Уроки соблазнения от Лидии Мартин

Шелест страниц учебников по заклинаниям давно затих. Семикурсники в полголоса переговаривались между собой, оставляя без внимания тот факт, что профессор Флитвик никуда не ушел, хоть и дал задание юной мисс Мартин взять необходимые книги из запретной секции, а им сидеть тихо и повторять главу о щитовых чарах повышенной сложности. — Как думаете, — начал Айзек, сидя от Стайлза по правую руку, — кто сегодня победит в соревновании? Я уже мечтаю хотя бы разок легально забросить домашку по заклинаниям. Скотт, сидевший к друзьям вполоборота, весело хохотнул. Ему самому не терпелось разгрузить часть домашней работы, увеличивающейся каждый день в геометрической прогрессии. — Закатай губу, кудряшка-Лейхи, — прыснул Стайлз, закатывая рукава белоснежной рубашки. — Таких мечтателей, как ты целое помещение, — гриффиндорец кивнув в сторону остальных студентов. — Всем уже осточертело стачивать перья о кипы пергамента, отмывать руки от чернил и лечить мозоли. — Согласен, — мрачно отозвался МакКолл, разделяя мнение друга. — Я вообще понять не могу, им разве самим не надоедает каждый день сотни работ из одной стопки в другую перекладывать. — Как же! — саркастично буркнул Айзек, откидываясь на спинку стула. — Надоест… Толстяк-Слиззи спит и видит, какую бы еще чепуху по зельям задать на выходные: «чтобы не скучали пока дрочите на свои рефераты», — парень максимально похоже передразнил голос профессора Слизнорта. Разом трое парней разошлись в громком смехе, обращая на себя непрошеное внимание однокурсников и преподавателя. — Молодые люди, — сделал им замечание когтевранский декан, оторвав взгляд от стола, на котором лежали различные списки и раскрытые учебники, — задание никто не отменял, поэтому не вижу никакого повода для необоснованного веселья, — строго закончил он, снова уткнувшись в книги. — Простите, профессор, мы больше не… — Скотт запнулся, когда по кабинету неожиданно разнесся оглушающий удар, перепугавший большую половину студентов. С громким стуком резко раскрылись двери класса заклинаний, и в него влетела перепуганная рыжеволосая девушка. Стайлз на мгновение оцепенел, когда увидел в каком состоянии находилась Мартин. Вся бледная, с потекшей тушью на лице и красными глазами, она что-то несвязно бормотала себе под нос, дрожа всем существом и тяжело глотая спертый воздух, от длительного и стремительного бега. Но хуже всего выглядела одежда Лидии. Слизеринку словно из адского котла достали и выбросили на землю, предварительно перепачкав в густой крови грешников. Мантия, блузка, юбка, колготки, а также лицо, руки и колени — все было в темно-красных пятнах. Стилински потребовалось пару секунд, чтобы прийти в себя и рвануть к обезумевшей от страха девушке, обессиленно упавшей на пол. Он подлетел к ней, а затем она с силой, присущей только утопающим, схватилась за него ледяными пальчиками. До этого момента ее взгляд блуждал по всему кабинету, но как только Лидия вцепилась в сильную руку Стайлза, словно он был единственным спасительным якорем, удерживающим ее от окончательного безумия, не смогла увести от него глаз. — Лидия, что произошло? — тихо спросил Стайлз, не в силах говорить громче. Все внутри у него буквально сжималось в тугой узел от жалости и желания хоть немного разделить ту боль и ужас, что разъедали слизеринку. — Она там…она… — Лидия захлебнулась от слез и переживаний, утопая в объятиях гриффиндорца. — Мисс Мартин, умоляю объясните, что стряслось, — заклинал свою ученицу Флитвик, подбежав к ребятам и растолкав толпу семикурсников, успевших образовать замкнутый круг. Маленький профессор запыхался пока бежал к парочке, сидевшей на каменном полу, через весь класс. Крайне серьезный он нетерпеливо переминался с ноги на ногу, ожидая пока Лидия хоть немного придет в себя от шока. В руках Флитвика уже была приготовлена волшебная палочка, дабы моментально передать чрезвычайное послание всем преподавателям Хогвартса. — Дафна… Она лежит в библиотеке, — судорожно всхлипывая, промолвила Мартин, сжимая все сильней руку парня, обнимавшего ее. — У нее кровь и она не дышит, — очередной приступ паники охватил рыжеволосую, невольно вспомнившую ужасающую картину в запретной секции. Все поняли, что именно Лидия имела в виду. Дафна была мертва. Возможно убита. Но никто не стал осуждать слизеринку за то, что она не смогла сказать это в слух. Стайлз ошарашенно уставился на друзей. В его голове промелькнула мысль, что он был готов к любой неприятности, нависшей над школой, только не к такой. Все, что угодно, но не убийство в Хогвартсе пока Дамблдор рядом. — Занятие окончено, — строго объявил Филиус Флитвик, обращаясь к переполошившимся студентам. — Прошу каждого незамедлительно покинуть класс. Лидия, само собой вы можете не торопиться, и пусть друзья помогут собрать вещи и отведут в больничное крыло. Успокоительное — это все, что вам сейчас нужно. Пока декан говорил, он параллельно выписывал в воздухе волшебной палочкой, после чего послушный рой бумажных бабочек вылетел за пределы кабинета, разлетаясь в разные стороны.

***

Сдавленные всхлипы, сопровождаемые горькими слезами, раздавались все реже, от чего Стайлзу становилось чуть легче. Белые стены Больничного крыла неприятно давили со всех сторон, угнетая еще больше. Гриффиндорец стоял поодаль и молча смотрел на Эллисон, которая, с присущей ей нежностью, гладила по спине лучшую подругу. Девушки сидели на заправленной койке, ожидая, когда помощница мадам Помфри принесет ей еще несколько успокаивающих настоек, дабы слизеринка могла их взять с собой. Сама целительница уже была в Запретной секции и вместе с остальными преподавателями осматривала тело Дафны. — Расскажешь, как ты ее нашла? — неуверенно спросил Айзек, сидевший на противоположной койке, сомкнув руки в замок. Элли одарила Лейхи уничтожающим взглядом. — Ну, а что?! — тут же вскинулся парень. — Можно подумать, что только мне одному это интересно! Или вас устроит, чтобы все подробности смерти Стреттон вам рассказал Дамблдор за ужином, а затем безмятежно пожелал приятного аппетита? — Айзек явно был раздражен. При словах «подробности смерти» Лидия заметно дернулась, а после вся сжалась, еще сильнее помрачнев. — Лейхи, заткнись, — грубо одернул друга Стайлз. — Когда захочет, расскажет, а сейчас не трогай ее, — отвернувшись, произнес парень. Ему меньше всех хотелось видеть новые переживания Мартин. — Я искала учебники, — неожиданно начала свой рассказ Лидия, не поднимая взгляда на друзей. Она упорно всматривалась в пустую бутылочку от лекарства, которую беспрестанно вертела в руках. Все присутствующие притихли, боясь шевельнуться и спугнуть момент. — Сначала все было нормально, и я нашла нужные книги по чарам. Уже хотела уходить, но потом… я зачем-то остановилась. Что-то необъяснимое нахлынуло на меня. Я сдвинуться с места не могла, пока не огляделась и не увидела кровь, — Лидия прерывисто вздохнула, собираясь с мыслями, никто ее не торопил. — Мне пришлось обойти весь стеллаж, чтобы найти Дафну, — казалось, что для Мартин выговорить имя бывшей подруги — было невыносимой пыткой. — Она истекала кровью, а вид у нее был… — Мертвый, — невесело пошутил Стайлз. Лидия вмиг подняла голову и абсолютно пустым взглядом посмотрела на него своими большими изумрудными глазами, как бы спрашивая, можно ли ей продолжать. — Прости, — искренне извинился он. — Вид у нее был, словно она недавно подралась. И так яростно… Кровь растекалась повсюду, и она не выглядела бледной. Я подбежала к ней, думала, что успею наложить экстренные чары и остановить кровотечение, но это было уже бессмысленно… Она была холодной, как лед. Лидия не выражала никаких эмоций. У нее на это уже просто не осталось сил. Эллисон быстро утерла рукой струившееся слезы, а затем крепко прижала Мартин к себе. В палату вошла девушка Айзека, Полли, отчего лицо гриффиндорца на секунду озарилось теплой улыбкой, а в глазах явно читалась нескрываемая нежность. — Лидия, — несмело позвала пуффендуйка, протягивая ей закупоренные колбочки с зельем из пустырника и валерианы. — Тебя вызывают к директору. На этой неделе пароль «лимонные дольки». — Это было очевидно, — произнес в слух Скотт то, что подумалось каждому в ту секунду. — Удивительно, что еще так долго тянули. — Мадам Помфри приказала тебе ничего не говорить, но… — Полли возмущенно задохнулась, прижимаясь к Айзеку, который поднялся со своего места и подошел к ней, — я так не могу! Они определили дату смерти. Дафна была убита неделю назад. Повторная волна ужаса захлестнула Лидию, когда девушка озвучила новость. Рыжеволосая резко вскочила с кровати и, протестующе маша руками и головой, стала метаться по палате, обрушивая на весь мир ряд проклятий. — Этого не может быть! Просто невозможно, слышите меня?! Там была свежая кровь, — переубеждала всех слизеринка, хотя ей никто и не перечил. — Свежая, Моргана ее раздери! Клянусь… Мартин остановилась прямо перед Стайлзом, одними лишь губами умоляя поверить ее словам. Стилински не долго думая, двинулся прямо к Лидии, снова прижимая к себе, в надежде остановить разыгравшуюся истерику. — Я тебе верю, — коротко сказал гриффиндорец. — Чтобы ни случилось, я тебе верю. — Я не хочу идти туда одна, — прошептала Мартин, зажмурившись. — Хэй, — Стайлз аккуратно отодвинул ее от себя, так чтобы видеть лицо девушки, — мы пойдем вместе. И я все время буду рядом. Лидия судорожно закивала головой, рывками заглатывая воздух. Она буквально не могла ступить без него никуда, как маленькая девочка, послушно следующая за старшим братом. Стилински посмотрел на Скотта, а затем сказал: — Скажи Малии, что мы у Дамблдора, пусть не переживает. Как закончим, я всё вам подробно расскажу. Затем гриффиндорец приобнял Лидию за талию, как бы говоря ей следовать за ним, и двинулся к выходу из палаты, на ходу обещая друзьям, что долго они в кабинете директора не задержатся. Путь до Директорской башни был абсолютно свободен. Все ученики Хогвартса сидели на уроке, значившемся в их расписании. По дороге Стайлз слышал, как младшие курсы весело шумели за дубовыми дверьми, ведь преподаватели оставили их одних в кабинетах на время. Гриффиндорец несколько раз порывался начать разговор с Мартин, но не знал как подступиться. Все слова казались глупыми. Лидия потеряла подругу, пусть и ту, с которой уже давно не общалась, но все равно это нисколько не уменьшало горечи от потери. Стилински знал, что девушки в прошлом были очень близки, а потому все утешения представлялись бессмысленными. И он молчал. Лидия тоже молчала. Она иногда громко всхлипывала, но в целом была тихой. Слизеринка выглядела крайне обессиленной, даже шла чуть согнувшись. Словно невидимый груз давящей боли, навалился всем весом на хрупкую девушку. Она то и дело начинала теребить ноготочками кутикулы пальцев, впиваясь в них до крови. — Перестань, — заботливо попросил Стайлз, разнимая ее руки. — Маникюр испортишь, — он попытался пошутить, но вышло немного неловко. В следующий раз, когда Лидия забылась и снова начала вредить себе, гриффиндорец не сказал ни слова, а просто взял одну ее руку в свою и не выпускал, периодически ласково сжимая в ладони, тем самым подбадривая. Когда каменная горгулья закрыла проход за ребятами, а винтовая лестница уже подъезжала к двери директора, Лидия позвала Стайлза: — Не уходи далеко. — Ни на шаг, — парень в последний раз нежно сжал руку рыжеволосой, а после отпустил, открывая дверь в кабинет. — Я знаю, что сейчас это не важно, но вдруг все взаимосвязано? — верещал декан Слизерина. — Один флакон, пропавшего Феликс Фелицис, мог помочь натворить еще больше дел, чем одна смерть. Вдруг она не единственная жертва? — Гораций, прошу тебя, мы обязательно разберемся куда подевалось зелье, но пока у нас есть более важные проблемы, — вторила ему профессор Макгонагалл. — И я очень надеюсь, что все-таки мисс Стреттон первая и последняя мертвая девочка в школе. Преподаватели были заняты бурным обсуждением настоящих событий, окружив стол директора, во главе которого сидел Альбус Дамблдор. Как только послышался скрип раскрывающейся двери, все умолкли. — Мисс Мартин, как хорошо, что Вы так скоро к нам прибыли. Да еще и в компании мистера Стилински, — в голосе седовласого мужчины слышались игривые нотки, но в глазах читалась чрезвычайная серьезность. Гриффиндорцу на секунду подумалось, что его сейчас заставят покинуть кабинет директора, но никто ничего не сказал. — Проходите, присаживайте — больше приказывая, проговорил Альбус Дамблдор, чем приглашая. В кабинете были почти все преподаватели, которых на протяжении семи лет знал Стилински. Первой бросилась ему в глаза — мадам Помфри в белоснежном одеянии. Целительница периодически охала, наблюдая за Лидией, и прикидывая в уме каких еще успокоительных прописать ей для улучшения самочувствия. Декан его факультета, Минерва Макгонагалл, была серьезна и строга как никогда. Хотя нет, Стайлз вспомнил, что однажды уже видел женщину в подобном состоянии. Это случилось, когда парень учился на третьем курсе. В том году в Хогвартсе разразился жуткий скандал, в котором были замешаны когтевранский ловец и беременная от него ученица Гриффиндора. Профессор Стебель, стоявшая к ним ближе всех, грустно смотрела на Лидию, изо всех сил стараясь не потерять над собой контроль и не расплакаться. Филиус Флитвик начал тихо нашептывать Дамблдору тонкости случившегося в его кабинете, потому что только до директора в данный момент профессор заклинаний мог дотянуться и говорить, не повышая голоса. Заведующая библиотекой тоже была здесь. Ирма Пинс была женщиной не терпящей забав, а следовательно и детей, шума или бессовестного отхождения от правил. Именно поэтому смерть студентки на территории ее владений, стало для нее страшным ударом. Стайлзу почудилось, что даже перья на уродской шляпе мадам Пинс встали дыбом, как бы протестуя против происходящего. Толстяк-Слиззи был потрясен даже больше самой Мартин, увидевшей труп сегодня утром. Декан Слизерина немного трясся, словно у него был озноб, весь красный, с проступившим потом на лбу, он то и дело жаловался на судьбу, которая «так жестоко обошлась с ним и его детьми». Он вел себя немного странно. И повернув голову в сторону окна, Стайлз понял почему. В кабинете, помимо него с Мартин и взрослых, были еще Паркинсон и Уиттмор. Стилински понял, что отчасти профессор Слизнорт просто не знал кому больше сопереживать и наговаривать любезные утешения: главной любимице или главным «пострадавшим». Хотя последнее утверждение было весьма сомнительным. Настоящую потерю понесли только родители Дафны, которые скоро наведаются в школу, Гриффиндорец в этом не сомневался. Паркинсон сидела на деревянном стуле у окна, спинка которого была ростом с самого Стайлза. Клэр выглядела подавленной, но, как и требовали правила, надуманные злобными слизеринскими мамашами, в экстренной ситуации держалась настоящей леди, коей себя считала. Ее глаза были опухшими от слез, а нос слегка розоватым, потому что девушка часто сморкалась в платок, одолженный у Джексона. Все то время, что Стайлз не замечал ребят, находящихся в кабинете, Клэр вела себя очень сдержанно, но как только взор парня упал на слизеринку, она сразу же начала хныкать. Девушка старательно пыталась выдавить из себя поток безудержных рыданий, но у нее выходило паршиво. Быстро осознав, что ее актерскому мастерству уже не верят даже преподаватели, Паркинсон просто приложила синий платочек к лицу, как бы пряча свою скорбь от лишних глаз, и время от времени шмыгала носом для пущей достоверности. Джексон вел себя более достойно. Абсолютно спокойный, он вальяжно облокотился рукой на спинку стула, на котором сидела слизеринка, внимательно вглядываясь в лицо Лидии. Уиттмор очень натурально изображал безразличие равно в той степени, какой допускалось приличиями, дабы его не сочли жестоким или бесчувственным, к случившемуся горю. Однако, как бы сильно слизеринец не старался сойти за самого хладнокровного в этой комнате, Стилински видел, как изредка Джексон играет желваками в напряжении. — Ну, что же, Лидия, расскажите нам как вы нашли… покойную мисс Стреттон, — озабоченно попросил директор, сомкнув руки в замок, как обычно это делал. Собрав все остатки самообладания, рыжеволосая девушка рассказала всю историю с самого начала: как профессор Флитвик дал задание принести учебники из запретной секции, затем как она нашла тело, в каком состоянии находилась Дафна, как она хотела наложить экстренные чары, но поняла, что уже поздно, а после как бежала в класс заклинаний. — Почему вы ничего не сказали мадам Пинс? Она первой могла оповестить всех нас, — задал логичный вопрос Дамблдор, смотря на Мартин сквозь очки-половинки. — То есть вы считаете разумным, чтобы я оставалась там? Стояла бы и ждала помощи в библиотеке рядом с трупом? — ощетинилась Лидия. Стайлз понял, что у нее новый уровень истерики — ярость. — Альбус, девочка до сих пор в состоянии шока. Не думаю, что она могла бы рассуждать здраво в тот момент, поэтому ее действия вполне обоснованы, — вмешалась Помона Стебль, ласково глядя на Лидию. — Хорошо, — легко согласился директор, продолжая сыпать вопросами. — Вы заметили нечто странное, когда осматривали бедную мисс Стреттон? — Ничего особенного, — пожала плечами Лидия, силясь вспомнить невыносимые подробности. — Только, если то, что Дафна словно с кем-то дралась перед… смертью. Одежда разорвана и порезы… — она шумно сглотнула. — А так ничего… — Как думаете, когда умерла мисс Стреттон? Вчера ночью или рано утром? — Не уверена, когда бы это могло произойти, но точно недавно. Ведь крови было много, и она была свежей, — слизеринка не подавала виду, что знает к чему клонит Дамблдор. — Мадам Помфри постановила, что дата смерти двадцать третье апреля, — объявил седовласый мужчина. После этих слов сразу две женщины потеряли самоконтроль. Целительница стала торопливо объяснять, каким заклинанием определила время и дату, что возможно это лишь приближенное значение, но точно смерть наступила не раньше трех дней назад. Слушать ее уже было бессмысленно, очевидно, что со дня убийства прошло чуть больше недели. Именно этот факт выбил из колеи и без того неуравновешенную мадам Пинс. Она не могла понять, каким образом свыше семи дней подряд умудрилась игнорировать труп девушки, лежащий прямо у нее под носом. — Это невозможно, — твердо отчеканила Мартин. — Я видела то, что видела. Я еще не сошла с ума и в состоянии понимать, когда человек мертв несколько часов, а когда дней! — Мы полностью понимаем, ваши переживания, Лидия, — мягко вступила в разговор Минерва Макгонагалл. — И никто вас ни в чем не упрекает, не обвиняет и, уж тем более, не думает, что вы помутились рассудком. Однако, факт остается фактом. Мадам Помфри достаточно опытная ведьма, чтобы точно определить подобные тонкости, — отрезала декан, прерывая доводы неуверенной в своих способностях целительницы. — Дафны нет с нами уже больше недели. Это ужасная трагедия для всех нас, для Хогвартса и для родителей девочки в частности. — Лидия, скажите, вы не знаете кто мог бы желать смерти вашей подруге? — вернул в нужное русло разговор директор. — Замечали ли странное поведение от кого-то с курса? — Они давно уже не были подругами, — злобно выпалила Паркинсон, поворачиваясь к Джексону и прильнув к его руке. — Только кто и желал Дафне зла, так эта предательница! — слизеринка указала прямо на Лидию. — Тем не менее, я жду ответа от мисс Мартин, — спокойно продолжил мужчина за столом. — Нет, сэр. Дафна была хорошим человеком. Я не могу представить, чтобы кто-то хотел причинить ей вред. Стайлз видел как после выпада Клэр в сторону Лидии, последняя начала потихоньку приходить в то судорожное состояние полного отчаяния, которое оставила за стенами директорского кабинета. — Не верьте ей! Потому что мы ей не верим. Вы последнее время постоянно ругались, — кричала Паркинсон. — Мы знаем, что это ты убила ее той ночью! — впервые за время, что Стайлз наблюдал за слизеринкой, она действительно разрыдалась. — Правда, Лидия, мы же помним, как ты уходила куда-то в ночь на двадцать третье апреля, — как бы между прочим произнес Джексон. — Не расскажешь, куда именно? Все внутри Стайлза закипело от праведного гнева. Если бы не Лидия, которая в эту секунду ухватилась за рукав его мантии, то гриффиндорец давно бы выбивал дерьмо из слизеринца. — Когда я уходила, то Дафна была с вами! — сквозь зубы процедила рыжеволосая, бросая взглядом вызов Джексону. — Может это вы нам расскажите, что сделали с бедной Стреттон, пока напивались в гостиной Слизерина? — Воу-воу, Лидия, спрячь свои коготочки, — хохотнул Уиттмор, поднимая ладони вверх, словно сдаваясь. — Мы просто мирно сидели в гостиной, обсуждая как прошел наш день, и пили безобидный сливочный эль — слизеринский капитан обратился к преподавателям, рассказывая свою «правдивую» историю событий. — Сейчас валом домашней работы и экзамены не за горами, поэтому мы хотели отдохнуть. Затем разошлись по своим спальням. Вот только Дафна решила не торопиться и подождать, пока ты вернешься. Она очень переживала за тебя, — Джексон тут же устремил нахальный взгляд на Мартин, строя из себя воплощение невинности. — Лидия, все верно сказала, Дафна была хорошим человеком. Даже в последние часы жизни, — закончил парень пафосную речь. — Не думайте, мистер Уиттмор, что мы оставим без внимания ваше вечернее время препровождение, — сурово произнес профессор Слизнорт, а затем с не меньшей строгостью обратился к Мартин. — И все-таки, Лидия, вы не ответили, где находились в ночь убийства мисс Стреттон. Мы ждем, — потребовал зельевар. Все присутствующие выжидающе посмотрели на Лидию. Гнетущая тишина повисла в воздухе, нарушаемая лишь беспрестанным тиканьем и вибрациями со стороны волшебных приборов. Стайлз видел, как девушка буквально вся вжалась в спинку стула, мечтая трансгрессировать куда угодно, но главное подальше. Мартин упорно молчала, игнорируя вопрос. Гриффиндорец мысленно воззвал к Мерлину, умоляя наслать чуму на того оборотня, который посмел обратить Скотта. В ту злосчастную ночь было полнолуние, на следующий день крупная ссора с Малией, а сейчас выясняется, что и убийство. Ребята поклялись Скотту под страхом Авады ни одной душе не выдать то, что им известно о болезни МакКолла. Дамблдор поставил ультиматум гриффиндорцу: никто в Хогвартсе не узнает о его ликантропии, дабы не подвергать учеников риску, и тогда он может остаться в школе. Логика седовласого мужчины была проста: если посвященные в тайну не помешаются от ужаса, то самостоятельно рискнут проверить насколько опасны вервольфы или захотят помочь. Последнее они доказали на личном примере. — Она была со мной, — неожиданно даже для себя выпалил Стайлз. — С вами, мистер Стилински? — недоверчиво спросила декан Гриффиндора, смотря на парня чуть снизу, потому что ее очки сползли на нос. — Да, — уже не так уверенно, но все равно настойчиво повторил он. — Лидия помогала мне с зельями. Профессор Слизнорт не даст соврать, что у меня дела с этой дисциплиной неважные. — Не дам, — послушно согласился тучный мужчина в зеленой мантии. — У этого молодого человека нет никакой предрасположенности к зельеварению. Абсолютно никакого таланта, — Слизнорт хотел продолжить сыпать метафорами о полной несостоятельности Стайлза в данной области знаний, но один жест директора — остановил его. — И где же вы занимались? — уточнил Альбус Дамблдор. — В печатной, — быстро подхватила выдуманную историю Мартин. — Я в тот вечер еще делала пометки в черновиках для следующего выпуска газеты. — Как быстро ты вспомнила, где была и чем занималась, — вновь налетела на Лидию Паркинсон, словно голодный коршун. — И до скольких вы пробыли там? — оставив без внимания последнее обвинение, продолжил расспрашивать Дамблдор. — Нуу… мы не смотрели на время… Наверное до… — рыжеволосая замялась, стремительно соображая, какое время лучше назвать. — Подождите! — вскипел Стайлз. — Лидия здесь словно на допросе в Визенгамоте. Я думал, что вы просто хотите знать детали того, что она увидела в библиотеке, а не стала первой подозреваемой в деле об убийстве Дафны Стреттон. Если бы от гриффиндорца в тот момент валил пар от злости, то он ничуть бы не удивился. — Знаете что? — не унимался Стилински, забывая о том с кем сейчас разговаривает. — Почему никому в голову не пришло поинтересоваться у Паркинсон, где была ее лучшая подруга всю неделю? — он сделал упор на слово «лучшая». — Ты жила с ней все семь лет в одной комнате, а неделю назад совершенно забыла о ее существовании? — Стайлз обратился к Клэр, которая остолбенела от возмущения и страха. — Может, это ты нам уже расскажешь правду? — Она болела, — тихо и жалобно проскулила, оскорбленная до глубины души, слизеринка. — Дафна не ходила на уроки пару дней, затем ей стало лучше, и она решила спуститься к нам… — И вы с Уиттмором решили окончательно ее вылечить, напоив огневиски, которое ласково называете элем? — Нет, но… — Но? Здесь быть никаких «но» не может! Вы сваливаете всю вину на Лидию, хотя погрязли в своем вранье как в дерьме. — Мистер Стилински, я бы попросила! — вскинулась Макгонагалл, услышав непристойные изречения от своего студента. — Мисс Паркинсон, говорит правду. Дафна не ходила на занятия два дня перед смертью. Однако, действительно странно, почему вы, Клэр, не замечали отсутствия своей подруги в спальне. — Дело в том… — неуверенно промямлила девушка, пойманная на обмане, — что я не ночевала в нашей спальне с того дня, как Дафна заболела. Испугалась, что она может быть заразной, а сейчас совсем не время болеть и пропускать занятия… — И где же вы ночевали, если не у себя? — строго спросил профессор Слизнорт. — У меня много подруг, сэр! Я временно переехала к Трейси Стюарт и ее соседкам. — Гораций, я неприятно удивлена тем, что ты ничего не знал о том, как твои студентки своевольно выбирают место, где им жить, — слегка высокомерно заметила декан Гриффиндора, поправляя очки. — Неужели вы не интересовались здоровьем мисс Стреттон? Если бы забеспокоились вовремя, то девушку нашли намного раньше, — сурово процедила мадам Помфри. — Тем более, что у нее был всего лишь магический грипп. — Вы плохо знали Дафну, — буркнула в ответ Клэр. — Когда она болеет, то совершенно невыносима, и ни с кем не хочет общаться. Так что любые попытки с ней поговорить или узнать, как она себя чувствует — пустая трата времени, сил и терпения! — Как жестоко, — охнула профессор Стебль, смахивая слезинки с пухлых щек. — Так хватит! — громко произнес директор, прекращая все споры. — Как бы мне не хотелось признавать, но мистер Стилински прав, — седовласый мужчина, серьезно посмотрел на Стайлза, выказывая одобрение его словам. — Наш разговор превратился в ряд бесконечных обвинений. Это действительно не допрос, — гриффиндорец улыбнулся, но быстро померк, — пока. До момента прибытия в школу лица уполномоченного вести дело об убийстве мисс Стреттон, никто, — Дамблдор окинул всех взглядом не терпящем возражений. — Никто, не посмеет в этих стенах разбрасываться такими громкими словами, как «убийца» или «виновен» в отношении кого-либо, до момента выяснения кто настоящий преступник. Однако, есть последняя вещь, с которой необходимо разобраться. Альбус Дамблдор нахмурился, а затем потянулся к ящику стола, который находился справа от него. Мгновение и на свет показалась симпатичная изумрудная сережка, окаймованная серебром и крошечными бриллиантиками. — Лидия, это ваше? — чуть хрипловато спросил директор, словно сам боялся узнать правду. — Да, — последовал короткий ответ. Стайлз прикрыл глаза, глубоко втянув в легкие побольше воздуха, а после шумно выдохнул. В эту самую секунду он окончательно осознал, как глубоко Джексон и его подружка постарались закопать Лидию. — Серьга была найдена на месте преступления рядом с телом Дафны. Способны ли вы объяснить как это случилось? — Нет, сэр. Я их потеряла. — Жаль слышать, могу лишь сказать, что они довольно красивые, — Дамблдор запустил одну руку в длинную бороду. — Очень надеюсь, что вторую сережку, мы не обнаружим в вашей в спальне. На этом мы закончили, — он поднялся с места. — На сегодня все свободны. Стилински вместе с остальными присутствующими хотел уходить, но его окликнул директор: — Стайлз, можно попросить тебя задержаться ненадолго? — Жди у горгульи, — шепнул он на ухо, уходящей слизеринке. Погода за окном менялась за утро несколько раз. Солнечные лучи давно скрылись за тяжелыми иссиня-черными тучами, заполонившими небо. Крупные капли дождя неистово барабанили по металлической решетке на окнах. Когда гриффиндорец только зашел в кабинет Альбуса Дамблдора, то комнату освещало солнце, сейчас же царила полутьма, которую мужчина в серебристой мантии разбавил летающими свечами. — Стайлз, я рассчитываю на то, что все сказанное тобой и Лидией правда, — его слова больше походили на вопрос чем на утверждение, а потому парень быстро кивнул. — Хорошо. Тогда у меня к тебе важная просьба, — старик нахмурил брови еще сильнее, — не спускай глаза с мисс Мартин. Если ее действительно кто-то хочет наказать таким непростительным способом, то ей потребуется помощь и защита. Я полагаюсь на тебя, Стайлз, — серьезно закончил он. — Конечно, сэр! — с нескрываемой радостью ответил Стилински крайне польщенный. — Но только без глупостей, — предупредил Дамблдор, в голосе которого слышалось озорство. Альбус Дамблдор точно знал, что парень не способен усидеть на месте, когда кому-то из его друзей требовалась помощь. — Постараюсь, директор, — слукавил Стайлз, покидая кабинет, наполненный жужжанием приборов и магических артефактов.

***

Неравномерный скрип пера разносился по гриффиндорской спальне мальчиков, иногда заменяемый на резкий звук скомканного пергамента. Стилински младший неаккуратным торопливым почерком расписывал Стилински старшему вкратце всю историю, случившуюся сегодня утром. Он хотел попросить отца о приезде в Хогвартс, дабы тот собственноручно вел дело Стреттон. Задней мыслью Стайлз мечтал о том, что если папе позволят стать главным следователем, то гриффиндорец легко сможет быть в курсе всех новых улик и, возможно, даже поможет найти настоящего убийцу. Помимо него в комнате находилась Малия, удобно устроившаяся на мятой постели парня. Влюбленная пара решила провести время наедине, пока остальные были заняты домашней работой в гостиной Гриффиндора. Обнаженная девушка лежала на животе, подперев под себя подушки в красных наволочках, и без особого интереса перелистывала конспект лекций Киры. После посещения директорской башни, Стайлз пребывал в плохом настроении. Он все подробности рассказал друзьям во время обеда, но затем целый день провел в прострации. Стилински не мог думать ни о чем другом, кроме как о том, что на Мартин хотят повесить убийство блондинки. Скотту тоже было паршиво. Стайлз заметил это сразу после объявлении дня смерти. МакКолл считал себя косвенно виноватым, в том, что из-за его ночных превращений ребятам приходится врать, где они были злосчастной ночью. У них было железное алиби, о котором никому нельзя говорить. Сказать правду равнялось тому, что Скотта исключат из школы, не сказать — Лидию ожидало расследование. — Думаешь, твоего отца отпустят с работы в Хогвартс? — задумчиво начала разговор темноволосая гриффиндорка, отодвигая в сторону надоевшую тетрадь. — Не знаю, но очень на это надеюсь, — отозвался полуголый Стайлз, чуть повернувшись корпусом к девушке, не отрываясь от письма. — Младшекурсники начинают шептаться и нести всякий бред, — обозленно зашипела Тейт, всей душой ненавидевшая сплетни. — Если так будет продолжаться, то мы обязаны заставить их заткнуться. — И что ты предлагаешь? — хохотнул Стайлз, обращая внимание на Малию. — Наслать «Левикорпус» на всякого кто станет трепаться? — Почему бы и нет? — обворожительно улыбнулась она, переворачиваясь на спину и оголяя свою грудь. — Идея между прочим, что надо! — Я рад, что ты на нашей стороне, — без шуток сказал Стилински, параллельно заканчивая письмо. — А на чьей же еще?! Тех гадюк что ли? — удивилась Тейт. — Лидия не способна убить человека. Слишком уж она… — гриффиндорка остановилась, пытаясь найти подходящее определение, — нежная что ли. И впечатлительная! — Похвально, что ты так считаешь, но я не думаю, что причина только в ее неспособности быть более жестокой к людям или менее эмоциональной. — Все равно это не столь важно, — легко отмахнулась она. — Главное Лидия — наш друг, а значит мы обязаны защитить ее. — Еще никогда прежде я не любил тебя так же сильно, как сейчас, — провозгласил Стайлз, запечатывая конверт, который будет ждать целую ночь перед отправкой. Тейт довольно хмыкнула, вставая с постели и направляясь к парню. Она по-хозяйски устроилась на его коленях, обнимая за плечи. — Мы обязательно поможем Мартин, — девушка, еле касаясь лица Стилински, провела пальчиками по его скулам, а затем с жадностью впилась в губы. — Если не мы, то ты точно найдешь решение. Стайлз, ты единственный, кто всегда во всем разбирается. И за это я люблю тебя.

***

Веселый щебет, стоявший каждый день в Большом Зале во время завтрака, сегодня был менее оживленным. Клюющие носом, студенты были заняты запретными разговорами о Лидии и ее связи с мертвой Дафной Стреттон больше, чем свежей яичницей или поджаренными панкейками, лежавшими в их тарелках. Они тихо перешептывались, делясь абсурдными догадками и надуманными подробностями между собой. Всех интересовал главный вопрос: за что слизеринская королева убила несчастную девушку. — Эти идиоты без суда и следствия уже умудрились клеймить Лидию, — раздраженно выплюнул Айзек, сердито уткнувшись в недоделанное домашнее задание по трансфигурации. — Бесит. — Согласна, — поддержала друга Эллисон, допивая чай. — Разве не ясно, что это дело рук Уиттмора и его дружков, — чуть громче, чем следовало сказала она, отчего Стайлз резко шикнул на нее. — В чем дело?! Мы правда будем делать вид, что это не правда? Как будто только я так считаю. — Конечно не только ты, — устало согласился Стилински. — Но здесь это обсуждать не лучшая идея. — Фот-фот, — активно закивал Скотт с набитым ртом, вилкой показывая в воздухе свое одобрение. — А вот и сама Мартин, — указал на дверь Айзек, первым заприметивший рыжеволосую. Лидия выглядела уставшей и невыспавшейся, но все такой же идеально ухоженной. Ни один волос не выбивался из витиеватой прически, выглаженная школьная форма, кипа готовой домашки в руках, новая сумочка и шальной огонек ярости в глазах — составляли образ безупречной старосты Слизерина, готовой к любым нападкам со стороны. Как только она переступила порог Большого зала, все притихли, не спуская глаз с рыжеволосой, воображая, что Лидия осмелится набросится и на них. — Доброе утро, — поздоровалась девушка, с громким шлепком кинув на стол все свои работы. — О чем болтаете? Если обо мне, то не стесняйтесь, говорите, — Мартин презрительно фыркнула, повысив голос. — Сейчас же все решили перемыть мне кости. Я знаменитость, в своем роде. В Азкабане уже резервирую себе камеру и лучших дементоров. — Сколько яду, — справедливо отметил Стайлз, чуть отодвигаясь и уступая место слизеринке. — Кто-то явно не в духе. — Этот кто-то в бешенстве, — зашипела в ответ Мартин, накладывая себе панкейки и поливая их смородиновым сиропом. — Мне утром пришло письмо с оповещением. Если вкратце, то сегодня в четыре часа меня ждет допрос с присланным детективом. — Пиздец, — не выдержал Лейхи. — Кого-то кроме тебя будут расспрашивать? — Пока не знаю, но должны, — удрученно сказала рыжеволосая, ковыряясь в тарелке. — Говори, — кратко произнес Стайлз, прищурившись. На парня удивленно уставились четыре пары глаз. — Говори, что еще было в том письме, — пояснил гриффиндорец. — Леонард Брунски будет вести дело Стреттон. До этого по-боевому настроенная, Мартин вдруг поникла. Она не ожидала, что Стайлз снова сумеет догадаться о чем-то еще, что не будет ею сказано. — Кто это? — озадаченно спросила Эллисон у подруги. — Давний знакомый семьи Джексона. — Отодри его единорог, он же явно купленный! — негодующе воскликнул МакКолл. — И к Трелони не ходи, — закончил за друга Айзек. — Так-так-так, — послышалось за спинами ребят, отчего они все разом обернулись. — Наша любимая староста в очередной раз жалуется своим дружкам о несправедливости жизни. Почему я не удивлен, — как бы сам себя спросил Джексон, под дружный гогот соратников, в числе которых были Паркинсон, Крэбб и Гойл. Единственный, кто был более-менее сносен в их компании — это Дэнни. Слизеринский загонщик никогда не любил прилюдное унижение со стороны Уиттмора. Махилани всегда старался смягчить удар, приходившийся на неугодных Джексону студентов. К сожалению, сегодня он решил пропустить завтрак, что было на руку Паркинсон, науськивавшей Джексона с самого утра. — Что за херь на вас? — небрежно задал вопрос Стайлз, морщась, словно перед ним поставили ведро с помоями. На черных мантиях игриво переливались круглые значки, окрашенные в кислотно желтые и зеленые цвета. Надпись на них гласила: «Защитим Дафну от гадких предателей». Тонкий намек, бросавший тень на рыжую макушку, попеременно исчезал и появлялся, имитируя торнадо. — Некий протест, — снисходительно прокомментировал Уиттмор, искрясь от гордости, очевидно, он был идейным вдохновителем. — Я вообще-то про ваши ублюдские лица говорил, но и за это спасибо, — победно ухмыльнулся Стилински. — Пошел ты, — презрительно проговорил Джексон, распаляясь. — В любом случае, скоро вы на каждом шагу будете лицезреть эту надпись. — Да, ты посмотри, он знает слово «лицезреть», — с шутливым удивлением в голосе произнес Стайлз, обращаясь к самому себе и остальным одновременно, после чего его полоснул разъяренный взгляд Уиттмора. — Все в Хогвартсе не верят в твою непричастность, Мартин, — влезла в разговор Клэр. — Студенты на нашей стороне. — Да хоть сам Мерлин, — ответил ей Айзек, закатив глаза. — Ха-ха, как остроумно, — огрызнулась слизеринка. — Лидия виновна и это скоро докажут. Кстати, Мартин, ты вторую сережку так и не нашла? — По краю ходишь, — угрожающе процедила Лидия, встав с места. — Еще слово и всю жизнь будешь ходишь с фурункулами на лице в виде слова «шлюха». — Только попробуй, — стараясь не выдать испуг, проговорила Паркинсон. — Ох, будь уверена, тебе стоит дать мне только еще один повод. — Знаешь, на счет повода, — задумчиво начал свою пламенную речь слизеринский капитан. — Я и моя семья подумали и решили, что не хотим очернять благородное древо Уиттморов связью с людьми, косвенно… или прямо, — парень растягивал слова в удовольствии, — в убийстве, — последнее он не рискнул сказать в полный голос. — Извини, Лидия, но я разрываю нашу помолвку. Не беспокойся, мои родители согласны самостоятельно оповестить всех приглашенных гостей об отмене свадьбы, — с наигранным сожалением в голосе театрально закончил Джексон. — Какой же ты недоносок, Уиттмор, — Стайлз рывком встал со скамьи и налетел на слизеринца, с силой толкая последнего в грудь. — Да, как ты смеешь обставлять все так, будто ты бросаешь ее, а не она тебя. — И новостью о помолвке моя девочка с тобой поделилась. Да от тебя, надоедливый говнюк, ничего не скроешь, — ответный толчок пришелся прямо в левое ребро Стилински. — Стайлз, прекрати, — разъяренно выпалила Лидия, встав между парнями. — Почему ты мне это говоришь? — обиженно бросил гриффиндорец, не мигая глядя на противника. — Потому что из вас двоих, только ты адекватный, — отбрила Мартин, усаживая Стайлза на место. — А ты, Джексон, — обратилась рыжеволосая к бывшему, — делай, что хочешь. Больше не произнеся ни слова, знойная слизеринка собрала все свои вещи и поспешно покинула Большой зал. После ухода Лидии, Джексон и его подручные потеряли всякий интерес к гриффиндорской компании, а потому тоже оставили их в покое. Первым предметом по расписанию шел уход за магическими существами, на который ребята дружно засобирались. Всем было подпорчено настроение выходкой слизеринцев, но никто не стал это обсуждать, потому что вгонять себя еще в большее уныние никому не хотелось. Погода на улице стояла превосходная. Природа расцветала, в очередной раз доказывая, что весна — это волшебная пора. Ветер был еще северный, и когда солнце скрывалось за пушистыми облаками, то становилось довольно прохладно. Однако, как только теплые лучики добирались до зеленеющей травы, а ветер стихал — находиться вне стен школы было настоящим удовольствием. Почки на деревьях раскрывались, птицы без устали чирикали, и берега Черного озера манили к себе студентов. Сидеть за партой в такой день было сущим наказанием, поэтому Стайлз был крайне рад, что целых полтора часа перед этим, он проведет на улице. Подходя к загонам с волшебными тварями, Стилински заметил некий переполох, исходивший от взволнованной профессора Граббли-Дёрг и Хагрида. Лесничему не часто разрешалось проводить занятия с учениками, особенно после «несчастного» случая с Кирой. С тех пор, если и были запланированы уроки с добрым великаном, то об этом обязательно предупреждали в расписании. Обычно на такие занятия мало кто приходил, даже сам Стайлз пару раз грешил прогулами. Когда же Ребеуса Хагрида студенты завидели еще издали, то недовольно застонали, планируя по-тихому сбежать. Сделать им это не позволила Вильгельмина Граббли-Дёрг, первая заприметившая подходящих гриффиндорцев. — Дорогие мои! — в лихорадочном возбуждении пропела профессор, чем сильно всех удивила, прежде она никогда не оказывала радостного приема ни одному из факультетов. — Случилось невероятное! — Да-да, все правильно говорите, — восторженно поддержал женщину Хагрид, на ходу кивая косматой гривой. — Сегодня я отменяю наше с вами занятие, — одобрительный гул и веселое перешептывание послышалось вокруг. — Однако, никто никуда не уходит, — предупреждающе остановила учеников профессор, знавшая о их намерении раньше, чем они сами. — Девочки пойдут со мной и мистером Хагридом смотреть на новорожденных единорогов, — вся женская половина класса охнула в умилительном изумлении, — а мальчики будут убираться в загонах с абраксанскими крылатыми конями, — тут мужской огорченный стон, сошелся с веселым женским, создавая шум. — Не надо ныть, вы еще с младших курсов должны знать, что единороги не любят контактов с мальчиками. Домашним заданием будет эссе об уходе и удивительных фактах о тех и других существах. — Как здорово, — восхищенно воскликнула Эллисон, оставляя парней одних и убегая к опоздавшим Малс и Кире. — Да, как здорово, — раздраженно повторил Айзек, плетясь к загонам с абраксанскими конями. — Одна радость, что на третьем курсе точно такую же домашку задала, — мрачно сказал Скотт. — Вечером напомни, поднять бокал тыквенного сока в честь дырявой памяти Вильгельмины Граббли-Дёрг, — саркастично буркнул Стилински. — Вместе поднимем, бро, — хохотнул Скотт, хлопнув по плечу друга. Обитель летающих коней ничем не отличалась от других загонов магических тварей, живших на территории школы, и убирать там надо было нечто не столь исключительное. — Все необходимое найдете в сарае неподалеку, — наспех бросил Хагрид, проведав парней. — Кто не разберет дорогу, то попросите помощи у мистера Стилински, он у меня здесь был частым гостем, — раскатисто засмеялся лесничий, хватаясь за необъятный живот. — В общем, не скучайте. Последние слова уже были сказаны великаном, когда гриффиндорцы потеряли его из виду. — Охуеть веселье, — процедил Айзек, с силой ударив по старому деревянному ведру, которое услужливо принес Вернон Бойд. — Полегче, парень, — с опаской попросил Вернон, отходя от ребят. — Еще сломаешь, и нам конское дерьмо в руках придется таскать. Все переглянулись между собой и дружно прыснули от смеха, берясь за работу. Когда ты занят, то время проходит незаметно, но когда ты занят и одновременно о чем-то усиленно думаешь, обычно о чем-то плохом, то время тянется, как одноименные конфеты из «Сладкого королевства». Стайлз не мог выбросить из головы образ Мартин, но не тот, какой она предстала сегодня утром, а вчерашний. Еще после совместно проведенного нового года, он заметил, что к Лидии испытывает какое-то слишком сильное чувство привязанности. Ему было плохо, когда плохо было ей. Настроение сходило на нет, если слизеринская заноза выпадала из его жизни хотя бы на один день. Ссориться или скрывать от нее что-либо было для парня невыносимо. А как она одевалась? Нет, Стайлз в жизни не видел, чтобы кто-то так легкомысленно относился к своему здоровью и пренебрегал любыми средствами защиты от внешних проявлений погоды. И ее волосы. Ему почему-то безумно нравились ее рыжие волосы. Объяснить Стилински эту одержимость никак не мог, но потом до него дошло! Гриффиндорец просто никогда раньше не видел такой огненный цвет волос. Хотя как потом Стилински вычитал в журнале, который забыла в его спальне Малия, у Лидии были не рыжие волосы, а клубничный блонд. Видеть Мартин расстроенной, заплаканной, измученной или в полной прострации, как недавно в Больничном крыле — ему было физически больно. Поэтому Стайлз так активно рвался ей помочь, чтобы ему тоже стало чуточку легче. Лишь Тейт радовала его, ведь гриффиндорка не только не препятствовала его порывам разобраться с этой заварушкой с Дафной, но и всячески поощряла. Малс не создавала лишних проблем или истерик, к приятному удивлению парня. — О чем думаешь? — спросил Скотт, решив хоть как-то развлечься. — А ты как считаешь? — вопросом на вопрос ответил Стайлз, остановившись. Он посильнее вставил основание лопаты в землю, одной рукой держась за рукоять. — О Лидии, — понимающе проговорил МакКолл, снимая перчатки. — Я тоже. Может все-таки стоит рассказать Дамблдору, что вы были со мной в ту ночь? — тихо подал идею гриффиндорец. — Ты в своем уме? Я не позволю тебе вылететь из Хогвартса, — тут же одернул друга Стилински. — Я послал сову отцу с просьбой приехать. Надеюсь, что ему разрешат взять это дело, но не уверен. Не его профиль. — Эллисон тоже вчера своему написала, теперь ждет ответа. Все утро сову в небе разглядывает. — Клянусь Мерлиновыми панталонами, что здесь замешан отморозок Уиттмор, — парень со злостью сжал кулаки. — Ты бы видел его самодовольную рожу в кабинете у Дамблдора. Стоял там и выебывался. Я думал сам его убью в тот момент. Скотт недовольно поморщился при упоминании воображаемой расправы. — Мы с Айзеком глаз с него не спустим, приятель, — твердо сказал МакКолл. — А ты лучше будь рядом с Мартин. Я же вижу, как она важна для тебя. Гриффиндорский капитан поджал губы в серьезной улыбке, говорящей Стайлзу, что наблюдательность не только ему одному присущее качество.

***

— Решил прогулять прорицания? — спросила Эллисон, усаживаясь рядом с парнем на подоконник в коридоре замка. От темноволосой гриффиндорки исходила невероятная нежность и доброта. Даже в самые плохие дни ее сила духа помогала остальным не унывать, а продолжать искать нечто светлое, там где его нет. В истории с Дафной юная мисс Арджент была всецело на стороне Лидии, и с нескрываемым раздражением смотрела в сторону тех, кто не понимал очевидного заговора против ее лучшей подруги. Она никогда никого не осуждала, а потому ей было действительно непонятно, почему люди не могли следить за собой и не лезть в дела других. Сейчас же эта нелюбовь и непринятие лавиной обрушились на Элли, заставляя бороться с ядовитым чувством всепоглощающего гнева. — Смотрю, ты тоже, — парень чуть улыбнулся, но не отвел взгляда от ясного неба. — Не могу сидеть на уроке с Трелони, которая как заведенная будет пророчить о смертях направо и налево. — Либо еще хуже, — Арджент задумчиво прикусила губу. Стайлз вопросительно посмотрел на девушку, сидящую прямо перед ним. — Заставит нас снова проходить курс подготовки по использованию безделушек от порчи и сглаза, способных спасти нашу жизнь. Они оба рассмеялись, вспомнив четвертый курс, когда прорицательница нашла в библиотеке замызганную книжку неизвестного автора о всевозможных талисманах. — Пообещал Лидии быть рядом, когда она закончит с Брунски? — спросила девушка, играя носами туфель навесу. — Да, — хмуро отозвался Стайлз, у которого не хватало терпения сидеть спокойно и ждать, когда распахнется дверь кабинета напротив. — Они там уже больше получаса. Затем последовало долгое молчание, но оно ребят не смущало. Для Стайлза прелесть Элли была еще в том, что с ней всегда можно побыть в тишине, думать о своем, и она никоим образом не станет без нужды нарушать личное пространство собеседника. Арджент творила магию, умиротворяя окружающих без всяких усилий. — Папа не сможет приехать, — подавленно произнес гриффиндорец. Плохая новость тяготила его с самого утра. — У них аврал на работе. Уверен, он даже домой не трансгрессирует и ночует в Министерстве. — А мой пока не ответил, — девушка заерзала от холодного порыва ветра. — Не хочу, чтобы расследование вел Брунски, — в ее голосе послышалось отчаяние. — Аналогично, — согласился Стайлз, заклиная про себя Мерлина помочь ему быть более полезным. — Когда я была младше, а папа только вступил в должность охотника за опасными преступниками, то я постоянно пробиралась к нему в кабинет и тайком читала книжки о темной магии. Мама страшно ругалась, а я все равно хотела быть похожей на папу, поэтому не слушала ее и продолжала нарушать установленные в доме правила. Однажды, к нам в гости приехал дедушка, я тогда как раз нарвалась на очередное наказание от родителей, он был совсем не удивлен, откуда во мне столько необузданного желания бороться с темными силами. Дедуля не только поощрял мою страсть к тем книжкам, но и каждый день рождения дарил по одному экземпляру редких пособий о темных искусствах. Эллисон приостановила свой рассказ из детства и начала активно копаться в школьной сумке. Из глубины она достала небольшую книжку, которая больше походила на словарик по заклинаниям, чем на что-то серьезное. Где-то ближе к концу виднелась тоненькая закладочка, предусмотрительно заложенная гриффиндоркой на определенной странице. Мгновение и книга сама раскрылась на нужной главе. С левой стороны от текста были нарисованы русалка и морские чудовища, истерзанные и истекавшие кровью. — Вот здесь, — Элли пальчиком указала Стилински строку, которую ему необходимо было прочесть. «Заклинание «Novasangunem» (с лат. «живая кровь») было создано в первом веке нашей эры темным волшебником по имени Т. М. Реддл. Обладая сверхъестественной мощью, он пытался подчинить себе всех известных магических существ, живших в то время. Многие твари исчезли как вид, в попытках противостоять Реддлу. Заклятье помогало магу сбить с толку волшебников, искавших способ отразить нападения. Найденные существа ошибочно считались недавно убитыми, намеренно уводя чародеев по ложным следам. Контрзаклинание изобрели спустя пятнадцать лет, после описанных событий. «Mortuus Sanguine» (с лат. «мертвая кровь») — обращает мертвое тело в состояние действительной смерти, то есть прекращает действие «живой крови», показывая, как жертва выглядит на самом деле, спустя значительное количество времени.» Далее шла инструкция по использованию заклятий, их правильное произношение и формулы. — Этим заклинанием убили Дафну в библиотеке, — серьезно сказала девушка, смотря на друга, чей взгляд бегал по строчкам. — Подожди, но в чем смысл превращать обычного мертвеца в недавно умерщвленного? — Я подозреваю, что кучу лет назад Реддл их прятал, а потом, когда волшебники находили каких-нибудь кентавров, то думали, что маг где-то поблизости, хотя это было не так. Волшебник нападал всегда неожиданно и заводил их в ловушки, поэтому был крайне опасен. Он побеждал не числом, а хитростью. Сейчас же кто-то намеренно использует время в собственных целях. Убийца разбирается в очень древних заклятиях, и в них он, бесспорно, преуспел. — Эллисон — ты чудо! — восхищенно воскликнул Стайлз, набросившись на темноволосую девушку с объятиями. — Если бы не твои тайные увлечения темными искусствами, то я даже не знаю, что бы мы… — Тш-ш-ш, — вдруг резко зашипела Эллисон на парня. — Что случилось? — Стилински тут же вскочил с места и вооружился палочкой. — Тш-ш-ш, — настойчиво повторила она, прислушиваясь к шагам за поворотом. Не прошло и десяти секунд, как лицо гриффиндорки озарила улыбка, а затем она с легкостью спрыгнула с каменного подоконника, убегая в сторону доносившихся голосов. Ей навстречу вышли двое взрослых мужчин, один из которых был облачен в небесно-голубую мантию и постоянно поглаживал свою белоснежную бороду, заботливо перевязанную нитью. Второго волшебника Стайлз видел в начале и конце каждого года на платформе 9 и ¾, всегда стоящим рядом с Эллисон. Мистер Арджент засиял не меньше, чем бежавшая к нему навстречу дочь. Обменявшись крепкими объятиями и поцелуями, семья в компании директора Хогвартса, шла обратно к кабинету, рядом с которым одиноко стоял гриффиндорец, улыбаясь во все тридцать два. — Ты меня даже не предупредил о приезде! — упрекнула Элли своего отца. — Я так переживала. — Прости, родная, — ласково проговорил мужчина, позволяя себе подобный тон только рядом с любимой дочкой. — Решил сделать тебе сюрприз, как видишь, он получился отменным. Эллисон ничего не ответила, искрясь от счастья. — Здравствуйте, мистер Арджент, — горячо поприветствовал волшебника Стилински, протягивая руку. — Здравствуй-здравствуй, Стайлз, — дружелюбно хохотнул он. — Как всегда в гуще событий, — игривый прищур Арджента, окончательно поднял настроение гриффиндорцу, — словно передо мной не ты, а молодой Стилински старший. При сравнении с Ноа Стилински у непоседливого гриффиндорца, все внутри сжалось от переполнявшей его гордости. — Спасибо за содействие, мисс Мартин. Ваши показания будут главным оружием против преступника, посмевшего отнять жизнь у юной мисс Стреттон. Дверь кабинета, которую прожигал ненавистным взглядом Стайлз тридцать минут назад, распахнулась и выпустила на волю рыжеволосую слизеринку в сопровождении высокого и подтянутого Леонарда Брунски. Статный детектив в новом костюме ехидно улыбался, мнимо полагая, что люди считают его очень эрудированным специалистом. Он не сомневался в своей способности источать доверие и силу убеждения. Коротко стриженный, весь идеально выбритый и различными сыворотками для красоты облитый, детектив Брунски, торжествующе обдумывал, какое именно повышение может ждать после «раскрытия» дела об убийстве. Семейство Стреттон богатая и влиятельная чета в магическом сообществе, а потому в долгу не останется. — К сожалению, мистер Брунски, показания выпытанные у мисс Мартин больше не действительны. Касательно Ваших записей по расследованию, то я собственноручно проведу изъятие документов и засекречу их, — оповестил пораженного детектива мистер Арджент. После этих слов Лидия дернулась, словно проснулась от страшного кошмара. Упрямо уставившись в пол, она даже не сразу заметила присутствие героя, прибывшего спасти ее будущее. Сразу поняв кто перед ней, Мартин расцвела и порозовела. Прилив сил и реальной надежды, а не призрачной, как было до этого, разбудили в ней ту самую слизеринскую красавицу, о которой ходили всевозможные легенды. — Кристофер Арджент, — кратко представился Лидии мужчина. — А ты должно быть Лидия? — Все верно, сэр. Я очень рада нашему знакомству, — искренне пролепетала она. — Ну, что ж, думаю и без моих пояснений, стало понятно некоторое изменение в вашем статусе пребывания здесь, мистер Брунски, — с неуловимой ноткой высокомерия произнес Альбус Дамблдор, обращаясь к растерявшемуся детективу. — С этой минуты, по приказу Верховного чародея Визенгамота и Министерства магии вы отстранены от расследования убийства Дафны Стреттон. Прошу, незамедлительно собрать свои вещи и покинуть Хогвартс. Администрация школы очень признательна вам за помощь, однако, далее мы намерены действовать под чутким руководством Кристофера Арджента. Замешательство на лице Брунски поочередно сменялось непониманием, отрицанием и в итоге исказилось в гневе. Его вера в собственную незаменимость затуманила разум, нарушая внешнее спокойствие. Впрочем, зализанный мужчина ни словом не обмолвился с присутствующими, а лишь с презрением кивнул остальным на прощание и удалился. — Вы тоже хотите со мной пообщаться наедине, сэр? — неуверенно спросила Лидия, у стоящего рядом мужчины, которого украдкой обнимала Эллисон. — Несомненно, но для начала у тебя будет целый день для того, чтобы отдохнуть и прийти в себя. А я пока прочитаю его записи и побеседую с другими студентами, которых наш славный детектив мог оставить без внимания. — Спасибо, мистер Арджент, — устало поблагодарила Лидия, с улыбкой наблюдая за счастливой подругой. — Мистер Стилински и мисс Арджент, а почему вы не на занятиях? — неожиданно обратился к ребятам Дамблдор, вопросительно вскинув бровь. — Уроки еще не окончены. — Простите, директор, я направлялся в уборную и заблудился, — отшутился Стайлз, краем глаза замечая, недовольную мину Эллисон. Девушка не успела первой выдать известную каждому младшекурснику отмазку, а потому стала активно перебирать в уме наиболее правдоподобные оправдания. — Прости, — одними губами произнес гриффиндорец. — Смею предположить, что юная мисс Арджент вызвалась найти вас и отвести обратно на урок к профессору Трелони, — помог Элли директор, удивив Стайлза тем, что ознакомлен с их расписанием. Дамблдор хитро улыбнулся, а затем дал распоряжение им спешить обратно в Северную башню, а Лидии в подземелья к Слизнорту. Появление в Хогвартсе руководителя департамента по розыску навело немало шума. Студенты старших курсов, страстно желавшие попасть в данный отдел, грезили, чтобы Кристофер Арджент заметил их. Младшие с большим уважением и опаской оглядывались на мужчину, когда он был поблизости. Новая волна сплетен о возможных причинах снятия с должности Леонарда Брунски — за один день стала главной темой для обсуждения, даже для призраков замка и говорящих картин. Сам Стайлз был невероятно признателен мистеру Ардженту, которому удалось выделить время и приехать в школу для проведения честного расследования. По сути, мужчина еще ничем не успел помочь, но в глазах Лидии и ее друзей уже был героем. Искренняя благодарность и ожидания хорошего конца — невольно давили грузом ответственности на бывшего охотника. В работе мужчина был решителен, непреклонен, часто непредсказуем и самое главное не терпелив к соплям. Нытье, единственное оружие, которым могла обмануть его Паркинсон, не действовало на Арджента. При нем даже Мартин не позволяла себе раскисать. Но самым крутым было то, что Стайлзу позволили участвовать в деле. Гриффиндорец знал, без помощи Эллисон здесь не обошлось, а потому каждый день таскал ей из «Сладкого королевства» массу угощений. — Я еще не знаю кто убийца, но в одном точно убежден, — серьезно произнес Крис Арджент, расхаживая по кабинету и поглядывая в окно. — Ты, Лидия, ни в чем не виновата, хоть и сильно кого-то разозлила. Рыжеволосая девушка облегченно прикрыла глаза, радуясь, что в ее непричастность верят не только близкие друзья, но и человек, в руках которого сосредоточена вся основная работа в расследовании. — Можно узнать, кого вы подозреваете? — несмело задала вопрос Мартин, сидя неестественно прямо. — Меня смущают показания Клэр Паркинсон, — без лишних прелюдий, честно ответил Арджент. — Слишком у нее все отрепетировано, а когда ее подловлю, то начинает уходить от ответа. — А что на счет Джексона? — поспешно спросил Стайлз. — Он вам не кажется странным? — Удивительно, но нет, — уверенно ответил взрослый мужчина, давно заметивший, что Стилински младшему не терпелось найти хоть какие-то улики против слизеринского старосты. — Я знаю, что вас тревожат события до признания смерти Стреттон, случившиеся с Лидией. И все же, если Уиттмор и замешан в деле, то прекрасно это скрывает. Пока к нему нет вопросов. Стайлз чертыхнулся, не веря в невиновность «основного подозреваемого», по его мнению. — Мне нужна ваша помощь, — вдруг произнес бывший охотник, остановившись посередине комнаты, и смотря прямо на ребят. — Наш палач играет по-грязному, а потому бессмысленно сидеть и ждать, полагаясь на его неопытность. Если я захочу провести обыск… — … то он тщательно уберется в спальне перед вашим приходом, — перебил гриффиндорец. — Именно. Я не позволю ему нас так легко обхитрить. Кстати, Лидия, ты проверила все свои вещи на наличие второй сережки? Рыжеволосая уверена кивнула. — У меня ее нет. — Отлично. Тогда я хочу, чтобы вы сегодня вечером обыскали комнату Паркинсон, пока я буду ее допрашивать. Стайлз и Лидия в изумлении переглянулись, молча ожидая продолжения. Они хотели принимать непосредственное участие в расследовании, они его получили. — Есть еще кое-что, — Арджент протянул Мартин сложенный вдвое лист пергамента. — Наложите на себя чары невидимости. Здесь я написал формулу и произношение. — Я и без этой меры предосторожности могу прокрасться в комнату Паркинсон, если Лидия поможет, — запротестовал гриффиндорец. Суровый взгляд мужчины, вскользь брошенный на парня, прекратил все дальнейшие препирательства. — Хорошо, — протянул Стилински, запуская руку в непослушные волосы. — Мы все сделаем и никто не узнает, — твердо заявил он. — Вот и славно. Я задержу ее как можно дольше, но лучше вам закончить раньше, чем она вернется. — Конечно, сэр! Сердце гриффиндорского ловца буквально просилось выскочить из груди в предвкушении. И единственное, что омрачало будущее веселье — это мучительное ожидание вечера, которое поубавило энтузиазм Стайлза. Тем не менее, ему жаловаться не приходилось, потому что парню было чем убить время. Одно сочинение и десяток пустяковых заданий ждали, когда к ним приступят еще задолго до всего этого переполоха.

***

— Проверь все шкатулки, ящики стола, можешь в ванну заглянуть… под кроватью, не забудь! — Лидия лихорадочно перебирала места, которые Стайлзу стоило проверить. Как и было запланировано мистером Арджентом, после ужина он пригласил Клэр на повторный допрос, во время которого Стилински и Мартин должны были обыскать ее комнату. Ребята не смогли как следует поесть в Большом зале, потому что сильное волнение и постоянные напоминания слизеринки о том, что они ничего не успеют — портили аппетит. — Вещи в шкафу обязательно! — вспомнила Лидия, взяв в руки пергамент с заклинанием. — А их зачем? — недоуменно спросил гриффиндорец, но спорить не стал. — Потому что одежду, в которой я нашла тело Дафны, пришлось отдать домовикам для утилизации, — деловито пояснила девушка. — Кровь с формы невозможно было отстирать или вывести магией. Может, у нее что-то осталось на рукавах или подоле мантии. — Темные искусства — трагедия для домохозяек, — прыснул Стайлз, после чего получил легкий подзатыльник. — Хэй, можно поласковее с человеком, который рискует своей жизнью ради твоей свободы? — возмутился парень. — Прямо-таки жизнью, — фыркнула она, закатив глаза. — Вот ни капли романтики в тебе нет, Мартин, — повторный замах рукой, отрезвил Стилински, заставив сдаться. — Понял-принял. — Замечательно. Они решили, что вместе осматривать спальню девушки — не лучшая затея. Кому-то нужно было остаться дежурить снаружи и в случае-чего предупредить напарника. Именно «напарниками» нравилось называть их Стайлзу. Детская мечта гриффиндорца: вступить в ряды успешных детективов отдела «Магических расследований» в Министерстве — стала явью. Закончив с ужином в режиме: «Стайлз жуй в три раза быстрее, а иначе я уйду без тебя», ребята поспешили к подземельям. Стилински пришлось сначала выбежать из школы, дабы взять метлу, предусмотрительно оставленную в укромном месте во внутреннем дворике, а затем лететь к спальне Лидии. Мартин же, по понятным причинам, шла в гостиную Слизерина привычным путем. Встретились друзья, когда рыжеволосая вейла открыла окна своей комнаты и впустила туда гриффиндорского ловца. — Factus invisibilis, — четко и ясно произнесла Лидия, рисуя в воздухе волшебной палочкой. — Кажется, ничего не вышло, — засомневался Стайлз, осматривая себя. — Ничего, попробуй снова, — утешительно сказал он. — Я лучшая ученица в Хогвартсе, Стилински, — высокомерно начала Лидия, приподнимая бровь. — До и после меня еще долго таких не будет, а если хочешь в этом убедиться, то посмотри в зеркало. Гриффиндорец послушно сделал то, о чем ему было велено и обомлел. — Я исчез! Восторгу Стайлз не было предела. Перед ним в отражении не оказалось привычной непослушной шевелюры или поношенной школьной формы. Только еле-еле уловимое мерцание. — Ты умница, Лидия! В прямом смысле этого слова, невидимым поцелуем была награждена Мартин за свои блистательные навыки в области чар, отчего слегка порозовела, но не смогла оттолкнуть наглеца, потому что попросту его не видела. — Жаль, профессору Флитвику не похвастаться, — захныкала рыжеволосая, стараясь вновь найти легкое мерцание в воздухе. — Жалко, что нельзя найти Уиттмора и дать ему хорошенько под зад, а не то, что ты там ноешь о дополнительных баллах в слизеринскую копилку, — перебил Стайлз. — Кстати, на счет это! — в момент посерьезнела Мартин, смотря в пустоту. — Даже не вздумай наведываться в спальню Джексона, — предупреждающе процедила она. — Но почему?! Лидия приди в себя, когда нам еще шанс выпадет? — горячо запротестовал Стилински, ходя взад и вперед по комнате, убеждаясь, что его не видно, так как Лидия все еще осматривала пространство рядом с собой. — Потому что нам было велено обыскать только спальню Паркинсон! — Ну и что! В чем смысл осматривать только комнату этой дуры, если она даже нормально выразить мысли вслух не способна. Ее вечные «ой», «ну» или «как его там» в предложения сложить невозможно, а тут вы хотите сказать, что она смогла детально спланировать убийство без чьей-либо помощи. — Стайлз, — воззвала к здравому смыслу девушка, сквозь зубы, вдруг найдя парня. — Не смей пренебрегать планом! — Я ведь тебя спасти пытаюсь, — застонал гриффиндорец, подходя ближе. — А я запрещаю меня спасать, когда дело касается безопасности твоей задницы. — Хорошо, — недовольно согласился Стилински. Выйдя из спальни Мартин, они вместе пошли к лестнице, которая вела вниз. На удивление Стайлза, оказалось, что в подземельях змеиного факультета большинство комнат учеников расположены ниже уровня Черного озера. Когда же он проник в покои чистюли-Паркинсон, то обалдел, увидев в окне проплывающего мимо гигантского кальмара. — Блять, теперь и я хочу на Слизерин, — тихо выругался Стайлз, придя в себя. Комната девушки была совсем не похожа на уютную спальню Мартин. Отовсюду сочился зеленый во всех его оттенках. Гобелены на кроватях, аккуратно застеленная постель, ковер, двери, шкаф, ящики, подушечки и пуфики — все было залито зелено-серебристом цветом и облачено в шелк, где это было возможно. Мебель, не похожая на рядовую школьную, была выполнена из дорогой древесины. Вода за толстым стеклом поглощала весь свет, отбрасывая на подоконник зеленоватый блеск. Хозяйка комнаты явно была фанатом собственной родословной, потому что на стенах, рабочем столе и у прикроватных столиков красовались семейные фото в дорогих ажурных рамках, на которых «жили» различные волшебники, но уже не жившие в реальности. Везде был порядок, а потому Стайлз был крайне осторожен и старался ничего не передвигать. Досконально проверив все ящики на наличие утерянной второй серьги, вещи под кроватью, перебрав шкаф и одежду в нем, содержимое стола и туалетной комнаты, Стилински ничего не нашел и стал в бессилии кружить по темной комнате. — Книги! — осенило парня перед полным разочарованием. Однако и там ничего интересного не оказалось. — Одна дешевая порнушка, — недовольно буркнул он, цокнув языком. На самом деле в его руках находились маггловские журналы для девочек-подростков, которые замысловато объясняли таинства первого секса для начинающих. Другая половина журналов могла похвастаться только постерами с полуголыми британскими актерами и музыкантами. Ничего более «тяжелого» на полках не оказалось. — Удивительно, как она с таким набором книжек до седьмого курса доучилась. — Мартин, что ты здесь делаешь? — послышался писклявый голос снаружи. — Меня караулишь, чтобы пополнить свою коллекцию убийств бывших подружек? — Нет, я просто хотела выразить тебе соболезнования, но вижу ты в них не нуждаешься, — вторил ей знакомый и, для уха Стайлза, приятный голос. — От тебя мне ничего не нужно, — надменно произнесла Клэр, берясь за ручку двери. — Отвали, — на этих словах от интеллигентной леди и след простыл. — Как скажешь, — просто и без всякой злости сказала Мартин, заглядывая за спину Паркинсон. — Только знаешь, — внезапно она резко убрала руку слизеринки с дверной ручки и заставила подвинуться к себе поближе, — мне всегда будет не хватать нашей дружбы. Без Дафны нам уже не стать прежними лучшими подругами, примером для остальных младшекурсниц, но я всегда буду рада, если ты захочешь объявить хотя бы перемирие и оставить все обиды в прошлом. Мы бы могли попытаться ради нее. Мимолетный соблазн прежней жизни когтистыми лапами впился в сердце Клэр Паркинсон, но гордость и самодовольство быстро расправились с не прошенным чувством. — Я учту, — коротко бросила она, хлопнув дверью перед самым носом Лидии. Еще в самом начале «операции» гриффиндорец дал команду, что встретиться после вылазки в спальню врага, они должны снова в покоях Мартин. — Ты что-нибудь нашел? — прошептала взволнованная девушка, закрывая за собой дверь. — Ничего полезного, только это, — последовал ответ, прозвучавший с кровати, где виднелась вмятина. Стилински произнес заклинание, а затем на его месте в воздухе повисла сиреневая книжка с блестками. — Дневник похождений Паркинсон, — равнодушно пояснил он, перелистывая. Лидия молча подошла к кровати, взяв в руки дневник, который ей вручил гриффиндорец. — При беглом прочтении ничего важного не нашел, поэтому решил взять с собой и досконально изучить. На всякий случай. — Я пока его оставлю себе, — промолвила рыжеволосая, откладывая книгу в сиреневой обложке, а затем села рядом с парнем. — Я все еще настаиваю на осмотре комнаты Уиттмора. — Уже нельзя, — угрюмо сказала Лидия, смотря на Стилински, который понемногу стал проявляться. — Действие чар спадает. — Так заколдуй меня обратно! — Стайлз, — ласково позвала он, кладя свою ладонь поверх его руки, — угомонись. Арджент даст нам новое поручение, когда потребуется. Нам стоит довериться ему и немного подождать. — Я знаю, но хочу, чтобы вся эта канитель с расследованием поскорее закончилась, — печально отозвался гриффиндорец, сжав пальчики девушки. — Я тоже, — добрая, но вымученная улыбка украсила лицо Мартин. — Очень хочу, чтобы все стало как прежде.

***

Весь Хогвартс был погружен в безмятежный сон, укутанный ночной сказкой. Холодный ветер игриво ласкал ветви деревьев, окружавших замок. От несильных порывов весело подрагивал огонь, пылающих факелов, освещавших коридор школы. На каменных стенах бесновались тени, отбрасываемые пламенем, в которых не было ничего загадочного или устрашающего. Даже призраки не разгуливали забавы ради, мешая уснуть картинным героям своими печальными стонами. Единственными, кто нарушал мирную жизнь ночного Хогвартса, были неутомимые студенты с красно-желтыми нашивками на мантиях.  — Ты точно этого хочешь? — шутливый вопрос был задан темноволосой девушке, прижатой к стене и раскрасневшейся от бега. — Малс, хорошо подумай. — Я мысленно уже оттираю котлы в кабинете Слизнорта, милый, — сбитое дыхание обожгло шею гриффиндорца, а тонкие женские руки обвили спортивную талию парня. — Я мечтаю это сделать, Стайлз. — Тогда нам стоит поспешить, — Стилински расплылся в довольной ухмылке, все еще не отпуская из своеобразной ловушки возлюбленную. — Думаю, нас уже заждались. Стайлз был прав, их действительно уже ждали. Невысокий кудрявый мальчишка в серебряно-золотой пижаме метался из стороны в сторону, то и дело бормоча себе что-то под нос. Он выглядел очень взволнованным, даже болезненно встревоженным. Словно мальчика мучила лихорадка, но он о ней никому не говорил, дабы его не отправили к мадам Помфри на попечение. — Малия! — с придыханием вымолвил четверокурсник. — Я так рад, что ты пришла, — нескрываемое обожание во взгляде рассмешило Стайлза. Стилински добровольно затаился за мраморной статуей Горгоны, достаточно массивной, чтобы скрыть взрослого семнадцатилетнего парня. Он из укрытия наблюдал за по уши влюбленным юнцом и Тейт, намеревавшейся использовать бедного мальчика в своих корыстных целях. — Я же обещала, Калеб, — промурлыкала в ответ Малия, подходя ближе к слизеринцу. Она достала из кармана клочок розового пергамента, надушенный ароматизатором, который получила за завтраком с просьбой о встрече. — Ну, вот я и здесь. — Я… я рад, — заикался Блейк, раздевая глазами Малс. — Хммм, — притворно надулась девушка, стоя спиной к Стайлзу. Он мог поклясться, что она при этом чуть выпятила нижнюю губу. Гриффиндорка любила прибегать к такой бессовестной уловке, чтобы выпросить что-нибудь. — Думала, что ты очень, — Малия сделала ударение на этом слове, — меня ждал, а потому будешь более радостным. — Вот, чертовка, — тихо рассмеялся Стайлз. — Очень… нет, — парень затараторил, — безумно счастлив! — Хорошо, о чем ты хотел со мной поговорить? Калеб оцепенел от неожиданности. У него было целых три старших сестры-соблазнительницы, демонстрировавших годами неприступность и целомудрие, а потому напор гриффиндорской красавицы сбил его столку. Слизеринец абсолютно не был готов к такой прямолинейности. Бесконечные заигрывания и недосказанность — это правила, к которым он привык с детства. — Я люблю тебя, — внезапно выпалил Блейк. Всех троих это заявление поразило, но двоих еще и позабавило, к неведомому несчастью третьего. Калеб решил выбрать ту же тактику, что, ему казалось, использовала старшекурсница. Кричаще не аристократичную, нарушавшую все устоявшиеся традиции чистокровного общества. Слизеринец итак выглядел до невозможности нелепо в ночной пижаме, растрепанный, бледный, с дрожащим голосом и невысказанной мольбой в глазах, а сейчас окончательно позабавил нарушителей порядка своим признанием. Тем не менее, девушка не спешила огорчать или радовать его. — Ты вовсе не обязана бросать вшивого Стилински ради меня, — что-то в действиях или выражении лица Тейт смутило юношу, поэтому он поспешно извинился за оскорбление, а потом продолжил. — Я просто хочу, чтобы ты знала о моих чувствах к тебе. — Я и не собиралась бросать Стайлза из-за тебя, — чуть помедлив, произнесла темноволосая, подходя к стене и облокотившись на нее. — За это большое спасибо, — проворчал Стилински, непрерывно наблюдая за парочкой. — Но это и не обязательно, — мечтательно ухмыльнулась Малс, лицо которой теперь было видно притаившемуся гриффиндорцу. — Мы можем нарушить правила, — она лукаво прищурилась, а затем призывно закусила губу. — Почему бы нам не стать любовниками? — Люб-бов-вниками, — потерялся Блейк, окрыленный невообразимой затеей. — Да, давай! Он резко стартанул прямо к Тейт, забывшись от счастья, но девушка ловко увернулась, не попавшись в капкан. В эту секунду Стилински чуть не потерял самообладание и не выбежал из укрытия, чтобы научить паршивца чтить нерушимый закон «чужих девушек». Однако, Малс держала допустимую дистанцию между ними, тем самым усмиряя ревнивого Стайлза. — Не так быстро, — юлила гриффиндорка, маня его, но не даваясь. — Сначала, мне нужно кое-что взамен. — Взамен на наши отношения? — Запретные отношения, — поправила Малия. — Да, я хочу получить сотню тех значков, что носит весь Слизерин. — Ладно, — удивленно промямлил четверокурсник, уверенный в том, что просьба его соблазнительницы будет куда сложнее. — Но зачем? — Не такие мы уж и подруги с Мартин, какими хотим казаться, — хмыкнула она, пожимая плечами. — Хочу, на нашем факультете тоже распространить эти бейджики. Будет весело, а моя благодарность не будет знать границ. — Значит, я завтра принесу больше сотни этих глупых значков, — зачарованно пролепетал мальчик. — Ведь, чем больше, тем… -…я охотливее на всевозможные ласки, — закончила Малс. На последних словах слизеринец гулко сглотнул.  — Ну, что ж, спокойной ночи, — очаровательная улыбка и прощальный воздушный поцелуй стали предоплатой за будущую услугу. Маленький джентльмен не стал ждать, когда девушка скроется за первым поворотом, а сразу, после недолгих прощаний, поплелся обратно в подземелья. Он слишком устал и перевозбудился, во всех смыслах, а потому хотел поудобнее улечься в кровати и закрыться балдахином для уединения. — Нельзя было быть менее откровенной? — слегка раздраженно спросил Стайлз, подошедшую к нему и Горгоне гриффиндорку. — Благодаря тебе у этого пацана будет долгая ночь, — невесело хохотнул он, догадываясь, чем будет занята правая рука Калеба ближайшее время. — Это что ревность? — шутливый тон Малии поумерил пыл Стилински. — Нет, отвращение, — поморщился гриффиндорец, беря ее за руку. — Похоже, это ты был не готов к нашей вылазке, — насмешливо произнесла Тейт, переплетая их пальцы. Стайлз недовольно фыркнул, как бы отгоняя от себя плохие мысли. Они спокойно шли по темным коридорам, никуда не торопясь. Азарт предстоящей шалости дразнил их умы. Пара делилась идеями, о том как лучше все обставить и, по возможности, остаться безнаказанными. Стилински давно позабыл это чувство эйфории, которое дарили ему проделки на младших курсах. Стайлзу было жаль, что СОВ на пятом курсе, а сейчас ЖАБА на седьмом и нудная подготовка к ним, отнимали столько времени, которое он вполне мог посвятить разработке грандиозного розыгрыша. — Подожди, — Малия вдруг остановилась, слегка потянув на себя руку парня, заставив его обернуться. — Может не пойдем в башню? — Почему? Она ловко перепрыгнула пару ступенек-ловушек, а затем поспешила добраться до третьего этажа, пока лестница не переместилась на один пролет выше. — Не отставай! — сладкий голос разливался эхом. — Малс, что ты задумала? — заинтригованный Стайлз расплылся в широкой улыбке. — Давай займемся любовью прямо здесь? — обольстительный полушепот раззадорил его, и он согласно кивнул, чуть замедлив шаг. — Прямо здесь? — переспросил Стилински. — Не совсем, — Тейт мечтательно задумалась. — Есть одно укромное место. И ты знаешь, что там никогда никого не бывает. Озорная мысль посетила его, отчего Стайлз распахнул глаза в изумлении. — Не смей понапрасну дразнить меня, — он замотал головой, не скрывая довольной ухмылки. — Это ночь приключений, не забыл? — девушка весело рассмеялась, взбудораженная фантазией. — Значит, в туалете Плаксы Миртл? — гриффиндорец притянул к себе Малию, чтобы удостовериться в правильности своей догадки. Она быстро и много закивала, покрывая короткими поцелуями его шею и скулы. — Ох, Малс, — Стайлз поймал ее подбородок и прильнул губами к игривой улыбке. — Теперь, я и впрямь не отстану. Они засмеялись, убегая вглубь коридора замка по направлению к туалетной комнате, где обитало самое несчастное и плаксивое приведение во всем Хогвартсе. Горячие поцелуи тормозили молодых студентов, которые не могли оторваться друг от друга. Тихие всхлипы девушки, при каждом прикосновении холодных пальцев по обнаженной коже, заводили Стилински еще больше. — Стайлз, — шептала темноволосая, прикрыв глаза от удовольствия. — Мы так никогда не дойдем. В последний раз он прижал ее к стене, запуская руку под юбку, непрерывно целуя покрасневшие губы. Томные стоны Тейт сводили с ума, и без того возбужденного Стилински. Рука парня в полутьме, разбавленной горящими факелами, нашла дверную ручку от туалетной комнаты, дорогу до которой они разбирали впопыхах. Не отпуская от себя Малию ни на дюйм, Стайлз пропустил ее первой, на ощупь закрывая за собой дверь. Еще один стон утонул в страстном беспорядке из поцелуев, а громкий вздох, стиснутой в объятиях девушки, спиной прислоненной к ледяной ванной плитке, разбил вдребезги тишину и спокойствие обители призрачной когтевранки. — Ой, — вдруг воскликнула Малс, слегка отстраняясь от гриффиндорца. — Миртл, тебе лучше бы убраться отсюда. Причем немедленно, — пригрозил Стайлз, не обращая внимания на протест со стороны Тейт. — Я ее уже давно прогнала, — осипший женский голос в мгновение отрезвил парня. — Простите, что помешала. — Лидия?! — ошарашено пробормотал Стайлз, молниеносно обернувшись. — Ты что здесь делаешь? Ты плакала? — сыпал он вопросами, отпрянув от Малии, и позволяя ей поправить юбку и блузку. Рыжеволосая слизеринка стояла посреди туалетной комнаты вся взъерошенная, в намокшей шелковой рубашке. В руках у нее была грязная тряпка, перепачканная красными пятнами. Она грустно смотрела на влюбленных, покрасневшими от слез и усталости глазами. Мартин была босая, лишь черные капроновые колготки «спасали» ее ноги от скользкого и холодного пола, на который капала вода от тряпки. Несколько раз Лидия вытерла пот, проступавший на лбу. Ее черные туфли, на невероятно высоком каблуке, стояли поодаль под раковиной, послушно ожидая, когда хозяйка снова обует их. Тонкие пальцы сморщились от воды, крепко впиваясь в красновато-серую ткань. У Стайлза сердце от страха ухнуло вниз. Только не кровь на руках Лидии. Только не снова. — Они совсем страх потеряли? — гневно прошипела Малия. Стилински повернул голову, смотря туда, куда обращен был взгляд обеих девушек. На стене позади огромными алыми буквами красовалась надпись: «Мартин — убийца». Нижняя часть послания уже подтекала, а первые буквы стали блеклыми, потому что Лидия с усилием оттирала их до прихода ребят. Рефлекторно гриффиндорец потянулся за палочкой, спрятанной за пояс, и направил ее на текст, произнося чистящее заклинание. — Не сработает, — печально отозвалась рыжеволосая. — Я все перепробовала, — она закатила глаза, давая понять, что Стайлз выглядит глупо. — Краска из «Зонко», — подтвердил бессмысленность занятия он, убирая палочку обратно. — Мы поможем убрать, — добавила Малия, подходя к слизеринке и выхватывая у нее из рук тряпку. В этот момент у Лидии затряслись губы, а на ресницах заблестели слезинки, которые она поспешила смахнуть, не боясь размазать тушь. Стайлз понял, что ей стыдно. Она постоянно винила себя в том, что втянула друзей в проблемы, касавшиеся только ее. Благодаря Мартин, им приходилось терпеть насмешки слизеринцев, мириться со сплетнями, а теперь еще и помогать смывать позор с туалетной плитки. Частые всхлипы заглушали мокрые ладони, прижатые к вспотевшему лицу. — Тш-ш-ш, Лидия, — баюкая ее, словно маленькую, произнес Стайлз, когда подошел к ней и приобнял. — Перестань, мы сами хотим тебе помочь, ты нас не заставляла, — он запустил длинные пальцы в мягкие рыжие волосы, гладя по голове. — Откуда ты знаешь, о чем я думаю? — прерывисто вздохнула она, положив голову ему на грудь, но руки держала по швам. — У тебя все на лбу написано, — Стайлз хмыкнул, смотря поверх рыжей макушки на Тейт, которая молча полировала стенку. — Не кисни, Мартин, — он отодвинул Лидию от себя, ласково беря ее лицо в свои руки, и заглядывая в заплаканные глаза. — Вместе мы прекратим этот балаган, — заверил он. — Они не верят мне, — упрямо заявила слизеринка, отходя от гриффиндорца на три шага назад. — Все думают, что я убила Дафну. — Нет, я, Малс, Элли, Скотт и Айзек так не думаем! Преподаватели на твоей стороне, Арджент и остальные, кого не роняли в младенчестве, верят тебе. — Вы мои друзья, учителя могут думать, что угодно, а другие… слизеринцы легко их переубедят, — противилась Лидия. — Кажется, тот кому ты жизнь попортила, — отметила Тейт, не поворачивая головы — заставил тебя поверить в собственную беспомощность. Она непрозрачно намекала на Джексона. — Перестань винить себя, — резко бросив на пол грязную тряпку, произнесла темноволосая, смотря уже на Мартин. — Ты знаешь, я знаю, мы знаем, что ты никого не убивала. Плевать, что думают остальные! Когда тебя вообще волновало мнение окружающих? — разгорячилась гриффиндорка. — Ты самая идеальная девушка из всех, с кем я знакома. Умная, смелая, независимая, — она загибала пальцы, перечисляя. — Почему же ты не можешь вспомнить, что Лидия Мартин смотрит свысока на всех и каждого, кто ей неприятен?! Забудь об этих придурках, но помни, что ты не жертва, а субъект вендетты, вынесенной тебе озабоченным ублюдком! Закончив говорить, Малия вышла вперед и взяла Лидию за руки. — Мне только в радость помогать самой клевой девчонке в Хогвартсе, — искренне призналась Тейт, — моей подруге. И слава Мерлиновым панталонам, что не приходиться ждать, когда ты нас попросишь о помощи. Иначе, мы бы никогда не дождались, — она по-доброму улыбнулась, смахивая последние слезы с щек слизеринки. — Спасибо, — все, что смогла выдавить Лидия, прижимаясь к Малии. Стайлз знал, как трудно Малс находить нужные слова, дабы кого-то успокоить или утешить, но сейчас все, что в ней давно томилось вылилось наружу, исцеляя израненное сердце Мартин. Девушки выглядели растрепанными, без аккуратно уложенных причесок, одна вовсе без макияжа, а у другой он был напрочь испорчен, но обе были невероятно красивыми. Стилински непроизвольно улыбнулся, наблюдая за ними. Где-то в глубине у парня что-то щелкнуло. Осознание бушующим океаном поглотило все его существо, не давая выплыть на поверхность. Он любил этих девушек. Обеих и по-разному, но любил. И не в силах был обидеть или оставить ни одну из них.

***

— У вас осталось ровно пятнадцать минут, — оповестила студентов профессор Макгонагалл, наблюдая за ними. — Когда закончите тест, то положите его на край стола, я соберу. На слова декана практически никто не обратил внимания. В душном кабинете трансфигурации семикурсники четырех факультетов рьяно исписывали чистый пергамент, изредка отвлекаясь на лист с заданием. Минерва Макгонагалл давно хотела провести пробное тестирование по ЖАБА, для тех кто выбрал ее предмет для сдачи экзамена. Сегодня она дала старт эстафете, которая понравилась всем преподавателям в школе. Перед Стилински лежала выполненная работа с емкими и краткими ответами по теме. Он ухмыльнулся, вспомнив ужас в глазах Эллисон, когда она увидела не больше пары предложений на любой вопрос из его домашней контрольной работы. Девушка безрадостно посмотрела на свою тетрадь, где на один вопрос уходило пол страницы. Стайлз сказал, что не видит смысла отвечать развернуто, если в здании об этом не просят, а потом добавил, что ему просто лень столько писать. Через ряд от гриффиндорца сидел Скотт, усердно вспоминавший формулу какого-то заклинания. Как только его осенило, он поспешно взялся за перо и макнул его в чернила. Стайлз не переживал за друга, потому что знал как хорошо он был подготовлен к тестированию. Мадам Трюк без лишних сантиментов сразу дала установку команде: «кто завалит пробные экзамены, тот до конца учебного года может забыть о существовании межфакультетского соревнования по квиддичу". Обещала на стадион даже в качестве зрителя не пустить. Эта угроза стала лучшей мотивацией для всех. Рядом с МакКоллом сидел Айзек. Парень спокойно, абсолютно не нервничая и никуда не торопясь, сидел и ждал, когда к нему придет вдохновение. Большая часть работы была сделана, остались только те вопросы, которые вызвали трудности в самом начале. Его терпению и самообладанию можно было позавидовать, чем и занималась полноватая когтевранка по правую руку от Айзека, завистливо поглядывающая на него. Эллисон сидела на первой парте перед самым носом у Макгонагалл. Такая рассадка очень сильно подействовала на настроение впечатлительной Арджент. Волнение захлестнуло ее, мешая сосредоточиться на вопросах. Первые двадцать минут Элли растерянно принималась за задания, пропуская одно за другим, не в силах до конца понять знает ли правильные ответы на них или нет. Увлекшись знакомой задачей, она успокоилась и поняла, что ей достался лучший билет из возможных. Не простой, но хороший. На предпоследней парте у окна сидела Малс. Короткие волнистые волосы, закрывавшие нахмуренное личико, мешали Стайлзу понять как у нее обстоят дела с тестом. За Тейт он переживал больше всего. К сожалению, у гриффиндорки не было и капли любви к данной дисциплине, а потому она очень злилась на себя, что на пятом курсе по глупости выбрала трансфигурацию для сдачи СОВ, а теперь еще и ЖАБА. В отличие от Эллисон, Малия была безумно счастлива узнать, что ее место в самом конце класса, но, когда девушка поняла, что сидит слишком далеко от всех кто мог бы ей помочь, то радости пришел трагический конец. Половина листа была пустой, но тем не менее она не сдавалась. У нее же было еще целых пятнадцать минут в запасе! А именно за это время двести лет назад вампиры, во главе с Дракулой, разгромили войско великанов при Валахии. Вспомнив этот случай, Тейт чуть ли не заскулила от безысходности. Ну почему два года назад она не выбрала историю магии, а повелась на уговоры Киры о том, что только на трансфигурации будет разрешено иметь при себе вспомогательный лист-подсказку для решения задач и уравнений? Тогда никто ее не предупредил, что даже эту шпаргалку необходимо будет вызубрить. Единственная кто, помимо самого Стилински, не сидела, низко склонившись над партой, была Лидия. Рыжеволосая вейла развлекала себя тем, что нежно гладила пушистым концом пера свой носик, щекоча его. Она уныло разглядывала облака, деформируемые ветром в причудливые формы. Все ее мысли были далеко за пределами кабинета. Они кружили над жуткими воспоминаниями об убитой Дафне Стреттон. Липкий, словно давно испортившаяся жвачка, образ растерзанной блондинки не оставлял Лидию ни в какое время суток. Ночью кошмары, днем реальные картинки. Мартин была разбита, а в глазах тоска мешалась с ужасом, доводя слизеринку до слез. Стайлзу было невыносимо видеть ее страдания. Ему порой хотелось резко взять ее и растормошить, заставить смеяться, забыться или хотя бы на доли секунды улыбнуться. Он скучал по ее смеху, обидным колкостям и их бесконечным перепалкам. Гриффиндорец изредка жалел, что с Малс у них все гладко, и нет возможности отвлечь Лидию хотя бы на короткое время «уроками по обольщению». Скука и неусидчивость подали Стилински хорошую идею, как, не отсидев положенные пятнадцать минут до конца урока, легально смыться. Мартин сидела ближе всех к Стайлзу, а потому ему было несложно до нее дошептаться. — Пс-с-с, Лидия, — позвал он слизеринку. — Ну же, Лидия! Полный бешенства взгляд был брошен на парня. — Какой у тебя вариант? — громче, чем следовало спросил он. — У меня второй. — Ты псих? Резонный вопрос должен был привести Стайлза в чувство. Мартин знала, в какую ярость приводят пустые разговоры профессора Макгонагалл во время занятий. Каким наказанием за переговоры во время пробного экзамена декан Гриффиндора могла наградить студентов — подумать было страшно! — Так какой? — не отставал он. Лидия уловила некий азарт в его поведении. — Первый. — Блин жалко, я думал подскажешь с законом Гэмпа, — грустно хмыкнул Стайлз, отодвинув от себя чернильницу и перья, наваливаясь поудобнее на парту. — Ты что задумал? — вскинулась Лидия, надеясь усмирить друга. Она сразу поняла, что он лжет. Никто в здравом уме не мог не знать известнейший закон магического мира. — Доверься мне, — одними губами прошептал он, подмигивая, а после продолжил, повысив голос. — Мечтаю о курице в сливочном соусе сегодня на обед, — он облизнулся. — А ты, что хочешь? Лидия ничего не ответила, а лишь в недоумении развела руками, мотая головой, отчего непослушные волосы пришлось заново убрать за ухо. — Мистер Стилински, еще одно слово и я заберу вашу работу, не дав закончить, — серьезно предупредила профессор, смотря в упор на парня. — Так я закончил, — нотка озорства проскочила в голосе Стайлза. — Значит аннулирую, — гриффиндорец согласился бы душу продать лишь бы удостовериться, что Минерва Макгонагалл тоже позволила себе шутливый тон. — Простите, профессор, — неохотно сдался Стилински, разочарованно кладя подбородок на скрещенные руки на парте. Его задумка потерпела неудачу, а безрассудство могло погубить все труды, что были направлены на ежедневную подготовку. Вдруг шелест, взмывших в воздух страниц, обратил на себя внимание Стайлза. Его тест плавно удалялся к преподавательскому столу, где сидела высокая худая женщина в острой шляпе. — Мистер Стилински, — снова позвала парня декан, — я уже предвкушаю ваш соблазн подсказывать соседям, а потому можете быть свободны. — Я тоже закончила, — тоненькая ручка взмыла вверх, давая знать о рыжеволосой слизеринке. Стайлз не смог скрыть нахальной улыбки, при виде неожиданного энтузиазма Мартин поскорее убраться отсюда. Минерва Макгонагалл тяжело вздохнула и прикрыла глаза в неудовольствии, возможно, пожалев, что повелась на провокацию. — Идите, — просто ответила она, глядя на воодушевленных студентов. Хорошее настроение любимого профессора сыграло им на руку, даря свободу, вплоть до следующего занятия. — Может посидим у Черного озера? — предложила Лидия, указывая на то место, где был берег. — Не хочу идти сразу к мадам Помфри на лекцию. — Я вообще не понимаю, зачем ты записалась к ней на курсы первой помощи, — в раздражении дернулся Стайлз. И снова Стайлз лукавил. Он знал почему Мартин начала посещать уроки целительницы. После происшествия в библиотеке, мадам Помфри инициативно создала занятия, где любой желающий мог научиться оказывать медицинскую помощь. Лидия была одной из немногих, кто записался на курсы. — Что ты вчера делала в туалете Плаксы Миртл? — поинтересовался Стайлз. Он еще вчера ждал ответа на этот вопрос, но понял, что Лидия была не в настроении объясняться. — А вы, что хотели делать в туалете Плаксы Миртл? — она посмотрела на него и вскинула бровь, но быстро перевела тему обратно на себя — У меня было ночное дежурство, а я целый день пила много воды. Как известно, бесконечно жидкость не может задерживаться в организме человека, поэтому… — Я понял-понял, — резко перебил ее гриффиндорец, заканчивая краткий курс по анатомии. — Ты просто захотела в туалет, потом нашла надпись. — Слава Мерлину, мне можно что-то хотеть, — съязвила Мартин. — На следующее рождество попрошу у Санты еще немного терпения и возможность не отчитываться перед тобой за каждый шаг. — Очень смешно, — скривился Стайлз, в тайне обрадованный тем, что сумел развеять плохие мысли слизеринки. День был теплым и солнечным. Деревья уже достаточно позеленели, чтобы радовать яркой листвой любителей ботаники. Безмятежность и легкость парили в воздухе, разлетаясь по окрестностям школы. Никого не было видно на улице, все ученики послушно сидели на уроках, мечтая о скором наступлении выходных. Только парень и девушка гуляли вдоль школьных тропинок, наслаждаясь свежестью весны и ароматом трав. Дойдя до берега, Стайлз без раздумий плюхнулся на сырой песок, подминая под себя мантию для удобства и тепла. Лидия же была более разборчивой, а потому выбрала для отдыха большой серый камень у воды, куда положила сумку, а после уселась сама. — Что пишут родители о ситуации со Стреттон? — как бы Стилински не хотелось возвращаться к нашумевшей теме, все равно она была главной сейчас. — Они в ярости, — сказала Лидия, смотря в даль на зеркальную гладь воды. — Мама с папой в хлам рассорились с Уиттморами, когда узнали, кого они подговорили в самом начале расследовать дело. Потом с семьей Паркинсон, потому что у Клэр образовалась коалиция с Джексоном. Небось Паркинсон уже спит и видит, как ее отдают замуж за… — она осеклась, вспомнив что сама недавно была обручена со слизеринским говнюком, но продолжила. — Джексона. Родители Дафны сами разорвали с нами все контакты. Думаю, папе теперь не стоит ждать их голоса на выборах на пост Министра магии, — Мартин попыталась обратить последние слова в шутку, но вышло скверно. — Мы с папой за него проголосуем, — поддержал ее Стайлз, а затем улыбнулся, лохматя волосы. — Да, я всех родственников буду агитировать. На мгновение Лидия повеселела. Она повернулась спиной к парню, копаясь в школьной сумке, а затем выудила оттуда черную резинку для волос. Машинально слизеринка соорудила на голове неаккуратный пучок, который ей очень шел. Стайлз вообще не был уверен, что ей могло хоть что-то не идти. После девушка легко соскользнула с насиженного места, пригнувшись в поисках маленьких камешков. — Мама пишет каждый день по несколько писем. Говорит, чтобы я не отчаивалась, — Лидия набирала в руку плоские камни, которые ей нравились. — Папа очень волнуется за меня, а я волнуюсь за него и его карьеру. Я все разрушила, — горечь послышалась в голосе. — Репутация, строившаяся нашей семьей годами, испорчена из-за меня. Тут уж не поспоришь, — Лидии вспомнился вчерашний разговор с Малией, в котором гриффиндорка горячо расписывала, что Мартин ни в чем не виновата. — Не согласен, — тихо поспорил Стайлз. — Убийца не найден, а если верить всем домыслам и брать в расчет треп, то так и я могу всех убедить в том, что мой первый секс был с Морганой и ее сестрой, — отмахнулся он. Лидия встала и выпрямилась, щурясь от яркого солнца. — Хорошо, что это не правда, — усмехнулась слизеринка. — Ну, вот и у тебя не правда. Они замолчали. Лидия повернулась к Стайлзу спиной и стала кидать камешки в воду так, чтобы они шлепали по воде. Парень любовался, тем как солнечные лучи переливаются на рыжих волосах, трепещущихся от ветра. Ее стройная фигурка постоянно двигалась. То она скрывалась в тени деревьев, то искала камни для игры, то смывала песок с рук в озере и снова начинала соревноваться сама с собой. Стилински тихо посмеивался, когда Мартин упоминала черта, если камешек ударялся об воду меньше, чем в прошлый раз. И искренне радовался, когда ей удавалось повторить или побить собственный рекорд. Стайлзу сейчас было хорошо. Все плохое рядом с Лидией для него исчезало, просто лопалось, как мыльный пузырь. Хотелось просто наслаждаться моментом и думать о приятном. Прошлой ночью гриффиндорец долго не мог уснуть, ворочаясь и раскрываясь от жары, а потом снова укутываясь. Он действительно любил Лидию, и принятием этого факта была забита его голова. Чувства к ней были совершенно иные, чем к Малии. Стайлз охарактеризовал бы их сложными. Мартин в самом деле казалась ему похожей на пламя. Обжигающая и недосягаемая, но до невозможности притягательная. — Я поняла зачем нас Арджент заставил разучить чары невидимости, когда ты обыскивал спальню Паркинсон, — неожиданно сказала Лидия, остановившись рядом. — Он хотел убедиться, что ученики Хогвартса способны справиться с таким сложным заклинанием. Стайлз нахмурил брови в недоумении, внимательно слушая Мартин. — Подумай, как мадам Пинс могла не заметить труп в библиотеке? — парень пожал плечами. — Да, никак не могла! Она каждый день, утром и вечером, делает обход. Раскладывает книги по местам, убирает пыль и прочее. Но мертвую Дафну не находила неделю, как такое возможно? — Это возможно только, если… кто-то зачаровывал Стреттон тоже два раза в день, — осенило Стайлза. — И я о чем! — радостно согласилась слизеринка. — Убийца нарочно прятал Дафну. Только зачем так долго, не пойму... — Мне кажется, он ждал удобного момента, чтобы именно ты нашла тело. —Возможно. — Заклинание, которым убили Дафну, останавливает гниение трупа, — вслух рассуждал Стилински, встав с места. — Следовательно, запаха мертвечины не будет, — Лидия брезгливо поморщилась на слове «мертвечина». — Надо лишь маскировать тело, убирать кровь, быть таким же незаметным, как Дафна и ждать, когда профессор Флитвик снова устроит соревнование, в котором потребуется новый учебник. Это же гениально! Отвратительно и запутано, но гениально. — Слишком умно для Паркинсон, — озвучила разумную мысль Мартин, наблюдая за тем, как гриффиндорец нетерпеливо расхаживает по берегу. — Для нее одной да, — подтвердил Стайлз догадку. — Но для двоих нет. — Нам правда стоило рискнуть и осмотреть комнату Джексона, — несмело сказала слизеринка, рисуя на песке каблуком. — Серьезно?! — парень вскипел от негодования. — Когда, я это предлагал, ты на меня чуть цербера не спустила, а сейчас принялась жаловаться, — он закатил глаза. — Ничего я не жалуюсь… — Лидия вдруг запнулась. — Погоди, но откуда убийца мог знать, что именно я пойду в библиотеку за учебниками? — Ни откуда, — секунда размышлений, и понимание показалось на лице парня. — Сплошная удача, — Стайлз хитро улыбнулся. — Феликс Фелицис! — ахнула Мартин, вспомнив как Слизнорт жаловался, что его последняя настойка, используемая в качестве награды, пропала. — Паршивцы приняли жидкую удачу, — процедила она сквозь зубы. — Да об этом убийстве книги писать можно, — невесело хохотнул Стилински. — Кстати, а что там с дневником Паркинсон? Вдруг она решила прославиться и первой додумалась детектив, основанный на реальных событиях, накатать. — Ничего интересного в дневнике нет, — замотала головой рыжеволосая. — Одни сопли и фантазии, то о Дэни, то о Джексоне. — О Махилани? — удивился Стайлз. — Он же гей. — Мечтать — законом не возбраняется. — Мне кажется, что убийца все-таки слизеринец, — Стайлз почесал затылок, смотря на зеленеющие холмы на другом берегу. — Украсть у толстяка-Слиззи зелье, которое он хранит в тайнике и бережет так же, как Дамблдор лимонные дольки, задача не из простых для ученика другого факультета. — Наверное. — Поверь мне, я точно знаю, — девушка с интересом уставилась на него, ожидая пояснений. — На пятом курсе я решил сжульничать на экзаменах, поэтому хотел выкрасть Феликс Фелицис у Слизнорта и с отличием сдать СОВ. — Да ты с ума сошел! — Перестань, у меня ничего не вышло, — отмахнулся Стайлз. — Толстяк ни на минуту не оставлял меня одного в кабинете. Так, что стащить зелье мог только кто-то с вашего факультета. Кто-то кому он доверяет. — Да, нам с тобой открывать собственное детективное агентство надо, — уголки губ Лидии дрогнули в ласковой улыбке. Стайлза позабавила эта идея. Непреодолимый порыв обнять Мартин, и почувствовать щекой мягкость рыжих волос, заставил парня отойти от девушки на небольшое расстояние, чтобы не поддаться искушению. Счастливая Лидия дурманила гриффиндорца. Греться ее лучами добра и света хотелось так же сильно, как дышать. — Хочешь сыграть со мной и немного опоздать на урок? — спросила слизеринка, обернувшись, и делясь собранными заново камешками. — Я тебя умоляю, — застонал Стайлз, беря парочку из ее рук. — Я тебя сделаю за пару раундов. Еще и Слизнорта у кабинета ждать придется. — Хочу видеть, Стилински. — Ну так смотри внимательнее, Мартин. Они дружно рассмеялись, принимаясь за игру, и поочередно пугая друг друга гигантским кальмаром. Им было хорошо вместе, именно по этой причине никто из них не торопился возвращаться в Хогвартс.

***

Прохладный вечерний ветерок играл подолами мантий учеников, спешащих на ужин в компании друзей. Солнце уже садилось на западе, последний раз лаская лучами верхушки деревьев. Редкое чириканье птиц практически сходило на нет. Природа готовилась ко сну, но была рада еще немного побаловать студентов хорошей погодой, перед тем, как они дружно разойдутся по гостиным факультетов после ужина. Стайлз стоял в одном бордовом джемпере, тысячу раз пожалев, что не накинул на себя мантию перед уходом из спальни. Он нетерпеливо поглядывал в сторону внутреннего дворика, откуда ждал появления таинственного незнакомца. В руках у него была помятая записка, которую получила Малия за обедом. В ней значилась просьба оставить в покое Калеба Блейка. В постскриптуме говорилось, что значки Малия все-таки получит, но для этого ей нужно дождаться незнакомца во внутреннем дворике Хогвартса, у центральной арки. Малия сидела на подоконнике рядом с парнем, смотря на него чуть сверху. Он не захотел отпускать ее одну к слизеринцу, который каким-то образом узнал про их намерения заполучить мешок дурацких бейджиков. К большому разочарованию Стилински: Уиттмор оказался прав. Значки имели бешенный спрос и не только среди слизеринцев, но и других факультетов. Запрет директора на публичное обвинение в убийстве кого-либо до окончания расследования выполнялся, ведь имен или фамилий не называли. Однако, протест против Мартин усиливался. Ученики цепляли ядовитую надпись на рюкзаки, свитера, прикрывали ее мантией, но намеренно выставляли напоказ, когда Лидия проходила мимо. — Я настоящая идиотка, — раздраженно сказала Тейт, переживая перед встречей. — Почему я не пригрозила мелкому засранцу держать язык за зубами, а просто отпустила. Так еще и спокойной ночи ему пожелала! — Брось, Малс, ты ему доверилась, — успокоил ее Стайлз. — Если кто из нас и идиот, то я. Надо было сразу додуматься, что он может проболтаться кому-нибудь о нас, то есть о тебе, — быстро исправился гриффиндорец. — Он мог попросить кучу значков у Джексона, тот бы спросил зачем ему столько, напугал бы его и все! Он меня сдал, — паниковала девушка. — Уиттмор хоть и конченный мерзавец, но хитер. Ему моя сказка о том, что я тоже хочу помочь с распространением не прокатит. Блейк нам весь план испортил. — Эй смотри, — Стайлз встрепенулся, завидев знакомую фигуру в слизеринской униформе. — Это же… — Дерек?! Парочка несколько секунд удивленно смотрела на шестнадцатилетнего парня, а затем помчалась к нему. Стайлз не видел смысла больше прятаться, потому что если Дерек решил обмануть Малию или как-то ее обидеть, то Стилински сидеть в стороне не собирался. Тем более, что секретное свидание Малс и Калеба стало ему каким-то образом известно. Резона маскировать шалость, которая завтра утром планировалась стать главной шуткой за долгое время, больше не было. — Привет, — поздоровался юноша с гриффиндорцами. — Держите свои значки, — он передал увесистый мешочек Стайлзу, который на вид был не больше кошелька с парочкой галлеонов. — Здесь практически всё, что осталось у Уиттмора. Он скоро хочет сделать новую партию, с другой надписью. Слизеринец выглядел безмятежным. Казалось, что помощь ребятам ему ничего не стоила. Никакой неприязни, высокомерия, грубости или спешки. Словно Стайлз и Малия встретились с давним другом, который пришел на помощь при первой же просьбе. — Откуда ты узнал про нашу сделку с Блейком? — недоверчиво насупилась Тейт, выйдя чуть вперед. — Он тебе похвастался? — И да, и нет, — последовал неоднозначный ответ. — Его сестра мне платит, чтобы я помогал ему с уроками. Калеб очень рассеянный, практически все забывает, поэтому пишет себе напоминалки. Одну из них он обронил, когда шел спать, я нашел ее и хотел отдать, но решил дождаться следующего дня и узнать зачем ему столько этих безделушек, — Дерек кивнул в сторону бархатного мешочка, который прятала в рюкзак Тейт. — Калеб сказал, что виделся недавно с тобой, признался тебе в своих чувствах, а ты ему обещала любовь до гроба в замен на бейджики. Стайлза позабавило, в какую крайность ударился Блейк. О вселенской любви и речи не шло, но тот ее себе уже представил. — Я понял, что вы шутите над ним, — продолжил Хейл. — Не надо, он хороший парень. Забывчивый правда, но безобидный. — Ты решил помочь нам только из-за братской заботы к пареньку? — поинтересовался напоследок Стайлз. — Не только, — Дерек хмыкнул. — Лидия не заслужила столько грязи. Если это вам поможет проучить Джексона, то я рад, что поучаствовал. Глубокое уважение почувствовал в тот момент Стайлз к Дереку. Без лишних раздумий гриффиндорец подошел к Хейлу и крепко пожал ему руку, второй похлопывая по плечу. — Спасибо, — искренне поблагодарил он. — Удачи, — на прощание бросил Стайлз, обнимая за талию Малию и отдаляясь. — Вам она нужнее, — ухмыльнулся Хейл, а затем побрел к Большому Залу, но по другой дороге. — Кто бы мог подумать, что у нас есть союзники против Уиттмора, — восхитилась Тейт. — Я меняю свое мнение о змеином факультете. Сначала Лидия, теперь Дерек. Не думала, что там учатся адекватные люди. Стайлз хотел взболтнуть, что Малс еще не видела какой у них обалденный вид на подводный мир Черного озера, но вовремя прикусил язык. Опустевшие коридоры тускнели каждую минуту, погружаясь в сумрак. Полураскрытые двери Большого зала выпускали наружу гомон голодных и счастливых голосов, звон приборов, а также оранжевый свет, исходивший от горящих свечей. Манящий запах свежей выпечки и поджаренных блюд доносился до изголодавшихся Стайлза и Малии. — Мистер Стилински, можно попросить, вас пройти в мой кабинет? — за спиной ребят прозвучал взволнованный голос Криса Арджента. Пара одновременно обернулась на обеспокоенного мужчину. Хмурое выражение лица Арджента расстроило Стайлза. Плохое предчувствие мешалось с волнением, не давая дышать ровно, а сердце биться в нормальном ритме. — Конечно, сэр, — поспешно ответил он. — Не говори никому, что я с отцом Эллисон. Лучше соври, — обратился он Малии. — Ладно, — послушалась Тейт. — Надеюсь, что все хорошо. Стайлз ничего не сказал. Он просто не знал, насколько сильно девушка могла ошибаться в своих ожиданиях. До кабинета мистера Арджента они шли молча. Гриффиндорец не хотел донимать его расспросами, поэтому терпеливо ждал, когда мужчина сам начнет разговор. Заговорил охотник, как только за ним закрылась дверь, а сам он подошел к рабочему столу. — Родители Дафны приехали в Хогвартс. Они требуют немедленного исключения Лидии из школы, не дожидаясь конца следствия, — Стайлза так и пригвоздило к месту. — Сейчас они вместе с Альбусом Дамблдором, Слизнортом и Макгонагалл идут в подземелья. Я скоро сам туда направляюсь, но сначала закончу с тобой. — А Лидия? — бесцветным голосом спросил Стилински. — Ее предупредили заранее, она ждет их у себя. — Но почему она… — Я запретил ей, — перебил Арджент. — Вы запретили ей сказать мне, что сюда едут Стреттоны? — разозлился Стайлз. Это заявление с безудержной силой распалило в нем те эмоции, которые были обезоружены мгновением назад. — Но зачем?! — Потому что я хочу, чтобы ты снова обыскал спальню Паркинсон. — Что за… — Стайлз хотел выругаться, но сдержался, — бред. — Я не верю этой девушке. Не верю в ее непричастность к делу, — вслух озвучил свои переживания мужчина. — Она отвечает не думая. — Разве это не одна из тактик допроса? То есть человек не должен долго думать, а сразу говорить, что у него на уме. — Да, так и есть, но для начала, ему нужно хотя бы дослушать вопрос. Клэр сбивается, торопится и переводит стрелки на Лидию. Она в целом лучше осведомлена об убийстве, чем сама Мартин. — Я проверил ее спальню от и до, там ничего не было. Никаких улик, — запротестовал парень. — Одежда была свежей? — внезапно спросил Арджент, но Стилински непонимающе уставился на него. — Лидия же говорила, что ее одежда не отстирывалась, — устало напомнил он. — Так что? Была ли в шкафу новая одежда? — Да нет… Не уверен, - сознался Стайлз. — Все-таки правильней было бы, если Лидия осмотрела комнату, — озабоченно вздохнул отец Эллисон. — Она в таких мелочах разбирается. — Я полностью с вами согласен, что Паркинсон замешана в убийстве. Возможно, она соучастница, — подтвердил Стайлз. — И если вы считаете, что я что-то упустил, то спорить не буду. Я просто сделаю то, о чем вы просите, — твердо закончил он. Кристофер по-отечески улыбнулся, восхищаясь самоотверженностью парня. Он просто взял и принял неугодное мнение со стороны, с которым был в корне не согласен. Не теряя времени, Арджент потянулся к кожаному портфелю, находившемуся под столом. — Возьми ее, не стоит больше пользоваться невидимыми чарами. Их частое использование вредно для здоровья. Перед глазами Стайлза предстал невероятный артефакт, смотреть на который, само по себе было наградой, а использовать — пределом мечтаний. Серебристая ткань мантии-невидимки струилась в руках мужчины, приковывая взгляд. — Мне правда можно взять ее с собой? — опешил Стайлз. — Да, но только в с возвратом, — ухмыльнулся Арджент, довольный реакцией парня. — Безусловно! Лопаясь от гордости и счастья, Стилински принял волшебную мантию из рук и примерил на себе. — Круто, — выдохнул он, смотря на то как пропала его вторая половина туловища. — А можно спросить? — гриффиндорец хитро сощурился, не снимая мантии. — Как давно вы поняли, что Дафну заколдовывали чарами невидимости? — Почти сразу же. Не сказал вам, потому что хотел узнать, как легко студент Хогвартса сможет разучить и освоить это заклинание, — предвосхитил последующий вопрос Арджент. — Лидия мне сказала, что уже додумалась до этого. Она действительно невероятно сообразительна. — Мартин такая, — заулыбался Стайлз. — Нам нужно торопиться пока все ученики Слизерина ужинают, — напомнил охотник. Перед выходом из кабинета Стилински накинула на плечи знаменитую вещицу из сказки Барда Бидля, а затем вместе с Арджентом двинулся к подземельям. Идти в мантии было сложновато, Стайлз это сразу понял. Парень был слишком высоким для одноразмерной ткани. Будь он на первых курсах, то проблем вообще никаких не возникло, а так приходилось идти чуть согнувшись, и постоянно следить за тем, чтобы мантия прикрывала ноги. Мистер Арджент шел быстро, поэтому гриффиндорец не всегда поспевал за ним, но не возмущался и не просил сбавить темп. Когда за углом показался тупик-вход в гостиную Слизерина, Стилински очень воодушевился. Приключения буквально магнитом притягивали его. Спорить с Крисом Арджентом он не собирался, но и честно говорить, что задумал — тоже. Второй раз наведываться в покои Паркинсон гриффиндорец не горел желанием. Делать у нее было нечего. Везде прибрано, никаких излишеств или вещей, по которым можно было заподозрить девушку в чем-то аморальном. Не верить подозрениям опытного руководителя розыскного отдела Министерства магии было верхом глупости, поэтому Стилински верил, но не до конца. Он хотел обыскать комнату Уиттмора, и сейчас был наилучший момент. Сомнительно чист был подонок, даже смог убедить Арджента в невиновности. Однако, ненависть к парню заставляла Стайлза возвращаться к мысли, что Джексон мог забрать себе учебник с древними заклинаниями, а не ставить под удар подругу. — Удачи, Стайлз, — прошептал мужчина, когда проход в гостиную открылся. — Не подведи. Отец Эллисон направился в сторону спальни Лидии, которую осматривали мистер и миссис Стреттон. Им хотелось поскорее закончить с расследованием, перестать думать о том, кто мог лишить жизни их единственного ребенка. Рыжеволосая Мартин подходила по всем параметрам. Дочь главного конкурента в выборах на пост Министра, давно была знакома с Дафной. Она могла из зависти или вражды разделаться с блондинкой. Любой предлог казался достаточно правдоподобным для горюющих родителей. Найдя нужную комнату, мистер Арджент оставил открытой дверь в спальню слизеринки, на всякий случай. Еще в прошлый раз, когда Стилински был не прошенным гостем в змеиной части замка, Лидия проболталась, что спальни старост расположены на одном этаже. У обоих на двери серебряной краской было выведено слово «Префект», что означало «староста». — Финеас Борн, — Стайлз тихо назвал пароль от двери Мартин, на этот раз радуясь, что Слизнорт назначил одинаковые пароли спальням старост. — Вот же умница, — похвалил он, открывшуюся дверь. Переступив порог комнаты Джексона, гриффиндорец немедленно заблокировал вход, не давая возможности хозяину вернуться обратно без трудностей, а ему попасть врасплох. Мантия отлетела на кресло, а сам парень занялся поисками улик. Стайлз удовлетворенно улыбнулся, осмотревшись вокруг. В этой спальне можно было наследить и никто бы не заметил, потому что хаос царил повсюду. Пустые бутылки из-под медовухи, не заправленная постель, разбросанные шмотки, кое-где валявшиеся учебники вперемешку с исписанным пергаментом и грязное белье — это только то, что Стилински сразу бросилось в глаза. Вонь, от гниющей тухлятины, доводил до тошнотных спазмов, а мусор, всевозможные огрызки и бычки от сигарет попадались на каждом шагу. Одна сплошная помойка, любовно называемая Уиттмором холостяцкой берлогой, поглотила Стайлза. В ящиках стола, на книжных полках, под кроватью и близ стоящих тумбочках не было ничего интересного, а потому Стилински быстро с ними покончил. Основательно порывшись в шкафу, в глубине нашелся зеленый свитер, привлекший гриффиндорца еле заметными пятнами на рукавах. Темные капли были практически незаметными, если их нарочно не искать. Однако, кровь впиталась и в воротник, где уже была заметна сильнее. — Голубчик, тебе пиздец, — торжествующе процедил Стайлз, кладя на видное место найденную вещь, дабы потом забрать с собой. Заканчивать обыск он не спешил, хотя вполне мог. Стилински поспешил в уборную, где срач был не меньше. Богатый выбор средств по уходу за телом и волосами был утыкан по углам, а также расставлен у зеркала. Использованные полотенца криво висели на металлическом держателе. Стайлз громко выругался, когда наступил в нечто неопознанное, прилипшее к кафелю. Дав себе секунду на передышку, гриффиндорец потянулся к зеркалу, за которым скрывалась аптечка. Капитан команды по квиддичу имел в наличии все необходимые медикаменты для ушибов, ссадин и других возможных повреждений, не редких у спортсменов. Флаконы от целительных зелий были почти все наполнены жидкостью, кроме одной. Подозрительно знакомая колбочка была поднесена к свету лампы. Заостренная к низу и надежно закупоренная, она хранила в себе остатки золотистого зелья Феликс Фелицис. Напиток, дарующий удачу всякому кто его выпьет, бережно хранился Горацием Слизнортом в запертом настенном шкафчике, и доставался оттуда лишь в особых случаях. Не долго думая, Стайлз засунул пустой пузырек в задний карман джинс, а сам двинулся обратно в комнату. Доказательств гриффиндорец собрал достаточно, поэтому можно было спешить обратно в кабинет мистера Арджента или тайком заглянуть к Мартин. Последний раз он окинул взглядом слизеринскую спальню, забрал свитер и потянулся за мантией-невидимости, брошенной на спинку кресла. Однако, уходить Стилински не спешил. Его взгляд остановился на колдографии, висевшей на доске с различными журнальными вырезками, фото и старыми валентинками. На ней было запечатлено какое-то праздничное событие, где Лидия кружилась в танце с Уиттмором, весело смеясь и наслаждаясь музыкой. До невозможности красивая, она находилась в объятиях Джексона, который выглядел таким же счастливым, как и его спутница. Если бы Стайлз не знал их лично, то посчитал идеальной парой друг для друга. Раньше, кстати, он так и думал. Колдография отличалась от остальных живостью момента, ее хотелось разглядывать и представлять детали вечера. Жгучий укол ревности разлил яд по венам, вынудив Стилински приняться изучать остальную часть коллажа. Новинки метел, запечатленная победа любимой команды по квиддичу, дурашливые фото с друзьями, признания в любви, полуголые актрисы, планируемые костюмы на Хэллоуин все равно не могли надолго отвлечь его. Парня буквально тянуло к снимку разодетой пары. Он не стерпел и снял с доски колдо, чтобы рассмотреть поближе. На обратной стороне красивым почерком была написана дата и подпись «День помолвки. Поместье Уиттмор». Такая страшная обида нашла на гриффиндорца, объяснить которую он был не в состоянии. Здравый смысл уже кричал ему, чтобы он выметался из спальни, но его будто ничто не волновало. Уязвленный Стайлз хотел отшвырнуть подальше фото, но передумал. В самом углу порванная черно-белая картинка привлекла внимание гриффиндорца. Израненная русалка лежала на земле, мучаясь от болезненного заклинания, попавшего в нее. В памяти всплыло воспоминание, когда Эллисон показывала подаренный дедушкой сборник по темной магии. На левой странице была такая же картинка, но с цельным рисунком, а не только русалкой. Справа же большими буквами был выведен заголовок «Novasangunem» — название заклятья, проиллюстрированного ранее. Пополнив запасы улик, Стайлз наконец выбрался из грязной спальни Джексона. Злясь на себя, что застрял там так надолго. Шансов оправдаться Уиттмору за содеянное, Стайлз не видел, но это его нисколько не волновало. Справедливость должна была восторжествовать, а наказание обрушиться на виновного. Тем более, что Джексон за свою недолгую жизнь успел вволю поразвлекаться. Его не жалко будет провожать в Азкабан. Из комнаты Лидии доносились споры и громкий плачь. Парень со всех ног рванул к знакомой двери, которую ему заранее пошире приоткрыл Крис Арджент. К облегчению Стилински плакала не Мартин, а незнакомая светловолосая женщина. Худощавая миссис Стреттон топила в слезах спальню слизеринки, поддакивая всем гнусностям, изрекаемых ее властным мужем. Она была облачена в шелковую черную мантию до пола, такого же цвета шляпку с сеткой на глазах, на руках коротенькие перчатки и при себе маленькая сумочка, которая была раскрыта. Носовой платок не успевал впитывать слезы, ведь женщина размахивала им перед лицом Лидии, обвиняя во всех грехах. Заплывший жиром мужчина, среднего роста и залысиной на голове, хвастался обретенными полномочиями от помощника Министра — Долорес Амбридж. Дорогой серый костюм сидел на нем впритык, с трудом удерживая все складки и огромный живот. Борец с несовершенными преступниками походил на раздутый шарик, чудом касающимся пола. Визгливый, в красных пятнах от гнева и заметной отдышкой — мистер Стреттон не мог говорить спокойно, постоянно прибавляя громкости своей ругани. — Здесь все написано! Я имею права обыскать спальню этой предательницы, и исключить ее при нахождении доказательств причастности к убийству дочери! — жирная рука трясла пергамент с министерской печатью. — Мистер Стреттон, прошу дать мне ознакомиться с документом, — потребовал Дамблдор, напускное спокойствие которого доводило до бешенства чету Стреттон. Доли секунд тучный мужчина колебался, но потом распечатал конверт. — Второй абзац, — сухо выплюнул он. Прежде чем начать читать приказ, взгляд директора остановился на том самом месте, где спрятался Стайлз под мантией. Еле заметная усмешка дрогнула на его губах, а потом он принялся за второй абзац документа. У Стилински аж дыхание сперло от страха. Он поверить боялся, что Альбус Дамблдор действительно заметил его, несмотря на всю осторожность. — Да, в самом деле сказано, что вы вправе исключать моих студентов, — послушно согласился седовласый мужчина. — Я дам ознакомиться с приказом моим коллегам, — добавил он, передавая в руки пергамент Слизнорту. — Вот только вы сами сказали, что при обнаружении улик. Пока мы их не нашли. — Вы мне даже посмотреть ничего толком не позволили, — взревел Стреттон. Стайлз опешил от бессовестности наглеца. Вся спальня Лидии была перевернута вверх дном: каждый ящик открыт, все книги на полу, одежда вывалена на кровать, сумки перерыты, за шторами беспорядок, даже слизеринский гобелен и картина сняты со стен. — Ложь, — злостно выпалила декан Гриффиндора, со спины обнимая за плечи перепуганную Мартин. — В спальне только полы вскрыть осталось, чтобы убедить вас оставить девочку в покое. — Грэгори, дорогой, — приторный голос Слизнорта, ненавязчиво обратился к мистеру Стреттону. — Минерва права, ты все тут посмотрел. Моя лучшая студентка никак не связана с убийством. Подождем, пока мистер Арджент найдет настоящего убийцу. — Не хочу я ничего ждать! — толстяк рявкнул на профессор, оскорбив последнего. — Я не проверил ее карманы, — он указал на Лидию. — Вы должно быть шутите, мистер Стреттон, — оскалился Арджент. — Я еще никогда не был так серьезен, Кристофер, — пот стекал с покрасневшего лба мужчины. — У меня есть разрешение из Министерства! Поэтому я требую… — Хорошо, — Лидия прервала крики неуравновешенного мужчины, выходя вперед. — Мне не сложно вывернуть карманы, ведь я ничего не скрываю. Самостоятельно показать содержимое карманов рыжеволосой не позволила мать Дафны. Она грубым движением убрала ее руки, а затем сама стала копаться во внутреннем отделении мантии. Бесцеремонная и резкая миссис Стреттон шарила по карманам джинс, блузки, мантии Лидии, не беспокоясь о том, с какой силой могла потянуть ее на себя, от себя или повернуть спиной. Печальный взгляд Мартин не выражен ничего кроме бесконечной усталости и опустошения. Живая кукла, в руках беспощадного кукловода, безоговорочно выполняла все указания, стараясь думать о чем-то совершенно другом. Жалость тисками ухватилась за горло Стайлза, не давая бесшумно сглатывать, а потому приходилось задерживать дыхание, чтобы прийти в норму. Парню невыносимо было видеть, как Лидию мучают, скорбящие родители. Он на минуту закрыл глаза, стараясь абстрагироваться. Уходить гриффиндорец не думал, хотел лично увидеть, как парочка безумцев останется ни с чем после обыска. — Что это? — нахмурилась миссис Стреттон, выуживая из переднего кармана мантии помятую бумажку и сверкающую изумрудами сережку. Женщина быстро развернула клочок пергамента, молча вчитываясь в содержимое. Ее выражение лица от удивленного и заинтересованного к искривленному от ужаса менялось с быстротой, сравнимой лишь с новым образцом скоростной метлы Нимбус. — Произносить древнее заклятье Novasangunem необходимо четко и уверенно. Сильная отдача заклятия не должна напугать волшебника. Чем ярче сноп фиолетовых искр, тем больше глубоких порезов останется на теле жертвы. Смерть приходит мгновенно… — дальше читать миссис Стреттон была уже не в силах. Оглушительный вопль утраты резанул слух присутствующих. Обессилив на столько, что уже не могла держаться на ногах, родительница сползла на пол, упиваясь рыданиями. — Вы сами мне это подсунули, — дрожащим голосом воскликнула ошарашенная Лидия. — Этот обрывок не мой! Я не знаю заклинание, что там написано, — запротестовала она. — А серьга ваша? — глухо спросил Грэгори Стреттон. Лидия не смогла ничего ответить, а только зажмурилась и часто-часто закивала головой, сдаваясь. Несправедливость и безудержный страх победили. Слизеринка тихо заплакала, все так же не открывая глаз. — Мисс Мартин, с этого момента вы отчислены из школы чародейства и волшебства Хогвартс. Скоро вы получите повестку на официальное слушание в Визенгамот.