Бестия

***

— Последний ряд, середину, пожалуйста. — Юнги стоял у кассы за билетами на фильм, а Чимин пока стоял в очереди за попкорном. Казалось, что сейчас настроение у Чимина немного улучшилось после встречи со своим бывшим хозяином. Когда Чонгук ушёл, Юнги помог ему снять украшения с шеи, а затем Чимин убрал их в карман, чтобы потом запрятать куда-нибудь подальше в шкаф, когда придёт домой. Всё-таки у него не поднялась рука выбросить их… Затем они медленно побрели к кинотеатру, и Юнги, чтобы приободрить своего котёнка, потрепал его по волосам, а затем мельком чмокнул в щеку, так быстро, чтобы никто из прохожих даже не заметил, но чтобы заметил Чимин, и тот опустил глаза, а Юнги заметил выступивший румянец на его щеках. Почувствовав, что ему стало лучше, Мин довольно улыбнулся и уже в более приподнятом настроении шёл к кинотеатру, а сейчас, когда он покупал билеты, он вспомнил, что Чимин обещал ему сюрприз. Вот только когда они уже сидели на местах, и прошла уже половина фильма, а Чимин всё сидел и смотрел кино в 3д очках (какой-то боевик, Юнги даже не обратил внимание на название, когда брал билеты, всю голову занимал ''сюрприз''), он стал немного нервничать. — Нравится? — решил спросить он, напомнив Чимину о своём присутствии. На экране шёл диалог двух брутальных мужиков, Юнги ничего не понимал, что происходит, потому что всё время думал о Чимине. Это буквально заняло все его мысли. — Ага, — кивнул Чимин, довольно улыбаясь и всё еще пялясь на экран. «Он точно забыл… Блять, чего я жду тогда?» Юнги с легким разочарованием уставился на ведро с попкорном, лежащее у него на коленях. А ведь всё так хорошо начиналось… Юнги думал, может это из-за Чона? Из-за их встречи? И что Чимин слишком сильно расстроился, чтобы что-то делать сейчас?.. Но внезапно он почувствовал рядом с ухом горячее дыхание, а хрящика коснулись влажные губы. — Думаешь, я забыл?.. Миллион электрических импульсов прошло по всему телу от этого шёпота. — Я всё помню, поэтому позволь мне сделать кое-что, милый… Это его ''милый'' всегда странно действовало на Мина — в голове тут же начинали проноситься сладкие, как патока, воспоминания, связанные со словом ''милый'', и для каждого из них в уголочке сознания и сердца Юнги было отведено особое место. Сейчас в этом уголочке рождалось новое воспоминание — кинотеатр, тёмный зал, озаряемый вспышками с экрана, и он весь на нервах от ожидания, а горячие губы мягко целуют его мочку, спускаясь ниже, к ярёмной впадинке, мягко задевая зубами кожу, дразня и заставляя трепетать. Юнги прикрыл глаза, сняв свои 3д очки и положив их в коробку с попкорном, за неимением лучшего места, а саму коробку — на пол, и сосредоточился на ощущениях, которые дарил ему Бестия. Для Юнги Чимин всегда невольно становился Бестией после слова ''милый''. Всегда. А Чимин не так уж часто это говорил — только в те моменты, когда хотел быть особенно страстным, когда он знал, что Юнги после этого обращения становится гиперчувствительным к любым касаниям и подставляется под них, отдавая ему всю власть над собой. — Хочу, чтобы ты знал кое-что… — тихо сказал Бестия, но для Юнги его шепот показался громче, чем взрыв бомбы на большом экране. — Если тебе станет невтерпёж, мы всегда можем найти тихий уголок, чтобы закончить начатое… Ах, но я бы так хотел, чтобы мы дошли до дома… потому что там… тебя… ждёт сюрприз ещё больший, чем этот… Попробуешь продержаться, милый, мм?.. Я ведь так хочу сделать тебе приятно… Чимин внезапно перебрался к нему на колени, положив руки на его плечи и заглядывая в глаза. Юнги видел, как блестели глаза у него, как были слегка приоткрыты его губы, а теплое дыхание пахло ананасом. Он заметил, как Чимин что-то жевал, видимо, ананасовую жвачку… — Мне понадобится много слюны за неимением более подходящей смазки… Юнги нервно сглотнул от этих слов, пытаясь представить, что такого придумал его Бестия, но все мысли разлетелись, как мотыльки, когда Чимин принялся медленно тереться и ёрзать на нём, целуя его в губы, нежно прикусывая и касаясь губ кончиком языка, затем в шею, и, расстегнув несколько пуговок на его серой рубашке, в грудь и солнечное сплетение, оставляя дорожку засосов, которые горели пульсирующими точками на его коже. — Смотри, что у меня есть… Он оторвался от поцелуев и поймал рассеянный взгляд Юнги, а затем завёл руку за спину и достал из-за пояса тёмного цвета предмет, силиконовую каплю размером сантиметров десять и наконечником-ограничителем. Медленно Чимин обхватил губами эту каплю и принялся смачивать её слюной, которой от жвачки теперь было достаточно, чтобы в нужном количестве увлажнить каплю. Пока он держал во рту эту штуку, Юнги почувствовал, как тот начал расстёгивать ремень на его брюках и немного приспустил их, а после — бельё, поглаживая ладонями обнажённую кожу ягодиц. Затем он так же медленно вытащил каплю изо рта и с широкой ухмылкой, которую Юнги скорее чувствовал, чем видел, в темноте зала, приподнял край его рубашки, после чего он ощутил теплый конец этой игрушки на своей пояснице, и как Чимин медленно начал вести концом всё ниже, пока не дошёл до нужной точки. — Приподнимись немного, милый… чуть-чуть… Юнги слегка привстал, вцепившись в подлокотники сидения и всё еще смотря Чимину прямо в глаза, как кролик, замерший перед хищником. Дыхание его невольно остановилось, и он рефлекторно зажмурился, когда капля оказалась внутри него, уже немного прохладная и слишком сильно ощущаемая всем телом, а не только в одном конкретном месте. — Вот та-а-к… — довольным голосом протянул Бестия. — Расслабься, почувствуй её, и то, как старательно я смочил её, чтобы тебе было удобнее. Оцени старания своего котёнка, мм? — Ценю… правда… — сдавленно пробормотал Юнги, не решаясь пока что опуститься обратно на сидение, но руки уже дрожали от напряжения, ведь на его ногах всё еще сидел Чимин. Юнги почувствовал, как Бестия медленно вытащил и снова вставил каплю, и руки у него задрожали ещё сильнее, буквально затряслись. Почувствовав его напряжение, Чимин быстро натянул обратно его обтягивающие боксёры, затем пояс брюк, и слез с него на соседнее кресло. — Садись, — сказал он, и Юнги медленно опустился на своё сидение, задержав дыхание, потому что сидеть с этой штукой внутри было как-то странно, он еще не пробовал такие игрушки. — Как ощущения, милый? — Непривычно… — А так?.. — Чимин достал телефон, сделав яркость на нём максимально низкую, и нажал на верхнюю кнопочку на экране. — Как тебе такое?.. Юнги внимательно следил за каждым его движением, и когда Чимин нажал на кнопку, то он буквально чуть не согнулся пополам от чувства вибрации в заднице. — Блять!.. — вскрикнул Юнги, судорожно сжав пальцами подлокотник и привстал, чтобы эта штука не давила так сильно. К счастью, его выкрик заглушил очередной взрыв машины на экране. — Мне так нравится это кино! Половина фильма осталось, давай насладимся просмотром, сладкий, мм? — Если я не умру раньше… — глухо сказал Юнги, зажмурившись и медленно опустившись обратно на кресло, понемногу привыкая к новым ощущениям. Чимин рядом с ним как ни в чём не бывало продолжил смотреть фильм, надев свои очки, но при этом не выпуская из рук телефон. Он нажал на кнопку, и Юнги почувствовал, что вибрация прекратилась. Он уже примерно представлял, какой ждёт его сюрприз дома, но понимал, что скорее всего не дотерпит, уж слишком чувствительным казалось всё тело. Так они досидели до конца сеанса, и Чимин ни разу так и не включил виброрежим, а Юнги почти что привык к этой капле внутри и расслабился. Настолько, что весь фильм смотрел без 3д очков, которые так и лежали в полупустом ведре с попкорном. — Хён, ты как? Не уснул? — Чимин потрепал его за плечо, вырывая из какого-то полусонного состояния, и потянул за руку. — Пойдём, нам пора домой… Юнги встряхнул головой и встал, но тут же нахмурился, снова ощутив тяжесть внутри себя. Сидя она ощущалась не так явно… Они дошли уже почти до самого выхода из зала, когда Чимин щёлкнул пальцами и резко развернул Юнги. — Ты забыл очки в ведре с попкорном! — Точно… — пробормотал Мин и поплёлся в обратную сторону. — Подожди меня тут, я быстро. — Мгм, — с какой-то странной интонацией отозвался Чимин, но Юнги почти не обратил на это внимания. Он старался двигаться быстро, отчего капля ощущалась слишком сильно, но он хотел побыстрее вернуться домой, потому как напряжение в нём с каждым движением, с каждым шагом нарастало в геометрической прогрессии. Поднявшись по ступенькам наверх до последнего ряда, он нашел ведро с попкорном, подбежал к нему и нагнулся, чтобы поднять, но… больше не смог подняться. Потому что всё тело пронзила волнообразная, слишком сильная, имитирующая толчки вибрация. Тихий вскрик вырвался из его уст, а колени подкосились, внезапно ослабев. Он упёрся ладонями в пол, не ожидая такого сильного воздействия, а тем более после бега… — Ми~и~лый… — мелодично пропел Чимин. Его голос был слишком близко. — Ты чего застыл? Нам пора уходить… — Вык…выключи её… выключи эту штуку, — прохрипел Юнги. — Иначе я кончу прямо тут! — Не-е-т, мне надо, чтобы ты дотерпел до дома, сладкий… — Не дотерплю, потому что… Блять! Выключи, говорю! — вскрикнул Юнги, почувствовав, как скорость вибрации увеличилась, и он был готов просто распластаться на полу. — Ладно, ладно… уговорил… — недовольно пробормотал Чимин и нажал на пульте в телефоне кнопку отключения, а затем убрал телефон в задний карман джинсов. Туман желания в голове Юнги почти моментально начал рассеиваться, и он смог наконец встать. — Ну ты… — выдохнул Мин, на что Чимин только хихикнул. Юнги подобрал с пола попкорн и, взяв Чимина за руку, чтобы тот больше не доставал телефон, потащил его к выходу из зала, шагая раза в два быстрее, чем обычно. Однако Чимин всё-таки извернулся и достал свободной рукой телефон из заднего кармана, незаметно для Юнги, который в этот момент передавал билетерше их очки. Рука Юнги невольно дёрнулась, когда он снова почувствовал вибрацию в заднице, слабую, но не обращать на неё внимания было невозможно. Он злостно посмотрел на Чимина, а тот добродушно улыбнулся, мол «что такое, хён?» и выхватил у него очки, передавая их пожилой женщине, которая нахмурившись смотрела на Мина. — Нам пора, — напомнил ему Чимин, когда Юнги так и застыл на выходе из кинотеатра, пялясь на него, поджав губы. — Ну что ты смотришь, пошли… Чимин потянул его за собой, а Юнги, вздохнув, позволил ему вести себя. Сегодня он всё ему позволит. Даже мучить себя таким раздражающе-приятным способом. Обратно они шли рука об руку, солнце уже садилось, и небо окрасилось в персиково-лиловые тона, но Юнги это мало волновало, потому что Чимин не давал ему передышки ни на секунду, и ему стоило неимоверных усилий сохранять своё лицо спокойным и невозмутимым, пока Чимин игрался с кнопками в приложении, улыбаясь так зловеще и немного садистски, что Юнги стало страшно, а доведет ли он его до конца, или этот его сюрприз будет заключаться в «подразним и не дадим»?.. Единственное, что радовало Мина, так это рубашка, которая была свободно выпущена и прикрывала выпирающий бугор на его ширинке, скрывая возбуждение, которое ощутимо пульсировало почти на грани с болью от никак не наступающей разрядки. — Давай ускоримся, — тихо сказал Юнги и вздрогнул, когда пульсация внутри стала снова похожей на толчки. Весь дух моментально вышибло, и он вцепился пальцами в плечо Бестии, который со слащавой улыбкой смотрел на него. — Глянь туда… — Чимин стрельнул глазами на тёмный проём между двумя близкостоящими зданиями. — Я бы хотел, чтобы ты дождался, когда мы придём домой, но мы можем снять твоё напряжение прямо сейчас, только скажи… Юнги был в сомнениях — волнообразные толчки от капли внутри него вызывали по всему телу мурашки и сокращения пресса, но он старался держаться прямо, потому что они стояли посреди оживленной улицы, вокруг них была толпа людей — выходной день ведь, все вышли на улицы для прогулки, пройтись по магазинам, посидеть в кафе… А вот Юнги хотел побыстрее домой. Лучше было бы вообще телепортироваться, но, к сожалению, это было невозможно. А жаль… — Домой, — решил Юнги. Всё-таки переулок был не самым лучшим местом… — А ты терпелив, милый, — с восхищением в голосе проговорил Бестия, и Юнги, почувствовав вместо толчков снова легкую терпимую вибрацию, выдохнул, и они пошли дальше. Домой они шли в два раза дольше, чем обычно, так как идти быстро Юнги чисто физически не мог, по причине слабеющих коленей и лёгкой дрожи во всём теле. Зайдя в лифт, он, постукивая ногой от нетерпения, смотрел на панель с номером этажа, и на третьем этаже снова почувствовал сильные пульсирующие толчки, которые буквально подкосили его, и он ухватился за Чимина. — Тихо-тихо-тихо… расслабься, сладкий, мы почти дома… — Чимин забрался рукой ему под рубашку, водя ногтями по голой спине и, приблизившись губами к уху, принялся водить кончиком языка по хрящику, отчего у Юнги вырвался всхлип. — Я… ты надо мной издеваешься?.. Что я тебе сделал, чтобы ты так мучаешь меня?.. — Тебе не нравится? — насторожился Чимин. — Наоборот… — выдохнул Мин. — Слишком. Юнги сдерживал себя всю дорогу, но сейчас, в лифте, когда их никто не видел, а на камеры он попросту наплевал, он наконец дал себе волю — прижал ухмыляющегося Чимина к стене и припал к его мягким пухлым губам, как к живительному источнику, разведя его руки в стороны, чтобы он уж точно не мог изменить скорость, в итоге он сам себя подставил — ведь капля была включена в режиме толчков… Лифт слишком быстро доехал до нужного этажа, и Юнги пожалел, что живёт всего лишь на пятом этаже, а не на двадцать пятом… Не отрываясь от желанных губ, он прижал руки Чимина к бокам и вытолкал из лифта, жадно целуя и направляя его к двери квартиры, совсем позабыв о том, как дышать. — Блядский замок! — бормотал он, набрав на панели код и на ощупь пытаясь открыть ключами дверь. Наконец справившись с замком, он завёл Чимина в прихожую и толкнул его на кожаный диванчик, навалившись сверху и постанывая от слишком сильного жара во всём теле. — Мм… Хён, подожди… у меня… план есть… подожди… — Не хочу, — выдохнул Юнги, всё еще сжимая его запястья и не отрываясь от поцелуя. — Нахрен… план… хочу тебя сейчас! Он принялся тереться о него, двигаясь в ритм с толчками капли внутри себя, и чувствовал, что сможет дойти до пика прямо так, прямо сейчас, но… — Не так быстро. Чимин извернулся и достал из кармана телефон, выключив полностью вибрацию, и Юнги разочарованно застонал. — Хён, у меня план, я же сказал, — ухмыльнулся Чимин. — Слезь с меня и иди в спальню, а я на минуту в ванную. Ты же не хочешь испортить сюрприз, мм? — Ты невыносим, — проворчал Юнги, закатив глаза и на дрожащих ногах поднимаясь с диванчика, и поплёлся в комнату, на ходу расстёгивая рубашку и снимая брюки. Полностью обнажившись, он лёг на кровать, опершись головой на локоть, и стал ждать, когда его Бестия вернётся, чтобы закончить то, что он ждал уже как три часа. Внезапно это снова началось — толчки внутри, и Юнги привычно зажмурился и задержал дыхание. Вот только теперь ему не нужно было сдерживаться, и он решил немного помочь себе, пока Чимин что-то там делал в ванной. Он медленно водил руками по своему телу, прикрыв глаза и запрокинув голову назад. Он застонал, когда почувствовал увеличение скорости, представляя, как Бестия растягивает свои губы в ухмылке, когда играет с кнопками, и тем самым заставляет его стонать и выгибаться от желания. Спустя пару минут он как сквозь вату расслышал тихие шлепающие шаги босых ног, затем почувствовал, как под чужим весом прогнулся матрас, после чего горячие губы накрыли его собственные в нежном поцелуе. Он обхватил ладонями лицо Бестии, чтобы тот не отстранялся и продолжал его целовать, и тихо гортанно застонал в поцелуй, углубляя его до мокрого и жаркого. — Посмотри на меня… — пробормотал Чимин, немного отстраняясь от него. — Вот мой сюрприз. Юнги открыл глаза и посмотрел на Бестию перед собой. — И что за… О... — Ну, у тебя уже прилично встал, думаю, у нас есть ещё минут пять, пока ты не дошёл до ручки, — усмехнулся Чимин, слезая с Юнги и отходя на расстояние, чтобы Мин мог в деталях рассмотреть его портупею на голое тело, которая белыми кожаными полосами шла от его шеи, по груди, двумя лентами держалась на плечах, несколькими полосами пересекала талию и двумя, похожими на подвязки, вертикальными полосами — по бёдрам, заканчиваясь над коленями. Всё тело. Эта изящная белая портупея шла по всему телу, и она явно была сделана на заказ, потому как идеально сидела на фигуре Бестии, не провисая и не сжимая кожу слишком сильно. У Юнги невольно отвисла челюсть от изумления. — Это… это… — Он открывал и закрывал рот, как рыба без воды, жадно облизывая губы и протягивая подрагивающую руку в желании прикоснуться к этому великолепию. — Красиво, я знаю, а теперь, — Чимин включил музыку в музыкальном центре, что-то ритмичное, с глубокими басами, почти что в такт с толчками капли внутри него, — позволь мне станцевать для тебя, милый. — Ч-что?.. Чимин только замотал головой ему в ответ и прикрыл глаза, вслушиваясь в песню, подхватывая её ритм и начиная танцевать. Он поднял руки вверх, извиваясь как змея, и медленно опустился на пол, выгибаясь спиной со всей пластикой танцора, медленно сводил и разводил ноги, а затем, поймав Минов взгляд, он изящно извернулся и медленно, по-звериному начал забираться на кровать, пока не оказался почти вплотную к Юнги. Он приблизился к его шее, лизнул бьющуюся под кожей жилку, и Юнги уже потянул руки к нему, чтобы впиться в его губы с поцелуем, но Чимин шлёпнул его по ладоням, и он понял, что Чимина сейчас лучше не трогать. Музыка действовала на сознание почти гипнотически, и Юнги весь отдался на волю её ритма и умелых движений танцора, своей личной Бестии, который превратил обычный секс в какое-то произведение искусства. Он сам был произведением искусства, самым дорогим и ценным из всех, с которыми Юнги когда-либо встречался. Ни одна из найденных им антикварных вещичек и гроша не стоила рядом с этим шедевром. Идеален. Совершенство. Бестия под музыку вился по постели вокруг него, дразня то легкими касаниями, то языком по уже ставшей влажной от испарины коже, периодически касаясь его всем телом, и Юнги в эти моменты чувствовал своей кожей все эти ремни и металлические заклёпки на них, которые обжигали тело своим холодом. Из губ вырвался протяжный стон, когда Бестия со спины прижался к нему своей грудью и начал жадно целовать и покусывать его шею, водя руками по всему его телу и задевая ставшее уже слишком болезненным возбуждение. — Пожалуйста… — выдохнул Юнги, почувствовав, что на глаза уже слёзы наворачиваются от всего того напряжения, что скопилось в теле. — Пожалуйста… Я не могу больше!.. — Ты умоляешь? Просишь? Или приказываешь?.. — прошептал Бестия. — Умоляю, — на выдохе ответил Мин. — Так умоляй сильнее, милый! Одно лишь слова ''умоляю'' недостаточно… — Пожалуйста, пожалуйста… — захныкал Юнги. Он уже потянулся руками, чтобы удовлетворить себя самостоятельно, но Бестия прижал их к постели, повалив его на спину и забравшись на его бедра. — Прошу, сделай уже что-нибудь! Блять, я не могу больше!.. — почти закричал Юнги, хватая ртом воздух от волн пульсации, прошибающих тело. — Хорошо, — ухмыльнулся Чимин. — Так мне нравится. Чимин, глядя ему в глаза, на ощупь нашёл ограничитель от капли и медленно извлёк вибрирующую игрушку из Мина, откинув её в сторону и даже не потрудившись выключить — телефон с пультом остался в ванной. — Ты ведь долго этого ждал, да милый?.. — Сука, три часа я уже мучаюсь, сделай это! — прорычал Юнги. — Ах, ты такой… такой грубый становишься, когда на грани, — пробормотал Чимин, подготавливая своё тело, ставшее таким же возбужденным, как у Мина, используя презерватив и лубрикант, которые заранее положил в верхний ящик прикроватной тумбочки. — Но это же хорошо, правда? Такой податливый, такой чувствительный… Я хотел тебя весь вечер, как только мы зашли в кинотеатр. — Я даже не смотрел этот долбаный фильм! Что там было-то хоть? А! Полегче!.. А-а-ах, хорошо-то как… — А я, думаешь, вникал в сюжет? — пробормотал Чимин, сощурившись, когда Юнги ухватился за портупею на груди и потянул, из-за чего ремни впивались в кожу на лопатках. — Ты переоцениваешь моё терпение, я весь фильм думал только о тебе… — Блять, я тоже… — Коснись меня? — попросил Чимин и тут же почувствовал, как натянутые ремешки ослабели, а горячие ладони обхватили его за талию и поглаживали, водили по спине, прикасались к его разгоряченной коже. Он закрыл глаза, отдаваясь на волю ощущений и медленно двигая бедрами, всё больше наращивая темп, приближаясь к пику. Юнги под ним зашипел и часто задышал, вцепившись бледными пальцами в его плечи и закинув на его талию ноги. Вскоре он задрожал, в глазах потемнело и он почувствовал, как волна сильнейшего экстаза накрыла его с головой, высвобождая из уставшего тела всю энергию, так долго копившуюся внутри него. — Бестия… — выдохнул он, находясь награни сознания и тьмы. — Бестия… моя Бестия… Чимин почувствовал его разрядку, но продолжал двигаться, так как сам был уже на грани. Он почти что вколачивался в Мина, размякшего в его руках, и двигался резко и в достаточно быстром темпе, полностью сбившись с ритма музыки, казавшейся какой-то далекой из-за пика напряжения, от которого закладывало уши и искрило в глазах. Шепот Юнги и то, как он хватался за него, довели Чимина до эйфории, и еще несколько раз толкнувшись, он резко вышел и завалился на постель рядом с ним, обхватив ладонью его лицо и целуя, содрогаясь всем телом и хватая ртом воздух. — Юнги… мой Юнги… — улыбаясь и стирая капли пота со лба, бормотал Чимин. — Я… я так люблю тебя… мне так хорошо с тобой… мой Юнги… — И я люблю тебя, котёнок. И почему ты так часто оказываешься сверху? — загнанно дыша засмеялся Мин. — Потому что умею. — Чимин ухмыльнулся и прижался всем телом к нему, обнимая его и целуя в плечо. — Это блять… это был лучший секс в жизни... — выпалил Мин, тихо смеясь. Во всем теле он чувствовал приятную усталость и негу, расплавляющую его, как масло на солнце. — Ты каждый раз это говоришь, — хмыкнул Чимин. — Потому что каждый раз лучший. Придя в себя после такого бурного экстаза, Юнги помог Чимину снять портупею, а тот, в свою очередь, отёр его мокрым полотенцем от следов разрядки на его теле, и вместе они забрались под одеяло, обнимая друг друга и прижимаясь теснее и ближе, чувствуя острую необходимость в этом — в тёплый касаниях и нежностях. — Ты такой красивый, — бормотал Юнги, перебирая пальцами светлые волосы Чимина и вглядываясь в его лицо, улыбаясь счастливо, как никогда. — Может, попробуешься всё-таки в модели? Для фотосессий, например, как думаешь? Или в танцовщики? Чем бы ты хотел заниматься? — Ну, по правде сказать, я думал о будущем, — вздохнул Чимин. — Я же не могу жить за твой счёт, хён, это нечестно. Поэтому… — Да живи, если хочешь, у меня денег много, — хмыкнул Юнги. — Я не хочу, чтобы ты был моим ''папиком'', хён, — скривился Чимин. — Да и у меня сейчас есть деньги, и немалые, хоть и заработанные таким нестандартным путем. Мне нужно образование. Я хочу учиться, очень хочу. Только у меня даже аттестата об окончании школы нет, и только это мешает мне поступить в институт и учиться. — А на кого бы ты хотел учиться? — поинтересовался Мин. — Я думал пойти учиться на психолога. Это мне интересно, в какой-то степени даже больше, чем танцы. Я столько историй понаслушался, пока работал на вилле, на всю жизнь хватит. Да и собственный опыт есть. Хочу попробовать стать психологом, да. — Я мог бы помочь тебе, у меня есть знакомые в университетах, можно с ними поговорить. — Юнги задумался. — Но без взятки, скорее всего, не обойтись. Нужно либо покупать аттестат, либо покупать место в институте, по-другому никак. — Тогда я знаю, как распорядиться своими деньгами, — усмехнулся Чимин. — Хоть какая-то польза от моей работы была — куча денег. Я, в принципе, мог бы и не работать некоторое время, и даже не обременять тебя, хён… — Но мне нравится заботиться о тебе, правда. — Юнги ласково посмотрел на него, погладив по щеке и задев большим пальцем мягкие губы. — Котёнок, как можно о тебе не заботиться, мм? Ты растопишь сердце кого угодно. А у меня, знаешь ли, раньше был камень вместо сердца. Не терпел вот эти все нежности. А сейчас жить без них не могу. Без тебя не могу. Чимин закрыл глаза, подставляя лицо под ласку, и мурлыкнул по-кошачьи, отчего Юнги засмеялся. — Я же говорю — котёнок, самый настоящий. Только теперь не рыжий, а белый и пушистый. — Как хорошо, что я тогда выбрал именно тот парк... — вздыхая, сказал Чимин. — На самом деле, я тогда хотел пойти в сауну сразу, но решил, что не мешает подышать воздухом и поразмышлять о том, как жить дальше. Я рад, что выбрал этот путь. — Я тоже, котёнок. Я тоже.

***

— Хён, я дома! Чимин только что вернулся из университета. Всю дорогу он думал только о том, как бы побыстрее уже доехать домой, потому что был голодным, злым и очень устал, ведь уже было почти десять вечера. — Ты вернулся? — послышался с кухни голос Юнги, и оттуда же — запах чего-то очень вкусного, отчего у Чимина неистово заурчало в животе. — Ага! — Есть будешь? — Конечно! Чимин быстро снял свой пуховик, сапоги, шапку и развязал шарф, и прошел на кухню, ведомый теплом и вкусными запахами, доносящимися из неё. — Я решил, что надо отдохнуть от еды на вынос, — проговорил Юнги, доставая из духовки нечто, похожее на запеканку. — И приготовил кое-что сам.  — Это лазанья? — Чимин облизнулся. — Лазанья, да? Пахнет лазаньей, и я очень голодный, хён. Я весь день не ел, не успел. — Ты с ума сошёл? — возмутился Юнги, выкладывая на тарелки горячую еду и накрывая на стол. — Хочешь в обморок в метро упасть? — Нет, конечно нет, — улыбнувшись, покачал головой Чимин. Такая забота была ему приятна. — Теперь будешь присылать мне фотки с едой, чтоб я видел, что ты ешь, а то ты слишком похудел за последнее время. Юнги поставил перед Чимином тарелку с лазаньей, и сам сел за стол напротив, принимаясь за еду, потому что (хоть он и не хотел говорить Чимину) он тоже весь день не ел ничего, так как был занят. Но он специально пришел домой немного раньше, чтобы успеть приготовить ужин, ведь он же старше, и чувство ответственности в нём не позволило бы ему заставлять Чимина после учебы еще и заниматься готовкой, а еда на вынос и правда осточертела. Чимин жадно накинулся на еду и чуть не обжёг язык, когда закинул в рот слишком большой кусок лазаньи. Он открыл рот, пытаясь остудить во рту горячую лазанью, а Юнги усмехаясь смотрел на это. Студент-Чимин ему нравился намного больше, чем Бестия-Чимин, и с некоторых пор Чимин начал носить очки, сославшись на то, что упало зрение, и что в очках он выглядит более умным. «Нет, котёнок, в очках ты становишься дико сексуальным… Но не говорить же тебе об этом?..» — думал про себя Юнги, всегда, когда Чимин надевал эти квадратные, с достаточно толстой оправой очки и крутился у зеркала. Сейчас он был еще и в свитере в красно-черную полоску, что делало его еще более горячим, но он искренне полагал, что выглядит серьезно, как студент ботаник. «Скорее, как студент-мечта-любой-девушки-ботаник… Блять, я ревную…» — думал Юнги, пока наблюдал за тем, как Чимин с довольным видом поедал ужин, что-то рассказывая про семинары и про то, как вообще прошел его день. А Юнги… он просто пялился на его губы, потому что тот постоянно облизывал их, прикусывал, и вообще сводил с ума. — Хочу тебя, — выпалил Юнги, потому что устал смотреть, хотел уже прикоснуться. — Ты каждый раз это говоришь, когда я прихожу после учебы, — хмыкнул Чимин, нарочно медленно облизывая верхнюю губу от соуса. — Потому что каждый раз хочу, — ответил Юнги. — Ты ненасытный. — Я в курсе. — Портупею? — Обойдемся без неё. — Может… это? Чимин завёл руку за спину, доставая из-за пояса пушистые наручники красного цвета. — Ты подготовился? — Юнги округлил глаза, поражаясь такой предусмотрительности Чимина. — Да, это хочу, и тебя хочу, пошли… — Но мы же только что поели, хён! — захныкал Чимин. Он явно не мог сейчас делать ничего, кроме того, чтобы валяться на кровати, отдыхая после еды и тяжелого дня. — Тогда сегодня я главный, а ты как раз опробуешь эту прелесть на себе, — ухмыльнулся Мин, кивнув на пушистую игрушку в его руках и вставая из-за стола, утягивая Чимина за руку в спальню… Так проходил почти каждый вечер, и каждая ночь, а утром они просыпались в обнимку, и начинался новый день, они разбегались по своим делам, успевая утром сказать лишь «Доброе утро, котёнок» и «Привет, хён», но каждый день вечером они бежали домой, понимая, что еще минута — и нервы не выдержат. Тянулись друг к другу, как магниты, как родственные души. Потому что им было слишком хорошо вместе, чтобы быть далеко друг от друга слишком долго. Потому что каждый раз — лучший.