Красная нить на твоём запястье

Игорь открывает глаза, щурясь от тёплых августовских лучей, проникающих в комнату сквозь неплотно закрытые шторы и освещающих всё вокруг мягким светом. Он недовольно жмурится, зевает и пытается устроить голову на подушке так, чтобы лучи не попадали ему на лицо, но ничего не выходит. Спустя пять минут возни в кровати парень сдаётся, да и сон больше не берёт. Он приподнимается на локтях и поворачивает голову в сторону настенных часов. Без пяти семь. Поспал, называется, подольше в последний день каникул. Акинфеев разочарованно вздыхает и понимает, что это был последний шанс, когда он мог дрыхнуть хоть до двенадцати дня и никто бы ему и слова не сказал, потому что у него «законный отдых», а он этот шанс, мягко говоря, упустил. Уже завтра его ждёт начало кругов Ада: бесконечный стресс, отбой в два ночи и подъём в шесть утра, мерзкие лица одноклассников и куча домашней работы, в которой учителя будут радостно топить его, будто в котле Сатаны, ближайшие девять месяцев. Весело. Как там говорят? «Ученье — свет, а неученье — тьма», да? Он тянется рукой к прикроватной тумбочке за телефоном и чуть было не опрокидывает стакан с водой, заготовленный с вечера, но, к удивлению, стакан каким-то чудом балансирует на столике, но не переворачивается. Игорь переносит микроинфаркт и мысленно материт себя за неуклюжесть. Он всё-таки дотягивается до телефона (уже без приключений) и начинает своё утро обычным образом: проверка соц сети. Первым делом Акинфеев, конечно, заходит в любимый «Инстаграм». За ночь на него подписываются целых семнадцать человек, чему парень несказанно радуется. Многие представители мужского пола считают эту платформу «девчачьей» и наверняка бы его не поняли, поэтому Игорь никогда не раскрывает свою личность и, соответсвенно, не выкладывает свои фото. Однако, аудитории даже нравится такая загадочность. Лента Игоря состоит из эстетичных фотографий: закаты и рассветы с крыш высоких зданий, уютные кофейни с тёплой атмосферой, старые библиотеки с пыльными книгами, цветы, животные и многое другое, что действительно способно зацепить глаз, а в описаниях к фото он оставляет свои мысли и рассуждения на волнующие темы, пишет вдохновляющие тексты и красивые цитаты, всегда дружелюбно отвечает на сообщения, чем и привлекает аудиторию более восьми тысяч человек. Подписчики Акинфеева гадают: кто же он на самом деле? Но парень пока не спешит раскрывать им эту тайну. Игорь ещё раз обновляет ленту, убеждаясь, что за последние несколько секунд там не появилось ничего нового, невольно смотрит на время и понимает, что прошёл уже практически час, а он ещё даже с кровати не встал. Да, минутка в соц сетях всегда оборачивается для него несколькими часами, проведёнными впустую. Удивительное дело. Акинфеев резко встаёт с кровати, но не успевает он сделать и шага, как стена перед глазами начинает плыть, а ноги подкашиваются. Парень буквально падает обратно на постель, кое-как принимает сидячее положение и тяжело дышит, потому что ничего не видит перед собой. Он дрожащими руками тянется к прикроватной тумбочке, нащупывает стакан с водой, подносит ко рту и жадно осушает в два глотка. Понемногу картинка перед глазами проясняется и всё приходит в норму. — Да уж, Игорёк, потерял ты навык. Всего лишь третий день, а ты уже падаешь, — горько усмехается он сам себе и встаёт на ноги. На этот раз твёрдо. Игорь с презрением разглядывает своё отражение в зеркале в ванной. Ему не нравится то, что он видит: некрасивые черты лица, слишком большие глаза, какой-то кривой нос, торчащие в разные стороны волосы и ещё целый букет недостатков, которые он может перечислять бесконечно. Но больше своей внешности Игорь ненавидит своё тело. Акинфеев приподнимает край футболки, а после снимает её вовсе, внимательно рассматривая своё отражение и ощупывая каждый сантиметр. Почему все говорят, что он худой? Неужели они не видят тот жир, которым заплыло его тело? Неужели не замечают свисающие бока, толстые ноги и мягкий живот, без единого намёка на мышцы? Неужели они не видят, что ему нужно сбросить вес? Игорь набирает в лёгкие как можно больше воздуха, затем резко выдыхает и втягивает живот так сильно, как только может. Пусть хоть к позвоночнику прилипнет, плевать. Он проводит пальцами по выпирающим рёбрам, выступающим ключицам и тазобедренным костям, чувствует секундную радость, потому что видит в отражении идеальное тело, но затем ему вновь приходится сделать чёртов глоток кислорода, спуститься с небес на землю, чтобы увидеть того, от кого он бежит. Он вновь ужасен. — Ненавижу тебя, — с ненавистью шепчет Акинфеев в зеркало чуть ли не со слезами на глазах, потом надевает футболку и выключает свет. На кухонной плите стоит тарелка с вкусно пахнущей, ещё не совсем остывшей, творожной запеканкой с изюмом, той самой, которую Игорь когда-то очень-очень любил, а рядом с ней лежит маленькая записка с красивым почерком. «Игорь, покушай. Хорошего дня. Целую. Мама.» Парень сглатывает подступивший к горлу комок и откладывает записку. У него сосёт под ложечкой, а слюны во рту становится слишком много. Теперь, когда он видит перед собой одно из любимых блюд, такое вкусное и манящее, трёхдневный голод ощущается особенно остро. Игорь тянет руку к еде. «Ничего не случится от этого куска! Ешь! Ты должен есть, чтобы жить!» — отчаянно кричит здравый смысл где-то в глубине сознания, но Акинфеев его не слышит. Он слышит другой, более страшный, коварный и практически непобедимый шёпот, который твердит: «Ты не должен. Ты не заслуживаешь еду». И Игорь идёт на поводу у внутреннего демона, поспешно одёргивая руку. Он комкает записку, берёт тарелку и подходит к урне. Несколько секунд он не решается, а затем выкидывает содержимое в мусорный пакет. — К чёрту всё, — говорит Акинфеев, гордясь тем, что сейчас не сорвался. Он ставит чайник и высыпает в кружку растворимый чёрный кофе. Естественно, без сахара. Горячий напиток приятно согревает замёрзшие руки и заполняет пустоту в желудке. Ну вот, уже и есть не хочется. Игорь задумчиво смотрит на вазу с конфетами на столе, но не чувствует никакого желания к ним притронуться. Он придумывает планы на сегодняшний день. Нужно провести его как-то особенно, продуктивно, а сидя в четырёх стенах у него это точно не получится. Парень допивает кофе, ставит кружку в раковину и идёт в комнату. Игорь убирает постель, раздвигает шторы и валится на кровать, вытаскивая из-под матраса небольшую записную книжку с маленькой наклейкой с барашком, которую ему подарила одноклассница, кажется, в классе восьмом. Забавно ведь. Он пролистывает блокнот, читая последние записи с идеями для фото и постов. Некоторые из них до сих пор не реализованы. Отлично, сегодня он этим займётся. Игорь встаёт с кровати и открывает шкаф.

***

На улицах Москвы ещё достаточно тепло и солнечно, несмотря на то, что осень уже стоит на пороге, что не может не радовать жителей города. В четыре часа дня, если верить другу-телефону, температура достигает целых двадцать градусов в тени, а на солнце вообще двадцать три. Пекло какое. Игорь сидит на скамье в парке недалеко от дома, уставший после долгой ходьбы, но дико довольный собой. Он слушает любимую песню, стоящую на повторе уже пятый день, и листает получившиеся фото в галерее, сразу удаляя ненужные. Их, к слову, оказывается много, но не совсем критично. В итоге это занятие надоедает и Акинфеев решает досмотреть остальные триста с лишним фото дома. Уже четвёртая за день пустая бутылка воды летит в мусорку. Игорь пьёт каждый раз, когда чувствует, что хочет чего-нибудь пожевать. Обычно вода притупляет чувство голода, но в этот раз не срабатывает вообще. В животе урчит так, что симфонию можно сыграть, а после долгих походов по городу на него сваливается дикая усталость и боль в ногах. Акинфеев заходит в шагомер на телефоне. Семнадцать километров, двадцать пять тысяч шагов и восемьсот сожжённых калорий. — Неплохо, — хвалит сам себя парень, убирая телефон в карман. — Но бывало лучше. Игорь встаёт с лавки, щурится от слишком яркого света, холодными руками берёт свою записную книгу и направляется в сторону любимейшей кофейни, что находится недалеко. Нужно только дойти, выпить, и станет легче. Акинфеев любит это место и частенько заглядывает туда после учебного дня или по выходным. Летом, к сожалению, он бывал там лишь пару раз втайне от родителей, потому что те решили ограничить его потребление кофеина. Игорю нравится там не только запах свежих кофейных зёрен и вкусной выпечки, но и атмосфера в целом. Тихая, приятная музыка, уютные столики с мягкими креслами, книжный шкаф, где можно взять книгу на время пребывания в кафе. В общем — идеальное место, которое стало для Игоря уже чем-то особенным, личным. Спустя пятнадцать минут парень наконец добрался до места назначения. Ему было тяжело дышать и сфокусировать взгляд на чём-то одном. Всё вокруг казалось слишком ярким, размывчатым. Игорь вошёл в заведение и направился к кассе, чтобы сделать заказ. К несчастью, перед ним была ещё очередь из трёх человек, но Акинфеев стойко старался держать себя в руках, делая частые вдохи. Терпи, терпи, те- Парень сделал очередной шаг вперёд, когда очередь продвинулась, и тут его сознание окончательно начало отключаться. Перед глазами всё поплыло, голоса людей смешались в один большой шум, блокнот выпал из дрожащих рук, и он почувствовал, что падает назад. В непроглядную тьму.

***

Игорь открывает глаза и не сразу может сориентироваться, где находится. Он смотрит на высокий потолок, до сознания доносится приятная музыка, и он понимает, что всё ещё в кафе. Парень пару раз моргает и приподнимается с диванчика, на котором лежит. — О, очнулся, принцесса. Акинфеев вздрагивает и поворачивает голову в сторону человека. Рядом с ним сидит незнакомый парень, на вид приблизительно его возраста. Высокий лоб, лохматые волосы, дружелюбная улыбка, приятные, даже красивые, черты лица, яркий свитшот и джинсы — ему явно не больше двадцати. — Ты как? Водички дать? Игорь закрывает глаза, надеясь, что объект перед ним пропадёт сам собой, и трёт виски. Чёрт, он потерял сознание перед кучей людей. Браво. Главное, чтобы эти ненормальные скорую не вызывали. Акинфеев делает попытку встать, но тут же плюхается обратно. — Эй, ты совсем ненормальный? Куда собрался? — Отвали. Мне домой надо, — хрипит Игорь в ответ, не узнавая свой голос. Во рту сухо, будто песка насыпали. Парень, будто прочитав его мысли, протягивает бутылку воды. Игорь недоверчиво косится, но воду берёт и пьёт жадно, большими глотками. — Легче? — Угу. Акинфеев отрывается от горлышка, понимая, что выпил больше половины, затем ставит воду на стол и достаёт из кармана телефон (ого, его никто не украл, надо же!). Прошло всего двадцать минут. Немного. Он практически ничего не потерял. Внезапно он вспоминает про блокнот и судорожно оглядывается по сторонам, смотрит под стол, но не находит. Незнакомец внимательно рассматривает его. — Ты что-то ищешь? Игорь косится на парня и искренне не понимает, почему он всё ещё здесь. Идти на контакт не хочется, но, возможно, он был рядом, когда Игорь потерял сознание. Или видел его вещицу. Чем чёрт не шутит? — Блокнот. — Этот что ли? — незнакомец поворачивается назад, берёт с подоконника ту самую записную книжку с наклейкой и протягивает Акинфееву. Тот нерешительно берёт её, случайно касаясь пальцами руки парня, а затем тут же одёргивает, прижимая личную вещь к груди. Ему ужасно неловко. — Не боись, я не читал. Тебя, кстати, как зовут? — Игорь. Тебя? — да, он всё-таки решает спросить для приличия, хотя это знакомство ему ничего не даст, и он забудет этого парня через несколько дней. — Артём. — Слушай, Артём, мне действительно нужно идти. Спасибо за воду и блокнот, но мне пора, — Акинфеев вообще-то всю жизнь отличался дружелюбием и терпеливостью, но сейчас не тот случай. — Сначала ты буквально падаешь на меня, заставляешь сидеть с тобой минут двадцать (скажи спасибо, что я отговорил сотрудников вызвать скорую, тебе же это не надо, да?), выпиваешь мою воду, а потом хочешь свалить? Ого, Игорёк, а ты дерзкий, — шутит Артём, и на его лице появляется насмешливая улыбка. Игорь чувствует себя ещё более неловко, но про себя отмечает, что парень выглядит весьма добродушно. — А что я ещё должен сделать? — искренне удивляется Акинфеев. Действительно, он ведь поблагодарил своего спасителя, а теперь что? Или ему нужно вознаграждение? — Тебе нужны деньги? Я могу сходить до- — Дурак, — смеётся Тёма, отмахнувшись. — Мне не нужны никакие деньги. Ты вроде пришёл сюда за кофе, поэтому почему бы нам не выпить вместе? — мило предлагает новый знакомый. Игорь медлит, но затем соглашается. Всё равно терять нечего, а Артём вроде бы выглядит вполне прилично, на маньяка не похож. Парень встаёт из-за столика, Акинфеев приподнимается за ним. Когда они поравнялись, он подмечает, что Тёма достаточно спортивного телосложения и выше него на несколько сантиметров. А ещё глаза у него очень светлые. Ребята подходят к кассе, чтобы сделать заказ. Игорь, сглатывая слюну, смотря на витрину с аппетитными десертами и выпечкой. Живот предательски издаёт звуки умирающего кита, трёхдневный отказ от пищи даёт о себе знать и, конечно, от его нового знакомого это не скрывается. — Возьми что-нибудь поесть. — Нет, я не голодный, — Артём скептически приподнимает бровь, мол, плохая отмазка, попробуй ещё раз. — Ну, у меня денег только на кофе хватит, — пытается выкрутиться Акинфеев. — Я заплачу. Что ты будешь? — Не надо. Правда. Я дома поем. Тёма недовольно качает головой, показывая, что такой ответ его совсем не устраивает. — Тебе нужно восстановить силы. Либо ты берёшь что-нибудь при мне, либо я буду вынужден рассказать о сегодняшнем инциденте твоим родителям. Поверь, я найду способ как. Игорь презрительно фыркает. Шантажист. С самого начала он почуял подвох, но стормозил, а вот теперь отдуваться придётся. Может, развернуться и быстро побежать к выходу? Хотя с таким упадком сил он едва ли добежит до двери, а этот здоровяк догонит его в два шага. Акинфеев смотрит на еду и сглатывает слюну. Ладно, сегодня он сжёг достаточно калорий, чтобы попробовать один маленький десерт. Ничего ведь не случится, верно? Парень выбирает то, что подешевле и выглядит не слишком приторно-сладко. — Клубничный чизкейк, — бубнит Игорь, но Артём отчётливо его слышит и довольно улыбается. — Кофе? — Чёрный. — Два чёрных кофе и клубничный чизкейк, — озвучивает заказ Тёма, и кассир кивает в ответ.

***

Они садятся за тот же уединённый столик, где недавно были, в самом углу кофейни. Игорю совершенно не нравится находиться здесь, а уж тем более есть под чьим-то наблюдением, но он успокаивает себя тем, что уже через несколько часов он будет сидеть дома и больше никогда не встретит этого упёртого парня, а этот случай забудет как страшный сон. Просто вынужденное знакомство. Просто вынужденное. Чизкейк оказывается безумно вкусным, а ещё выглядит слишком эстетично, поэтому Акинфеев, наплевав на непонимающий взгляд Артёма, делает несколько фото. Сперва он отламывает лишь маленький кусочек, с недоверием кладёт его в рот, а затем чуть ли не стонет от удовольствия, облизывая ложку с клубничным джемом, потому что это так вкусно, так сладко. Игорь быстро, даже с жадностью, съедает остальную порцию, практически не пережёвывая пищу, а Тёма всё это время молчит, не желая мешать трапезе парня, и пьёт свой кофе, задумчиво поглядывая то по сторонам, то на Игоря. Когда Акинфеев заканчивает с едой, он будто выходит из транса и неловко поднимает взгляд на нового «друга», облизнув сладкие от джема губы. — Извини, я… Просто проголодался, — позорно сознаётся он, поднося свою кружку ко рту, чтобы скрыть смущение, и делает глоток тёплого напитка. — Ты так мило ел. Хочешь ещё? Игорь едва не давится кофе. — Нет. Нет, спасибо, — Акинфеев благодарно улыбается, а у самого в голове страшные, недобрые мысли, вызывающие отвращение к себе: «Видишь, ты съел слишком много. Он на тебя смотрел. Как в тебя столько влезло? Тут же слишком много калорий». — Не стесняйся. Я не жадный, — мило настаивает Артём, но Игоря это слегка напрягает, и улыбка медленно сползает с его лица. — Я же сказал. Хватит. — Точно? Может ещё пирожное или клубничный чизкейк? — Прекрати! — парень не выдерживает и говорит это довольно громко, поэтому на них оборачиваются люди за соседними столиками. Ладно, плевать. Они допивают кофе, и в воздухе повисает тяжёлое молчание. Игорь смотрит на часы. Половина пятого. Мать должна вернуться через полчаса. До дома минут двадцать ходьбы, а ему ещё надо будет выкинуть оставленную в холодильнике еду и избавиться от «улик». Попал, называется. — Сколько тебе лет? В какой школе ты учишься? — задаёт стандартные вопросы Артём, видимо, надеясь продолжить общение, но у Акинфеева совершенно другие планы. Он хочет свалить. И желательно побыстрее. — Семнадцать. В восьмой, — как-то на автомате отвечает парень и резко вскакивает из-за стола. — Знаешь, спасибо за всё, правда. Извини за сегодняшние неудобства, но теперь мне точно пора. Приятно было познакомиться. Надеюсь, мы больше не увидимся. Пока! — Игорь хватает блокнот и бежит к двери так быстро, как только может, молясь всем существующим Богам, чтобы этому здоровяку не пришла мысль пойти за ним и набить морду за такие слова. Игорь выскакивает из заведения и, проходя мимо окон кофейни, замечает, что Артём сидит на том же месте и, улыбаясь, провожает его взглядом. Нет, он всё-таки маньяк.

***

До дома Акинфеев добирается даже раньше, чем планировал, на этот раз обойдясь без происшествий и падений в обморок, но всё время со страхом оглядываясь назад, боясь, что недавний знакомый устроит за ним слежку. Однако, этого не происходит и Игорь считает себя чертовским везунчиком. Он с небольшими угрызениями совести выкидывает в ведро обед и ужин, которые мать готовила специально для него по специальному меню, затем относит пакет в мусопровод, моет тарелки, тщательно избавляясь от всевозможных «улик». Парень переодевается в привычную одежду и буквально валится на кровать от усталости. Сумасшедший выдался денёк — нечего сказать. Ирина возвращается домой, когда Игорь уже сидит в гостиной и увлечённо читает книгу (на самом деле он сидел в телефоне, пряча его под книгой, но этот момент стоит опустить, потому что это было крайне беспалевно). Она улыбается, видя сына в хорошем расположении духа, ведь такое явление ей удаётся увидеть крайне редко. — Привет, мам, всё было очень вкусно. Тебе кушать греть? Папа скоро придёт? — Акинфеев-младший встаёт с дивана, помогает матери с сумкой и направляется на кухню ставить чайник, попутно болтая с Ириной о её работе. Знаете, он определённо актёр без оскара. Через два часа отец семейства тоже приходит с работы, и вся семья собирается в гостиной перед телевизором, смотря какую-то старую комедию и обсуждая события прошедшего дня. — Ну, готов к школе? — невзначай интересуется старший Акинфеев. Игорь вздыхает и натягивает на себя подобие улыбки. — Всегда готов.