Примерно восемь лет назад
Очередной день. Очередные анализы. Хейли уже не страшно — разве что запах медикаментов порядком раздражает, но здесь есть вещи и похуже. Они приходят раз в два дня, кормят три раза в день, не считая перекусов, ещё ориентировочно сообщают, когда день, а когда — ночь. Это похоже на какую-то тюрьму из тех старых фильмов, которые они иногда смотрели с мамой, только стены белые и частично мягкие. Не ударишься, не выйдешь. Она всегда росла смышлёным ребёнком, поэтому быстро смекнула, что выход только один — дверь, что открывается исключительно снаружи. В верхнем правом углу стоит камера, через которую они полностью следят за её действиями. Так они в начале останавливали её истерики, а теперь наблюдали за поведением. Приходящие люди в белых халатах совсем не смотрят ей в глаза: боятся. Думают, что это совсем далеко не маленький ребёнок, а монстр. Хейли каждый раз смотрит с надеждой, но безуспешно. Для них она — всего лишь очередной случай, не достойный внимания. Берут кровь, спрашивают о самочувствии, меряют температуру и проверяют горло. Дают какие-то таблетки, от которых потом спать хочется. Хейли девять лет, а День Рождения она празднует в полнейшем одиночестве и без маминого вкусного торта. Сейчас она совсем не помнит свою жизнь до того, как оказалась здесь, поэтому никаких друзей в мыслях так и не осталось. По крайней мере люди в белых халатах иногда отвечают на вопросы девочки о дате и времени, а всё остальное — просторы её фантазий. Почему бы не полежать на полу? Какая разница — им ведь плевать, они просто постоянно что-то изучают, особенно когда какой-то из предметов в этой комнате внезапно пропадает. Для Хейли каждый раз это кажется чем-то необычным, будто с ней живёт ещё кто-то, невидимка. В этот раз пришедшая брать кровь девушка опрометчиво оставляет дверь открытой и старается сохранять между ними дистанцию. Девочка привычно втягивает руку, чуть морщась из-за иглы, что прокалывает кожу, а затем замечает, что охранник у выхода отвлёкся на разговор со вторым учёным. Это её шанс. Шанс сбежать отсюда куда подальше и затеряться. Лишь бы не сидеть каждый день одной в своих мыслях. Лаборантка прижимает к маленькой ранке вату, прося Хейли согнуть локоть. Она так и делает, вот только в следующий момент резко срывается с места и бежит, бежит, бежит. — Эй, постой! — кричит охранник, но она словно не слышит. Выскакивая в узкий коридор, Хейли бежит, куда глаза глядят, и совсем не останавливается. Лёгкие горят, голова кружится после анализа — но девочка боится остановиться, потому что иначе её поймают и вновь оставят там, накачав успокоительным. Она даже не замечает, как резко врезается в мужчину лет тридцати пяти, а тот ловко ловит её, охнув. — Что-то случилось, малышка? — Хейли замирает, пытаясь перевести дыхание. Он смотрит на неё с улыбкой и с каким-то необъяснимым теплом. Люди здесь никогда так не смотрят — они по умолчанию боятся её, сторонятся маленькой девочки в пижаме, а ещё никогда не смотрят в глаза, словно она убивает одним взглядом. У Хейли пересыхает во рту, а он присаживается перед ней на корточки и легко сжимает хрупкое плечико девочки: — Я Фил, Филлип, Коулсон, — она оробело моргает, тихонько отвечая: — Меня зовут Хейли. — Что ж, Хейли, что-то случилось? — он смотрит ей прямо в глаза, честно и как-то по-своему. С нежностью. Точно также когда-то смотрела её мама. — Мистер Коулсон, отойдите от неё! — Хейли тут же вздрагивает, испуганно замирая и не оборачиваясь. А позади неё — трое вооружённых охранников, лаборантка, не уследившая за девочкой, и один из местных главных агентов. Фил пожимает плечами, поднимаясь в полный рост: — Это всего лишь ребёнок, Уоррен, не стоит так кричать, — Хейли нервно облизывает губы, а затем чувствует, как мужчина осторожно сжимает её маленькую ладошку в своей, будто поддерживая. — Который может убить тебя, Коулсон, — мужчина за спиной девочки отвечает резко и негативно, выплёвывая все слова наружу. — И всё же это ребёнок, — Филлип, замечая, что Хейли вся дрожит, осторожно поднимает её на руки и обнимает под взглядами нацелившихся на её спину охранников. — Мы сейчас пойдём туда, где ты живёшь, и они ничего плохого не сделают, хорошо? — он смотрит ей в глаза. — Правда? — спрашивает девочка тихо. — Самая настоящая, — улыбается Коулсон, потрепав её плече.***
Тогда они встретились в первый раз — девятилетняя Хейли и Коулсон. Он пообещал, что ещё вернётся, а она почему-то (видимо в силу ещё своего детского возраста) поверила. Девочка так и не поняла, почему доверилась ему в тот момент в коридоре — потому что он был полнейшим незнакомцем и она совсем его не знала, только в первый раз увидела. И всё же он почему-то оказался честным, добрым и настоящим человеком. Фил правда вернулся спустя какое-то время, договорившись с Ником Фьюри. Он поручится за девочку, а её переселят в другую, более уютную, комнату, и сделают условия менее суровыми. Хейли была бесконечно рада переезду — ей досталась комнатка чуть больше с большим панорамным окном, из-за которого было видно лабораторию. Конечно, снаружи это казалось просто зеркальным покрытием, но на самом деле теперь она могла наблюдать за людьми, имея хоть какое-то развлечение. Кровь перестали брать так часто. Отношение людей не изменилось, но появился Коулсон, что всегда приносил с собой что-то новое. В первый раз он оставил ей пять книг по разным предметам, а во второй даже не забрал их — принёс новые, да ещё и одну мягкую игрушку. Девочка тогда искренне обнимала его, лучезарно улыбаясь. Филлип относился к ней, как к родному ребёнку. Он приносил подарки, просил всех быть мягче и понимать, что это не монстр, а маленькая девочка. Он казался Хейли родителем, что опекал и направлял, давал всякие разные советы и объяснял то, чего она не понимала. Коулсон был прежде всего добр к ней, и всегда искал компромиссы. Он имел власть на базе, поэтому мог добиваться более мягких условий для ребёнка, из-за чего часть людей совсем начала его презирать, считая сумасшедшим. Но он не обращал на это внимания — уезжая на задания, он иногда размышлял о Хейли, но возвращаясь — никогда не рассказывал о том, что случалось с ним. — А это правда, что сейчас снаружи бродят всякие супергерои? — однажды спросила она, сидя на своей кровати и до этого читая одну из научных книг. Фил пожал плечами, уклончиво ответив: — Это есть, Хейли. Просто они помогают этому миру так, как обычные люди не могут. Она тогда долго смотрела на Коулсона и он знал, что это будет не последний вопрос по этой теме. Они говорили о многом: о политике и науке, о людях и психологии, о причинах и последствиях. Почему-то Фил считал, что ему стоит помочь ей наверстать упущенное из-за Щ.И.Т.а, поэтому и был фактическим учителем по всем предметам бытия. Хейли это вполне устраивало. Когда ей исполнилось десять, он принёс шоколадный торт и подарил ещё пару книжек, сказав, что они гораздо интереснее предыдущих. Хейли тогда расплакалась от счастья и долго-долго обнимала его, а затем они вместе уплетали торт. Учёные, конечно, затем очень сильно пожаловались на то, что он перебил ей весь аппетит и испортил дневной рацион питания, а Фил лишь ответил: — Зато она правда отпраздновала свой День Рождения. После этого Филлип почему-то стал появляться реже и выглядел чуть более уставшим. Ничего вроде бы не изменилось, но Коулсон словно постарел на пару лет и иногда уходил чуть пораньше по делам. Он правда работал — Хейли это видела, да ещё и порой не спал ночами, отчего под глазами залегли тёмные круги. Но он приходил, общался и наставлял. Останавливал плохие мысли и помогал понимать, что всё в порядке. Ей установили телевизор и это порой неимоверно скрашивало время. Анализы брали раз в неделю, у неё теперь был календарь. Коулсон был для Хейли чем-то вроде отца или старшего брата, что улыбался и помогал в любом случае. Они даже, бывало, ходили и гуляли по базе, пусть и под косыми взглядами. Когда ей стукнуло одиннадцать, он уговорил Фьюри позволить ему взять Хейли наружу. Она тогда прыгала от радости пару минут, а потом побывала в Чикаго. Фил купил ей самое вкусное мороженое и накормил пиццей, сводил в парк аттракционов, от которого она была в восторге, и ещё в музей естествознания. Когда они вернулись на базу, Хейли горько усмехнулась и тихо прошептала: — Это, наверное, был самый лучший день в моей жизни. Однажды Фил не появлялся целый месяц. Она начала волноваться, поэтому заставила себя спросить у лаборантки, куда он делся, а та резко ответила, что на миссии. Миссия закончилась через два месяца после начала. Коулсон тогда очень долго извинялся за своё отсутствие и принёс сувенир — фигурки Мстителей, а также поделился своими коллекционными карточками. Хейли совсем не обиделась на него.***
Филлип Коулсон долго думал перед тем, как отвести девочку в тренировочный зал. Она тогда долго удивлялась и улыбалась, глядя по сторонам, потому что везде было какое-то оружие и тренировочные маты. — Что мы будем делать? — спросила Хейли тогда с интересом, заметив серьёзную азиатку неподалёку. Фил мнимо усмехнулся и тогда познакомил девочку с Мелиндой Мэй, что затем учила её самообороне. Коулсон тихо наблюдал, улыбаясь и чувствуя, что это точно пригодится ей в будущем. Он хотел, чтобы Хейли была готова ко всему и могла за себя постоять. Месяц спустя он научил её стрелять из пистолета и винтовки. С каждым разом получалось всё лучше и лучше, да и похоже Хейли стрельба нравилась больше, чем рукопашный бой, после которого зачастую оставались синяки. Мэй иногда уезжала на задания, из-за чего занятия отменялись. Она никому не говорила, но была очень рада этому. Нет, Мелинда была ей по душе, но всё же единоборства — не её конёк, уж слишком хрупкое тело.***
Коулсон однажды приводит её куда-то в большой зал и указывает на старый хлам, что сложен в середине. — Сосредоточься и попытайся заставить его исчезнуть. — Каким образом? Как я могу это сделать? Я же просто человек. Фил горько усмехается. Провал в памяти сбивает хронологию, и точно невозможно понять, что происходит — потому что вся комната определённо дрожит.***
Так он и стал её практически единственным другом, родителем и наставником. Двенадцатый День Рождения они праздновали на берегу океана и смотрели на звёзды. Фил тогда вновь извинялся, что ему придётся уехать на долгое время, а Хейли сказала, что дождётся его в любом случае и порывисто обняла. Она совсем не волновалась, поэтому, услышав о нападении Читаури на Нью-Йорк, очень испугалась и откинула все свои дела, потому что была точно уверена, что Щ.И.Т. также, как и Мстители, в этом участвует. В один день в комнату к ней пришёл Фьюри с печальным лицом. У Хейли совсем пропала возможность дышать, потому что в голове крутилось лишь одно: тогда было много жертв, хоть герои Земли и победили. — Фил Коулсон… Погиб, защищая свою родину и всех нас. — Нет, он не мог, — слёзы брызнули тут же, Хейли уже знала это глубоко в душе, но никак не могла принять. Её лучший друг и самый дорогой человек мёртв и более не вернётся и не поможет с книгами. Не посоветует, что стоит делать, а что нет, потому что она больше его не увидит. — Он был дорог всем нам. — Он был дорог мне, — тихо буркнула Хейли и повернулась лицом к стене, прижимаясь головой к подушке и тихо всхлипывая. Дверь тогда не хлопнула. Сердце разбилось вдребезги, словно оно было из хрупкого хрусталя. Потому что Филлип Коулсон был мёртв.