В городе N

Первые мелкие капли дождя падали на лобовое стекло, когда машина выезжала с парковки. Ваня долбил пальцами по рулю, набивая только ему известный ритм. У Фёдорова в голове эти постукивания отдавались болью. Он резко схватил Евстигнеева за кисть, из-за чего тот неаккуратно вильнул на дороге. Им чудом удалось не попасть в занос. Слава на заднем сидении притих, сжимая поручень и смотря на влияющую обочину. Часы на панели управления показали 15:53, так же раздражающе, как недавно постукивал Ваня. Мирон закрыл глаза, кутаясь в плащ плотнее. Снова посмотрел на мир он, только когда машина притормозила. Евстигнеев высадил их сразу у входа. Несмотря на это, толстовка Карелина насквозь промокла. Вот уж кто был одет не по погоде. Он скинул кофту, лишь войдя в тёплое помещение. Женя, до этого работающая в компьютере, недовольно посмотрела на гостя. Порчи же было не до них. Мужчина тихо матерился на португальском с пультом в руке. «Разбирается с кондиционером, » — подумал Мирон. Он кивнул коллегам и провёл Славу в кабинет. Внутри было зябко. Детективы утром не закрыли окно. На подоконнике намечался небольшой потоп. И, пока Фёдоров разбирался с этим, Слава рассматривал доску с делом. Его взгляд быстро прошёл по двум убийствам и остановился на цифре они с безликой надписью: «Татуировка на шее». Что-то оборвалось в нём уже тогда. — Присаживайся, — привлёк его внимание Фёдоров, сидя за столом рядом. — Я думаю, мне нужен адвокат, — забегая на несколько шагов вперёд, ляпнул Слава. — А я ни в чём тебя не обвиняю, — поднял брови Мирон, пристально смотря на него. Карелин тихо сел напротив детектива. Находиться в отделении ему было неприятно. — Вячеслав, — начал Фёдоров, выдохнув. — Знаешь ли ты Ирину Матвееву? Взгляд Славы померк мгновенно. Мозги у него работали на раз-два. Парень смотрел на Мирона, но мимо. Он кивнул несмело, сжимая губы. — По предварительным данным её тело нашли сегодня утром на набережной, — Фёдоров положил на стол фотографии с места преступления. Карелин мгновенно наклонил голову, тупя взгляд на фото. Ему понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя. — Какой же ты всё-таки дрянной коп, — с презрением начал Слава. — Чёртов мудила убивает людей, преступность растет, а ты нихуя не делаешь, — парень поднял взгляд полный горечи на Мирона. Тот решил дать парню выговориться, насколько позволит терпение. — Кем же ты, сука, стал за это время?! — в его глазах закипала злость. — Ты же был против этих ленивых оборотней, а теперь что? Третий висяк за год! — Слава подскочил со стула. — Уже три человека, Фёдоров, три! Ты в зенки долбишься что-ли? Проебал талант к расследованиям ещё в школе! — он временами приходил на крик. — Кто ты такой, Славочка, чтобы говорить мне о расследованиях? — не выдержал Фёдоров. — Когда я начинал, ты ещё пубертат не прошел! — Что ты, блять, начинал? Дрочить на свой светлый лик? Да, я помню, — Карелин закивал, плескаясь сарказмом. — В жопу этих неработающих жирдяев, людям нужны настоящие полицейские, — пародируя Мирона, заговорил он. — А в итоге ты от расследований далёк как бабка у телевизора. Ты сегодня работаешь над делом без подозреваемого, а завтра участвуешь в порно без баб. Нихуевый из тебя детектив вышел. — Ты не знаешь ничего ни о расследованиях, ни о делах, пиздюк. Ты даже на работу не устроился после академии, — Фёдоров обошёл стол, вставая напротив Славы. — Я пахал и пашу, чтобы сделать этот город чище. — Пустой трёп, — воскликнул Карелин. — Ты, пиздабол, хоть раз с лекцией в академию пришёл, а?! Чтобы показать соплякам, как надо работать. Нет же, на жопе в отделе — заебись, блять! — А комментировать чужую работу с маминого дивана? — поднял брови Мирон, таращась на Славу, но тот ничего не слышал. — Все твои заслуги — это неведомое расследование в Горгороде кучу лет назад. Ничтожество, сука, — Карелин попятился от Фёдорова. — Ты позволил ему убить снова! — он с силой дернул доску от стены. Грохот на несколько секунд оглушил Мирона. Он чудом успел отскочить. Избежать первого удара не получилось. Зато предсказывая второй, мужчина перехватил руку Славы. Дёрнул на себя, ногой ударяя по рёбрам. Фёдоров скрутил парня, прижимая коленом к полу. Надеть наручники оказалось совсем простым делом. Когда детектив поднял голову, у двери в шоке стояли Ваня и Женя. Он несколько раз моргнул, всё ещё стоя коленом на спине парня. — Вы задержаны в связи с применением насилия в отношении представителя власти, — будто очнувшись, проговорил Мирон, вставая с Карелина. Ваня помог поднять Славу с пола. — Нахуй тебя, жид ебучий! — заорал тот, — Нахуй вас всех. Лучше я снигу в тюрьме, чем стану тобой! Последнее раздавалось уже откуда-то из коридора, ведущего к камерам предварительного заключения, куда парня повёл Евстигнеев. — Ебать, — зашёл в кабинет Илья, с пакетом еды в руке. — Мирон, всё нормально? Детектив хотел кивнуть, но увидел треснутую доску и разбросанные по полу фотографии убитых. Всё ещё болела голова и ныло плечо после боя. Хотя, болезненны были скорее слова парня, чем его удары. — Всё окей, — постарался улыбнуться Фёдоров. На губах он ощутил металлический привкус. Коснувшись их пальцами, заметил кровь, а Женя уже сажала детектива на диван у стены. Мамай резво принёс из холодильника чьи-то замороженные сосиски. — Может, скорую вызвать? — предложила девушка, обеспокоенно смотря на поколеченного Мирона. Илья отмахнулся: — Не нужно. Мирон, — тихо позвал он, наклоняясь, — Давай я тебя домой отвезу? Когда Ваня оформил Карелина в камере, Мирона уже увезли домой. — Бешеный денёк, — выдохнул он, садясь на диван неподалёку от Жени. — А вы протоколы заполняли? — спросила она, не отвлекаясь от экрана компьютера. Евстигнеев тихо выругался и сел за волокиту. — Вано, останься сегодня дежурить, ладно? — заглянул Илья в разгромленный кабинет. Парень только недовольно кивнул и продолжил заполнять бумаги. К ночи Дарио «по-братски» принес ему сигарет и еды. Можно было жить. Мирон медленно, кряхтя, поднимался по лестнице. Видимо, травмы от боя только начали проявляться. Он несколько раз промазал мимо скважины, попадая только в третий раз. Когда он зашел, с двери упал свёрнутый листок. Мужчина оставил его на потом, скорее всего пришли счета. Чтобы там ни было, оно может подождать. Только после ванны и ужина Фёдоров вспомнил о листочке. Обычный, белый, но, развернув его, Мирон побледнел. Он закрыл дверь на второй замок и выключил свет во всей квартире. Однако не мог расслабиться, даже когда лег в постель. И если до этого он думал, что отрубится, как только голова коснется подушки, теперь сомневался, уснёт ли сегодня.

Как жизнь, Оксана? Надеюсь, ты скучала.