Бестия

После той злополучной встречи с Мин Юнги, Чимин как будто заледенел. За две недели он ни разу не заплакал, ни разу не вскрикнул, даже когда в него вколачивались самым жестким образом. В нем забурлила какая-то странная энергия, которая была призвана поддерживать его ровно то время, что ему осталось жить на вилле, и она же давала ему странную силу и абсолютную холодность, но в то же время и ярость, и пыл. Это отметили практически все его постоянные клиенты. — Сильнее, я почти не чувствую тебя! — рычал Чимин, хватаясь пальцами за изножье кровати и выгибаясь дугой. — Сильнее! — Бестия, я не могу… — устало сказал клиент. Он уже достиг пика, ноги его не держали, и он судорожно хватался за Чиминовы бока. Чимин рывком развернулся, ухватив клиента за ворот рубашки — единственного предмета одежды, который он не успел снять, потому что Бестия накинулся на него, как голодный зверь, требуя своей жертвы. — А мне что прикажешь делать? — прошипел Чимин, опустив глаза на свое возбуждение, а затем вперившись взглядом в серые глаза заказчика. — Я жду, — сказал он и впился губами в сжатые губы, водил руками по взмокшему телу, яростно просил и даже приказывал. Хотя, по идее, приказывать должны были ему. — Бестия, Бестия! Да что с тобой?.. — Хочу тебя… всего… — приговаривал Бестия. Даже в мыслях он теперь позабыл о своем имени. Теперь он был только Бестией. — Я больше не смогу… — Тогда руками работай! Они тебе на что даны?! — рычал в поцелуй Чимин, тем временем толкая мужчину к кровати и укладывая его на постель. — Иначе не жди от меня больше своего любимого трюка… — зловеще прошептал Бестия ему в самое ухо. — Нет! — Да… — усмехнулся Чимин. — Если я сейчас не кончу, то хуже от этого будет только тебе… — Ты меня в могилу сведешь, Бестия… Мне ведь сорок восемь уже… — Мне наплевать, — пробормотал хихикая он. — Мне нужен ты, только ты. Прямо сейчас. Действуй... Повинуясь властности Бестии, заказчик принялся его ублажать. Всё должно было быть совсем наоборот, а в итоге получилось, что Бестия заставлял всех своих клиентов работать на себя. И ему нравилось это, нравилась власть. И даже стало казаться, что его постоянные стали уходить намного более удовлетворенные, чем раньше, потому что количество чаевых и подарков увеличилось чуть ли не вдвое. — Как ты это делаешь? После последнего клиента господин Чон ворвался в комнату Бестии, поразившись тому, что один из клиентов оставил семьсот долларов чаевых на его электронном счету. — Не церемонюсь с ними, — ответил Бестия. — Они сами меня ублажают. Вот и всё. — Что? — нахмурился Чон. — Но ведь ты должен это делать, а не они… — А мне наплевать. — Пухлые и все еще красные от чужих поцелуев губы Бестии дернулись в кривой усмешке. — Я играю с ними, как с марионетками, им это нравится. Я же Бестия. Такова моя сущность. Я должен оправдывать то имя, что вы, хозяин, дали мне. Чонгук не узнавал больше свою Рыжую Бестию. Казалось, что тот полностью вошел в свою роль, что его телом полностью завладела иная личность, ненасытная до секса, страстная до поцелуев, жадная до денег. Ради них он делал всё — ради денег. После встречи с Мин Юнги его буквально переклинило, и Чонгук это заметил. — Ты берешь отпуск, Бестия. — Нет! Ни за что! — возмутился он. — Я хочу… работать. Я должен, у меня контракт, у меня постоянные клиенты, вы потеряете кучу денег из-за меня, господин Чон! Нет! — Я сказал, что Ты. Уходишь. В отпуск. Точка. — А я сказал — нет… — Бестия вплотную подошел к Чонгуку, взяв его за грудки и затягивая в глубокий поцелуй, яростно сминая своими губами губы хозяина. — Я не хочу ни в какой отпуск… — пробормотал он, отрываясь на мгновение. — Я хочу тебя… Только тебя… Мой господин… От того, как Бестия назвал его, у Чона снесло башню, ведь он так давно мечтал услышать именно это… — Бестия… моя Бестия… успокойся, прошу. — Чонгуку стало жарко, губы болели от яростных поцелуев, тело просило себе их виновника, но разум приказывал сейчас же остановиться. Он резко оторвался от Бестии и залепил ему звонкую пощечину. — Что ты себе позволяешь?! — Вольности… — не обращая внимания на горящую щеку, ответил Бестия. В его глазах горел огонь, и он уже не контролировал себя. Он уже две недели как не контролировал себя, позволяя себе всё. Но сейчас он мог действительно нарваться на большие проблемы… Чонгук ухватил Бестию за волосы на затылке и с силой сжал, оттягивая его голову назад, отчего тот зашипел, но затем улыбнулся. — Давай, накажи меня… — простонал он. — Сделай мне больно, чтобы я еще больше захотел тебя… Свяжи, выпори… Сделай из меня своего раба… — Ты с ума сошел?! Марш на кровать! Тебе не жить… — Чон с силой толкнул его на постель, и Бестия зашелся в тихом хохоте. Он повернулся на спину, раскинув руки в стороны и выгибаясь в пояснице. — Мой хозяин… Возьми меня… Прошу… — Заткнись, Бестия! — прикрикнул Чон, набирая сообщение Джуну, чтобы тот принес в их комнату веревки, ремни и плетки, хлысты — всё, что найдет в комнате, что влезет в коробку, что может принести максимальное количество боли и оставить самые ужасные следы на светлой коже. Придется отправить его в принудительный отпуск по состоянию здоровья… Но внезапно от Джуна пришло сообщение, что прямо сейчас в холле стоит господин Мин, и он заказал Бестию на два часа. До конца рабочего дня Бестии как раз оставалось два часа. «Вот блять… Бестия сейчас не в самом лучшем виде. Ладно, всё. Последний клиент на сегодня. А потом я заставлю его уйти в отпуск.» — Бестия, к тебе клиент. Тот тут же оживился и встал с постели, поправил свой шелковый бордовый халат, немного приспустив его на плечах, и обхватил за плечи Чона, подталкивая его к двери. — Господин Ч-о-он, вам пора, — сладко пропел Бестия, хитро ухмыляясь, а в глазах уже плясали огоньки похоти и желания. Затем он остановился, притянул лицо хозяина к себе, оставив короткий, но очень страстный поцелуй на его губах, и прошептал: — Но вы можете прийти ко мне после клиента и сделать со мной, что захотите… — Бестия, подожди. — Чон обхватил его лицо руками и всмотрелся в глаза — казалось, что они были невидящими, затуманенными. — Сколько таблеток ты выпил сегодня? — Четыре, а что? — Бля-я-ять, ты охуел? Тогда понятно, почему ты такой… Так. Слушай сюда. — Он встряхнул Бестию, чтобы хоть как-то привести в чувство, но это было бесполезно, по сути. — Слушай меня, я сказал! — Да-а, мой господи-и-н? — мелодично проговорил Бестия, склонив голову набок. — Ты обслужишь его, а потом ляжешь спать, ясно? Можешь выпить хоть весь мини бар, мне плевать, я тебе разрешаю. Только ляг спать, понял меня? — Мгм-м… — снова протянул он в ответ. — Не волнуйтесь, мой хозяин, мой господин Чон, всё будет хорошо… — Приду — проверю, когда закончишь. Это всё. И Чонгук вышел из его комнаты. Ему было больно видеть свою Бестию таким… бесчувственным. И не в том смысле, что он как бревно, а что он как раз наоборот, двинул во все тяжкие. «Он решил загубить себя? Что он добивается этим своим поведением? Ему точно нужно отдохнуть, иначе он сломается. А мне он нужен в сознании, а не овощем. И не в контракте даже дело…» — О, господин Мин! — радостно проговорил Чон, когда пересекся на лестнице с Мином. — Рады снова видеть вас на нашей вилле. — Спасибо, — кивнул тот. — Простите, но я вынужден предупредить вас кое о чем… — Чонгук остановил его. — О чем же? — спросил Юнги. — У Бестии сегодня был трудный день, — вздохнув, сказал Чон. — И он может быть немного… настойчивым. Просто имейте ввиду. — Эм… хорошо, — кивнул Мин. — Я буду осторожен. Ну или… в общем, я понял. Спасибо. — Приятного вечера! — улыбнулся Чонгук и пошел дальше вниз по лестнице, а Юнги вверх. *** Юнги тихо постучался в дверь и вошел в комнату. На самом деле, комнату Бестии вполне можно было назвать апартаментами — она была огромной, пол комнаты был мраморным, стены идеального кремового цвета, на потолке красовалась большая хрустальная люстра с мягким золотистым светом, да и даже сами двери в комнату были огромными и двустворчатыми, входя через которые создавалось ощущение попадания в какую-то сказку, только рейтинг у этой сказки был «для взрослых». — Привет, Бестия… — Привет, мил… — откликнулся Чимин, оборачиваясь к нему, сидя на постели, но внезапно он запнулся. — М-мин Юнги? — Да, это я, — тихо сказал Юнги, опустив глаза. Видеть этого парня шлюхой до сих пор было ему неприятно. — Я пришел… поговорить. У Чимина сердце кольнуло от его слов, а в мыслях закрутились воспоминания об их прошлой встрече. Но затем он стряхнул наваждение и вернулся к своей настоящей, как он считал, сути — к Бестии. — Здесь разговоры ведутся языком тела или по телу, милый. Ты как предпочитаешь? — Бестия, я не… — Тшш… — Чимин подлетел к нему с кровати, ухватил за руку и прижал палец к его губам. — Только телом или по телу. Больше никак. Пойдем… Я научу тебя. — Нет, подожди! — Юнги вырывался из его хватки, но оказалось, что у Чимина как будто нечеловеческая сила появилась, и вырваться из цепких рук не получалось. — Отпусти! Бестия рывком стянул пальто с Мина, а затем толкнул его на кровать, и сам насел на него сверху, придавливая весом и сжимая своими бедрами. — Слезь с меня! — снова вскрикнул Юнги. — Я хочу доставить тебе удовольствие, вот и всё, — прошептал Бестия на ухо Юнги. — Это моя работа… И я сделаю ее хорошо… — Я не хочу с тобой… Бестия заткнул ему рот пылким поцелуем, одной рукой развязывая поясок шелкового халата и сбрасывая его с себя, оставаясь полностью обнаженным. Затем он принялся расстегивать пуговицы на рубашке Юнги, и ловко расправившись с ними, перешел к брюкам, стараясь как можно быстрее лишить Мина всей одежды. Вскоре они оба лежали на кровати обнаженные, и Юнги вовсе перестал сопротивляться, позволив этой рыжей Бестии творить с ним всё, что ему вздумается. В конце концов, он же заплатил за это… Спустя час Юнги уже в четвертый раз сгорал в руках Бестии, забыв обо всем в мире, о том, кто такой Бестия и кто он сам. О причине своего прихода он тоже забыл. — Хочу тебя у балкона, и чтобы он был открыт… — внезапно проговорил Бестия. — Пойдем… — Я устал… пощади… — засмеялся Юнги. — Я даже не уверен, что смогу снова. — Это не моя забота. Но… у меня есть волшебное средство от всех проблем. Подожди секунду. Бестия слез с кровати и достал из тумбочки две таблетки особого афродизиака — у него их было три вида, и этот был самым сильным. Подойдя к Юнги, он просто вложил их ему в приоткрытый рот, а тот их не задумываясь проглотил, даже не запивая. И только потом осознал… — Это что — наркота?! — ошалело спросил он. — Это виагра, расслабься, — хмыкнул Бестия. — Подействует через пятнадцать минут. Отдыхай пока, потому что потом тебя вштырит не по-детски, милый. Юнги стало немного страшно. А что, если парень его обманул? И это наркотики? Но с другой стороны, через пятнадцать минут он всё выяснит… И он выяснил. Возбуждение начало гореть в его теле сначала тихим огоньком, а затем охватило все тело с такой силой, что он начал задыхаться от желания. — Теперь пойдем на балкон? Мне жарко… — прошептал Бестия. Ни слова не говоря, Юнги сам потащил его к балконной двери и рывком распахнул ее. Их разгоряченные тела тут же обдало ледяным февральским воздухом. Юнги чуть не закашлялся от резкого холода, но затем просто повалил Бестию на пол и подмял под себя, сидя верхом на нем. В нем появилось столько энергии, что хватило бы на всю ночь, но его время заканчивалось через сорок пять минут… — Да, у нас кончается время, поторопись, сладкий, я горю… — пробормотал Бестия. А Чимин в это время, где-то на задворках помутненного сознания, кричал и бился о прозрачную стену, отделяющую его от реальности. Он всё видел, всё чувствовал и просил Бестию остановиться, потому что это же Мин Юнги… Это не обычный клиент… Но Бестия его не слушал. Казалось, Чимин исчез, и его место сейчас занимала какая-то выдуманная личность, которая мучила его тело, корёжила душу, вырывала с корнем все чувства, оставляя только те, что отвечали за физическое удовлетворение. Юнги не видел его метаний, не видел никакого Чимина, даже не знал его. Разум его также помутился, и он видел перед собой только Бестию и больше никого. Страстный, горячий, такой желанный именно здесь и сейчас — Юнги был готов сделать для него всё, лишь бы он был доволен и затем ублажил его сам. И пока он медленно, но грубо выцеловывал выпирающие ключицы, мягкую шею и впадинку за ушком, он ни разу не вспомнил о том, кто такой Бестия на самом деле. Ни разу… Холодный воздух, врывающийся в комнату, заставлял кожу покрываться мурашками и всё тело дрожать, но им было все равно, в их телах было слишком много жара. — Мне нужно больше… Хочу больше… — скулил под ним Бестия, когда Юнги проводил языком по низу его живота и яростно прикусывал кожу, заставляя выгибаться дугой. — Прошу… Хочу… — Я знаю… Бестия, посмотри на меня. Тот приподнялся на локтях и мутным взглядом сквозь дрожащие ресницы посмотрел на Юнги. — Как меня зовут? — спросил Мин, захватывая и сжимая в руке чужое возбуждение, выхватывая из пухлых губ громкий стон. — Ты сладкий… ты мой клиент… — Бестия стонал и выгибался, толкаясь бедрами навстречу, его мучила боль, волнами пульсирующая во всем теле. — Пожалуйста… — Нет, назови меня, — стоял на своем Юнги, криво ухмыляясь. — Назови мое имя. Я жду. — Нель… ах!.. нельзя… — простонал в ответ Бестия. — Нельзя знать имя клиента… — Я не хочу быть твоим клиентом. Хочу быть просто твоим… — прошептал Мин на ухо Бестии. Его лисий взгляд и черные глаза действовали умопомрачительно на Бестию, и он наконец сдался. — Юнги-и… Мин Юнги-и-и… — тяжело дыша простонал он. — Юнги-и… Прошу… — Умница, — улыбнулся Мин и довел руками Бестию до взрыва, а после, от одного лишь взгляда на него, дошел и сам. «Эти таблетки… Что это за хрень? Почему так жарко, и это не проходит… Блять, всё очень плохо…» — Когда кончится действие таблеток? — Часа через два-три, — ухмыльнулся Бестия. — Но ты к тому времени уже должен будешь уйти. — Блять… А нельзя продлить наше время? — с надеждой спросил Юнги. — Бестия… Бестия, моя Бестия… ты мне нужен… я не смогу без тебя этой ночью. — Продлить никак. Но… ты можешь выкупить меня на день или неделю. — Хочу неделю, с тобой… Всю неделю, каждую минуту… — шептал Юнги. — Что ты сделал со мной? Почему мне с тобой так хорошо? — Просто, я Бестия... — шепотом ответил он. — Это моя работа. — И всё? — Да. — Бестия шумно вдохнул и с тихим стоном выдохнул. — Это моя работа… — обреченно повторил он. Виагра потихоньку отпускала его, растворяя прозрачную стену между реальным миром и Чимином, запертым в собственном теле. И пока Бестия еще правил этим телом, он решился на отчаянный шаг. — Быстро оденься, спустись и скажи Намджуну, что ты хочешь арендовать меня на неделю. Быстро, прямо сейчас! Бегом! — К чему спешка? — удивился Мин. — Так надо, иди… — Чимин напялил на Юнги свой бордовый шелковый халат, который на нем смотрелся еще лучше, чем на самом Чимине, и вытолкал за дверь. — И сразу возвращайся ко мне. Я буду ждать тебя… И он закрыл дверь, а Юнги бессознательно поплелся вниз по лестнице к стойке в холле. — Намджун? — обратился Юнги. — Да, господин Мин? — ответил Джун, сидя за компьютером. — Я бы хотел заказать Бестию на неделю. — С какого времени? — А прямо сейчас можно? — У вас еще полчаса осталось, и сумма за это время сгорит, если я заменю ваш заказ с двухчасового на недельный, — сказал Намджун, что-то щелкая на компьютере. — Плевать. Я хочу взять его прямо сейчас и на неделю. Устройте мне это. — Хорошо. Полчаса сгорают и сумма за них возврату не подлежит. — Намджун ввел какую-то информацию в компьютер, а затем перевел взгляд на Мина. — С этой минуты Бестия в вашем распоряжении ровно на семь дней и ровно до 00:25, оплата уже снята с вашего счета, у вас есть сутки, чтобы передумать, иначе сумма сгорает и возврату не подлежит. Только, вам придется увезти Бестию прямо сейчас — выкупленная куртизанка должна находиться в доме своего клиента весь срок аренды, таковы условия. — Хорошо, дайте нам десять минут, — кивнул Юнги и чуть ли не бегом побежал обратно в комнату Бестии. Дойдя до нужных дверей, он снова постучался и вошел в комнату. — Собирайся, я арендовал тебя на неделю. Ни слова не говоря, Бестия принялся собирать вещи в небольшой рюкзак, складывая в него самое необходимое — белье, пару рубашек, чокер с геолокацией, кошелек и таблетки. Всё. Затем он быстро надел на себя джинсы, теплый свитер и пальто и намотал шарф на шею. — Я готов, а ты? — быстро сказал Бестия, уже направляясь к двери. — Да, я тоже, — кивнул Мин. Он надел свои брюки, рубашку и также пальто сверху. — Пойдем. Внизу их встретил Намджун. — Бестия, ты ничего не забыл? — проговорил он, пялясь на его шарф. — Эм… ничего, — помотал головой тот. — Вроде нет. — Чокер где? — В сумке, — ответил Бестия. — А почему не на шее? Доставай, быстро. Бестия полез в сумку за чокером и, достав его, дал Намджуну. Тот размотал его шарф и самолично защелкнул изящную кружевную ленту с черной каплей-камушком на тонкой шее. — Вот теперь можешь идти. Я передам господину Чону, когда он освободится, что тебя выкупил господин Мин. Просто сейчас у него какой-то важный звонок, нельзя его отвлекать. Всё. Иди. Бестия кивнул, лукаво ухмыльнувшись, и вышел из дома под руку с Мин Юнги. *** Всю дорогу Мин мучился от возбуждения, горящего во всем теле, а вот Бестия наоборот — притих. Устал или таблетки ослабевали в действии, а может и то, и другое, но в любом случае, домой к Юнги он прибыл почти никакой. Казалось, что он вот-вот отключится. — Бестия? — окликнул его Мин. Тот от резкого звука вздрогнул. — Д-да? — спросил он дрожащим голосом. Всё больше Чимин в нем обретал контроль над телом, а Бестия недовольно ворчал, запираемый куда-то в клетку, ключом от которой были либо таблетки, либо алкоголь. — С тобой всё нормально? Почему ты еще одет? Чимин с недоумением посмотрел на Мин Юнги перед собой, на то, что тот уже разделся, полностью обнажившись. Он облокотился о дверной косяк, скрестив руки на груди и недовольно смотря на Бестию. — Я тебе заплатил за что? Чтобы тут стоял до сих пор в пальто?! — прикрикнул Мин. — Быстро раздевайся! Чимин распахнул глаза и поджал губы, но послушно выполнил приказ, и через две минуты он уже полностью был наг. От его вида Юнги тут же загорелся с новой силой, и желание запульсировало болезненными волнами от позвоночника до кончиков пальцев. — Ложись сюда, — кивнул Юнги на диванчик, стоящий посреди прихожей. — Три часа говоришь? — Он мельком посмотрел на часы, висящие на стене. — Осталось чуть больше двух… Хочу использовать всё это время с толком вместе с тобой, моя Бестия. Чимин нервно сглотнул. Он уже не Бестия, он Чимин, и от перспективы быть жестко выебанным ему стало страшно. Жестко, потому что именно так сейчас выглядел Мин Юнги — глаза были черными и горели, дыхание частое, желание кружило его голову… Чимин понимал его, знал это чувство и приготовился к тому, что будет больно… — Поворачивайся на живот и ноги подогни, — командовал Мин. Чимин послушно выполнил указание, и сразу за этим последовал резкий вход и жесткие толчки, приносящие только боль. Он до крови кусал губы, чтобы не закричать, а когда Мин разрядился, повалившись на него, у Чимина подкосились ноги и они вместе завалились на диван. За это Чимин получил увесистый шлепок по заднице. — Ты что творишь, а?! Силы ушли? Чимин осторожно кивнул, испуганным зверьком смотря в голодные глаза Юнги. — А вот у меня их дохрена, вставай! Пошли! Юнги грубо потащил его за руку в собственную спальню, и вот уже в ней он устроил настоящий ад для Чимина и рай для себя. Ему было хорошо, в его искаженном восприятии ему казалось, что Бестия тихо стонет под ним и просит еще, а на деле Чимин всхлипывал и тихонько скулил, потому что было больно, и мерзко, и страшно, и от такого Мин Юнги ему хотелось сбежать прямо сейчас, но если он сбежит, то тогда господин Чон его накажет, причем простым сковыванием и поркой дело не обойдется… Поэтому он терпел, понимая, что это не настоящий Юнги, что это в нем говорят гормоны, химическое возбуждение и желание. Но легче от этого не становилось. Спустя два с половиной часа Юнги уже валился с ног, а Чимин и того хуже — лежал безвольной куклой, пустым взглядом пялясь в потолок. Юнги тянулся к нему после очередного экстаза, целовал его, но это было все равно что целовать манекен — ни ответа, ни тепла почти не было. — Бестия, ты чего?.. — осторожно спросил Юнги, потряхивая его за плечо. — Бестия! — Да? — вздохом ответил Чимин. — Что с тобой? — голос у Юнги дрогнул. Он начинал потихоньку приходить в себя. — Больно… — тихо всхлипнул Чимин, но на слезы сил не осталось и он просто прикрыл глаза. Вся его кожа была покрыта липким потом, засосами и следами многочисленных разрядок, поэтому ему страшно хотелось в душ или лучше даже — в ванну. Но он не может просить ничего у клиента. Хотя, Бестия на его месте просто по-хозяйски принял бы ванну в доме Юнги, даже не спрашивая. Но Чимин так не мог… — Пройдет, — махнул рукой Юнги. «Какие странные таблетки… Что-то для обычной виагры они слишком вштыривают…» — подумал Юнги, лежа рядом с Бестией и тоже подняв глаза к потолку. Он устал, но это была приятная, очень приятная усталость. Тело болело, и мышцы, и голова, но все это было неважно, ведь рядом был Бестия… Так Юнги и заснул, абсолютно голый, с неменьшим количеством липкости на коже, но довольный и, возможно, даже счастливый. Ему было хорошо, и это «хорошо» ему подарил Бестия. И плевать, что это на самом деле парень, которого он встретил в парке, парень со сложной судьбой и еще такой молодой, но уже ведущий такую развратную и распутную жизнь. Юнги, по крайней мере сейчас, было наплевать на это. А Чимин почти всю ночь глаз не сомкнул. Только под утро, часам к шести он смог наконец немного задремать, но в глубокий сон он погрузиться не мог. Боялся. И еще чувствовал себя неправильно как никогда. Потому что он знал своего клиента, знал и даже общался с ним, и… потому что его серая визитка до сих пор лежала в его кошельке. И часть его сознания по привычке порывалась позвонить Мин Юнги, а другая вопила «Вот он! Посмотри на него! Он столько раз причинил тебе боль! И это на него ты полагался столько времени?..», и от этих мыслей становилось так тоскливо, что хотело завыть. «И все-таки ты совершенно один, Пак Чимин. И теперь тебе некому будет позвонить ''если что'', совсем некому. Ты один, смирись с этим…»