Клоун накрахмаленный

      Когда я был маленьким мальчиком, мои мама и папа часто отправляли меня на летние каникулы к дедушке за город. После пыльного Бельвиля на природе у меня кружилась голова, я глотал чистый воздух и наслаждался этим чувством затуманенного сознания. Я дышал, дышал и… додышался. Это был первый раз, когда я упал в обморок. И первый из миллиарда раз, когда родители вызывали мне скорую. Нет, я бы не сказал, что был прямо-таки гиперболезненным ребёнком, но каникулы у дедушки научили маму, папу, да и самого деда, что за мной нужен глаз да глаз.               Например, в одни из множества летних каникул мы помогали дедушке с выращиванием овощей на участке, мама пропалывала грядки от сорняков, дедушка поправлял накренившуюся после бури теплицу, папа латал крышу, а я играл с чёрной глинистой землёй. Для восьмилетнего любопытного ребёнка земля была настоящей находкой, ведь там была куча розовых, забавно двигающихся червяков. И тогда я услышал жужжание и треск. Летел какой-то неопознанный насекомый объект. Я поднял голову. Он держал курс прямо на меня. Я не заорал, я даже не нагнулся. Жук, видимо, испугался такой наглости и влетел мне прямо в голову. В детстве у меня были длинные волосы, и бедный жук сразу же в них запутался. Я решил не проронить и звука, ведь родители были заняты, да и если бы они вытащили мне жука из волос, они бы отпустили бедолагу, а мне хотелось хорошенько рассмотреть его и, возможно, лишить возможности жить и радоваться солнышку, изучая его строение. Биолог, что с меня взять. Я взял жука двумя пальцами, сжал, потянул вниз и заорал. То ли я как-то неправильно его взял, то ли он увернулся. В общем, этот коричневый мудак меня укусил. И знаете, я никогда больше не видел, как мой папа прыгал с крыши, мать летела со скоростью света и дед, аккуратно, не задевая молодые кусты томата, бежал выручать внука. Я ревел во всю глотку, не выпуская из рук жука, ведь мне все ещё хотелось его рассмотреть. Дедушка взял виновника «торжества» из моих рук, пока мама утешала, а папа бегал за дезинфектором.               — Жук-стригун, — сказал дедушка. — Укус не опасен, пройдёт, только поболит немного, — он положил жука на лист лопуха и тот отчаянно пополз подальше от меня.               Дед погладил меня по голове, приговаривая, что боль сейчас пройдёт. Но ничего не прошло, а стало даже хуже. Палец покраснел и ужасно опух. Пришлось вызывать скорую. Так семья узнала, что у меня аллергия на укусы насекомых. Кстати, после того инцидента с жуком меня всегда подстригали коротко, вплоть до двенадцати лет. И в тот раз отросшие волосы спасли мне жизнь. В тот жаркий, опять-таки летний день мы всей семьёй отправились в лес, чтобы искупаться в чистой, незасорённой деревенской реке. Все, как обычно, были заняты приготовлениями. Ну как приготовлениями: мама нарезала овощи и мясо, а папа с дедом сидели и философствовали. Что касается меня, то я, мелкий идиот, решил разведать местность. И мне так понравилась тамошняя река — она была неглубокой, как мне тогда показалось. Я решил пару раз искупнуться в теплой воде, пока родители заняты. Сняв шорты и футболку, я прыгнул в реку и слишком поздно понял, что дно в подобных реках обманчиво. Я попал на глубину и, хоть я и хорошо плавал, вода стала уносить меня. И это было ужасно, ведь дед говорил, что вниз по течению очень много подводных камней. Удержаться на плаву было невозможно, и я стал тонуть.               Если бы я знал, что у человека чисто физически не выходит позвать на помощь, когда он тонет, то и не тратил бы энергию на столь бесполезные действия. Паника сжала грудную клетку, я пытался что-то выкрикнуть, но вместо этого захлебывался. Я касался дна ногами и отталкивался от него, чтобы подпрыгнуть вверх, к воздуху. В конце концов я засунул все попытки в жопу, барахтаться больше не было сил, и я отдался воде. Я вдохнул её в свои легкие и внутри всё стало жечь, я вдохнул еще раз, затем второй. А затем всё прекратило существовать для меня…       Но тут в районе головы появилась резкая боль, видимо, я за что-то зацепился, но мне было всё равно, ведь я умирал. Моя голова болела, это что-то действительно сильно тянуло мои волосы, а я, закрыв глаза, терял связь с внешним миром.               — Фрэнк!               Я резко вдохнул воздух и начал откашливать из легких темную речную воду. Толчок за толчком вода покидала мой организм, а я дышал всё глубже и глубже. Мне так хотелось дышать!               — Боже, это я виноват, не объяснил ему, что в этом месте слишком сильное течение, — я увидел недалеко от себя тень дедушки.               Я плохо видел, световые пятна после долгого пребывания в воде вводили меня в заблуждение, я не мог разглядеть лиц, а еще я едва мог услышать речь родителей. Зрение потихоньку возвращалось, и я увидел рядом с собой мокрого, тяжело дышащего папу, не менее мокрого плачущего дедушку и абсолютно безэмоциональную маму. У неё был шок, ступор, она понимала, что её сын чуть не погиб. И она даже боялась представить, что было бы, если бы её свекор не решил сходить поискать Фрэнки. Дед увидел мою одежду на берегу, стал кричать и прыгнул в воду за мной, за ним прыгнул папа. Он-то помоложе дедушки будет, поэтому нашел меня быстрее.       В тот день семья очень хорошо запомнила, что за мной нужен глаз да глаз, поэтому меня, хоть и не фанатично, но всё равно до безобразия сильно опекали, чтобы подобные истории больше не случались. И, да, подобных действительно не было, было что-то другое. Например, рассказ о том, как я в пятнадцать лет, проводя химические опыты в дедушкином гараже, чуть не спалил его, был самым смешным. И дедушка с удовольствием делился им с моими друзьями.               Я, конечно, был рад, что он решил устроить нам сюрприз, приехать в гости, ведь дедушка у меня был офигенный, но после того, как сегодня я хотел набить морду Джерарду и всё закончилось моим поражением, я был совсем не в настроении. Дед встретил меня в прихожей с распростёртыми объятиями, но я пришёл домой не один, со мной были Рэй и Боб, они хотели поддержать во мне боевой дух.               А дедушка с ними сумел подружиться, кстати. Два самых жутких парня в школе сидели и смеялись, слушая то, как я испуганно выбег из ворот гаража и пытался погасить штаны, катаясь по грязной после дождя земле. Мама тоже смеялась, она принесла нам чай и приготовленные ею печеньки, затем присела в кресло возле дедушки и стала комментировать все те события.               Парни слушали рассказы деда, больше знакомились с моей семьёй, а я понимал, насколько мало обо мне они знали. Одно я знал точно, эти люди — не бесчувственные камни по отношению ко мне, они офигенно шутили, офигенно пакостили вместе со мной, мы с ними были вместе, всегда. Мы даже пробовали сколотить группу, я был, хоть и дерьмовым, но гитаристом, Рэй, в свою очередь, закончил музыкальную школу и, помимо спортивных, у него была куча наград за победу в музыкальных конкурсах. А Боб любил играть на барабанах и хорошо работал с микшерским пультом. Дедушка, узнав, что Боб барабанщик, пожал ему руку, ведь он и сам играл на них.               А я был далеко в своей голове, упускал большую часть разговоров, не обращал внимания практически ни на что, ведь в сознании у меня созревал план мести.               -… Фрэнки, — я очнулся от того, что дедушка ущипнул меня за нос.               — Ай, за что? — возмутился я.               — Я спрашиваю, чего ты такой кислый, боец? — дедушка улыбался, явно хвастая своими новыми зубными протезами.               — Просто вас, миссис Айеро, вызывают в школу, — развёл руками и улыбнулся Рэй.               Доброе мамино выражение лица сменилось суровым, она нахмурила брови и взглянула на меня. Мама очень не любила то, что в школе я считаюсь хулиганом и частенько наказывала меня за пакости. Её глаза в тот момент были такими же, как и её платье, — темно-красными.               — Мам, я всё…               — Да не волнуйтесь, там ничего страшного, — Рэй продолжал защищать меня.               — Да, я тоже видел, как этот наш новый рабочий — стены нанялся раскрашивать — подставил Фрэнка, — добавил Боб.               После слов блондина мама стала еще больше похожа на демона, и я испуганно вжался в стенку.               — Я, если честно, всегда знал, что ты пойдешь в свою мать, — улыбнулся дедушка, погладив плечо дочери, — она тоже в школе была ужасной хулиганкой.               — Ага! — подскочил на месте я. — А ты меня всё время за поведение ругаешь, сама же такой была! — мой победный возглас был слишком громким.               — Но я ведь била учеников, а не рабочих. Рассказывай, что произошло-то хоть.               — Давай не сейчас, — нахмурился я. — У меня нет настроения.               Поняв, что из меня она ничего не добьётся, моя хитрая мама обратилась к Бобу и Рэю:               — Мальчики, я вас слушаю.               — Короче, — оживился Боб. Я бросил на него убийственный взгляд, но этот козлина мне лишь только подмигнул в ответ, — есть в школе один пацан, Майки его зовут. Ну, мы, как это часто бывает в школах, над ним посмеивались, но знаете, он перешёл вашему сыну дорогу, капец как. Короче…               Я улыбнулся про себя. Боб назвал ежедневные издевательства «подсмеиванием», но они уже стали традицией, а все из-за того, что полтора года назад на финальный тур городских дебатов на тему биологии от школы послали не меня, человека, живущего этим предметом, а придурка Майки. О, как я был взбешен, на дебаты Майки поехал с большим приветом в виде фингала от меня. И с тех пор я невзлюбил его, да и всех подобных ему тоже.               — Пару дней назад в школу приехал его старший брат и морально унизил Фрэнка перед всей толпой! — Боб рассказывал уж слишком эмоционально.               Мама вопросительно взглянула на меня, я кивнул.               — И мы с Фрэнком решили ему отомстить…               Да. Сегодня с утра я только вынашивал план мести, я хотел сделать что-то настолько крутое, что братья Уэй больше не посмели бы даже взглянуть в мою сторону. Я с парнями шёл по коридору к двести четырнадцатой аудитории, где должен проходить урок английского, до двери нам оставалось от силы метров десять. И тут путь мне преградила тощая тушка Майкла. На английский, как и на некоторые другие предметы, мы с этим парнем ходили в один класс. Я улыбнулся и, играя на его растерянности, повалил очкозавра на пол.               — Майкл, чего это ты мне дорогу к знаниям перекрываешь? — сказал я, глядя на лежачего сверху вниз, пока вокруг нас собирались «зрители».               Я думал, что он сейчас будет оправдываться или ещё что-то, но Майкс быстро встал на ноги.               — Ты чё, драться будешь? О, как это на тебя не похоже.               Я ожидал, что вот-вот мне прилетит от него вялый и неумелый хук справа.               Но мгновение спустя я согнулся пополам от боли, а мой обидчик убежал, сверкая пятками. Я совершенно забыл о том, что Майки — левша, и он ударил меня оттуда, откуда я не ожидал. Да ещё и прямиком в живот.               Рэй погнался за ним, а Боб, применяя всю свою грубую силу, стал разгонять толпу. Минут через пятнадцать вернулся Рэй с пустыми руками, и мы пошли на уже успевший начаться урок. Майки в тот день я больше не видел, он сбежал.               С появлением этого сраного клоуна Джерарда Уэя моя репутация была в конец испорчена. И ладно, если бы таким смелым был только он один, так он ещё и Майклу уверенности поддал. Мне это не нравилось.               — Ты знаешь, кого я сейчас видел? — спросил Рэй, когда мы пришли в кабинет. — Уэй-старший только что вышагивал по коридору.               — Но ведь Майки ушёл, — сказал я, задумчиво сощурившись. — Чего ему от меня надо… — тогда мы ещё не знали, что Джерард работает в школе.               — Он там один? — спросил Боб у Рэя и, получив утвердительный ответ, продолжил. — Так давайте сделаем то, что хотели сделать ещё утром. Уж больно наглый он.               — Ага, — коварно улыбнулся я, и мы втроём встали со своих мест. — Пока, солнышки! — сказал я классу, закрывая за нами дверь. Учитель тяжело выдохнула.               Мы сразу же спустились на второй этаж, там Рэй видел Джерарда. Но он куда-то пропал.               — Ну и где? — развёл руками я. — Рэй?               — Я предлагаю посидеть здесь, подождать его, — предложил кудрявый. — Хотя, он уже мог уйти.               Тут в коридоре послышались шаги. Навстречу нам шёл Джерард Уэй. Он не был удивлён тем, что увидел нас, или по нему этого не было заметно.               — Добрый день, — он слегка улыбнулся и протянул мне руку, а затем Бобу и Рэю. — Рад видеть вас, — его лицо выражало признательность (?), а в глазах блестел огонёк хорошего настроения (или коварства).               На нем был надет чёрный костюм, и мне захотелось его запачкать прямо как тогда во дворе.               — Фрэнк, — он посмотрел на меня, всем своим видом показывая, что сейчас будет серьёзный разговор, — мне кажется, что ещё при нашей первой встрече было понятно, что я не дам вам оскорблять моего младшего брата.               Я с нескрываемой злостью смотрел на него. Хотя нет, не смотрел, я прожигал его взглядом. Парни отошли от нас, встав позади, чтобы не мешать разговору, а Уэй даже не обратил на них внимания, он смотрел прямо мне в глаза. Мне стало неловко, и я отвёл взгляд.               — Майки сегодня меня ударил без причин, — пожаловался я, всё так же глядя в сторону.               — Прошу прощения, — Джерард прикрыл рот рукой и кашлянул, а затем продолжил разговор, — это я научил его драться. Мне кажется, что вы заслужили, Фрэнк. Больше года мой брат страдает от ваших издевательств. Если бы мы находились немного в другой обстановке, — Уэй улыбнулся, его лицо светилось странным, непонятным мне огоньком, — я бы с удовольствием дал вам по лицу.               — А чего смущаться-то, деритесь здесь, — посоветовал Боб, любящий битвы в «мясо». — Обещаем, что встревать не будем.               — Это плохая идея, — покачал головой Джерард.               А я уже был готов и занёс руку для удара. Я был уверен, что одержу победу в поединке, ведь Джерард выглядел таким же дохлым, как и Майки. Итак, поехали.               Уэй блокировал удар и закричал. Закричал так громко, что я испугался и ничего не мог сделать. Он схватил меня за руку и свалился на пол, потянув меня за собой. Он продолжал кричать, взывая к помощи, а я находился в его физической и психической ловушке. Я лежал на нём и удивлённо смотрел на мужчину. Мой взгляд пробежался по ровной, бледной кукольной коже, на которой не было ни одного изъяна, только махонькие веснушки, по острому аристократическому подбородку, тонким розовым губам, казавшимся уж слишком женскими. И, наконец, взгляд остановился на больших каре-зелёных глазах, обрамлённых черными длинными ресничками. Мне даже показалось, что он их подкрасил. Джерард хмурил свои изящно изогнутые брови, а я даже не пытался слезть с него, пока меня не оттащил за ворот джинсовки учитель физкультуры.