***
— Я хочу напомнить о несправедливости мира, в котором мы живем, — Тэхен действительно расстроен ситуацией. Билеты из Кореи в Америку он купил мгновенно, за несколько часов до отлета, а из Америки в Европу — нет. Стафф, оказывается, приобрел трансфер за пару месяцев для шестерых участников — после того случая с Чонгуком и нервного срыва Чимина директор распорядился организовать отдых. Но Ви не присутствовал на выступлениях, кроме нескольких соло — зачем ему отдых, да? Оператор, чьего имени Тэхен даже не знает, хлопает его по плечу со словами: — Тэхен, директор-ним так же выделил средства на отдых и для тебя, просто вылетаешь на день позже. И тебе нужно дополнить свой багаж одеждой, не той, которую вы все вместе на камеру собирали. В твоем гардеробе есть помимо масок свитера и водолазки с высоким воротом? — Нет, если честно, — Тэхен запоздало вспоминает, что на одних масках и очках он не сможет сохранять анонимность, особенно, когда в шоу постоянно будут камеры и погода будет неподходящей для солнечных очков. Надо взять больше кепок, обычных пластмассовых оправ с затемненными стеклами и захватить тот самый серый тонкий свитер с широким воротом. Больше разнообразия, больше способов соблюсти договор. — Я съезжу купить что-нибудь в таком случае, так, встретимся утром на этом же самом месте с вами, аджосси? — Да, Тэхен, конечно, увидимся завтра, — машет рукой сотрудник компании, а Тэхен садится на автобус до торгового центра, положив багажную сумку на сидение рядом с собой — благо, автобус был полупустой. Тэ смотрит недавно сделанные фото и видео с телефона: как Чимин пытался закрыть свой переполненный чемодан, как Юнги-хен ходил из стороны в сторону, пытаясь вспомнить, чего он ещё не взял. Чонгук, конечно, сильно преувеличил насчет того, что Тэхена все ждут. Ви собрал чемодан быстро, поскольку одно время часто путешествовал двух-трех дневными маршрутами Сеул-Тэгу и по привычке собрал всё самое основное. Ви с удовольствием пересмотрел фото, где Хосок-хен «зависает» около терминала, выдающего посадочные талоны: Тэ никогда бы не подумал, что это действительно окажется испытанием, даже для Чонгука, который быстро понимал, что к чему. Тэхен отложил телефон в сторону, наблюдая, как в окне проплывают облака. У парня было предчувствие, что их «бонвояж» будет полон открытий и замечательных воспоминаний.***
Вот, казалось бы, нет ничего проще стиральной машинки. Модели во всем мире одинаковые, различаются разве что языком страны, в котором собрана машина. Закинь шмотки, засыпь порошок, поверни тумблер на нужный режим и радуйся жизни. Но, чёрт возьми, Чонгук в прошлой жизни совершил что-то плохое, иначе почему ему так не везет с самого начала заселения? — Чёртова стиралка, — шипит под нос Гук. «Инструкция для слабаков. Интернет с переводчиком — для супер-слабаков» — думает он, пока буквы на машинке собираются в совершенно непонятную мешанину, рябящую перед глазами. Да, пока хены разбираются с едой, купленной в каком-то супермаркете Бергена, а стафф по всей студии бегает с камерами, Чонгук мученически пытается разобраться своими силами со стиркой. Чимин всё ещё разбирается со своим чемоданом, который он чуть не потерял — толку от него сейчас мало. «Чон Чонгук и Норвежская Стиральная Машинка». Самый крутой блокбастер, на экранах Кореи совсем скоро! Поторопитесь с покупкой эпизодов БонВояжа на вилайве! Помощи от стаффа нет. Хенов тоже. И Тэхена нет. И последнее, наверное, портит настроение больше всего. Но сейчас, когда сбоку Гук чувствует мигание красного огонька включенной камеры, лучше не стоит открыто показывать своё настроение. Он всегда может сделать это позже, когда наступит вечер и камеры операторов будут выключены. — Хэ-э-эй, ну как там дела? — Хоуп совсем скоро, всего через минут десять, присаживается на корточки рядом. От него пахнет мясом и лапшой, и Чонгук как-то неожиданно понимает, что хочет есть. А он ведь только недавно, ещё до поиска хостела, ел со всеми остальными. — Да никак, — кисло кивает в сторону стиралки младший, повернув колесико на машинке и показывая изменения в цифрах на табло, — я только понял, что переключать режимы тут, а на что конкретно ставить, не в курсе. — Подожди, Гук, я попробую, — вполголоса бормочет Хоуп, и Чонгук с облегчением тянется к телефону. В католке — фотка Тэ, с серым свитером, длинная горловина которого закрывает лицо до носа, широкая квадратная оправа очков на носу и стильная кепка с плоским козырьком, украшенная парой крупных колец. «хэй Гуки мне же идёт? Супер-ниндзя-Ви ㅋㅋㅋㅋㅋㅋ» — Есть ли хоть что-то, что тебе не идет? — записывает Куки голосовуху, и буквально с интервалом в минуту приходит ответ «gxxx с v-образным вырезом =~_^=». За стенкой слышен почти-фирменный смех Сокджина и бурчание Юнги, что-то на тему «не нужно так переваривать лапшу», раздается голос Чимина, который что-то радостным голосом щебечет по мобильнику совсем недалеко от него. Макнэ вспоминает, как совсем недавно они все носили GXXX, и не отвечает Тэхену на сообщение. Это же так очевидно — то, как такая футболка пошла бы тогдашнему Ким Тэхену. И Тэ это понимает лучше всех… Как и отлично gxxx с v-образным вырезом смотрелись на них всех всего несколько лет назад. — Отлично, готово! — воскликнул Хоуп, стукнув ладонью по корпусу машинки. — Поставил на полтора часа, самое то. Пошли, нужно на стол накрыть, пока хены с едой разбираются. Чонгук уходит, прежде снимая четырехсекундное видео для Тэхена с подписью «стиральные машинки поработят мир». На что приходит ответ в виде анимации хихикающего кумамона.***
Чимин старается уснуть. На новых местах ему частенько не спится, особенно вдалеке от родины. Он привык к шуму улиц Сеула, к волнам у домика в Пусане, а не к звукоизоляции номеров, в которые их заселяет компания. А сейчас, когда на часах уже два часа ночи, а всего через несколько часов им вставать для посещения горы Флёйен, тем более нужно заснуть, чтобы даже без макияжа не выглядеть перед камерами опухшим чудовищем. Пак подсвечивает фонариком странички печатной вебки, которую взял с собой почитать на случай, если так и не уснет. Ну, или попытается. Странички комиксов почему-то порой действуют лучше снотворного. Хосок тут же заворочался, и младший быстро вырубил свет — ему точно не хотелось бы будить и без того вымотанного Хоупа. Старший перед сном решил вне камер прогнать движения их хореографии. Правда, пятнадцати минут как-то очень незаметно превратились в полтора часа и… В общем, Чимину проще пойти в гостиную и почитать там, не тревожа лишний раз Хоби-хена. На диване гостиной — Чонгук, разваливший ноги во все стороны и дрыхнувший с приоткрытым ртом, но Мин проходит к другому краю угловой мебели, поближе к лунному свету и свежему воздуху из открытого окна. Но даже сейчас, в, казалось бы, идеальном месте, Чимин всё равно может отвлекаться на совершенно ненужные вещи. Ненужные ли? Дурацкое чувство, когда ты перечитываешь одну страничку по несколько раз, не понимая, о чем там вообще речь… Чимин реально ненавидит это чувство, когда захлопывает томик манхвы, несколько раздраженно и нервно, решив полностью отдаться другим мыслям. Может, тогда его отпустит? Мыслями он возвращается к увлажнившимся глазам Чонгука в двух моментах: когда он задувал две скромные свечки на магазинном тортике и когда Юнги сказал, как на самом деле им всем скучно без Тэхена. Сейчас же Гук спит без задних ног, видит, наверное, четвертый сон в два ночи, а сам Чимин всё никак не может уснуть. Сейчас бы Юнги с бутылочкой соджу и их разговорами, но хен лег спать ещё раньше — перелеты его всегда очень сильно утомляли. Мин-и встает, вместе с подушкой и ещё одним одеялом, и подходит к Гуку. Младший еле слышно посапывает и чуточку морщится, видимо, неудобное положение отражается и на комфорте сна. Чимин подкладывает подушку под шею, слегка придерживая голову Чона, укрывает его одеялом и не удерживается от иррационального желания погладить его по щеке и разгладить пальцем складку между бровями. Как ни странно, это помогает — лицо Чонгука становится спокойным и расслабленным, и Чимин в последний раз поправляет подушку, дотягивая одеяло до самого подбородка. Чимин чувствуется, как сонная хватка Чонгука чувствуется на запястье и чуть ли не стонет от боли — но вовремя вспоминает, что так разбудит чутко спящих ребят за стенкой. Поэтому аккуратно пытается разжать чужую руку, не потревожить сна и спустя томительную минуту, но это удается. — Тэ… не уходи, — просит во сне Чонгук, и Чимину кажется, то освобожденное запястье обжигает ещё сильнее чем-то куда более жестким, нежели чужая рука. Он спешно отходит от кровати, почти спотыкаясь об зарядное устройство под ногами, и садится обратно, к лунному свету и прохладному ветерку. Может быть, от него щеки не будут так гореть?***
Новый день встречает всех ярким солнцем и сиплым голосом Юнги, приболевшего и желающего остаться в номере до вечера, пока остальные будут гулять по Бергену. Чимин, честно говоря, хочет остаться с хеном, но веских причин не участвовать в съемках нет, поэтому он молча собирается вместе с остальными участниками для похода. Их судьбоносная игра «камень-ножницы-бумага» явно не благоволила на сегодня не Чимину, не Рэпмону, иначе они попали бы на фуникулер вместе с остальными. Идти пешком, подтанцовывая под FIRE, конечно, весело, но утомительно. — Моей выносливости хватает только на танцы, хен, как ты всё ещё остаешься бодрым? — Чимин действительно хочет узнать секрет лидера, и оператор, наверное, солидарен с Чимином, раз дышит так же устало. — Постарайся не думать об усталости, Мин-и, посмотри на эти восхитительные пейзажи! От них словно открывается второе дыхание! А когда я представляю, что нас ждет впереди, то силы прибывают, — оптимистично вещает Намджун, — у меня приятное предчувствие. Кто-то точно сегодня даст нам посмеяться. Джун-хен прав, как и всегда — Хоби-хен забыл билет, но он быстро его нашел благодаря милому иностранцу, оды которому продолжал петь Хосок даже при спуске с горы (на этот раз на фуникулере). Чимин смотрел на Чонгука — он снова уткнулся чуть ли не носом в фотоаппарат, рассматривая фото, сделанные совсем недавно. Хоби как раз снова жаловался, что младший игнорировал его на вершине, всё снимая панорамы с горы. — Его разве что Тэхен сможет отвлечь, — хихикает Чимин, и Чонгук, услышав чужое имя, тут же вскинулся, но секунду спустя, поняв, что это было единоразовое упоминание, снова смотрит на объектив камеры. Операторы, снимающие это, естественно, вырежут все кадры с упоминанием Тэхена. Может, именно поэтому Гук хмуро смотрит в окно, и, казалось, даже не наслаждается видами перед глазами? Чимин решает не думать о том, что чувствует Чонгук. Ему, правда, не должно быть до этого дела. Вместо этого он хлопает в ладоши, поддерживая Намджун-хена, зачитывающего рэп в обмен на сумку, которую он потерял. В их путешествии становится всё больше потерянных вещей, и Джин, кажется, говорит что-то о том, что «раз наш Чимин-ши положил ряд этим потерям, то он точно должен потерять что-то очень важное, чтобы мы не беспокоились за себя». — О, там Ви, — кто-то восклицает, Чимин не видит, но зато Чонгук, на которого он поворачивается, начинает сразу же улыбаться. Макнэ всегда умел так быстро укладывать камеру в сумку, словно он Флеш? На Тэхене — черная маска на пол лица, однотонная черная шапка и оправа с затемненными стеклами, он что-то поет и танцует прямо в камеру, настолько нелепо, что это идеально вписывается в концепт «4D», который Ким, на самом деле, безумно ненавидит. Чонгук, едва операторы повернули камеры в сторону, тут же проводит рукой по шее Ви, спутывая собственные пальцы и потемневшие волосы Тэхена. Это выглядит так интимно, что Чимин вспыхивает до самых ушей, отворачиваясь. — Я что-то не очень хочу сегодня мяса, — говорит Чонгук, присоединяясь к «команде морепродуктов», состоящей из Джина и Ви. Он совершенно искренне улыбается в камеру, когда разделяются для того, чтобы поесть в разных ресторанах. — Наш макнэ, отказывающийся от мяса, это какой-то нонсенс, — Джей-Хоуп бормочет, кусая сочный кусочек мяса, куда-то в сторону лидера. Мон прожевывает, прежде чем ответить: — Надо бы потом у операторов взять этот момент для видео на его следующий день рождения. Как насчет рабочего названия «Гук отбился от хеновых рук»? — Да-да, звучит неплохо, и правдиво! Пристыдить его в день рождения уже традиция. Я буду помнить вечно его шестнадцатилетие, — начинает ржать Хоуп. «Это реально было очень смешно», — улыбается Чимин, переставая водить вилкой по тарелке. — Хэй, Чим, чего без настроения? Если, как наш «золотой мальчик», не любишь мяса, сказал бы честно, — Хосок замечает почти полную тарелку перед Чимином почти в конце обеда, когда им надо уходить. — Да не, я поел, хен, да и на диете сижу, и вообще, немного не рассчитал и взял со шведского стола больше, чем съем… Слишком много оправданий для мелочи вроде несъеденного мяса. Старшие делают вид, что не замечают этого, но переглядываются между собой, с беспокойством. Пак Чимин, на самом деле, может быть настоящей королевой драмы, если захочет. Но совершенно никто не замечает взгляд Чимина, направленный на Чонгука, стоявшего позади Тэхена оставшуюся часть съемки. На то, как его ладони касались сначала волос под шапкой, а затем оказывались совсем незаметно перед камерами под худи Ви, на то, как ТэТэ краснел и совсем незаметно прижимался спиной к груди Гука… Чимин, кажется, что-то действительно сейчас теряет, смотря на них. Но что — непонятно.