сангре.

Конечно, блять, Хосок был уверен. Он даже не посчитал нужным отвечать Юнги, думая, что все это и так очевидно. Вместо того, чтобы сказать хоть что-нибудь, он лишь снова потянулся к его губам, и Юнги, не будучи дураком, сразу понял, что это значит. Хосок целовал его так жадно, что нельзя было сразу сказать, то ли это от острой нехватки секса в жизни, то ли от такой сильной, так неожиданно ярко вспыхнувшей симпатии, то ли от превышенной в разы месячной нормы алкоголя у него в крови, или же от всего сразу вместе взятого… Юнги взял его покрепче за талию, а затем опустил одну руку на бедро, покрепче сжимая, и Хосоку оставалось лишь глубоко дышать, не отрываясь от чужих губ. Так хотелось застонать или сказать что-нибудь, буквально заскулить от того, как ему поскорее хочется, чтобы из него выебали всю душу. Чтобы сильные руки блондина, покрытые татуировками, оставили на нем с десяток синяков, чтобы на заднице осталось по пять отметин от каждого пальца на руке, краснеющие следы от шлепков, чтобы были укусы по всему телу и багровые, почти фиолетовые засосы на шее, ключицах, плечах и внутренней стороне бедер, чтобы болели губы от поцелуев и он потом просто-напросто не смог сидеть еще с несколько дней. Хосоку так сильно всего этого хотелось, и, даже не озвучивая своих желаний, было понятно, что Юнги может ему это все дать. Мин, не теряя времени зря, в последний раз с нажимом берет Хосока за задницу, а затем отстраняется от его лица, облизывает свои губы, и, уже весь покрасневший, тяжело дышащий, хватает младшего за руку. Хосок едва ли не раньше старшего идет в спальню, чуть его не обогнав, а уже подойдя к кровати впритык — останавливается, расстегивая пуговицы на рубашке. Юнги падает на спину на мягкую постель, прикрыв глаза, и не успевает одуматься, как Хосок нависает сверху. Младший сел на его бедра, зажав коленями его тело, и потянулся за очередным поцелуем. Юнги нежно, но в то же время крепко обхватывает его талию, и жадно целует. У Юнги давно такого не было, чтобы с кем-то в первый раз было так легко. Хосока хотелось целовать не переставая, даже стало наплевать на секс — лишь бы касаться этих губ и этого тела… Обхватить ладонями тонкую талию, взять покрепче за упругую задницу и подаваться бедрами навстречу, создавая еще больше трения. Юнги уперся стояком в Хосока, и, отпрянув от поцелуя, легко толкнул того в грудь и потянулся руками к его ширинке: — Позволь мне..? Младший кивнул и слез с него, Юнги встал, и, все так же молча, опустился на колени между его ног, раздвигая ему ноги. Мин медленно расстегнул парню ширинку, проводя рукой по уже вставшему члену через ткань белья. Хосок упирается руками в кровать, откинувшись, и запрокинув голову назад, избегая взгляда Юнги. — Посмотри на меня, Джей Хоуп, — вдруг говорит старший томно, бархатным голосом, отчего у Хосока по коже пробегают мурашки. Он опускает голову назад, глядя на парня. Смотрит тому в глаза и чувствует, как кровь подступает к лицу. Он не знает, отчего ему стало так неловко — наверное, он и не ожидал такой смелости от Юнги. Это первая хосокова близость с кем-то за уже целых пару лет, кровь бьет в голову от каждого прикосновения, и он чувствует, как у него под ложечкой тянет от этого взгляда темных глаз. Юнги смотрит проникновенно, тяжело и, кажется, прямо в душу. И это, блять, так люди друг на друга смотрят во время разового перепихона? Мать твою, думает Хосок, он ведет себя как порно-звезда. Юнги стягивает с него белье, чуть приспускает джинсы младшего еще ниже. Задерживается взглядом на возбужденном толстом члене, на котором вот-вот появятся капельки естественной смазки, и, снова посмотрев Хосоку в глаза, проводит языком по головке. Аккуратными, почти точеными движениями очерчивает узоры языком на его члене, касаясь уретры, а затем, взявшись рукой у основания, берет головку в рот. Хосок тяжело дышит, почти не издавая звуков, не зная, куда себя деть. У него едва не текут слюни изо рта, звуки застревают в горле. Юнги проводит языком по всей длине, смазывая все слюной, а затем берет в рот полностью, стараясь взять максимум длины, помогая рукой там, куда не достает. Мин подавляет рвотный рефлекс, и начинает двигать головой, плотно обхватив плоть губами. Он старается взять как можно глубже, то увеличивая, то понижая темп, и Хосок, наконец, дает первую реакцию. Он инстинктивно подается бедрами вперед, отчего Юнги едва не упирается кончиком носа ему в лобок. Хосок тихо постанывает — скорее, скулит, шумно сглатывая. Юнги отпрянул с причмокивающим звуком и, с блядской ухмылкой, утер с губ слюну и снова сказал, уже хриплым голосом: — Хосок, посмотри на меня. Тот опускает взгляд, смотрит на растянутые в ухмылке губы, на блестящие глаза, и не успевает сообразить, что ответить, как Юнги снова заглатывает. Глубоко, без рвотного рефлекса, и не подает виду, когда головка едва не упирается ему в заднюю стенку горла с каждым толчком. Хосок стонет: все громче с каждой секундой, как Юнги набирает скорость. Старший кончиками пальцев одной руки касается мошонки, заставляя младшего сматериться себе под нос, а затем втягивает щеки. — Юнги, блять, я… В голове у Хосока проносится целый миллион мыслей и одновременно с этим ничего вообще. Он не в состоянии думать ни о чем, кроме стоящего перед ним на коленях парня. Чон проводит рукой по юнгиевым волосам, но затем тот снова проводит языком по всей длине, и он хватается за выбеленные пряди, наматывая их на пальцы. Старший вошел во вкус и уже брал всю длину без каких-либо проблем, отчего Хосок не знал, становится ему с каждым моментом все хуже, или, наоборот, лучше, чем когда-либо было. — Блять, Юнги, я сейчас… Младший не договаривает, давясь стонами. Хосок кончил буквально через пару минут, с судорогой по всему телу, прямо ему в рот. Юнги оторвался с причмокивающим звуком, снова вытер губы, снова нацепил на лицо блядскую улыбочку и сглотнул. — Посмотри на меня, Хоуп, — говорит он в очередной раз со сбитым дыханием. Хосок снова смотрит на него, смотрит прямо в глаза, и Юнги тянется его поцеловать. Поцелуй тягучий, глубокий, и какой-то слишком чувственный для одноразового секса… если это вообще можно назвать сексом или чем-то таким, а не блядским романтическим свиданием. Младший ложится назад на кровать под напором Юнги, в уже полностью расстегнутой рубашке и со спущенными брюками. Мин нависает над ним с уже распухшими багрового цвета губами и с довольной улыбкой говорит: — Ты очарователен, Чон Хосок. Куда больше, чем говорят таблоиды.

***

Утром следующего дня Джей Хоуп обнаружил себя в белоснежной отельной кровати, под мягким одеялом, со спящим рядом блондином, что лежал на животе, открыв покрытую татуировками спину… а ещё Джей Хоуп обнаружил себя абсолютно голым. На полу у кровати была разбросана одежда, на прикроватной полке лежали хосоковы дорогущие Ролексы, чужой телефон, и, Господи прости, ебучая пачка презервативов. Ах да, еще и открытая полупустая бутылка шампанского. Хосок слабо помнит, как начался вчерашний вечер, а его окончание и подавно. Он потянулся, отметив про себя, что пачка из трёх презервативов была пустой, встал с кровати, нашел свое белье, и, одевшись, уселся на кресло с телефоном в руках. Без задней мысли Хосок зашёл в Твиттер, что сразу же стало его ошибкой. Несколько крупных фан-аккаунтов, на которые он был подписан, навели у него в ленте неизвестно откуда взявшуюся шумиху. В глазах едва не рябило от написанным капсом заголовков на английском и избытка восклицаний на корейском, но он все же смог сконцентрироваться и прочесть один из последних твитов, с прикрепленной к нему ссылкой… К своему же сожалению. «ИЗ ВРАГОВ В ЛЮБОВНИКИ: Как J-Hope вчера заметили с Agust D, находящихся в, судя по всему, очень недвусмысленных отношениях, и какие заявления дадут их агентства?» Хосок шумно выдохнул, и, не успел он нажать на ссылку (как потом оказалось, ссылку на статью на самом, черт его дери, популярном музыкальном портале Южной Кореи), как заметил в строке уведомлений несколько из тех, что он упустил ранее. Сообщения от его менеджера, Сокджина (и с десяток пропущенных звонков), что тот отправлял ему всю ночь. 05:12: «Хосок, немедленно позвони мне». 05:14: «Чон Хосок, не говори мне, что то, что пишут в интернете, это правда». 05:14: «Я убью тебя голыми руками». 05:34: «Если ты не приедешь на студию к 8 часам, я уволюсь, убью всех в этом здании, а потом себя». Самым забавным можно было считать то, что на часах уже давно перевалило за десять утра. Кажется, кто-то влип.