с тобой тепло.

пальцы крепко сжимают ручку, а голова уже кипит и болит невыносимо. на часах час ночи, лампа и ноутбук — единственные источники света, на столе кружек пять — в некоторых все еще остатки не выпитого и давно остывшего кофе. чанбину уже выть хочется от того, что идет вторая неделя как он не может и слова из себя выдавить для песни. музыка, в прочем, тоже не шла. б е с и т жутко. чанбин даже вспомнить не может, когда у него было такое последний раз. он совершенно не знает, что ему с этим делать и вообще чувствует себя убитым. парень не вылезает из студии третий день, максимум выходит в туалет или в душ, ну и еще к курьеру за едой в коридор. новый чистый лист давит, словно насмехается, выводит из себя, заставляет чувствовать себя ничтожеством, верить в это. чанбин швыряет свою любимую черную ручку и закрывает глаза, откинувшись назад на стул. чанбин сидит так некоторое время, пока не слышит, как открывается дверь. — хён? — бину и поворачиваться не нужно, чтобы посмотреть, кто вошел. он и так знает. феликс приходит к чанбину каждый вечер в студию, приносит еду, ругается на количество выпитого кофе и рассказывает о том, что произошло интересного за весь день. чанбин всегда внимательно слушает, а иногда его лицо озаряет улыбка, которая не может не радовать феликса. ли сидит так с бином еще некоторое время, обнимает и просит беречь себя, а затем уходит. каждый раз в глазах ликса читается грусть и тоска, но чанбин почему-то это не замечает. — чанбин-хён, я принес тебе покушать, ты, небось, опять ничего не ел за весь день и, о господи, это что пять кружек кофе, ты с ума сошел?! — феликс, не кипишуй, все нормально. и нет, я ел, курьера вызвал, — вяло отвечает чанбин, даже не посмотрев на феликса, а у того вновь печаль в глазах и улыбка какая-то не такая — грустная. почему же ты такой глупый, хён? — ну, что расскажешь сегодня? — привычно спрашивает чанбин, наблюдая, как феликс достает еду из пакетов себе и хёну. — ничего, — пожимает плечами феликс и садится на диване рядом. чанбин удивляется, выгибая бровь. — ничего? — переспрашивает чанбин, посмотрев на феликса. — так может, домой пойдешь, отдохнешь? а феликс лишь мотает головой, просит бина не прогонять его и смеется тихо. — я просто хочу побыть с хёном. можно? — он смотрит на чанбина слегка неловко, а затем кивает на еду, приказывая есть. парни ужинают в тишине, не проронив и слова. первым доедает чанбин и просто смотрит на феликса, отчего тот краснеет и просит, смущенно, не смотреть, но чанбин лишь игнорирует просьбы ликса, продолжая пялиться. он никогда не замечал, насколько же феликс красивый — даже сейчас, с набитыми щеками. вскоре доедает и феликс, пялясь в ответ. — хееен, — мило тянет феликс, с вызовом смотря на чанбина. — обними своего любимого донсэна. — но чонина сейчас здесь нет, — бросает чанбин и смеется тихо, наблюдая, как феликс дует губы и отворачивается, всем видом показывая, что «я обиделся, хён!». а чанбин просто подходит к феликсу, садясь рядом на диван, и обнимает, крепко прижимая к себе. ликс в миг расслабляется, утыкаясь чанбину в шею и обвивая всеми конечностями. друзья так не делают, но обоим откровенно на это похуй. в комнате полная тишина и большего и не надо. — хён, можно я здесь сегодня останусь? — неожиданно спрашивает феликс, поднимая голову, и смотрит своими большими глазами на бина, напоминая этим котенка. и у чанбина сердце сжимается, взгляд упирается в веснушки и он решает, что стоит на досуге пересчитать каждую. чанбин лишь кивает, разрешая, и запускает ладонь в волосы феликса, играя с ними и улыбаясь. ликс мурчит и кладет голову на грудь чанбина. они уже давно не сидят, а развалились на вполне огромном диване, переплетая конечности. друзья так не делают, но кто сказал, что они хотят быть друзьями. вскоре феликс быстро засыпает, в отличии от чанбина, которого уже пару недель мучает бессонница. вот только, видимо, ликс не догадывается, что бин не спит и тихо бормочет, засыпая и не подозревая, что чанбин все слышит: — я люблю тебя, хён, а ты дурак. и бин соглашается, ведь он действительно полный дурак, не замечающий чувств малыша ликси. а еще, кажется, чанбин тоже влюблен, о чем он обязательно скажет феликсу завтра, а пока бин аккуратно, чтобы не разбудить феликса, достает ручку и тетрадь неподалеку, принимаясь писать текст для новой песни.