Забытый блюз

В пользу того, что Крестопольский замешан в убийстве семьи, указывали крепенькие мотивы. Он мог поссориться с родственниками из-за того, что им стало известно, чем он занимается. Алхимия, тайная лаборатория… Прямо приключенческий триллер! Чтоб остаться в стороне от преступления, Глеб заказал свою семью кому-то, отвалив исполнителю хорошие деньги. А деньги у него как раз есть. У этой версии не было дыр и несостыковок. Крестопольский дико волновался из-за того, что Маринин, получив ключи от квартиры Ольги, найдёт потайную дверцу. Поэтому-то он и настоял на поминальном вечере. И именно в квартире дочери. Да, версия получалась блестящая. Вопрос был лишь в том, как Кожевникова была связана с Глебом. Мог ли он расстрелять её и того парня? В принципе, по времени он укладывался… Вот только даже косвенных улик, указывающих на причастность Крестопольского к убийству Кожевниковой и её сожителя, не было. Пока Антон был занят детальным изучением алхимических материалов, Маринин решил поехать к Глебу. Как-никак, разговор должен был рано или поздно состояться. В их случае лучше рано.

***

Воспользовавшись ключом, Игорь вошёл в квартиру Ольги. Практически сразу послышались тихие шаги и из комнаты вышел Глеб. На нём были чёрные домашние штаны и клетчатый красно-синий халат. Завидев Игоря, он тяжело вздохнул и виновато улыбнулся: — Зачем вы убежали с моими ключами, товарищ следователь? — Я думаю, нам нужно серьёзно поговорить, — убрав связку ключей в карман кожанки, Маринин прошёл в гостиную. Стол был отодвинут к стене. Больше ничего не напоминало о недавнем ужине. Игорь встал у окна и скрестил на груди руки. Глеб вяло прошёл в комнату и опустился на стул. — Вы занимаетесь алхимией и интересовались секретами вечной жизни, я прав? — громко спросил Маринин, не сводя сурового взгляда с мужчины. — Да, — вздрогнув, взволнованно отозвался Крестопольский и тут же уставился в пол, — но разве это преступление? — Нет, это не преступление. Однако, у меня есть отличная версия. Итак, вы долгое время скрывали от семьи свои увлечения. И вот каким-то образом Анастасия узнала, что вы творите в своей тайной лаборатории. А там и детям открылась истина. Возможно, они узнали ещё какую-то вашу профессиональную тайну. И вы решили убрать родственников чужими руками. — Нет, всё не так! — сложив ладони вместе, взмолился Глеб, с надеждой глядя на свирепого следователя, — я бы никогда так не поступил с ними… — Отчего же? Все учёные немного сумасшедшие, — отчеканил, не моргнув, Игорь. — Да, я занимаюсь не совсем стандартной наукой… Да, я надеялся это от вас скрыть… Но я не убивал жену и детей. Я клянусь вам… — Сейчас вы — единственный, у кого есть серьёзный мотив. — Почему же только я? — Крестопольский вскочил с места и заходил по комнате туда-сюда, заламывая пальцы, — Валера не имеет алиби. Что мешало ему убить их, скажите? У Виктора тоже нет алиби, а он любил мою супругу. Что, если она отказала ему, а он не пережил? Почему вы делаете виноватым меня? — Я настаиваю на том, чтобы вы покинули эту квартиру. Возвращайтесь к себе и не появляйтесь здесь до окончания следствия. Одевайтесь, я вас жду. Глеб кивнул и поспешил выйти из комнаты. Всю дорогу до дома Крестопольских оба мужчины угрюмо молчали. Во дворе шумела ребятня, на лавке старушки активно обсуждали последнюю серию «Санта-Барбары». Выходя из автомобиля, Маринин заметил Регину, шагающую в сторону подъезда. В одной руке у неё была дамская лакированная сумочка, в другой полупрозрачный пакетик с тушью, пудрой и помадой. — Добрый день, — заметив мужчин, улыбнулась Янтарова, — какое яркое сегодня солнце… — Добрый. Да, действительно, — учтиво отозвался Маринин. Все трое прошли в подъезд. Проводив Глеба до квартиры, следователь взглянул на Янтарову: — Могу напроситься на чашечку чая? — Да, конечно! В квартире Регины Дмитриевны словно давным-давно замерло время. Искусственные цветы, патефон, старинная мебель, огромное количество книг, пожелтевшие фотокарточки на стенах… А ещё в комнатах было очень светло. Маринин задержался возле большой фотографии в гостиной. Худощавая маленькая женщина с двумя короткими косичками обнимала некрасивого, но явно харизматичного мужчину средних лет в форме лейтенанта. — Мои родители, — заметив интерес Игоря, Регина встала рядом и с грустью улыбнулась, — маме было семнадцать, отцу сорок. Да, огромная разница. Но они жили очень дружно и нежно. Папа трижды был ранен, но прошёл всю войну. А мама выжила в Блокадном Ленинграде. Ужасное было время. — Тяжёлое было время, верно, — негромко отозвался Маринин. — Я сейчас поставлю чай! — коснувшись плеча следователя, женщина поспешила на кухню. Игорь прошёл к чёрному пианино, стоящему у окна. На его глянцевой поверхности лежала стопка с журналами «Крестьянка» и «Мир», также стояла вазочка с искусственными подснежниками. Маринин сел за пианино и ухмыльнулся, касаясь клавиш. Тишину квартиры нарушил дверной звонок. — Сидите, я открою! — выкрикнула Регина и легко подбежала к двери. Игорь слышал, как она громко сообщила, что мука у неё, увы, закончилась. После раздался щелчок закрываемого замка и в дверях показалась улыбающаяся Янтарова: — Идёмте пить чай? Они пили чай с бергамотом и ели лимонный пирог. Красные обои с белыми розами казались нелепыми и вместе с тем согревающе-уютными. — Скажите, Регина Дмитриевна, вы вспомнили что-нибудь необычное? Что-то, что могло бы помочь в расследовании? Всё же, вы давно дружите с Крестопольскими, живёте рядом… — Знаете… — женщина тихо поставила чашку в блюдце, сделавшись сосредоточенной, — я много думала, вспоминала… Артём не любил свою сестру. Увы… Он жаловался мне на неё. Раньше я воспринимала это, как простые семейные дрязги, а теперь не знаю… — Вы были дружны с сыном Глеба? — вмиг заинтересовался Маринин. — Я была его репетитором по истории. Ведь я по профессии историк, — сдержанно улыбнулась Янтарова, — он был чудесным мальчиком. Очень способным. Ольга казалась ему ветреной и алчной. Он был безумно рад, когда Оленька съехала. — Все однокашники вспоминают его, как умного, тихого и задумчивого молодого человека. Это не обманчивое впечатление? — Истинное! Он был очень интеллигентным. — Вы считаете, что личная неприязнь брата и сестры могла стать поводом для этой трагедии? — мягко поинтересовался следователь, отправляя в рот кусочек пирога. — Я не думаю, что кто-то из них убийца, что вы! — Регина коснулась рукой щеки, — просто это единственное негативное воспоминание, связанное с этой семьёй. — Что ж, благодарю вас за угощение. Вы потрясающе готовите! Регина слегка покраснела и поправила шифоновый воротник сиреневого лёгкого платья: — Ох, большое вам спасибо… Покинув квартиру Янтаровой, Маринин прошёл к Крестопольским. Глеб был не один: возле телевизора расположился племянник Анастасии, Костя. Маринин присел за стол, Лукьянов с интересом посмотрел на него: — Приветствую вас. Когда дали свет, вас почему-то уже не было в квартире. Это нас немного взволновало. — Добрый день. Хорошо, что «немного», — дежурно улыбнулся Игорь, — расскажите мне немного о вашей тётушке. Вы были близки? — Не особенно, — потерев ладонями колени, задумчиво отозвался Константин, — мы долгое время жили в Самаре. Когда мне было десять, Анастасия уехала в Москву. К нам она больше не приезжала. Бабушка была прикована в инвалидному креслу. Мать работала на ткацкой фабрике. Жили бедно, тётю Настю это не очень влекло. Но деньгами она помогала. — Щедрая женщина. — Ну да. Умерла бабушка, спустя год и мать. Я какое-то время жил один, а потом решил нагрянуть в Москву, — помолчав, Костя добавил, — Настя приняла меня очень тепло. Я был ей благодарен. — У вас есть какие-то подозрения, кто может быть причастен к трагедии? — Думаю, любой мог убить их. Я не так близко знаю всех этих людей. Увы… Раздался дверной звонок. Было слышно, как выходит из другой комнаты Глеб и открывает дверь. Поцелуй, шуршание пакетов… — Я решила не оставлять вас в таком состоянии одного, — бойко тараторила Борисова, снимая чёрные туфли на толстом небольшом каблуке, — принесла консерв, макарон, курочку и сосисок… Соседку встретила. Вы не один? — Не один… — промямлил Глеб, переводя взгляд на вышедшего из гостиной Маринина. — Ой, здрасьте! — повесив розовый плащ на крючок, Полина вытащила из поношенной сумочки расчёску и принялась водить ею по волосам, спадающим на плечи, — сейчас сделаю обед. Вы же, мужчины, сами ничего не можете… — Большое спасибо, но мне пора, — вежливо ответил Игорь, — служба — дело тонкое. — Ну, как знаете… Полина и Глеб пошли на кухню. Крестопольский явно хотел что-то сказать следователю, но так и не сказал. Проходя к двери, Маринин случайно посмотрел в открытую сумочку Борисовой. Там лежала помада точно в таком же тюбике, как и помады, найденные в сумочках Анастасии и Ольги.