***
Намджун включает для чувства ностальгии Radiohead — Creep и покачивает головой в такт, пока пишет что-то в блокноте. Музыка никому не мешает, а сбивать настрой лидера под вечер значит сделать «выкидыш» новой песни, которая, возможно, как войдет в гипотетический новый альбом, так и останется в стороне, ожидая своего часа. Джун с его неоспоримой гениальностью рифм и словосочетаний для песен невероятно крут. Лицо у него в такие моменты становится невероятно одухотворенным и красивым, считает Чимин. Правда, у Юнги в такие моменты не лицо, а самый настоящий камень, словно хен — статуя из клипа «BS&T», только отстукивающая карандашом по твердым поверхностям, чтобы хоть как-то показать то, что он жив, а не застыл в неподвижную картинку. — Жаль, что тут нет диско-шара, — бормочет РэпМон, наконец-то заметивший, что после «радиохэдов» сменилось ещё пять-шесть треков. Тэхен, уже отплясывающий что-то очень зажигательное под музыку Шакиры, без лишних слов берет телефон, включает на нем фонарик и продолжает дергаться под музыку, размахивая телефоном. Гогот всеобщего ржача будит Юнги. Он высовывает растрепанную голову и хриплым, словно прокуренным голосом, гундит в нос: — Эй, потише, я тут сплю, вообще-то. — Дедуля Мин проснулся, вот это да! — Тэхен скалится беззаботно-весело, как он умеет, но Юнги непоколебим, когда дело касается двух вещей: музыки и сна. — Я тебе сейчас ноги и руки вырву, Тэхен, поменяю местами и скажу, как всё было, если ты сейчас не утихнешь, — кровожадно обещает Шуга, — и если вы не сбавите громкость, то руки вырву всем. На самом деле, злить Мин Юнги очень опасно. Опасней, разве что, злить Хосока, ведь один только его взгляд на ошибку в танце — и Чимин реально чувствует, как гулко падает в левую пятку сердце. А он действительно чаще всех косячит в танцах. Но Юнги-я… Юнги похож на медведя по повадкам — пока не трогаешь, всё отлично. Он добрый и милый, особенно со своей улыбкой, обнажающей десны. У парней Тэгу, наверное, подобная улыбка почти фирменная. Но такая улыбка быстро может превратиться в совершенно жуткий оскал. И музыка реально становится тише, но не настолько, чтобы ребята успокоились — к Тэхену присоединяются Чонгук и Хосок, отжигающие под музыку корейских герлсбэндов с хореографией FIRE, сегодня, определенно, очень горячий день. В общей суматохе, когда стафф наконец — господи, Чимин реально рад, что камеры больше не маячат возле них! — собирает оборудование, Гук и Тэ по-тихому уходят. Видимо, вечерняя прогулка, или… свидание? Кто знает. Чимин аккуратно приоткрывает дверь в комнату Юнги и Намджуна — сейчас там, конечно же, только спящий Юнги. Но он не спит, сидя на кровати и черкая по бумаге. Что-то хаотичное и беспорядочное. — Извини, я… — Проходи, Чимин-и, — Юнги перекладывает блокнот с карандашом в левую руку, а правой хлопает по кровати, — садись. Как день прошёл? Чимин рассказывает, а потом слушает, как Юнги высыпался после перелета, купил лекарств, потом проснулся и сочинял, снова встал и прогулялся по окрестностям, купив пару сувениров для семьи. После концерта, на котором были отец и брат Мина, отношения в семье сдвинулись с мертвой точки, а Юнги, как человек обдуманных и быстрых решений, решил закрепить эффект и безделушками из-за границы. Мелочь, а приятно… — Чимин. Намджун что-то очень пространно изъяснялся по поводу тебя. Я прочел сообщение от него и всё равно не понял, поэтому я рад, что сейчас пришел ты, а не я к тебе. Стало быть, хочешь мне что-то рассказать? Чимин реально мнется, кидая взгляд на бумагу. Ему как будто мерещится к комке спутанных линий какой-то цветок… Но Чимин не должен отвлекаться, он ведь и впрямь… Хотел поговорить с хеном. — Хен, мне кажется… кажется, мне начинает нравиться Чонгук.***
— Ты задолбал уже постоянно ходить туда-сюда, сядь с краю и не заставляй Чимина постоянно дергаться, — Юнги в какой-то момент психанул, наблюдая за сегодняшней беготней младшего. Он съел чего несвежего или просто нервничает из-за чего-то? Третий день поездки только. Или из-за кого-то? Чонгук в итоге садится с самого краю, рядом с Чимином. Тэхен, сонный и не ориентирующийся в пространстве (ему, кажется, плевать, на чьем плече он спит даже), позевывает — это видно по очертаниям ткани свитера, которым он прикрыл лицо перед камерами. Просыпается, только когда Чимин и Джин приносят еду и решают разделить её путем их любимой игры. Юнги игнорирует тот факт, что эта чертова парочка под названием «вигуки» делают так, что целый бургер вместо половины выигрывает именно Чонгук. Шуге, на самом-то деле, есть не особо хочется, поэтому он не разоблачает чужую ложь и собирается надвинуть козырек кепки пониже, чтобы поспать немного — он снова не выспался ночью. Стук чужой ноги об его мешает. Чиминова нога, конечно, случайно задевает под столом, но рэпер морщится, всё же поднимая взгляд. Зрелище перед глазами и прям достаточно обычное — всего-то Чонгук кормит Тэхена хотдогом. Всего-то Чонгук, каких-то пару лет назад дравшийся с ними за еду, охотно делит её с другим человеком. Действительно, совершенно привычная картина. «Стафф вырежет этот момент, Ви без маски», — отстраненно отмечает Юнги, наблюдая, как пухлые губы Чимина слишком уж нервно кривятся. Он почти вжимается в спинку диванчика, за которыми макнэ-лайн сидит вместе, и глаза бегают, смотря поочередно то на Чона, то на Кима. Наверное, это мгновение длилось бы нереально бесконечно и мучительно для Минни, но Тэ в итоге хлопает в ладоши, кивает Гуку и вновь смотрит в окно, чем Чонгук снова недоволен. Юнги не очень-то любит наблюдать за чужими драмами, поэтому надвигает козырек кепки низко-низко, успевая заметить, как Чимин хватает со стола колу, из которой торчат три трубочки и высасывает остаток напитка, опуская глаза вниз. Трубочка, из которой он выпивает, совершенно точно касалась чонгуковских губ.***
— Я немного устал, хочу отдохнуть, — Чонгук пожимает плечами, — хорошо вам погулять, хёны, — и с этими словами показательно присаживается на ближайшую поверхность. Юнги вместе с Джином не уговаривают, и только кивают, маша рукой одному из операторов, чтобы пошел за ними. Где-то там Джун, Хосок и Чимин ходят по магазинам. Младший лениво раздумывает, присоединиться ли к ним, и стоит ли купить какую-нибудь мелочевку вне камер. Для шоу вроде как запрещено тратить собственные деньги: но Чонгук клал на эти дурацкие запреты. Если есть деньги, почему бы их не потратить на какую-нибудь мелочь, радующую глаз и сердце? Тэхен бы наверняка так сделал. — Чёрт, Тэхен, — Гук ловит себя на мысли, что совершенно забыл о парне, и поворачивается к одному из операторов, аджосси средних лет, — а где сейчас Ви? — Пошел смотреть на овец, кажется. С ним Енджэ. Чонгук смутно вспоминает имя оператора — кажется, он часто бывает рядом с Седжином, снимает материал для «бомбочек» в гримерках перед концертами. Овечки… Так по-тэхеновски. Гук решает сначала идти к Тэхену, но увидев ещё издалека, как он через ограждение милуется с пушистыми животными, передумывает. Чон в полнейшем одиночестве покупает пару пачек сахарных «язычков», кладя одну в карман, а вторую открывает. Кислая сладость приятно пощипывает рецепторы языка, пока глаза наслаждаются видами, а нос ощущает аромат горного воздуха. Сейчас есть время обдумать многое: в первую очередь странное поведение Тэ прошлой ночью. Да, этот парень может быть реально странным, когда ему захочется. Он постоянно отходил в сторону, принимая звонки (ну и кому он нужен так поздно?!), прикрывал рукой, чтобы его не было слышно, а на все вопросы многозначительно молчал, заставляя Чонгука скрипеть зубами. Почему у них все снова с недомолвками, а не как у нормальных людей? Ну почему? — Ну почему? — вслух спрашивает Чонгук, и рядом звучит: — Потому что все хорошее рано или поздно заканчивается. Чонгук так резко вскидывает голову, что слышит хруст позвонков. Это Чимин, и он почти мгновенно и одновременно обеспокоенно склоняется на колени перед Гуком, касаясь прохладными руками шеи и аккуратно её массируя. — Сахарные «язычки» слишком классная штука, чтобы быть вечной, — уточняет старший, — извини, если испугал, Гук-и. — Эм… все норм, это я немного устал. Плохо спал, вот и, — мешкает макнэ с ответом, — немного испугался. Немного! — поспешно добавляет Гук. Руки Чимина — реально золотые, потому что боль уходит очень быстро, за считанные минуты. Пальцы задевают нужные точки, и мышцы даже немного расслаблены после массажа. — Как сходили в магазин? — интересуется Чонгук и Мин-и протягивает на ладони брелок с фигуркой тролля. — Намджун-хен сказал, что нужная фигурка должна подмигнуть, тогда тролль будет подходящим. Не хочешь себе такого же купить? — спрашивает Чим, и Гук встает, собираясь за ним, но видит Тэхена на велосипеде. Ви заливисто хохочет, выпендриваясь со своим катанием «без рук». — Ты где взял велик? Тут их можно арендовать? — тут же закидывает вопросами макнэ, на что Ви неопределенно машет рукой куда-то в сторону, а Гук выбирает самый простой способ для катания — прыгает на заднее сидение, цепляясь руками за талию Тэхена. Он напрочь забывает о Чимине, замерившем с брелоком в ладони. Совершенно не видит, как танцор заторможено убирает тролля в карман, улыбается, шепчет «всё в порядке», «все нормально» и отворачивается от веселящейся парочки.***
Тэхен понимает, что что-то не так, практически сразу. Он не самый внимательный и проницательный участник группы, но то, что Чонгук подозрительно часто вздыхал, его насторожило — он всегда так делал, когда смущался. Да, всё началось именно с Чонгука. Отражение смеющегося в отражении Юнги-хена, Чимин-и и Хосок-и, подозрительно молчащие, лидер, наигранно-серьезно говорящий на английском по телефону… Спокойствие Чонгука, который всегда переживает за малейшие неудачи любимого хена… Тэ притянул к глазам горловину свитера, когда разворачивался во всю мощь своих актерских «легких», и Джин почти поверил — в его глазах мелькнула реальная злоба и раздражение. Старший как будто вспомнил все-все случаи их недопонимания, ещё в бытность стажерами компании, вложил в голос многое из того времени. Тэхен ох как его понимал в этот момент. И поддерживал, но напоследок, хлопнув дверью, переборщил. — Чонгук точно догадался, — шепчет Тэхен, забирая вроде-как-потерянную-сумку, и добавляет, уже поворачиваясь к камере и поправляя темные очки на носу, — я знал, что это скрытая камера. Он поясняет, как именно это понял, надеясь, что потом при монтаже этот кусочек видео оставят. Его действительно хотелось бы повторно пересмотреть. Тэхен присаживается обратно к ребятам, он смеется вместе с остальными, отпуская напряжение от ситуации. Под столиком Чонгук теплой ладонью гладит по колену, а другой сплетает их пальцы. Можно ли быть ещё счастливей, чем сейчас, когда их ждут дни самого лучшего совместного отдыха, полного незабываемых впечатлений и нереального веселья?