Flower Power

На сонном, разогретом уставшим солнцем перроне народу мало. Так мало, что небольшая группа людей была ясно заметна издалека. Кутаясь в нежно-голубой легкий плащ, статная леди механическим жестом поправляла на голове шляпку со старомодной вуалеткой и временами со скрытой тревогой посматривала на девушку в светлом брючном костюме. Девушка ласково, или даже нежно, придерживала за локоть потерянного, завернутого в больничную простыню поверх привычного для всех темного костюма светловолосого ангела с рождественской открытки.... Все трое были настолько разные, что, пожалуй, не сошли бы за родственников. Еще достаточно молодая для того, чтобы называться старушкой, женщина чем-то очень напоминала представителя королевской семьи. Что-то неподражаемое, властное, внушающее бесконечное уважение сквозило в ее позе, движениях. Безукоризненная осанка, благородный профиль... Уверенная в себе, независимая и сильная светская львица. Рядом стоящая девушка, должно быть, померкла бы на ее фоне, если бы не жуткое несоответствие ее одежды и внешности. Красавица с платиновыми волнистыми локонами, что мягким водопадом спускались по плечам. Плавность движений, кротко склоненная набок прелестная головка. Приталенный пиджак и брюки в светлую клетку ее несколько уродовали. Должно быть, девушке больше подошла бы форма сестры милосердия или же скромное платье воспитательницы женской гимназии. Она ласково улыбалась хмурому Хаосу, который настойчиво игнорировал все происходящее кругом. - Здравствуйте, - первым поздоровался Шмель. Петуния за его спиной робко повторила слова приветствия. И в следующую секунду вдруг поняла, что роднит этих непохожих друг на дружку людей. Женщина чуть наклонила голову в знак приветствия и улыбнулась. Улыбка у нее была светлая и по-матерински нежная. Вся строгость вмиг испарилась, словно мираж, серые глаза засветились диковинным неземным светом, и в этом свете ясно блестели с трудом сдерживаемые слезы радости. - Здравствуй, сынок, - светская львица вмиг испарилась, как-то глубже сделались до этого не столь заметные морщинки на ее лице. Вот и из-под полей шляпки блеснула изморозь седины. Женщина перевела взгляд на Петунию, и девушка почувствовала, как всю ее охватывает чувство трепета, необъяснимо переходящего в нежность. - Так вот ты, та самая Петуния Эванс? - Элизабет. Приятно познакомиться, - улыбчивая девушка, не отпуская Хаоса, протянула свободную руку в сторону Чудо. Та неуверенно коснулась тонких музыкальных пальцев и вдруг почувствовала себя почти членом семьи. - Петуния... Можно просто Туни... - зачем-то добавила девушка, нещадно краснея. Элизабет слегка отстранилась от Хаоса и мягко рассмеялась: - Тогда и ты зови меня просто Бет. А вот с моей матушкой лучше не фамильярничай, - лукавая улыбка и озорной блеск в чистых сапфировых глазах. Петуния несколько секунд завороженно всматривалась в лицо Бет. Такое мягкое, доброе, родное... А сверкающие глаза - ну точь-в точь, как глаза Лили, когда та смеется. Вот только... Веселость Лили - картонные декорации ее маленькой балаганной комедии, а веселость Бет - это сама Бет, без прикрас, без наигранных эмоций. - Я не сомневалась, что вы сразу же подружитесь, - голос матери Хаоса вывел Петунию из пелены ее размышлений. Девушка вздрогнула, торопливо протянула руку для знакомства и, забыв о всяком понятии светского такта, протараторила - Петуния Эванс, мэм, приятно познакомиться, а вы... - Маргарет, просто Маргарет. Миссис Маргарет тепло пожала руку Петунии, и та поспешила ретироваться поближе к Шмелю. Эта женщина вызывала в девушке смешанные чувства. И робость, и восхищение одновременно. Шмель, почувствовав, что его спутнице нужна поддержка, осторожно, будто спрашивая разрешения, взял ее за руку. Туни неосознанно крепко сжала его пальцы. Прощание прошло несколько скомкано. Петуния так и не отважилась отпустить руку Шмеля и всю дорогу до нужной платформы семенила где-то позади него. Маргарет приняла у Элизабет все еще молчащего и замкнутого Хаоса, а Бет поравнялась с двумя хиппи и завела нехитрую беседу о городе и погоде. Петуния долго, очень долго собиралась с силами. А потом... - Бет, а можно, я тебе писать буду... Иногда..? Конечно, она хотела выразиться более красиво. Но в последний момент все нужные и правильные формулировки сбежали из головы и пришлось сказать то, что получилось. Получилось нескладно. Щеки девушки снова предательски запунцовели. - Ну конечно, дорогая Туни! Мне уже сейчас не терпится рассказать тебе тысячу удивительных вещей! Вот увидишь, мое письмо будет длинным-предлинным. - ласковая улыбка Элизабет не заставила сомневаться в искренности ее слов. Девушка торопливо раскрыла сумочку в поисках блокнота. В прощальной суматохе никто не заметил, как перрон оживился. Подходили все новые люди, тоже прощались, обнимались. Медленно и неумолимо уплывали в голубое августовское небо минуты, остающиеся до отправления. - Уф, еле успел! - раздавшийся над самым ухом Петунии голос заставил девушку вздрогнуть. Чуть не выронив из рук бумажный квадратик с адресом Элизабет, она обернулась. - Дождь?!