против меня хоть чуточку, необходимо верить в его силу раз в десять больше, чем веришь ты, — улыбнулся вампир, расстегивая пуговицы на рубашке Лизы. — Мило. А где пижама с Ван Гогом? — К-как вы вошли?.. Она шептала, практически не разбирая своего голоса. В горле пересохло, руки дрожали, а слезы текли из глаз беспрерывным потоком. Лиза даже боялась всхлипнуть. Ей хотелось только свернуться в клубочек и спрятаться под одеяло, и чтобы все монстры внезапно куда-то исчезли. — Ты однажды любезно пригласила меня на чай, — Валентайн пожал плечами, мягко касаясь губами бьющейся артерии на шее девушки. — Ты ведь моя лучшая ученица, да? — сладко протянул он, проводя по тонкой коже кончиками клыков. Тело пробила мелкая дрожь. По спине бегали мурашки, а сердце давно уже потеряло какой-либо нормальный ритм, заходясь в таких какофониях, что кровь набатом стучала в висках, практически не переставая. Разум предпринимал какие-то попытки совладать с сердцем, но ему это отчаянно не удавалось. Пелена слез застилала глаза, а с губ, наконец, сорвался громкий всхлип, скорее похожий на предсмертный стон. — Не плачь, милая, — это прохладное дыхание обжигало кожу, отчего мириады маленьких иголочек легкими уколами пронзали спину от шеи до поясницы. — Это определенно последнее, что я хочу услышать от тебя. — Ч-что?.. — А на уроках казалась понятливой. Он словно играл в какую-то странную игру, но забыл объяснить Лизе ее правила. Валентайн легко касался острыми клыками горячей кожи, лишь щекоча, заставляя каждую секунду вздрагивать в ожидании неумолимого финала. Укусит или все-таки пощадит? Пальцы его уже с невероятной ловкостью обводили кружево ночнушки девушки, мягко и оттого еще более коварно, касаясь в самых неожиданных местах. А вот второй рукой он спокойно, с каким-то холодным интересом приподнял край длинной рубашки, касаясь внутренней части бедер девушки. Чем и вызвал ее тихий, протяжный вздох, более, правда, похожий на стон. — Не нервничай так, глупая, — тихо рыкнул он, устав уже от постоянных всхлипов. — Я не собираюсь насиловать тебя, маленькая дурочка. Всего лишь хочу насладиться горячей кровью с легким привкусом адреналина и страха. Да. Лиза помнила об этом еще из подростковых сериалов о вампирах. От возбуждения кровь становится горячее, как можно было это позабыть. Казалось бы, что шире распахнуть глаза было уже нельзя, но Лизе это удалось когда Валентайн, вновь зажимая ей рот холодной пятерней, резко впился клыками в напряженную артерию. Дрожь пробила еще сильнее, когда вампир сделал первый глоток. А затем второй. И вновь. Кровь упругими толчками изливалась из тела. Из этих малюсеньких ранок, оставленных беспощадным кровопийцей, который позволил себе сделать всего несколько глотков, дабы не подломить и без того хрупкое здоровье жертвы. Он обвел слегка шершавым языком след от укуса, слизывая бисеринки крови, так призывно поблескивавшие в тусклом свете ночника. И никто бы не подумал… Что с этого момента его имя навеки полыхало в угасающем сознании Лизы, сверкая огнем и переливаясь неоном. В этот миг две судьбы и две души, связанные свежей кровью, сплелись воедино.