Техническое обслуживание и ремонт

      Дни проходят, а тишина остаётся, пронизывает сыростью, растёт, как плесень под кухонной раковиной (которую Шерлок может изучает, а может и нет, зависит от того, просил ли Джон её недавно счистить).       221б содержала (и всё ещё содержит) двух обитателей с их очень разным прошлым и переплетёнными жизнями, но теперь в квартире поселяется неизвестная тишина, которая простирается от стены к стене, как ещё ни одно безмолвие раньше.       Вначале они оба несомненно отдают себе отчёт о происходящем, но также никто из них демонстративно не собирается нарушать молчание. Довольно быстро тишина меняет курс, становится знакомой, и иногда приобретает повседневный налёт не-возникающих-звуков, но большую часть времени она звучит громко натянутой струной не-возникающего-общения.       Джону снится его койка времён, когда он свеженьким только вернулся в Лондон. (Ха).       В этой пустоте Джон подсчитывает, чего у него больше нет. Левой ноги. Средней продолжительности жизни. И к тому же надежды на нормальную жизнь (или остатка дней, как следствие).       У него больше нет Шелли (но сейчас понимает, что это предпочтительней альтернативы), нет Моны (хотя большой вопрос, а был ли у них вообще шанс).       Он надеется снова увидеть Мону, в отличие от Шелли, где-нибудь, когда-нибудь — кто знает. Но из-за этого дела, этого убийцы, этой мерзости и того, что она не ответила на оба его звонка, вряд ли их встреча состоится в ближайшем будущем. С другой стороны, его всё ещё не вызывали на опознание тела, так что пока он может с этим справиться. Джон может смотреть вперёд и надеяться, и даже если он никогда снова не увидит её лица, по крайней мере это означает, что он не увидит его растерзанным в кровь на мраморной плите в ожидании опознания.       У Джона определённо нет Шерлока. Нет ни погонь, ни мест преступлений — это дело поглотило его друга (до сих пор? когда-либо?) — и кто мог предсказать, как скоро детектив придёт, чтобы заполнить дыры в жизни Джона своим настроением (и удивительными дедукциями), усмешками (неожиданным смехом) и —       Кто мог предсказать, как скоро Джон соскучится по всему этому?       Тем временем Шерлоку было чем заполнить свои дни, занять разум, отвлечь мысли: часами исследований, хандрой и прорывами, которые приводили к ещё большей хандре, когда не сменялись озарениями, ожидавшимися поначалу, чистым вызовом запутанной загадки серийного убийцы, заметавшего следы с безупречным вниманием к деталям, чьи жертвы были известны, но не были найдены (живыми? мёртвыми?), и чья деятельность позволяет на самом деле манипулировать/вводить в заблуждение старшего Холмса, а к настоящему времени и вовсе, чтобы тот умолял о помощи. Это идеальное сочетание, бросающее вызов разуму Шерлока, одновременно позволяя ему предотвращать махинации его брата… Джон точно знает, что подарить Шерлоку на Рождество. Это будет, может, если —       Что ж.       Может, у него никогда и не было Шерлока на самом деле. А теперь, что бы ни было между ними, чем бы оно ни являлось, это ощущалось… напряжением. Их взаимодействие стало неестественным, обмен взглядами стал короче, больше украдкой, стало меньше тайного языка и больше анализа угроз. Будто они снова новые соседи, чужаки под одной крышей, однако происходящее совершенно не похоже на то, как было вначале. Тогда они каким-то образом пропустили эту первоначальную стадию.       Сейчас, однако, напряжение натянуто тонкой нитью, и её было бы так просто разрезать при помощи извинений, но у Джона нет для них причин, и он уверен, нет оснований полагать, что Шерлок когда-нибудь составит «прости» и «меня» вместе, и сочтёт это предложение достойным, чтобы произнести вслух.       Так что Джон уходит из дома, когда может, — отправляется на прогулку так часто, как позволяет погода. Расхаживая вечерами по городу, наслаждаясь своей подвижностью, анонимностью и отдалением от грозовых туч между собой и Шерлоком.       Он развивает что-то вроде привычки спустя несколько недель: прогулка или две, чтобы продержаться до середины недели, а затем по пятницам он отправляется в паб, или ещё куда-нибудь, где ещё более оживлённо и громко, и просачивается в рамки взаимодействия с людьми: гомон, алкоголь и случайные прикосновения к коже.       Шерлок, если и замечает, похоже, не обращает внимания, однако иногда останавливает взгляд на Джоне, когда тот собирается уйти. Во взгляде читается столько слоёв, и верхний — это равнодушие, которое скрывает нижний, должно быть, невыносимо хрупкий или слишком говорящий.       Джон задаётся вопросом, а что если это вина.