***
Сегодня днем внутри белых стен Розенгарда было по-необычному шумно. По улицам и аллеям от ворот до самого дворца растянулись толпы жителей. Видимо, весь город собрался под солнечным небом, чтобы отликовать и отпраздновать наступившее событие. В воздухе с крыш даже принялись разлетаться лепестки красных роз, кружившиеся по ветру. — С победой вас! Во имя Розенгарда! Спасибо за Нордмаунт! — летели возгласы со стороны мобианцев. Они точно пребывали в воспрянутом духе. Принимавшими поздравления оказалась другая толпа за сотню мобианцев, что шагала громкими, но неровными шагами по брусчатке. Спереди шел пребывавший в себе Йохан, который, естественно, кротко улыбался от клича его имени. Рядом были его соратники и Эми с Фридой с краю, которые с улыбкой махали собравшимся жителям. Далее позволили идти перевязанным и хромавшим раненым, а тяжело раненых везли в повозках, запряженными неспешными лошадьми. Перед ними собравшиеся затихали, чтобы выразить почтение или соболезнование. Замыкали шедшую линейку розенхильские и союзные войска, а в конце — и монахи Лей Цинь, которые не менее бойко ликовали победу и начало борьбы за свободу. — Госпожа Эми! Это завораживает! — обратилась Фрида восторженно. — Они счастливы и поддерживают нас! — Ради этих лиц и стоило подниматься на борьбу! Верно, ребята? — прогремел, точнее — прохрипел рядом ковылявший Урк с перевязанным плечом. Эми лишь кивнула с улыбкой. Хоть почести доставались армии в целом, она чувствовала смущение, когда кто-то обращался будто к ней лично. Но видя счастливые лица у жителей, которых она видела в ту ночь казни Ванессы смятенными, в ней пробуждалось особо трепетное чувство. Вот, что чувствуют настоящие герои. Вот, что чувствуют ее друзья по-настоящему. Линейка героев вышла на площадь. Здесь они разделились: повозки и раненых отпустили идти в сторону другой улицы в сопровождении мобианцев в светлых фартуках, а все остальные направились внутрь дворца через парадных вход. Благо, залы оказались высокими и просторными для того, чтобы принять сразу сотню мобианцев.Глава 244: Встреча победителей
14 апреля 2019 г. в 16:40
Послышался целый табун топота. Товарищи Урхана, стоит отметить, двинулись сразу после выпада Серафиса. Они все уже выстроили мнение насчет сложившейся атмосферы внутри форта. Одна куча двинулась за Урханом, в то время как другая — на помощь кролику, который барахтался с захваченным через туловище Серафисом.
— Т-товарищи, я попрошу вас остан... — пытался спокойно успокоить народ последний, но тут ему случайно зарядили локтем в бок, а его меч вырвали из рук, обезоружив. — Да вы обезумели!
Тут Серафис прекратил защищаться. Он скрутил ноги к себе под грудь и лягнул навалившегося на него кролика, отправив его в полет на пару метров в высоту. Далее он прокрутился на руках вокруг себя от земли, раскинув сильными ударами ног окруживших. Спустя скачок он добрался до выроненного меча, который все еще лежал в ножнах.
— Да придите же вы в порядок, господа! — чуть оскалился Серафис.
Толпа, естественно, его не послушалась. Кто продолжал свой ход, а кто — обозлился на этого ловкача. Внезапно вокруг него возник воздушный хлопок, после чего над площадью пронесся целый вихрь. Сильный ветер начал разносить строй в разные стороны. Поток за секунды настигал каждую свою жертву и мощным ударом по одному то прикладывал воинов телом к земле, то кульбитом ноги в челюсть заставил их лететь. Толпа стала валиться волной...
— Остановись! — послышался надрывистый вопль росомахи.
Урхан остановился. Перед его ошарашенными глазами предстала картина, возникшая за секунды четыре: его взвод из мобианцев 40 был практически раскидан по всей тренировочной площадке. Над кучкой его оглушенных и даже до крови побитых товарищей стоял Серафис, который завис с ножнами у подбородка одного барсука. В следующую секунду последний бы мог запросто взмыть в воздух.
— Я... не хотел этого, Урхан. Давайте на этом остановимся, — попросил голубоватый еж невозмутимо, но на секунду скривился. — Ты знаешь, что произошло, если бы я сражался с мечом не в ножнах.
— С-Сер... Да ты психопат! Я не могу поверить, насколько сильным и жестоким стал мой товарищ по оружию, — даже немного затрясся Урхан.
Похоже, он уже не видит смысла двигаться дальше, раз встал в глубокий ступор. Под шипения и вздохи побитых воинов. В его еле показавшемся оскале можно было увидеть словно сожаление за свой рывок.
— Мне не остается выбора, братья, — Айрин первая решилась замолвить слова, наконец двинувшись к ним. — Я объявляю всех здесь присутствующих дезертирами. Старший сержант Урхан, вы и ваш взвод попадаете под домашний арест.
— Да что тут происходит? Разве вы все поддерживаете это? Я уверен, что не все сержанты... — начал шипеть Урхан, но замолк, заметив показавшийся силуэт из темноты за углом. И еще один.
Эти фигуры были гораздо крупнее всех здесь присутствующих. Их темная броня во мраке ночи не отражала свет от факелов, словно пожирая ее. К ним на площадь стянулись пару десяток знакомых росомахе воинов-дикобразов...
— Эрикийцы... А что они тут забыли? Разве Пранс разрешал посторонним вступать на терр...
Урхан так и продолжил браниться, сжав кулаки, если бы его не схватил крепко за руки подошедший сзади дикобраз и заломил их ему за спину. Он уже не хотел ничего предпринимать.
— Благо, большинство из командования поддерживает капитана Джахангира. А наших союзников мы пригласили сюда поддерживать дисциплину, — разъяснила невозмутимо Айрин. Ее руки с когтями были снова замотаны белыми бинтами.
Поверженному Урхану ничего не оставалось, как плюнуть в землю и стать ведомым отсюда дикобразом. После очередной оглядки глазами своих еле подымавшихся товарищей, он зацепился за фигуру его бывшего друга, холодно и смирно стоявшего. Последний отряхивал руками свою бежевую робу от грязи. В напряжении они пересеклись плечами.
— Да, еще отмечу, Урхан... — вслед уходящему обратился Серафис. — Вы можете больше не ждать помощи от столицы.
— Это не тот целеустремленный рекрут, которого я знал раннее, — ответил лишь тот, на толику обозлившись. — Кем же ты стал...