***
Дафна была влюблена в Максона, что еще больше заставляло меня бороться с неприязнью к ней. Это можно было понять, только посмотрев на неё во время их бесед. Я понятия не имела, отвечает ли он на её чувства и знает ли о них вообще. Если информация, которой я владела, была достоверной, Франция имела крепкий союз с Иллеа, который заключили несколько десятков лет назад. И поскольку Максон собирался продолжить традицию Отбора, надо полагать, у Дафны не было ни единого шанса женить его на себе. Зная короля Кларксона, умеющего извлечь выгоду из любой ситуации, эта сделка не привлекла бы его, ведь такие браки заключаются с целью укреплению связей. Что в этом случае было бы абсолютно бесполезно. Не то что бы я так хорошо знала Кларксона... Она приблизилась к Максону и помахала ему рукой. Когда он подошел, чтобы поцеловать ей руку, Дафна захихикала и что-то шепнула ему на ухо. Я подавила раздражение. - Кривляется, как и всегда, - тихо фыркнула я стоящей рядом Николетте. - Что предвзятое отношение! Ты ведь ее совсем не знаешь, - покачала она головой. - Дафна добрая девушка, мне она нравится. Я перевела взгляд на подругу. - Я и не заставляю тебя совершать нашествие с факелами на ее библиотеку. Кстати, готова поспорить, ничего, кроме любовных романов, ты там не найдёшь. - Ведешь себя, как маленькая, - беззлобно прошептала Николетта и, поставив пустой бокал на поднос, отошла к компании Дафны и Максона. Что ж, хорошо. - Дорогая, я уже представлял тебе нашего канцлера - мистера Отто фон Кауфмана? - послышался резкий голос за спиной. Вздохнув, я нацепила на лицо ослепительную улыбку и обернулась, принимая протянутую руку Йонаса. Перед нами стоял изысканно одетый мужчина преклонных лет. Сутуловатый, худощавый и седой, он представлял собой человека с высшей должностью, но выглядел благородно спокойным, неспешным старичком. - Мой жених так много рассказывал о Вас, что мне кажется, я давно Вас знаю, - ответила я, кивая канцлеру. - Добрый вечер. Йонас неуверенно обнял меня за талию. Я постаралась избавиться от желания рефлекторно вывернуться. - Ваше высочество, Леди Америка, - сказал канцлер, целуя мою ладонь, - очень рад наконец-то познакомиться Вами. Наш Йонас настоящий счастливчик. - Мистер Кауфманн знает меня с детства, - объяснил принц. - Как прекрасно, что и мы теперь знакомы. Я давно хотела узнать, какие обязанности выполняет канцлер при дворе современной монархической Германии. С радостью бы спросила принца Йонаса, но он не слишком разговорчив последние года три. Мистер Кауфман едва заметно улыбнулся и провел рукой по белоснежным усам. - Канцлером называют того, кто исполняет роль второго человека в государстве после монаршей особы. Очень многие привыкли считать канцлеров зачинщиками восстаний против короля, но к счастью, я настолько стар, что видел рождение отца Йонаса, и посему никогда не смогу провернуть подобное. В следующую секунду я впервые в жизни услышала смех Йонаса. - Слышите, дорогая? Вы можете не волноваться. - Что ж, Ваши высочества, я вынужден покинуть вас. Я, с Вашего позволения, представлюсь Вашей матушке. - Америка, я приношу извинения за столь неожиданный ответ, - сообщил Йонас, когда канцлер удалился. За пять лет, что я знала его, мы разговаривали от силы раз в год. И даже тогда это было вынужденным приличием, потому что я не получала от него ни писем, ни звонков. Я не считала Йонаса близким человеком, и уж тем более не была в него влюблена. У него была ничем не примечательная, впрочем, недурная внешность, и, скорее всего, он был умен, но у него напрочь отсутствовало чувство юмора и отлично получалось ставить людей в неудобное положение. Я посмотрела по сторонам, избегая его взгляда. В Главном зале было немного людей - прием только начинался. - Бросьте, - я покачала головой. - Теряюсь в догадках, для чего все это было необходимо. - Если подходить к этой ситуации с точки зрения политики, я сам не до конца понимаю. Но, возможно, наши отцы имели свои мотивы, о которых мы можем только догадываться. - Вероятно, - слабо отозвалась я, вспоминая недавний диалог с Мэй. - К нам идет принцесса Дафна, - тихо предупредил Йонас. Я обернулась и встретилась со змеиным взглядом Дафны. - Ваши Высочества! - радостно приветствовала она. - Вы уже принимаете поздравления? Почему-то из её уст это звучало издевательски. - Ваше будет особенно приятным, дорогая, - сказал Йонас, пожимая ей руку. - Но сегодня, полагаю, лучше посвятить их наследному принцу Иллеа. - О, я уже поздравила Максона, - призналась Дафна, пожимая плечами. - И все же вы слишком спокойные. Мне казалось, предсвадебная суматоха - это чересчур утомительно. - Мы ведь не украшаем залы собственноручно, - вступила я в разговор, стараясь не выглядеть враждебно. - И не печатаем примечания для указов и заверений. Все остальное почти никак не влияет на повседневную жизнь. Принцесса смерила меня взглядом, значение которого я так и не смогла истолковать. - Дорогая, вы не будете против, если я ненадолго украду у Вас жениха? - осведомилась она, положив ладонь на его локоть. Я изобразила самую доброжелательную улыбку, на которую только была способна. - С радостью одолжу его вам. Со стороны входа послышался негромкий смех: родители с Мэй и Джерадом величественно прошествовали через весь зал и остановились рядом со мной. - Красивое платье, мартышка, - прокомментировала я, вспоминая, каких мук оно стоило её горничным. - Твое тоже ничего, - не осталась она в долгу, но слишком быстро посерьезнела. - Я так надеялась, что ты будешь спать в моей комнате, но ты, как всегда, ускакала в «свою», - на этом слове она недовольно сморщилась. В это время мама шикнула на Джерада, который хныкал, желая видеть торт на столе. - Я так долго говорила с Николеттой, что, когда вернулась, ты уже спала. Ты не можешь упрекать меня в том, что я боялась тебя разбудить! Сестра едва заметно улыбнулась и пристально посмотрела на меня. Она ни капельки мне не верила. - Думаешь, я не знаю, что ты сразу оставила свои вещи в тех апартаментах? Я подняла руки, как бы признавая поражение. Мэй было всего четырнадцать, и она довольно редко бывала на приемах такого масштаба. Было даже забавно видеть растерянность на лице вечно возбужденной девочки. - Куда ты все время смотришь? - не выдержала я и обернулась, чтобы проследить за ее взглядом. Николетта, в компании кузины и младшего брата, стояла у огромной фарфоровой вазы с цветами. Сестра подняла на меня глаза. - Лео игнорирует меня, - призналась она с раздражением. - В прошлом году обещал написать письмо, после того, как вернется из Мюнхена, но я так и не дождалась его. И даже сейчас он не может подойти и поздороваться! Я усмехнулась, глядя на брата Николетты, долговязого мальчика-подростка. - О, милая, ты должна понять: он взрослеет. Когда Максону было шестнадцать, с ним вообще было невозможно завести разговор, - сказала я и сделала вид, будто задумалась. - Может, он влюблен в тебя? Мэй застонала, вполне ожидаемо отвергая мою идею. - Мы друзья! По крайней мере, были друзьями. - Уверена, все наладится, - я похлопала её по плечу.***
Я нашла Максона на балконе в его комнате. Он был настолько поглощен своими мыслями, что не заметил, как я переступила через порог и села на ступеньку рядом с ним. - Здесь такой чудесный вид, - сказала я, вдыхая свежий после-дождевой запах. - Будь у меня такая комната, я бы никогда не выходила отсюда. Он улыбнулся, не поворачивая головы. - Иногда ужасно хочется так и сделать, - признался он. - Но отныне на мне будет в два раза больше работы, поэтому... - он пожал плечами. Моя голова уютно устроилась на его плече, и Максон обнял меня одной рукой. Мне нестерпимо захотелось взять одну из его камер и запечатлеть этот момент. - Ты... у тебя все в порядке? - тихо спросила я. Принц немного помолчал. - Я не знаю, что делать, - выдохнул он. - Дафна только что призналась мне в любви, а я...растерялся, как мальчишка, не имея ни малейшего понятия, что ей сказать. Не отдавая себе отчета, я замерла в неестественном положении. - И... э-э, что ты думаешь? Он испустил тяжкий вздох и пожал плечами. - Она сказала, что я, возможно, никогда в жизни не смогу полюбить, - у него вырвался нервный смешок, - потому что уже упустил свою настоящую любовь. Умоляла меня бросить эту затею с Отбором, дать ей шанс. Но ты же знаешь, что я не могу. - Да, - немедленно отозвалась я, - знаю. Но все же оставался один вопрос... - Это было ужасно, Америка, - сказал он, грустно качая головой, - она плакала, а я стоял, словно болван, и не знал, что может её утешить. О, да, Дафна в своем репертуаре. Мы не были с ней близкими подругами, но в те моменты, когда мне приходилось общаться с ней, она очень открыто проявляла свои эмоции, иногда даже тогда, когда не следовало. Еще она была ужасно романтичной, и потому я не могла поверить, что она, девушка, всю юность проведшая за книгами о великой любви и имеющая представление о настоящем свидании, позволила себе первой признаться в своих чувствах. Видимо, её отчаянье в тот момент затмило все её принципы и убеждения. Максон действительно был образцовым прекрасным принцем. Я ободряюще сжала его ладонь. - Ты же знаешь, что если не влюблен в нее, в этом нет ни капли твоей вины. Напряженно замерев, я ждала, пока он подтвердит или опровергнет скрывающееся в моей фразе утверждение. Почему меня вообще это заботит? - Знаю, - горько улыбнулся он. - Но от этого не легче. Я ощутила невероятное облегчение. В глубине души я не хотела, чтобы еще одна девушка, помимо его будущей жены, была ему настолько же дорога, как я. Наверное, это было слишком эгоистично, но, по крайней мере, у меня хватило духу признаться себе в этом. - И еще... ты, случайно, не знаешь каких-нибудь французских Фредериков? Имя кажется мне знакомым, но ни одного из них я не могу вспомнить. Я задумалась. На приемах мне часто встречались Фредерики, но Максон, по всей видимости, имел в виду определенно значимую фигуру. - Не думаю. - Дафна собирается встречаться с неким Фредериком, который, передаю её слова, отличный наездник и к тому же очень красив. Собственно, с этого и начался наш разговор. Она потребовала, чтобы я выказал свое отношение ко всему этому. - Получается, Фредерик - её запасной вариант, - заключила я. - Не единственный. Я уставилась на железные перила. Не было слышно ничего, кроме тихого шелеста парковых деревьев и чириканья птиц. Не смотря на то, что мне очень хотелось сполна насладиться этой теплой атмосферой, я никак не могла отделаться от тревожных мыслей. - Как ты справляешься со всем этим? Ты выходишь замуж за незнакомца и выглядишь при это такой спокойной. - Эй, дружище, я ведь не сегодня выхожу за него. Когда мне было пятнадцать, я заявила, что отрекусь от своих королевских прав, чтобы меня оставили в покое. Не знаю, как родителям удалось вразумить меня, потому что настроена я была очень решительно. Максон выпустил мою руку и сел поудобнее, разворачиваясь ко мне вполоборота. - Ты никогда не рассказывала об этом. - И слава богу! После всего, что я вытворяла, мне было очень стыдно. - Я бы в любом случае поддержал тебя, знаешь ведь. - Знаю - у нас был примерно одинаковый уровень дурости, - (Он беззвучно рассмеялся). - Отвечая на твой вопрос, могу сказать, что меня ужасно интригует сама идея брака. Я пока позволяю себе мечтать. Надеяться, что я и Йонас однажды придем к взаимопониманию и доверию. - Ты заслуживаешь лучшего, - прокомментировал Максон. - Все мы заслуживаем. Мое сердце сдавила каменная рука. Я не хотела, чтобы эти моменты заканчивались. Я не хотела прощаться с безграничными возможностями юности и не хотела прощаться с Максоном. - Я боюсь, Америка, - выдал он наконец. - Боюсь, что сделаю неправильный выбор, что не смогу найти ту самую девушку. Как я пойму, что люблю кого-то? Как я пойму, что любят меня, а не мой статус? - Готова поспорить, найдется как минимум одна, мечтающая быть твоей женой, - я устроилась так, чтобы наши глаза были на одном уровне. - Максон, ты замечательный. Я обожаю твою искренность и умение принимать жизнь такой, какая она есть. Я обожаю то, что ты заставляешь меня смеяться и то, что, следуя твоему примеру, я развиваюсь. Только полная идиотка не заметит всего этого. Он мучительно долго смотрел мне в глаза, словно ища подтверждение моим словам. - Ты действительно так думаешь? - спросил он шепотом. Я медленно кивнула. Незаметно для себя я оказалась так близко к Максону, что ощущала его дыхание на своем лице. Так близко, что он вполне мог бы меня поцеловать. И каково же было мое изумление, когда именно это он и сделал. В один момент из головы вылетели все установки и убеждения. Он - Максон, я - Америка. Не имею понятия, как это произошло. Мне хотелось оттолкнуть его и в то же время никогда не отпускать. - Что, если мы оба совершаем ошибку? - отстранившись, произнес он. - Отбор, твоя свадьба... Что, если все гораздо проще... - Давай не будем придавать этому значение. - Нет, Амес, я совершенно серьезно. Мы, наверное, могли бы попробовать... - Максон! - шепотом взмолилась я. - Мы не должны позволять эмоциям одержать верх над разумом. Я уже и так сомневаюсь в наличии его у себя. Встав со ступеньки, я собиралась выйти из комнаты, но он окликнул меня. - Спасибо за галстук, - он помахал подарочной упаковкой. - С днём рождения. Совершенно неожиданно я почувствовала себя слишком разбитой, чтобы улыбнуться на прощание.