Трэш-отдел
18 сентября 2018 г. в 20:31
Фёдоров звонил Диме и слышал бесконечные гудки. Почему-то совсем не ритмичные, громкие и тихие. Мирон медленно вынырнул из сна. Гудки прекратились. Вместо них слышался настойчивый стук в дверь. Воспоминания холодной волной смыли теплоту утра и желание жить. Фёдоров на несколько секунд спрятался под одеялом, продлевая мимолетный уют. Стук не прекращался. Мирон лениво поднялся с кровати, ёжась от сквозняка. Мысленно обругал себя за балконную дверь, оставленную открытой. Ночью ему не было холодно. Сейчас немного колотило. Может, от мысли, что за дверью незваный гость, а может и от холода.
— Еб твою мать, Фёдоров, ты там жив вообще? — закричал парень по ту сторону входной двери.
Мирон выдохнул, открывая дверь Ване.
— Доброе утро, блять! — продолжал шуметь он, войдя в квартиру. — Какого хрена? Десятый час, а ты не на работе, ещё и телефон не берешь, — Евстигнеев по-хозяйски разулся и прошёл на кухню. — Женя там места себе не находит, Мамай рвёт и мечет.
Мирон пошарил в кармане плаща. Телефон разрядился ночью. По спине Фёдорова пошли мурашки. Не показалось. Он поставил телефон на зарядку и вернулся на кухню. Ваня уже разливал кипяток в кружки.
— Что с телефоном? — поднял голову он.
— Разрядился, — повёл плечами Мирон, садясь за стол.
Евстигнеев бросил на стол маленькие ложки.
— Ты во сколько лёг вообще? — оглядывая друга, спросил он.
Фёдоров бросил в кофе несколько кубиков сахара и медленно начал мешать:
— Рано. Просто плохо спал.
— Раскроем это дело и поедем в отпуск, — как само собой разумеется, сказал Ваня.
Мирон поднял взгляд на него. Он хотел согласиться с парнем. Особенно, когда гость так невозмутимо в светоотражающей куртке открыл холодильник. Фёдоров отпил кофе и снова повёл плечами.
— Я одеться, — кинул он Ване и ушёл в спальню.
Вернувшись, застал друга со сковородкой в руке.
— Яичница, — всё, что сказал Евстигнеев, ставя её на стол.
Как ни странно, было вкусно.
— Я допросил Карелина ночью, — заговорил Ваня, разламывая вилкой желток. — Оказывается, Ира подмешивала наркотики чиновникам. А одной молодой девушке подсыпала клофелин.
— Думаешь, что убийца знал об этом? — отпив кофе, спросил Мирон.
— Да. Не просто же так он заморачивается на убийствах.
— Почему тогда он убил Грега копьём? — откладывая вилку, свёл брови мужчина.
Ваня посмотрел на него и приподнял брови.
— Сегодня рано утром мне позвонил Старый. Ночью на берег вынесло несколько кило наркотических средств, — странно улыбнулся Ваня. — Течением пакеты могло вынести только из залива, а там последним проходило судно Апостола Андрея.
— И что ты хочешь сказать этим? — с нетерпением спросил Фёдоров.
— Это торговое судно ходило под командованием Грега Шранга.
— Бум! Прикинь какой поворот! — восторженно говорил парень маленького роста.
Мирон сидел на диване в отделе по борьбе с наркотиками и не понимал, как этих людей сюда допустили. Эльдар, дышащий в живот даже ему, с энтузиазмом рассказывал о событиях сегодняшнего утра. Андрей, который, впрочем, не такой уж и старый, но усатый и волосатый. Улыбающийся парень, немного женственный, насколько это возможно для парня с усами и пирсингом в носу. И Крастер, что сидел за компьютером и редко подавал признаки жизни. В общем, компания была самая располагающая к доверию.
— Мне кажется, что всё это добро принадлежит Олегу, — подал голос Прусикин.
— Ильич, Олег не толкает синтетику, — нахмурился Джарахов. — Хоть и не берёт у местных дилеров.
— Так никто не берёт у местных, — повернулся на него Андрей.
— Да у них и я бы не брал, — поднимая брови, поделился Илья. — Цену ломят раза в три выше заграничной.
— А Фара у кого берёт? — спросил Эльдар, поправляя очки.
— У них с Олегом один поставщик. Грег, — предположил Старый.
Пока они обсуждали вероятность закупки наркотиков заграницей, Мирон упал головой на колени Вани. Его здесь почему-то звали Рудбой и припоминали работу под прикрытием. Евстигнеев улыбался и отворачивался. С наркотиками он завязал. Мирон видел, что у него парню нравится больше.
— В соседнем городе наши недавно накрыли крупного дилера. Амфетамин вроде, — вспомнил Андрей.
— Вот поэтому наши и не берут у местных, — хохотнул Джарахов.
— А это же пиздец как умно. У нас же почти не обыскивают торговые суда, — озарило Прусикина. — Только Апостол Андрей ходил зарубеж.
— Два раза в месяц на семь дней, — вдруг заговорил Крастер. — Кому-то нужно съездить и поговорить с командой судна, пока они снова не ушли в море.
Даня посмотрел на Старого. Что таить, все посмотрели на него. Андрей тяжело вздохнул и посмотрел на Ваню:
— Вспомним старое, Рудбой, — подмигнул он, улыбаясь.
Парни в комнате засмеялись.
— Из старого здесь только ты, Андрей, — улыбнулся в ответ Ваня и потряс Мирона за плечо.
Фёдоров вздрогнул и поднялся.
— А помнишь тот спор в гей-клубе? — весело спросил мужчина на заднем сиденье.
Мирон выпучил глаза на Ваню, тот только сжал руль сильнее.
— Ты так никому и не показывал ту татуировку? Классная же бабочка.
Фёдоров прыснул в кулак. Ехать на причал с бывшим напарником Евстигнеева было весьма познавательно. Хоть и сам Ваня не разделял мнение Мирона. Андрей был его другом. Часто в отделе, на сложных заданиях, именно Старый брал удар на себя. Было так с религиозными фанатиками под ЛСД, прокуренными тату-мастерами, нариками, ставящими порно вместо мультиков в кино, и скоростями в барных напитках. Евстигнеев улыбнулся, кидая взгляд в зеркало заднего вида.
— Ты-то нашёл себе даму сердца? — спросил он.
— Ах ты, по больному бьёшь, — смеясь, потрепал Ваню по плечу Андрей. — Один, всё один. Как встретил прекрасную незнакомку в синем платье, так забыть не могу.
Парень за рулём подавил желание закрыть лицо ладонью. Незнакомка в синем платье, блять. Он выудил губами сигарету из пачки и закурил. Путь до причала казался невыносимо долгим.