***
Юнги лениво скроллит твиттерскую ленту, цепко высматривая негативные комментарии под их постами и закидывая в черных список всех хейтеров. Это действительно утомительно. Порой рэпер реально удивлен тому, сколько свободного времени у подобных людей, раз они успевают следить не только за своей жизнью, но и за чужой. Или у них нет своей жизни. Ну, а толку? Шуга был бы и рад не видеть кучу бесполезных слов, от которых не горячо и не холодно. Тем не менее, большая часть участников негласно сделала его ответственным за чистку комментариев в свободное от графика время. Если Чимин или Джин увидят всякую гадость… Самые чувствительные участники расстроятся. А зимой, когда новый год уже дышит в лицо, а старый подгоняет пинками в две тысячи семнадцатый, расстраиваться не стоит. Сейчас им стоит радоваться всем вместе, обвешивать елку в комнате практик украшениями (Тэхен уже вешает сосиски и зубные щетки на ветки), да отдыхать, наслаждаясь свободным временем. Шуга ловит справа взгляд РэпМона, и губы автоматически кривятся — лидер снова думает о чем-то своем. Юнги даже мог бы сказать, что о какой-то тайне, которую он скрывает ото всех, иначе зачем он постоянно бегает «на ковер» к Бан-ниму? — Эй, ТэТэ, прекращай уже, на елке место для украшений не будет! — Чимин крутится вокруг Кима, отбирая оставшиеся упаковки в руках и хмурясь. — Я всё понимаю, европейский новый год, но это перебор! — Ты ничего не понимаешь в атмосферности, — авторитетно заявляет Тэхен, — я прав, Куки? Чонгук предпочитает промолчать, низко наклонив голову и распутывая гирлянду. — Мелкие, вам бы Джину помочь на кухне, а не препираться тут, — Юнги многозначительно кивает в сторону маленькой кухоньки, но Тэхен качает головой: — Там Хосок-хен, лучше он, чем мы, — и тыкает в бок Чимина, приговаривая: — Сосиски — это вместо свечей, но они вкусные и полезные, не то что воск! — Окей, что насчет зубных щеток? — Это для Намджун-хена, он вечно их теря… — Ещё слово, Тэ, и я встану, — перебивает Джун, так не любящий, когда ему об этом напоминали. Чонгук тихонько вздохнул, вспомнив про наушники, канувшие в комнате Мона на веки вечные ещё в прошлом месяце. Тэхен уверовал в мощь чужого авторитета и отполз в сторону Чонгука, изображая коалу. Деревом был макнэ, который настолько привык к этой тактильности, что не покраснел и невозмутимо продолжил распутывать гирлянды. Со своего место Юнги заметил, как Тэхен что-то вполголоса говорит Чонгуку, отчего тот сразу же улыбается и легко чмокает парня в губы. Юнги даже не выворачивает от такой милоты. Он удаляет коммент неадекватной фанючки на недавней надписи, но отфотошопленную фотку себя и Чимина сохраняет, чтобы потом вместе с ним поржать над очередным фанфиком с ЮнМинами. И скинуть фотку какому-нибудь фикрайтеру в личку, чтобы она вдохновилась на новые порно-рассказы. — Мин-и, помощь нужна? — Юнги все же встает, потягиваясь в пояснице — он закончил с чисткой флуда и теперь чувствовал желание стать человеком формата GIF, а не джипегом, как обычно. — Не-а, почти закончено, хен, — Чимин снял половину тэхеновских сосисок, заменив на блестящий «дождь» и шары с надписью «BTS», подаренные фансайтом. Тэхен тем временем наматывает на шею Чонгука гирлянду, хихикая как ненормальный. Джун пошел на кухню помогать, хотя в его случае это будет больше вред, нежели реальная польза. А Юнги… Юнги вышел из комнаты, по пути доставая сигареты. Пожарная лестница встретила его морозным воздухом, беззвездным небом и отсутствием людей, чему парень был искренне рад. Щелчком зажигалки осветив полутемную площадку, он выпустил дым, действительно расслабляясь. Мин действительно ценил моменты, когда мог остаться наедине с собой. С годами их стало значительно меньше, и тем важнее были минутки добровольного одиночества. Шугу беспокоило многое сейчас, пока он затягивался табаком с ароматом ментола. Например, то, что сейчас их авторитет растет в пугающе быстрой прогрессии. Юнги более чем уверен, что это станет тенденцией в будущем, их ждет… Биллборд? Мировое признание? Их альбом занимает строчку в американском чате, ARMY по всему миру поддерживают их со всей любовью, становясь их крыльями, но как долго эти крылья будут держать их на высоте? Когда они заледенеют и сложатся в комок надежд и стремлений, оставив их падать в самые глубины и морально разбиваться? — Чем ярче свет, тем ярче тени, — бормочет Юнги. Нужно думать о настоящем, а не предрекать всё самое плохое в будущем. В конце-концов, они шли к этому столько лет… Он, пришедший в мир музыки в тринадцать и прошедший свои Круги Ада, вложил всего себя в сольную песню. Юнги не забыл коричневое пианино, которое сейчас пылится в Тэгу, в доме родителей; наверняка, оно прикрыто белоснежным покрывалом, как та часть Юнги, которую родители сейчас стыдятся до сих пор, несмотря на все его достижения как музыканта и личности. Юнги не забыл свою травму плеча, которая чуть не стала роковым шагом в пропасть. Юнги помнит. «хэй, дуй к нам, всё готовввво~~~» — сообщение от Тэхена и через минуту — хлопок двери, закрывающей площадку у пожарной лестницы. Юнги не знает, что буквально через несколько месяцев он будет плакать, преклонив голову и колени перед отцом и братом на концерте, отдавая дань уважения не только семье, но и тем, ради кого он не сдался и дошел до сцены, на которой теперь сияет.***
Чонгук выкладывает кусочек предзаписи в твиттер и сразу же его закрывает. Слишком часто нельзя чистить комментарии ненормальных пользователей, расписывающих, как и в каких позах они хотят трахнуть Чона, поэтому приходится просто игнорировать подобное. «We don’t talk anymore» было несколько необычным выбором для него. Обычно он выбирал песни-монологи для выражения чувств, но даже клип Чарли говорил о том, что песня стала бы отличным дуэтом для него и… И Тэхена, конечно же. Пока что Чонгук работал над этим треком, но, интересно, Тэхен согласиться на дуэт с ним? Но это потом. У Тэ нет никаких причин отказываться, особенно сейчас, когда у него нет ролей и много свободного времени, которое он проводит со всеми ними. Сейчас Чонгук хочет больше всего на свете поддержать хена, который отчего-то немного грустен. Тэхен не делится своими печалями ни с кем, и Чонгук не обижается, понимает. Поддерживает по мере сил. Недавно они смотрели дораму, от которой Тэ улыбался действительно улыбался… Там действительно красивый саундтрек, Crush — Beautiful.It's a beautiful life 난 너의 곁에 있을게 It's a beautiful life 너의 뒤에 서 있을게 Beautiful love 하늘아래 너와 있다면 숨쉬는것만으로도 좋아
Что, как не песня, поможет достучаться до закрытого сердца?***
Сложно поверить, что желтая форма, так идеально сидящая на Чон Чонгуке, теперь не нужна. Его вроде как немногочисленные воспоминания о школе теперь закончены, и он, сверкая улыбкой и размахивая дипломом, принимает поздравления от окружающих. Тэхен обнимает любимого первым, утыкаясь в ключицу и быстро касается губами через тканевую маску, сразу же отстраняясь и кладя руку совершенно привычным жестом на плечо. Камеры уж точно привыкли к таким проявлениям «дружбы» со стороны Ви. Стафф даже этот момент делает запечатлённым на цифровые носители информации, выбирая подходящие ракурсы. — Поздравляем, Чонгук! — слышатся разные вариации поздравлений родных и близких людей, ставших за многие годы семьей. Макнэ запоминает этот день, делает чекпойнт — но не чтобы вернуться к нему вновь, а чтобы рассмотреть эту точку сохранения личности позже, лучше. Понять, повзрослел ли он или нет. Тэхен сдержан в проявлениях эмоций настолько, что нуны даже не показывают за камерами условные знаки, чтобы пришлось прекратить и заново переснимать слишком компрометирующий материал. Чонгук не беспокоится, ибо под столом он сжимает ладонь так крепко и надежно, что сомневаться в его истинных чувствах просто глупо. Но даже самый счастливый момент можно испортить обычными словами. Это похоже на смятую фигурку оригами. Схоже с отсутствием супа из водорослей на день рождения. Не смертельно, но немного досадно и неприятно. Когда камеры наконец-то отключены, и мемберы сидят за столом, допивая соджу, Тэ залипает в мобильник, кому-то отвечая, держа телефон в обеих руках и печатая большими пальцами по экрану. Чонгук чувствует, как руке холодно. Нет же, вполне нормально им отлипать друг от друга, особенно супертактильному Тэ. Это нормально: делить Ким Тэхена с остальными людьми, ведь Ви так много и ему нужен не только лишь Чонгук, но и другие люди, друзья, в конце концов. — Эм, ребят, мне нужно бежать, я очень извиняюсь, но Богом с остальными хваранами позвали меня на караоке, я вернусь в общагу позже. — Окей, — кивает Намджун, уже порядком захмелевший и облокотившийся на широкое плечо Сокджина, — надолго не задерживайся. — У нас завтра фансайн по расписанию, ты там тоже будешь, — добавляет Джин, попивая сок из стаканчика — он предпочитал оставаться трезвым большую часть веселья. — Серьезно? Вау! Гук-и, чур, я сяду с тобой, — чмок Тэхена приходится на изгиб челюсти почти у самого уха. Ви подхватывает сумку и убегает практически с космической скоростью, достойной инопланетного существа. Только спустя время, когда они уже вернулись в общагу и расходясь по своим комнатам, Джин замечает, что Чонгук выглядит слишком хмурым для человека, кто недавно буквально убивал яркостью улыбки. — Всё в порядке? — Сокджин кладет руку на плечо, но макнэ стряхивает её даже слишком резко, совершенно, видимо, забывая, что перед ним старший хен. — Да. Я устал, хочу спать, — и уходит.***
Чонгук не обнимает Тэхена в час ночи, когда тот возвращается от хваранов, пахнущий макколи и рыбными уличными пирожками. Он притворяется, что спит, и Тэхен, как ни странно, верит, поэтому достаточно бесшумно раздевается и юркает под одеяло. Чонгук вслушивается в чужой стук сердца, отдающий грохотом по ушам, ждёт, когда он стихнет и Тэ засопит, наконец-то уснув. И только после этого Чонгук встает, нашаривает ногами в темноте тапочки и прикрывает дверь, направляясь на кухню. Чимин и Юнги сидят на стульях и о чем-то негромко разговаривают, всё ещё не замечая младшего. Чонгук отмечает почти синхронность их жестов, слаженности движений некоторое время. И слышит: — Тэхен… Он так резко бросил Чонгука, помчавшись к этому… Пак Богому, верно? Это было очень странно, — Юнги чуть повышает громкость, но Чимин одергивает его за рукав, когда отвечает: — Богом друг Тэхена, он так редко из-за съемок может вырваться, да ещё и все остальные коллеги ТэТэ… — В день, когда Чонгук выпустился? Тэхен об этом всем в католке говорил за неделю, ты ж его знаешь. Это не… — …не совпадение, да. Думаешь, друг Тэ специально подстроил их встречу? — Чонгук не видит лица Чимина, но более чем уверен, что он безмерно удивлен подобным предположением. А вот Чон вообще не удивлен. Ни капельки. — Уверен. Когда Чонгук прокрадывается в комнату обратно, Юнги перестает изображать из себя злобного и подозрительного парня. Чимин обвинительно пихает хена в плечо: — Эй, зачем ты так говорил? Специально, чтобы рассорить их? Они только-только помирились, хен, а ты!.. — У Чонгука явно проблемы с доверием, Минни, — в лунном свете лицо Шуги словно сливается со стеной напротив, — я просто озвучил то, о чем он думал оставшийся вечер, вот и всё. — Но у них всё было хорошо, Тэ рассказывал, что Гук даже кольцо ему подарил, как обещание доверять… — Доверять, но проверять? — горько уточняет Юнги. — Знаем, проходили. Мы, может, не в свое дело лезем, но помяни моё слово — сегодня они на фансайне наверняка поругаются. И, может быть, нескоро помирятся. Юнги треплет Чимина по голове, по-доброму, по-братски: — Нет смысла заводить отношения, если нет доверия, Чимин-и. Иначе это просто зря потраченное время. Помни об этом, когда полюбишь кого-то всем сердцем, ладно? Немного запоздало, но позже Чимин спрашивает: — Но, хен, почему нескоро помирятся? Мы же все время в Корее выступаем, разве нет? — Намджун ещё не сказал? У нас начинается турне, в конце февраля. По Америке. Блин… — взлохмачивает волосы Юнги. — Я снова испортил сюрприз. Джун меня убьет, он хотел это на фансайне сказать и удивить и арми, и всех нас. Мин, если я скажу «обливиэйт», сработает? Чимин задумчиво пожевывает губу, прежде чем отвечает «нет» и допивает остатки соджу из своего стаканчика. — Спокойной ночи, хен. На часах уже как три минуты стоит отметка в пять утра.