Всё началось в тот самый внезапный миг, когда утренняя темнота разомкнулась в лазурном просвете.
На скале стоял истинный содом.
Львицы вовсю переговаривались между собой, позволив лишь Сарафине и Малаике помочь роженицам. Никто бы и подумать не мог, что детища Скара родятся одновременно в один день, но в то же время почему-то все львицы молились, чтобы те родили ему сыновей — больше надежды, что после этого король не сунется под хвост ни одной самке из прайда. Меньше всего на свете каждой из них хотелось ощутить себя под худощавым телом короля Скара и носить детёнышей от него.
— Пропустите! Король идёт!
Прайд разом оглянулся, после чего синхронно сморщился, завидев ступающую по скале Шензи. И не скрыть никак — сам факт того, что грязные лапы их давних врагов так неподобающе и позволительно ступали по священной львиной скале, заставлял нервам значительно пошатнуться.
Над гиеной парил вовсю взвинченный Зазу, пытавшийся оказаться как можно подальше от гнавшихся за ним Банзая и Эда, сопровождающих пернатого мажордома под визгливый хохот, и уже позади них виднелся величественно ступавший по бугристым камням Скар. Его вороная грива, вся взлохмаченная, не прилежно так струилась по хрустким плечам, а рыжую шерсть укрывало еле заметным солнечным покровом, из-за чего издали она и вовсе казалась всем вокруг ярко-апельсиновой.
Львицы, не спеша кидаться с поздравлениями, по всей видимости, лишь осуждающе посмотрели на прибывшего короля, моментально подавшись нелестному шепоту, как вдруг их заставил замолчать требовательный рык негодующего льва.
— Хватит болтать! — буркнул он, раздраженный несмолкаемым говором львиц. — Что с ними? Как там мои наследники? Когда, Шетани меня подери, это началось?!
«Аккуратнее с желаниями стоит быть» — мысленно хмыкнула Дженаси, однако, сдержав желание на всеобщее обозрение закатить глаза, вышла к Скару. — Это произошло рано утром, Ваше Величество. Вы были на обходе границ, как вдруг Зира почувствовала, что вот-вот родит. Следом за ней схватки начались и у Сараби.
— Кто с ними? — прищурился Скар, пытаясь заглянуть в пещеру и разглядеть во мраке матерей своих детенышей.
— Сараби помогает Сарафина, а Зире — Малаика. Они в надежных лапах.
Скар сглотнул: Малаика была последней, кому он мог бы доверить подобное дело, что заставило его заволноваться о Зире и львёнке, которого она должна была родить.
Однако его волнения тут же прервались, стоило троице гиен под собственный счастливый визг накинуться на него с истинно-щенячьими объятиями, заставив короля зардеться от мысли, что это происходило на глазах у всего прайда.
— Скар, Скарчик, дружище, а ты разрешишь нам играть с пацаном, а? Разрешишь? Разрешишь? — одарив товарища клыкастой ухмылкой, принялся сыпать его вопросами Банзай.
— О, да-да-да, мы обучим шкета жизни. Всего через одну луну он будет совсем как истинная гиена! — бодро закивала Шензи, попутно не замечая возмущенного созерцания Скара и продолжив прежде, чем он успел бы что-то сказать: — О, Скар, дружище, а если будет два сына? Кто сядет на трон? Оба?
— Моим наследником станет только лучший и что-то мне подсказывает, что это будет сын Сараби, если она, конечно, подпустит меня к нему, — сухо произнёс рыжий лев.
— А можно тогда второго мы себе возьмем, а? Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста-а-а.
Раздался рык. Скар сразу опознал в нём Зиру, словно издали слыша её частые и тяжелые вдохи-выдохи.
Ещё мгновение. Рычания и вопли львиц, что помогали родившим матерям, стихли, и Скар напрягся. Прайд же навострил уши, обернувшись ко входу в пещеру и видя, как из тени медленно выходили уставшие и потрепанные Сарафина и Малаика. Король тут же рассек расстояние, оказавшись рядом с ними и оглянувшись между ними. Одна из львиц мимолетно улыбнулась: когда-то давно и Муфаса был точно таким же.
— Ну? Как они? — впопыхах спросил лев.
— Сараби и Зира в полном порядке, — ответила улыбнувшаяся Сарафина.
— И оба львёнка родились полностью здоровыми, — оживленно продолжила за неё Малаика.
— Слава Айхею, — закрыв глаза, облегченно выдохнул черногривый, тут же расплывшись в каверзной ухмылке. — Ну, что ж, как вы помните, кто родит мне сына, станет королевой. И кто же будет…
— У тебя две дочки, Скар.
Король поперхнулся от изумления.
Что, простите?
Две гиены за ним удивлёно переглянулись, как вдруг услышали хохот Эда, что тут же получил ощутимую затрещину от Шензи.
— Д-дочки? — сипло выдавил Скар, испугавшись собственного голоса: он совершенно не был похож на его обыденный бархатный фальцет. — Вы уверены?
— Да, Скар. Мы в состоянии отличить самца от самки, — скептично ответила Сарафина. — Нет, ну если ты не хочешь видеть своих дочерей, то…
— Конечно хочу! — в сердцах воскликнул король лев, бегло пройдя мимо львиц и скрывшись в тени пещеры.
Вдох-выдох.
Скар едва съёжился, вспомнив, что доселе ему не приходилось иметь детёнышей и он понятия не имел, как с ними обращаться. В груди теплилась надежда, что родительские инстинкты сами сделают всё за него, но другая часть льва относилась к этому крайне недоверчиво. Отчего-то вместе с тем ему вспомнилось рождение Симбы: тогда он не пришел, чтобы поддержать брата, демонстративно пропустив сие торжество. Возможно, всё то было ассоциацией сегодняшнего дня, когда его самого, кроме гиен, — хотя Скар бы с радостью и этот пункт упустил — никто и не собирался поддержать. И не сказать, что он каким-то образом жалел… однако пробоина некая в душе у него всё-таки зарождалась от этой мысли.
Прижавшиеся бок к боку, две матери вылизывали прижавшихся к их лапам львят. Детёныш Сараби уворачивался от её языка, чем мельком напоминал своего погибшего брата, в то время как львёнок Зиры, в отличие от суетливой сестры, абсолютно спокойно позволяла своей матери вылизывать её мокрую от родовой слизи шерсть.
Заслышав перед собой шаги, львицы навострили уши и разом подняли головы, тут же увидев перед собой короля-отца. Тот, до этого прижимавшийся к земле, моментально выпрямился и прокашлялся. Сараби хранила безмолвие, вспоминая, как когда-то на месте Скара точно так же шел к ней её бедный Муфаса. Зира же кое-как подавила вырывающийся выдох, крепче прижав к себе новорождённого котёнка и опустив уши.
— Проходи, Скар, — как можно менее принуждённо промолвила она, расставив лапы так, чтобы тот сумел увидеть львёнка. Сараби же не пришлось повторять за ней: детёныш и без того слепо тянулся вперёд. — Познакомься со своими… дочками.
Дочки, повторил про себя Скар. Две дочки.
Не сказать, что он был разочарован тем фактом, что Короли Прошлого рассмеялись над ним и вместо хотя бы одного сына даровали двух дочерей, но всё равно это казалось ему до истерики смехотворным.
Он посмотрел на львёнка Сараби — рыжего, совсем как он, с маленьким хохолком, какой был у её отца в детстве, но с очертаниями лика такими, как у матери. После этого Скар обернулся к детёнышу Зиры — пепельно-золотистой малышке, так похожую на обоих родителей одновременно, но лишенной материнской полосы на голове. Тела обеих сестёр были покрыты тёмными пятнами.
— Они прекрасны.
И Скар ни разу не врал — они в самом деле были хороши. Возможно даже, что не будь он зациклен на идеологии сделать своим наследником сына, то он непременно бы передал трон одной из своих дочерей, что казались ему сильными и здоровыми.
— Нет, правда, они замечательны, — попытался улыбнуться король, на что словил смешок Зиры.
— Мы верим тебе, — ответила она, пытаясь не обращать внимания на то, что Сараби вовсе не поддерживала их хорошее настроение.
Ей думалось, что это всё неправильно. Детёныш в её лапах неправильный. Отношения, которые построились между ними треугольником — тоже. Скар с Зирой, думалось, глядя на них, созданы друг для друга. Это с ней, думала Сараби, он должен был быть сейчас, отпустив свою старую любовь. Это её он изначально должен был сделать своей королевой. Только с ней он должен был радоваться своему новорождённому детёнышу. Ей, жене Муфасы, делать было в этом округе нечего.
***
— Ты знаешь, — протянула Сараби, — это всё неправильно.
Зира недоуменно посмотрела на ту, кого ещё несколькими лунами раннее звала своей королевой. Их дочки, коим недавно исполнилась неделя, резвились неподалеку, неуклюже повторяя движения дерущихся львиц. Их глаза раскрылись недавно, озарившись временным мутно-синим цветом, как и у всех котят при рождении. Принцессы, тем не менее, имён своих ещё не получили, а их матери наотрез отказались называть их кем-то вроде Гизы или Джасуси, как некогда предлагал им Скар.
— Понимаешь? — спросила Сараби, оторвав взгляд от львят и посмотрев на соратницу.
— Без понятия, о чём ты там толкуешь, — между гневным фырчанием отрезала отвернувшаяся от неё Зира. — У нас с тобой родились здоровые детёныши, Сараби. Ты должна была радоваться сейчас, пускай их отец и Скар.
— Мне тяжело принимать то, что я родила львёнка, зачатым не от Муфасы, — укоряюще-спокойно ответила Сараби. — Тебе, может, и легко, Зира…
— Легко? — пепельно-золотистая львица привстала, чуть было не разразившись в истерическом хохоте от глумливой оказии, в которой она оказалась. — Лев, которого я люблю, отказывается ответить мне взаимностью. Я добилась от него рождения нашей дочери, пойдя на поводу своих чувств, как преданная псина! И что, думаешь, я получила то, чего хотела? Нет, Сараби. Я — львица, которая его любит, которая готова ради него на всевозможные ухищрения, которая родила ему детёныша и готова рожать до того момента, пока не подарю ему долгожданного сына, и вместе с тем я для него
очень хороший друг. Как ты думаешь, мне легко? Но в отличие от тебя я не позволю называть их рождение, — Зира головой мотнула на резвящихся львят, — ошибкой.
— Я родила от льва, которого я не люблю, а ты — от того, который не любит тебя. Не это ли стоит называть ошибкой, ответь мне?
— Нет, — покачала в отрицании угловатая львица. — Я не ожидала от тебя такого. Ты уже была матерью, ты знаешь, что это за чувство, но теперь называешь своего второго детёныша ошибкой только из-за того, что её отец не Муфаса.
— Что ж, если ты так думаешь, твоё право, но у принцесс будет тяжелое будущее. Иногда я буду видеть в своей дочке Симбу, а после этого напоминать себе, что это не он. Думаю, будет справедливо, если я назову её Сио.
— «Не та»? — приглушенно хмыкнула Зира, однако кривить душой на имя чужого львёнка она не посмела. — Тогда мою будут звать Маони. «Взгляды». Потому что все будут смотреть на неё по-своему.
Сараби обернулась к львятам. Они были не так близко к ним и, возможно, стоит им отвлечься, как на них бездумно нападут гиены. Она не стала бы отрицать — бросится в тот момент, как сомкнутся клыки вдоль морды Сио, но это, скорее, будет лишь из долга, а не чувств.
— Значит, ты будешь ненавидеть её? — прервала её раздумья Зира.
— Нет, — ответила песчаная львица. — Я не чувствую к ней ненависти, но я сомневаюсь, что она будет получать ту же любовь, которую получал когда-то Симба. Она похожа на Скара. Я даже уверена, что у неё будут глаза отца.
***
Через ещё одну неделю непроглядная синева в глазах принцесс рассеялась туманом, позволяя радужкам получить свой родной цвет.
Глаза Маони были яркими-яркими, лаймовыми, совсем как у Скара, совсем как трава, на которую ранним утром пали августейшие лучи выспренного солнечного диска.
Глаза Сио были лучисто-жёлтыми, совсем как у матери.
