Братцы, по машинам!!

      Теркин разложил карту на броне Пантеры. Рядом с ним встали командиры оставшихся машин. Как младший неофициальный заместитель, командование над оставшимися членами команды он принял на себя.       Остальные ребята были заняты ремонтом машин. — Итак, нас зажали почти к самой реке. Из всей команды у нас остались Пантера, ИС-3, Ягдпантера, СМК. Ко всему прочему где-то в городе у нас ещё остались СУ-152, две Т-34, БТ-7, СУ-85 и Тигр Саши.       Никто из их группы не знал о судьбе СУ-152. — Итого 9 машин из 17. — Число, конечно утешает, но надо бы ещё узнать сколько машин осталось у Куроморимине, — подал голос Вадим, командир ИС-3. — А кто-нибудь вообще считал, сколько подбил? — задал вопрос уже Николай Караченцов, командир Ягдпантеры. — Помню, мы вроде одну Пантеру подбили. — А действительно, — Теркин обратился к своему экипажу. — Ребята, свяжитесь с нашими. Проверьте состояние машин. А заодно найдите остальных. Передайте, чтобы двигались к площади у реки.       Радист, высунувшись из люка, кивнул и нырнул обратно. — Боюсь, СМК тут мало чем поможет, — пожал плечами Резнов. — Наше орудие слишком слабое на главной башне. Я не говорю уже про малую, у которого орудие сломали. — Значит будете обозначать нас, — решил Василий. — А может проломить в здании дыру и проехать вдоль набережной к мосту, — палец Караченцова уткнулся на линию вдоль рекиреки на карте. — Набережная слишком узкая, — покачал головой Вася. — БТ может и проехал бы, но не наши машины. — А прорыв? — предложил Резнов. — Рискованно… но можно попробовать связаться с нашими, чтобы организовали отвлекающий манёвр, — Теркин прикусил нижнюю губу. — Не думаю, что Куроморимине бросили против нашей группы все силы. По крайней мере я не видел Мауса… — Зато я видел Ягдтигр, — перебил его Вадим. — И я! — добавил Николай.       Василий отошёл к выходу из здания, куда через стену въехала Пантера. На улице шла метель. Из-за завесы снега видимость снизилась до 100 метров. Площадь была в размере не менее 600 метров. — Нам надо все согласовать с Виктором. Своими силами мы не прорвемся.       Он посмотрел в сторону снаряда Штурмтигра, который торчал из земли. Парни, чинившие машины, опасливо косились на него и держались подальше. Резнов сплюнул: — Зажали нас здесь, так ещё и на бочку с порохом верхом посадили. — Не, — покачал головой уже Вадим Ватутин. — С бомбой под попой. Вот рванет… и отправят нас домой в коробках из-под спичек… — Не отправят, — ответил Караченцов.       Он вертел в руках коробку из-под сигарет. От ситуации, в которой они оказались, ему ужасно хотелось курить, но отсутствие спичек или зажигалки не позволяло ему осуществить желаемое. Зато имелся костёр, в котором ребята готовили суп из магазина. Тогда он подошёл к нему. Некоторое время он молча вертел коробку, затем посмотрел в огонь и выкинул её туда. Сгорела она в считанные минуты. Парень из экипажа ИС-3, который занимался головкой, не обратил внимания на неё. — Домой хочу, — проговорил Николай, ни к кому не обращаясь. — Но только не в коробке.

***

      Шибанов сидел на своём месте в Тигре и изучал карту. Экипаж сидел на своих местах, наслаждаясь временным затишьем: мехвод безмятежно кемарил, откинув спинку сиденья, радист с ним на пару. Заряжающий что-то разглядывал в своём бумажнике, наводчик проверял маховики. — Вот метель так и кружит! — выругался он. — Совсем заметет нас, не выберемся потом.       Шибанов откинул люк, высунулся и обратно. — Ни черты не вижу, — наводчик обернулся к нему. — Что делать будем? Молчат ребята, указаний никаких, того гляди одни останемся. — Надо будет гусеницы от снега почистить, — ответил тот. — А-то точно останемся тут стоять. Растолкайте радиста, пусть с нашими свяжется.

***

      Виктор сидел на обломке битона и смотрел, как снаружи здания падал снег. Послышались шаги. Повернул голову и увидел Махо. Та стояла, держа в руках две кружки с эмблемой Куроморимине. Из кружек поднимался пар, донося до Лавриненко приятный сладкий аромат. — Горячий шоколад, — ответила Махо на немой вопрос, протянув Виктору кружку.       Парень осторожно принял её и принюхался к пару. — Не переживай, с ним всё в порядке, — сказала она, присев рядом.       Тигр 212 стоял чуть поодаль, заехав под укрытие здания. Экипаж машины занимался готовкой за кормой танка. — Странно, — протянул он. — Что? — Да вот этот шоколад… Мы же как по сути противники, а вы меня шоколадом угощаете.       Девушка повернула голову к нему. — Мы по твоему где находимся? На войне?       Парень потупился. — Нет, но… Это просто немного меня смущает. Я же вражеский командир, а вы со мной тут… шоколад гоняете. — А что по-твоему я должна была сделать? Взять тебя в плен и вынудить твою команду сдаться? Не смеши.       Она отвернулась, отпила из кружки и продолжила: — Танководство — это прежде всего соревнование мастерства управления танком. Здесь учитывается тактика действия команды в бою и никак не иначе. Нет, мысль заманчивая, но это противоречит традициям семьи Нишизуми в танководстве. Я предпочитаю сражаться с противником, который сидит в боевой машине. В конце концов, танк — это просто железная конструкция. Однако именно человек даёт машине жизнь. А человек ведь не машина. Может либо струсить, либо промазать, либо наоборот — нарожон полезть.       Виктор подул на кружку и отпил из неё. — Я понимаю причину твоей паранои относительно меня и Михо. Как и то, что с вами пыталась сделать наша мать. Но поверь — я не желаю зла ни тебе, ни твоим ребятам. Вы достойно бьётесь. Вижу, панфиловцы танков не боятся. — Нас этому учили. Да и я с детства интересовался танками. Отсюда и эта тяга. — Моя мать — приверженка традиций танководства. Отсюда и вся эта история с твоей командой. Твоя фамилия громкая, известная. . — Да вот только я не потомок никакой — однофамилец. Вся эта легенда только ей и благодаря. — Скромный ты какой-то, — отметила девушка. — Мне Михо про тебя рассказала.       Виктор усмехнулся. Такие слова из уст старшей дочери Нишизуми звучали как комплимент. — По шоколаду понял. Я угощал ведь её. — Догадался, — улыбнулась Махо. — Всё так, как говорила Михо. — Так вы общаетесь? — Ну, мы же все-таки сёстры.       Лавриненко отвёл взгляд. Прежние убеждения о семье Нишизуми рушились, как карточный домик. Махо оказалась ничуть не хуже своей сестры и по характеру… и по внешности. Она была не менее мягкой по отношению к нему, хотя её мать считала его врагом №1. Быть может, дочери Нишизуми оказались не настолько высокомерными и циничны, какими казались Виктору.       От этих мыслей у парня вновь на душе стало погано. А может Махо специально решила его так развести, чтобы ему было тяжелее её победить? — Я жду от тебя настоящего поединка, — словно в ответ на его мысли сказала Махо. Она поднялась. Виктор повернулся к ней и встретился с ней взглядом снизу вверх. В этот момент ему почему-то стало не по себе. — Будь достоин своей фамилии.       Эти слова прозвучали настолько серьезно, что все сомнения у Лавриненко сразу отпали.       Парень поднялся с места и теперь сам смотрел на неё сверху вниз. Его рост был 178, в то время как у Махо 163. — Для меня будет большой честью сразиться с наследницей семьи Нишизуми.       Парень хотел показаться для девушки не менее серьёзным, но Махо, надо отдать должное, умела держать себя.