Удалить из друзей

Я уже почти добрела до гостевой комнаты, как до меня донесся чей-то неуверенный оклик. Устало обернувшись, я почувствовала, что сегодняшнее утро повторяется: Джастин, растрепанный и тяжело дышавший, стоял в середине коридора второго этажа, даже не опасаясь, что кто-то может его услышать. — Ваше высочество, принц Максон велел передать вам, что вы забыли это в его кабинете, — с этими словами камердинер приблизился и отдал мне в руки злосчастный конверт с образцами колец Йонаса. — Благодарю, — бросила я как можно более равнодушно и развернулась, не удостоив слугу взглядом. Мне было грустно от того, что приходится обращаться так с тем, с кем еще совсем недавно я могла открыто общаться, но его поведение с каждой новой встречей все более настораживало. Джастин пробормотал какое-то ругательство, но вместо того, чтобы возмутиться, я свернула в другой коридор. — Америка! — (Я проигнорировала эту фамильярность). — Америка, стой! Через секунду его цепкие ладони обернулись вокруг моей руки и развернули меня к нему. Немедленно среагировав, я залепила лучшую в своей жизни пощечину. Джастин не сдвинулся с места, но отпустил меня. При этом он взглянул на меня своими огромными голубыми глазами, и от его красоты у меня перехватило дыхание. — Предупреждение ты уже получил сегодня утром, — еле выговорила я. — Я считала тебя более разумным. — Ты стала другой, — слегка обиженно произнес юноша, — уже не помнишь, как маленькими мы бегали по дворцу вместе с принцем. — Я не потерплю, чтобы какой-то прислуживающий указывал мне, что делать! — взорвалась я, прежде чем успела подумать. — Что здесь происходит?! — прогрохотал чей-то голос. Джастин уронил голову и завел руки за спину в жесте, выражающем абсолютную покорность и почитание. — Принцесса Америка, — почти пропел Кларксон, выходя из-за колонны, — упражняетесь в высокомерии? — Наследники должны держать себя в форме, — улыбнулась я, и король расхохотался. — Браво, Ваше высочество. Мне нравится. Какая жалость, что вы не можете участвовать в Отборе. Такая красавица, как вы, вероятно, оказалась бы упрямой и несносной девицей с революционными планами и незавидным образованием. Вы же воплощение благовоспитанности и разумности, жаль, однако, что вы уже принцесса. Я улыбнулась, стараясь не думать о том, что менее чем полчаса назад он угрожающим тоном велел мне держать рот на замке после довольно грубого указания Максону. — Ну, что ты встал здесь, как вкопанный? — раздраженно проворчал Кларксон, обращаясь к Джастину. — Убирайся к своему принцу. Камердинер поклонился и незамедлительно направился в королевские покои. Через несколько секунд вовсе исчез из поля зрения. — Я хотел бы попросить вас об одной услуге, — сказал король медоточивым голосом, в котором явственно слышалась неприязнь. — В связи с тем, что мой сын готовится к новому проекту, я настоятельно прошу Вас покинуть дворец Иллеа. — По такому вопросу вам следует обратиться к моему отцу, Ваше величество, — возразила я, нахмурившись. — Я обращаюсь к вам. Ваша семья не имеет такого влияния на Максона, каким обладаете Вы. Я могу лишь догадываться о степени.... и роде этого влияния. — Что вы хотите этим сказать? — ощетинилась я. — Только то, что вам нужно уехать и не сбивать его с истинного пути. Я предупреждаю вас: разразится скандал, международный конфликт. Хотите ли вы этого? — И вы сделаете это только в угоду этой… традиции? Он безусловно уловил в моем тоне нотку пренебрежения событием, которому суждено было вершить судьбу государства. — На вашем месте я предпочел бы более осмотрительно относиться к выбору слов, Америка. Речь идет о вековой традиции моей страны, которую продолжает мой сын. Я натянуто улыбнулась, понимая, что спорить не о чем, и злясь на себя за то, что не сдержалась. Пластинка, которую дала мне Николетта перед отъездом, была в моих руках все время перелета. Итальянские песни уносили меня так далеко от роскошного мира королевских забот, что хотелось никогда не возвращаться. В голову приходили самые поэтичные мысли. Мэй, сидевшая рядом со мной, порвала какое-то письмо и молча выбросила клочки бумаги. Я убрала наушники и удивленно посмотрела на нее, но сестра лишь равнодушно пожала плечами, давая понять, что объяснений не будет. Мне жутко захотелось обнять ее и произнести слова поддержки, но она устремила задумчивый взгляд в иллюминатор, очевидно, будучи не очень расположенной к разговору. - Твоя музыка мешала мне, - недовольно выдала она, все так же неотрывно глядя на облака. - Эта идиотская пластинка играет слишком громко, тебе не жаль свои уши, Америка? - Возможно, проблема в наушниках, - хмыкнула я. Повисло молчание, в ходе которого я оборачивала провода наушников вокруг пластинки. Мэй прервала его весьма порывисто: - Дурацкий Марио Гуарини, ненавижу его песни. Леонардо давал иногда мне слушать их на своем плеере, и в те моменты я поражалась тому, каким ужасным может быть музыкальный вкус. Я хотела было возмутиться, но за секунду до того, как предложение построилось в моей голове, я поняла, что Мэй не ненавидит Марио Гуарини и вовсе не считает его прекрасные песни доказательством доказательством отсутствия вкуса. Она ненавидит Леонардо, точнее, пытается убедить в этом всех, и главным образом - себя. Не хотелось опошлять этот момент наставлениями, которые, к тому же, были бы совершенно бесполезны. Мне оставалось только взять её за руку, надеясь, что этот жест скажет ей обо всем, что мне хотелось донести до нее. Очень скоро она заснула. - Зачем же ты тогда одну за другой слушала его песни? - тихо засмеялась я, глядя на ее спящее ангельское лицо. Максон Отец свалил папки с документами мне на стол. — К завтрашнему утру я жду анализ этих протоколов, — оповестил он, давая понять, что выбор не предоставляется. Я кивнул, стараясь не раздражать его лишними словами. Он дошел до двери, но затем, что-то внезапно вспомнив, резко развернулся ко мне. — И, да, Максон… Поговори с дочерью Шалома. Эта упрямая девочка иногда забывается, и мне не под силу объяснить ей, что я думаю относительно ее пребывания здесь. Все это было сказано снисходительным и скучающим тоном, как будто он говорил о качествах мяса теленка для своего обеда. Я, наверное, должен возрадоваться тому, что он не устраивает скандал, но… — Америка в любом случае уже летит домой, — равнодушно бросил я. — Счастлив это слышать, — не более заинтересованно ответил король и на сей раз окончательно покинул кабинет. - Но в перспективе, я жду от тебя этого действия. Он оставил мое рабочее пространство до конца дня. Что было вполне рационально: ведь он дал мне задание до завтра, и совсем не обязательно было больше видеться со мной сегодня. Как бы я ни пытался воспользоваться свободным временем, под вечер было ясно: день проведен впустую. Мои мысли занимала только Америка, и из-за этого все валилось из рук, что было просто невыносимо. Это забирало все силы и обесценивало работу, за которую я с таким рвением планировал взяться. Чувство одиночества с каждым часом ощущалось все острее, несмотря на участливую позицию мамы и Джастина. Последний вел себя крайне странно, и я списал это на мальчишеское волнение перед прибытием во дворец множества Избранных. Кто-кто, а уж я мог его понять. По настоянию отца, я не провожал Сингеров в аэропорт вчерашним вечером. Наше прощание с принцессой было торопливым и скомканным, я даже не запомнил, что она говорила в тот момент. В голове вертелась лишь мысль о том, что мне предстоит встретиться с ней не меньше чем через года два, когда она выйдет замуж, и, возможно даже, обзаведется первенцем. Сомневаюсь в существовании вероятности, что на ее свадьбе мы сможем перекинуться парой фраз. Думать об этом почему-то было больно, но я усилием воли заставил себя сосредоточиться на делах, в чем, конечно, потерпел фиаско. На глаза попалась цветастая коробка, торчащая из-под тумбы, — вероятно, я случайно выдвинул ее, когда искал документы. Недолго думая, я взял её в руки и распечатал. «Если вы не являетесь мисс С. или мистером Ш., вам необходимо немедленно закрыть этот ящик. В противном случае нам придется подвергнуть вас процедуре удаления памяти» Здесь были в основном фотографии, но иногда встречались и письма многолетней давности. Мы создали эту коробку будучи еще подростками, и вот уже около года я не открывал ее, посему она не обновлялась. На этой фотографии одиннадцатилетняя Америка плачет из-за разбитой коленки, а на следующей — ловит ртом снежинки в огромной шубе и черных очках. Здесь смазанная картинка наших улыбающихся лиц, которую мы сделали, перевернув камеру. Далее — детские письма и памятные знаки, которыми мы обменивались при встречах: голубой платочек с сердечком, маленький мяч для игр. Я усмехнулся: удивительно, но память о том, как мы собирали эти мелочи, все еще жила в моей голове. Тупая боль в груди от осознания того, что эта связь навсегда утрачена, не позволила мне сполна насладиться моментом. Джастин, внезапно вошедший в кабинет, отвлек меня от размышлений. Заговорщическое выражение лица его подсказывало: он что-то задумал. — Ваше высочество, я собираюсь показать Вам Избранных. — Но я лично видел анкеты всех девушек, и ты знаешь это. В его глазах вспыхнул озорной огонек. — То, что я намерен презентовать, не имеет отношения к анкетам. Думаю, интерес в моих глазах проявился так явно, что Джастин без предупреждения схватил меня за рукав пиджака и со смехом потащил в сторону своей комнаты. — Посмотри, что я разыскал для тебя! - указал он на маленький письменный стол, почти швыряя меня в кресло. — Здесь столько информации о них, сколько ты не узнаешь за месяц знакомства с каждой. На столике были беспорядочно разбросаны страницы журналов и вырезки из статей, на которых пестрели фотографии красивых девушек. Новости, интервью, цитаты... После отбора участниц все это должны были тщательно скрыть, чтобы народ не смог зацепиться за мелкие факты и усомниться в достоинстве претенденток на титул новой принцессы. Но, похоже, Джастин на славу постарался. — Очень впечатляет, — признался я, взяв в руки первую попавшуюся бумажку. — Миа Скаут. Первое место в национальных соревнованиях по конному спорту. Милая девушка. - Взгляни на её фигуру, - усмехнулся Джастин, поднося сигарету к губам. - Она сущий дьявол. Однозначно. - Дженна Фостер, Двойка, занимается благотворительностью. Элис Гроут, Анна Фармер, Зара Клэйдж... Почему все они так похожи? - Полагаю, твой отец отбирал их, - хмыкнул парень. - Твой отец, не забывай. Я поспешил уйти от весьма неприятной темы. - Нет ровным счетом никакой информации об одной девушке... - я пробежался глазами по списку Избранных. - Леди Калифорния Смит. - Ничего не смог о ней найти, она Четверка; нигде не мелькала, всю жизнь прожила в своем городе. Только фотография на анкету, - Джастин небрежно кивнул на стол, в очередной раз затягиваясь. - Ну и имечко, конечно. Я внимательно посмотрел на фото. Из-за вспышки не было видно цвета глаз, волосы - короткие и темные. Миловидные черты лица, однако, ничего необычного. - "Всю свою сознательную жизнь я мечтала быть профессиональной моделью, и у меня был прекрасный старт. Конечно, я очень амбициозная, и люблю доводить свои цели до конца, но ради Отбора я делаю паузу. Кто знает, вдруг потенциал принцессы во мне гораздо больше потенциала модели". Селеста Ньюсом, - процитировал камердинер. Кто знает.