Ненавижу, Козлов!

— Ыыых-ыыых-хха-ааааа! — с натугой кончил «верхний» и, отвалившись от потного партнёра, растянулся рядом на смятых влажных простынях, отдуваясь и тяжело дыша. — Лёнь, ты просто монстр, загонял совсем! — сыто потянувшись, хохотнул «нижний». — Старею, что ли? Ты вон, как огурчик, а я дыхалку не могу восстановить, и сердчишко зашкаливает. — Ну, я сторона принимающая, — хихикнул «нижний» и слегка прищемил двумя пальцами розовый сосок «верхнего». — А тебе упражняться чаще надо, а то скоро забудешь, как моя попка выглядит, — продолжая посмеиваться и кокетливо сощурив один глаз, огладил раскрасневшуюся, покрытую густой светлой растительностью грудь партнёра. — Водички? — спросил, не глядя протянув руку к стоявшей на прикроватной тумбе минералке. — Давай! «Нижний» неторопливо открутил пробку и, сделав пару глотков из маленькой пластиковой бутылки, передал её партнёру. Тот, не вставая, с жадностью присосался к горлышку и забулькал пузырящейся влагой, не обращая внимания на струйки воды, стекающие по подбородку за шею. Крупный кадык ходил ходуном в такт большим звучным глоткам. Напившись и удовлетворённо выдохнув, передал почти пустой пластик «нижнему». — Как съездил рассказывай. Клиент не сильно загонял, или у него через раз встаёт? — Фи на вас, уважаемый! — скорчил притворно-презрительную гримасу «нижний». — Что за пошлые вопросы? Я такие вещи не обсуждаю, не в моих правилах компрометировать клиента. Профессиональная этика, знаете ли. — Ладно-ладно, профессионал, я и без тебя знаю, что Бес на пути к импотенции. Докладывали. Но это мне только на руку, не будет тебя слишком утомлять, а то мне меньше достанется, — потянувшись за полотенцем и обтерев живот, мокрые светлые волоски лобка и опавший пенис, примирительно усмехнувшись, заключил «верхний». — Он продлил контракт? — Да. Ещё на три месяца. К сумме один нолик прибавил, чтобы я больше ни с кем, только в его распоряжении. — Вот как?! — озорно взглянул «верхний» на «нижнего» и, запрокинув голову, раскатисто расхохотался. Просмеявшись, сверкнул на партнёра всё тем же озорным глазом и язвительно добавил: — Значит, наш малыш блюдёт обет верности целых три месяца. Вот идиот! Он что, правда думает, что шлюху за деньги можно сделать послушной верной собачкой? Не, точно идиот! Ладно, пусть поиграется. Ты его, похоже, покорил. Что ты там с ним вытворял, не расскажешь? — игриво подмигнув, со смешком произнёс последнюю фразу «верхний» и повернулся на бок, подложив согнутую в локте руку под голову, а второй ласково проводя по бедру «нижнего». — Сказал же, нет! Он — мой клиент и имеет право на конфиденциальность наших договорных отношений, между прочим, на очень кругленькую сумму. Так что отвянь, милый, и пошли в душ. Ненавижу лежать весь измазанный в сперме. Противно! Кожу уже стягивает. Идём, помоешь. Некоторое время спустя двое приятелей сидели друг напротив друга на низких уютных диванчиках за уставленным тарелочками с закусками и объёмной вазой фруктов столиком и не спеша потягивали коллекционный коньяк. — А что там за история с Валиком? Опять у себя в номере шалман устроил? — Да ничего такого, не волнуйся, милый. Я уже всё уладил. Кстати, нашёл тебе хорошую кандидатуру на место администратора. — Администратора? А что с нашим? Ты о чём? — Его нужно уволить. — Почему? Что с ним не так? — Ну… не тянет он на твоего зама. Не умеет решать вопросы самостоятельно. Мальчики распоясались, мимо кассы работают. И Валик… — Что Валик? — Лёнь, я прекрасно знаю, что тебе уже обо всём доложили. Ну что ты тут передо мной комедию разыгрываешь? — Золотко, это ты тут разыгрываешь передо мной комедию. Кого ты там у себя в номере держишь, а? Не узнаю тебя. Ты же не выносишь посторонних, никого не принимаешь в своих апартаментах. С чего вдруг такие перемены, не хочешь рассказать? — Коллега мой по «Калигуле». Попал под каток к Валику. Дальнейшее тебе известно. Парень хороший, возьмёшь админом, как поправится? — Так сильно покалечили? — Есть немного. Ты же знаешь Валика с его отморозками. Кстати, долго будешь терпеть его выходки? Он портит репутацию клуба, между прочим. Разговоры идут… — Он мне нужен. Я сам с ним поговорю… позже. Что за разговоры? Кто-то недоволен? — Ну не то чтобы… Мальчики не хотят с ним работать. Боятся. — Ладно, поговорю. Так кто у тебя в номере? Как зовут? Я его знаю? — Думаю, да. Бывшая пассия Валика по «Калигуле». Алик. Помнишь его? — А-аалик?! Как же, как же! Припоминаю. Ничё пацан. Так они с Валиком опять вместе? — В том-то и дело, что нет. Валик, похоже, его и притащил сюда, чтобы наказать за прошлое. Не знаю, что там у них было, Альхен мне не рассказывал. Потрепали его сильно. Если бы не Артёмыч… Ну, да ты знаешь. — Знаю. И выдам Артёмычу по первое число, чтобы к клиентам в номера не вламывался. Он здесь кто — шеф-повар? Вот и пусть в кухне своими командует. — Интересно, что бы ты запел, если бы его до смерти затрахали. Убийство в твоём клубе… это, знаешь ли… Хозяин бы такого не простил. Кстати, кто у нас хозяин? Ты мне расскажешь когда-нибудь? — Маркуша, зачем тебе знать то, что знать не положено? Надоела спокойная жизнь? Лишние знания умножают печали, дорогой! Кстати, кто-то мне толковал про профессиональную этику, нет? — Ладно, проехали. Мне всё равно под каким флагом работать, лишь бы на хлеб с маслом хватало. — Хм… с маслом? Ой ли? Я так думаю, ты себе уже давно на небольшой остров в океане заработал. И катаешься на Porsche Cayenne. «С маслом»! — всё ещё не успокоившись, передразнил он «нижнего». — Хах! Хватил! — Вашими молитвами, дорогой друг, вашими молитвами. Так что, меняем администратора? — Хорошо. Сам ему скажи, пусть уходит по-тихому. Денег дай на расчёт. — Сколько? — Что «сколько»? Сколько не жалко. Деньги у Вадика в баре возьмёшь из выручки, и пусть валит, раз не справился, а то, действительно, попадём в историю. А с чего вдруг ты решил Алика в администраторы? Он же клиентов обслуживал в «Калигуле»? — И что с того? Ему нужна работа. Пусть попробует, в админах походит, а там будет видно. — Думаешь, справится? — Уверен. Он парнишка непростой, что самое главное — свой, проверенный. Своих не выдаст, если что. — Своих… И кто у него «свои»? Ты? — насмешливо спросил «верхний». — Его Артёмыч уважает, а он у нас, сам знаешь, уважает мало кого. А я так его просто люблю, как товарища. Он, может, единственный среди всего нашего дерьма, с кем можно идти в разведку. Ну, это я образно говорю. — А со мной… пошёл бы? — легонько хлопнул «нижнего» по руке «верхний», быстро наклонившись к нему через стол. — Не знаю, Лёня, не знаю, — задумчиво взглянув на собеседника, протянул его друг. — Ты у нас переменчив, как погода в сентябре: то солнышко, а то небо тучами вмиг заволокло и дождь пошёл. Хотелось бы надеяться, что ты мне так же верен, как и я тебе. «Верхний» ударил по коленям руками и громко расхохотался, откинувшись на спинку сиденья. «Нижний» не разделил его веселья, а, хлебнув из бокала, спокойно ждал, когда тот просмеётся. «Верхний» наконец успокоился, смахнул с глаз выступившие слёзы и совершенно серьёзно посмотрел на приятеля. — Вот значит как?! Не ожидал, не ожидал! Я думал, мы друзья, а не только потрахаться. — Мы друзья, Лёня. Во всяком случае, на меня всегда можешь рассчитывать. Единственное, что настораживает — твоя дружба с Валиком. Как можно иметь дело с таким человеком, не понимаю. Он же алкоголик и вообще неадекватный тип! Как я могу на тебя полагаться, когда ты его защищаешь, а свой клуб от него защитить не в состоянии? Его из «Калигулы» выгнали в своё время, ты же в курсе? Считаешь, что нам ещё одной подобной выходки нужно дождаться, чтобы, если не ты, то хозяин его из клуба вышвырнул? Может так статься, что вместе с тобой. Этого ждёшь? — Сказал же, поговорю с ним, и хватит об этом! — недовольно поморщился «верхний», отмахнувшись от «нижнего» категоричным жестом. — Давай-ка сменим тему. Ты Алику говорил, кто управляющий? Про меня говорил? — Да как-то разговора не было. Постой… — озадаченно посмотрел на приятеля «нижний», и тут же в его голове мгновенно вспыхнула догадка, отчего он возмущённо, совершенно по-женски всплеснул руками. — Ты его трахал?! — С чего ты взял? — Понятно. Блядь, Лёня! В городе хоть одна дырка осталась, в которую ты не залез? — Хороший вопрос от шлюхи. — Не обидел. Ты же знаешь: я на такие выпады не реагирую, у меня кожа, как панцирь у черепахи — давно ороговела. Так трахал или нет? — Было дело. Но это так… ерунда… по случаю. Валик сам дал поиграться со своим мальчиком. Мы на одной тусовке были, просто размялись немного в бане. В общем, пусть выходит на должность. Он скоро поправится? — Дня три ещё полежит. — Вот через три дня парня и уволишь, чтобы без шума. Вообще, я бы тебя администратором поставил, но ты же не пойдёшь? — Не пойду. Не люблю быть привязан к месту, да ещё и за наш «летучий эскадрон» отвечать. Не-еет, это не для меня! Мы уж по старинке, что умеем, тем и заработаем. Куды нам в начальники, милый! — Ну-ну… в начальники! Скажи уж прямо, как есть — мужиков ты менять любишь, да денежки лопатой грести. И тех, и других тебе всё мало! — он долил обоим ещё коньяка и, хлебнув из своего бокала, бросил в рот несколько виноградинок. — Чем плохи и те, и другие? — разглядывая на свет жидкость в бокале, спросил «нижний». — Я люблю, когда меня хотят и любят. Привык, знаешь ли, к роскоши, к хорошей еде, к напиткам… как вот этот коньячок. К чему мне планку снижать? С пьянью по подъездам на всю жизнь натрахался. До сих пор те обоссаные стены и тёмные подвальные углы во сне вижу… да рожи перекошенные. Так что лет десять олигархов местных ещё потрахаю, а потом и на пенсию можно… на тёплое побережье Средиземноморья или ещё дальше… к экватору. Пальмы, кокосы и никаких членов. — И сбежишь ты оттуда, Маркуша, через полгода. Потому как трахаться захочешь сильнее, чем пальм с кокосами. Или местного аборигена на жительство пустишь. Они там, говорят, все, как один, с большими хуями. — Фу, Леонид, как ты можешь? Что за моветон? — А что такое? Вещи, Маркуша, нужно называть своими именами. Дырку — дыркой, а хуй — хуем, а не цветочным пестиком. Услышав дребезжание телефона, «нижний» достал из кармана трубку. — У аппарата!.. — … — Да, милый! Как скажешь! — … — Нет, милый! Для тебя я всегда свободен. — … — Хорошо, дорогой! Жду! — Бес? — уточнил Леонид. — Да. Мне пора, через два часа за мной приедут. — Куда? — В клуб. Куда ж ещё? *** — Ну как дела, милый? — шумно влетел в номер Марчелло и приветливо помахал рукой оторвавшемуся от планшета Алику. — Нормально, ты чего такой радостный? Премию получил? — хмуро глянул на него Соболь. — Вот и славно! — улыбнулся «итальянец», пропустив мимо ушей «подколки» и не обращая ни малейшего внимания на неприветливый вид своего друга. — Через три дня выходишь в клуб администратором, — победно провозгласил он, усаживаясь в кресло напротив. — Можешь не благодарить! — И не собирался. Я же сказал — подумаю, а ты уже всё за меня решил? — хмуро возразил Соболь и снова уткнулся в экранчик планшета, быстро водя по нему пальцем. — Альхен, нужно ковать, пока горячо. Сейчас есть возможность, завтра её может не быть. С управляющим я всё обговорил, он тебя по «Калигуле» помнит. — Кто? Я его знаю? — вопросительно взглянул Соболь на Марчи и отложил планшет в сторону. — Наверное, — неопределённо покрутил кистью в воздухе Марчи и отвёл взгляд к окну. — Один из моих постоянных клиентов. Мы в клубе редко встречались, ты мог его и не запомнить, но это не важно, — снова повернулся он к Соболю, — главное, что он тебя помнит. — А что с парнем, который сейчас на должности? Он в курсе? — не переставал допытываться Алик, сев повыше на подушках и слегка поморщившись. — О нём можешь не беспокоиться. Твоё дело сейчас быстренько привести себя в порядок. Завтра пришлю к тебе стилистов: постричь, педикюр, маникюр, масочку… Ты должен у меня выглядеть на все сто, как модель экстракласса, — и, обратив внимание на болезненную гримасу Алика, с беспокойством спросил: — Ты как? Может, подождать ещё недельку? — Ты же сказал — через три дня? Я уже в порядке буду. Надоело лежать тут одному, с ума сходить потихоньку начинаю. — Смотри, как скажешь! Тогда завтра и контрактик сразу оформим, — и добавил не без самодовольства: — Думаю, сумма тебя удивит! Соболь только кивнул, не выказав никакого удовлетворения. Ему, в принципе, было всё равно. Он даже был готов работать почти забесплатно — еду и жильё, только хоть где-то пристроиться и хоть чем-то себя занять, чтобы не думать каждую минуту про Костю, про свою рухнувшую в одночасье жизнь. — Униформа клубная? — спросил, чтобы хоть что-то спросить, хотя ему, опять же, было всё по барабану. Он уже и так понял, что Марчи обо всём позаботился. Непонятно было другое: зачем «итальянцу» понадобилось устраивать его жизнь, почему он так хочет непременно вернуть его в клуб, пусть даже в этот, где Петька практически никого не знал и обслуживать клиентов не собирался? — На первое время что-нибудь тебе подберу, потом закажем индивидуально. Ты свои вещи забирать будешь… оттуда? — Нет. Они мне больше не пригодятся. Новое всё куплю, — твёрдо отчеканил Алик, пресекая все дальнейшие расспросы на больную для него тему. Ты обещал номер… — Номер будет. Всё будет, не переживай. Работу ты знаешь, в коллектив войдёшь быстро. Марчелло стремительно поднялся с кресла и подошёл к зеркальной дверце шкафа-купе, критически осматривая себя со всех сторон. — Я сейчас убегаю, а завтра всё обсудим, расскажу про мальчиков, кто чем дышит, и на кого нужно обратить особое внимание. Не переживай, милый, всё будет окей!