***
Отойдя достаточно далеко от главной площади Троста, Дея наконец перевела дух. «Лучше всего сейчас было добраться до повозок и там подождать остальных», — решила она. Естественно, Янко понимала, что её выходка вряд ли останется безнаказанной. Но, чёрт возьми, это того стоило! Дея зажмурилась, вспоминая те ощущения, которые получила во время танца. На неё любовались. Ей завидовали. Ею восхищались. Дея натянула сапоги на босые ноги и осторожно двинулась по тёмному переулку, не забывая периодически оглядываться. Однако, везде было спокойно, и девушка расслабилась. Как оказалось, зря. — Привет, цыганское отродье, — прошипел ей на ухо грубый мужской голос. — Ты к…кха…отпусти… — Дея внезапно оказалась прижата к каменной стене дома. На смуглой шее сомкнулись сильные пальцы. Девушка попыталась оторвать руки от шеи, но ничего не выходило. От нападавшего исходил резкий запах алкоголя. — Значит, так и не можешь вспомнить? А я тебя отлично помню, зараза! — истерически воскликнул он, — Это ведь ты раньше со своим проклятым табором плясала на площади здесь, в Тросте? Отвечай! — мужчина усилил хватку. — Кха…хах…я… — задыхаясь, призналась Дея. Перед глазами заплясали разноцветные мушки. — По твоей вине…по твоей вине мы остались нищими и голодными! Вы, цыгане, отобрали наш хлеб! Вы ничего не делаете, но получаете деньги! Да я тебя… — у девушки потемнело в глазах. Она почувствовала, как от нехватки воздуха теряет сознание… Хресь! Пальцы на горле разжались, и она медленно сползла по стене, судорожно дыша и кашляя. Напавший прижал руку к скуле, на которой уже расцветал фиолетовым синяк. Пьяно покачиваясь, он бросился прочь из переулка. — Вот гад! — воскликнула стоящая перед девушкой Ханна, — Он не сильно тебя? — обеспокоенно спросила она, протягивая руку Дее. — Думаю, останутся синяки, — хрипло пробормотала Янко, поднявшись. — Ну, синяки — это не так страшно. Главное, чтобы он тебе трахею или связки не повредил, а то будет плохо. — Смотрю, ты во всём этом разбираешься? — поинтересовалась Дея. — Не очень, просто читала про это в какой-то книге. Лучше майору Зоэ обратись, она тебе поможет. Пойдём, я отведу тебя к повозкам, и поедем в штаб. — Хорошо. Девушки неспешно пошли к месту сборов, по пути болтая о всякой ерунде. Однако Дее стало не по себе. Потирая шею, она то и дело задумывалась о словах мужчины. Неужели от цыган всегда было так много бед? Чем же они такое сделали, что люди их ненавидят? Дея всегда думала, что своими танцами и песнями она дарят другим капельку своего счастья, радости, отвлекали людей от проблем. А что же выходит сейчас? — Дея, кстати…- начала говорить Ханна. — М? — Где ты научилась так классно танцевать? — спросила Бэккер. — Ну…как сказать, — замялась Янко. — Просто…это было так великолепно! Никто от тебя не мог глаз отвести! Капитан Леви, кажется даже к месту прирос! — начала восторженно тараторить Ханна. — Что…капитан? — удивилась Дея. — Ага. Я пришла на площадь, когда эти ряженые выступали. Смотрю — ты и Бруно здесь. Дай, думаю подойду, поздороваюсь. Капитан, вижу, стоит, уже уходить собрался. А тут ты выбегаешь… Он замер, как вкопанный, ей-Богу! «Ого, ничего себе», — подумала Дея. — А потом иду, и замечаю, как тебя в подворотне душат. Беспредел! За что он так с тобой? — спросила она. — Просто какой-то пьяница. Кстати, ты ему круто врезала. Спасибо, — улыбнулась Янко, — Ты в кадетке этому научилась? — Не, мне дома показали. Папка у меня не простой человек, а капитан военной полиции. Я с детства умею за себя постоять, — ответила Ханна. — Погоди, а зачем ты… — Пришлось, — вздохнула Ханна, — Ради поддержания статуса семьи пошла в кадетское. В десятку лучших не попала, пришлось идти в Гарнизон. Полгода в Гарнизоне отслужила, а потом перевелась сюда. — Почему? — Там ужасно. Никто никого ничему не учит, все слоняются туда-сюда без дела. Стоишь на стене, смотришь на мир за ней, а сам здесь. А там…там наверное столько всего есть! — мечтательно протянула она, — Мы же даже и трети не видели того, что за стенами. А я хочу исследовать этот большой мир, хочу всё-всё повидать! — она улыбнулась, — Тебе, наверное, это кажется ерундой, да? — Нет, — возразила Дея, — Я тоже в Разведкорпусе потому, что хочу быть свободной. Во мне живёт бунтарь, который тоже хочет быть независимым от стен, от этого маленького клочка земли. Я желаю того же, что и ты Ханна, — она положила руку на плечо Бэккер. — Я рада, что мы нашли общий язык! — воскликнула Ханна, — О, смотри, мы уже пришли!***
— Так, — в повозку забрался капитан Стокер и хмуро посмотрел на свой отряд, — Все на месте. — Да! — бодро отчеканили ребята. — Тогда выдвигаемся. И ещё, — он нахмурил косматую седую бровь, — Мне совершенно всё равно, кто из вас что натворил при выходе в город, однако знайте, что безнаказанным никто не уйдёт, ясно? Дея и Бруно замотали головами, словно китайские болванчики. — Вот и отлично. День вылазки стремительно приближался.