Техническое обслуживание и ремонт

      На улице вовсе не белый день, когда Лестер провожает их до чёрного хода, даже близко не он. Совместные лекции Лестера и Сороки о том, чтобы не находиться на улице в преддверии сумерек, к несчастью, не уберегли их от того, что им пришлось отправиться в путь по гораздо большей темноте, чем они намеревались сначала. Быстрое наступление заката встряхивает инстинкты Джона: ночь означает вражескую территорию.       Неважно где — если наступает ночь, она тебе не подруга.       — Поверь мне, — говорит Лестер, когда Джон спрашивает о выборе «тёмного переулка», как самого безопасного маршрута, — другие варианты тебе бы тоже не пришлись по вкусу. — Дверь закрывается и практически сливается со стеной.       Джон содрогается и оглядывается на переулок, в котором они очутились.       — Давай поторопимся, Шерлок, — говорит он, пытаясь отвлечь детектива от разглядывания защёлок, спрятавшейся двери.       Шерлок оборачивается на Джона, смотрит ему в лицо и кивает.       Главная улица не пустынна, и теперь Джон точно знает, в каком районе города они находятся: в неправильном.       На дорогах нет машин, но две проржавевшие и ветхие развалюхи на колёсах прижимаются к обочине. Горстка людей — две женщины и один мужчина — ошиваются возле уличного фонаря, его белёсый свет озаряет обширные оголённые участки их тел.       В тени неподалёку за ними наблюдают люди совсем другого рода.       На улице ночь, а у Джона нет с собой пистолета.       Вот дерьмо.       — Успокойся, ладно? — говорит Шерлок. — Им нет до нас дела, — и безумец стартует, вышагивая в свойственной ему манере, словно тротуар под его ногами принадлежит ему, а Джон знает, что это плохая идея, ещё до того, как понимает почему.       — Да, но им есть дело, — возражает он, ловит Шерлока и резко останавливает его, кивая в сторону группы из четверых юнцов, которые заняли место в свете другого фонаря. Они не выставляют тела на продажу, нет, похоже, они на деле.       Дерьмо.       Слишком поздно менять направление, слишком, — понимает Джон, вставая рядом с Шерлоком. Их засекли, и часть группы — трое молодых парней и ещё более молодая девушка — трогается в их сторону.       — Что это тут у нас? — спрашивает самый крупный, сверкая острыми и странно белыми зубами на фоне землистого лица. Ему слегка за двадцать, он до краёв накачан химическими веществами, и естественными, и принятыми. Остальные резко останавливаются, но их возвышающийся вожак продолжает двигаться и впивается взглядом в лицо Шерлока, его кривой нос оказывается в паре дюймов от носа Шерлока.       — Привет, — говорит он с отвратительной ухмылочкой, обдавая лицо Шерлока дыханием. — Смотрю с тобой железный дровосек, — он наклоняет голову в сторону Джона, не прерывая зрительный контакт. — Дороти*, как насчёт того, чтобы ты пошла домой в целости и сохранности, пока мы разделаем этот драндулет на запчасти. Звучит честно?       Один из парней позади вожака вынимает зазубренный нож. На конце лезвия крюк для потрошения, нет, для вынимания кабелей реле.       Джон видит, как Шерлок проводит сложные вычисления в голове, но математика Джона намного проще: «Я могу взять двоих, — думает он. — Может, троих, если они не нападут скопом. Не похоже, чтобы девчонка побежала». Он обводит глазами очертания ножей, блеск кастетов и добавляет свои наблюдения к мысленным расчётам.       — Честно, — отвечает Джон. — Тебе лучше уйти, — обращается он к Шерлоку.       Детектив улучает время, чтобы смерить Джона взглядом, замешательство выгравировано в каждой его черте, затем поворачивается обратно и с оглушительной силой бьёт головой парня перед собой.       На мгновение Джон чувствует себя на месте того, кого ударили в голову, а затем движется вперёд, потому, что происходит ещё одна атака, нож вспарывает воздух, Джон выбрасывает ногу, чтобы отпихнуть Шерлока —       Джон бросается и обхватывает атакующую руку, чувствует поворот, и его тело вспоминает, а затем он ледяным тоном спрашивает:       — Кто еще хочет попробовать?       Молодой парень — на самом деле пацан, тупой, противный, полный ненависти ребёнок — корчится в хватке Джона. Девушка шагает вперёд.       — У тебя мой кореш.       Вожак отступает назад к своим неотёсанным бойцам. Его лицо обезображено поражением, искажено яростью и темнеет в месте удара.       — Мы заберём обоих, теперь все вместе, — рычит он.       — Мой друг — хирург, — говорит Шерлок прохладным и собранным тоном, словно это не его только что чуть не выпотрошили в этой безумной заварухе. У него стекает струйка крови чуть дальше линии волос, куда всё же дотянулся нож. Джон уверен, что на том месте, которым он ударил вожака, будет шишка. — Скажи мне, доктор, сколько мы выручим за органы того, что схватили?       Адреналин ревёт и несётся по венам Джона, как при взрыве фугаса в пустыне.       — Немного.       — Да, — соглашается Шерлок. — Печень не стоит усилий, в почках скорей всего кристаллы. Пожелтевшие белки — печально, серая кожа — мет и героин такие действенные формы саморазрушения. — Шерлок делает шаг вперёд — И всё же, поскольку мы позаимствуем остальные —       Ему не нужно заканчивать предложение: остальная троица исчезает в обратном направлении и скрывается в переулках.       — Вот тебе и «кореша», — замечает Шерлок.       Джон стонет и выпускает юнца из рук, оставляя себе нож. Ему даже не приходится говорить пацану, что делать — чав улепётывает чуть ли не ползком.       После того как неистовые шаги утихают вдалеке, повисает минута, наполненная только вдохами и выдохами.       — Пойдём, — наконец говорит Джон, его голос звучит резко из-за примерно пятидесяти вещей, которые он бы предпочёл сказать. «Я же говорил» — было бы ложью, Джон знал, что не стоит даже пытаться.       — Джон —       — Нам нужно отвести тебя домой и промыть эту царапину, — отвечает Джон. Нож блестит на свету, но он только выглядит чистым. Шерлок с любопытством поднимает руку, касается крови на виске, почему-то озадаченный её наличием. Джон уже шагает вперёд, двигаясь жёстко (одно колено гудит из-за адреналина, второе подражает), когда чувствует, как Шерлок опускает свою руку в перчатке ему на плечо, чтобы замедлить его.       Шерлок разворачивает Джона к себе лицом, и кажется, что хочет сказать или спросить что-то, но спустя мгновение, поджимает губы и кивает, позволяя Джону отвести их на более освещённые улицы.