Lovaine

— У него огромный, уж мне-то поверьте, вчера я его потрогала в его мустанге, хотя мустанг у него в штанах, — мечтательно закатывает глаза Мариса, и Юнги глохнет от визга собравшихся вокруг нее девчонок. — Так мы будем репетировать или как? — пытается привлечь внимание команды Юнги, но безуспешно, девчонкам, да и не только им, судя по Киру и Дени, завороженно их слушающих, куда интереснее обсуждать член капитана футбольной команды Чон Чонгука, или Зверя, как его называет тренер. Зверь тем временем бегает по полю, периодически поглядывая на чирлидеров, которые облизывают взглядом затянутую в бело-синюю форму фигуру капитана. Все, кроме Юнги, потому что ему на Чонгука лучше не смотреть. С самого первого дня в Ист Хай Чонгук не дает Юнги свободно дышать, постоянно задирает и обзывает из-за того, что он чирлидер, ведь Юнги база в их команде. Хотя Кира и Дени тоже парни, один из них база, а второй спотер, но он их попросту не замечает. Юнги никогда ему дорогу не переходил, захотел бы — не смог, они из разных лиг — Чонгук самый крутой парень в школе, мечта девчонок и мальчишек, а Юнги ничем неприметный троечник, который доучится в этой школе только потому, что состоит в команде чирлидеров. Чонгук однажды, проходя мимо школьного ботана, просто поздоровался с ним, ботана скорая увезла. Это потом выяснилось, что Чонгук после вечеринки и количества выпитого здоровался со всеми подряд. Чего он хочет от Юнги, последний не понимает, но несколько раз из-за Чонгука порывался бросить чирлидерство. Не из-за издевок Чонгука и намеков, что Юнги бы больше подошла юбочка вместо спортивных леггинсов, а из-за того, что вынужден постоянно сталкиваться с ним на поле, ведь где команда, там и чирлидеры. Юнги все-таки отказался от этой идеи, после уговоров мамы, которая запретила отказываться от любимого занятия из-за местного хулигана. Осталось потерпеть полгода, и парни разъедутся по колледжам, и тогда Чонгук не сможет доставать Юнги. Юнги бесит в Чонгуке все. Его самодовольная наглая ухмылка, его взгляд, которым он заставляет даже учителей краснеть, его идеальное тело, рост, его долбанная чёлка, лезущая в глаза, а самое главное — родинка под нижней губой. Хотя нет, больше всего Юнги бесит то, что три месяца назад Чонгук прижал его к шкафчику в раздевалке и поцеловал, тогда парень и разглядел эту долбанную родинку, потому что больше настолько близко к капитану он не был. Юнги помнит каждое мгновенье этих пяти минут, когда он последним из команды пошел переодеваться, наткнулся там на Чонгука и только начал огрызаться, как уже в следующую секунду задыхался из-за чужого языка у себя во рту. Чонгук поцеловал его, отпустил, поспешно запихал в спортивную сумку свою форму и ушел. Оставил прибитого к шкафчику шокированного паренька один на один с разрывающими его чувствами. Юнги в тот вечер места себе не находил. Метался по дому и не успевал за своими мыслями. Сперва он ждал звонка. Потом Юнги запаниковал, что у Чонгука нет его номера. Потом успокоился, что Чон при желании его найдет. Юнги постоянно подходил к окну в надежде, что Чонгук подъедет, если не повторить, то хотя бы поговорить. Повторить точно хотелось. Юнги с первого дня, как его увидел, понял, что попал, и решил применить метод, который работает всегда, когда объект желаний оказывается недоступным — он начал его ненавидеть. Сам себе вбивал в голову, что Чон высокомерный и тупой качок, и по мере войны с собой вбивал это все и Чонгуку, который не обижался и не оставался в долгу. А тут один поцелуй, и вся оборона пала, Юнги снова хочется писать его имя в тетради, достать фотографии побед, где изображена его команда с чирлидерами, но вспоминает, что Чонгука из них вырезал. Поняв, что сегодня он ни объяснений, ни второго поцелуя не дождется, Юнги завалился спать. Утром он встал пораньше, долго выбирал одежду и впервые отправился в школу не проклиная тех, кто придумал, что образование обязательно. Первый урок прошел весь на нервах, Чонгук не показывался. На втором Юнги чуть не свернул шею, постоянно поглядывая на дверь, а на третьем Чонгук наконец-то явился. Стоило Юнги его увидеть, как улыбка озарила его лицо, но она сразу же померкла, так как Чонгук прошел мимо, не наградив его даже взглядом, и как ни в чем ни бывало уселся на свое место. Прошло три месяца, Юнги разговора о поцелуе не дождался, и решив, что еще больше унижаться не будет, и сам его не начал. За это время их словесный бой вышел на новый уровень, и теперь цель не просто задеть противника, но и сделать ему больно. Юнги разминается, готовится держать пирамиду, девчонки наконец-то перестали обсуждать член Чонгука, и группа начинает тренироваться. — Бульдоги! — кричат следящие за тренировкой зрители, которых приободряют чирлидеры, а Юнги мечтает о булочке с ананасовым вареньем, которую мама утром положила ему в рюкзак. Он на автомате придерживает девчонок, выполняет заученные упражнения и все поглядывает на раскрасневшегося тренера, который словно бы присосался к свистку. Наконец-то тренировка заканчивается, тренер делится с командой своими наблюдениями. Юнги перекидывается парой слов с Дени и видит, как капитан бежит к ним. Чонгук останавливается перед командой, поздравляющей его с отличной тренировкой, и, подбрасывая в воздух свой шлем, всех благодарит за поддержку. Его лицо блестит от пота, взмокшие черные волосы прилипли ко лбу, он хлопает скандирующим «Зверь» и подмигивает Юнги, который сразу же закатывает глаза. — Твои тонкие ножки тебя все еще удерживают? — цокает языком Чонгук, нагло рассматривая ноги, затянутые в леггинсы цвета их команды. — Пошел на хуй, — говорит Юнги, улыбаясь, и если посмотреть на них со стороны, то может показаться, что они просто мило общаются. — Мой в твоем распоряжении, — скалится Чонгук. — Меня твой крохотный член не интересует, — парирует Юнги. — И хорошо, — становится вплотную Чонгук, — боюсь, в тебя он не влезет. Тренер объявляет о собрании в раздевалке, Чонгук отходит, и Юнги выдыхает. Долбанный Чон Чонгук, которого Юнги ненавидит, но после каждого столкновения с ним знает, что в душевой будет сам снимать напряжение, потому что стоит на него крепче некуда.

***

Предстоящие две недели будут тяжелыми, Юнги, как и других членов команды, освободили от некоторых уроков для тренировок, ведь грядет финальная игра сезона. Юнги знает, что Бульдоги, а главное, их капитан Чон Чонгук, который, надо признать, идеальный игрок на поле, — заберут кубок, поэтому и чирлидеры не должны подвести. Их команда одна из лучших в штате, они выиграли несколько наград, и новый номер требует много усилий и тренировок, чтобы быть отточенным до идеальности. После первой части тренировок, чирлидеры и команда заваливаются в кабинет тренера, где чирлидеры должны будут вытянуть бумажки с именами игроков. Согласно традиции, до последней игры сезона к каждому игроку приставляется свой чирлидер, который украшает его шкафчик и всячески поддерживает его до главного события года. Юнги участвовал в этой традиции в своей старой школе, и хотя ему не особо нравится идея персонального помощника игрока, тоже тянется за бумажкой. Отказываться от участия нельзя — могут потом до конца учебного года гнобить, а в некоторых школах за такое даже из команды исключали. Юнги решает, что повесить пару ленточек на шкафчик и послушать обожающего себя игрока будет несложно и раскрывает бумажку. Это будет невозможно, потому что на бумажке Юнги написано «Зверь». — Я отказываюсь! — выпаливает Юнги прямо перед всеми же, а Мариса, вырвав из его рук бумажку, вылупившись, смотрит на него. — Тебе попался капитан! — визжит девушка, а торчащий у окна со скучным видом Чонгук мигом идет к ним. — Давай поменяемся, пожалуйста, — просит девушка. — Я капитан команды чирлидеров, я должна украшать его шкафчик! — Нет уж, — отбирает у нее бумажку Чонгук и протягивает Юнги. — Ты мой персональный чирлидер, детка, так выполняй свои обязанности. — Тренер, пожалуйста… — игнорирует наглый взгляд капитана Юнги. — Таковы правила, сынок, в вашей школе они были такими же, — серьезно говорит тренер, и Юнги больше не переспрашивает. Он молча отворачивается и идет на выход. Юнги даже пальцем ради самодовольного мудака не пошевелит. Пусть его шкафчик украшают те, поцелуи с кем он помнит. Юнги пинает мусорное ведро во дворе и, не удовлетворившись, идет к стоящему за воротами черному мустангу и бьет по колесам. Сразу врубается сигнализация, и пока Чонгук не объявился убивать за свою детку, Юнги уносится на остановку. Дома Юнги ссорится с мамой, которая словно не видит по его угрюмому лицу, что он без настроения и продолжает задавать вопросы об учебе. Юнги так расстроен и зол, что даже разговаривать не хочет, рявкает на нее и закрывается у себя. Просидев там полчаса, он все-таки выползает и, извинившись за грубость, забирает ужин к себе, и вновь запирается.

***

Утром в коридоре школы переполох. Юнги, который плохо спал, волоча по полу свой рюкзак, идет к своему шкафчику и останавливается у столпившихся одноклассников. Напрасно он подошел, потому что первое, что видит Юнги, это направленный на него разъяренный взгляд капитана футбольной команды. Шкафчики игроков команды украшены открытками, цветами, лентами, и только шкафчик Чонгука как серое голое пятно посередине. — Упс, — обхватывает крепче ремешок рюкзака Юнги. — Я думал, что сообщил, что украшать не буду, видимо забыл. Все сразу оборачиваются к нему, и сколько бы Юнги ни пытался, ни на одном лице он не находит поддержку. — Да ради бога, чего вы из этого трагедию устроили? — вскипает Юнги. — Ну не украсил я его шкафчик, и что, он теперь проиграет? Ученики, прикрыв рты и косясь на Юнги, расходятся, оставляют его наедине с явно недовольным капитаном футбольной команды. — Это ведь традиция, — подходит вплотную Чонгук. — Неужели было так сложно? — Юнги, кажется, чувствует нотки обиды в словах капитана. На секунду он даже жалеет, что хоть ленточку не приклеил к его шкафчику, но эта секунда испаряется, когда Чонгук, заявив «твое высокомерие заебало», толкнув его плечом, идет в сторону класса. Юнги пару секунд смотрит ему вслед, а потом возвращается во двор, решив побыть одному до тренировки. Тренировка проходит ужасно, потому что Чонгук впервые за время их знакомства ни разу не смотрит на него и даже не подходит к чирлидерам. Юнги признается, что ему не хватает традиционного боя на словах, а еще больше не хватает взглядов, от которых мурашки врассыпную разбегаются. После школы Юнги едет к маме на работу, и они вместе возвращаются домой. Пока мама готовит ужин, Юнги рубится в приставку, а потом нехотя идет в магазин за соусом, который мама забыла купить. Юнги берет ключи от старого пежо матери и, включив радио, выезжает со двора. В маркете вдобавок к соусу он берет любимое мороженое и, положив пакеты на переднее сиденье, отправляется домой. Юнги стоит на предпоследнем до их улицы светофоре, когда замечает мустанг Чонгука на обочине. Дверь водителя открыта нараспашку, но самого Чонгука нигде не видно. «Проезжай, не суйся, пожалеешь», цедит Юнги себе, но все равно прижимается к обочине за мустангом и паркуется. «А вдруг машину обворовали, а Чонгук пока не знает», решает Юнги и подходит к мустангу. Магнитофон на месте, но Чонгука нигде нет. Юнги уже собирается вернуться в свою машину, как слышит шум. Он всматривается в арку, ведущую во внутренний двор будущего жилого комплекса, и идет на шум. Чонгук, обхватив одной рукой за горло парня, которого Юнги сразу узнает, как члена конкурирующей с ними команды, а другой отбивается от пытающегося напасть на него второго. Юнги не сразу понимает в чем дело, но когда на Чонгука нападает и третий, в ком он узнает капитана команды, с которой им скоро играть, все встает на свои места. — Ах, вы крысы, — рычит Юнги и, схватив с земли первую попавшуюся палку, подлетает к парням и начинает лупить ей того, кто бьет Чонгука. — К нам гимнаст присоединился, — шипит один из парней, но не может отобрать у Юнги палку. — Какого хрена, Юнги, — орет Чонгук, впечатав в стену того, кого до этого пытался обездвижить. — Уходи отсюда! — Чтобы тебя побили? Ни за что, — торжественно заявляет Юнги и стонет от удара в челюсть. Глаза Чонгука наливаются кровью от ярости, и это понимает ударивший Юнги парень, потому что мигом уносится, другие, услышав последовавший за этим рык реального Зверя, тоже следуют его примеру. Одного Чонгук ловит за шкирку уже под аркой, со всей силой отшвыривает к стене, но повиснувший на его руке Юнги, не дает ему размазать лицо побледневшего парня по камню. — Как ты посмел его ударить? — рычит Чонгук и не может сбросить со своей руки Юнги. — Отпусти его, черт возьми, Чон Чонгук, у тебя игра на носу, травма тебя дисквалифицирует, они этого и добиваются, — оттаскивает его с трудом от убегающего парня Юнги. — Ты чего озверел? — стряхивает с себя пыль Юнги и осторожно касается побаливающей челюсти. — Буду теперь с синяком выступать. Жесть. — Не нужно было тебе лезть, — берет с земли кожанку Чон и идет к мустангу. — Да если бы я не полез, тебя бы побили, трое на одного — это низко, — догоняет его Юнги. — Они боятся игры с нами, и меня это радует, даже на синяки похуй, — ухмыляется Чонгук, остановившись у автомобиля. — Спасибо, что не прошел мимо, хотя я и сам бы справился. — Ну, конечно, имиджа зверя надо придерживаться даже ценой переломанных костей, — фыркает Юнги и, инстинктивно потянувшись, убирает с плеча Чонгука прилипший к кожанке сухой листик. — Могу организовать еще пару драк, если только буду чаще тебя видеть, — тихо говорит Чонгук, и между ними нависает неловкое молчание. Юнги не смотрит в его глаза, но чувствует его взгляд на своих губах, покусывает их, нервно играет с замком на своем худи, а когда Чонгук приближается, делает резкий шаг назад. — Поцелуешь и забудешь, — поднимает на него глаза Юнги. — Я больше в эти игры не играю. — Я и не забывал, — усмехается Чонгук. — Хотя очень хотел. Езжай осторожно. Он садится за руль мустанга и, не успевает Юнги переварить сказанные им слова, уносится прочь, оставив за собой поднятую с асфальта пыль.

***

Главное утро сезона начинается для Чонгука с сюрприза. Он стоит перед украшенным голубыми ленточками, как и цвет команды, шкафчиком, и с улыбкой перечитывает выведенное на записке «Порви их, пусть заплатят за наши синие челюсти». Лучше мотивации уже и не придумать, потому что почти год как все победы капитана футбольной команды посвящены только одному человеку. Теплота расползается в груди, Чонгуку кажется, он готов завоевать весь мир и завоюет, если Юнги будет его поддерживать. Из всех чирлидеров он слышит только его голос, следит за его движениями, и пусть, когда выкрикивают имя капитана, Юнги молчит, то сейчас он получил от него персональную поддержку. В этот раз у противников нет шансов, он лично позаботится о том, чтобы загнать того, кто посмел вчера его ударить.

***

Главное утро сезона начинается для Юнги с подожженных тостов. Поняв, что эту золу он есть не будет, он хватает из холодильника банан и, перекинув через плечо рюкзак, бежит в школу. Вчера ночью Юнги, получив разрешение у тренера, пробрался в школу и украсил шкафчик Чонгука. Юнги сам до конца не знает, что им двигало, но поддался порыву и до этого момента пока не пожалел. Себе он это действие объясняет тем, что на носу важная игра, и если украшенный шкафчик улучшит настроение капитана, то так тому и быть. Юнги сделал это ради команды, ведь не важно, что у них с Чонгуком, он гордится тем, что их команда лучшая в штате. И пусть эти мысли, как оправдание, постоянно вертятся в его голове, он также прекрасно знает, что вчера ночью, когда Чонгук сказал, что помнит тот поцелуй, от глыбы в его сердце откололся первый кусок. Игра проходит напряженно, Бульдоги ведут, но и их противники играют отлично, иначе бы они не дошли до финала. Ближе к последнему тайму Юнги уже выдохся, пот градом течет с его лица, место удара чешется, но он, как и вся команда ни на секунду не умолкает, продолжает выкрикивать речевки и придерживает девчонок. Очередной пас, Чонгука с силой толкают, он на спине проезжает по полю, вспахивая траву, и Юнги уверен, что, несмотря на защитное снаряжение, ему больно. — Зверь, — выпаливает Юнги и, абсолютно не слушая кричащую название команды толпу, повторяет еще громче. Чирлидеры подхватывают идею Юнги, а за ними повторяет весь стадион. Чонгук поднимается, смотрит прямо на Юнги, выкрикивающего его псевдоним, пусть через шлем это особо и не понять, и, помахав в их сторону, бежит дальше. Юнги, кажется, выдыхает только на последней секунде, когда его команда срывает овации, а противники, пиная брошенные на поле шлемы, покидают его. Весь стадион скандирует название команды победителя, тренера несут на руках, а Чонгук бежит к ликующим чирлидерам. — Спасибо, вы были невероятные, — снимает шлем Чонгук, смотря на команду, и задерживает взгляд на Юнги. Чонгук словно хочет что-то еще сказать, но передумывает и, развернувшись, покидает поле. Тем же вечером в актовом зале школы начинается вечеринка в честь победителей. Юнги даже домой не ходил, принял душ, и, переодевшись, идет в зал, где все чествуют героев игры. Члены команды стоят в окружении родных и фанатов, Чонгук общается со счастливым из-за победы директором, конечно, с ним рядом и Мариса, которая, как королева школы и капитан чирлидеров, празднует победу с ним. Юнги счастлив, что они выиграли, но оставаться на вечеринке не хочется. Хочется оказаться у себя, завалиться в кровать и ни о чем не думать. Точнее ни о ком. Чон Чонгук ни разу не подошел после игры, а сейчас обнимается с Марисой и позирует для школьного фотографа. Пусть Юнги и знает, что они не встречаются, что это традиция, где капитан футбольной команды и капитан чирлидеров должны фотографироваться вместе, но обидно все равно. Он выпивает пунш, последний раз бросает взгляд на ликующих и уезжает домой. Мама долго его не пытает, понимает, насколько сложным был день и отпускает парня к себе. Юнги, переодевшись в любимую пижаму, на которой изображена печенька, пьющая молоко, ложится в кровать и, включив на плазме на стене первые серии очередного нетфликского сериала «Люпен», готовится к просмотру. Серия только начинается, как Юнги слышит стук в окно. Ему кажется, что показалось, но стук повторяется, будто кто-то бросает в окно мелкие камешки, и он спрыгнув с кровати, подходит к окну и поднимает ставни. — Чего тебе надо? — смотрит Юнги на стоящего на лужайке Чонгука. — Пустишь к себе? — с улыбкой спрашивает Чон. — С хера ли? — хмурится Юнги. — Меня предки за дверь выставили, ночевать негде, — не похоже, что шутит Чонгук. — Ты же игру выиграл, тебе небось новую тачку купят, что за бред? — удивляется Юнги. — Ты не знаешь моего отца, — усмехается Чонгук. — Так пустишь, или мне в машине спать? — Почему ко мне приперся, у тебя столько друзей, — бурчит Юнги, но шторы отодвигает. — А дверь открыть слабо? — Моя мама позвонит твоим родителям, так что или лезь в окно, или спи в машине, — пожимает плечами Юнги. — Понял, — цокает языком Чонгук и ловко взбирается на второй этаж, держась за дерево. Через пять минут он сидит на кровати Юнги и, продолжая заливисто смеяться, тычет пальцем в его пижаму. — Ладно, все, не смеюсь, — прокашливается Чон, поняв, что парню это не особо нравится. — Хотя от молока и печенья не отказался бы. Я не ел до игры, а после тоже не получилось. — Забью, что ты незваный гость, и принесу тебе перекусить, — вздыхает Юнги и идет к двери. Юнги жалко Чонгука, который изнуряет себя тренировками ради игры, и он знает, как тренер следит за их диетой, но сегодня плевать, он накормит его. Мама еще не ложилась, она в гостиной смотрит сериал. На ее вопрос в чем дело, Юнги говорит, что спустился за молоком. Он открывает холодильник и, достав из него сыр и ветчину, делает бутерброд. Тарелку Юнги наполняет мамиными печеньями, наливает в стакан молока и, прихватив себе яблоко, идет наверх. Чонгук чуть ли не облизывается при виде еды, набрасывается на нее, сметает бутерброд, и Юнги уже собирается за вторым, но тот отказывается и, с удовольствием поедая печенья, запивает их молоком. — Так почему тебя выгнали? — спрашивает его Юнги. — Да ничего интересного, сглупил, выпалил, что не пойду на юриста, — фыркает Чонгук. — У меня вся семья юристы, заебали. Я хочу спортом заниматься. Это и будет моя профессия. — Ого, да я бы душу продал, лишь бы уметь играть, как ты, — округляет глаза Юнги. — Приятно, — подмигивает ему Чонгук. — Мне поступило предложение, снова. Я обдумываю. Я хочу уйти в большой спорт. — Это же чертовски круто! — подскакивает на постели Юнги и сразу грустнеет. — Предложение из другого штата? Чонгук кивает. — А чего ты ко мне пришел? — ловко попадает огрызком в корзину Юнги. — Я хотел с тобой отпраздновать победу, — ставит на тумбочку пустую тарелку Чонгук, — а ты ушел. — Я не люблю все эти тусовки. — А напрасно, я бы с тобой потанцевал. — Ну да, конечно, — кривит рот Юнги. — Я все равно праздную с тобой, здесь и сейчас, потому что я сегодня играл для тебя, за тебя, из-за твоего «зверь». Это и твоя победа, — садится ближе, смотрит прямо в душу из-под своей вечно лезущей в глаза челки, которую Юнги так хочется зачесать назад своими пальцами. — Ты поцеловал меня в раздевалке, — Юнги наконец-то выпаливает то, что уже столько времени его мучает. — Поцеловал и повел себя так, будто ничего и не было. — Да, потому что я испугался, — убирает взгляд Чонгук. — Ты ничего не боишься, не вешай мне лапшу на уши, — хмурится Юнги. — Я испугался своих чувств, — звучит искренним Чонгук. — На следующий день я не был готов, я даже смотреть на тебя не мог, потому что… — умолкает. — Я не думал, что ты настолько мне нравишься, а после поцелуя я струсил, решил хорошо обдумать, что тебе скажу, боялся и тебя спугнуть, и в итоге все так дерьмово сложилось. — И в итоге ты решил меня унижать? — тихо спрашивает Юнги. — Ты первый начал, — вновь смотрит на него Чонгук, — ты напал на меня на следующей же тренировке, и я начал думать, что ты зол на поцелуй, что твои слова про то, что я тупой качок — это то, как ты думаешь. И я и не смог вылезти из роли задиры, только задевая тебя, я и мог с тобой поговорить, потому что я проигнорировал тебя один раз на следующий день после поцелуя, а ты меня три месяца. — Так значит, я тебе нравлюсь? — играет пуговицами на своей пижаме смущенный Юнги. — Всегда нравился, — берет его руку в свою Чонгук. — С момента, как ты перевелся, я только о тебе и думаю, и поцеловал тебя тогда, потому что безумно хотел это сделать. — А я думал, ты стесняешься команды, тренера, да хоть всей школы, своих родителей… о чем я только не думал, — нервно усмехается Юнги. — Единственное, чего я могу испугаться — это своих чувств, все остальное не страшно, — притягивает его к себе Чонгук. — Да, моего отца инфаркт стукнет, когда вдобавок к моему отказу от карьеры юриста, я познакомлю его со своим парнем, но плевать. А команда и тренер примут, у них нет вариантов, твой парень лучший игрок в этом штате, — ерошит его волосы Чонгук. — Твое самодовольство меня выбешивает, — журит его Юнги и поднимается на ноги. — Я постелю тебе на полу, — он вытаскивает из шкафа матрас, бросает его на пол. Туда же он отправляет вторую подушку с кровати и плед. — Ты мне ничего не скажешь? — следит за его действиями Чонгук. — Я думал, ты ничего не боишься, ты самый крутой парень в школе, а ты испугался своих чувств, — хихикает Юнги. — Ты Зверь, тебя ничто не должно пугать. Значит, я сильнее тебя. Ведь я своих чувств не испугался, я просто был зол на твой игнор и хотел ударить побольнее. — Но и я больше не боюсь, я понял, что мне не нужно ждать, когда я стану мексиканским наркобароном, перекину тебя через плечо и увезу на свою виллу, и даже твое «тупой качок» меня не остановит, — смеется Чон. — Я их принял. И я хочу быть с тобой, если ты тоже этого хочешь. — Хочу, — бурчит Юнги, и Чонгук притягивает его к себе, обхватывает ладонями его лицо и долго смотрит в глаза. Только потом, аккуратно приблизившись, не торопясь целует, касается податливых губ и забывается. Так сладко Чонгук никогда ни с кем не целовался, только с самим Мин Юнги три месяца назад в раздевалке. — Спать все равно будешь на полу, — улыбается в поцелуй Юнги, и Чонгук его обнимает. — Как скажешь, только постоим так немного, — положив голову на плечо, притихает Чон. Они стоят так пару минут, молча обнимают друг друга, Юнги хихикает от горячего дыхания, щекочущего его шею, а Чонгук все сильнее прижимает его к себе. Чонгук уходит в душ, Юнги лежит в кровати, уже начинает засыпать, как просыпается от скрипа двери и видит Чонгука в одних штанах, усевшегося на матрас. — Да знаю я, что у тебя ахуенное тело, каждую тренировку ты снимаешь футболку, так что прикройся, — закатывает глаза Юнги. — Дома я сплю голым, — пожимает плечами Чонгук. — Ты не дома. — А ты вредный, кнопочка, — щелкает его в нос Чонгук и ложится на матрас. Юнги засыпает, поглядывая на то, как размеренно поднимается грудь капитана, и с улыбкой, ведь отныне у него будет новая жизнь, где тот, в кого он столько времени влюблен, будет держать его за руку. Утром Чонгука нет в комнате. Матрас убран обратно в шкаф и только поднос с посудой напоминает о вчерашнем госте. Юнги решает, что парень ушел рано, чтобы мать их не застукала и, закончив с утренними процедурами, идет вниз, завтракать. После завтрака Юнги собирается в школу. Он летит в школу на крыльях любви и, влетев в класс, первым делом ищет глазами Чонгука. Его нет. Наверное, опять придет к последнему уроку, решает Юнги и пытается концентрироваться на учебе, но выходит из рук вон плохо, потому что все его мысли во вчерашнем вечере. Сразу после занятий Юнги, наспех перекусив в столовке, бежит на тренировку, будучи уверенным, что там Чонгука точно увидит. Он не ошибся — Чонгук, выкрикивая указания своим парням, бегает по полю. Юнги все пытается поймать его взгляд, чтобы улыбнуться, но Чон сконцентрирован на тренировке. Даже слишком, ведь обычно она ему не мешала пялиться на Юнги. Юнги делает растяжку, занимает свое место, и чирлидеры начинают тренировку. Он не может собраться, один раз даже чуть не роняет Кьярру, долго извиняется, валит все на бессонную ночь. А все дело в Чонгуке, точнее в игноре с его стороны и с каждой следующей минутой Юнги все тяжелее контролировать обиду, грозящуюся вырваться наружу горькими слезами. Он обманул его. Он пришел вчера к нему, на что-то рассчитывая, не получил это и вновь притворяется, что они не знакомы. Юнги больно, он снова делает неправильный выпад и, извинившись перед капитаном своей команды, уходит на скамью. Его обида не должна стоить девочкам травм или даже перелома, он пропустит эту тренировку, досидит до конца, как зритель, и поедет домой. Чонгук не то, чтобы его стесняется, он просто к нему ничего не чувствует, Юнги на скамье глотает слезы, Чонгук срывает аплодисменты. Тренировка наконец-то заканчивается, чирлидеры идут к скамьям за вещами, Юнги поднимается, собираясь покинуть стадион, как видит бегущего к нему Чонгука. Чирлидеры стоят слева, и судя по траектории, Чонгук точно бежит к нему. Тренер окликает капитана, требуя подойти к нему и команде, но Чон не сворачивает, отбрасывает на траву шлем, следом стаскивает с себя футболку, каркас и, подбежав к Юнги, не дав ему открыть рот, обхватывает ладонями его лицо и при всех целует. Юнги в не меньшем шоке, чем весь стадион, он надолго запомнит синхронный вздох удивления всех присутствующих, а пока он накрывает ладонями руки капитана и, приподнявшись на цыпочках, горячо отвечает. — А майку снимать обязательно было? — единственное, что может выпалить после поцелуя запыхавшийся Юнги. — Почему ты ушел без предупреждения и снова игнорировал меня? — Мне нужно было выспаться до тренировки, — убирает за ухо парня выбившуюся прядку Чонгук. — А у меня ты что делал? — не понимает Юнги. — На тебя смотрел, — ухмыляется капитан. — Ты невыносим, — бурчит залившийся краской Юнги. — Что, тренер, я теперь буду хуже играть? — кричит через поле Чонгук, а тренер закатив глаза, отворачивается. — Ребята, кто-то не хочет меня уважать? Потолкуем? — парни по команде, нервно усмехаясь, качают головой. — Ладно, вам больно, такого парня потеряли, но простите, занято, — подмигивает чирлидерам Чонгук и получает кулаком в плечо от Юнги. — Я выиграл из-за тебя, — ловит его кулак Чон. — И я продолжу выигрывать для тебя. А ты продолжай оставлять мне записки на шкафчике, только отныне закрепляй их поцелуем.