Монстры на каникулах 4. Затерянный мир

Прошло несколько часов, прежде чем Дракула и компания смогли продолжить путь. Он не стал больше спорить со старой знакомой, так как знал, что та права. Вампир пытался убедить себя в том, что Пайрос не настолько подл, чтобы навредить беременной женщине. Но прошло несколько веков, и за это время многое успело поменяться. И не факт, что его старый друг остался таким же, каким был до их ссоры из-за Марты. До сих пор Дракула жалел, что тогда прогнал Пайроса и отвернулся от него с такой лёгкостью. Но если подумать, тот сам был виноват: он не должен был поступать как эгоист и думать лишь о себе, в то время как у графа уже была семья, которую он не мог бросить даже ради друга и брата. Также он удивился тому, что Ваверли служила Пайросу, виновному в смерти её единственной подруги. Неужели она простила ему подобное? Девушка ценила своих близких и готова была ради них на всё, но неужели она изменила своим принципам лишь из-за глумливой старшей сестрицы? — Драк, нам надо начать продумывать план, как спасти твою супругу. Пайрос не отдаст своё просто так, и ты это знаешь не хуже моего. Ваверли аккуратно переместилась с шеи Дава на спину, где помещались остальные, и уселась между Дракулой и Мэйвис в позе лотоса. — Что значит «не отдаст своего»? — не понял Ван Хельсинг, который до этого тихо сидел в стороне. — Моя правнучка ему что, вещь какая-нибудь, чтобы считать её своей? — Ты это ему скажи, — вздохнула девушка. — Нам придётся разделиться на две группы. Первая пойдёт за твоей женой, а вторая примет бой. — Все так и вытаращились на неё. — Пайрос наверняка начнёт сражение, и уж тогда нам придётся привлечь его внимание на себя и одолеть… по мере возможности. Все четверо драконов, включая Дава, зависят не только от меня со Стригой, но и от Пайроса. Он создал их, и если погибнет он, погибнут и они. — Но разве можно так поступить с ним? — Мэйвис погладила спину белого дракона. — Он нам помогает, а мы просто возьмём и убьём его? — Этот парень прожил долгую жизнь и уже давно хочет умереть. Мы оказываем ему услугу, а не предаём, — пояснила Ваверли. — Тем более что если драконы прорвутся в ваш мир, то уничтожат его или их убьют люди — одно из двух. Для этих созданий подобная смерть — не самый лучший вариант. Вы так не думаете? — А ты что, не дорожишь этой ящерицей? — холодно спросил Абрахам. — Конечно же, я им дорожу, — вопрос старика ничуть не возмутил оборотня, — но иногда мы должны отпустить прошлое, жить настоящим и думать о будущем. Перемены — очень сложная вещь, которую тяжело принять, но это часть наших жизней. Несмотря ни на что, мы должны двигаться дальше. И именно так я собираюсь поступить. Предавая Пайроса и Стригу, я предаю идеалы, которые мне навязали в прошлом, хочу забыть его, как ужасный сон, и стать наконец свободной. Служба кому-либо не так проста, как кажется: она сковывает тебя, делает безвольным. Я не могу так больше жить. Лучше уж быть одной и скитаться по миру, нежели быть прислугой такому типу, как Пайрос. — Но ты ведь можешь найти новый дом, не так ли? Лично я хотела бы чаще видеться с вами. Мэйвис действительно привязалась к этой Ваверли за столь короткое время. Она рассказала ей множество историй о Марте и о том, как хороша была жизнь до того, как та умерла. Вдобавок поведала немало приключений из их детства, включая то, что Дракула никогда и не думал выдавать своей дочери. — В нашем отеле для тебя всегда будет место, не так ли, пап? — обратилась вампирша к отцу, который всё это время сидел тише воды ниже травы, не смея встрять в разговор. — Разумеется, — согласился он. — Твоя помощь очень важна для меня и моей семьи. Не уверен, что мы продвинулись бы так далеко без тебя, Ваверли. — Вот только не надо этих соплей, Драк, — помрачнела девушка в одночасье. — Мне не нужен никто и ничто; я сама по себе, и пусть это так и останется. Но сейчас речь вовсе не обо мне. Нам надо решить, что делать дальше. Итак, мы разделимся на две группы: одна отправится за твоей женой, а другая займётся Стригой и Пайросом. Лично я хотела бы поквитаться с этим выродком, из-за которого моя родная сестра так рискует своей жизнью, — прошипела она сквозь стиснутые зубы. — Я пойду за Эрикой. Ей наверняка нужна будет помощь, и на данный момент у нас не так много тех, кто знает, как помочь женщине в положении. Мэйвис ужасно переживала за свою мачеху и за единокровного братика или сестричку. Никто не знал, что этот Пайрос мог сотворить с Эрикой. До родов оставалось всё меньше времени, и из-за стресса схватки могли начаться раньше положенного срока. И из-за этого страх увеличивался не только у молодой вампирши, но и у графа. Он волновался за беременную супругу не меньше дочери и не мог позволить себе потерять ни её, ни будущего ребёнка. Ведь однажды он уже потерял свою вторую половинку и не собирался допускать повторения. — Хорошо. Дракула, пойдёшь с ней, — скомандовала Ваверли. — Ты её муж, как-никак. Уверена, что, увидя тебя, она успокоится и не будет разводить всяких сцен, как это обычно делают девушки в положении. Мне доводилось видеть подобное, — здесь граф вскинул брови, — и ничего хорошего из этого не вышло. Помнится, когда Стрига была беременна, она переволновалась, и начались преждевременные роды. Мало того, что малыш родился на месяц раньше положенного срока, так ещё и оказался мёртвым. Ваверли никогда не забудет, как убивалась горем её старшая сестра, так ждавшая его. Пайросу было всё равно, что его спутница была в положении; он давал ей тяжёлые поручения, которые и стали причиной гибели ребёнка. И даже после этого Стрига продолжила верно служить своему господину. Как женщина, Ваверли никак не могла понять сестру: из-за этого мерзавца её младенец умер, даже не начав жить, а она продолжала бегать за ним, как послушная собачка. Девушка понимала, что Стрига не прекращала скорбить о своей потере, но и не могла понять того, что та готова была перешагнуть через себя из-за кого-то вроде Пайроса. — Я и остальные отвлечём внимание Стриги и Пайроса на себя. От услышанного некоторые переглянулись между собой с неприкрытым испугом. Это можно было понять: не каждый день тебе говорят, что тебе придётся взять дракона на себя. — Но если кого-нибудь поймают, — подал голос Мумий, — что тогда? — Эй, — Ваверли посмотрела на Ван Хельсинга, — вы, кажется, что-то мастерили прошлой ночью. Не продемонстрируете всем остальным ваше изобретение? — Не то чтобы изобретение… — пробурчал тот, — но я взял это с собой и в пути старался его усовершенствовать. — Старик достал то самое оружие, которое использовал для истребления монстров, но сейчас оно выглядело немного иначе: были добавлены новые детали. — Неплохо. Как думаете, на вампире сработает? — девушка пристально осматривала небывалую вещь. — Не уверен, что даже с модификациями оно сможет убить бессмертного. Сколько раз я применял его при охоте на Дракулу, а толку с него, как от козла молока, — Абрахам нахмурился, глядя на вампира. Тот лишь вздёрнул подбородок и обиженно фыркнул. — Если двустволку солью зарядить, и то больше пользы будет. — Но похоже, он достаточно силён, чтобы разрушить камень. Я права? — Ваверли вернула бывшему охотнику его оружие. — Да, но зачем? — Есть одна идея, — последнее слово оборотень протянула, тем самым сосредотачивая всё внимание на своей персоне. — Правда, не уверена, что это сработает… — А что за план? — спросила Мэйвис. — Кому-то придётся заманить Пайроса внутрь потайных туннелей замка и дать залп из этого «чуда инженерии». Если рухнут туннели, рухнет и замок. Уж из-под таких завалов даже вампир не выберется. Но тому, кто на это решится, придётся действовать очень быстро, если он не хочет быть погребённым заживо. Вот тут-то и настала полная тишина. Никто не хотел так рисковать, особенно Дракула и его дочь. Ваверли вздохнула: — Ладно, я сама этим займусь. Как только я дам сигнал, вы все начинаете действовать. Я возьму на себя Пайроса, а все остальные займутся драконами и Стригой. — Я пойду с тобой, — Ван Хельсинг нехотя передал оружие шатенке. — Хочу лично поговорить с этим гадом с глазу на глаз. — Хорошо, но только до туннелей. Вы не сможете выбраться оттуда вовремя, если пойдёте дальше, — на миг она замерла. — Осталось пять минут, и мы будем на месте. Будьте начеку; кто знает, может, Пайрос догадывался, что мы придём, и уже ждёт нас.

***

— Господин, а что, если Дракула явится спасти её? Они прибыли в замок полчаса назад, но Стрига понимала, что долго они тут не пробудут. На этот вопрос вампир лишь усмехнулся: — Не стоит так переживать. У нас надёжная охрана из моих творений. Они не подпустят его к нам. Не стоит так переживать. В самом крайнем случае у нас есть козырь — Дарак, который проснётся совсем скоро, — мужчина повернулся к пленнице. — Ну так что? каков твой ответ, человек? Всё время пребывания в замке Эрика сидела на холодном полу тронного зала, не решаясь сказать ни слова. А когда похититель таки обратил своё внимание на неё, у неё и вовсе земля из-под ног ушла. Она и не думала отдавать будущего младенца, но и умирать с ним не желала. — Ты не получишь моего ребёнка, чёртов изверг. Настоящая мать никогда не позволит своему ребёнку страдать и уж тем более не даст ему умереть. А ты — монстр, возомнивший себя всесильным. — Глупая! — прокричал вампир, мигом придя в гнев. — Твой Дракула — тот же самый монстр! Чем он лучше меня?! От нахлынувшей злости он замахнулся и прошёлся длинными ногтями прямо по щеке жертвы. От удара Эрика упала на бок, тихо скуля от боли. — Какого ангела ты творишь, Пайрос?! — возмутилась Стрига. — Она нужна нам живой, ты забыл? Если ты убьёшь её сейчас, весь план пойдёт насмарку! — Замолчи! я не давал тебе права говорить. Ты толерантна к этой смертной потому лишь, что она беременна. Но когда ребёнок появится на свет, ты сама захочешь прикончить её. Такова твоя натура, моя дорогая, — пропел Пайрос, взяв соратницу за подбородок. — Ты же знаешь, что я не терплю неповиновения. Так что будь хорошей девочкой и перестань противиться моей воле! — злобно прошипел он. — Ты не прав… это не так. Просто… просто я не переношу вида крови, сам знаешь; тут же захочу выпить всю без остатка. А ты сейчас провоцируешь меня, — оправдалась вампирша. В глубине души она понимала, что хозяин прав. Она была толерантна к пленнице только из-за положения последней. И теперь, смотря, как ту избивают без капли совести, не могла не прекратить это издевательство — в первую очередь над собственными чувствами. Вид Эрики напоминал Стриге те времена, когда она сама была беременна. Как она желала появления этого ребёнка, но выполняла все поручения господина, не щадя живота своего, и малыш умер именно по этой причине. А Пайрос не сказал даже утешительных слов убитой горем матери. И девушка понимала, что это она никогда не простит, как бы сильно ни была ему предана. — А когда-то ты сама ходила с животиком, помнишь? Неужели её хозяин решил поиздеваться над ней именно сейчас? В данный момент замечания его были совершенно не уместны. — И какой трагедией было, что ты не смогла выносить малыша… Видно, я выбрал не ту пассию. — Вы сами довели меня до такого состояния! — Стрига не могла больше слушать издевательства своего господина. Может быть, она и слуга, но как мать она не могла молчать. — Это ты виноват в том, что произошло, Пайрос, — имя хозяина вампирша произнесла по слогам. — Лучше закрой свой поганый рот, а не то… Договорить Пайрос не успел, так как на весь зал раздался крик Эрики, которая схватилась за живот: малыш решил родиться именно сейчас. «Нашёл время», — раздражённо подумала она. Стрига, не раздумывая, подбежала к ней и подняла с холодного пола, но пронесла её совсем чуть-чуть, поскольку Пайрос резким движением вырвал беременную из её рук. — Она отказалась отдать своего выродка добровольно, — прошипел он, кидая пленницу спиной на пол. — Так значит, я заберу его силой, — и он протянул когтистую руку к животу беззащитной жертвы. — Что?! не смей этого делать! Ты погубишь его! — ошарашенная вампирша тотчас метнулась к господину и отдёрнула его от Эрики, скрутившейся на полу от невыносимой боли. — Ты смеешь перечить своему хозяину, а, Стрига?! — воззрился тот на неё с непередаваемой злостью в глазах. — Ты не можешь так поступить! Это уже слишком. Даже злодеи могут быть толерантны к своим жертвам, — Стрига присела перед пленницей и помогла ей встать. — Но я не такой, как все, и мне не чуждо такое понятие, как «толерантность», — Пайрос поднял рыжеволосую в воздух с помощью магии и швырнул на стену. — Тебе давно надо было преподать урок. Превозмогая боль в спине, Стрига всё же смогла подняться на ноги. Она понимала, что это конец всему — её службе и жизни. Пайрос прикончит её за неповиновение. С одной стороны, ей было искренно жаль, что она ослушалась его; с другой же, она понимала, что поступила правильно, встав между ним и пленницей, которую он только что чуть не убил. — Твоя слепая преданность сыграла с тобой злую шутку, дорогая Стрига, — проговорил мужчина нараспев, начав приближаться к ослабленной служанке. — Ты сама обрекла своего ребёнка на смерть. В ответ та что-то простонала, держа рукой бок, откуда тонкой струйкой стекала кровь. — Что? я не слышу, что ты там бормочешь! Вампир встал уже вплотную к Стриге, и тут она нанесла удар, выпрямившись. Пайрос отлетел в сторону, но быстро оправился и уставился на атакующую взглядом, исполненным ненависти. Он хотел уже было напасть на неё в ответ, как вдруг послышался взрыв. — Всё-таки пришёл, — пробормотал он себе под нос. — Эй, ты! — раздался до боли знакомый голос со стороны входа в тронный зал. — Оставь мою сестру в покое, мерзавец! В следующую же секунду вампира откинуло разрядом тока в стену — Ваверли применила оружие Ван Хельсинга, которое прекрасно справилось со своей задачей. — Ты!.. Видимо, меня решили предать все, — усмехнулся Пайрос, вытирая рукавом струйку крови с губ. — Забавно. А в честном бою не желаешь сразиться? — А ты не умеешь честно биться, так что в сражении с тобой все средства будут хороши, — отрезала девушка, подходя к ненавистному похитителю. — Полно злиться, Ви; ты всё равно не сможешь одолеть меня, так зачем пытаться? — Не смей называть меня так, убийца. — Ах да, Марта… — припомнил он. — Единственный друг… и даже этого ты лишилась. Тебя родная сестра презирала всю твою сознательную жизнь, а ты заступилась за неё. Бескорыстно, но и чертовски глупо. Вампир начал атаковать противницу, а та пыталась увести его в сторону катакомб. Тем временем Дракула с дочерью сумели пробраться в глубь зала, где сейчас лежала несчастная пленница. — Эрика! — женщина, превозмогая боль, смогла открыть глаза. — Спокойно… всё будет хорошо, слышишь? Вампир испугался не на шутку: в план не входили роды. Они рассчитывали найти Эрику и сразу бежать. А что делать теперь? Видя растерянность отца, Мэйвис решила взять ситуацию под свой контроль: — Пап, надо вывести её отсюда в безопасное место. Если план Ваверли сработает, замок рухнет очень скоро. Тут небезопасно. Опомнившись, граф взял жену на руки. Из-за резкой боли та вцепилась в него что было силы, сдерживая крики, но получалось не очень. Дракула занервничал ещё сильнее, хотя понимал, что сначала надо выбраться прочь, как и сказала Мэйвис…