Глава 22. Что теперь?
Минерва в ужасе смотрела на оборотня, закрывая рукой рот. — О, Римус… Крошечный учитель чар задрожал от негодования. — Из всех ужасных вещей, которые можно совершить… Северус отступил и снова прислонился к дверному проёму, сильно поджав губы. Альбус кивнул мадам Помфри. В то время как медсестра, всё ещё выглядящая чересчур взволнованной, аккуратно перевязывала руки Римуса, седовласый волшебник взглянул на своего Мастера зелий, на его лице было написано беспокойство. — Думаю, пришло время тебе отнестись к этому серьёзнее, Северус. Я очень беспокоюсь о твоём благополучии. Мы должны принять определённые меры предосторожности… — Я считаю, что пришло время мне полностью покинуть Хогвартс. Моё дальнейшее присутствие здесь опасно как для студентов, так и для персонала. По его мнению, это было совершенно очевидно. Если бы он ушёл, у Петтигрю больше не было бы причин продолжать терроризировать Хогвартс. Это был самый логичный вывод. Минерва резко встала и подошла ближе, пока не оказалась в нескольких дюймах от Мастера зелий. — Не будь таким глупым. — Она посмотрела на него, прищурившись. Не то чтобы ей пришлось так сильно поднимать глаза. Как и Снегг она знала, когда использовать свой рост в полной мере. — Мы прошли через всю эту войну не для того, чтобы тебя убил Пожиратель смерти — отступник. — Лучше меня, чем кого-то другого. — Он снова скрестил руки на груди и откинулся назад. — Я с этим не согласна. — Её губы неодобрительно скривились, она вызывающе смотрела в его глаза. Снегг раздражённо наклонил голову в ту сторону, где Римус устраивался обратно на подушки при помощи мадам Помфри. — Люпин — калека. Я уверен, что он согласится. — Римус будет в порядке. С твоим учеником всё в порядке. Никому не грозит серьёзная опасность, кроме тебя. Он впился в неё взглядом. — Скажи это Люпину. Спроси его, не чувствовал ли он себя в опасности, когда Петтигрю бросил в него проклятье. — Ну, да, почему бы нам не спросить Люпина? — мягкий голос учителя защиты был резким. Они оба развернулись к нему с удивлением на лицах. — Просто для протокола, я согласен с Минервой. Снегг взглянул на него, не веря, сузив глаза. — Должен ли я напомнить тебе, Северус, что то, что Питер сделал со мной, было лишь незначительно связано с тобой? Что даже если бы тебя не было рядом с этим местом, у него всё равно было бы достаточно мотивации доставить мне неприятности? — Должен ли я напомнить тебе, что это моё имя столь надлежащим образом вырезано на твоей коже? — Я могу думать о вещах похуже, что врезались в мою кожу. Глаза Снегга опасно сузились. — Дешёвый трюк, Люпин. Я знаю, тебе всегда было на меня наплевать… — Это не то, что я имел в виду. И ты прав. Ты мне никогда особо не нравился, — ровным голосом перебил его Люпин. — И я не вижу, какое отношение это имеет к чему-либо. Ты думаешь, я не знаю, через что ты прошёл за последние несколько лет? Лично я немного устал от того факта, что ты считаешь, что ты единственный, кому разрешено злоупотреблять людьми, которые тебе не особенно нравятся. — Полуулыбка мелькнула на его лице, и в уголках его глаз появились морщинки. — На самом деле я не понимаю, почему ты можешь поставить свою жизнь на один уровень с людьми, которые ты не особенно любишь в течение многих лет, и я едва ли смогу сделать это хотя бы раз. А потом ты сразу же вытеснишь меня из центра внимания и предложишь уйти, чтобы больше людей, которых ты не любишь, не пострадали. Я не думаю, что это справедливо. Филиус, ты думаешь, это справедливо? Флитвик почесал затылок: «Эм, нет, не думаю, что это так». Губы Альбуса дёрнулись. Как и у Минервы. Все они старательно избегали взгляда Мастера зелий. Римус откинул назад голову, выглядя уставшим и измученным. Этот аргумент, казалось, забрал его последнюю силу. — Так что, если всё улажено, думаю, что мне действительно нужно вздремнуть. — Он извиняюще улыбнулся своим коллегам. Мадам Помфри, приняв это за сигнал, прочистила горло. — На сегодня хватит, все. Идите. Сейчас. Она засуетилась, разглаживая складки на простынях и заправляя одеяло вокруг Римуса. Оборотень позволил себе расслабиться под её влиянием. Поднявшись, директор школы погладил его по руке: «Теперь отдыхай. Увидимся позже, хорошо?» — Постарайся вразумить этого болвана, хорошо? — тихо попросил Римус, бросив ещё один косой взгляд на слизеринца. Альбус хмыкнул. — Я сделаю всё возможное.~***~
В конце концов, аргумент директора заключался в том, что он не мог найти замену Мастеру зелий уровня Снегга, по крайней мере, без уведомления за несколько месяцев, который выиграл день. Это, а также тот факт, что Дамблдор предложил определённые меры для защиты студентов. Конечно, посыпалось много ворчаний и жалоб, когда им сообщили, что посещения Хогсмида были отмены до дальнейшего уведомления, и что они могут быть там только на том основании, если их сопровождает учитель или находятся в группе — но это должно быть выполнено. Не то чтобы Снегг был счастлив с ограничениями, которые Дамблдор «требовал» у него. Он фыркнул. «Если мы просим студентов не покидать замок без сопровождения, я должен просить то же самое у тебя, Северус». Как будто он несчастный третьекурсник. Как будто он не мог справиться с Петтигрю. Но Дамблдор был непреклонен, и, в конце концов, он сдался, как всегда. Старые привычки сложно побороть. Когда директор школы заговорил о сопровождающих в замке, он заупрямился. Он недвусмысленно ясно дал понять, что если его коллегам будет предложено нянчиться с ним, он уйдёт на следующее утро, и конец дискуссии. Это была угроза, которую, как надеялся он, не придётся выполнять — правда в том, что ему действительно некуда идти. По крайней мере, нет места, где он хотел быть. В Британии не было места, где бы его рано или поздно не узнали. И кто его наймёт на работу? Масштаб его мастерства и способностей стал несущественным в свете его репутации. Конечно, он мог провести остаток своей жизни в одиночестве где-нибудь в подвале, поддерживая себя, готовя зелья на продажу, но даже для него эта идея была менее привлекательной. Хогвартс был единственным домом, который он знал в течение трёх десятилетий. Он бы ушёл, если бы пришлось. Но было бы странно уйти. Тем не менее не помешало бы хотя бы рассмотреть варианты. В тот вечер несколько сов покинули совятник, рассылая письма в разные части света~***~
На следующий день он только что вернул несколько книг в библиотеку и столкнулся с Ханной в коридоре второго этажа. Её лицо осветилось улыбкой, когда она увидела его. Затем улыбка исчезла, и выражение беспокойства вернулось. — Дамблдор объяснил нам, что произошло. Как ужасно. Я имею в виду, мне интересно, что творилось в его голове — никто нормальный так бы не поступил. — Петтигрю не был нормальным в течение десятилетий, — ответил он, его выражение лица ужесточилось. — И несколько лет в качестве личного лакея Тёмного Лорда не пошли на пользу для его психического состояния. — Надеюсь, мне никогда не придётся с ним столкнуться. — Лёгкая дрожь пробежала по её телу, прежде чем она выпрямилась. — Я как раз хотела навестить Римуса. Ты хотел бы пойти со мной? — Мы с Люпином не в самых лучших отношениях. — Я заметила. — Она посмотрела на него с поднятыми бровями и уголками рта. — Это не значит, что ты не можешь подняться и узнать, как дела у твоего коллеги. Особенно учитывая обстоятельства. Уже почти время обеда, так что мы не можем остаться надолго. Когда он просто продолжал стоять с нависшими бровями, она мягко подтолкнула его. — Ну же. Я уверена, что он не укусит. Северус ухмыльнулся. До следующего полнолуния было ещё около трёх недель. Не дожидаясь дальнейшего ответа, она просто пошла в сторону больничного крыла. На секунду задумавшись, он пожал плечами и последовал за ней. Не было гарантии, что гулять по коридорам замка было безопасно. С таким же успехом можно присмотреть за ней. По прибытию в лазарет Ханна тихо постучала в открытую дверь комнаты Римуса. Он выглянул из-за журнала, который читал, с улыбкой. Его брови взлетели вверх, когда он увидел, как его старый школьный товарищ входит за ней. — Привет, Римус. — Она села на край кровати, в то время как Северус занял своё обычное положение, прислонившись к дверному проёму. — Мы просто хотели проверить, как ты. Как дела? — Намного лучше. В ногах восстанавливается чувствительность, так что через несколько дней я буду в полном порядке. Широкая улыбка расплылась на лице Ханны. — Я так рада это слышать. Хорошая новость — верно, Северус? — Она повернулась к нему. — Вполне, — его голос и лицо тщательно сохраняли нейтральность. Ханна повернулась обратно к оборотню. — Тебе больно? Я слышала, что случилось. Римус, мне так жаль; это просто ужасно. Он взглянул на Мастера зелий. — Ожоги немного причиняли дискомфорт, пока Поппи не опробовала мазь, которая таинственным образом появилась на столе рано утром. Кажется, что это архаичное втирание мази, специально разработанное для лечения серебряных связей оборотней. Неясно, почему у неё были проблемы с тем, чтобы найти его в своём справочнике. Сработало как по волшебству. — Он приподнял брови и улыбнулся. — Вы, конечно, ничего об этом не знаете, не так ли? После минуты неловкого молчания Ханна начала рыться в глубине своей сумки. — Ой, чуть не забыла об этом. — Она вытащила маленький, завёрнутый пакет. — Я принесла тебе немного шоколада. Отличная вещь. Швейцарский импорт, чтобы ты знал. — Она положила его на тумбочку. — На потом. Он усмехнулся: «Кто тебе сказал, что я люблю шоколад?» Она улыбнулась ему в ответ. — Это, кажется, общеизвестно. Мне рассказывали довольно много историй после того, как я вчера вернулась в общую комнату Гриффиндора. Пока я не забыла, я должна пожелать тебе всего наилучшего, кстати, чуть ли не от половины факультета. Ещё несколько минут светской беседы, и Ханна наклонилась и быстро сжала его руку. — Ну, нам лучше спуститься на ужин. Я так рада, что тебе лучше. — Спасибо, что пришла, Ханна. И Северус… спасибо. Мастер зелий резко кивнул и последовал за Ханной. Вместе они начали спускаться в Большой зал. Ханна смотрела на него искоса, тёплая улыбка присутствовала на её лице. — Что? — наконец угрюмо спросил он. — Итак, сколько времени потребовалось, чтобы найти рецепт, а затем сварить это зелье прошлой ночью? — Я не имею ни малейшего понятия, о чём ты говоришь. — Несколько мгновений они просто шли, не разговаривая. Затем Ханна снова заговорила. — Ты давно знаком с Римусом? — Мы учились на одном курсе. Так что да, — коротко ответил он. Она взглянула на него: «Я этого не знала». — Как насчёт тебя? — небрежно спросил он. — Ты хорошо его знаешь? Она пожала плечами. — Я проверяла вместе с ним домашнюю работу. Это всё. Он кажется достаточно хорошим. Похоже, он нравится всем Гриффиндорцам, — она усмехнулась. — Особенно девушкам факультета. Он фыркнул: «Гриффиндор». — О, я бы поспорила, что в Слизерине есть девушки, которые влюблены в тебя, — в её голосе был лёгкий, дразнящий тон. Он снова фыркнул, и пошёл немного быстрее. Когда через минуту она снова заговорила, её голос был серьёзным. — Северус, что произошло между тобой и Римусом? — нерешительно спросила она. Линии между его бровями становились всё отчётливее, и его губы сжались в тонкую линию. Он остановился и повернулся к ней. — Если я когда-нибудь почувствую неопределимую потребность обсудить свою личную историю с кем-либо, то могу заверить, что дам тебе знать. А теперь, с твоего позволения? — Он слегка поклонился ей. — Я только что вспомнил, что мне нужно кое-что сделать перед ужином. Ханна задумчиво взглянула на него, а он помчался в другую сторону, мысленно ругая саму себя. Ей следует быть осторожнее.~***~
Прошла почти неделя, прежде чем она снова смогла с ним поговорить. Он остановил её в холле после ужина. — Завтра первая игра квиддича в сезоне. Мой факультет играет с Гриффиндором, — холодно сказал он. — Да, я слышала. Похоже, это будет захватывающий матч. — Улыбнулась она ему. — Ты планируешь пойти? — Я бы не пропустила. Я не ходила на квиддич много лет. — Тогда увидимся там. — С очередным поклоном он ушёл. Ханне казалось, что большая часть её знакомства с ним в Хогвартсе была потрачена на наблюдение того, как его мантия развевается вдали. Она вздохнула. Не то чтобы она чувствовала себя так уверенно в расшифровке сообщения между строк, но она могла поклясться, что это было своего рода приглашением и возможной попыткой наладить отношения. Она снова вздохнула. Казалось, единственный раз, когда мужчина мог быть открытым — это когда он оскорблял. Ну, она узнает завтра, она должна.Глава 23. Квиддич
Настала суббота, Северус пришёл на поле для квиддича заранее. Он сел на трибуны, выбрав место с большим количеством свободного пространства вокруг. Несколько мгновений спустя появился Филиус Флитвик и, к великому раздражению Северуса, направился прямиком туда, где сидел он. — Ах, Северус. Не возражаешь, если я присяду с тобой? — спросил он с сияющей улыбкой. — Не совсем, — ответил Снегг тоном, который подразумевал прямо противоположное. Флитвик, не обращая внимания, плюхнулся на сиденье справа от него. — Итак, как там новый ловец? Я наблюдал за некоторыми тренировками; она впечатляет. Пока он говорил, Северус снял мантию и равнодушно положил ее на пустое место слева. — Полагаю, мы узнаем сегодня, — холодно ответил Слизеринец. — Должно быть, это окажется захватывающим сезоном, не так ли? Думаю, Стюартом Экерли Когтевран будет гордиться. Кто знает, возможно, в этом году у нас будет шанс на кубок. Северус фыркнул. Нет, если он имеет к этому какое-то отношение. Он сделал мысленную заметку, чтобы добавить к тренировкам еще и дополнительные, которые он запланировал для команды Слизерина. Агила Слигкарп, новый ловец, действительно была очень одарённой. Однако определённо было куда стремиться. — Эм, — прервал его мысли Флитвик, — это Ханна идёт? Я видел, как ты разговаривал с ней вчера… — его уши слегка порозовели. Северус взглянул на него. Он как раз собирался отмахнуться от вопроса любознательного маленького волшебника, как вдруг ему пришла в голову мысль, что хотя Ханна теперь знала самые важные события его жизни за последние двадцать лет благодаря болтливости МакГонагалл, он всё ещё практически ничего не знал о ней. Флитвик, с другой стороны, знал. Здесь наконец был шанс исправить ситуацию и даже ставки. — Если я правильно помню, она планировала посетить матч… Ты знал её до того, как она начала преподавать здесь, верно? — спросил он, глядя на поле для квиддича, где команда Слизерина теперь разогревалась. Флитвик вопросительно взглянул на него. — Ну, да, я знаю Ханну с тех пор, как она была маленькой девочкой. — Неужели? — Да. Я когда-нибудь рассказывал тебе, что работал в офисе Мракоборцев до приезда в Хогвартс? Не рассказывал? О, ну… В любом случае Фрэнк и Лидия были моими учениками. Я обучал дуэльным навыкам, — он скромно опустил глаза. — Фрэнк Ханниган? — Он поднял брови. — Ну, да. Родители Ханны. Они поженились, как только закончили обучение на Мракоборцев. Мы подружились. — Ты дружишь с Фрэнком Ханниганом. — Голос и лицо Северуса выражали полное недоверие. — Дружил, Северус. Дружил. О, не смотри на меня так. — Он раздражённо посмотрел на Северуса. — Фрэнк не всегда был таким, какой он есть сейчас. Раньше он не был таким уж плохим. Поладить бывает непросто, имей в виду. Северус поморщился. Это может быть преуменьшением года. — …Лидия знала, как с ним справится, — продолжил Флитвик. — Было забавно наблюдать, правда. Я никогда не видела волшебника более опьянённого ведьмой, чем Фрэнк по отношению к Лидии. Он начинал злиться или впадать в один из своих нравов, и с помощью одного прикосновения или слова она могла аккуратно отвести его в сторону без малейшего труда. Во всяком случае, большую часть времени. Она действительно была очень милым человеком, Северус. — Что случилось? — Она умерла. — Флитвик опустил взгляд, где его руки были сложены на коленях. — Когда Ханне было тринадцать. Что-то случилось с Фрэнком после её смерти. Как будто она была единственной, кто сдерживал его худшие инстинкты. Северус молча взглянул туда, где команды покидали поле после окончания разминки. Трибуны начали заполняться возбуждёнными студентами, одетыми в свои факультетские цвета. — Это была такая утрата — просто некоторые тёмные волшебники пытались привлечь внимание, — голос Флитвика дрожал, когда он говорил. — Думали, что они могут добиться благосклонности Волан-де-Морта с небольшим количеством пыток маглов. Они взяли всю семью — муж, жена, двое маленьких детей. Они уже убили отца, когда Лидия удивила их. Это была самая грустная, самая бессмысленная вещь, на самом деле. Она решила, что не может дождаться прибытия подкрепления. К тому времени, когда остальные прибыли, Лидия и маглы были мертвы. — Должно быть, была Гриффиндоркой, — горько пробормотал Северус. Флитвик выпрямился и с негодованием уставился на него. — Когтевранкой, по правде говоря, если хочешь знать. Она просто не могла сидеть и смотреть, как убивают маглов. — Он посмотрел на Мастера зелий вверх и вниз. В основном вверх. — И если ты думаешь, что это делает её глупой или безрассудной, мне жаль. — Он отодвинулся на четверть дюйма и демонстративно повернул голову в противоположную сторону. Северус неловко перевёл на него взгляд: «Я, эм…» — Ханна почти мне семья. Я не позволю тебе оскорблять её мать. — Он всё ещё сурово смотрел в сторону. — Я не имел в виду… Флитвик обернулся и сердито ткнул пальцев в сторону Северуса. — Конечно, ты это сделал. И действительно, простое «прости» не убьёт тебя. В этот момент они увидели Ханну, одетую в тёмно-синюю учительскую мантию и шарф в цветах Слизерина, вошедшую с Римусом Люпином и парой Гриффиндорцев. Оборотень вышел из больничного крыла и снова пошёл, несмотря на то, что его походка всё ещё была деревянной и неуклюжей. Когда Мастер зелий посмотрел на них, он увидел, как они обменялись парой слов, а затем Ханна помахала Люпину на прощание и повернулась к трибунам, пока он уходил с Гриффиндорцами. Прикрыв глаза от яркого неба, она начала оглядываться. Сердце Северуса больно кольнуло. Она искала его. На мгновение в его груди появилось непривычное напряжение. Именно тогда она наконец заметила его, и её глаза загорелись признанием. Немного поколебавшись, он взял мантию с сидения и положил её на колени. Когда Ханна дошла до скамейки, она столкнулась с двумя довольно смущенными волшебниками с хорошо отточенными выражениями на лицах. Без лишних слов, она села рядом с Северусом, как только мадам Хуч и команды вышли на поле. — О, хорошо, я ничего не пропустила! — воскликнула она. Северус взглянул на неё, когда она села. — Цвета Слизерина, хм? — спросил он, изогнув брови. — Ну-у-у-у… — Она выглядела немного смущённой. — Эм… поскольку я преподаю всем факультетам, это будет не совсем справедливо, верно? Вот, смотри… — Она взяла конец шарфа. — Вперёд, Гриффиндор. — Шарф тут же поменял цвет, он стал красным с жёлтыми полосками. — Вперёд, Когтевран. — Он изменился на синий и бронзовый. Она посмотрела на Флитвика с румянцем. Он подмигнул ей. — Я подумала, что изменю его на красный, когда Гриффиндор отстанет, и на зелёный, когда Слизерин. — Тогда тебе лучше поменять на красный, — холодно сказал он. Она подняла на него брови и улыбнулась: «Просто немного самоуверенный, не правда ли?» — Не без причины. Слизерин выдвигает отличную команду в этом году. — Мисс Слигкарп — ловец, верно? Милая девушка. — И откуда ты знаешь мисс Слигкарп? — Она написала статью, которую хотела отправить в «YW Журнал», и попросила меня прочитать ради неё. Я была весьма впечатлена. Ты можешь гордиться ею. Холодные черты его лица несколько смягчились. Это был редкий случай, когда другой учитель действительно хвалил одного из его студентов. Началась игра. Слизерин почти сразу вышел в лидеры. С извиняющимся взглядом на Северуса, Ханна сменила цвет шарфа на красный. — Итак, ты играл, Северус? Тем, кто ответил, был Флитвик. — Да, он играл. Он был охотником Слизерина последние два года. Ханна откинулась назад, чтобы поймать взгляд Флитвика за спиной Северуса: «Хорошо ли он играл?» — О, осмелюсь сказать, он прекрасно справлялся. — Его голубые глаза мерцали. — Слизерин побеждал в те годы? — Ну, скажем так, они победили Пуффендуй и Когтевран. — Он снова подмигнул ей. Северус бросил раздражённый взгляд в сторону Флитвика и откашлялся. — Этого достаточно. — Приятно видеть, что всё возвращается на круги своя, — с удовлетворением произнёс Флитвик, снова садясь. — В последние два года квиддича не было, — сказал он Ханне в качестве объяснения. — В условиях продолжающейся войны Министерство не считало безопасным собирать такое количество людей в одном месте. Очень разумная предосторожность, конечно, но ужасное разочарование для студентов. Это… Его прервали, когда Ханна вскочила на ноги: «Вау!» Она пристально смотрела, сжимая ткань мантии в руках, в то время как ловец Слизерина круто пикировал после едва заметной, мерцающей точки. Джинни Уизли, ловец Гриффиндора, дышала ей в спину. — Чёрт! — Девушкам пришлось резко подняться перед стеной, порхающая золотая тень исчезла из поля зрения. — Она почти поймала! — Она взглянула на него широко раскрытыми глазами и села. — Вы видели это? Было близко! Северус в изумлении посмотрел на неё: «Действительно, так и было». К его огорчению, ей на самом деле пришлось вернуть цвет шарфа на зелёный на довольно долгое время, но Слизерин одержал победу примерно через сорок пять минут игры, когда Агиле Слигкарп удалось схватить снитч в драматическом пике, в котором все зрители задыхались в унисон. Итогового счёта 210 к 140 было достаточно, чтобы вызвать удовлетворённую улыбку на лице Мастера зелий. — Что ж, Северус, думаю, тебе лучше избегать Минервы в течение нескольких дней, — сказал Флитвик, когда они встали, чтобы покинуть стадион. — Она не будет в восторге. — Он повернулся к Ханне. — Соперничество Гриффиндора и Слизерина в квиддиче — уже традиция. Когда Северус занял должность декана факультета в 85-м после того, как профессор Абернети ушёл в отставку, Слизерин пошёл на беспрецедентный шестилетний победный загул. Как кубок школы, так и кубок по квиддичу, прошу заметить. Минерва никогда с этим не мирилась, — он хихикнул. — Это было до того, как появился чудо-мальчик, — пробормотал Северус себе под нос. Флитвик слышал его. — Тем не менее до сих пор никому не удалось побить твой рекорд, не так ли? — он усмехнулся. — Что ж, новый год, новый сезон, и до сих пор всё идёт хорошо. Хорошая, чистая игра сегодня, не так ли? Хотя я должен сказать, что мне жаль мисс Уизли — её последний год, и они проиграли первую игру. Определённо не обнадеживает. Из ухмылки, которая украшала уголки рта Мастера зелий, было очевидно, что он не разделяет чувства. Он только склонился голову перед Флитвиком и Ханной. — Боюсь, что вам придётся меня извинить — я хотел бы поздравить свою команду, прежде чем все отправятся на обед. Большая, громко ликующая группа слизеринцев, несущих своего ловца на плечах, покидала поле. — Поздравляю, Северус, — произнесла Ханна с тёплой улыбкой. — И передай мисс Слигкарп, что я получила огромное удовольствие видеть её в полёте. Он кивнул и ушёл. Они смотрели, как он уходил и присоединился к группе — вскоре только его тёмная голова была видна над морем зелёного и серебристого, когда слизеринцы двинулись в сторону их общей гостиной, чтобы отпраздновать. Флитвик проводил их со вздохом. — Что? — спросила Ханна. — Ты не выглядишь довольным. — Это Джинни… Мисс Уизли, потеряла двух своих старших братьев на войне… думаю, мне бы просто хотелось, чтобы у неё что-то получилось. Как бы то ни было, я думаю, что лучшая команда одержала победу, и это всё. Ну же, пойдём, пообедаем. Ханна спокойно взглянула на него — прочитав статью мисс Слигкарп, она поняла, что и её семья не осталась нетронутой войной. Она не спросила, на чьей стороне сражался отец девушки — на данный момент это не имело значения. Когда они ушли, она обернулась ещё раз, чтобы поймать глазами Северуса и его слизеринцев. Он так и не ответил на вопрос, который она задала ему в учительской, но она заметила, как он поднял свою мантию и освободил место для неё рядом с ним. Она улыбнулась про себя. На самом деле это был лучший ответ, чем она ожидала.